CC BY
133
№ 5 (13) МАЙ 2011
дискуссия
журнал научных публикаций
Ф
Лобанова Н.И., к. филос. н., кафедра философии, Красноярский государственный педагогический университет имени В.П. Астафьева, г. Красноярск, Россия
ПРОБЛЕМА ВЗАИМОСВЯЗИ ЯЗЫКА И СОЗНАНИЯ
Проблема взаимосвязи языка и сознания, языка и мышления всегда была в центре психологических и философских исследований. Это не случайно, так как изучение данного вопроса позволяет не только прояснить природу самого сознания и языка как уникальных феноменов, обуславливающих все человеческое в человеке, но и дает возможность проследить развитие человека, процесс становления его сознания и самосознания не только в эволюционно-общественном, но и в индивидуально-личностном плане. Сознание и язык — две важнейшие составляющие человеческой личности, которые могут быть раскрыты только через познание друг друга, так как одно определяет развитие и существование другого. И все теории языка, так или иначе, проливают свет на развитие сознания, становление которого происходит в языке и благодаря языку, за счет чего и оказывается возможным проследить формирование человеческого сознания и, в частности, самый важный компонент его структуры — самосознание.
В этой работе мы вынуждены были сконцентрироваться только на одном аспекте философии языка В. фон Гумбольдта — генетическом — ввиду многогранности и многомерности мысли самого В. Гумбольдта, которая нуждается в более детальном и потому полноценном исследовании.
В статье автор исследует аспект философии языка, согласно которой самосознание впервые начинает проявляться в 2,5-3 года, что отражается в языке в замене своего имени местоимением «Я». Так, Л.И. Божович
писала: «К концу второго года называние себя по имени сменяется личным местоимением «Я». Система «Я» — центральное образование, возникающее к концу раннего детства. Малыш научается отделять себя от взрослого, начинает относиться к себе, как к самостоятельному «я», то есть у него возникают начальные формы самосознания»1.
Иной точки зрения придерживались В. Гумбольдт, Я. Гримм, Х.Плеснер, М. Бу-бер, Ж.-П. Сартр, А.А. Потебня, и другие. В. Гумбольдт считал, что «язык начинается непосредственно одновременно с первым актом рефлексии, когда человек из тьмы страстей, где объект поглощен субъектом, пробуждается к самосознанию — здесь и возникает слово, а также первое побуждение человека к тому, чтобы внезапно остановиться, осмотреться и определиться»2. Исходя из этого замечания, общепринятое суждение, распространенное как в психологии, так и в обыденной жизни, о том, что самосознание ребенка пробуждается впервые в 3 года, когда он впервые произносит местоимение «я» является поспешным и недостаточно обоснованным, так как самосознание пробуждается, следуя мысли Гумбольдта, впервые с первыми членораздельными звуками — с первым словом в 7-8 месяцев — «мама», «папа». И первое слово, сказанное ребенком, возникает в результате субъективной работы мышления по восприятию предметов, и первое «слово есть отпечаток не предмета самого по себе, но его образа, созданного этим предметом в нашей душе»3
«дискуссия
журнал научных публикаций
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ
ч
/ В. Гумбольдт
(ср. с теорией И.Канта о разделении предметов на явления и вещи-в-себе).
Надо заметить, что связь Гумбольдта с Кантом не случайна, ведь если придерживаться противоположной Канту точки зрения, что мы воспринимаем предметы такими, какими они есть в действительности, а не такими, какими они нам кажутся, то значение языка сводится до роли простого инструмента, средства общения, не имеющего взаимообратной связи с мышлением. Однако поскольку все обстоит наоборот, то язык предстает перед нами как «особый мир» соединяющий «мир внешних явлений»4 и «внутренний мир человека»5. Тогда существенным образом меняется понимание роли языка, и наше внимание должно быть перенесено с инструментального применения языка на то, чтобы познать «сущность и способ проявления вещей»6 в языке (с помощью языка — как они в нем выражаются), «а не просто на их (имеется в виду не только вещей, но и языка — Н.Л.) плоский утилитарный и практический смысл»7.
Первое слово ребенка есть не просто обозначение предмета, который он видит или потребность, в котором испытывает — это начало формирования его собственного мировидения, заключенного в слове, сказанном им, так как «ко всякому объективному восприятию неизбежно примешивается субъективное»8. Слово невозможно без действия субъекта (оно есть совокупность отношений объективного и субъективного), а действия субъекта само по себе является свидетельством пробуждения сознания (самосознания) и невозможно без этого.
Когда ребенок произносит звук, соответствующий предмету, который он обозначает, то это, по мысли Гумбольдта, является свидетельством того, что он полагает предмет «отличным от самого себя»9, и как раз тогда, когда ребенок произносит первое слово — происходит различения себя и окружающего мира, и происходит формирование зарождающегося самосознания.
Первое слово является актом не только говорения, но и одновременного понима-
ния произносимого, значит, первые слова являются результатом первой попытки рефлексии о предметах окружающего мира (действие которой он потом перенесет на самого себя), первым свидетельством пробуждающегося самосознания.
Гумбольдт основывал свою теорию на убеждении, что человек предрасположен «к созиданию сознания и языка»10, которые тесно взаимосвязаны и реализуются (через) друг в друге: «Язык так же древен, как и сознание»11. Если язык есть «практическое, действительное сознание»12, то, соответственно, изучая его. мы можем исследовать и человеческое сознание. Значит, первое слово ребенка свидетельствует не только о развитии в нем языковой способности, но и о развитии формирующегося (то есть уже имеющегося в своих начальных формах) сознания, которое осуществляется через язык.
Если, следуя за И. Кантом и В. Гумбольдтом, считать, что человек может познавать что-либо только из себя, т.е. действуя на объект (на познаваемый предмет) как субъект, а всякое называние предмета есть одновременно процесс его познавания, то и первое слово ребенка есть одновременно и первый познавательный акт сознания действующего субъекта. Первые слова ребенка есть результат процесса «внутреннего восприятия и творчества», «из которого и становится совершенно очевидным, что объективная истина (соответствие слова называемому предмету — Н.Л.) проистекает от полноты сил субъективно индивидуального»13 (в данном случае ребенка как субъекта языковой ситуации — Н.Л.).
Изучая воздействие языка на мышление можно сказать, что как язык вызывается мышлением, так и мышление развивается через язык. Именно обратным воздействием языка на мышление можно объяснить возникновение первых слов у ребенка, как результат проснувшийся языковой способности, которая, действуя в ребенке, побуждает его через называние предметов к различению объ-
■-\
Сознание и язык — две важнейшие составляющие человеческой личности, которые могут быть раскрыты только через познание друг друга, так как одно определяет развитие и существование другого.
№ 5 (13) МАЙ 2011
дискуссия
журнал научных публикаций щ
ективного и субъективного, окружающего мира и себя как индивидуума, что находит свое выражение в года в произнесении местоимения «я». К 3 годам отчетливое выражение получает акт оформления личностного самосознания ребенка, которое есть продукт развития его языкового самосознания и его воздействия (взаимодействия) на мышление.
«Тайна возникновения»14 языка у ребенка (его первых слов) связана с тайной разъединения на объективное и субъективное, на окружающий мир и себя самого, и вместе с тем познанием себя как части этого мира, в котором (и, соответственно, и во мне, если я часть этого мира) субъективное и объективное воссоединены и разделяются только актом моей рефлексии, моего самосознания.
Здесь работа органов чувств и внешние впечатления сливаются с работой мышления, рождая новое произнесенное слово, которое представляет акт раскрывающегося языкового самосознания (способствующего, в свою очередь, формированию личностного самосознания ребенка, что находит свое выражение в языке, в особенностях грамматики: например, замена имени местоимением и т.д.), так как являет собой синтез работы духа (мышления) и органов речи.
Философия В. фон Гумбольдта дала своеобразный импульс для творческого самоопределения и дальнейшего развития современной философии сознания (представленной именами таких современных отечественных философов, как Д.И. Дубровский, Д.В. Иванов, В.А. Лекторский, В.Г. Лысенко, В.Ф. Петренко, А.Н. Портнов, П.А. Сафронов, О.В. Соловьев, Л.В. Суркова, Е.О. Труфанова, А.В. Фролов и др.), которая вечную проблему отношения (идентификации) «Я» к себе и другому ввела в новый, неожиданный ракурс исследования: начиная от изучения структур субъективной реальности сознания и заканчивая взаимоотношением «Я» с Другим как способом своего самопознания (само-опознания, самоузнавания) не только в личностном плане, но и в контексте диалога культур; заново была поставлена проблема экзистенциаль-ности сознания, его взаимосвязи с бытием на основе интеграции философских и собственно научных исследований (квантовой физики, информационных систем, биоло-
гии, психологии и т.п.), соединяя прозорливость философии с научными открытиями. Все это позволяет надеяться не только на разрешение «старых» проблем, но и на возникновение новых, памятуя о том, что философия — это все-таки искусство задавать вопросы.
Таким образом, философский смысл проблемы соотношения языка и сознания (касающийся аспектов их возникновения и взаимовлияния) — это то, природа чего еще досконально не изучена. Однако сегодня на повестке дня именно этот вопрос становится актуальным, так как позволяет приоткрыть тайну рождения и формирования (в широком, эволюционном смысле этих слов) того существа, которое мы привыкли называть Homo Sapiens, и здесь имеется огромное количество неясностей и разрешить их предстоит будущим исследованиям. I'
1. Возрастная и педагогическая психология / Под ред. Петровского А.В. М.: Просвещение, 1979. С.48
2. Гумбольдт В. О мышлении и речи // Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984. С. 301.
3. Гумбольдт В. О различении строения человеческих языков и его влияние на духовное развитие человечества // там же С. 80.
4. Гумбольдт В. Лаций и Эллада // там же С. 304.
5. Там же. С. 304.
6. Гумбольдт В. О различении строения человеческих языков и его влияние на духовное развитие человечества // там же С. 174.
7. Там же. С. 174.
8. Там же. С. 170.
9. Гумбольдт В. О мышлении и речи // Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984. С. 302.
10. Юнкер К. Рассуждения о единстве концепции творчества В.Гумбольдта // В.Гумбольдт и братья Гримм труды и преемственность идей. М.: Изд-во МГУ, 1987. С. 62-80, 74.
11. Гумбольдт В. О различении строения человеческих языков и его влияние на духовное развитие человечества // там же. С. 84.
12. Там же. С. 84.
13. Гумбольдт В. О сравнительном изучении языков применительно к различным эпохам их развития // Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. С. 320.
14. Гумбольдт В. О влиянии различного характера языков на литературу и духовное развитие // там же С. 325.
