CC BY
106
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 27 (318).
Право. Вып. 38. С. 73-77.
Е. В. Кунц
ПРАВОВАЯ ПОЛИТИКА РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА В ПОДДЕРЖКЕ СЕМЬИ
Рассматривается правовая политика Российского государства в сфере поддержки семьи. Анализируется преступность против несовершеннолетних и семьи. Исследуется отечественное уголовное законодательство в области охраны прав и свобод человека и гражданина.
Ключевые слова: правовая политика, поддержка семьи, уголовное законодательство, преступления против семьи и несовершеннолетних.
Защита семьи всегда была и остается приоритетным направлением деятельности государства. Статья 38 Конституции РФ гарантирует: «Материнство и детство, семья находятся под защитой государства»1.
Семья, материнство, отцовство и детство в РФ находятся под защитой государства. Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав2.
Регулирование семейных отношений осуществляется в соответствии с принципами добровольности брачного союза мужчины и женщины, равенства прав супругов в семье, разрешения внутрисемейных вопросов по взаимному согласию, приоритета семейного воспитания детей, заботы об их благосостоянии и развитии, обеспечения приоритетной защиты прав и интересов несовершеннолетних и нетрудоспособных членов семьи.
Запрещаются любые формы ограничения прав граждан при вступлении в брак и в семейных отношениях по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности.
Права граждан в семье могут быть ограничены только на основании федерального закона и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты нравственности, здоровья, прав и законных интересов других членов семьи и иных граждан.
Охрана семьи становится весьма актуальной в пореформенной России. Становление Российского государства, внедрение и развитие рыночных отношений, провозглашение линии
на построение демократического правового государства предполагают признание интересов российской семьи, ее охраны одним из основных направлений внутренней политики государства. Следует признать, что трудности реализации экономических реформ, социальная нестабильность привели к демографическим проблемам.
Разделение общества на слои по финансовому признаку, обнищание значительной части населения, безработица, миграционные процессы, нравственный кризис, алкоголизм, наркомания, токсикомания привели к кризису семьи. Ежегодно увеличивается число преступлений, совершаемых несовершеннолетними, лицами молодого возраста. Растет число лиц женского пола, ставших жертвами преступлений. Проблеме защиты прав потерпевших от преступлений был посвящен специальный доклад Уполномоченного по правам человека в РФ
В. П. Лукина 27 мая 2008 г.3
По данным статистики, каждый десятый житель страны становится жертвой того или иного преступления. Столь значительное количество лиц, относимых к этой категории, делает весьма актуальным вопрос о том, насколько защищены их права. Лица, признанные потерпевшими, крайне редко обращаются за защитой своих прав к Уполномоченному по правам человека в РФ.
Преступления медицинских работников в сфере здравоохранения характерны для разных этапов развития общества и любого государства. К месту следует отнести высказывание К. Маркса об эволюции преступности: «В то самое время, когда англичане перестали сжигать на кострах ведьм, они начали вешать подделывателей банкнот».
Следует упомянуть о том, что начало организации российской медицины положил учрежденный царем Иваном Грозным Аптекарский приказ (Аптекарская палата). Впервые наказание в виде смертной казни за врачебные ошибки
предусматривал боярский приговор, изданный в 1686 г.
Анализируя уголовное законодательство дореволюционного периода в области охраны прав и свобод человека, а именно Соборное уложение 1649 г., Морской устав, утвержденный Петром I в 1720 г., Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., Уголовное уложение России 1903 г., можно сделать вывод о том, что имело место отставание в развитии медицины, а следовательно и правового регулирования в этой области отношений.
Скорее не веками, а тысячелетиями медицина существовала вдали от права, соприкасаясь с нормами разве что в порядке исключения. Так, по законам Хаммурапи (1750-е гг. до н. э.), «врач который, оперируя ножом, причинил смерть свободному человеку, либо, снимая бельмо, повредил ему глаз, наказывался отсечением пальцев; если, действуя тем же способом, оказался виновным в смерти раба, то обязан был отдать раба за раба»4. Мы видим, что законы устанавливали ответственность врача за неудачный исход оперативного вмешательства. Следовательно, правовые нормы касались относительно узкого круга медицинских проблем, в основном деятельность врача регламентировалась правилами профессиональной этики.
В Древней Греции врачебное искусство и авторитет медика ценились так высоко, что даже в случае смерти больного врач освобождался от наказания.
Идеи И. Д. Данилевского предполагали ответственность государства за охрану здоровья населения и соответствовали идее «медицинской полиции», предложенной И. П. Франком.
Профессор медицинского факультета Московского университета Е. О. Мухин предлагал, чтобы «медицинская полиция» разрабатывала медицинские меры против вредных для здоровья влияний.
И. Ю. Велцин (1795) говорил о том, что через «медицинскую полицию» государство должно заботиться о здоровье населения с целью укрепления могущества государства.
В допетровской Руси врачевание приравнивалось к волхованию и чародейству. Закон не отделял умысел от неосторожности. За вред, причиненный неправильным лечением, врач нес безусловную ответственность. Неблагоприятный исход приравнивался к его незнанию или умыслу.
Ответственность врачей во все времена была объектом повышенного внимания, а степень и форма ответственности зависели от религиозных воззрений на врачевание, моральных норм, уровня развития медицинской науки.
В последние годы, по данным официальной статистики, практически во всех регионах России увеличилась рождаемость. В настоящее время принято достаточное количество нормативных актов, применяется программно-целевой подход, делаются попытки системного анализа проблемы. Определены функции, уполномоченные органы государственной власти, которые занимаются семейной и демографической политикой, то есть на концептуальном, программном уровне эта политика отстроена.
Демографическая политика — это реакция государства на потребности экономики. Происходит экономический рост (по крайней мере в отдельных сегментах), уже сейчас наблюдается кадровый голод, а значит, государство вынуждено заниматься вопросами демографической политики системно. То есть не только за счет бюджетных ресурсов, но и пытаться выполнить свою главную функцию — координационную: мобилизовать ресурсы системы на решение главной задачи — увеличение количества тех самых детей, которые в будущем должны взять на себя все социальные роли.
В результате мы выходим на проблему государственно-частного партнерства. Необходимо найти точку пересечения вех интересов — корпоративных, национальных, групповых, религиозных и иных — в целях решения общественно необходимой задачи повышения рождаемости и стабилизации демографической ситуации. Одним лишь ростом рождаемости демографическая проблема не решится. Есть еще одна проблема: у многих наших граждан, достигших пенсионного возраста, нет установки на активное долгожительство, на то, чтобы жить долго и полноценно, быть полезным обществу в любом возрасте. Увы, основная масса населения живет одним днем. И, решая эту проблему, мы приходим к необходимости укрепления семейных ценностей и развития рынка социальных услуг семье.
Неправомерно сужать сферу политики в отношении семьи только к ее репродуктивной функции. Первоосновой являются определенные ценностные взаимосвязи в обществе. Беда в том, что у нас параллельно с увеличением доходов у на-
селения не происходит роста «потребности» в детях. Этот вывод сделали еще в 1982 г. советские ученые: материальные факторы, которые, на первый взгляд, должны способствовать рождению детей, становятся самодовлеющими. Мы превращаемся в общество потребления. И важнейшим направлением государственной политики в этих условиях становится формирование в обществе ценности семьи, ценности многодетности, материнства и отцовства.
Проблема отсутствия детей в семьях возникла тогда, когда человек стал более социально защищенным. В древнейших обществах детей нужно было иметь, чтобы гарантировать себе безбедную старость. С появлением пенсии такая необходимость отпала. Поэтому государство сейчас вынуждено исправлять то, что было недодумано с самого начала, когда говорили, что основной задачей является удовлетворение потребностей личности. Безусловно, это не может быть основной задачей — ею должно быть сохранение ценностей общества. Если провести сравнительный анализ семей верующих и неверующих, то можно сделать вывод, что в верующих семьях, как правило, три и более ребенка. Это легко объяснить тем, что верующий человек воспринимает рождение ребенка как благословение божье.
Проблема заключается в том, что у людей сегодня зачастую вообще нет потребности создавать семью. Это пагубная тенденция, поскольку многие люди начинают совместную жизнь вне брака и очень легко расстаются. Чем чаще они это делают, тем меньше шансов, что следующая их попытка создать семью будет успешной.
В последнее десятилетие у нас в стране появилось огромное количество брошенных детей. Они вырастут без родителей, то есть практически лишены тех ценностей, которые во многом определяют сплоченность семьи. Естественно, не все сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, попадают в семьи под опеку, в приемные семьи, усыновляются. Необходимо в детских садах применять такие реабилитационные технологии, которые позволяют формировать новые семейно-ориентированные модели поведения, осваивать роли «братьев-сестер», «вну-ков-внучек» и т. д.
Проблема здоровья населения нашей страны вызывает серьезную озабоченность в связи с высоким уровнем заболеваемости, охватывающей все без исключения возрастные группы и соци-
альные слои общества. Особую тревогу вызывают многочисленные случаи смерти больных, находившихся на излечении в стационарных медицинских учреждениях. Это свидетельствует
о наличии серьезных недостатков в сфере российского здравоохранения.
Размеры финансирования здравоохранения из бюджетов всех уровней и за счет средств фонда обязательного медицинского страхования не покрывают потребности населения в бесплатных медицинских услугах. Наряду с этим имеющиеся финансовые и материальные ресурсы используются неэффективно, усиливаются диспропорции в предоставлении медицинской помощи. Все более широкое распространение получает теневая экономика в сфере здравоохранения.
Демографическая ситуация в Челябинской области, как и в целом по России, характеризуется ускоренным вариантом перехода к депопуля-ционному характеру развития демографических процессов в начале 1990-х гг., низким уровнем рождаемости, установлением режима сверхсмертности мужского трудоспособного населения, низкой средней продолжительностью предстоящей жизни, прогрессирующим процессом старения населения.
Сокращение численности населения Челябинской области отмечается с 1992 г. За десятилетие с 1997 по 2007 г. оно сократилось на 151,8 тыс. человек (на 4,1 %), в том числе городское население — на 123,7 тыс. человек; сельское население к январю 2007 г. составило 3516,4 тыс. человек (2,5 % от общероссийского показателя). По численности населения Челябинская область занимает 9-е место среди регионов России. Область высоко урбанизирована: 81,4 % населения проживает в городах. Преобладающая часть горожан (69,2 %) проживает в областном центре (Челябинске) и горо-дах-стотысячниках (Магнитогорске, Миассе, Копейске, Златоусте). Сельское население размещается преимущественно в средних (с числом жителей от 501 до 3000 человек) и крупных (более 3 000 человек) селах, 14 из которых являются районными центрами.
При повсеместном сокращении численности населения отмечается и увеличение количества мелких населенных пунктов (с числом жителей до 50 человек): с момента переписи 2002 г. их стало больше на 17 и на начало 2007 г. насчитывалось 185 (в это число вошли и 15 населенных пунктов без населения).
Депопуляционные процессы на длительный период формируют возрастно-половую структуру населения, а следовательно, и всю систему его воспроизводства, приводят к существенному изменению возрастного состава населения и определяют его дальнейшее старение.
Показателем, характеризующим процесс демографического старения, является средний возраст населения. За период с 1991 по 2007 г. средний возраст жителей Челябинской области вырос на 3,6 года и составил 38,4 года (по России — 38,5 года).
В возрастной структуре населения Челябинской области с начала 90-х годов также произошли существенные изменения. Численность детей и подростков (0-15 лет) сократилась на 349,2 тыс. человек (на 38,2 %), а пенсионеров стало больше на 34,7 тыс. (5,0%). Разница в численности детей и подростков (0-15 лет) и пенсионеров в 1991 г. была 216,8 тыс. человек в пользу детей, к началу 2007 г., наоборот, численность людей пенсионного возраста превысила численность детей на 167,1 тыс. человек. Численность населения в трудоспособном возрасте увеличилась за указанный период на 5,9 %. Доля населения старше трудоспособного возраста возросла с 18,8 % в 1991 г. до 20,8 % в 2007 г.
Несмотря на то что наблюдается увеличение численности населения трудоспособного возраста, перспективы этой возрастной группы неблагоприятные. Во-первых, пополнение трудоспособного населения в последнее десятилетие происходило в основном за счет многочисленного поколения рожденных в 1980-е гг. На сегодня эта возможность исчерпана.
Во-вторых, абсолютное увеличение численности населения рабочего возраста не означает улучшения его качественного состава. А именно: происходит увеличение доли старших возрастных групп в структуре трудоспособного населения. Так, за период с 1991 г. доля лиц старше 40 лет в общей численности трудоспособного населения возросла с 36,1 до 62,8 %.
Положительным фактом является стабильное снижение демографической нагрузки в области. Коэффициент, отражающий ее, снизился за период с 1991 г. до начала 2007 г. на 24,0 %. К началу 2007 г. на 1000 лиц трудоспособного возраста приходилось 584 лица нетрудоспособного возраста, в том числе 254 лица, не достигших трудоспособного возраста, и 330 — пенсионного возраста.
Одной из причин депопуляции является низкая рождаемость. Характер рождаемости в последнее десятилетие определялся массовым распространением малодетности, сближением параметров рождаемости городского и сельского населения, откладыванием рождения детей, ростом внебрачной рождаемости.
В 1990-е гг. динамика рождаемости характеризовалась ярко выраженной тенденцией падения. По отношению к пику рождаемости, наблюдавшемуся в 1983 г. (18,0 родившихся на 1000 населения), уровень рождаемости в 2006 г. составил 60 % (10,8 родившихся на 1000 населения).
Современный уровень рождаемости в области не обеспечивает даже простого воспроизводства поколений, имеет место суженный режим воспроизводства населения. Суммарный коэффициент рождаемости (среднее число детей, рожденных женщиной в возрасте 15-49 лет) тоже имеет тенденцию к снижению. В 2005 г. он составил 1,275 (против 1,992 — в 1991 г.; для сравнения: необходимое значение для простого воспроизводства населения — 2,15). В 2006 г. наблюдалось повышение показателя до 1,315.
Увеличивается в Челябинской области число детей, рожденных матерями-одиночками: в 1991 г.— 9,5 % от общего числа родившихся, в 2006 г.—17,7 %. Дети, растущие в неполных семьях, сталкиваются с большими трудностями при адаптации к современным условиям жизни, имеют меньшую материальную защищенность.
По-прежнему довольно распространенным методом планирования семьи остаются аборты. В 2006 г. в Челябинской области зарегистрировано 44,7 аборта на 1000 женщин в возрасте 15-49 лет.
Все чаще люди отказываются от официальной регистрации брака. Распространенность юридически не оформленных браков привела к тому, что в 2006 г. каждый четвертый ребенок рождался вне брака. Если в 1991 г. вне зарегистрированного брака был рожден каждый пятый-шестой ребенок, то в 1997 г.— уже каждый четвертый-пятый, а в 2006 г.— каждый третий.
Число детей, рожденных у несовершеннолетних мам, не зарегистрированных в браке, в 2006 г. составило 727 человек. Очень часто материальная неустроенность и моральная неготовность приводят таких мам к отказу от ребенка. В девяти домах ребенка Челябинской области в возрасте до трех лет содержалось в 2004 г.
678 детей, в 2005 г.— 713, в 2006 г.— 734 (за три года рост составил 8,3 %).
В демографическом контексте важным является репродуктивное здоровье женского населения с целью его оценки и развертывания профилактических мероприятий.
Примечания
1 См.: Конституция Российской Федерации : Принята всенар. голосованием 12 дек. 1993 г. : офиц. текст по сост. на 1 окт. 1993 г. М. : Норма : ИНФРА-М, 1998. С. 23.
2 См.: Семейный кодекс Российской Федерации (Принят Гос. Думой 08.12.1995). М. : Юрид. лит., 1996. С. 3.
3 См.: Лукин, В. Проблемы защиты прав потерпевших от преступлений // Рос. газ. 2008. 4 июня.
4 См.: Хрестоматия по всеобщей истории государства и права / под ред. З. М. Черниловского. М., 1973.
С. 37.
