CC BY
195
УДК 81’271.16
О. А. Россолова
ПЕРФОРМАТИВ КАК ПОКАЗАТЕЛЬ АДРЕСОВАННОСТИ ВЫСКАЗЫВАНИЯ
Статья посвящена комплексному исследованию коммуникативно-прагматических и структурносемантических свойств перформатива, позволяющих реализовать значение адресованности в рамках ситуации коммуникативного взаимодействия.
Ключевые слова: коммуникативно-прагматическое описание языка, перформатив, перформатив-ность, коммуникативное взаимодействие, адресованность, адресатотив
O. A. Rossolova
PERFORMATIVE AS AN INDICATOR OF UTTERANCE ADDRESSNESS
The article is devoted to the complex study of communicative-pragmatic and structural-semantic properties of performative which make possible the implementation of addressness meaning in the situation of communicative interaction.
Key words: communicative-pragmatic language description, performative, performativity, communicative interaction, addressness, addressotative
Изучение проблем совместной деятельности передающего информацию и воспринимающего ее, формирования и развертывания языковой картины мира, вопросов, связанных с развитием языковой личности, взаимодействием говорящего и слушающего, стало особенно интенсивным в последнее время. В речевом контакте говорящего и слушающего некая идеальная сущность — информация переходит от одного к другому не непосредственно, а опосредованно, с помощью прагматических значений, которые слово (или высказывание) приобретает в ситуации общения. В связи с этим актуальным становится рассмотрение коммуникативнопрагматического значения высказываний, под которым понимается значение, реализующее формальную, содержательную и языковую направленность высказывания адресату в ситуации речевого взаимодействия.
Исследования современных лингвистов, обращающих особое внимание на интеграционные процессы в системе языка и речи, структуру и специфику языковой личности, предопределили привлечение нашего внимания к специфичным языковым единицам русского языка — перформативам.
Перформативность (в широком смысле) — это категория, позволяющая представить речевое действие, реализующееся в определенном коммуникативном контексте,
когда слово и действие практически отождествляются, когда словом репрезентируется не описание действия, не сообщение о нем, а совершение действия. В узком смысле пер-формативность понимается как значение высказывания, в определенных прагматических условиях равного выполнению обозначаемого им действия [7, с. 36].
Основным средством выражения перфор-мативности являются перформативные глаголы. Глагол считается перформативным, если для него возможно такое употребление формы 1-го лица единственного числа настоящего времени изъявительного наклонения активного залога, которое равно однократному выполнению обозначаемого этим глаголом действия. Перформативному высказыванию противопоставлено дескриптивное (или констативное) высказывание, в котором такое совпадение не имеет места — оно констатирует факт или событие. Перформативное высказывание-действие воплощает речевой акт в координатах непосредственного общения: «я — ты — здесь — сейчас». Сравним, например:
1. Статья замечательная по честности. Я не выдержал и написал в редакцию письмо для передачи автору. Написал только одну строчку: «Благодарю и крепко жму честную руку!» (А. П. Чехов).
Глагол «благодарить» в перформативном употреблении: в форме 1-го лица ед. ч. настоящего времени изъявительного наклонения активного залога, «благодарю» = «я выражаю вам благодарность» [13, т. 1, с. 108].
2. — А вам зачем?
—Да так зашел бы... поблагодарить. Отдать ему дань восхищения...» (А. Аверченко).
Глагол «поблагодарить» — в дескриптивном употреблении.
Помимо выделяемых типов перформативов встречаются смешанные типы, комплексное описание которых может быть осуществлено только с учетом всех факторов, воздействующих на осуществление коммуникации: ситуативного фактора, фактора реализации коммуникативного намерения адресанта, психологического состояния коммуникантов, отношений между говорящим и слушающим и др.
В результате развития каждый язык вырабатывает сложную систему способов репре-
зентации окружающего мира и коммуникативного пространства, которое включает сферы субъекта говорения (= адресанта), субъекта восприятия (= адресата) и предмета речи. В любом языке взаимосвязаны лицо, персональность, субъективность и ад-ресованность.
Перформатив является координатором коммуникативного взаимодействия собеседников и активным средством выражения адре-сованности высказывания; положение перформативов на периферии функциональносемантического поля Ты-категории среди других компонентов высказывания определяется их семантическими особенностями, взаимодействием с другими средствами ад-ресованности, коммуникативно-прагматическими свойствами и типичными условиями функционирования; при реализации значения адресованности перформативы характеризуются полиинтенциональностью и полифункциональностью.
Перформативность как семантико-прагматическое явление
В основе человеческого общения лежит «взаимная нуждаемость: недостаточность личности в каком-либо отношении является как бы импульсом, побуждающим искать восполнения ее в другой личности» [5, с. 214].
Под влиянием идей о языке как форме жизни, о единстве языка и деятельности общающихся сложилась теория речевых актов (далее — ТРА. — О. Р.), описывающая в рамках лингвистической философии механизмы взаимодействия говорящего и слушающего в ситуации общения. В качестве основной, центральной единицы коммуникации в ТРА выделяется речевой акт — «целенаправленное речевое действие, совершаемое в соответствии с принятыми в данном обществе нормами коммуникации и вызываемое ис -комые последствия — перлокутивный эффект» [14, с. 351] — как рассматриваемая в рамках прагматической ситуации единица нормативного социального речевого поведения говорящего и его адресата. Данная единица иногда трактуется как речеповеденческий акт — «речевое высказывание, обращенное „к другому—, регулярно приобретает статус поведенческого акта, а поведенческий акт, рассчитанный на восприятие его
„другим— всегда семиотичен. В первом случае речь интерпретируется как действие, во втором — действие как речь» [2, с. 40].
Но Смуров не только не нашелся, — он сделал худшее, что мог сделать. Понизив голос, он хрипло проговорил: «Я вас очень прошу... пусть это останется между нами». Мухину стало неловко, он поправил пенсне, хотел что-то спросить, но запнулся, так как в это мгновение сестры вернулись (В. Набоков).
В данном примере представлен речевой акт просьбы. Вместо того чтобы защищаться от нападок собеседника, адресант просит его сохранить втайне от других то, о чем намеревается рассказать Мухин. Просьба сопровождается особой интонацией, передающей страх, подобострастие и попытку перетянуть обидчика на свою сторону (это отражено в ремарках: «понизил голос», «хрипло проговорил»), — все это сбивает Мухина с толку, останавливает его как обличителя неблаговидных поступков Смурова.
Любое речевое действие говорящего всегда подразумевает ответное действие со стороны адресата как результат иллокутивного
воздействия: восприятие, понимание, ответную (вербальную или невербальную) реакцию (ответ собеседника, какое-то невербальное действие или эмоциональную реакцию):
— Отвори! — крикнул Андрей Ефимович, дрожа всем телом.
— Я требую!
— Поговори еще! — ответил за дверью Никита. — Поговори!
— По крайней мере, поди позови сюда Евгения Фёдоровича! Скажи, что я прошу его пожаловать... на минутку! Прошу тебя!
— Завтра они сами придут (А. П. Чехов).
Требование говорящего [Андрея Ефимовича] вызывает негативную реакцию адресата, который отказывается выполнить требование адресанта («поговори еще» = «ты еще чего-то требуешь, немедленно прекрати, а то хуже будет»). Такой результат явно не устраивает Андрея Ефимовича, и он несколько изменяет тактику побуждения к действию адресата [Никиты]: «Сделай хотя бы следующее: позови врача, уже не требую, а прошу», — в результате чего негативность реакции адресата немного смягчается, он уже готов вступить в переговоры, сообщить некоторую информацию («Завтра они сами придут»), хотя явно не спешит исполнить желание адресанта: планируемый говорящим перлокутивный эффект пока не достигнут.
В рамках данного исследования учитываются все составляющие речевого акта, центром которого является перформативный глагол: во-первых, выбор определенной языковой формы (построение высказывания с глаголом в определенной — перформативной форме) с целью передачи внеязыковых смыслов (локуция); во-вторых, учет основных и дополнительных интенций адресанта при взаимодействии с адресатом, учет коммуникативных целей и условий осуществления общения (иллокутивная сила); в-третьих, анализ предполагаемых результатов взаимодействия говорящего со слушающим (пер-локутивный эффект).
В основе семантико-прагматического явления перформативности (Э. Бенвенист, Э. Кошмидер, Дж. Остин и др.) лежит концепция, согласно которой сказать что-нибудь означает сделать что-нибудь, а произнести высказывание с какой-то целью (интенцией)
означает совершить действие с определенным эффектом, которое должно соответствовать высказанному интенциональному началу.
«Завещаю наручные часы моему брату — употребляется в завещании. Спорим на шесть пенсов, что завтра будет дождь — употребляется при споре... В этих примерах кажется ясным, что употреблять предложения (при определенных обстоятельствах, разумеется) не значит описывать мое действие в акте употребления того, что я говорю, или утверждать, что я что-то делаю: скорее это значит производить само действие» [8, с. 19].
Под перформативным высказыванием понимается особый вид высказываний, значением которых является осуществление говорящим речевого акта / речевого действия в прагматических координатах непосредственного общения «я — ты — здесь — сейчас».
Эксплицитно-перформативные высказывания репрезентируются перформативными глаголами — такими, которые в момент их произнесения не только и не столько описывают какое-либо действие, а являются самим действием, совершаемым говорящим путем произнесения этого глагола.
— Позвольте мне объясниться с вами, — начал Кирилин. — Я не мальчишка, не какой-нибудь Ачкасов или Лачкасов, Зачкасов... Я требую серьезного внимания! (А. П. Чехов).
Речевой акт требования репрезентируется перформативным глаголом «требовать» со значением «просить в категоричной форме». Говорящий ожидает от адресата проявления определенного внимания к собственной персоне, определенных действий по отношению к своим соперникам на любовном фронте. Кроме того, это требование может быть воспринято адресатом как реализация скрытой угрозы — прекращение каких-либо отношений.
— Ты меня спасаешь, Александр Дави-дыч, и, клянусь тебе богом, своим счастьем и чем хочешь, эти деньги я вышлю тебе тотчас же по приезде. И старый долг вышлю (А. П. Чехов).
В данном контексте говорящий дает клятвенное заверение в собственной порядочности относительно возврата последнего долга
и всех предыдущих долгов. Для убедительности в реализации намерения использован перформативный глагол «клянусь».
В современной лингвистике исследователями предлагаются различные критерии, на основе которых осуществляются классификации речевых актов и соответствующих им перформативов.
В основе классификации речевых актов Дж. Остина лежит семантическое значение перформативных глаголов и сближение иллокутивных функций речевых актов:
1) вердиктивы выделены на основе присущего им общего значения вынесения приговора, вердикта, который, однако, может быть и неокончательным, а представлять собой мнение, оценку, одобрение;
2) экзерситивы выделены на основе значения проявления власти, права или влияния;
3) комиссивы выделены на основе общего значения обещания или заявления о намерениях, не являющихся собственно обещаниями; высказывания с такими глаголами обязывают говорящего к «определенной линии поведения в совершении того или иного действия»;
4) бехабитивы объединяют акты социального поведения, этикетного характера;
5) экспозитивы показывают место высказывания в тексте, характер его использования, включают высказывание в ход разговора или аргументации [8, с. 130].
Данная классификация базируется в основном на глаголах речи, которые охватывают не все интенции говорящего. Кроме того, каждая из групп глаголов должна соответствовать одному из типов иллокутивных актов, но оказывается очевидным пересечение нескольких классов (на множество переходных случаев указывал в своих исследованиях и Дж. Остин), например: похвала отнесена к бехабитивам, хотя ее скорее стоит включить в оценочные высказывания — вердиктивы, а перформативные глаголы (просить, советовать приказывать, прощать) могут быть использованы и в другом прагматическом типе — в экспозитивных высказываниях. Недостатки классификации Дж. Остина связаны с тем, что в ее основе лежит принцип однозначного соответствия между иллокутивной силой высказывания и значением перформативного глагола.
Классификация перформативных глаголов Дж. Сёрля базируется на коммуникативнофункциональном подходе, в основе которого лежит понятие иллокутивной цели и выделение комплекса условий, существенных для достижения желаемого коммуникативного эффекта: учет психологического состояния говорящего и собеседника, направления отношений между содержанием высказывания и отражением окружающей действительности:
1) репрезентативы (или ассертивы) описывают какое-то положение дел или сообщают об этом, с их помощью закрепляется ответственность говорящего за истинность выражаемого суждения;
2) директивы выражают побуждение адресата, их произнесением говорящий стремится добиться от адресата совершения какого-либо действия;
3) комиссивы выражают обещания и обязательства что-либо сделать, которые принимает на себя говорящий;
4) декларативы выражают заявления говорящего с гарантией успешного осуществления;
5) экспрессивы — это этикетные формулы, с помощью которых выражается эмоциональное состояние говорящего [12, с. 179-181].
Классификация Дж. Сёрля по сравнению с классификацией Дж. Остина более упорядочена: в ней разграничены коммуника-тивно-интенциональные типы высказываний, отнесение глаголов к тому или иному типу является последовательным, потому что основывается не только на иллокутивных характеристиках, но и на учете цели высказывания, выражении психического состояния говорящего (например, клятва свидетельствует о намерении что-либо совершить, а извинение — о раскаянии).
В основе классификации, предложенной Ю. Хабермасом [16, с. 205-217], лежит идеалистическая интерпретация речевого акта, согласно которой любое высказывание состоит из перформативно-образующей вершины и зависимой части в виде пропозиционального содержания: перформативная часть выражает метакоммуникативную функцию таких высказываний, связывающую их с вне-языковым контекстом, а пропозициональное содержание выражает понятие о предметах, явлениях окружающей действительности.
Данная классификация не совсем последовательна: высказывания директивного характера включены в тип регулятивов; одни типы группируются на основе коммуникативно-интенционального признака, другие — только на основе социальных критериев (в основном с учетом социального статуса коммуникантов); высказывания, диаметрально отличающиеся коммуникативной интенцией, включаются в один тип (например, извинение, предположение, подтверждение и просьба, совет, приказ, приглашение и т. д.).
Заслуживает внимания классификация иллокутивных актов Б. Фрейзера, который в зависимости от коммуникативной интенции говорящего выделяет несколько групп, образующих таксономию иллокутивных актов. Иллокутивные типы репрезентируются в конкретных высказываниях соответствующими перформативными глаголами:
1) оценки — суждение говорящего о достоверности выраженной пропозиции;
2) рефлективы — отражение отношения говорящего к конкретному положению дел, и это отношение обусловлено предыдущим действием, которое представлено пропозицией (извинения, сожаления, раскаяния и др.);
3) обусловливания — выражение желания говорящего принять условность номинации, выраженной пропозицией;
4) реквестивы — просьбы, выражение желания говорящего сообщить собеседнику о положении дел в пропозиции;
5) суггестивы — предложения, выражение желания говорящего заставить слушающего оценить состояние действия, выраженного в пропозиции;
6) акты власти — выражение намерения говорящего создать нечто новое, изменить положение дел, используя определенные права или силу власти;
7) обязательства — выражение намерения говорящего взять на себя обязательства осуществить что-либо, что указано в пропозиции (клятва, признание, соглашение, обещание и др.) [10, с. 189-193].
В отечественной лингвистике также предпринимаются попытки описания отдельных типов высказываний русского языка с применением понятийного аппарата ТРА, создания классификаций иллокутивных актов на материале русского языка (Ю. Д. Апресян,
В. В. Богданов, Е. А. Красина, Е. В. Падуче-ва, Г. Г. Почепцов, Н. И. Формановская и др.). Классификация В. В. Богданова [4, с. 78-82] основана на ориентации на участников коммуникативного акта, все иллокутивные акты делятся на институциональные и неинституциональные. В классификации Е. В. Па-дучевой учитываются условия успешности речевого действия:
1) акты утверждения (сообщения, констатации, настоятельные утверждения);
2) акты обязательства (обещания, рассматриваемые как обязательства со стороны говорящего совершить определенное действие);
3) акты побуждения (просьба, приказ и другие попытки добиться от адресата совершения определенного рода действия);
4) акты вопроса (попытки говорящего получить необходимую информацию от адресата речи) [9, с. 25].
В таксономии первичного членения речевых актов (далее — РА) Н. И. Формановской учитывается функциональная сущность РА в коммуникативном взаимодействии, социальные предписания и установления, в рамках которых проходит общение: сообщения, обязательства, побуждения, вопросы, декларации, выражения эмоций, выражения речевого этикета [15, с. 156]. Е. А. Красина предлагает опыт классификации перформативных глаголов с опорой на связь уровней речевого акта и обязательных семантических компонентов значения перформативных глаголов (говорить / сказать, делать / сделать, давать / дать) [6, с. 120-131].
В классификации канонических перформативов, предложенной Ю. Д. Апресяном, наиболее полно и детально представлен корпус русских перформативных глаголов, предлагается детализированная и расширенная номенклатура речевых актов, в которой значение перформативного глагола определяется употреблением, перформативным контекстом.
В данной классификации учитываются лексический и грамматический аспекты, значение перформативности глагола определяется его функционированием в контексте, распределение перформативных глаголов по группам мотивировано первичными свойствами перформативных высказываний: недли-тельностью, равносильностью действию, ин-тенциональностью, уникальностью и др.
Ю. Д. Апресян предлагает 15 групп русских перформативных глаголов, объединенных соответствующей общей интенцией говорящего: сообщения, утверждения, признания, обещания, просьбы, предложения и советы, предупреждения и предсказания, требования и приказы, запреты и разре -шения, согласия и возражения, одобрения, осуждения, прощения, речевые ритуалы, социализированные акты передачи, отчуждения, отмены, отказы, называния и назначения [1, с. 200-202].
Таким образом, перформативный признак делит все интенциональные типы высказываний, независимо от их содержания, на перформативные, прагматической сущностью которых является осуществление действия, и констативные, которые по своей прагматической сути выражают лишь сообщение о каком-то факте, событии или действии; перформатив формирует перфор-
Способы выражения пер
Анализ языкового материала позволяет выделить ряд типизированных способов выражения перформативности высказывания.
1. Эксплицитное представление наблюдается в перформативном высказывании, которое образует перформативный глагол (в форме 1-го лица ед. / мн. ч. несовершенного вида настоящего времени изъявительного наклонения действительного залога), объединяющий номинирование интенции говорящего и грамматическое значение перформа-тивности, реализующееся в прагматических координатах непосредственного общения в определенном месте в настоящее время.
— Сделайте такое одолжение, — засуетился Абрам Голдин, — мы сейчас из вас сделаем такую фотографию, что вы сами в себя влюбитесь! Прошу вас сесть... Глаза прошу сделайте немножко интеллигентнее... рот можно закрыть! Закройте рот! Прошу теперь не шевелиться: теперь у вас за-ме-ча-тель-но культурный вид! Снимаю!! (А. Аверченко).
Перформативный глагол «прошу» эксплицирует просьбу говорящего, направленную на изменение поведения и внешнего
мативное высказывание, оформляющее речевой акт, и реализует иллокутивную цель адресанта в ходе осуществления процесса общения; корпус перформативных глаголов создает номинативную базу перформатив-ности, реализуемую в перформативных высказываниях.
Перформативам свойствен ряд частных семантико-прагматических и коммуникативно-функциональных особенностей, отличающих их от констативных высказываний: равнозначность высказывания описываемому перформативом действию; истинность в силу самого акта произнесения; результативность действия говорящего, обусловленная тем, что время произнесения перформативного высказывания и время названного им действия совпадают; зависимость функционирования перформатива от коммуникативной ситуации.
тивности высказывания
вида слушающего в условиях непосредственного взаимодействия: процесса фотографирования.
Глаза горячо блестели. Он волновался.
—Я объяснил бы, я утверждаю: человек — это... нечаянная, прекрасная, мучительная попытка природы осознать самое себя. Бесплодная, уверяю вас, потому что вместе со мной живет смерть!.. (В. Шукшин).
Эксплицитное глагольное представление говорящим утверждения некоторой истины и заверения слушающего в правоте.
Старуха уселась в кресло и после длиннейших предисловий, ухмыляясь и кокетничая (свахи всегда кокетничают), заявила, что у княгини есть товар, а у нее, старухи, купец. Маруся вспыхнула от обиды и негодования, не зная, что ожидать от нежданной гостьи.
— Странно, — сказала княгиня. — Сватать, значит, пришли? Я поздравляю тебя, Мари, с женихом! А кто он? Можно узнать?
.Княгиня взяла карточку и лениво поднесла ее к глазам... вспыхнула и подала карточку Марусе. Та побледнела... Княгине было больно и обидно, что за ее дочь сватается плебей... (А. П. Чехов).
Глагол «поздравляю» актуализирует иллокутивную функцию речевого ритуала «поздравление», хотя в данной ситуации сватовства это поздравление теряет значение речевого ритуала и превращается в ироничное указание собеседнику [Мари] на нелепость и абсурдность подобной ситуации: вчерашний лакей присылает сватов к бывшей хозяйке.
— А сколько стоит эта примочка?
—Дешево, очень дешево, донна.
— Благодарю вас за все, что вы для нас делаете. Вы всегда были хорошим другом моего Петра! Вы... вы не можете дать немного взаймы на эту оловянную примочку? (А. П. Чехов).
Эксплицитное выражение благодарности с целью склонить адресата к оказанию еще одной важной для адресанта услуги — просьбы дать денег взаймы. Просьба адресанта выражена имплицитно.
— Олеся, позволь мне... Только обещай сначала, что позволишь...
— Обещаю, голубчик... все, что ты хочешь...
— Позволь мне, пожалуйста, послать за доктором... Но ты хоть для меня согласись, Олеся (А. И. Куприн).
Эксплицитное представление обещания перформативным глаголом «обещаю» как подтверждение своего расположения к собеседнику и согласия на все его действия относительно собственной персоны.
Во всех этих коммуникативных ситуациях иллокутивная сила высказывания выражается эксплицитными языковыми средствами (глагол в перформативном значении и особая структура перформативного высказывания).
Модель 1: А1 (адресант: местоимение 1-го лица ед. ч. — я) + ПГ (перформативный глагол: форма 1-го лица ед. ч. настоящего времени изъявительного наклонения действительного залога) + 1-й актант (чего? что?: существительное в род. п. без предлога, существительное в косвенном падеже с предлогами) + / - (2-й актант: инфинитив, императив) ^ а2 (адресат: местоимение 2-го лица ед./мн. ч. в род. п., дат. п. без предлога).
2. Грамматическое представление пер-формативности наблюдается в некоторых эксплицитно-перформативных высказываниях, имеющих ряд синонимичных грамматических эквивалентов, реализующих значение перформативности:
1) форма 1-го лица ед. ч. простого будущего времени действительного залога.
— Я не раз с вами спорил об этом, Сергей Васильевич, и, кажется, ни мне вас, ни вам меня не убедить. Сознаюсь вам: это сделал я. Художник на то и художник, чтобы уметь поставить в себя вместо своего я — чужое (В. М. Гаршин).
«Сознаюсь вам» = «Сейчас я признаюсь вам в том, что было сделано мною ранее»;
2) форма 3-го лица настоящего времени действительного залога в неопределенноличных предложениях.
— Тебя прощают. Не будут больше подавать платок (М. Булгаков).
«Тебя прощают» = «Мы прощаем тебя»;
3) формы 2-го и 3 -го лица настоящего времени страдательного залога.
Накрыли парадную скатерть, посреди стола поставили вазочку с цветами и коробку сардинок. Тетка начистила земляники и украсила блюдо зелеными листьями... Раздался скрипучий голос нашей гувернантки:
— Дети приглашаются к столу.
Мы заторопились: было интересно узнать, кого сегодня ждут в гости (Н. А. Тэффи).
«Приглашаются» = «Я приглашаю вас сейчас к столу обедать»;
4) форма сослагательного наклонения глаголов «просить», «рекомендовать», «советовать».
— А может быть, это на другом конце страны и лучше взять машину напрокат — что я бы очень рекомендовал вам (Т. Толстая).
«Рекомендовал бы» — ненавязчивый совет = «В этой стране в период вашего отпуска я советую (рекомендую) вам поступить именно так».
Грамматические эквиваленты эксплицитных перформативов совмещают иллокутивную силу нескольких прагматических типов
высказываний, позволяя говорящему одновременно выполнять несколько речевых действий.
Модель 2: А1 (адресант: местоимение 1-го лица ед. ч. — я) + грамматический эквивалент ПГ:
1) в форме 1-го лица ед. ч. простого будущего времени действительного залога;
2) в форме 3-го лица настоящего времени действительного залога;
3) в форме 2-го и 3-го лица настоящего времени страдательного залога;
4) в форме сослагательного наклонения («просил бы», «рекомендовал бы», «советовал бы»)
+ 1-й актант (чего? что?: сущ. в род. п. без предлога, существительное в косвенном падеже с предлогами) + 2-й актант (инфинитив, императив) ^ а2 (адресат: местоимение 2-го лица ед. /мн. ч. в род. п., дат. п. без предлога).
В подобных перформативных высказываниях «говорящий передает слушающему большее содержание, чем то, которое он реально сообщает, и делает он это, опираясь на общие фоновые знания, как языковые, так и неязыковые, а также на общие способности разумного рассуждения, подразумеваемые им у слушающего» [11, с. 197].
3. Семантическое представление пер-формативности наблюдается в определенных коммуникативных ситуациях (приветствия, прощания, благодарности, извинения, согласия), в которых функционируют семантические эквиваленты эксплицитно-перформативных высказываний, выражающих пер-формативность на семантическом уровне:
• приветствую — здравствуйте, мое почтение;
• благодарю — спасибо;
• прощаюсь — до свидания;
• прощаюсь — прощай / прощайте;
• прошу прощения — простите;
• прошу прощения — извините;
• прошу прощения — виноват;
• соглашаюсь — согласен и т. п.
1. — Пелагея Сергеевна, мое почтение! — кричит он [приказчик Николай Тимофеевич] хорошим, здоровым баритоном. — Пожалуйте!
— А, здрасте! — говорит Полинька, подходя к нему. — Видите, я опять к вам... Дайте мне аграманту какого-нибудь (А. П. Чехов).
= «Я приветствую вас, потому что так требуют приличия», поэтому использована достаточно пренебрежительная форма семантического эквивалента «здрасте».
2. — Спасибо, утешили старика. Спасибо, богатыри! — крикнул он роте (А. И. Куприн).
= «Я благодарю вас, солдаты, за отличную службу»; интенция благодарности передана семантическим способом в ситуации особой напряженности для передачи дружеского расположения к простым солдатам.
3. Пахло лекарствами. Около двери в кабинет стоял Коростелёв и правою рукою крутил левый ус.
— К нему, извините, я вас не пущу, — угрюмо сказал он Ольге Ивановне. — Заразиться можно. Да и не к чему вам, в сущности. Он все равно в бреду (А. П. Чехов).
= «Я здесь за этой дверью прошу у вас прощения за то, что не пускаю вас, выполняя свой долг».
4. — Скажите, противоречит что-нибудь в этой мысли здравому рассудку?
— Нет. Я с вами согласна.
— Очень хорошо. Значит, можно идти дальше (В. Дудинцев).
= «Вы мне все подробно объяснили, поэтому сейчас я соглашаюсь с вами, принимаю ваши аргументы».
5. Она первая отпускает его. Она смотрит на маленькие золотые часы, опять протягивает ему свою чудесную руку и говорит: «До свидания. Мне очень приятно было встретиться с вами». Да, да, да! Она так и сказала — «До свидания»! И исчезает, как сказка, за поворотом аллеи (А. И. Куприн).
= «Сейчас я прощаюсь с вами, но мы скоро увидимся вновь».
Прагматические координаты речевого действия представлены в семантических эквивалентах (примеры 1-5) имплицитно, потому что адресат интерпретирует данные высказывания, воспринимая их как речевые действия, направленные ему адресантом в разных ситуациях коммуникативного взаимодействия: приветствия (пример 1), благо-
дарности (пример 2), прощания (пример 5), извинения (пример 3), согласия (пример 4).
Модель 3: А1 (адресант: местоимение 1-го лица ед. ч. — я) + семантический эквивалент ПГ (здравствуйте, спасибо, до свидания, прощай /прощайте, простите, извините, виноват, согласен и т. п.) + / -1-й актант (чего? что?: существительное в род. п. без предлога, существительное в косвенном падеже с предлогами) + / - 2-й актант (инфинитив, императив) ^ а2 (адресат: местоимение 2-го лица ед. /мн. ч. в род. п., дат. п. без предлога).
4. Модально-семантическое представление перформативности эксплицитного перформативного высказывания соответствует модели 4: А1 (адресант: местоимение 1-го лица ед. ч. — я) + модально-семантический эквивалент ПГ («модальный маркер + инфинитив ПГ» / «модальный маркер с компонентом бы + инфинитив ПГ») + / - 1-й актант (чего? что?: существительное в род. п. без предлога, существительное в косвенном падеже с предлогами) + / - 2-й актант (инфинитив, императив) ^ а2 (адресат: местоимение 2-го лица ед. / мн. ч. в род. п., дат. п. без предлога).
1. «Я вижу, что наступает время нам рассчитаться. Должен извиниться перед Вами. Я необдуманно увлек Вас на сомнительный путь подруги изобретателя, не зная при этом, кто я — изобретатель или просто чудак» (В. Дудинцев).
«Должен извиниться» = «Я прошу прощения у вас за свое необдуманное поведение».
2. — Так-с! — сказал Кирилин. Он молча постоял немного, подумал и сказал: — Что ж? Подождем, когда вы будете в лучшем настроении, а пока смею вас уверить, я человек порядочный и сомневаться в этом никому не позволю. Мной играть нельзя! (А. П. Чехов).
«Смягченное» перформативное высказывание «Смею вас уверить» = «Я уверяю вас в своей порядочности», сообщение информации и утверждение ее истинности.
3. Однажды Егорушка вошел к ней в спальную и, злобно хохоча, сообщил ей, что ее «жених» женился на купчихе...
— Честь имеем поздравить-с! Честь имеем! Ха-ха-ха!
Это известие поступило слишком жестоко с моей маленькой героиней (А. П. Чехов).
«Честь имеем поздравить» = «Я хочу поздравить тебя» = «Я поздравляю тебя с тем, что тебя обманули».
5. — Надежда Сергеевна? Не верю! Какими судьбами? — И, приложив руку к груди, он шагнул назад и наклонил голову. — Рад приветствовать ваше появление в этих стенах!
Надежда Сергеевна холодно посмотрела на него и чуть наклонила голову (В. Дудинцев).
«Рад приветствовать вас» = «Я приветствую вас».
6. — Посудите сами, любезнейший, какую работу я могу вам предложить?
— Конечно, это так... — пробормотал я в сильном смущении, не вынося его ясных, невинных глаз.
— Могу спорить, что вы даже не умеете управляться с аппаратом (А. П. Чехов).
Перформатив использован для выражения говорящим глубокого убеждения в том, что молодой человек ничего не умеет делать, ни к чему не приспособлен, говорящий утверждает это, а в качестве доказательства готов даже вступить в спор с кем угодно.
Модально-семантические эквиваленты эксплицитного перформативного высказывания, проясняющие интенцию говорящего (примеры 1-6) не употребляются изолированно. Они требуют распространения предложения, где обозначается содержание высказывания.
Перформатив в подобных высказываниях проясняет намерения говорящего, перформа-тивность высказывания создается употреблением глагола в определенной конструкции в сочетании с модальными маркерами: «хочу /могу/ смею/ должен заверить (ср. уверяю), поспорить (ср. спорим, что), поклясться (ср. клянусь)», «готов/рад / вынужден/ честь имею приветствовать (ср. приветствую), обещать (ср. обещаю), согласиться (ср. согласен), извиниться (ср. извините)».
Реальность речевого действия реализуется в высказывании, потому что при его интерпретации внимание адресата сосредо-
точено не на субъективной модальности желания, а на интенциональном значении инфинитива, способного к перформативному употреблению.
Итак, введение модального компонента позволяет употреблять некоторые глаголы в перформативном значении (например, «спорить», который, как правило, не употребляется изолированно, а только в сочетании с модальным компонентом), снимает социальные последствия, имеющие место при употреблении перформатива в ситуации официального или конвенционального взаимодействия. По-видимому, функционально это явление объясняется стремлением употреблять подобные перформативные высказывания в неофициальной обстановке применительно к бытовым ситуациям.
5. Девербативное представление перфор-мативности: перформативность высказывания может репрезентироваться с помощью девербативных эквивалентов эксплицитноперформативных высказываний. К перфор-мативам-девербативам можно отнести следующие:
1) высказывания, в которых основная интенция говорящего репрезентируется отглагольным существительным, образованным от перформативного глагола, или междометием (по происхождению бывшим существительным):
Он сошел вниз, и она уже подняла вуаль для последнего поцелуя, как вдруг внезапная мысль заставила ее отшатнуться.
—Дорогой мой, — прошептала она, задыхаясь. — Дорогой мой... еще одна последняя просьба... Сейчас мы расстанемся... Навсегда... Я знаю, ты меня не любишь больше... Дай мне слово, что сегодня в двенадцать часов ты обо мне вспомнишь...
Он засмеялся:
— Хорошо. В этом нет никакого труда. Но для чего ты просишь? (А. И. Куприн).
= «Я прошу тебя кое-что сделать для меня»;
2) высказывания, в которых основная интенция говорящего репрезентирована сочетанием: императив + отглагольное существительное, образованное от перформатив -ного глагола:
— Любовь Андреевна, позвольте обратиться к вам с просьбой, будьте так добры! Если опять поедете в Париж, то возьмите меня с собой, сделайте милость (А. П. Чехов).
Завуалированная просьба = «Я очень прошу вас взять меня с собой»;
3) высказывания, в которых основная интенция говорящего репрезентируется сочетанием: глагол 1-го лица настоящего времени + отглагольное существительное, образованное от перформативного глагола:
Она села на постели, спустив ноги. При свете лампадки глаза у нее казались большими, черными.
—Я прошу извинения, — проговорила она.
От волнения и дрожи во всем теле он уже не мог выговорить ни одного слова, а стоял перед ней и молчал (А. П. Чехов).
= «Я прошу прощения у тебя, прости меня».
Модель 5: А1 (адресант: местоимение 1-го лица ед. ч. — я) + девербативный эквивалент ПГ («девербатив ПГ» / «императив + девербатив ПГ» / «глагол в форме 1-го лица настоящего времени» + девербатив ПГ) + / -1-й актант (чего? что?: существительное в род. п. без предлога, существительное в косвенном падеже с предлогами) + / - 2-й актант (инфинитив, императив) ^ а2 (адресат: местоимение 2-го лица ед. /мн. ч. в род. п., дат. п. без предлога).
Девербатив перформативного глагола номинирует интенцию говорящего, называет речевое действие и предполагает обязательное распространение событийно-пропозициональной части высказывания: просьба — какая именно; ходатайство — о чем; извинение — в чем конкретно и т. д.
6. Ситуативно-имплицитное представление перформативности: иногда в дискурсе может нейтрализоваться, стираться различие между констатирующим и перформативным высказыванием, на фоне эксплицированной иллокутивной силы может проявляться и другая; в рамках определенного контекста, определенной ситуации в высказывании может оказаться больше содержания, чем репрезентирует его структура.
В подобных случаях адресат распознает иллокутивную силу и интенциональное зна-
чение единичного высказывания вне контекста, опираясь на собственный опыт, анализ пресуппозиций, учитывая знание правил общественного поведения и конвенциональные установки, принятые в обществе. Перформативный глагол или его синонимические эквиваленты в подобных ситуативноимплицитных высказываниях отсутствуют.
—Дуняша, кофе поскорей! Мамочка кофе просят!
— Сию минуточку (А. П. Чехов).
Содержание высказывания может быть
описано следующей формулой = «Я сообщаю тебе, что я хочу, и прошу тебя сделать так, чтобы это было». Адресат воспринимает обращенное к нему директивное высказывание и интерпретирует его как побуждение к действию.
Дальше я не мог продолжать: нечеловеческий страшный хохот душил моего нового знакомого. Он буквально катался по дивану, отмахиваясь руками, ногами, задыхаясь и кашляя. Лицо побагровело, и на глазах выступили слезы.
— О-ох, — визжал он тонким голосом.
—Довольно. Ради бога, довольно! Вы меня
убьете вашим рассказом! (А. Аверченко).
= «Вы просто молодец, мне очень смешно, но в данный момент я умоляю (т. е. «ради Бога») вас прекратить ваш рассказ».
7. Контекстуально-имплицитное представление перформативности: в некоторых речевых ситуациях интенциональное значение высказывания не может распознаваться адресатом вне контекста: некоторые высказывания могут получить отсутствующее в них интенциональное значение в пределах коммуникативного взаимодействия. Номинация конкретного речевого действия обычно представляется в авторских:
1. Хотела было ответить кухарке «Не ваше дело», но вспомнила, что она — святая, и отвечала сдержанно:
— Будьте добры, Варвара, отрезать мне кусочек черного хлеба.
Подумала и прибавила:
— Большой кусочек.
Кухарка отрезала.
—И будьте добры посолить, — попросила Кишмиш и завела глаза к небу (Н. А. Тэффи).
«Будьте добры» — завуалированная просьба = «Я вас очень прошу, будьте так любезны» — «попросила Кишмиш».
2. Ее ручонка дрогнула в моей руке. Дочь не сказала, а пропела:
— А ты не уезжай сегодня. — И добавила как окончательно решенное: — Вот.
Тут бы мне и дрогнуть: это была не просто просьба, каких у детей на каждом шагу, — нет, это была мольба, высказанная сдержанно, с достоинством, но всем существом, осторожно искавшим своего законного на меня права, не знающего и не желающего знать принятых в жизни правил (В. Распутин).
Настоятельная завуалированная просьба = «Я очень прошу тебя не уезжать» = «Здесь и сейчас я умоляю тебя остаться со мной».
Ситуативно-имплицитные и контекстуально-имплицитные перформативные высказывания могут быть восприняты в соответствующих условиях (контекстных или ситуативных) как различные речевые акты, но все равно это будут различные иллокутивные акты с имплицитно выраженной иллокутивной силой. Подобные высказывания следует, вероятно, расценивать как маркеры социальной символики, отражающие межличностные взаимоотношения коммуникантов.
Таким образом, форма глагола 1 -го лица единственного числа несовершенного вида настоящего времени изъявительного наклонения действительного залога является наиболее типичной, стандартной формулой для актуализации в высказывании значения пер-формативности. Эксплицитно-перформативное высказывание имеет ряд синонимичных эквивалентов — грамматических, семантических, модально-семантических, которые номинируют интенцию адресанта и семантически выражают перформативность высказывания.
В широком дискурсе возможно употребление имплицитно-перформативных высказываний, в структуре которых отсутствует перформативный глагол или его эквиваленты. У таких высказываний отсутствуют некоторые коммуникативно-прагматические характеристики канонического перформативного высказывания (автореферентность, автоно-
минативность, эквитемпоральность) — это ситуативно-имплицитные и контекстуальноимплицитные перформативные высказывания.
При интерпретации имплицитно-перформативных и синонимичных перформативных высказываний необходим анализ ситуативных и лексических ограничений, т. е. более широкого контекста и ситуаций взаимодействия участников коммуникации.
Основное назначение имплицитно-перформативных и синонимичных эквивалентов перформативных высказываний заключается в функционировании в качестве стратегического средства сохранения межличностного равновесия общения: завуалированная просьба, ненавязчивый совет, «смягченные» перформативные высказывания с инфинитивом
Место перформатива в системе
Речевой акт всегда рассчитан на определенного получателя высказывания, способного воспринять и интерпретировать (или потенциально имеющего такую возможность) мотивы и интенциональные установки отправителя высказывания. Следовательно, любое высказывание всегда сознательно направлено лицу, которое имеет определенные коммуникативно-прагматические характеристики.
«Говорящий немедленно противопоставляет себе другое лицо, какой бы ни была степень присутствия, приписываемая им этому лицу. Всякий акт высказывания является эксплицитно или имплицитно обращением к кому-либо, он постулирует наличие собеседника» [3, с. 313].
Разработка проблемы реализации взаимодействия говорящего и слушающего, ориентации высказывания на адресата, моделирования говорящим реакций слушающего привлекала внимание многих ученых (Л. А. Аз-набаеву, И. В. Арнольд, Н. Д. Арутюнову, М. М. Бахтина, Е. А. Гончарову, Ю. М. Лот-мана, Е. В. Падучеву, Г. В. Степанова и др.). В современной лингвистике представлены различные подходы к определению понятия «адресованности / адресатности» в зависимости от того направления, в рамках которого ведутся исследования.
в составе, рекомендации, предупреждения, требования в форме сослагательного наклонения, когда адресант в силу некоторых социальных или ситуативных условий не может или не хочет прямо, однозначно представить в высказывании свое коммуникативное намерение, побудившее его апеллировать к адресату.
Использование разных способов выражения перформативности высказывания, многочисленных синонимичных эквивалентов перформативных высказываний предопределяет наличие общего для них значения: направленности адресату, а следовательно, предполагает анализ перформативных высказываний с точки зрения реализации ими значения адресованности.
тв выражения адресованности
С точки зрения теории функциональносемантического поля Ты-категории адресо-ванность понимается как значение высказывания: «значение адресованности имеют высказывания, объединенные общим прагматическим значением и общей функцией — направленностью высказывания собеседнику с целью побуждения его к ответной реакции (вербализованной или невербализованной)» [17, с. 39].
Итак, адресованность — это выражение направленности высказывания на субъект его восприятия в рамках адресатной ситуации, т. е. ситуации речевого взаимодействия между говорящим и слушающим, в которой реализуются адресатные отношения (устанавливается речевой контакт, доводится до сведения собеседника определенная информация, говорящий воздействует с помощью различных средств на эмоции и чувства собеседника, побуждает его к ответной реакции и т. д.). Значение адресованности реализуется в рамках дискурса, отражаю -щего непосредственное общение, речевое воздействие и взаимодействие адресанта (участника адресатной ситуации, создающего высказывание для реализации своих намерений, интенциональных состояний и предполагающего определенную реакцию со стороны собеседника) и адресата (участника адресатной ситуации, воспринимающего высказывание адресанта, интерпретирующего
интенции говорящего, эксплицирующего тот перлокутивный эффект, который оказало на него высказывание адресанта).
Адресованность реализуется в речи с помощью специальных средств, содержащих в своей семантике значение адресованности или актуализирующих это значение в вы -сказывании.
Поскольку семантически перформативы объединены не только тем, что равны действию, но и тем, что называемое ими действие всегда обладает свойством направленности на слушателя, то можно считать, что адресованность является еще одним свойством (наряду с эквиакциональностью, невери-фицируемостью, автореферентностью и др.) перформативного высказывания.
Леля захихикала. Губы ее сложились для первого поцелуя.
— Можно вас попросить? Умоляю! Ей-богу, для искусства! Вы мне так понравились, так понравились! Вы та, которую именно мне и нужно! К черту других! Елена Тимофеевна! Друг мой! Будьте моей...
Лёля вытянулась, готовая пасть в объятия. Сердце ее застучало... (А. П. Чехов).
«Умоляю» = «Настоятельно прошу, умоляю вас, того, кто меня видит, слушает и может мне ответить». Уже сама глагольная форма «умоляю» имеет значение адресованной единицы, хотя в семантике перформативного глагола нет формального (грамматического) указания на 2-е лицо.
Прагматическое значение каждого речевого акта зависит от ряда показателей: намерений говорящего определенным образом воздействовать на слушающего, социальной ситуации, в которой речевое взаимодействие осуществляется, восприятия того или иного высказывания собеседником, тем, кому оно предназначено.
— Профессор, верните мою расписку. Умоляю вас, — и даже голос мой жалостливо дрогнул.
— Пожалуйста.
Он щелкнул ключом в столе и отдал мне мою расписку...
Дрожащей рукой я принял записку и спрятал, пролепетав:
— Благодарю вас (М. Булгаков).
Адресант обращается с просьбой к адресату [профессору], который может ее выполнить. Для достижения желаемого результата говорящим используется экспрессивный вариант выражения просьбы — перформатив «умоляю» употребляется при настоятельной просьбе = «настоятельно просить, взывая не только к разуму, но и к чувствам адресата» [13, т. 4, с. 674]. С помощью перформатива снимается официальность профессиональных отношений начальника (профессора) и подчиненного (адресанта просьбы), говорящий апеллирует к жалости адресата. Добившись желаемого результата (получив расписку), говорящий, несмотря на сильное волнение (см. ремарки «дрожащей рукой», «пролепетал»), пытается следовать правилам речевого этикета: благодарит адресата за выполненную просьбу.
Перформативы несут значительную коммуникативную нагрузку, регулируя различные аспекты процесса социального и межличностного взаимодействия между коммуникантами.
— Вот уж воистину без вины виноват! Всю свою жизнь открещивался от роли героя. и вдруг, словно на смех, попал в самые настоящие герои. Уверяю честным словом, что я вовсе не герой, привожу тому неоспоримые доказательства, но мне не верят...
—А вы поезжайте ревизовать губернии, — сказал Кукушкин со смехом (А. П. Чехов).
Адресант вступает с собеседником в межличностное общение, доказывая свою точку зрения, пытается переубедить его относительно сложившейся ситуации, используя перформатив. «Уверяю честным словом» = «Вы должны мне обязательно поверить, я честный человек, мое честное слово дорогого стоит, вы ведь знаете».
Перформативы («благодарю», «умоляю», «объявляю», «клянусь», «обещаю», «одобряю», «требую» и др.) обозначают действия-поступки, адресованные собеседнику, а речевое действие, названное ими, устанавливает и регулирует отношения между сферами адресанта и адресата.
1. Околоточный подошел к стене и с нескрываемым интересом стал рассматривать картину, изображавшую «Бабушкины сказки».
— Вы бы присели!
— Благодарю вас. Прекрасная картина!
Околоточный сел и опять потер руки
(А. Аверченко).
Выражение признательности конкретному человеку, хозяину, в ответ на определенное предложение.
2. И вот — фатальная встреча. Все равно, как и где. Клянусь вам — я не виновата. Я не завлекала его. И я его не люблю (Н. А. Тэффи).
Клятвенное заверение собеседника в собственной невиновности.
3. Маруся пошла навстречу Топоркову
и, ломая перед ним руки, начала просить. Ранее она никогда и ни у кого не просила.
— Спасите его, доктор! — сказала она, поднимая на него свои большие глаза. — Умоляю вас! На вас вся надежда!
Топорков обошел Марусю и направился к Егорушке (А. П. Чехов).
Репрезентированная ситуативно-имплицитным высказыванием (первая реплика адресанта) настоятельная просьба к человеку, способному в сложившейся ситуации ее выполнить, и эксплицитно-перформативное высказывание (вторая реплика адресанта): «Умоляю вас» = «Я очень прошу только вас, только на вас надеюсь, только вы можете помочь моему брату».
4. — Возьми себя в руки, — сказал Зила-нов. — Не кричи. Я требую, чтобы ты спокойно, толково объяснила, о чем он тебе говорил... Соня, перестань кричать! Испугаешь Ирину, перестань, я требую... (В. Набоков).
Побуждение адресата кардинально изменить свое поведение, которое разрушительно действует на окружающих и не позволяет продолжать общение.
5. — Послушай-ка, товарищ Лопаткин, — громко сказал вдруг Тепикин. — Ты сегодня победитель. И мы все поражены, как ты сумел пройти насквозь огонь и воду. Одобряю, прямо скажу! Но натура у тебя, дорогой товарищ, эгоистическая... (В. Дудинцев).
Выражение одобрения адресату, сумевшему преодолеть все трудности и этим удивить и заинтриговать окружающих.
Анализ коммуникативно-прагматического содержания перформативных высказываний
указывает на отношение между говорящим субъектом и его речевым высказыванием (примеры 2, 5), вскрывает намерения говорящего определенным образом воздействовать на слушающего (примеры 1, 3, 4), свидетельствует о наличии определенного отношения говорящего к адресату речи.
В некоторых случаях использование говорящим перформатива свидетельствует о завуалированной иллокутивной функции высказывания и скрытых дополнительных интенциях адресанта (пример 1 = «Благодарю, конечно, за любезность, но это только начало нашего разговора: не за этим я пришел, вы еще пожалеете о своей любезности»; пример 2 = «Клянусь вам в чем угодно, лишь бы вы мне поверили, лишь бы у вас сложилось обо мне хорошее мнение»; пример 5 = «Одобряю, чтобы не отличаться от других, поскольку вы от меня такого отношения не дождетесь никогда, потому что считаю, что ваше поведение, ваши заслуги одобрять не следует»). То есть можно утверждать, что разного рода «информация» передается перформативным высказыванием и в процессе коммуникации становится общей — разделенной — информацией для адресанта и адресата.
Употребление перформатива является показателем субъективности высказывания, стремлением говорящего передать адресату свое субъективное отношение к действительности или к личности и поведению адресата.
Перформатив эксплицирует иллокутивную силу высказывания, выступая номинатором (в случае эксплицитного представления перформативности) или показателем (в случае имплицитного представления пер-формативности) основных интенциональных типов речевых актов: сообщений, утверждений, подтверждений, просьб, советов, обещаний, одобрений, осуждений, требований и т. п. Иллокутивная сила всегда направлена получателю высказывания, адресант высказывания рассчитывает на определенный пер-локутивный эффект: реакцию адресата на эксплицированное перформативом речевое действие.
Адресант может использовать перформативное высказывание для регулирования коммуникативного взаимодействия, создания приятной для адресата тональности общения:
Увидав инженера, я невольно сделал шаг назад, а он протянул ко мне обе руки и сказал, улыбаясь, показывая свои белые, крепкие, ямщицкие зубы:
— Вот и он, вот и он! Очень рад видеть вас, господин маляр! Маша все рассказала, она тут спела вам целый панегирик. Вполне вас понимаю и одобряю! — продолжал он, беря меня под руку.
— Быть порядочным рабочим куда умнее и честнее, чем изводить казенную бумагу и носить на лбу кокарду (А. П. Чехов).
В данной речевой ситуации положительная оценка деятельности адресата, репрезентированная перформативом со значением одобрения (= «Мне нравится то, что вы делаете и как вы это делаете, потому что считаю вас настоящим мастером своего дела — я это одобряю»), направлена адресату с целью поддержания дальнейшего с ним общения и сотрудничества.
Прагматические координаты перформативного высказывания предопределяют обязательное наличие адресата высказывания: адресант не может совершать речевые действия-поступки (обещать, благодарить, поздравлять, просить, клясться, одобрять, запрещать и т. д.) для себя самого, без адре-сованности их собеседнику. Интерпретация перформативного высказывания зависит от того, как воспринимается то или иное высказывание собеседником, тем, кому оно предназначается. Именно адресат становится посредником между коммуникативной интенцией адресанта, иллокутивной силой выбранного им языкового средства реализации данной интенции и тем результатом (перло-кутивным эффектом), которого он ожидает. Восприятие высказывания собеседником, его реакции, продолжение или прерывание речевого контакта помогают говорящему реализовать свои желания и потребности в коммуникативном акте, способствуют эффективному общению.
Перед тем как ложиться спать, Таня говорила ему:
— Отец обожает тебя. Ты на него сердишься за что-то, и это убивает его. Посмотри: он стареет не по дням, а по
часам. Умоляю тебя, Андрюша, бога ради, ради своего покойного отца, ради моего покоя, будь с ним ласков! (А. П. Чехов).
Настоятельная просьба (= «умоляю») адресанта [Тани] направлена конкретному, непосредственному адресату [мужу Андрею]. Адресант апеллирует к тому, что ему хорошо известно о собеседнике («ради своего покойного отца», «ради моего покоя»), он считает, что может повлиять на исполнение адресатом просьбы.
Средства адресованности являются важным организующим элементом коммуникации и определяют ее успешность. Знание об особенностях выражения адресованности в различных дискурсивных образованиях позволяет избежать коммуникативных неудач, приводящих к прекращению коммуникативного взаимодействия.
Исследуемые нами перформативы считаются формально не представленными средствами выражения адресованности, поскольку в их грамматической форме не выявляется значение 2-го лица. Однако обозначаемое ими действие чаще всего направлено адресату — это выявляется из контекста при обращении говорящего к собеседнику в ситуации адресатности.
— Благодарю вас за все, что сделано по этому делу (М. Булгаков).
Выражение благодарности как этикетная реакция на действия конкретного собеседника в рамках конвенционального речевого поведения = «Говорящий знает, что собеседник сделал для него нечто хорошее и хочет показать, что ценит это, используя речевую формулу, характерную для ситуации благодарности».
Филипп Филиппович глянул строго:
— Прошу не называть Зину Зинкой! По-нятно-с? Понятно ли, я вас спрашиваю?... Убрать эту пакость с шеи. Вы... ты... вы посмотрите на себя в зеркало — на что вы похожи! (М. Булгаков).
Намерение говорящего будет реализовано только при наличии конкретного собеседника, просьба направлена непосредственно адресату: свою просьбу профессор Преоб-
раженский произносит не потому, что хочет спокойствия (от его слов сам по себе порядок не воцарится), а потому, что хочет, чтобы именно нарушитель [Шариков] приложил определенные усилия для изменения ситуации, сложившейся по его вине.
Перформативы как средства адресован-ности занимают разные по удаленности от центра участки периферийной зоны ФСП ТК [17, с. 269]. Это положение дало основание предположить, что, во-первых, функционируя в качестве средств выражения адресованности, некоторые перформативы находятся ближе к центру ФСП, занимая переходную зону между адресатотивами активного и неактивного типов, некоторые — дальше от центра, являясь адресатотивами неактивного типа. Это может быть обусловлено следующим: семантическими особенностями перформатива, наличием необходимых компонентов-актантов, помогающих реализовать прагматические координаты пер-формативности высказывания, употреблением (или неупотреблением) в высказывании ядерных и других периферийных средств выражения адресованности, совместно с которыми функционирует перформатив, формируя адресованность высказывания. Во-вторых, наличие или отсутствие в перформативном высказывании других средств адресованно-сти (адресаторов и адресатотивов) может изменять интенсивность реализации значения адресованности высказывания.
Таким образом, с точки зрения реализации значения адресованности в высказывании все перформативы можно разделить на следующие группы:
1) перформативы, реализующие в высказывании значение адресованности самостоятельно, без поддержки других средств ад-ресованности (они находятся на периферии, близкой к центру ФСП ТК — адресатоти-вы активного типа ближней периферии); перформативы-адресатотивы ближней периферии, функционируя в высказывании в сочетании с другими адресатотивами и адре-саторами, сдвигаются в зону дальней периферии ФСП ТК (занимают промежуточное положение между адресатотивами ближней и отдаленной периферии — адресатотивы неактивного типа ближней периферии);
2) перформативы, не употребляющиеся самостоятельно, реализующие значение ад-ресованности только в сочетании с другими средствами адресованности (адресатотивы неактивного типа отдаленной периферии).
К перформативам-адресатотивам активного типа ближней периферии следует отнести перформативы, в семантику которых имплицитно включено значение адре-сованности. Они самостоятельно, без поддержки других средств формируют в высказывании значение адресованности, например: предупреждаю, уверяю, напоминаю, каюсь, обещаю, клянусь, прошу, умоляю, требую.
— Вы проведете сегодня вечер со мной, — сказала Полина Николаевна, подходя к Лаптеву и глядя на него сурово. — Мы отсюда поедем вместе чай пить. Я этого требую.
— Хорошо, поедемте, — согласился Лаптев (А. П. Чехов).
«Требовать» = «просить что-либо или предлагать сделать что-либо в настойчивой, категоричной форме» [13, т. 4, с. 550]. Категоричность усиливается настойчивостью адресанта, он прогнозирует поведение адресата: «проведете вечер со мной», «поедем вместе чай пить». Такое речевое поведение обязывает адресата безоговорочно исполнить выдвигаемые требования.
— Я не отнял их. Он их проиграл.
— А кто ему по морде дал?
— Так он же не хотел отдавать.
— Напоминаю: мальчиков на нашей улице нельзя бить, — заметил Аптекаренок и, по своему обыкновению, с быстротой молнии к подтверждению высказанного положения со свистом закинул руку за спину, ударил Ганнибоцера в ухо... (А. Аверченко).
«Напоминать» = «вызывать воспоминания, заставлять вспомнить кого-либо о чем-либо, обратить внимание на что-либо» [ІЗ, т. 2, с. 528]. Адресант пытается опереться на воспоминания о событиях, которые уже происходили ранее; адресат, по всей видимости, знает о них, должен помнить. Напоминание адресовано конкретному человеку, который знает о том, что нарушил определенные правила, законы, признанные другими участниками дворовой компании, и должен поплатиться за это.
—А лысина? И, кроме того, всмотритесь в нос. Умоляю обратить внимание на нос.
Маленький всмотрелся в мой нос. Отчаяние овладело им.
— Верно. Не похож (М. Булгаков).
«Умолять» = «склонять к чему-нибудь мольбами, просьбами» [7, с. 831], «употребляется при настоятельной просьбе» [13, т. 4, с. 674]. Адресант упрашивает адресата быть еще более внимательным, чем прежде, воздействуя не столько на разум, сколько на чувства адресата, заставляет его принять собственную точку зрения и согласиться с тем, что ранее не признавал.
При употреблении некоторых перформативов в сочетании с другими средствами адресованности усиливается интенсивность направленности высказывания адресату, актуализируется адресатная валентность перформатива (при употреблении в сочетании с местоимениями 2-го лица). При функционировании в сочетании с обращением или императивом перформатив становится вспомогательным средством выражения адресо-ванности, не реализуя, а актуализируя данное значение.
Разной будет и реакция адресата: при самостоятельном функционировании пер -форматива адресат может принять или не принять речевое действие (реакция может не проявиться) или можно говорить об обобщенной адресованности, а при упо -треблении в сочетании с другими единицами адресованности апелляция к конкретному лицу маркируется наиболее отчетливо.
Употребляясь в высказывании в сочетании с адресаторами и другими адресато-тивами активного / неактивного типов, перформативы переходят из зоны ближней периферии ФСП ТК в зону дальней периферии, занимая промежуточное положение между адресатотивами активного типа ближней периферии и адресатотивами неактивного типа отдаленной периферии. При подобном функционировании в высказывании эти перформативы, вероятно, можно классифицировать как переходный тип между перформативами-адресатотивами ближней и отдаленной периферии — перфор-мативы-адресатотивы неактивного типа ближней периферии.
Перформативы-адресатотивы неактивного типа отдаленной периферии (например: заклинаю, обвиняю, осуждаю, порицаю, проклинаю, предостерегаю, предписываю, извещаю, предрекаю, уведомляю и некоторые другие) могут оформлять в речи значение адресованности только в сочетании с другими средствами ТК.
Робко переступая затекшими ногами в тяжелых сапогах, слушали урядники четкую речь станового пристава:
— Ребята! До сведения начальства дошло, что тут некоторые из населения занимаются художеством — музыкой, пением и климатологией. Предписываю вам обнаруживать виновных и, по выяснении их художеств, направлять в стан (А. Аверченко).
Адресованность высказывания создается адресатотивом активного типа (обращением «ребята»), адресатотивом неактивного типа (перформативным глаголом «предписывать») и адресатором (актантом, реализующим адресатную валентность перформативного глагола: «предписываю (кому?) вам»). Официальность приказа реализуется именно перформативом: «предписываю» = «официально приказываю подчиненным выполнить определенную задачу: обнаружить виновных».
— Что ж, и барышню свою привез? — спросил старик и, не дожидаясь ответа, сказал, обращаясь к покупателю: — Сим извещаю вас, папаша, вступаю я в брак с девицей такой-то. Да. А того, чтоб у папаши попросить благословения и совета, нету в правилах. Теперь они своим умом (А. П. Чехов).
Говорящий воссоздает предполагаемую адресатную ситуацию, в которой сын должен был сообщить ему о своем решении жениться, сообщение направлено конкретному адресату (отцу), заинтересованному в данной информации, бурно реагирующему на нее. Реализуется эта направленность снисходительно-пренебрежительным обращением к адресату и устойчивым перформативом-идиомой: «сим извещаю вас» = «сообщать о чем-либо / о чем-нибудь кому-либо, уведомлять, доводить что-нибудь до чьего-нибудь сведения» [13, т. 1, с. 878].
«Милый барон! — писала Илька. — Посылаю вам карточку и уведомляю вас, что мы с отцом Цвибушем живы и здоровы. Еще уведомляю вас, что я непременно буду иметь миллион. Буду иметь его очень скоро. Мы живем теперь очень хорошо. При свидании расскажу вам, что с нами случилось... » (А. П. Чехов).
Уведомление в значении «извещать кого-либо о чем-либо» всегда направлено конкретному адресату (в данном примере используется обращение к адресату), перформатив «уведомлять» имеет обязательную валентность адресата («уведомлять (кого?) вас»).
Таким образом, перформативы, несмотря на формальное отсутствие адресатосемы, актуализируют значение адресованности в перформативном высказывании. В семантику перформативов-адресатотивов активного типа ближней периферии ФСП ТК имплицитно включен адресат. Они самостоятельно выражают значение адресованности без
В рамках теории речевых актов в центре внимания исследователей оказывается субъект речевых действий, определяющий некоторое прагматическое пространство коммуникативного взаимодействия «я — ты — здесь — сейчас», совершающий выбор определенных языковых средств для осуществления этого взаимодействия, руководствующийся своими интенциональными состояниями и избирающий для реализации коммуникативного намерения определенную стратегию.
В современной лингвистике понятие и термин «перформативность» трактуется специалистами неодинаково, в вопросе определения границ понятия «перформатив» нет единства взглядов.
В нашем понимании перформативность — это свойство языкового знака, заключающееся в представлении прагматически значимого речевого действия (не сообщение о нем, а совершение действия), реализу -ющегося в определенной коммуникативной ситуации и предназначенного для воздействия на адресата.
поддержки других средств адресованности, поскольку адресат в таких высказываниях однозначно определен.
В сочетании с другими средствами адресованности (с местоимениями 2-го лица ед. и мн. ч., с обращениями, императивами, вводными конструкциями) перформативы-адресатотивы неактивного типа ближней периферии ФСП ТК становятся вспомогательными средствами выражения адресо -ванности: усиливают или уточняют значение адресованности, репрезентированное в высказывании адресаторами или другими адресатотивами.
В условиях коммуникации некоторые перформативы только в сочетании с другими средствами адресованности (адресаторами, адресатотивами активного и неактивного типа) эксплицируют значение направленности высказывания адресату — это перформативы-адресатотивы неактивного типа отдаленной периферии ФСП ТК.
Зарубежными и отечественными лингвистами предпринят ряд попыток по выделению и классификации перформативов, в результате которых, однако, исследователи не пришли к единому мнению: типологии отличаются по количеству и качеству выделяемых элементов. Наличие различных оснований классификации перформативов связано с многогранностью явления перформа-тивности, с возможностью различных интерпретаций перформативных высказываний. Мнения исследователей сходятся в следующем: прагматической сущностью перформативных высказываний является осуществление действия; иллокутивная цель адресанта реализуется перформативным высказыванием в ходе ситуации общения.
Анализ перформативных высказываний позволил выделить разные способы выражения перформативности высказывания, объединенные общим для них значением адресованности: эксплицитный, семантический, модально-семантический, девербатив-ный, ситуативно-имплицитный и контекстуально-имплицитный.
В силу своей интенциональной природы перформативные высказывания имеют многочисленные синонимичные эквиваленты: грамматические, семантические, модальносемантические, ситуативно-контекстуальные.
Функционирование подобных эквивалентных высказываний со значением перформа-тивности, а также интерпретация их адресатом обусловлены всей совокупностью пре-суппозиционных факторов, наличием общих фоновых знаний и коммуникативной компетенции общающихся, потому что при восприятии имплицитных и синонимичных перформативных высказываний могут возникнуть некоторые расхождения между буквальным значением и реальным смыслом, обусловленным намерением говорящего.
Пресуппозиции и параметры достаточно развернутого контекста остаются единственными актуализаторами истинной интенции говорящего, истинного целевого назначения высказывания, потому что при вхождении в текст синонимичное или имплицитное высказывание реализует еще и невербализо-ванные смыслы, дополнительные интенции и только вместе с ними получает смысловую законченность.
Одним из условий формирования перформативного высказывания является наличие адресанта и адресата. Перформатив не употребляется, если нет того, кому направлена реализация намерений адресанта. Адре-сованность перформативного высказывания создается иллокутивной функцией перформатива и прагматическим значением адресованности, включенным в семантику перформативного глагола или его эквивалента.
Анализ функционирования перформативов в высказывании показывает, что перформативы обладают разными возможностями в реализации значения адресованности.
В условиях реальной коммуникации перформативы в сочетании с другими средствами адресованности усиливают или уточняют значение адресованности, занимая разные по удаленности от центра участки периферийной зоны ФСП ТК. Периферию, близкую к центру ФСП ТК, занимают перформативы активного и неактивного типа, реализующие в высказывании значение ад-ресованности самостоятельно, без поддержки других средств. Отдаленную периферию
ФСП ТК занимают перформативы, не употребляющиеся самостоятельно в высказывании, реализующие значение адресованно-сти только в сочетании с другими средствами адресованности.
Адресованность является одним из конститутивных свойств перформативного высказывания, потому что:
- перформативы имеют значение единицы адресованности, поскольку актуализируют значение адресованности в ситуациях коммуникативного взаимодействия собеседников;
- речевое действие-поступок, репрезентируемое перформативным высказыванием, обладает свойством направленности кому-либо;
- адресант перформативного высказывания всегда имеет определенные намерения (просить, требовать, запрещать, благодарить, поздравлять, советовать, заявлять, сообщать и т. д.), направленные адресату;
- одним из условий перформативности высказывания является коммуникативное взаимодействие в рамках адресатной ситуации двух субъектов: адресанта и адресата;
- адресант перформативного высказывания ждет от адресата определенной реакции (вербальной или невербальной); оценка этой реакции важна для адресанта, так как необходима для создания следующего высказывания и дальнейшего планирования коммуникации;
- адресант в процессе коммуникации использует перформатив как средство установления контакта с адресатом, привлечения его внимания, как средство воздействия на адресата, регулирования отношений с ним.
Перформативное высказывание употребляется адресантом для побуждения адресата к речевым или неречевым действиям, для регулирования межличностных отношений, для корректировки речевого и неречевого поведения собеседников, для сообщения некоторой информации адресату.
В реализации значения адресованности важную роль играет контекст, с помощью которого в большинстве случаев эксплицируется адресованность перформативного высказывания. Контекст подчеркивает, проясняет характер адресатной ситуации, соотнесение ее с определенным типом речевого акта, центром которого является перформатив.
Таким образом, семантико-прагматическим значением перформатива является осуществление речевого действия, направленного на слушателя. Существуют многочисленные эквиваленты перформативных высказываний, отличающиеся компонентным составом об-
разующих их средств и оттенками значения. Следовательно, объединяющей функцией перформативных высказываний является координация коммуникативного взаимодействия адресанта и адресата.
Библиографический список 1. Апресян Ю. Д. Избранные труды: в 2 т. Т. 2.
Интегральное описание языка и системная лексикография. — М.: Яз. рус. культуры, 1995. — 767 с.
2. Арутюнова Н. Д., Падучева Е. В. Истоки, проблемы и категории прагматики // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. — М.: Прогресс, 1985. —
С. 3-45.
3. Бенвенист Э. Общая лингвистика. — М.: Едиториал УРСС, 2002. — 448 с.
4. Богданов В. В. Речевое общение: прагматические и семантические аспекты. — Л., 1990 — 88 с.
5. Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. — 3-е изд., стер. — М.: Едиториал УРСС, 2004. — 264 с.
6. Красина Е. А. Семантика и прагматика русских перформативных высказываний: дис. ... д-ра филол. наук: 10.02.01. — М., 1999. — 310 с.
7. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. Вып. 1. / под общ. ред. Ю. Д. Апресяна. — 2-е изд., испр. — М.: Яз. рус. культуры, 1999. — 552 с.
8. Остин Дж. Избранное. Как производить действия при помощи слов «смысл» и «сенси-билии». — М.: Наука, 1999. — 332 с.
9. Падучева Е. В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью: референциальные аспекты семантики. — М.: Едиториал УРСС, 2004. — 288 с.
10. Речевые акты в лингвистике и методике: межвуз. сб. науч. тр. / отв. ред. В. В. Лазарев. — Пятигорск: ПГПИИЯ, 1986. — 228 с.
11. Серль Дж. Р. Косвенные речевые акты // Новое в зарубежной лингвистике: сб. науч. ст. Вып. 17. Теория речевых актов / под общ. ред. В. Ю. Городецкого. — М.: Прогресс, 1986. — С. 195-222.
12. Серль Дж. Р. Классификация иллокутивных актов // Новое в зарубежной лингвистике: сб. науч. ст. Вып. 17. Теория речевых актов / под общ. ред. В. Ю. Городецкого. — М.: Прогресс, 1986. — С. 170-194.
13. Словарь русского языка: в 4 т. / под ред. А. П. Евгеньевой.— М.: Иностр. и нац. слов., 1957-1961.
14. Стилистический энциклопедический словарь русского языка / под ред. М. Н. Кожиной. — М.: Флинта: Наука, 2003. — 696 с.
15. Формановская Н. И. Коммуникативно-прагматические аспекты единиц общения. — М.: ИРЯ им. А. С. Пушкина, 1998. — 291 с.
16. Хабермас Ю. Понятие индивидуальности. О человеческом в человеке. — М.: Политиздат, 1991. — 384 с.
17. Чаплыгина И. Д. Ты-категория: семантика и структура: монография. — Петропавлоск-Камчатский: КГПУ, 2003. — 350 с.
У с ло в ные с о кр аще ни я
РА речевой акт
ТК Ты-категория
ТРА теория речевых актов
ФСП функционально-семантическое поле
ФСП ТК функционально-семантическое поле Ты-категории
Сокращения в моделях перформативного высказывания
А1 адресант
а2 адресат
ПГ перформативный глагол
гэПГ грамматический эквивалент перформативного глагола
сэПГ семантический эквивалент перформативного глагола
мсэПГ модально-семантический эквивалент перформативного глагола дэПГ девербативный эквивалент перформативного глагола
