CC BY
119
ТРИБУНА МОЛОДЫМ
УДК 343
И.А. Русинов
ПРИЗНАКИ ОБЪЕКТИВНОЙ СТОРОНЫ НЕПРАВОМЕРНЫХ ДЕЯНИЙ ПРИ БАНКРОТСТВЕ И ИХ УГОЛОВНО - ПРАВОВАЯ ОЦЕНКА (ч. 1 СТ. 195 УК РФ)
В статье раскрывается вопрос об объекте преступления, связанного с банкротством, а также подробно рассматриваются факультативные признакиобъективной стороны данного преступного деяния.
Ключевые слова: банкротство, передача, сокрытие, отчуждение, имущественные права и обязанности, уничтожение имущества, бухгалтерские и учетные документы, фальсификация документов.
Банкротство представляет собой достаточно сложный с правой точки зрения процесс, включающий в себя множество свойственных исключительно ему аспектов.
Банкротство (несостоятельность) - это признанная арбитражным судом невозможность должника в полном размере выполнить требования кредиторов по финансовым обязательствам, об оплате выходных пособий и/или по поводу оплаты труда лиц, которые работают или работали по трудовому договору, и/или выполнить обязанность по оплате обязательных платежей.
Законодательство в данной сфере является весьма динамичным. Это подтверждает тот факт, что с момента своего появления в нашем государстве принят и действует уже 3-й по счету закон о несостоятельности. Это дает возможность сделать вывод, что перед законодателем стоит трудная задача: с одной стороны, внедряя уголовную ответственность за криминальные банкротства, ему необходимо формулировать нормы простым, стилистически и грамматически правильным, прозрачным языком, понятным не только для специалистов, но и для всех граждан ; с другой стороны, он должен принимать во внимание нюансы правового регулирования проблем несостоятельности, чтобы на практике нормы Уголовного кодекса правильно осуществляли возложенные на уголовный закон задачи (ст. 2 Уголовного кодекса).
С учетом этого в вопросах юридического регулирования уголовной ответственности за осуществление такого преступления, как неправомерные деяния при банкротстве, значимую роль играет то, как сформулирована объективная сторона этой сферы экономических преступлений.
Главным образом, анализу подлежит формулировка нормы уголовного закона в области указания на то, какие непосредственно действия влекут за собой появление уголовных правоотношений.
Данное исследование предназначено для изучения правого содержания действий, которые являются частью объективной стороны неправомерных деяний при банкротстве (ч. 1 ст. 195 Уголовного кодекса РФ).
Объективная сторона преступления, которое закреплено в ч. 1 ст. 195 Уголовного кодекса, подразумевает осуществление следующих альтернативных действий:
- сокрытие имущества;
- сокрытие имущественных обязанностей;
- сокрытие имущественных прав;
- сокрытие информации об имуществе, его размерах, местоположении либо других сведений об имуществе;
- сокрытие информации об имуществе, его размерах, местонахождении либо других сведений об имущественных обязанностях;
- сокрытие информации об имуществе, его размерах, местонахождении либо других сведений по поводу имущественных прав;
- отчуждение имущества;
-передачаимуществавовладениедругимлицам;
- уничтожение имущества;
- сокрытие документов бухгалтерской отчетности;
-сокрытиедругихучетныхдокументов,которые отражают экономические действия юридического лица либо индивидуального предпринимателя;
- уничтожение документов бухгалтерской отчетности;
Русинов Игорь Анатольевич, адъюнкт Казанского юридического института МВД России e-mail: rusinov.igorek@mail.ru © Русинов И.А., 2016 Статья получена: 19.01.2016
103
ВЕСТНИК
Казанского юридического института МВД России
№ 1(23)2016
- уничтожение других учетных документов, которые отражающих экономические действия юридического лица либо индивидуального предпринимателя;
- фальсификация (подделка) документов бухгалтерской отчетности;
- фальсификация (подделка) других учетных документов, которые отражают экономические действия юридического лица либо индивидуального предпринимателя.
В связи с этим всю общность обозначенныхвКо-дексе действий можно условно объединить с учетом характера деяний: сокрытие, отчуждение, передача, уничтожение, подделка (фальсификация).
Глагол «сокрыть» имеет значения: 1) утаить, чтобы кто-либо не смог найти; 2) спрятать, сделать незаметным [1, с. 713, 732]. В отношении сокрытия имущества в научной среде возникает множество сложных вопросов. Прежде всего, какое конкретно имущество может скрываться преступником? А также, может ли осуществляться сокрытие в виде бездействия? Изучение норм ст. 195 Уголовного кодекса дает основания считать, что под имуществом в анализируемой норме подразумеваются исключительно вещи, которые могут быть представлены движимыми и недвижимыми. На наш взгляд, сокрытие недвижимого имущества неосуществимо по причине самой сущности такого объекта прав (связь с землей имеет неразрывный характер). Из такого правила исключением, по нашему мнению, могут выступать только вещи, которые считаются недвижимостью по причине юридической фикции. Таковыми считаются морские и воздушные суда, суда внутреннего плавания, а также космические корабли (п. 1 ст. 130 Гражданского кодекса РФ).
Необходимо учитывать, что владелец имущества может получать доход от его использования. В то же время, возможен вариант, когда какой-то актив должника отправляется во владение другому лицу на возмездной основе по уменьшенной арендной ставке (если сравнивать с рыночной) либо совсем безвозмездно. Получатель данного имущества аффилированное с бенефициаром должника лицо либо фирма-«прокладка» - сразу после получения данного имущества начинает получать с него доход на рыночных основаниях.
Например, в ходе практической деятельности автор встретил ситуацию, когда бенефициары должника, в отношении которого было открыто дело по поводу банкротства, передали организации, которая возглавляется свояченицей (женой брата руководителя должника), помещения в соответствии с договором аренды по уменьшенной ставке платы за аренду. В то же время арендатор почти сразу сдавал данные помещения бизнес-цен-
тра субарендаторам за сумму, которая минимум в 2 раза превосходит размер платы за аренду, которая выплачивается им собственнику-должнику. То есть бенефициары должника с целью недопущения добавления доходов от сдачи в аренду помещений, которые принадлежат должнику, а также дальнейшего их разделения между добросовестными конкурсными кредиторами придумали и осуществили криминальную схему, которая нанесла многомиллионный ущерб должнику и кредиторам.
Учитывая сказанное, считаем логичной точку зрения законодателя, который установил преступность, а также наказуемость передачи имущества должника во владение. В то же время стоит указать на важность правильного использования положений ч. 1 ст. 195 Уголовного кодекса с целью избежания смешения передачи во владение имущества с другими действиями, закрепленными в данной норме Кодекса.
Альтернативной характеристикой объективной стороны состава, который предусмотрен ч. 1 ст. 195 Уголовного кодекса, выступает отчуждение имущества должника [2, с. 433]. В соответствии с п. 1 ст. 235 Гражданского кодекса под отчуждением необходимо понимать основание окончания права собственности одного лица в пользу иных лиц. Отчуждение имущества бывает возмездным и безвозмездным. В то же время формулировка объективной стороны ч. 1 ст. 195 Уголовного кодекса не включает непосредственного указания на отсутствие имущественного предоставления в пользу отчуждаемого имущества. Так влечет ли такое решение законодателя криминализацию любого отчуждения имущества должника? Считаем, что не влечет данного последствия. В ситуации предоставления обоснованного материального возмещения имущественная область должника не испытывает каких-то отрицательных изменений. О противоположном можно говорить, когда отчуждение имущества осуществлено безвозмездно или в обмен на неравномерное встречное исполнение, или по возмездной сделке, которая предусматривает равномерное исполнение, но при отсутствии такового фактически. Озвученное дает основания для вывода о том, что криминальное отчуждение имущества должника связано с осуществлением сделок, условия которых, в первую очередь ценовые, изначально для него невыгодны. В то же время отметим, что сделке по отчуждению имущества может быть придан внешне экономически логичный вид. Так, приговор Пошехонского районного суда Ярославской области по делу № 1-26/2011 от 02.06.2011 г.
Ч. признал виновным в незаконном отчуждении имущества организации, в отношении которой было открыто дело о банкротстве.
104
ТРИБУНА МОЛОДЫМ
Кроме того, суд установил, что Ч. с целью осуществления преступного умысла осуществил оценивание отчуждаемого имущества, итогом которой выступило изменение его реальной рыночной цены.
В законе о банкротстве от 2002 года присутствует описание составов, которые именуются подозрительными сделками должника. Такое законодательное регулирование дает возможность не только решать проблемы оспаривания сделок в пределах арбитражного процесса, но и выступает важным ориентиром в ходе квалификации каких-либо деяний в качестве преступлений. В п. 2 ст. 61.2 данного закона дается легальная трактовка того, что необходимо понимать под неравномерным встречным исполнением. Таким считается любая передача имущества либо другое выполнение обязательств, в случае когда рыночная цена переданного должником имущества либо выполненного им другого исполнения обязательств значительно превышает цену полученного встречного выполнения обязательств, установленную с учетом обстоятельств и условий данного встречного выполнения обязательств. Отметим, что в Законе о банкротстве имущество представлено в том значении, которое закреплено в ст. 128 Гражданского кодекса, что является подтверждением законности довода о важности внесения изменений в ч. 1 ст. 195 Уголовного кодекса, которые устранят противоречия в Уголовном кодексе и гражданском законодательстве.
Вопрос понимания термина «имущество» в отношении уголовно-наказуемого отчуждения проступает и в моментах допустимости квалификации в виде данных действий получения должником по заведомо завышенной стоимости имущества. Отдельные авторы допускают такую уголовную трактовку данных сделок [3, с. 127; 4, с. 91]. В данном случае под имуществом должника понимаются деньги. Мы считаем, что оправданно то, что по своим отрицательным экономическим итогам сделки по приобретению сравниваются с отчуждением определенного ценного имущества должника. В то же время необходимо иметь в виду, что покупка реализуется не за деньги, а денежные средства, если отталкиваться от ст. 195 Уголовного кодекса, имуществом не выступают.
Значит, покупка по изначально завышенной сто-имостикакого-либоимуществанеможетвыступать в качестве незаконных деяний при банкротстве.
Дискуссионным в науке уголовного права представляется вопрос о возможности квалификации передачи активов должника в уставный капитал иных организаций в форме отчуждения имущества. И.Ю. Михалев считает, что не выступает уголовно-наказуемым действием передача в уставный капитал имущества, оцененного в ходе передачи по своей рыночной стоимости [4, с. 92].
В виде аргумента в поддержку этой точки зрения выдвигается мнение о том, что, направляя имущество в уставный капитал, к примеру, ООО и в то же время прерывая свое вещное право собственности, лицо в то же время получает имущественные права, сравнимые со стоимостной оценкой его части в уставном капитале. Другими словами, актив должника в денежном выражении каких-либо отрицательных изменений не принимает. В то же время можно встретить мнение, что перемещение в уставный капитал имущества безапелляционно воспринимается в виде незаконного отчуждения [3, с. 127].
На наш взгляд, в данном случае следует избегать однозначных мнений «за» и «против». Определение передачи имущества в уставный капитал других организаций в виде отчуждения в понимании ч. 1 ст. 195 Уголовного кодекса вызовет отрицательные экономические последствия, которые отражаются в уменьшении инвестиционной активности. В то же время нельзя не обратить внимание на тот факт, что для актуального гражданского оборота характерны сделки, которые нацелены на вывод активов и формирование видимости законного приобретателя.
Причем существование данных сделок признает Высший Арбитражный Суд Российской Федерации, который время от времени издает рекомендации, направленные на гражданско-правовое воспрепятствование данным сделкам (к примеру, пункты 8, 9 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 13.11.2008 г. № 126 «Обзор судебной практики по вопросам, связанным c истребованием имущества из чужого незаконного владения».). Помимо этого, непосредственно в Законе о банкротстве от 2002 года под отчуждением имущества подразумевается не только осуществление какой-то одиночной сделки, но и осуществление нескольких связанных между собой сделок (абз. 3 п. 2 ст. 61.2). В отношении данного вопроса вполне реальны ситуации, когда имущество отправляется в уставный капитал связанной организации, после чего практически мгновенно отчуждается третьим лицам, а связанная организация ликвидируется. С учетом этого, считаем важным квалифицировать по ч. 1 ст. 195 Уголовного кодекса направление имущества в уставный капитал связанной с должником организации, соседствующее с дальнейшим осуществлением взаимосвязанных сделок по отчуждению данного имущества и формированием условий для невозможности устранения кредиторской задолженности за счет данного имущества либо его ценового эквивалента (доли в уставном капитале).
Считаем, что передача собственности во владение, а кроме того, в пользование другим лицам
105
ВЕСТНИК
Казанского юридического института МВД России
№ 1(23)2016
вовсе не ведет к снижению конкурсной массы должника, в силу того что владение и пользование выступают лишь отдельными правомочиями. При этом выбытие какого-либо имущества из структуры актива должника, а значит, и окончание права собственности возможно исключительно в ситуациях уничтожения, отчуждения, потребления вещи, а также в других закрепленным гражданским законодательством ситуациях. Стоит заметить и то, что Закон о банкротстве от 2002 года закрепляет дополнительные гарантии гарантирования интересов должника, с учетом которых внешний управляющий на протяжении 3 месяцев с момента введения внешнего управления имеет право отказаться от выполнения договоров и других сделок должника (п. 1 ст. 102). При этом данный отказ может быть выдвинут исключительно в отношении сделок, которые не выполнены сторонами частично или полностью, если данные сделки мешают восстановлению платежеспособности должника либо если выполнение данных сделок вызывает убытки для должника в сравнении с такими же сделками, заключенными при схожих обстоятельствах (п. 2 ст. 102). Такое право внешнего управляющего связано с необходимостью гарантирования ключевых целей внешнего управления: восстановления платежеспособности должника и удовлетворения требований конкурсных кредиторов [5, с. 390]. Помимо этого, таким же правом обладает и конкурсный управляющий (п. 2 ст. 129).
Многие юристы приходят к заключению о том, что сделки по передаче имущества во владение другим лицам не наносят серьезного вреда охраняемым общественным отношениям и поэтому их криминализация не требуется.
Альтернативной характеристикой объективной стороны состава, который предусмотрен ч. 1 ст. 195 Уголовного кодекса, также выступает ликвидация (уничтожение) имущества, бухгалтерских и других учетных документов. Под уничтожением имущества, а также обозначенных документов необходимо понимать определенное внешнее воздействие на них, в итоге которого документы (имущество) целиком прекращают свое физическое существо-
вание (растворение в кислоте, сожжение, полное и невосстановимое разрушение) или приводятся в полную негодность для применения по прямому назначению, невозможно восстановить[6, с. 290].
В итоге, фальсификацией (подделкой) бухгалтерских и других учетных документов представляются деяния лица, которые направлены на нанесение вреда интересам должника, а кроме того кредиторов и государства. Актуален вопрос: что именно фальсифицирует злоумышленник? Состав документа (материальный подлог), либо его содержание (интеллектуальный подлог), либо сразу оба момента? В науке уголовного права отсутствует определенный ответ на такой вопрос. Одни авторы считают, что возможен материальный и интеллектуальный подлог [7, с. 266]. На наш взгляд, точка зрения И.Ю. Михалева является более корректной. Он считает, что стоит учитывать те задачи, которые устанавливает перед собой лицо, осуществляя такое деяние. Ими могут выступать деяния по искажению информации по поводу имущественного состояния должника [11, ст. 95]. Соответственно, подделка в любом случае ведет к интеллектуальному подлогу. При этом нельзя исключать момент, что интеллектуальный подлог будет соседствовать с подлогом материальным. То есть фальсификация формы приобретает факультативный характер.
Добавление требований в реестр выполняется арбитражным судом, который изучает заявление кредитора по этому поводу и анализирует его обоснованность. В то же время должник не лишен возможности выдвижения протеста против добавления требований кредитора в реестр. То есть определение арбитражным судом объема требований кредиторов и добавление их в обозначенный выше реестр, по сути, представляет бессмысленными любые деяния по утаиванию имущественных обязательств. Напротив, судебная проверка логичности притязаний кредиторов, выполняемая в пределах состязательного процесса, вынуждает должника заявить протесты в отношении их обоснованности, а значит, и подавать в арбитражный суд необходимые доказательства.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Ожeгов C. И. Cловарь русского языка. М., 2008.
2. Римcкоe чаcтноe право / под рeд. И. Б. Новицкого, И. C. Пeрeтeрcкого. М., 2006.
3. Горeлик А. C., Шишко И. В., Хлупина Г. Н. Прecтуплeния в cфeрe экономичecкой дeятeльноcти и против интeрecов cлужбы в коммeрчecких и иных организациях. Краcноярcк, 1998.
4. Михалeв И. Ю. Криминальное банкротство. М.: Юридический центр-Пресс, 2001.
5. Комментарий к Фeдeральному закону «О несостоятельности (банкротстве)». Постатейный / под рeд. В. Ф. Попондопуло. М., 2011.
6. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: в 2 т. /под ред. А. В. Бриллиантова. М.: Проспект, 2015.
7. Уголовное право. Оcобeнная чаеть / под рeд. И. В. Шишко. М., 2012.
106
