CC BY
86
УДК 159.9
Т.Л. Ударцева, психологРеснаркодиспансера, соискательНГПУ; И.О. Бадыргы, главный врач Реснаркодиспансера;
Ч.К. Монгуш, зам. гл. врача Реснаркодиспансера, г. Кызыл, E-mail: valery.gafarov@gmail.com
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ФАКТОРЫ АЛКОГОЛЬНОГО ПОТРЕБЛЕНИЯ У ТУВИНЦЕВ
Рассматриваются психологические и этнические стереотипы алкогольного потребления у тувинцев. Показаны психологические и конституционально-биологические предпосылки, модифицированные и усиленные влиянием традиций и микросоциальных обычаев, которые формируют модальность отношения к алкоголю тувинской нации в целом.
Ключевые слова: этнопсихология, психологические факторы алкоголизации, аккультурация, тувинцы.
В эпоху научно-технического прогресса (урбанизация, создание территориально-промышленных комплексов, резкое изменение среды обитания, переход к оседлому образу жизни) и происходящей в последние годы социально-экономической перестройки общественной жизни возрастает удельный вес психотравмирующих переживаний и конфликтов, имеющих высокую социокультуральную избирательность и приобретающих зачастую макросоциальный характер, т. е. оказывающих влияние не на отдельного индивида, а на популяцию в целом. Речь идет в первую очередь о ломке сложившегося веками жизненного (в том числе производственного) уклада, социокультуральных традиций, утрате прежних промыслов и приобретении профессий, не соответствующих типологическим свойствам аборигена, отрыве с детских лет от семейного очага и т. д. Отсюда проистекают частые психодезадаптаци-онные состояния, приводящие затем к длительным, стойким пограничным и аддиктивным расстройствам [1]. В этой связи появляется морально-этический аспект транскультуральной психологии: насколько оправдана экспансия НТР в культуру этноса? Какой ущерб понесет этнос в результате социокуль-туральных преобразований? Эти вопросы возникают при анализе наркологической ситуации в Республике Тыва.
Тувинцы, как этнос, представляют собой естественно сложившийся коллектив людей, отличающийся своеобразным стереотипом поведения и чувством единства, которые должны передаваться от поколения к поколению, с определенными обычаями и обрядами, связанными с употреблением алкогольных напитков. Как показал анализ, тувинские подростки уже почти не знают национальные обычаи и практически не знакомы с национальными традициями, хотя среди взрослых тувинцев выявляется большая осведомленность. Именно тувинская молодежь и подростки выступают наиболее уязвимой категорией в отношении формирования аддиктивного и девиантного поведения. Выявлено падение значимости духовных и нравственных ценностей, национального самосознания, утеря культуральных и семейных традиций, а эти процессы лежат в основе нравственной и интеллектуальной деградации [2]. Налицо нарушение связи поколений, пренебрежение традициями. Не удивительно в таком случае, что социальнопсихологический анализ употребления алкоголя тувинцами выявил до 70% жителей, систематически употребляющих алкоголь, что существенно превышает аналогичные показатели в репрезентативных группах русских жителей того же региона. Такое распространение алкоголизации среди тувинцев делает алкоголь депопуляционным фактором.
В Республике Тыва проведены исследования наркологической ситуации, с акцентом на психологические особенности тувинцев. В основу методического подхода был заложен принцип комплексной психологической оценки личности, выявления социальных, психологических и этнических факторов, способствующих и сопутствующих употреблению спиртных напитков на этапе эпизодического и систематического пьянства. В соответствии с целью исследования для анализа особенностей личности, было применено психологическое интервью, с участием психологов, владеющих тувинским языком. Интервью включало вопросы, касающиеся религиозных верований пациентов, их представлениям о смысле жизни, о Боге, о месте человека в мире, о болезни, о месте алкоголя в их жизни.
Наше внимание психологическим особенностям личности определяется значением их в формировании модальности отношения к алкоголю. Спиртные напитки обладают биполярным действием. С одной стороны, они редуцируют эмоциональное напряжение, с другой - создают эйфорию. Экспериментально установлено, что алкоголь, подавляя импульс страха, беспокойства, улучшает адаптацию к ситуации. Уменьшение напряжения и тревоги приемом алкоголя, равносильное дезактуализации психической травмы, способствует закреплению привычки пить. Некоторую роль при этом играют особенности личности, связанные с эмоциональными девиациями, способствующие фиксации влечения к алкоголю.
Особое внимание уделялось молодому поколению. Анализ уровня социального здоровья, конкурентоспособности, способов и степени адаптации молодежи к современным условиям обнаружил слабую мотивировку выбора своей профессии и отсутствие дальнейших жизненных планов. Известно, что заниженная самооценка негативно отражается на процессах выхода из проблемных ситуаций. Все это ведет к затруднениям для значительной части молодежи в овладении своим профессиональным и жизненным пространством. Та или иная форма девиантного поведения может возникать не только в том случае, когда молодой человек наблюдает реальные формы девиантного поведения (например, у своих родителей или близких знакомых), как это предписывается в теории социального научения А. Бандуры, а также в том случае, если он строит такую субъективную картину окружающего (прежде всего социального) мира, в которой девиация вытекает из общей логики функционирования этого мира. У подростка на основание его опыта общения формируется некая интегральная «картина мира». В зависимости от особенностей данной «картины мира» оценивается то или иное локально возникающее событие, строится поведение и осуществляется обратная связь в отношении результатов возникающего на этой основе взаимодействия. К сожалению, в картине мира тувинского подростка алкогольное потребление занимает не последнюю роль.
Возникает возможность интегрировать взгляды Мертона на девиацию как адаптацию к «больному обществу». При таком подходе несомненна большая роль позитивных формирующих коррекционных воздействий, которые могут быть в принципе оказаны на молодого человека - в этой связи необходимо искать действенные пути изменения его субъективной картины мира.
При изучении психологических особенностей тувинских подростков было выявлено, что для них свойственно образночувственное восприятие мира. Типологические особенности тувинского подростка в значительной степени обусловлены развитием первой сигнальной системы - ощущений, восприятий и представлений, получаемых непосредственно из окружающей среды в результате раздражения органов чувств, и меньшим развитием второй сигнальной системы - способности к отвлечению и обобщению с последующим анализом и синтезом этих новых обобщенных сигналов. Снижение интегративной функции сознания является результатом еще не-сформировавшейся личности. Подросток недостаточно адаптирован, так как переживает период, промежуточный между детством и взрослостью. Богатое воображение детского возраста, непосредственность восприятия и самовыражения, волшебство, магия, зачарованность, стремление восхищать
других, способность к интуитивному и сенситивному постижению, нереальность желаний и безответственность, - все это свойственно личностям эмоционально незрелым. Распределение в среде тувинских подростков по павловским «специально человеческим» типам произошло следующим образом: мыслительный тип (с преобладанием второй сигнальной системы) - 19 %, художественный (с преобладанием первой сигнальной системы) - 58 %, средний (уравновешенность сигнальных систем) - 23 %. Среди русских подростков г. Кызыла это распределение выразилось следующим образом: мыслительный тип - 11 %, художественный - 15 %, средний - 74 %. Известно, что при художественном типе мышления, для которого характерна яркость и образность представлений, склонность к художественному творчеству, хорошая память на лица и образы и худшая - на термины, определения и общий смысл, -преобладает функциональная активность правого полушария головного мозга, которое наиболее уязвимо к действию алкоголя. Правополушарность является психофизиологической характеристикой, конституционально-обусловленной, врожденной, и может оказывать влияние на поведенческие проявления, влиять на степень социальной адаптированности. Так, правополушарным малочисленным народам Севера легко дается адаптация к суровым условиям Заполярья и с большим трудом - адаптация к социальным условиям мегаполисов. По данным М Г. Чухровой и соавт., у подавляющего большинства тувинцев преобладают правосторонние показатели функциональной сенсомоторной асимметрии, как и у большинства коренных жителей экстремальных северных и приравненных к ним территорий [3]. Правополушарность, по данным тех же авторов, способствует большей потребности в измененных состояниях сознания и благоприятствует ускоренному формированию алкогольной и наркотической зависимости.
Правополушарность привносит еще один важный психологический смысл: у правополушарных лиц при ситуации, вызывающей агрессию, преобладают агрессивные тенденции, направленные внутрь, на себя, идеи вины, самообвинения, самонаказания. Аутоагрессивность - это качество, присущее любому пациенту, страдающему алкогольной зависимостью. По мнению Ю. Р. Вагина, аутоагрессия как свойство личности, лежит в основе авитальной активности - аутодеструктивного драйва, свойственного всем аддиктивным личностям -неосознанное нежелание жить, влечение к смерти, медленное самоубийство с помощью алкоголя [4].
Не исключено, что причина систематического употребления алкоголя тувинцами кроется в архетипически выработанном уважительно-почтительном отношении к араге, священном алкогольном напитке, связанном со многими национальными обрядами тувинцев, а также в их особой психофизиологической организации. При этом тувинцы переняли все обычаи русских, связанные с употреблением алкоголя, все русские праздники. В этой связи нельзя не вспомнить теорию этногенеза Л. Н. Гумилева, согласно которой этносы, однажды зародившись, не должны смешиваться с другими народами, иначе произойдет вырождение одного из этносов и его исчезновение [5]. Традиционно спиртные напитки у тувинцев могли употреблять мужчины, достигшие зрелого возраста, т. е. после 30 лет, женщинам вообще не рекомендовалось употреблять алкоголь. Но после рождения ребенка в особо торжественных случаях муж или старейшина могли позволить ей выпить вина, что почиталось высшим благом. Эти традиции передавались из поколения в поколение и закрепились, по Юнгу, в архетип, став, таким образом подсознательной нормой поведения. С тех пор изменились социальнопсихологические условия жизни, и архетип, не подкрепляемый сознательным поведением, претерпел изменения или ушел из подсознания. Как показывает наш анализ, тувинцы-подростки и тувинцы-взрослые плохо знают историю своего народа и тувинские традиции в отношение спиртного, и запретов на употребление алкоголя у них не существует.
Как показали результаты патопсихологического тестирования взрослых тувинцев, характеристики лиц с различной частотой употребления алкоголя существенно различаются, не
только в абсолютных значениях, но и в возрастном аспекте. Обобщенно это слабоволие, конформность, стремление избегать трудностей, потребность в сочувствии, затруднения в самоактуализации. Независимо от степени употребления алкоголя у тувинцев в структуре личности достоверно чаще, чем у русских, встречаются высокие показатели дефицитарной агрессии и деструктивного страха. У тувинских подростков, признающих регулярное употребление алкоголя, присутствует скрытая агрессивность, которая проявляется в состоянии опьянения. Этим можно объяснить более высокий уровень «пьяной» преступности в Туве по сравнению с Россией.
Кроме агрессивности, для тувинских подростков оказались закономерными страх и тревога, более выраженные у воспитывающихся в интернатах и у родственников. Положение в Республике Туве таково, что происходит быстрая миграция населения из села в город. Сложилась ситуация, при которой полноценное образование на сегодняшний день можно получить только в городе, поэтому при любой возможности родители отправляют детей в город к родственникам или в интернат. Другая, незнакомая социальная среда с другим типом отношений, свойственных урбанизированному городу, отрыв от родителей, ощущение отчужденности от родных, людей, жизни создают тревогу и страх у подростков перед будущим. Наличие же таких черт облегчает формирование алкогольной зависимости. Хотя русские подростки раньше знакомятся с алкоголем в среднем на 2 года, инициаторами знакомства у них чаще всего выступают родители, и алкоголизация не носит такого злокачественного характера; у тувинских подростков это происходит позже, но инициаторами чаще бывают друзья и знакомые, а последствия более плачевными. У тувинских подростков, как и у взрослых, в алкогольном опьянении часто наблюдаются аффективные вспышки, брутальность, агрессивность, аутоагрессивные действия, противоправные поступки.
На основании проведенного психологического тестирования можно предполагать, что тувинцы предрасположены к алкоголизации и уязвимы к действию алкоголя, что необходимо учитывать в профилактической работе. Особые психологические и конституционально-биологические предпосылки, модифицированные и усиленные влиянием традиций и микросоциальных обычаев, формируют модальность отношения к алкоголю тувинской нации в целом. Представляется возможным объяснить сложившееся положение также с точки зрения ригидности алкогольных установок, которые традиционно считались нормой и входили в традиции тувинского народа.
Нейрофизиологические предпосылки ускоренного формирования алкогольной зависимости у тувинцев, связанные с преобладанием амбидекстрии и левосторонних показателей функциональной асимметрии мозга [3], подтверждаются психологическим тестированием подростков, для которых преобладающей типологической особенностью является правополушарный тип мышления.
Комплекс личностных особенностей, облегчающий развитие алкоголизма, нами рассматривался как конституционально-личностная предрасположенность к алкоголизму, которая сказывается уже на стадии систематического употребления алкоголя и бытового пьянства, когда происходит болезненная деформация личности. Это выражается в ослаблении волевых качеств, в выявлении алкогольных установок, расширении диапазона приемлемости алкогольного потребления, в изменении алкогольных мотиваций и поведения. Слабоволие, конформность, стремление избегать трудности, потребность в сочувствии, затруднения в самоактуализации, входящие в структуру конституционально-личностной предрасположенности к алкоголизму, облегчают формирование алкогольной психической зависимости. Уровень эмоционального напряжения, или тревожности, измеренный по шкале Тейлор, у тувинцев, систематически употребляющих алкоголь, составлял 28,5±2,4 усл. ед., а у лиц, алкоголь не употребляющих, -12,7±1,8 усл. ед. (р< 0,01).
Организм может побуждаться к приему алкоголя не только в силу сформированной метаболической потребности, но и вследствие прогнозирования специфического эмоционально окрашенного состояния, достигаемого при действии алкоголя. Так, у человека в состоянии хронического психоэмоционального напряжения (в котором пребывает большинство тувинцев-алкоголиков), возникает стремление к употреблению алкоголя, которое выглядит как попытка купирования напряжения [3]. Выявленные особенности могут быть связаны с большим стремлением к измененным состояниям сознания у правополушарных личностей в современном социуме, в связи с необходимостью в большем подавлении эмоций. Подавление эмоций приводит к неудовлетворенности в межличностном общении и усиливает стремление к изменению сознания, что непосредственно связано со склонностью к употреблению алкоголя.
Возникшие сложные биопсихосоциальные конфликты должны преодолеваться, по мнению В.Я. Семке и соавт., как эволюционным, так и революционным путем (включая возврат к наиболее значимым для данного этноса элементам патриархального уклада жизни и традиционным промыслам) [1]. Охрана психического здоровья коренного населения региона должна строиться с учетом этноса природной среды и особенностей адаптации к новым, неустойчивым общественным образованиям, чутко реагируя на изменения демографической ситуации (миграция, брачность и разводимость, создание новых популяций) и негативные последствия социальноэкономической перестройки. Это диктует необходимость развертывания государственных программ в области этнопсихологии и этнонаркологии с акцентом на разработку методов как индивидуальной, так и популяционной психопрофилактики и превенции.
Библиографический список
1. Семке, В.Я. Психическое здоровье коренного населения Восточного региона России / В.Я. Семке, М.Г. Чухрова, Н.А. Бохан [и др.]. - Томск; Новосибирск: ООО «Альфа Виста», 2009.
2. Семке, В.Я. Транскультуральная аддиктология / В.Я. Семке, Н.А. Бохан. - Томск: Изд-во Томского ун-та, 2008.
3. Чухрова, М.Г. Патофизиологические и психосоматические аспекты потребления алкоголя в Туве / М.Г. Чухрова, С.А. Курилович, В.П. Ле-утин. - Новосибирск: Изд-во СО РАМН, 1999.
4. Вагин, Ю.Р. Авитальная активность (злоупотребление психоактивными веществами и суицидальное поведение у подростков). - Пермь: Изд-во ПРИПИТ, 2001.
5. Гумилев, Л.Н. География этноса в исторический период. - М., 1990.
Статья поступила в редакцию 10.02.10
УДК 159.9+616.89-006-036.8-07
М.Г. Чухрова, проф. НГПУ; Т.Г. Опенко, науч.сотрудник ГУ НИИ терапии СО РАМН; С.В. Корепанов, канд. мед. наук, врач-онколог, г. Новосибирск, E-mail: valery.gafarov@gmail.com
ПСИХОЭМОЦИОНАЛЬНЫЕ СОСТОЯНИЯ И ЛИЧНОСТНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ПРИ РАКЕ
Проведен сравнительный анализ личностных психологических качеств больных злокачественными новообразованиями с различными сроками выживания после установления диагноза рака и специального лечения. Высокая личностная тревожность, депрессивное состояние, ангедония, алекситимия, ригидность и чувство вины ухудшают прогноз выживания. Описаны психологические кризисы в течении онкологического заболевания.
Ключевые слова: психосоматика, психоонкология, психологические кризисы при раке.
Психоэмоциональная сфера человека является наиболее чувствительным механизмом, который первым реагирует на любые экзо- или эндогенные воздействия. Наличие психогормональных и психовегетативных взаимоотношений при соматической, в том числе при онкологической, патологии является доказанным фактом [1]. Как раздел психологии более 30 лет назад появилась психоонкология, однако важность изучения психоэмоциональной сферы больного раком и в настоящее время принимается далеко не всеми [2].
В настоящее время существуют крайние точки зрения на природу злокачественных новообразований. Одна из них полностью игнорирует психологический аспект в образовании, развитии опухоли и выживании пациента (традиционный взгляд), справедливо считая канцерогенез многостадийным процессом, который является результатом прямого воздействия на человека внешней среды и образа жизни, генетических, гормональных и иммунологических факторов и их сочетаний [3], и возлагает на химические канцерогены до 90% ответственности за возникновение рака [4]. Другая рассматривает раковую болезнь как психосоматическую патологию и пренебрегает ролью известных онкологам факторов риска [5]. Некоторые проведенные исследования показывают, что существует определенная зависимость между положительными и отрицательными эмоциями, тревожностью, стрессом, ситуационным контролем у пациента, а особенно - наличием у него признаков депрессии, и долговременной выживаемостью [6; 7]. Такие факты требуют дальнейшего изучения.
Актуальность исследования состоит в том, чтобы еще раз показать существование дополнительных важных предикторов долговременной выживаемости больных раком. По на-
шему мнению, они связаны с психоэмоциональным состоянием больного и его личностными особенностями, в частности, реагированием на заболевание, алекситимией, склонностью к депрессиям.
Цель исследования: изучение психоэмоциональных состояний и личностных характеристик больных раком в связи с их долговременным выживанием.
Методы исследования. Исследование было проведено в период 1998-2006 г. Под наблюдением районного врача-онколога Искитимского района Новосибирской области (138 тысяч жителей) в течение этих лет находились все впервые выявленные больные злокачественными новообразованиями. Из них 136 пациентов не позднее 1 месяца после установления диагноза рака с их согласия были подвергнуты дополнительному психологическому тестированию (1998-2001 годы). Обследованная группа включала 60 мужчин и 76 женщин, в возрасте от 34 до 60 лет, 11б клинической группы, имеющих впервые выявленный диагноз рака молочной железы, желудка, толстой и прямой кишки, легкого. Оценивались показатели психосоциального стресса по шкале Ридера, реактивная и личностная тревожность (шкала самооценки тревожности Спилбергера - Ханина), уровень депрессии (опросник СЕБ-Б), индивидуально-личностные качества по методике многофакторного исследования личности Р. Кэттелла (опросник 16РЕ), диагностировали тип отношения пациентов к болезни и лечению по личностному опроснику Бехтеревского института (ЛОБИ) [8]. Все пациенты после установления диагноза подвергались специальному лечению в условиях Областного онкологического диспансера и в других лечебных учреждениях Новосибирска. Через пять лет (2003-2006 годы) мы сравнили
