CC BY
111
ПРОБЛЕМЫ ЭКСПОРТА ТУРКМЕНСКОГО ГАЗА: ВЗГЛЯД ИЗ УКРАИНЫ
Давид ПРЕЙГЕР
доктор экономических наук, заведующий отделом проблем развития транспортных коммуникаций Национального института проблем международной безопасности
(Киев, Украина)
Владимир ОМЕЛЬЧЕНКО
главный консультант отдела проблем развития транспортных коммуникаций Национального института проблем международной безопасности (Киев, Украина)
В последнее время заметно усилилось внимание мировой общественности к проблемам энергетической безопасности европейского континента (прежде всего государств-членов Европейского союза) в части обеспечения национальных экономик природным газом. Эта тема стала предметом прошедшей в атмосфере заинтересованности дискуссии на Санкт-Петербургском саммите Большой восьмерки ^8), состоявшемся в июле 2006 года, и остается в поле зрения фигурантов дву- и многосторонних встреч на высшем уровне с участием России, Германии, Европейской комиссии, Польши, Украины, государств Центральной Азии и Каспийского региона, Ближнего Востока и Северной Африки. Наиболее активно обсуждался вопрос гарантированных перспективных поставок природного газа Российской Федерацией, на долю которой в обеспечении импорта стран-членов ЕС сегодня приходится свыше 25% общего объема закупок. В середине ноября 2006 года СМИ опубликовали итоги конфиденциального исследования проблемы «газовой» зависимости от России, осуществленного экспертами-экономистами НАТО (документ разослан послам всех государств-участников Североатлантического альянса). В нем утверждается, что РФ может попытаться создать газовый картель, включающий Алжир, Катар, Ливию, страны Центральной Азии и, возможно, Иран.
На фоне разворачивающейся дискуссии несколько уменьшился интерес к государ-ствам-транзитерам углеводородного сырья в Европу, хотя отдельные из них (прежде всего Польша) прилагают усилия к тому, чтобы не допустить такого положения, и стремятся привлечь внимание к роли, которую они играют в обеспечении бесперебойного снабжения Европы природным газом, поступающим с востока.
Вместе с тем существует и другая проблема — реализация потенциала отдельных центральноазиатских государств в плане наращивания экспорта в Европу добываемого ими голубого топлива. Особенно остро эта проблема ощущается в Туркменистане: на традиционном пути вывоза его сырья в Европу существенную роль всегда играла Украина, которая к тому же потребляла значительную часть этого экспортного газа. В то же время рассматривать исключительно украинско-туркменские «газовые» отношения в по-
стсоветском периоде нецелесообразно, поскольку в таких связях всегда присутствовала третья сила. К таковой относятся государства-транзитеры голубого топлива от туркменско-узбекской до российско-украинской границ и стремящиеся (причем небезуспешно) «попутно» соблюдать свои национальные интересы. К сожалению, авторам статьи не удалось найти и использовать в своем исследовании туркменские первоисточники; пришлось обращаться исключительно к российским и украинским научным публикациям, а также материалами СМИ по данной проблеме.
Стратегия экономического, политического и культурного развития Туркменистана на период до 2020 года определяет, что к 2005 году республика должна была добывать 85 млрд куб. м газа, а экспортировать — 70 млрд куб. м; к 2010-му эти показатели планируется увеличить соответственно до 120 млрд куб. м и до 100 млрд куб. м; к 2020-му добычу предполагается довести до 240 млрд куб. м. Таким образом, поставлена задача — за 15 лет (после 2005 г.) увеличить запланированную на 2005 год добычу почти в три раза (реально в 2005 г. было добыто на 22 млрд куб. м, экспортировано почти на 25 млрд куб. м меньше). Одна из причин отставания — не решен вопрос о поставках по южным (наземным) газопроводам через Иран, либо по подводному варианту — через Каспий (на Азербайджан). В действующих в стране перспективных документах предусмотрено, что в период с 2006 по 2015 год Туркменистан намеревается поставлять газ следующим образом: в западном направлении — Россия, Украина; в южном — Иран; в юго-восточном — Пакистан, Индия (Трансафганский трубопровод). Кроме того, декларируются значительные поставки в Китай (возможно, совокупно с ресурсами Казахстана). В соответствии с документами, подписанными лидерами Туркменистана и КНР Сапармуратом Ниязовым и Ху Дзиньтао, с
2009 года Ашхабад будет продавать Пекину 30 млрд куб. м газа в год в течение 30 лет, для чего предусматривается строительство специального трубопровода1.
Насколько реальны эти планы и обязательства Туркменистана по добыче и продаже природного газа? Может ли Киев рассчитывать на закупку голубого топлива Ашхабада в объемах, необходимых ему для уравновешивания своего газового баланса? Как отстоять национальные интересы Украины и Туркменистана в системе «газовых» отношений при непосредственном участии в них третьих стран, прежде всего РФ? Чтобы ответить на эти вопросы, следует в первую очередь напомнить, что с помощью газотранспортной системы (ГТС) Украины из России и государств Каспийского региона, включая Туркменистан, в Европу транспортируется около 75% всех экспортных объемов природного газа. Необходимо в хронологическом порядке проанализировать 15-летнюю историю сотрудничества наших стран по купле-продаже голубого топлива и его перекачки от Туркменистана до Украины, имея при этом в виду, что в тот период цивилизованные рыночные отношения на постсоветском пространстве только начинали складываться и пробивать себе дорогу. К сожалению, и сегодня система экономических отношений государств-участников доставки туркменского природного газа от месторождений до конечных потребителей в России, Украине или в странах Европы недостаточно открыта и стабильна, то есть может вызывать недоверие любого из задействованных «игроков».
В советское время в Украине никого не интересовало, чей природный газ подается в республику по единой газотранспортной системе СССР. Надо полагать, что существенную долю потреблявшегося голубого топлива (по нашим расчетам, в 1990 г. Украина расходовала свыше 115 млрд куб. м при собственной добыче в 28,1 млрд куб. м) составлял именно среднеазиатский, в том числе туркменский, газ, поскольку доставлять его было удобнее, чем российский с месторождений Сибири. Эти факты косвенно подтверждены и данными о балансе туркменского голубого топлива в начале 1990-х годов. Из общей
1 См.: Киевские ведомости, 6 апреля 2006, № 73 (3741). С. 13 [http://www.kv.com.ua/index.php?article= 39211&питЬег_оШ=3741].
добычи (80—90 млрд куб. м) Туркменистан потреблял не более 8—10%, а остальной газ подавался в систему САЦ, построенную еще в 1967—1985 годах; он попадал в Украину по газопроводу Александров Гай — Новопсков (через территорию граничащих с Туркменистаном республик — Узбекистана и Казахстана — до Российской Федерации). Часть этого топлива вкупе с избытком, не потребленным собственной экономикой других газодобывающих среднеазиатских республик и РСФСР (в 1991 г. вместе они добыли 777,3 млрд куб. м), экспортировали, а выручку централизованно делили между поставщиками. Такая схема сохранялась и в первые годы после развала СССР, когда роль Центра перешла к Российской Федерации. Например, в 1992 году, как отмечается в одном из исследований РФ, «российские власти перечислили Ашхабаду валютную выручку от экспорта лишь 11,3 млрд куб. м газа»2. В тексте статьи не случайно использовано слово «лишь», поскольку (в нынешней терминологии) в 1991 году Туркменистан экспортировал 75 млрд куб. м голубого топлива, преобладающая часть которого шла на север — в Российскую Федерацию. Конечно, отследить реальные направления использования туркменского газа, попадавшего в РФ, не было возможности, да, собственно, и сам Туркменистан тогда еще не был готов к подобным мерам. Поэтому на последующие два года Москва и Ашхабад согласовали те же объемы экспорта, за которые причиталась оплата из общего валютного дохода: использовалась так называемая «квота поставки газа на экспорт», по которой Туркменистану отдавалось 11% на период до 1994 года. Тем не менее выполнить условия договора помешал ряд обстоятельств, и в 1993 году Россия оплатила Туркменистану 8,2 млрд куб. м (при объеме экспорта Ашхабада в том же году, составившем 64,3 млрд куб. м). Остальной газ, поступавший из Туркменистана в газотранспортную систему РФ, оплачивался «Газпромом» по ценам, не превышавшим внутренние российские, и, по заверениям названного концерна, расходовался исключительно в России (есть основания полагать, что часть этих ресурсов поступала в Украину и в некоторые другие бывшие республики СССР). В 1995 году квота была ликвидирована Москвой, и она отказалась от прокачки туркменского газа на экспорт3.
Между тем туркменское руководство искало надежных партнеров для решения проблемы выхода на европейские и иные газовые рынки. Чаще всего эти надежды были связаны с крупными международными компаниями, поддерживаемыми национальными правительствами. Впрочем, иначе и не могло быть, поскольку, во-первых, от новых независимых государств, возникших после развала СССР, помощи ждать не приходилось; во-вторых, только сотрудничество с зарубежными странами (желательно с США и другими влиятельными партнерами Запада) могло увеличить шансы Ашхабада в соответствующих переговорах с Москвой. Естественно, можно было бы повысить собственное потребление природного газа, например наращивая производство дешевой электроэнергии для внутренних потребностей (в этом смысле интересен опыт Египта), на экспорт, а также для развития химической промышленности (скажем, для производства сельхозудобрений и т.п.). Но это требовало научных разработок, инвестиций, расширения внутреннего рынка и решения многих сопутствующих задач, на что ушли бы годы. В регионе не были достаточно отработаны технологии сжижения природного газа, нельзя было освоить газовый рынок Узбекистана (или граничащих с ним Таджикистана и Кыргызстана), поскольку он — в соответствии с установившимся в советское время разделением труда — принадлежал Ташкенту, которому теперь не нужны были конкуренты в этой сфере. Излишки своего газа Узбекистан направлял в Россию по газопроводам системы САЦ и Бухара — Урал.
Туркменский газ — опять-таки только через Узбекистан, Казахстан и Российскую Федерацию — мог поступать (и поступал в незначительных объемах) в республики Юж-
2 Вереземский С. Торговля газом в СНГ требует от Туркменистана реализма и гибкости // Нефть и капитал, 1996, № 3. С. 66.
3 См.: Жильцов С.С., Зоин И.С., Ушков А.М. Геополитика Каспийского региона. М.: Международные отношения, 2003. С. 136.
ного Кавказа (при этом среднеазиатские республики установили тариф за транзитные услуги в размере 1,5 долл. за 1 000 куб. м на 100 км, который, по данным российских экспертов, на то время превышал среднемировые). Однако здесь были нужны межгосударственные договоренности и механизм гарантий как по поставкам, так и по оплате полученного через Россию природного газа. К сожалению, экономики новых независимых стран Кавказа (как и Украины) с каждым днем становились все менее эффективными, доходы бюджетов снижались, а валютной выручки было явно недостаточно для оплаты всего импорта, в том числе туркменского газа. Выход был найден: почти повсеместный переход на товарный обмен, включая внешнеторговые операции. Например, в двусторонних договоренностях Киева и Ашхабада, в товарной группе (включая услуги и работы), используемой для расчета за газ, фигурировали выполнение проектных и строительно-монтажных работ, поставка оборудования и медикаментов, обучение туркменских курсантов в военных вузах Украины, издательская деятельность и пр. Практиковалось также товарное возмещение Украиной задолженностей Туркменистана другим странам.
Вполне понятно, что такие схемы не могли быть достаточно прозрачными и взаимоприемлемыми, в связи с чем возникали (эта ситуация не выправлена до сих пор) трения между субъектами хозяйствования, нередко выходившие на межгосударственный уровень; образовывались огромные суммы долга (преимущественно Туркменистану со стороны Украины, Грузии, Азербайджана и, частично, Армении). Не получая причитающегося возмещения, Ашхабад был вынужден сокращать поставки газа, следовательно и уменьшать его добычу. Например, в 1993 году в Украину было поставлено 25,5 млрд куб. м туркменского газа, а на 1994-й запланировано 28 млрд куб. м, но накопившийся за 1992—1993 годы и неоплаченный долг, составивший 713 млн долл. (было выплачено только около 300 млн), привел к тому, что в 1994 году Ашхабад выделил Киеву всего 11 млрд куб. м, а в 1995-м — 20 млрд куб. м. Именно тогда возникла зарегистрированная на Кипре компания «Омрания-Трейдинг», в том же 1995 году выступившая посредником при реализации межправительственного соглашения о поставке Туркменистаном 11 млрд куб. м газа в Украину и на 80% обеспечившая его оплату. Тогда же эта компания закупала туркменский газ на российско-казахстанской границе по 57 долл. за 1 000 куб. м и продавала его совместному украинско-российскому предприятию «ОЛГаз», которое, в свою очередь, реализовывало его оптовым потребителям. Лишь с 1996 года, после цикла переговоров и почти полного возврата государственного долга, начались поставки (на уровне 23 млрд куб. м в год), но уже по новой схеме.
Подобная же картина в тот период наблюдалась и в «газовых» отношениях Туркменистана с республиками Южного Кавказа: не все потребители могли своевременно рассчитываться за полученное туркменское голубое топливо. Достаточно сказать, что к концу 1995 года общий «газовый» долг постсоветских республик Туркменистану составил почти 1,5 млрд долл., часть задолженности была оформлена в двустороннем порядке как долгосрочный кредит. К тому же следует отметить, что объем добычи газа в Туркменистане сократился с 90 млрд куб. м в 1990 году до 17,2 млрд в 1997-м, и только с того времени стал постепенно увеличиваться, хотя до сих пор не вышел на рубежи советского периода (см. табл. 1).
Принимая во внимание низкую платежеспособность потребителей туркменского газа, следовательно, и «неустойчивость» доходов от предоставления транзитных услуг, в тот период Москва пошла на некоторые уступки в отношениях с Ашхабадом, согласившись на создание совместного предприятия в форме акционерного общества, получившего название «Туркменросгаз», среди учредителей которого оказалась и международная компания «Итера». Последняя получила 4% акций, Туркменистан — 45%, «Газпром» — 51%. В деятельности этой структуры наиболее крупным рынком сбыта туркменского газа стала Украина (квота для Ашхабада на экспорт газа в Европу тогда была ликвидирована). Туркменистан отвечал за поставки голубого топлива до своей границы с Узбекиста-
Таблица 1
Баланс природного газа Республики Туркменистан*
Ґ Показатель 1991 г. 1993 г. 1995 г. 1997 г. 1999 г. 2001 г. 2003 г.
Добыча 84,3 64,3 31,3 17,2 22,8 51,4 59,1 63,0
Экспорт 75 55,9 22,6 6,5 8,5 37,2 43,4 45,2
Видимое (расчетное) потребление 9,3 8,4 8,7 10,7 14,3 14,2 15,7 17,8
лями туркменского газа были Украина (34 млрд куб. м), Иран (6 млрд куб. м) и Россия (5 млрд куб. м).
Л
ном, Казахстан и «Газпром» предоставляли свои газотранспортные сети, причем Россия ввела льготный тариф (примерно 1,1 долл. за 1 000 куб. м на 100 км), а «Итера» выполняла функции оператора поставок и продажи голубого топлива в Украине. Начавшая работать система, в которой, казалось бы, все было четко распределено, вскоре вызвала недовольство Ашхабада в связи с нерегулярным поступлением денег за газ от «Газпрома» и «Итеры». При этом в оплате снижалась доля валютной выручки, а «Газпром» к тому же медлил с выполнением своих обещаний по инвестированию в разработку туркменских газовых месторождений и реконструкцию САЦ на туркменском участке. Весной 1997 года, не найдя приемлемого выхода из возникших проблем, Ашхабад пошел на кардинальную меру — полностью прекратил снабжение Украины голубым топливом, а через несколько месяцев специальным постановлением руководителя государства была ликвидирована и структура, занимавшаяся указанными поставками (за полтора года в Украину было транспортировано 30 млрд куб. м). Частичный экспорт туркменского газа в Европу, начатый в 1997 году, в 1998-м был прерван Россией, так как партнеры не сошлись в цене: Ашхабад настаивал на 40 долл. за 1 000 куб. м, а Москва соглашалась только на 30—35.
В последующие полтора года Украина и Туркменистан предпринимали неоднократные попытки договориться о закупке голубого топлива без посредников. Однако их усилия не увенчались успехом, поскольку ни один «газовый» маршрут из Центральной Азии в направлении Украины не обходит Российскую Федерацию, которая, разумеется, не хотела, чтобы проблемы транспортировки природного газа по ее территории решали без нее. Компромисс был достигнут в 1999 году, когда участники переговоров согласовали новый механизм расчетов с Туркменистаном. Теперь Киев должен был платить за голубое топливо (по 20 млрд куб. м в год) непосредственно Ашхабаду, за «Итерой» сохранялась роль оператора поставок, а «Газпром» предоставлял свои транспортные сети за отдельную плату, которую должна была осуществлять Украина. Но и эта схема не сработала, поскольку Украина не вернула долги Туркменистану (по оценкам российских экспертов, к началу 1999 г. их накопилось примерно на 2 млрд долл.) и своевременно не платила за новые поставки. До середины мая 1999 года Ашхабад выделил Киеву немногим более 5 млрд куб. м практически неоплаченного газа (его стоимость оценивалась по-разному — от 90 млн долл. до 190 млн долл.) и прекратил поставки. В конце 1999 года, после длительных переговоров о цене на газ и формах его оплаты, состоявшихся при участии высших чинов обоих государств, российский «Газпром» подписал с Туркменистаном рамочное соглашение о закупке в 2000 году 20 млрд куб. м газа по 36 долл. за 1 000 куб. м на границе Туркменистана и Узбекистана с оплатой 40% «живыми» деньгами. Оператором транспортировки голу-
бого топлива по территории Узбекистана, Казахстана и России, а также его покупателем оставалась «Итера», подписавшая с «Туркменнефтегазом» контракт на поставку товаров в счет оплаты части газа. Транзитные услуги «Итеры» оплачивали газом, а само топливо (по объему как разница между количеством отгруженного из Туркменистана газа и платой за услуги «Итеры») потребители (в том числе Украина) оплачивали «живыми» деньгами и товарами. Поставки голубого топлива начались за три дня до наступления 2000 года, а к концу его первого квартала Украина получила 5,5 млрд куб. м. К маю «Туркменнефтегаз» отгрузил почти 8,8 млрд куб. м (на 315,5 млн долл.). По данным украинских экспертов4, 50% газа Украина отдала «Итере» за транзитные услуги, в силу чего реальная цена второй, полученной, половины составляла на российско-украинской границе уже 72 долл. за 1 000 куб. м. С учетом переходящего остатка к маю того же года общая задолженность Киева Ашхабаду превысила 100 млн долл.; поставки были вновь прекращены, а согласованный с «Газпромом» долг за потребленный газ к тому времени составил 1 390 млн долл. Впоследствии Киеву удалось реструктуризировать свою задолженность Москве, растянуть время ее погашения, в том числе путем зачета стоимости будущих транзитных услуг, оказываемых Украиной «Газпрому». Эти факты отражены и в договоренностях с РФ по газу, подписанных в январе 2006 года. Наряду с этим переговоры 2000 года между Киевом и Ашхабадом были сложными даже для президента Украины. Туркменистан настаивал на новой цене газа (42 долл. за 1 000 куб. м) и переходе на заключение только краткосрочных договоров. Позже Ашхабад согласился на поставку до конца 2000 года еще 5 млрд куб. м голубого топлива по 38 долл., причем 40% от общей суммы следовало выплатить валютой, а 60% — товарами. На 2001 год цена повышалась на 2 долл., доля «живых денег» должна была увеличиться до 50%. Однако в связи с тем, что в 2000 году Киев прекратил выплачивать Ашхабаду долги, накопившиеся еще в 1993—1994 годах, и суммы по их обслуживанию (до 140 млн долл. в год), Туркменистан прекратил поставки. Украине оставалось только договариваться с «Итерой» и потреблять голубое топливо, получаемое от «Газпрома» в качестве оплаты транзитных услуг (24 млрд куб. м). Новые переговоры с участием высших государственных чиновников привели к соглашению, по которому в 2001 году и в ближайшие пять лет Украина закупит 250 млрд куб. м туркменского газа, в том числе в 2001-м — 30 млрд куб. м по 42 долл. за
1 000 куб. м, в 2002-м — 40 млрд, в 2003-м— 50 млрд, а далее — с нарастающим до 60 млрд куб. м при оплате 50% валютой и 50% так называемыми «инвестиционными проектами». На период после 2001 года ценовые параметры и развертку товарной части оплаты голубого топлива планировалось согласовать дополнительно. В то же время шли переговоры и с РФ, обеспечивавшей доставку газа в Украину.
В апреле 2003 года российская компания «Газэкспорт» и «Туркменнефтегаз» подписали договор, в соответствии с которым в 2004 году РФ закупала 5 млрд куб. м голубого топлива, а в 2005-м — до 10 млрд. В тот период Украина получала туркменский газ по отдельным двусторонним соглашениям, Россия же выполняла функции транзитного государства. По оценкам специалистов, туркменское сырье составляло в газовом балансе Украины около 45%. Летом 2004 года «Газпром» и Ашхабад подписали контракт, суть которого заключалась в том, что компания «РосУкрЭнерго» (новый оператор транзита туркменского газа, пришедший на смену венгерской компании) с 2007 года будет покупать по 60—70 млрд куб. м, а с 2009-го — по 70—80 млрд куб. м туркменского голубого топлива, а за весь период (до 2028 г.) — 1,6 трлн куб. м. К этому экспорту газа следует добавить обязательства по ежегодным поставкам Ирану до 8 млрд куб. м по трубопроводу Корпедже — Курт-Куи, введенному в эксплуатацию в 1998 году. На 2005 год согласованный объем составлял 6,5 млрд куб. м, а с 2007-го — не менее 8 млрд куб. м. При этом после ввода в действие новой компрессорной станции пропускная способность указан-
4 См.: Газ & Нафта. Енергетичний бюлетень, 2000, № 5. С. 15—16.
ной магистрали возрастет до 12 млрд куб. м в год. Обобщая все обязательства руководства Туркменистана по продаже газа, мы приходим к выводу, что уже с 2007 года Ашхабад должен экспортировать 104—114 млрд куб. м (напомним, что в 2005 г. республика добыла лишь около 63 млрд куб. м), в 2009—2010 годах — по 170—180 млрд куб. м, а после 2010-го — до 202—212 млрд куб. м в год (см. табл. 2).
Таблица 2
Экспорт газа из Туркменистана: обязательства и намерения (млрд куб. м)*
^ Импортеры 2005 г. 2006 г. 2007 г. 2008 г. 2009 г. 2010 г. После 2010 г.
Россия1 5 (ожида- ется) 10 60—70 63—73 70—80 70—80 70—80
Украина2 34 36 364 604 604 604 604
Иран 6 8 8 8 8 12 12
Афганистан — Пакистан — Индия 30
Австрия3 0,2 1,5 — — — — —
Китай 30 30 30
Всего 45,2 55,5 104—114 131—141 168—178 172—182 202—212
* Составлена с использованием данных из НГВ , 2005, № 15. С. 42—44.
Л
1 По контракту 2003 года на 25 лет; всего — 1,6 трлн куб. м.
2 По контракту 2001 года на 2002—2006 годы; всего — 250 млрд куб. м.
3 В счет оплаты контракта на строительство «под ключ» обводного газопровода Довлетабад — Дерялык (САЦ-4).
4 Согласованные, но не оформленные договором объемы поставок.
Л
В связи с новыми договоренностями Украины и России по «газовым» вопросам на 2006 год и на последующие четыре года, соглашение с Туркменистаном переходит в «виртуальную плоскость», то есть теряет первоначально заложенную экономическую компоненту. Ныне «Газпром» стремится (достаточно результативно) обеспечить себе эксклюзивное право на управление всем газовым потоком из республик Центральной Азии в страны Европы. 27 сентября 2005 года компании удалось закрепить за собой функции по транзиту туркменского газа через Узбекистан путем оформления с «Узтрансгазом» (дочерним предприятием «Узбекнефте-газа») соответствующего контракта на пять лет (2006—2010 гг.), согласно которому к «Газпрому» переходят полномочия по управлению системой магистральных газопроводов (САЦ и Бухара — Урал). Исключение составляют трубопроводы для узбекского экспорта голубого топлива в Таджикистан и Кыргыз-
стан, а также для технологических потребностей. Для Киева это может обернуться новыми проблемами при установлении Москвой цены на продаваемое СП «Укргазэнерго» топливо в новых условиях, поскольку «Газпром» может распространить транзитный тариф, по которому он экспортирует свой газ в Европу через украинскую ГТС, на туркменское голубое топливо, предназначенное для Украины по законтрактованным трубопроводам (в Украине сейчас действует тариф, равный 1,6 долл. за 1 000 куб. м на 100 км).
Здесь уместно привести в свое время официально признанные сведения о ресурсах природного газа Туркменистана. По данным российских СМИ, в Государственном балансе запасов СССР за 1991 год (последнее союзное издание) разведанные ресурсы республики составляли 2,8 трлн куб. м. В 1996-м журнал «Нефть и капитал» (№ 3) опубликовал материалы о запасах категорий А+В+С1 15-ти крупнейших газовых месторождений Туркменистана (в млрд куб. м): Довлетабад — 1 756,6; Восточный и Западный Шатлык — 841,2; Малай — 201,9; Группа «Наип» — 179,1; Кирпичли — 153,7; Сейроб-Учаджи — 120,6; Гугуртли — 94,6; Сев. Балкуи — 90,5; Беурдешик — 58,7; Корпедже — 60,0; Котур-Депе — 49,0; Саман-Депе — 101,6; Бота — 101,2; Бешкызыл — 82,8 и Элкуи — 52,2; то есть в целом 3 943,7 млрд куб. м (почти 4 трлн). Имеются сведения о подтвержденных запасах газа в республике по состоянию на начало 2004 года — 3 трлн куб. м, что достаточно тесно коррелирует с данными десятилетней давности. А по резервам голубого топлива в сегодняшней оценке Туркменистан занимает четвертое место в мире. В Государственном балансе запасов полезных ископаемых страны числится 127 месторождений, из них к обозначенному времени разрабатывалось 39. В последующие два года (2004—2005) туркменские газовые и нефтяные резервы оценивали несколько отечественных и иностранных организаций (например, международные сертификационные компании «ДеГольер энд МакНотон» (США), «Гафни, Клайн и Ассошиэйтс» (Англия)), но их результаты до сих пор остаются закрытыми. Среди прочих причин такого поведения заказчика следует, по нашему мнению, назвать и конкурентную борьбу за зарубежные инвестиции, которую Туркменистану приходится вести со своими соседями как на суше (прежде всего — с Узбекистаном), так и на море, где основным конкурентом выступает Азербайджан. Вместе с тем имеются опубликованные экспертами оценки общих прогнозных запасов газа Ашхабада (8,1—8,8 трлн куб. м)5. В целом же его резервы оцениваются в очень широком диапазоне — от 1,5 трлн до 23 трлн куб. м. Анализ данных различных международных энергетических информационных изданий свидетельствует, что объем доказанных запасов газа республики находится, вероятно, в пределах 2,0—2,5 трлн куб. м, прогнозных — 20—23 трлн. Поэтому нам представляется, что, несмотря на заявление официальных лиц республики относительно открытия в 2006 году месторождения Южный Иолотань, запасы которого составляют якобы 7 трлн куб. м голубого топлива, к данному утверждению следует относиться осторожно, во всяком случае до обнародования официальных результатов аудита резервов независимыми международными компаниями, тем более что имеющиеся материалы геологической разведки времен СССР не свидетельствуют о возможности открыть столь грандиозные месторождения. С другой стороны, вполне очевидно, что если опережающими темпами не наращивать прирост разведанных запасов газа в Туркменистане, то их хватит всего на десяток лет добычи на задекларированном уровне.
Проведенный нами анализ дает возможность предположить, что на данный момент у Ашхабада нет реальных возможностей для достижения в ближайшие годы запланированных объемов экспорта газа по двум причинам. Первая — недостаточные мощности по до-
5 См.: Жильцов C.C., Зонн И.C., Ушков А.М. Указ. соч. С. 135; Гусак Л. Анатомия газовых проблем // Газета «2000», 13 января 200б. С. Е4.
быче голубого топлива, которые за 2—3 года вряд ли смогут обеспечить увеличение производства в два раза, и уже в 2007 году Россия не дождется 15 млрд куб. м, а в 2009-м — 25—35 млрд куб. м туркменского газа. Вторая — ограниченная пропускная способность трубопроводов в северном (западном) направлении. Ныне на туркменском участке ГТС САЦ она не превышает 50 млрд куб. м, причем, по некоторым данным, изношенность магистральных трубопроводов Туркменистана находится на уровне 72—87%. В частности, вся транспортно-технологическая цепочка от месторождения Довлетабад — Донмез до КС «Дерялык», расположенной в конце туркменской части ГТС САЦ, устарела и уже ряд лет ее модернизируют. По предварительным данным, в 2005 году по ГТС САЦ перекачено около 40 млрд куб. м туркменского газа, узбекского — 3 млрд, казахского — 7 млрд куб. м. В результате проведенных компанией «КазТрансГаз» восстановительных и ремонтных работ (по территории РК проходит 3 939 км магистрали), к 2008 году пропускная способность этой трассы увеличится до 65—70 млрд куб. м (а туркменского участка возрастет с нынешних 45 до 50 млрд куб. м, узбекского — на 6—7 млрд, казахстанского — на 10—12 млрд куб. м). Суммируя экспортные объемы прокачки голубого топлива этих трех стран по ГТС САЦ, можно подсчитать, что для Туркменистана свободными остаются мощности не более чем на 50 млрд куб. м.
В этом плане можно ожидать новых трений между «Газпромом» и Ашхабадом, связанных с реальными объемами купли-продажи туркменского голубого топлива. Дело в том, что по условиям 25-летнего договора Россия обязана покупать определенный объем либо платить за него независимо от фактических показателей. Поэтому «Газпром», очевидно, будет вынужден незамедлительно приступить к реконструкции туркменского участка ГТС САЦ, что предполагает прокладку дополнительной ветки пропускной способностью 15—20 млрд куб. м в год. Однако по названным выше причинам «Газпром» не спешит вкладывать средства в модернизацию этого участка. Иными словами, мы приходим к выводу, что ставящиеся Ашхабадом задачи по экспорту голубого топлива несколько не соответствуют реальным возможностям страны. На наш взгляд, цель такой политики — создание условий для усиления конкуренции в сфере освоения ресурсов между потенциальными инвесторами, а также покупателями природного газа. В этом случае могут быть достигнуты как рост привлеченных в газовый комплекс капиталовложений, так и увеличение продажной цены голубого топлива. Вместе с тем, если исходить из опубликованных данных по запасам газа, Туркменистану нужно будет принять серьезные меры, которые позволили бы ему уже в среднесрочной перспективе экспортировать в государства Европы законтрактованные объемы и реализовать проекты поставок в Китай и Японию.
Во все годы анализируемого периода Туркменистан вел работу в газовом секторе по двум направлениям. Первое: продажа своего природного газа традиционным потребителям — постсоветским государствам (РФ, Украине, Азербайджану, Грузии и Армении), а также решение с ними проблемы его оплаты. Второе: поиск новых рынков сбыта и путей доставки к ним своего газа. Учитывая складывающуюся ситуацию с реализацией излишнего голубого топлива на постсоветском пространстве и оценивая перспективы, руководство Туркменистана уже в 1992—1993 годах стало предпринимать шаги, направленные на независимый выход на европейский газовый рынок, предвидя, естественно, что решение этого вопроса займет немало времени, если вообще будет возможным. (Отходя от основной канвы, отметим, что, скорее всего, для привлечения иностранных инвесторов, в 1993 г. Ашхабад принял Долгосрочную программу развития нефтегазовой промышленности страны на период до 2020 года. В документе предусматривалось добыть в 2000 году 130 млрд, а к 2020-му — 230 млрд куб. м природного газа; в 1995—1996 годах последний показатель сократили до 200 млрд куб. м. По имеющимся сведениям, в настоящее время ставится задача добыть в 2020 г. 240 млрд куб. м газа.) В
тот период поиск экспортных маршрутов был ориентирован на Иран и Турцию, чтобы через их территории в перспективе выйти на рынки Европы. Не отвергалась и идея прокладки трубопроводов в направлении Индии и Китая. В 1992 году Ашхабад и Тегеран подписали первое соглашение о строительстве газопровода, проходящего в Европу через Иран и Турцию (протяженность — 2 300 км, стоимость работ — 4—5 млрд долл.). В 1993 году был создан международный консорциум по строительству «трубы» от Курт-Куи иранской системы газовых магистралей в направлении южнее Тегерана до Тебриза (параллельно существовавшей ветке), чтобы выйти в Турции через Догубаязит к Эрзеру-му, и далее — к проливам. Эти работы планировалось завершить к 2020 году с поставкой Турции вначале по 15 млрд куб. м, затем — по 28 млрд куб. м туркменского газа, из которых 13 млрд куб. м предусматривали подавать в Европу. В апреле 1994 года Ашхабад, Тегеран и Анкара подписали временное соглашение о строительстве газопровода, а позднее — так называемое «Окончательное соглашение по совместному выполнению проекта транспортировки газа в Европу» (уже тогда стоимость строительства оценивалась почти в 11 млрд долл.).
Эта магистраль была нужна Туркменистану для решения актуальных проблем самостоятельного экспорта излишнего голубого топлива и укрепления на газовом рынке своего международного статуса. Проект поддерживался Ираном, таким образом можно было решить ряд задач экономического и социального развития страны за счет доходов от транзитных услуг; интерес к нему проявляла и Турция, которая в то время прогнозировала ускоренный экономический рост, требовавший существенного повышения объемов потребления углеводородного сырья, а упомянутая разработка позволила бы укрепить роль Анкары в обеспечении европейских государств природным газом и увеличить их зависимость от Турции, желающей вступить в ЕС. Тем не менее данный проект затрагивал интересы не только этих трех государств. Его реализация могла бы повлиять на баланс поступающего в страны Европы газа путем вытеснения с рынка утвердившихся там поставщиков (включая Российскую Федерацию); позволила бы активнее развиваться иранской экономике (в противовес интересам США); существенно укрепила бы транзитную роль Турции в «тандеме» с Ираном; могла бы лишить Украину части газа республик ЦА, транспортируемого по ее территории в Европу. Кроме того, мог быть нанесен ущерб интересам других стран, играющих активную роль на газовом рынке региона. В конечном счете проект не получил развития по причине недостатка средств на его реализацию (официальная версия). Правда, после его «похорон» (август 1996 г.) Анкара подписала с Тегераном соглашение о закупках в Иране по 10 млрд куб. м голубого топлива в год. При этом Иран не располагал достаточными ресурсами на своем севере не только для выполнения обязательств по экспорту, но и даже для удовлетворения собственных потребностей и использовал в этих целях импортный газ (опять-таки туркменский). Незадолго до того (в 1995 г.) Тегеран заключил с Ашхабадом соглашение о строительстве локального газопровода (протяженностью около 200 км) для поставок туркменского голубого топлива от месторождения Корпедже до приграничного пункта Курт-Куи. Уже в сентябре 1996 года (после подписания упомянутого выше соглашения с Турцией) началось строительство трубопровода силами Национальной инженерно-строительной компании Ирана на достаточно льготных для Туркменистана условиях. Газ был нужен Ирану для обеспечения заводов и электростанций на севере страны.
По нашему мнению, отказ от строительства туркменского газопровода на Турцию свидетельствовал прежде всего о наличии жесткой, но не афишируемой конкуренции между Тегераном и Ашхабадом относительно перспектив экспорта газа в Европу. На сей раз Иран выиграл необъявленный конкурс, а Туркменистану оставалось искать новые варианты доставки своего голубого топлива на рынок по трассам нероссийского направления. Практически республика была готова к подобному повороту событий,
заблаговременно подготавливала другие варианты, привлекая к их разработке известные проектные фирмы. Так, в 1992 году турецкая компания «Боташ» предложила Ашхабаду рассмотреть два пути поставок газа в Европу. Первый — через Каспийское море в Азербайджан, Грузию, затем в Турцию; второй — через Казахстан и Российскую Федерацию (вне ГТС САЦ) по восточному берегу Каспия с последующим подключением к существующей газотранспортной системе, выходящей на Европу. В качестве реально возможного в то время рассматривалось первое (Транскаспийское) направление (мощностью до 30 млрд куб. м голубого топлива в год), а ко второму не «подошли вплотную» и до сих пор. По нашему мнению, причина в том, что Казахстан еще не принял окончательного решения о приоритетах экспортных газовых маршрутов, желая решать проблемы транспортировки прежде всего собственного природного газа, к тому же по возможности самостоятельно. Украина непосредственного участия в проекте не принимала, однако ее интересам соответствовало бы строительство газопровода из Туркменистана в Азербайджан и Грузию (участники постепенно обретавшего в то время известность межгосударственного объединения ГУАМ) с последующим его продолжением по дну Черного моря до Крыма.
В проекте компании «Боташ» протяженность первого маршрута составляла примерно 4 000 км, стоимость работ — 15,3 млрд долл. Он получил поддержку президентов Туркменистана и Турции в подписанном ими меморандуме, который предусматривал поставки до 2 млрд куб. м туркменского газа (с 1998 г.) с последующим увеличением (до 15 млрд в
2010 г.), но и этому проекту не было суждено претвориться в жизнь. В 1999 году на азербайджанском месторождении Шах-Дениз были обнаружены довольно крупные (от 0,4 до 1,0 трлн куб. м) запасы природного газа, которые Азербайджан пожелал экспортировать в Турцию по будущему Транскаспийскому трубопроводу (до 16 млрд куб. м в год), то есть загрузить его своим голубым топливом не менее чем на 50%. Баку (не исключено, что в целях затягивания времени для окончательного выяснения собственных запасов газа) выдвинул и другие требования, с которыми не мог согласиться Ашхабад; дело было отложено в долгий ящик, где оно находится и по сей день, изредка «выплывая» на поверхность.
В то же время Туркменистан продолжал поиск возможностей для вывоза газа за пределы страны, минуя территории своих северных соседей. К периоду 1996—2000 годов относится зондирование абсолютно нового потенциального направления его экспорта — восточного (на Китай и Японию). Именно тогда (1997—1999 гг.) японская фирма «Мицубиси» совместно с Китайской национальной нефтегазовой корпорацией и американской фирмой «Экссон-Мобил» провели геолого-экономическое исследование проектов возможного строительства газопроводов (рассматривался маршрут до Китая протяженностью 5 730 км и пропускной способностью первой очереди до 18 млрд куб. м в год с последующим доведением ее до 36 млрд куб. м). Одновременно изучались возможности освоения запасов туркменского газа на правобережье Амударьи. В конце названного периода изыскатели пришли к выводу, что залегающий на этой территории газ имеет высокое содержание серы, а его очистка увеличит себестоимость как минимум на 25—30%, что — наряду с транспортными затратами — сделает эти залежи неконкурентоспособными. Американская фирма воздержалась от дальнейшего участия в проектах. Вместе с тем, как и другие разработки, связанные с намерениями Туркменистана экспортировать газ, трубопровод с «восточным вектором» окончательно не отвергнут, так что в ближайшее время он может стать объектом дальнейших изысканий.
В конце 1997 года сдан в эксплуатацию первый экспортный газопровод Туркменистана, подсоединенный к газораспределительной сети севера Ирана (на церемонию открытия магистрали, состоявшуюся в Ашхабаде, прибыли премьер-министр Турции и президент Ирана). Для Туркменистана это означало прорыв на внешний рынок по южному маршруту, не зависящему от постсоветских республик, который впоследствии мог использоваться для увеличения поставок голубого топлива и в другие страны. Иными сло-
вами, реализацию проекта Корпедже — Курт-Куи в Ашхабаде рассматривали как начало претворения в жизнь идеи поставок газа в Европу через Турцию. Иран гарантировал покупку топлива на протяжении 25 лет. В первые два года эксплуатации газопровода (1998—1999 гг.) по нему экспортировали по 2,5 млрд куб. м; в дальнейшем объем был увеличен: в 2005 году поставили 6 млрд куб. м, однако это оказалось на 2 млрд куб. м меньше, чем во время ввода газопровода в действие гарантировал закупить в том же (2005-м) году Иран. По нашему мнению, недопоставки обусловлены общим состоянием баланса в Туркменистане голубого топлива, доходная часть которого оказалась ниже запланированной, что мы уже отмечали, анализируя ход осуществления стратегии социально-экономического развития республики. Следует учитывать и то, что Ашхабаду приходится ежегодно отдавать порядка 8 млрд куб. м газа иностранным подрядчикам, участвовавшим в реализации нефтегазовых проектов страны. Тем не менее все это не помешало республике рассматривать и вопрос о строительстве газопровода для поставок своего природного топлива в Армению и Турцию через территорию Ирана (от пункта Тебриз). Не исключено, что последнее будет возможным в случае реализации проекта строительства трубопровода «Набукко».
Между тем Транскаспийский трубопровод обретал «второе дыхание». В начале 1998 года определенный интерес к нему проявили США. Они посчитали эту магистраль более выгодной по сравнению с иранской как по протяженности, так и по возможности перекачки в Европу, причем не только туркменского, но и азербайджанского, узбекского, даже казахстанского газа. Вашингтон выделил Ашхабаду 750 тыс. долл. на технико-экономическое обоснование проекта через американскую компанию «Энрон», которая сразу же подключилась к данной разработке. Уже к январю 1999-го «Энрон» подготовила и представила туркменскому руководству предварительное ТЭО, а в феврале «ПСГ Интернешнл» объявили оператором по строительству этой магистрали. Через несколько месяцев участником консорциума стала компания «Шелл», еще в декабре 1997-го получившая от Ашхабада официальное предложение возглавить международный консорциум по строительству «сухопутного» газопровода Туркменистан — Иран — Турция и заключившая договор с Туркменистаном по подготовке ТЭО всего проекта. Активное участие в последнем с самого начала принимала транснациональная корпорация «Роял Датч/ Шелл», с которой в начале 1998 года Ашхабад подписал меморандум о взаимопонимании. Будучи уверенным в реализации Транскаспийского проекта, руководство Туркменистана заключило с турецкой компанией «Боташ» рамочное соглашение о купле-продаже (с 2002 г.) по 16 млрд куб. м голубого топлива с последующим увеличением объема до 30 млрд куб. м в год.
К тому времени стало практически ясно, что другой проект — Трансафганский (Туркменистан — Афганистан — Пакистан — Индия) — в ближайшей перспективе не будет реализован. Напомним, что для его осуществления президенты Туркменистана, Афганистана и Пакистана еще в 2002 году сформировали комитет на уровне министров нефти. Одно из непременных условий дальнейшего «продвижения» проекта — получение достоверных данных о запасах газа на туркменских месторождениях (прежде всего на Довлетабаде). Затягивание Ашхабадом процедуры обнародования результатов аудита, которым в 2004—2005 годах занимались международные сертификационные компании «ДеГольер энд МакНотон», а также «Гафни, Клайн и Ассошиэйтс», привело к тому, что в
2004 году Пакистан вышел из этого комитета. Отсутствие результатов аудита служило (и ныне служит) «Газпрому» формальным основанием для затягивания процесса реконструкции ГТС САЦ на туркменском участке. Хотя до сих пор сведения об оценках запасов газа Ашхабада не стали достоянием общественности, они были переданы Исламабаду, и
6 См.: Виноградова О. Ловушка для «Газпрома» // НГВ, 2005, № 15. С. 42—44.
в апреле 2005 года Пакистан вернулся в состав комитета6. Было объявлено, что в конце
2005 — начале 2006 года начнется строительство, но и к началу 2007 года для этого сделано очень мало.
Здесь уместно напомнить, что еще в 2002 году — при первом обсуждении планов строительства Трансафганского (ТАП) газопровода — Пакистан и Афганистан ставили непременным условием возможность его использования для прокачки собственного природного газа (если масштабы добычи будут для того достаточными). Поддерживал такую позицию и Иран, поскольку ему также выгоднее экспортировать по международному газопроводу до Индии не туркменское, а свое голубое топливо. Так возникла альтернатива — газопровод Иран — Пакистан — Индия (ИПИ), в котором заинтересован и «Газпром», поскольку он участвует в обустройстве иранского месторождения Южный Парс. Существуют экспертные заключения, отдающие приоритет ИПИ по сравнению с ТАП, однако проблема реализации первого столкнется с интересами США, поддерживающими ТАП (в нем Иран не участвует). Вторая причина выдвижения Туркменистаном на первый план (при поддержке США) Т ранскаспийского проекта — прекращение Ашхабадом поставок голубого топлива в рамках упоминавшегося СП «Туркменросгаз». Для реализации Транскаспийского проекта президенты Турции и Туркменистана подписали (октябрь 1998 г.) межгосударственное соглашение о принципах закупки туркменского газа сроком на 30 лет по 16 млрд куб. м. Через год (в ноябре 1999 г.) президенты Туркменистана, Турции, Азербайджана и Грузии заключили четырехстороннее межгосударственное соглашение о строительстве Транскаспийского газопровода (общая протяженность — 1 680 км, пропускная способность на первом этапе — 16 млрд куб. м, на втором — 30 млрд куб. м). Спонсором-учредителем международного консорциума назначена английская компания с американским капиталом ПСГ. Тем не менее все перечисленные начинания не могли иметь положительного эффекта, поскольку практическая реализация проекта должна была неминуемо застопориться из-за нерешенности политического вопроса о статусе Каспия, без чего прокладывать газопровод по его дну не разрешалось. (Здесь свои интересы строго отстаивают РФ и Иран.) Поэтому не исключено, что именно в противовес Транскаспийскому проекту Москва сумела оперативно договориться с Анкарой о совместном строительстве газопровода «Голубой поток», маршрут которого не затрагивает интересы других владельцев газа в этом секторе Черноморского бассейна.
Как уже отмечалось, высокая активность Турции относительно перспектив импорта газа основывалась на ее уверенности в быстром повышении его потребления — с 13 млрд куб. м в 1998 году до 51—52 млрд в 2010-м и 80 млрд куб. м — к 2020-му. Следует отметить, что в 1998 году Турция получила 6,7 млрд куб. м газа из России (через Украину и Болгарию), из Алжира — 4 млрд, из стран Ближнего Востока и других регионов — около 3 млрд; в 1999-м из Нигерии дополнительно поступило 1,2 млрд куб. м. С 2000 года должно было вступить в силу соглашение с РФ о ежегодных поставках до 26 млрд куб. м природного газа. Однако существовавшая в то время газотранспортная система, проходившая через Украину, не могла обеспечить такое увеличение объемов, поэтому данное соглашение было, очевидно, ориентировано уже на трубопровод «Голубой поток», строительство которого началось в феврале 2000-го. Кроме того, Москва принимала участие в строительстве под Анкарой тепловой станции, способной работать и на газе, поставку которого мог обеспечить тот же «Голубой поток». Между тем именно в 2000 году компания «Энрон» уточнила перспективные потребности турецкой экономики в природном газе, придя к выводу, что с учетом реализуемых проектов дополнительная потребность в нем может появиться не раньше 2014 года, и вышла из проекта. Серьезным контраргументом было и то, что на территории Турции трубопровод планировалось проложить по районам компактного проживания курдов, а их согласие на строительство увязывалось с решением политической проблемы региона турецким правительством. Сам замысел
Транскаспийской магистрали жив до сих пор, как не канула в лету и идея экспорта газа Туркменистана в государства Европы — вдоль Каспийского побережья Казахстана и РФ. Сейчас Азербайджан и другие заинтересованные страны участвуют в реализации Транскавказского газового проекта.
По нашему мнению, Ашхабад имеет больше шансов в проекте «Набукко», целесообразность реализации которого также обсуждается уже несколько лет. Идея состоит в том, чтобы с его помощью поставлять в страны Южной, Центральной и Западной Европы природный газ Ирана и других прикаспийских государств, а также государств Северной Африки. Потенциально видит себя в этом проекте и Киев, причем в двух ипостасях: как возможного покупателя голубого топлива и как поставщика транзитных услуг, хотя для этого необходимо выбрать маршрут из Турции через Черное море с выходом на побережье Крыма и с последующим подсоединением к ГТС Украины. В свое время соответствующий Комитет Верховной рады разрабатывал несколько вариантов возможного прохождения трассы газопровода от иранской территории (Иран — Армения — Грузия — Крым — государства Европы) до потребителей через Украину. Некоторые эксперты республики рассматривают возможность подключения к газопроводу на территории Румынии и подачу голубого топлива в реверсном режиме по существующему трубопроводу Хуст — Сату-Маре, то есть чисто сухопутным путем.
Ныне наибольшую заинтересованность в реализации проекта «Набукко» проявляет Австрия. «Набукко пайплайн» разработал австрийский энергетический концерн «ОМВ газ», поэтому для Вены весьма важно как можно скорее обеспечить начало строительства этой трассы газопровода проектной мощностью до 30 млрд куб. м в год (стоимость работ 4,6 млрд евро). Проект предусматривает прохождение магистрали через Турцию, Болгарию, Румынию, Венгрию и Словакию, где она разделится на несколько веток: до Австрии, Чехии и Германии. Из Австрии голубое топливо может транспортироваться по имеющимся сетям и в другие европейские государства (в 2005 г. правительство Голландии провело с учредителями компании переговоры о возможной прокладке 1 400-километрового трубопровода из Австрии до Нидерландов). Начало строительства намечено на конец 2007 года, окончание — к 2010-му. Австрия заинтересована в том, чтобы не только иметь дополнительный диверсифицированный источник поступления голубого топлива, но и получать солидные доходы от предоставления транзитных услуг. Проект реализует консорциум (по 20%) в составе компаний «ОМВ газ» (Австрия), МОЛ (Венгрия), «Трансгаз» (Румыния), «Булгаргаз» (Болгария) и «Боташ» (Турция), которые 29 июня 2005 года подписали соответствующее соглашение в тесном сотрудничестве с Европейским союзом (он принимает участие в финансировании проекта). Учреждена новая компания «Международный газопровод «Набукко» со штаб-квартирой в Вене. Интерес проявляют «Газ де Франс», а также «Е. ОН Рургаз» и РВЕ. Проект получил статус приоритетного в Трансевропейской инфраструктурной программе Евросоюза, которая в конечном счете предусматривает интеграцию транспортных потоков на континенте. Фрагменты газопровода уже функционируют в европейской части его прохождения: в 2004 году завершено строительство 105-километрового участка между городами Арад (Румыния) и Сегед (Венгрия), связавшего ГТС этих двух стран; пропускная способность трубы составляет 1,5—2 млрд куб. м в год.
Тем не менее, как и в истории с другими газопроводами, полной гарантии того, что эта магистраль будет построена, у Австрии пока нет. Проблема заключается в том, что концерн «ОМВ газ» вынужден искать поставщиков газа. Однако, главное, по нашему мнению, эта фирма стремится заручиться поддержкой потенциальных покупателей. Сейчас многие из них еще пребывают в состоянии тревоги, находясь под впечатлением январских (2006 г.) событий в российско-украинских «газовых» неурядицах, повлекших за собой перебои в обеспечении голубым топливом ряда европейских потребителей. Эта тре-
вога усиливается в связи с прогнозируемым быстрым увеличением потребностей государств ЕС в природном газе, объем которого к 2020 году может составить 400 млрд куб. м. Поэтому даже строительство Североевропейского газопровода (СЕГ) пропускной способность в 55 млрд куб. м в год не решит проблему обеспечения столь быстро растущего спроса.
Анализируя складывающуюся вокруг «Набукко» ситуацию, нельзя обойти молчанием российские интересы. Конечно, Москва понимает естественное стремление стран ЕС защитить себя от возможных потрясений, связанных с их чрезмерной зависимостью от одного экспортного (российского) источника, поэтому расширяет газопровод Ямал — Западная Европа, а также строит новый СЕГ. Тем не менее «Набукко» может «забрать» часть газовых ресурсов Туркменистана, которые при другом раскладе оказались бы в российской трубе и по иным ценам. В этом контексте «Газпром» не заинтересован в реализации проекта. Но если допустить, что и российский газ может попасть в трубопровод «Набукко» (на территории Турции) через недостаточно заполненный сегодня «Голубой поток», то можно сделать и иной вывод.
