CC BY
584
УДК: 340+347.6
ББК: 66.0+67.404
Дементьева Т.Ю.
ПРЕКРАЩЕНИЕ И РАСТОРЖЕНИЕ БРАКА ПО ДРЕВНЕРУССКОМУ ПРАВУ
Dementieva T.Y.
TERMINATION AND DISSOLUTION OF MARRIAGE ON ANCIENT LAW
Ключевые слова: брак, прекращение брака, расторжение брака, прелюбодеяние, развод.
Keywords: marriage, dissolution of marriage, divorce, adultery, and divorce.
Аннотация: проведено исследование юридических норм, регулировавших разводы, со времени появления христианства и до XII века по следующей системе: во-первых, это сведения, касающиеся поводов к разводу; во-вторых, - сведения о последствиях развода для разведенных.
Abstract: the investigated of legal rules which regulated divorce, since the advent of Christianity and to the XII century on the following system: first, the information concerning the reasons for the divorce, and second, - information on the consequences of divorce for divorced.
Христианское учение относит брачный союз к святым и вечным понятиям. Вступление в брак не считалось обязательным для христиан, но если он заключается, то несет в себе идею нравственного обязательства человека и существует для рождения и христианского воспитания детей.
Церковь стремилась убедить вчерашних язычников в том, что брак должен заключаться на всю жизнь и в идеале оставаться нерасторжимым. Обоснованием нерасторжимости брака служили книги Ветхого и Нового Заветов. Бытие, гл. 2, ст. 2124: «И навел Господь Бог на человека крепкий сон; и, когда он уснул, взял одно из ребер его, и закрыл то место плотию. И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку. И сказал человек: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою: ибо взята от мужа. Потому оставит человек отца своего и мать свою, и прилепится к жене своей; и будут одна плоть»; Евангелие от Марка, гл. 10, ст. 9: «Итак, что Бог сочетал одним ярмом, того человек да не разделяет». Однако не все христианские церкви признавали ссылки на Библию достаточным обоснованием нерасторжимости брака (Православная церковь в Византии, в частности). Тем не менее, идеал имел определенный смысл. Люди должны были привыкнуть к мысли, что брак почти нерастор-
жим, и стремиться выработать такое поведение, которое бы позволило им ужиться, а не расходиться по всякому малозначительному случаю.
По учению церкви, брак прекращается только физической смертью; расторгается же брак единственно вследствие прелюбодеяния. По Евангелию от Матфея, пришли к Христу фарисеи и спросили: «По всякой ли причине позволительно человеку разводиться с женою своею?». Иисус Христос отвечал: «...кто разводится с женою своею не за прелюбодеяние и женится на другой, тот прелюбодействует» и «кто женится, на разведенной прелюбодействует»1.
Следовательно, по христианскому учению, брак при жизни супругов не расторжим, союз этот внутренне, так сказать, сам собою разрушается, вследствие того, что супруги не сдержали данного им обещания - сожительствовать исключительно друг с другом всю жизнь. Как резко расходилось это учение с господствовавшими в то время воззрениями на развод! Это видно из впечатления произведенного словами Христа на ближайших его учеников. Они сказали: «Если такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться», на что Хри-
1 Библия. Матфея 19:9, 5:32.
стос заметил: «Не все вмещают слово сие, но кому дано»1. Вот это заключение учеников Христа, по мнению М.К. Цатуровой, и явилось духовным оправданием для византийского законодательства, которое с самых ранних времен допускало развод по многим причинам. Отступления от христианского учения были вынужденными: реальность не соответствует идеальной форме супружества2.
Исследование юридических норм, регулировавших разводы, со времени появления христианства и до XII века можно распределить по следующей системе: во-первых, это будут сведения, касающиеся поводов к разводу; во-вторых, - сведения о последствиях развода для разведенных.
На Руси перечень поводов к расторжению брака почти целиком был заимствован из византийских законов, в частности из Прохирона Василия Македонянина и Эклоги Льва Философа.
Эклога знала следующие основания для развода:
- если жена нарушит супружескую верность. Здесь нормы византийского права отдают явное предпочтение супругу, прелюбодеяние которого только тогда ставится ему в вину, когда это приводит к разрушению семьи, т.е. когда оно совершено в доме или когда супруг имеет еще одну семью на стороне3;
- если муж в течение 3-х лет со дня вступления в брак не докажет способности к супружеской жизни;
- если супруги умышляют на жизнь друг друга;
- если один из супругов заболевает проказой (имелась в виду та болезнь, которая при общении могла заразить другого супруга).
Развода по взаимному соглашению супругов Эклога не признавала. Судный Закон, значительный памятник гражданского законодательства на Руси времен Владимира и Ярослава, запрещал расторжение брака и назначал страшное наказание тому, кто
1 Библия. Матфея 19:10, 11.
2 См.: Цатурова, М.К. Русское семейное право XVI-XVIII вв. - М., 1991. - С. 78.
3 Эклога. Византийский законодательный свод VIII
в. - М., 1965. -С. 44 -50.
расторгал брак насильственной смертью, а именно: муж или жена, оказавшиеся виновными, наказывались сожжением. За незаконную связь Закон назначал отрезание носа. Эти наказания, как несогласные с духом древнерусского общества, были смягчены Уставом Ярослава и заменены денежной пеней.
Прохирон предусматривал гораздо большее количество поводов к разводу. К трем первым поводам, предусмотренным в Эклоге, Прохирон добавляет:
- если супруг безвестно отсутствует в течение 5 лет (или в плену - 3 года). Это дает основание полагать, что супруга нет в живых;
- если оба супруга вступают в монашество;
- если жена, узнав о чьем-либо злоумышлении на царство, не скажет об этом мужу;
- если жена, против воли мужа, пирует с посторонними мужчинами или моется с ними в бане;
- если она, без дозволения мужа, проспит ночь вне дома и не у своих родителей;
- если посещает, без позволения мужа, конские ристалища (состязания) и театры;
- если муж злоумышляет против государства или, зная о злоумышлении других, не донесет об этом;
- если он торгует честью жены;
- если он не докажет возбужденного им обвинения жены в прелюбодеянии;
- если он держит в своем доме конку-бину4, или будет обнаруживать свою связь с посторонней женщиной5.
В рассматриваемое время женщина пользовалась сравнительной свободой, таким образом, пированье в обществе мужчин не было таким уж серьезным пороком, который мог бы служить поводом к разводу, так как мыться в бане с мужчинами в то время тоже не считалось зазорным или преступным. На Руси было в обычае мыться в одной бане мужчинам и женщинам мирянам, даже монахи и монахини мылись и па-
4Конкубинат - допускавшееся древнеримским правом длительное внебрачное сожительство с незамужней женщиной. См.: Современный словарь иностранных слов. - М., 1992. - С. 300.
5 Кормчая Книга. Гл. 48. Гр. 11.
рились вместе. Общие бани для мужчин и женщин существовали и в XVII веке и, конечно, пользование ими не было причиной развода, так как не купанье само по себе в обществе мужчин, а преступная цель - чувственные побуждения - они могли составить повод к разводу. Так что трудно думать, чтобы эти византийские поводы имели в практике Древней Руси применение.
«С принятием на Руси христианства из Византии, постановления византийских императоров относительно развода получили действие и у нас в России, с учетом русских традиций», - отметила Т.Е. Новицкая1.
В церковном Уставе Владимира , в грамоте Новгородского князя Всеволода Новгородскому владыке, Софийскому собору , в Уставной грамоте Смоленского князя Ростислава Мстиславича, данной епископии Смоленской4, в числе церковных судов или статей, касающихся семейной жизни, упоминаются «роспуски», т.е. разводы между мужем и женой, но при этом не указываются точно и определенно законные причины к разводу.
В церковном Уставе Ярослава перечень поводов к расторжению брака почти целиком был заимствован из византийских законов.
Брак расторгался, согласно Уставу Ярослава 5, когда:
- «Услышить жена от иных людей, что думати на царя или на князя, а мужу своему не скажеть, а опосли обличиться». Утайка от мужа об умышлении на князя, ставшем известным ей «от иных людей» (ст. 53 1-я вина), т.е., если обнаруживалось, что жена слышала от других людей о готовящемся злоумышлении на власть и жизнь князя, а от мужа своего утаила;
1 Древнерусское государство и право // Под ред. Т.Е. Новицкой. - М., 1998. - С. 50.
2Устав князя Владимира Святославича. Оленинская редакция // Российское законодательство Х-ХХ вв. Т I. - С. 140.
3 Устав великого князя Всеволода // Российское законодательство Х-ХХ вв. Т I. - С. 251.
4Уставные грамоты смоленского князя Ростислава Мстиславича. В кн.: Сборник памятников по истории церковного права, преимущественно русской церкви до эпохи Петра Великого / Состав. В.Н. Бенешевич. -С. 104.
5 Устав князя Ярослава. Пространная редакция. Т I. - С. 192.
- «Оже муж застанеть свою жену с любодеем или учинить на ню послухы и ис-праву». Прелюбодеяние с третьим лицом, застигнутое мужем или удостоверенное «послухы» (ст. 53 2-я вина), т.е., если муж заставал жену с прелюбодеем или это доказывалось показаниями свидетелей;
- «Аще подумаеть жена на своего мужа или зелием, или инеми людьми, или иметь что ведати мужа еа хотять убити, а мужу своему не скажеть, а опосле объявиться». Утайка своего или чужого умысла на жизнь мужа (ст. 55 3-я вина), т.е., если жена вынашивала замысел отравить мужа зельем или знала о готовящемся другими людьми убийстве мужа, а ему не сказала;
- «Ааще без мужня слова иметь с чюжими людьми ходити, или питии, или ясти, или опроче мужа своего спати, потом объявиться» (ст. 53 4-я вина), т.е., если жена без разрешения мужа посещала пиры с чужими людьми и оставалась ночевать без мужа;
- «Оже иметь опроче [вопреки] мужа ходити по игрищам, или в дни, или в нощи, а не послушати иметь» (ст. 53 5-я вина), т.е., если жена посещала днем или ночью (не имело значения) игрища, несмотря на запрещения мужа.
Эти статьи церковного Устава Ярослава заимств ов аны или по в сей вер оятности заимствованы из Закона градского ;
- «Оже жена на мужа наведеть тати, велить покрасти, или сама покрадеть, или товар, или церковь покрадши, инем пода-еть». «Наводка» татей на дом мужа или самоличная покража «товара» или церкви, по поручению третьих лиц (ст. 53 6-я вина), т.е., если жена давала наводку вору похитить имущество мужа или сама что-либо похищала или совершала кражу из церкви.
Соответствующей этой последней статье церковного Устава Ярослава в Законе градском нет статьи, и она, по всей вероятности, имеет самородное древнерусское происхождение.
Государственная измена мужа (повод по Прохирону) не могла служить поводом к разводу, т.к. в случае преступления, совер-
6 Кормчая книга (печатная). Гл.49. Гр. II, 5. Л. 427 на обор.
шенного мужем, невинная жена обязана была разделять участь преступника мужа. В Русской Правде Пространной редакции (по Троицкому 1 списку) читаем: «Боудеть ли стоялъ на разбои... выдабоудуть, (т.е. выда-дуть) самого всего и с женою, и с детьми на поток и на разграбление».
Из всех перечисленных причин развода нравственной причиной расторжения брака византийское право знает только одно - прелюбодеяние. Древнерусское право также признавало прелюбодеяние законным поводом к разводу .
Согласно книге Второзаконие: «Если найден будет кто лежащий с женою замужнею, то должно предать смерти обоих. »2.
Под прелюбодеянием, по римскому праву, подразумевалась половая связь жены с посторонним мужчиною не только во время супружества, но и до вступления в него. Поэтому, если бы муж после вступления в брак получил верные доказательства того, что его жена жила с посторонним мужчиною, в таком случае он мог искать развод с нею. Но при этом требовались следующие условия: а) незнание со стороны мужа до брака о том, что жена его состояла в незаконной добрачной связи; в противном случае жалоба мужа не принималась; б) узнав о потере женой невинности до брака, муж должен был тотчас же прекратить с нею сожительство и заявить о том родственникам; если же он этого не сделал, а продолжал жить с ней, в таком случае терял право на развод по этому поводу.
Церковная практика, вслед за светским римским законодательством, иначе определяла прелюбодеяние мужа, чем жены: так муж признавался прелюбодеем лишь тогда, когда имел плотскую связь с несвободной от брака женщиной, или же тогда, когда он заключал брак новый, при существовании в полной юридической силе прежнего. Жена же совершала прелюбодеяние, вступая в связь со всяким посторонним мужчиной - безразлично женатым или холостым. Это различное отношение к прелюбодеянию мужа и жены принадлежит к чис-
лу исконных воззрений римлян.
В Древней Руси женщина считалась виновной тогда, когда был доказан факт ее связи с посторонним мужчиной. Согласно Кормчей книге, если муж обвинял жену в прелюбодеянии, а потом не мог доказать ее вину, то жена имела право потребовать развод . Но уже в XIII - XIV вв. ситуация изменилась, и если муж заставал свою супругу беседующей с посторонним мужчиной, он должен был «волостелю да передаст. или яко же хошеть, вины объявливати по
4
закону доводити» .
Прелюбодеяние же мужа едва ли всегда влекло за собой такие последствия. По мнению В.В. Момотова: «Супруг считался прелюбодеем лишь в том случае, если он имел не просто наложницу, но еще и детей от нее»5. Однако одна из статей Русской Правды Пространной редакции по Троицкому списку говорит о прижитых мужем незаконных детей от рабы (статья 98) и факту этому придается нормальный характер.
Очевидно, что прелюбодеяние мужа не являлось поводом к расторжению брака ни в Византии, ни, вероятно, на Руси (только в одном-единственном списке Устава Архивного извода Пространной редакции говорится о прелюбодеянии мужа как основании развода). Однако и безнаказанным такое поведение также не оставалось. Устав князя Владимира не указывал на последствия заставанья, Устав Ярослава отмечал это как повод для развода, но поскольку на первых порах женщина еще не обладала правом требования развода в случае прелюбодеяния супруга, то муж в такой ситуации наказывался лишь штрафом и епитимьей (ст.8-9 Устава Ярослава Пространной и Краткой редакций).
Как подчеркивает М.Ф. Владимир-ский-Буданов, древнерусское право отличается в этом отношении от византийского двумя чертами: а) равенством условий для мужа и жены при разводе по этой причине; б) запрещение нового брака для виновного
супруга стало распространяться на обоих
6
супругов .
:См.: Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографической экспедицией императорской Академии наук. Т IV. - №.155. - С. 206. 2 Библия. Второзаконие 22:22.
3 Кормчая Книга. Гл. 48. Гр. 11. Л. 33.
4 Книги законные. Разд. 2. Ст. 49. - Спб., 1858. - С. 73.
5 См.: Момотов, В.В. Указ. соч. - С. 179.
6 См.: Владимирский - Буданов, М.Ф. Обзор истории
Помимо прелюбодеяния в период брачной жизни и, с некоторыми ограничениями, в период обручения, древнерусскому церковному праву, вслед за правом византийской церкви (которое, в свою очередь, шло по следам светского римского права императорского периода) известен был целый ряд поводов к разводу по обстоятельствам более или менее аналогичным с прелюбодеянием, т. е. вследствие обнаружения в поведении мужа или жены фактов, дававших возможность, с известной вероятностью, предположить нарушение супружеской верности. Такими фактами, бросающими невыгодную тень на поведение жены, признавалось посещение ею известных лиц или мест, где она легко могла поддаться соблазну, а именно:
- если проспит ночь вне дома и не у своих родителей;
- если она пирует с посторонними мужчинами;
- если она посещает днем и ночью игрища.
Из церковного Устава Ярослава видно, что допускались разводы даже на основании поводов, совершенно неизвестных римскому праву: «Оже жена на мужа наведеть тати, ве-лить покрасти, или сама покрадеть, или товар, или церковь покрадши, инем подаеть». По норме, зафиксированной в Кормчей книге, это преступление не являлось основанием для развода. И на Руси эта норма не была единственной. Новгородский архиепископ Нифонт определяет в качестве наказания за кражу, совершенную мужем у жены, не развод, а епитимью в течение трех лет1. Церковный Устав Ярослава (статья 36) предусматривал случай, когда «жена мужа крадеть, а обличить ю» или она «клеть покрадеть» или даже у свекра крадет (статья 38)2, но не разрешал развода по этим поводам, ограничиваясь штрафом в 3 гривны в пользу митрополита, предоставляя мужу «казнить», т.е. наказать ее домашними средствами.
русского права. - Ростов н/Д., 1995. - С. 431.
1 Русская историческая библиотека. - Спб., 1875. Т. VI. -Стб. 48.
2 См.: Устав вел. князя Ярослава. В кн.: Сборник па-
мятников по истории церковного права, преимущест-
венно русской церкви до эпохи Петра Великого / Состав.
В.Н. Бенешевич. - Пг., 1915. - С. 84.
Это свидетельствует о том, что в пору создания Пространной редакции Устава на Руси не было единых норм, регулирующих разводы. Местные христианские традиции и обычаи сосуществовали с противоречивыми нормами переводных памятников, и выбор тех или иных диктовался конкретными условиями, взглядами или знаниями местного иерарха или другого составителя правового свода. На то, что эта статья принадлежит перу церковного юриста, указывает упоминание в ней о краже из церкви3.
Указанные статьи Пространной редакции церковного Устава Ярослава, насчитывающие шесть случаев, при которых разводы мужа с женою признавались законными со стороны церкви, имеют ту особенность сравнительно с греческим Номоканоном, откуда они почти все заимствованы, что в них женщина в делах, касающихся разводов, не уравнена с мужчиной, как замечает Д. Дубакин4. Статьи Устава Ярослава, довольно подробно и точно определяя причины, которые оправдывают и узаконивают развод для мужа, не делают того же самого по отношению к жене, не уравнивают ее, вопреки греческому Номоканону5, в правах, касающихся развода с мужем.
К концу XII - первой половине XIII вв. относятся нововведения в Пространной редакции Устава Ярослава и, в том числе, новые статьи, отсутствующие в Краткой редакции и архетипе Пространной и Краткой редакций, о праве развода. Прежде всего, появляются статьи о наказаниях в случаях самовольного ухода жены от своего мужа и заключении ею нового брака или развратной ее деятельности: «Аже поидеть жена от своего мужа за иныи муж или иметь блясти от мужа, ту жену поняти в дом церковныи, а
3 См.: Щапов, Я.Н. Княжеские уставы и церковь в древней Руси ХЪХ^ вв. - М., 1972. - С. 248-254.
4 См.: Дубакин, Д. Влияние христианства на семейный быт русского общества в период до времени появления «Домостроя». - Спб., 1880. - С. 59.
— 5 В Кормчей книге, а именно в «Законе Градском», указание случаев, по которым жена имела полное право и основание развестись со своим мужем, идут вслед за указанием случаев для законного развода по отношению к мужу. Случаи эти, узаконивающие развод по отношению к жене, те же самые, что и по отношению к мужу. См. Кормчая книга. Гл. 49. Гр. 2, 11-17. Л. 428 на обор. по 430 на обор.
новоженя в продажи митрополиту» .
Наряду с этой статьей, предусматривающей ответственность в случае ухода жены к другому мужу, ясно видно свидетельство возросшей роли женщины в судебном процессе. Закон фиксирует активную роль женщины-жены, действия которой могут привести к изменению ее гражданского состояния. Прежние нормы, говорившие о провинностях жены, не вели к расторжению брака, но лишь к тому, что ее наказывал муж, а священник налагал на нее епитимью. Однако юридически ответственными за действие жены лицами продолжают оставаться мужчины — ее муж или ее новый муж («новоженя»), к которому она ушла.
Поводов к разводу, не сопряженных с наказанием, несколько:
1. Неспособность к «брачному сожитию». Из препятствий к осуществлению брака при совместном жительстве обоих супругов обычное право знает то, которое было в виду и у византийских законодателей, т.е. неспособность мужа к супружеской жизни. «Расторгается брак по причине необходимой и разумной,- гласит Закон Градский, - когда кто - нибудь не в состоянии будет иметь физическое общение со своей женой и выполнять то, что обязаны мужья выполнять по указанию самой природы, если по истечении 3 лет со дня заключения брака муж не покажется истинным, то жена может или сама или при участии родителей развестись с ним, хотя бы он того и не желал»2.
В древнерусском праве в этом отношении не были предусмотрены ограничительные условия византийского закона: развод по этой причине требовал взаимного согласия супругов. Брак мог быть расторгнут в этом случае, если неспособный супруг сам изъявлял такое желание. Если такой развод был, то женщина имела право покинуть супруга вместе с имуществом, привнесенным в брак: «...и приданое с нею все въследует жене, и отдасть еи муж, еже аще приял будет.»3.
Нередки на Руси были разводы и по бесплодию жены, которое по понятиям того времени, считалось, да и теперь, великим несчастьем. Ведь, назначение женщины состояло, главным образом, в том, чтобы быть матерью. Бесплодие считалось несчастьем, многочадие - благословением божьим. Назначение брака - плодить потомство - считалось не выполнившимся при бесплодии жены, и мужу не могло быть отказано в разводе с такою женою. Наоборот, «чадоупло-доностная» жена гордилась своим качеством, бесплодная - впадала в скорбь, прибегала к гаданью, странствованию к святым местам, мощам; мало того, ее поносили другие жены, а сами мужья даже нередко били за это. По мнению С.В. Юшкова, данное основание для развода в истории права известно как юридический факт, а не как правовая форма. Так, Василий III развелся со своею женой Соломонией по причине ее бесплодия4.
Таким образом, такая причина, как бесплодие жены, несомненно, уважительнее требований развода по некоторым другим причинам. Хотя, как утверждает М.К. Цату-рова, исследуя семейно-брачные отношения более позднего периода (XVI-XVIII вв.), бесплодие жены не было поводом к разводу5.
5
ду .
2. Заболевание проказой не считалось на Руси основанием для развода. Проказа византийского права у нас истолкована как болезнь в широком смысле слова. Убеждение, что долговременная болезнь есть достаточная причина для развода, заметно в обычном праве с древнейших времен. Так, в Уставе Ярослава о судах говорится: «Аще будеть жене лихыи недуг, или слепа, или долгая болезнь, про то еа не пустити. Тако же и жене нелзе пустити мужа»6. Из данных статей видно, что болезнь не может быть причиной расторжения брака.
В этом серьезное отличие древнерусского законодательства от византийского.
1 См.: Устав князя Ярослава. Пространная редакция. Ст. 10. Т. I. С. 190.
2 См.: Кормчая. Л. 426 об. 427.
3 Книги законные. - Спб., 1858. - Разд. 3. - Ст. 2. -
С. 79.
См.: Юшков, С.В. Общественно-политический строй и право Киевского государства. - М., 1949. -С. 446.
5 См.: Цатурова, М.К. Русское семейное право XVI-XVIII вв. - М., 1991. - С. 86.
6Устав князя Ярослава. Пространная редакция. Ст. ст. 11, 12 // Российское законодательство Х-ХХ вв. Т. I. - С. 190.
Ведь брак - это, прежде всего, духовный союз, значит, цель брака - поддержать супруга в болезни и в горечи.
Статьи 10-11 Устава князя Ярослава Краткой редакции подчеркивают, что различные заболевания, недуги не являются ни поводом к разводу, ни поводом к самовольному прекращению брака. Можно вспомнить, что, согласно византийскому праву, развод все же допускался в случае заболевания, правда, только в случае заболевания проказой. Запрещая развод по причине болезни одного из супругов, церковь взывала к чувству христианского сострадания. Очевидно, что высокой нравственной цели пытались достигнуть насильственным способом, которым она, конечно, достигнута быть не может. Вероятно, поэтому более поздний памятник русского права — Правосудие митрополичье - допустил все же развод в случае заболевания «лихим неду-гом»1. Дозволялся развод лишь вследствие хронической болезни (больная жена в таких случаях обыкновенно шла в монастырь). Так, в 1205 г. жена Суздальского князя Всеволода Мария, будучи восемь лет больною, постриглась от живого мужа в монашество.
Если церковное право воспрещало это, значит, жизнь подавала к тому поводы. Пример великого князя Семена Ивановича (1350 г.) указывает на то, что даже мнимые болезни приводили к разводу с правом для обоих супругов вступать в новые браки.
К.А. Неволин замечает, что это самая неосновательная причина потому, что помощь больному супругу - одна из высочайших обязанностей другого. Древнее право допускало эту причину не по воле здорового, а по воле больного супруга, для которого семейная жизнь могла быть только тягостью, а успокоение в молитвах в монастыре, служившем в то время больницей, -единственным счастливым выходом2.
3. Что касается основания для развода, связанного с отсутствием супруга, то в отличие от византийского законодательства древнерусское право имело в виду не только
1 Древнерусские княжеские уставы XI - XV вв. / Подгот. Я.Н. Щапов. - М., 1976. -С. 209. - Ст. 8.
2 См.: Неволин, К.А. Лекции и исследования по древней истории русского права. - Спб., 194. -С. 293.
безвестное отсутствие, но и всякое другое отсутствие, при котором невозможно брачное сожительство.
Поводом к разводу по Кормчей книге являлось безвестное отсутствие супруга в течение пяти лет: «Жена мужа, отлучившегося и находящегося в неизвестности, прежде удостоверения о смерти его, иному сожительствующая, прелюбодействует. Равно и жены воинов во время безвестности мужей... вступающия в брак тому же подлежат разсуждению».
Согласно церковным правилам, если супруг уходил воевать и от него в течение трех лет не было никаких сведений, «лета три звращения ждати муже», т.е., если были основания полагать, что его не было в живых, в этом случае женщина имела право требовать развода и, следовательно, вступать в новый брак. Безвестное отсутствие как повод для развода имело особенности: оно должно было быть действительно безвестным, а не длительным. Если муж (чаще муж) отсутствовал годами, но было известно о его местонахождении, то просить развод запрещалось. Безвестное отсутствие может выглядеть не как повод к разводу, а как вид прекращения брака смертью. Таково мнение М.К. Цатуровой3.
В случае самовольного оставления супруга женщина практически не несла никакой ответственности за это. Вся ответственность возлагалась на мужчину, который ее принимал уже в новом качестве, т.е. в качестве своей сожительницы. При этом новоявленный супруг и одновременно счастливый обладатель такой «вольноотпущенницы» должен был заплатить митрополиту штраф в виде «продажи». Такая была цена безоблачного мужского счастья4.
Отсутствие одного супруга из местожительства другого определяется в древнерусском праве иначе, чем в византийском: 1) обстоятельство это применяется одинаково как к мужу, так и к жене; 2) имеется в виду не одно безвестное отсутствие, но и всякое, при котором является невозможным брачное сожительство.
Однако и эти постановления о без-
3 См.: Цатурова, М.К. Указ соч. - С. 82.
4 См.: Щапов, Я.Н. Брак и семья в Древней Руси // Вопросы истории. - 1970. - № 10. - С. 219.
вестном отсутствии далеко не были руководящими для практики, как показывают акты того времени. Из них следует, что хотя супруги не получали развода по отсутствию, тем не менее, оставшийся супруг заключал брак с третьим лицом; что возвратившийся прежний супруг, в какое бы то ни было время, мог предъявить свои права на жену и что, наконец, именно тогда наступал развод большей частью первого брака, но могло быть, что и второго. Окончательно установлено действующее право в 1810 г. Срок отсутствия общий - 5-летний, а для попавших в плен - особенный, 10-летний.
4. Фактически в древней Руси браки расторгались легко: особенно часто совершались разводы под видом желания одного из супругов вступить в монашество. М.К. Ца-турова замечает: «Существовал еще один вид прекращения брака смертью: не физической, а мирской»1. «.. .Аще же составлящуся браку, или муж един, или едина жена внидет в монастырь, да разрешится брак и без распустныя вины, егде убо лице вшедшее в монастырь, мнишеский образ примет.»2.
Таким образом, поступление в монашество одного из супругов было также основанием для расторжения брака на Руси. В русской историографии существовало мнение, что «ни один повод из указанных в Кормчей не бытовал у нас с таким успехом, как пострижение в допетровской Руси»3 (имеется в виду повод к разводу). По-разному отвечали на вопрос, что есть монашество: способ прекращения брака (этой точке зрения придерживались А.С. Павлов; М.К. Цатурова ) или один из поводов к разводу (вторую поддерживали А.А. Завьялов; А.И. Загоровский5).
Однако это обстоятельство обратилось к невыгоде слабейшей стороны и прикрывало собою одностороннее расторжение брака
1 Цатурова, М.К. Указ. соч. - С. 73.
2 Кормчая Книга. Гл. 42.
3 Способин, А.Д. О разводе в России. - М., 1881. - С. 38.
4См.: Павлов, А.С. Курс церковного права. - Свято-
Троицкая Сергиева лавра. 1902. - С. 388; Цатурова, М.К. Русское семейное право Х^-ХШ! вв. - М., 1991. - С. 73.
5 См.: Завьялов, А.А. К вопросу о браке и брачном разводе // Странник. - Спб., 1892. - № 3. - С. 453; Загоровский, А.И. О разводе по русскому праву. - Харьков,
1881. - С. 158.
в других целях. Так, Повесть временных лет упоминает случай, когда князь Святослав отпустил княгиню в монастырь в связи с ее желанием.
К этому способу обыкновенно прибегали мужья, желая избавиться от нелюбимых ими жен. Так, князья попросту насильно постригали своих жен, когда хотели от них отделаться, как, например, постриг Василий Иванович жену свою Соломонию несмотря на ее сопротивление. И частные лица имели немало средств принуждения. По словам Г. Котошихина, мужья, желая развестись с женами, принуждали последних постригаться в монастырь. Они не останавливались для этого ни пред какими истязаниями. Так, например, несоглашающихся на пострижение жен, мужья сажали в крапиву, впрягали в соху, и если уже ничто не склоняло жену исполнить мужнюю волю, то ее нередко отравляли6. По мнению Н.И. Костомарова, принуждение в монашество. было распространенной чертой русской
7
жизни .
Супруг, получивший развод от другого супруга, пожелавшего поступить в монастырь, получал (или выговаривал себе) право на вступление во второй брак. Но законом, впрочем, довольно поздним (указ патриарха Иоанна 1681 г.), это было прямо запрещено: «Буде жен от мужа пострижется, и мужу ее иные жены не поимать; также и женам по пострижении мужей своих не ити замуж».
Уход в монастырь был своеобразным способом ликвидации брака, имевшим принципиальные отличия от прекращения брака смертью. Для церкви, безусловно, это было проблемой: с одной стороны, она поощряла монашество, как признак особой приближенности к Богу, с другой - охраняла идею святости брачных уз.
5. На Руси дозволялся развод по таким причинам, по которым не допускался в Византии, а именно: вследствие крайней бед-
6 См подр.: Азаревич, Д. Русский брак // Журнал гражданского и уголовного права. - СПБ., 1880. -№ 5. - С. 110.
7 См.: Костомаров, Н.И. Очерк домашней жизни и нравов великорусского народа в XVI и XVII столетиях. - Спб., 1887. - С. 150.
ности, при которой муж не в состоянии прокормить семью, а также вследствие расхищения мужем имущества жены. Свидетельства этому имеется в «Вопрошании Ки-риковом» (1130-1156 гг.) к новгородскому епископу Нифонту: «Ожели вельми зло будет, яхо не мочи мужю держати жены, или жена — мужа; или долг мног у мужа застанет, а порты (одежды) ея грабити начнет, или пропивает, или ино зло...»1.
6. Возможен был также развод вследствие жестокого обращения мужа с женой, под которым, при грубости нравов тогдашнего общества, подразумевались лишь систематические, почти смертельные побои или, как тогда говорили, «изгонка мужнина». Данный повод к разводу неизвестен византийскому праву. Г. Котошихин, чье мнение вызывало особое внимание историков русского права, утверждал, что одной из причин к разводу было жестокое обращение мужа с женой: «И будет, которая жена бывает противна, побои его и мучения не терпит, жалуется сродичам своим, что он с нею живет не в совете, и бьет и мучит, и те сро-дичи на того человека бьют челом патриарху или большим властям, и по тому челобитью власти велять сыскать дворовыми.. ,»2.
Что касается древнерусского права, то оно допускало развод по довольно многим причинам. Все же они могут быть сведены к одной, а именно: к несогласной жизни супругов. «Брак имеет целью, по выражению памятников обычного права, «совет», т.е. единение идей и чувств. Само собой, разумеется, что несогласия супружеской жизни должны проявиться в фактах, определенных действиях одного или обоих супругов. Сами же действия могут быть вызваны или экономической невозможностью поддержания семейной жизни, или несогласием между родственниками жены и мужем (в княжеских семействах при войне зятя с тестем), или порочностью и даже преступлениями одного из супругов»3.
1Вопросы Кирика, Саввы и Илии, с ответами Нифонта, епископа новгородского и других иерархических лиц // Русская историческая библиотека. Т. VI. -№ 2. - С. 48. - Ст. 92.
2 Котошихин, Г. О России в царствование Алексея Михайловича. - Спб., 1884. - С. 129.
3 Владимирский - Буданов, М.Ф. Указ. соч. - С. -
432.
Простое «несходство характеров» не являлось однако достаточным основанием для развода, как замечает М.М. Ковалевский. Он указывает, что несогласие между супругами должно было проявиться в позорных или преступных действиях одного
4
из них, затрагивающих интересы другого . Например, жена подводит воров к имуществу мужа; Устав князя Ярослава (статья 53) говорит: «Оже жена на мужа наведеть тати, велить покрасти, или сама покрадеть, или товар.». Это лишь отчасти напоминает учение византийских законов о таких преступлениях одного супруга против другого, как, например, покушение на жизнь, которые могут повести к лишению прав, а потому и к расторжению брака.
Итак, обращает на себя внимание то, что повод к разводу могла дать только жена, но не муж, которому предоставлялась большая свобода в семейной жизни. В шести случаях Устав Ярослава разрешал развод, и все шесть - по вине женской стороны. Так воспитывался взгляд на мужа как на главную фигуру в брачном союзе, в котором жена должна вести себя праведно и муже-боязненно, что, как и предполагалось, способствовало укреплению семьи.
Следует обратить внимание на то, что Устав Ярослава, хотя и составленный под очевидным влиянием греческого Номоканона, но в местной редакции, имеет ту особенность, что речь в нем идет о разводе только мужа с женой, а не наоборот. Причем относительно последствий прелюбодеяния мужа сказано: «Аже муж от жены блядеть, митрополиту нет кун, князь казни-ти»5. Следовательно, с ведением на Руси христианства и со времени начавшейся переработки византийского Номоканона на древнерусский лад, злоупотребления со стороны мужа в деле брачных союзов вообще и в деле брачных разводов в частности не могли прекратиться совершенно по причине неполноты узаконений относительно брачных разводов: муж, и при действии христианских церковных узаконений, при
4 См.: Ковалевский, М.М. Очерк происхождения и развития семьи и собственности. - СПб.,1895. -С. 114.
5 Устав князя Ярослава. Пространная редакция. Ст. 8. Т. I. С. 190.
известных условиях мог, считаясь совершенно правым юридически, покинуть свою жену, но этого не могла сделать жена при тех же самых условиях.
Таким образом, имело место более или менее точное определение случаев, при которых разводы мужа с женой могли считаться законными с церковно-юридической точки зрения (разграничение разводов на законные и незаконные, признание факта неверности мужа за противозаконный поступок с его стороны). Евангельское учение о таинстве брака, о крепости и неразрывности брачного союза, сильно и благотворно повлияло на прочность семейного союза в древнерусском обществе.
Церковь всегда старалась противодействовать произвольным расторжениям браков. Она берет дела о разводах к своему суду, разрешает их при самых крайних случаях, а произвольно разведшихся супругов облагает тяжким наказанием: «Аже пустит болярин велик жену без вины, за сором ей 300 гривен, а епископу 5 гривен золота; а нарочитых людии 3 рубли, а епископу 3 рубли; а простои чади 15 гривен, а епископу 15 гривен, а князь казнитъ»1. Например, статья 11 Смоленских уставных грамот содержит перечень правонарушений, подлежащих ведению церковного суда. Одна из девяти категорий дел - самовольные разводы (роспуст)2.
ния брачующихся. Митрополит Иоанн еще в XI в. считал «чуждыми нашей вере таких, которые соединяются без благословения церкви». Позднее митрополит Фотий в послании к новгородцам, повелевает священникам налагать епитимию на живущих не по закону, без благословения поповского, с тем, чтобы их принудить к браку по церковному благословению, «а не послушаются, то отлучить от церкви»3.
Проблема прекращения брака являлась, вероятно, одной из центральных в древнерусском семейном праве. Ее особое место, по мнению М.К. Цатуровой, в том, что семейные узы представляли собой вид угнетения4. Заключая брак в раннем возрасте часто по выбору и совету родителей, молодые люди не отдавали себе отчета в том, какие могут быть последствия. Ограниченные поводы к разводу, а позднее, сложная и дорогостоящая процедура разводного процесса не позволяли супругам развестись даже при невозможности совместного проживания. Церковь всегда отрицательно относилась к расторжению брака и не желала совершенствовать эту область семейного права.
Последний шаг к закреплению за браком характера высоко этического, полного, нерасторжимого общения сделан церковью в виде требования церковного благослове-
1 Устав князя Ярослава. Краткая редакция. Ст. 4. // Российское законодательство Х- XX вв. Т. I. -С. 168.
2 См.: Смоленские уставные грамоты. Т.!. - С. 215.
3 Послание митрополита Фотия в Новгород о соблюдении законоположений церковных // Русская историческая библиотека Т. 6 - № 33. - Стб. 272.
4 См.: Цатурова, М.К. Указ. соч. -С. 98.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
Источники права
1. Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографической экспедицией императорской Академии наук. Т. IV. №.155. - С. 206.
2. Вопросы Кирика, Саввы и Илии, с ответами Нифонта, епископа новгородского и других иерархических лиц // Русская историческая библиотека. Т. VI. - № 2. - С. 48. - Ст. 92.
3. Древнерусские княжеские уставы XI- XV вв. / Подгот. Я.Н. Щапов. - М., 1976. -С. 209. - Ст. 8.
4. Книги законные. Русско-славянский перевод памятников византийского законодательства VIII - IX вв. // Сборник отделения русского языка и словесности Академии наук.
№ 3. Разд. 2. Ст. 49; Разд. 3. Ст. 2. - Спб., 1858. -С. 73, 79.
5. Кормчая Книга. - М., 1885; - М., 1913. Гл. 42, 48. Гр. 11.
6. Послание митрополита Фотия в Новгород о соблюдении законоположений церковных // Русская историческая библиотека Т. 6 - № 33. - Стб. 272.
7. Смоленские уставные грамоты // Российское законодательство X-XX вв. Т I. - С. 215.
8. Устав князя Владимира Святославича. Оленинская редакция // Российское законодательство X-XX вв. Т I. - С. 140.
9. Устав великого князя Всеволода // Российское законодательство X-XX вв. Т I. -С. 251.
10. Устав князя Ярослава. Краткая редакция. Ст. 4 // Российское законодательство XXX вв. Т I. - С. 168.
11. Устав князя Ярослава. Пространная редакция // Российское законодательство X-XX веков. - М., 1984. Т I. - С. 190, 192.
12. Устав великого князя Ярослава. В кн.: Сборник памятников по истории церковного права, преимущественно русской церкви до эпохи Петра Великого / Состав. В.Н. Бенешевич.
- Пг., 1915. - С. 84.
13. Уставные грамоты смоленского князя Ростислава Мстиславича. В кн.: Сборник памятников по истории церковного права, преимущественно русской церкви до эпохи Петра Великого / Состав. В.Н. Бенешевич. -С. 104.
14. Эклога. Византийский законодательный свод VIII в. - М., 1965. - С. 44 -50.
Монографии, научные статьи
1. Азаревич, Д. Русский брак // Журнал гражданского и уголовного права. - СПБ., 1880.
- № 5. - С. 110.
2. Библия. Еврейские Писания (Ветхий Завет), Синодальный перевод. - Италия., 2001. Матфея 19:9, 10, 11; 5:32; Второзаконие 22:22.
3. Владимирский - Буданов, М.Ф. Обзор истории русского права. - Ростов н/Д., 1995. -С. 431, 432.
4. Древнерусское государство и право / Под ред. Т.Е. Новицкой. - М., 1998. - С. 50.
5. Дубакин, Д. Влияние христианства на семейный быт русского общества в период до времени появления «Домостроя». - Спб., 1880. - С. 59.
6. Завьялов, А.А. К вопросу о браке и брачном разводе // Странник. - Спб., 1892. - № 3. -С. 453.
7. Загоровский, А.И. О разводе по русскому праву. - Харьков, 1881. - С. 158.
8. Ковалевский, М.М. Очерк происхождения и развития семьи и собственности. - Спб., 1895.- С. 114.
9. Костомаров Н.И. Очерк домашней жизни и нравов великорусского народа в XVI и XVII столетиях. - Спб., 1887. - С. 150.
10. Котошихин, Г. О России в царствование Алексея Михайловича. - Спб., 1884. -С. 129.
11. Момотов, В.В. Формирование семьи и брака в русском средневековом праве IX -XIV вв. - Ростов н/Д., 1999. - С. 179.
12. Неволин, К.А. Лекции и исследования по древней истории русского права. - Спб., 194.- С. 293.
13. Павлов, А.С. Курс церковного права. - Свято-Троицкая Сергиева лавра. 1902. - С. 388.
14. Русская историческая библиотека. - Спб., 1875. - Т VI. - Стб. 48.
15. Способин, А Д. О разводе в России. - М., 1881. - С. 38.
16. Цатурова, М.К. Русское семейное право XVI-XVIII вв.- М., 1991. - С. 73, 78, 82, 86, 98.
17. Щапов, Я.Н. Княжеские уставы и церковь в древней Руси XI-XIV вв. - М., 1972. -С. 248-254.
18. Щапов, Я.Н. Брак и семья в Древней Руси // Вопросы истории. - 1970. - № 10. - С. 219.
19. Юшков, С.В. Общественно-политический строй и право Киевского государства. -М., 1949. - С. 446.
