CC BY
292
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 159.922.4
А. И. Егорова, М. С. Нафанаилова, А. П. Макарова, Т. Н. Сидорова
ОСОБЕННОСТИ ЭТНИЧЕСКОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ ЧУКЧЕЙ, ПРОЖИВАЮЩИХ В НИЖНЕКОЛЫМСКОМ РАЙОНЕ РЕСПУБЛИКИ САХА (ЯКУТИЯ)
Представлены результаты научной экспедиции по изучению особенностей этнической идентичности представителей чукотского этноса, проживающих в Республике Саха (Якутия). В ходе эмпирического исследования обнаружено, что у представителей чукотского этноса преобладают два типа идентичности: позитивная этническая идентичность и этническая индифферентность. Наиболее значимой у чукчей является общегражданская (общероссийская) идентичность.
Ключевые слова: чукчи, этническая идентичность, гражданская идентичность, позитивная этническая идентичность, этническая индифферентность, образ Я.
A. I. Egorova, M. S. Nafanailova, A. P Makarova, T N. Sidorova
Ethnic identity peculiarities of Chukchi that live in Nizhnekolymsky region in the Republic of Sakha (Yakutia)
The results of a scientific expedition devoted to study the peculiarities of Chukchi’s ethnic identity that live in the Republic of Sakha (Yakutia) are presented. During the empirical research it was revealed that the representatives of Chukchi ethnos two types of identity predominate: positive ethnic identity and ethnic indifference. The most important for Chukchi is a general civil (all-Russian) identity.
Key words: Chukchi, ethnic identity, civil identity, positive ethnic identity, ethnic indifference, self-concept.
ЕГОРОВА Аида Июньевна - к. психол. н., зав. кафедрой Малочисленные народы переживают сложное социальной и этнической психологии Института психоло- время в связи с изменением привычного традицион-
гии Северо-Восточного федерального университета им. М.К. ного образа и уклада жизни, утратой верований, обы-
Аммосова. чаев, традиций, культуры, родного языка. Значитель-
E-mail: aidaego@mail.ru ные изменения произошли в семейно-бытовой сфере
НАФАНАИЛОВА Мария Семеновна - к. психол. н., доцент и системе традиционных институтов социализации.
кафедры социальной и этнической психологии Института Все эти процессы не самым лучшим образом сказы-
психологии Северо-Восточного федерального университета ваются на осознании людьми своего места в мире,
им. М.К. Аммосова. своей этнической идентичности, способствуют
E-mail: nafagnka@mail.ru дальнейшей утрате этничности. Утрата позитивной
МАКАРОВА Аграфена Петровна - к. психол. н., старший этнической идентификации способствует актуализа-
преподаватель кафедры социальной и этнической психологии ции механизмов психологической защиты личности,
Института психологии Северо-Восточного федерального увеличению различных форм девиантного и
университета им. М.К. Аммосова. деструктивного поведения.
E-mail: agmaks@yandex.ru Возрождение и сохранение этнической идентич-
СИДОРОВА Туйаара Никифоровна - старший преподава- ности и этнического самосознания малочисленных
тель кафедры социальной и этнической психологии Институ- народов являются одной из актуальных задач сота психологии Северо-Восточного федерального университе- временного общества. В связи с этим особую значи-
та им. М.К. Аммосова. мость приобретают исследования специфики этни-
ческой идентичности у народов Северо-востока России.
Теоретические аспекты исследования этнической идентичности российских граждан представлены в работах социологов Г. В. Старовойтовой [1], Л. М. Дробижевой [2], В. А. Тишкова [3], психологов Т. Г. Стефаненко [4], Г. У Солдатовой [5], О. Л. Романовой [6] и др. Недостаточно изучена этническая идентичность малочисленных народов, так особенности этнической идентичности эвенков исследованы В. А. Тураевым [7], эвенов, чукчей, алеутов, коряков -
A. А. Бучек [8], телеутов - Г. Н. Кригер [9], хантов и ненцев - В. С. Мухиной, С. М. Павловым [10], нанайцев, ульчей, удэгейцев - В. Г. Целищевой (2007) [11], нанайцев - И. К. Шабуровой [12], нивхов - И. В. Трутневой [13], А. Е. Меняшевым и С. В. Семеновой [14], чукчей Чукотского и Корякского АО - А. А. Бучек [15], Т. А. Брачун [16], Ю. В. Соколовой. (2004) [17]. Ранее практически не исследована специфика этнической идентичности чукчей, проживающих в Нижнеколымском районе.
Природа и окружающая среда для этносов, находящихся в большой зависимости от кормящего ландшафта, становятся частью этнической идентичности. В культуре кочевых оленеводов пространство из грозного и отчужденного мира превратилось в «кровное», родное, священное, произошел переход от хаотического нахождения, поиска более благоприятных для жизни кормящих ландшафтов, «поверхностей» с более обильным кормом к его освоению, «очеловечиванию», сознательному и последовательному его преобразованию [16, с. 11]. Природа для чукчей наполнена сакральным содержанием, одухотворена духами предков, скреплена с человеком совокупностью традиций, обычаев, запретов.
Ведущим критерием идентичности кочевых оленеводов является стойбище, хранящее культуру и человеческие формы общения. Как отмечает
B. Г. Богораз, стойбище, объединяющее несколько семей, у оленных чукчей представляет собой социальную единицу [18, с. 42]. Не менее важное значение имеет и идентификация по принципу кровнородственной общины и принадлежности к патриархальной семье. Родовая община играет интегрирующие и защитные функции, формирует моральные и этические принципы, чувство долга, коллективизма и ответственности.
Критерии идентичности чукчей не представляются исключительно социальными. Во взаимосвязи человека и среды в них выражены непосредственно биологические принципы, ориентирующие на признание себя не только как социальной единицы, но и как живого организма, являющегося естественной частью могучих стихий Севера. Человек в этой картине выступает органической частью географического и биосоциального пространства. В его картине
идентичности четко вырисовываются и групповые (социальные) критерии, и критерии пространственные, в которых ландшафт и его флора и фауна воспринимаются продолжением собственного Я [16, с. 20].
Целью нашего исследования было изучение особенностей этнической идентичности чукчей, проживающих на территории Республики Саха (Якутия).
Объектом исследования явились чукчи, проживающие в селе Колымское Нижнеколымского улуса. Село Колымское - единственное место компактного проживания чукчей в Республике Саха (Якутия), жители которого занимаются преимущественно традиционными отраслями хозяйства (оленеводством, рыболовством и охотой) и объединены в родовую общину «Турваургин». Всего было обследовано 60 человек (30 мужчин и 30 женщин), представляющих две возрастные группы: молодые чукчи (от 18 до 35 лет) и зрелые чукчи (лица старше 35 лет).
Специфика этнического своеобразия жителей села: большинство представителей малочисленных народов являются потомками межэтнических браков, у многих есть в роду чукчи, эвены, юкагиры, якуты и русские. Чукчи с. Колымское в большинстве своем говорят на русском языке, на родном языке говорят лишь пожилые и отдельные лица. Некоторые женщины-эвены идентифицируют себя с чукчами, если муж и дети у них являются чукчами. Сложное историческое развитие, ассимиляционные процессы, утрата родного языка, своеобразие межэтнических контактов наложили отпечаток на особенности этнической идентичности чукчей.
На основе первичных этнографических наблюдений и интервью нами были сделаны некоторые предположения: для части чукчей характерна
множественная идентичность - идентификация с двумя или тремя этническим группами одновременно (компетентность в нескольких языках и культурах), а для некоторых - амбивалентная идентичность, невыраженная, «сдвоенная» («строенная») идентичность, колебание, переход от идентичности с одной группой на идентичность с другой (низкая компетентность в языке и культуре каждой группы). В целом этническую идентичность чукчей можно определить как диффузную, неопределенную, размытую, вследствие чего некоторые идентифицируют себя с широкой социальной (российской) общностью.
В эмпирическом исследовании были использованы шкала исследования этнической идентичности О. Л. Романовой, шкала «Типы этнической идентичности» Г. У Солдатовой и др., тест «Кто Я?» М. Куна и Т. Макпартленда, тест «Кто Я?» в модификации З. В. Сикевич, выявляющий выраженность этнического «Я» и степень значимости для испытуемых
этнического статуса.
Шкала исследования этнической идентичности О. Л. Романовой состоит из 21 утверждения, на каждое из которых респонденты дают 5 вариантов ответов. Вариантам ответов при обработке присваиваются баллы: полностью согласен - 2 балла, скорее согласен, чем не согласен - 1 балл, затрудняюсь ответить - 0, скорее не согласен, чем согласен
- -1 балл, совершенно не согласен - -2 балла. Направленность вопросов: чувство принадлежности к своей этнической группе (вопросы № 1, 6, 10, 14, 21); значимость национальности (вопросы № 2, 4, 5, 7, 9, 12, 13); взаимоотношения этнического большинства и меньшинства (вопросы № 8, 11, 16, 17, 18, 19, 20); использование того или иного языка (вопросы № 3, 15). При обработке результатов использовалась шкала определения уровней выраженности того или иного признака: низкий, средний, высокий уровень выраженности по количеству вопросов [6].
Шкала «Типы этнической идентичности» Г. У Солдатовой и др. состоит из 30 утверждений, на каждый из которых дается 5 вариантов ответов. При обработке каждому варианту ответа присваиваются баллы: согласен - 4 балла, скорее согласен - 3 балла, в чем-то согласен, в чем-то нет - 2 балла, скорее не согласен - 1 балл, не согласен - 0 баллов. По каждому из типов этнической идентичности подсчитывается количество баллов: этнонигилизм (пункты: 3, 9, 15, 21, 27); этническая индифферентность (5, 11, 17, 29, 30); норма (позитивная этническая идентичность) (1, 7, 13, 19, 25); этноэгоизм (6, 12, 16, 18, 24); этноизоляцио-низм (2, 8, 20, 22, 26); этнофанатизм (4, 10, 14, 23, 28).
В зависимости от суммы баллов, набранных испытуемым по той или иной шкале (возможный диапазон - от 0 до 20 баллов), можно судить о выраженности соответствующего типа этнической идентичности, а сравнение результатов по всем шкалам между собой позволяет выделить один или несколько доминирующих типов.
При обработке результатов использовалась шкала
определения уровней выраженности того или иного типа этнической идентичности (0-5 - низкий, 6-11 -средний, 12-20 - высокий уровень) [5, с. 103-198].
Тест «Кто Я?» М. Куна и Т. Макпартленда определяет идентичность личности. Испытуемым предъявляется 20 пустых строчек, на каждой из которых они должны написать ответы на вопрос «Кто Я?». Обработка осуществляется методом контент-анализа. Вначале испытуемые дают объективные идентичности, затем - субъективные. По результатам определяется ранг этнического статуса: 1-7 ранги свидетельствуют о высокой, 8-14 ранги - средней, 15-20 ранги -слабой акцентуации этнического статуса.
Модификация теста «Кто Я?» З. В. Сикевич выявляет выраженность этнического «Я» и степень значимости для испытуемых этнического статуса. Тест состоит из 3 вопросов. Вопросы определяют степень выраженности этнического Я, индивидуальноличностную самоидентификацию, наличие этнических предубеждений [19].
Методика О. Л. Романовой показала, что у испытуемых преобладает «нормальная идентичность» с собственной этнической группой. Значимость национальности негипертрофирована и негипотрофирована. Большинство испытуемых считает, что этническое большинство не должно иметь никаких преимуществ и в отношениях этнического большинства и меньшинства должно быть равенство.
По шкале 1 «Чувство принадлежности к своей этнической группе» во всех группах испытуемых обнаружен тип «нормальная идентичность». По шкале 2 «Значимость национальности» во всех группах испытуемых обнаружен тип «нормальная значимость». По шкале 3 «Взаимоотношения этнического большинства и меньшинства» все группы испытуемых (кроме женщин от 18 до 35 лет) считают, что этническое большинство не должно иметь никаких преимуществ, а женщины от 18 до 35 лет полагают, что в отношениях этнического большинства и меньшинства должно быть равенство (см. табл. 1).
Таблица 1
Результаты исследования чукчей по методике О. Л. Романовой
(средние значения)
Шкалы Мужчины от 18 до 35 лет Мужчины старше 35 лет Женщины от 18 до 35 лет Женщины старше 35 лет Ср. зн. по выборке
Шкала 1. Чувство принадлежности к своей этнической группе 5,1 7,1 4,3 6,8 6,3
Шкала 2. Значимость национальности 4,8 5,9 5,6 5,8 5,6
Шкала 3. Взаимоотношения этнического большинства и меньшинства 3,3 4,3 4,7 4,1 4,2
Шкала 4. Использование того или иного языка 0,8 1,7 1,6 1,5 1,4
Анализ ответов по отдельным вопросам показал, что в целом по выборке идентичность со своей этнической группой позитивная. 72 % испытуемых интересуются историей, культурой своего народа, 79 % испытуемых задевает, если они слышат что-либо оскорбительное в адрес своего народа, 77 % испытуемых испытывают глубокое чувство личной гордости, когда слышат что-либо о выдающемся достижении своего народа и 65 % испытуемых если бы имели возможность выбора национальности, то предпочли бы ту, которую имеют сейчас.
68 % испытуемых считают, что в любых межнациональных спорах человек должен защищать интересы своего народа, 78 % думают, что национальная гордость - чувство, которое нужно воспитывать с детства, 75 % считают, что при общении с людьми нужно ориентироваться на их личностные качества, а не национальную принадлежность, 40 % думают, что органично развивать и сохранять можно только свою национальную культуру, и 60 % поддерживают смешанные браки, так как они связывают между собой различные народы. 28 % испытуемых не согласились с тем, что национальная принадлежность -это то, что всегда будет разъединять людей, и 43 %
- с тем, что в дружбе, а тем более в браке нужно ориентироваться на национальность партнера.
Лишь 33 % считают, что представители каждой национальности должны жить на земле своих предков (20 % не согласны), 73 % испытуемых считают, что люди имеют право жить на любой территории вне зависимости от своей национальной принадлежности. На вопрос: «Считаю, что политическая власть в многонациональном государстве должна находиться в руках представителей коренного большинства населения» 35 % затруднились ответить. 35 % испытуемых полагают, что представители коренного большинства населения не должны иметь никаких преимуществ перед другими народами, живущими на данной территории, 32 % не считают, что представители коренной национальности имеют право решать
- жить в их государстве людям других национальностей или нет 60 % думают, что в правительстве многонационального государства должны находиться представители всех национальностей, проживающих на данной территории, и лишь 38 % считают, что представители коренной национальности должны иметь определенные преимущества, так как они живут на своей территории (13 % так не считают).
При обработке результатов методики был использован ф-критерий - угловое преобразование Фишера. В целом по методике статистически значимых различий между мужчинами и женщинами не обнаружено (фэмп = -0,451), статистически значимые гендерные различия по типам этнической идентичности выявлены в вопросе № 10 «Я испытываю
глубокое чувство личной гордости, когда слышу что-либо о выдающемся достижении своего народа», где женщины выразили больше согласия, чем мужчины (фэмп = 1,723, при р<0,05).
Статистически значимых различий между чукчами молодого и зрелого возраста также не обнаружено (фэмп = 0,725). Значимые возрастные различия
выявлены только в отдельных вопросах, где лица зрелого возраста выразили больше согласия, чем молодые чукчи: № 3 «Представители одной
национальности должны общаться между собой на своем родном языке» (фэмп = 2,021, при р<0,05), № 4 «Думаю, что национальная гордость - чувство, которое нужно воспитывать с детства» (фэмп = 2,077, при р<0,05), № 5 «Считаю, что при общении с людьми нужно ориентироваться на их личностные качества, а не национальную принадлежность»
(фэмп = 2,515, при р<0,01), № 10 «Я испытываю
глубокое чувство личной гордости, когда слышу что-либо о выдающемся достижении своего народа» (фэмп = 1,945, при р<0,05), № 19 «Думаю, что в правительстве многонационального государства должны находиться представители всех национальностей, проживающих на данной территории» (фэмп = 2,631, при р<0,01). В вопросе № 20: «Думаю, что представители коренной национальности должны иметь определенные преимущества, так как они живут на своей территории» молодые чукчи скорее всего согласны с данным утверждением, чем зрелые чукчи (фэмп = 1,746, при р<0,05). Таким образом, по данной методике наиболее выражены возрастные различия.
Методика «Типы этнической идентичности» Г. У Солдатовой и др. показала, что у чукчей первый ранг занимает позитивная этническая идентичность (норма), а второй ранг - этническая. По всем шкалам получены средние оценки, а по шкале позитивная этническая идентичность - высокие оценки (см. табл. 2).
Позитивная этническая идентичность - это оптимальный баланс толерантности по отношению к собственной и другим этническим группам, который позволяет рассматривать ее, с одной стороны, как условие самостоятельности и стабильного существования этнической группы, с другой - как условие мирного межкультурного взаимодействия в полиэтническом мире.
Этническая индифферентность - размывание этнической идентичности, выраженное в неопределенности этнической принадлежности, неактуальности этничности.
Количество испытуемых с тем или иным типом этнической идентичности (см. рис. 1) тоже свидетельствует о том, что чаще во всех группах испытуемых встречается тип «Позитивная идентичность» (35 человек, в т. ч. у 18 мужчин и у 17 женщин) и
Таблица 2
Результаты исследования по методике «Типы этнической идентичности» (средние значения)
Шкалы Мужчины от 18 до 35 лет Мужчины старше 35 лет Женщины от 18 до 35 лет Женщины старше 35 лет Ср. зн. по выборке чукчи Ранг
1) Этнонигилизм 7,25 4,8 4,9 4 5,2 6
2) Этническая индифферентность 8,4 11,9 9,7 10,6 10,3 2
3) Норма (позитивная этническая идентичность) 14,2 16,3 15,2 14,9 14,7 1
4) Этноэгоизм 7,3 7,2 7,4 4,8 6,2 4
5) Этноизоляционизм 5,9 5,3 6,4 5,1 5,7 5
6) Этнофанатизм 8,25 8,3 8,1 6,7 8,6 3
тип «Этноиндифферентность» (9 человек, в т. ч. у 5 мужчин и 4 женщин).
В целом по методике статистически значимые различия между мужчинами и женщинами выражены сильнее (фэмп = 1,740, при р<0,05), чем между чукчами молодого и зрелого возраста (фэмп = 1,640, при р<0,05).
Статистически значимые гендерные различия по типам этнической идентичности выявлены в следующих вопросах: № 1 «Предпочитает образ жизни своего народа, но с большим интересом относится к другим народам», где женщины выразили больше согласия, чем мужчины (фэмп = 3,213, при р<0,01), №18 «Испытывает напряжение, когда слышит вокруг себя чужую речь», где женщины скорее согласны, а мужчины скорее не согласны (фэмп = 2,224, при р<0,01), № 29 «Никогда серьезно не относился к межнациональным проблемам», где мужчины скорее согласны, чем женщины (фэмп = 2,431, при р<0,01).
Статистически значимые различия между молодыми и зрелыми чукчами обоих полов выявлены в следующих вопросах: № 4 «Считает, что права нации всегда выше прав человека», где молодые чукчи в чем-то согласны, а в чем-то не согласны, чем зрелые чукчи (фэмп = 2,417, при р<0,01), № 8 «Считает, что
настоящая дружба может быть только между людьми одной национальности», где молодые чукчи скорее согласны, чем зрелые чукчи (фэмп = 1,766, при р<0,05), № 12 «Нередко чувствует превосходство своего
народа над другими», где молодые чукчи в чем-то согласны, а в чем-то не согласны, чем чукчи зрелого возраста (фэмп = 3,343, при р<0,01), № 19 «Готов иметь дело с представителем любого народа, несмотря на национальные различия», где зрелые чукчи выражают большее согласие, чем молодые чукчи (фэмп = 2,186, при р<0,05), № 21 «Часто чувствует неполноценность из-за своей национальной принадлежности», где молодые чукчи в чем-то согласны, а в чем-то не согласны, чем зрелые чукчи (фэмп = 1,791, при р<0,05), № 24 «Раздражается при близком общении с людьми других национальностей», где молодые чукчи скорее согласны, чем зрелые чукчи (фэмп = 1,766, при р<0,01), № 29 «Никогда серьезно не относился к межнациональным проблемам», где зрелые чукчи в чем-то согласны, а в чем-то не согласны, чем молодые чукчи (фэмп = 1,926, при р<0,05), № 30 «Считает, что его народ не лучше и не хуже других народов», где молодые чукчи скорее согласны, чем зрелые чукчи (фэмп = 3,770, при р<0,01). Таким образом, в ведущих типах этнической идентичности чукчей наиболее
Рис. 1. Количество испытуемых по типам этнической идентичности
Таблица 3
Общая структура идентичности чукчей
Компоненты Выраженность, %
Рефлексивное Я 39,6
Социальное Я 32,51
Деятельное Я 10,66
Физическое Я 6,64
Коммуникативное Я 3,49
Перспективное Я 4,54
Материальное Я 1,39
Ситуативное Я 0,69
Проблемное Я 0,34
выражены гендерные, чем возрастные различия.
Динамика выраженности типов этнической идентичности коренных народов Камчатки в зависимости от возраста А. А. Бучек показала, что формирование этнической идентичности характеризуется рядом особенностей, выражающихся в нарушении традиционно выделяемой стадийности процесса этнической идентификации. Ранние этапы характеризуются слабой интенсивностью, недостаточной сформированностью, диффузностью границ и фрагментарностью результатов. Интенсификация этнической идентификации происходит только в зрелом возрасте как результат формирования потребностей в ценностном отношении к своей жизни и осознании своего индивидуального места в обществе [15].
По опроснику «Кто Я?» была получена 571 самохарактеристика. Распределение категорий идентичности чукчей показывает, что больше всего в структуре образа «Я» представлены рефлексивная (39,6 % ответов) и социальная идентичности (32,51 % ответов) (см. табл. 3).
Рефлексивное Я включает в себя два показателя: персональная идентичность, а именно личностные качества, особенности характера, описание индивидуального стиля поведения, эмоциональное отношение к себе; общечеловеческая идентичность
- утверждения, которые глобальны и которые недостаточно проявляют отличия одного человека от другого (человек, личность) (см. рис. 2).
Анализ содержания персональной идентичности показал, что наиболее часто чукчи определяют себя через отношение к другим людям (общительность, доброта, отзывчивость, честность и др.) - 40,1 % ответов. Респондентам также свойственно описывать черты, характеризующие особенности самоотношения (гордый, неповторимый, хороший, обидчивый и пр.)
- 30,5 % ответов. Не менее выражены самоописания, показывающие отношение чукчей к труду, к своему делу (активный, целеустремленный, ответственный, ленивый и пр.) - 23,4 % ответов. Меньше всего встречаются черты, характеризующие отношение человека
Рис. 2. Соотношение показателей рефлексивной идентичности чукчей
к вещам (бережливый, экономный, чистоплотный, капризный) - 5,8 %.
Социальное Я включает в себя 7 показателей: прямое обозначение пола (гендерная идентичность), этническая, гражданская и локальная идентичности, учебно-профессиональная ролевая позиция (профессиональная идентичность), семейная принадлежность (семейная идентичность), верование (религиозная идентичность). Таким образом, анализу были подвергнуты характеристики, связанные с социальными статусами, групповой принадлежностью.
Наиболее ярко выражена у чукчей семейная идентичность - 52,15 % ответов (см. табл. 4). Данный тип идентичности одинаково часто проявляется как через обозначение семейной роли (мать, отец, дядя, бабушка, сын и пр.), так и через указание на родственные отношения («люблю мужа/жену, детей», «мать своих детей», «стараюсь быть хорошей мамой», «кормлю свою семью» и т. п.). Сравнительный анализ по возрасту показывает, что семейные идентификации в большей степени представлены у респондентов старше 35 лет. По полу различий не обнаружено.
Таблица 4
Общая структура социальной идентичности чукчей
Показатели Выраженность, %
Гендерная идентичность 6,45
Этническая идентичность 7,52
Гражданская идентичность 4,3
Локальная идентичность 3,22
Профессиональная идентичность 23,11
Семейная идентичность 52,15
Религиозная идентичность 2,68
Второе место по частоте встречаемости занимают профессиональные идентификации - 23,11 %. Ответы отражают традиционные типы хозяйства чукчей: оленеводство («я - оленевод», «я - чумработ-ница») и морской зверобойный промысел («я -рыбак», «я - охотник»). Образ жизни кочевых и оседлых чукчей связан также с кустарными ремеслами («я
- швея», «я - рукодельница», «я шью из меха и шкур»).
Третье место по частоте встречаемости занимает этническая идентичность - 7,52 % ответов. Гендерная идентичность в данной выборке занимает четвертое место - 6,45 % ответов. Замечено, что оба типа идентичности чаще демонстрируют респонденты старше 35 лет, а также респонденты женского пола. Обнаружено, что мужчины-чукчи предпочитают усиливать свою мужественность, используя понятие «я - мужик». Как правило, мужик определяется как «серьезный, семейный, умеренно патриотичный мужчина» [20]. Таким образом, в структуре гендерной идентичности мужчин-чукчей наблюдается российский тип зрелой мужественности.
Гражданская идентичность встречается в 4,3 % ответов (п=8). Из них в пяти случаях респонденты оценили себя россиянами, а в трех случаях просто гражданами, без указания определенного государства. Гражданская идентичность выражена больше у женщин, чем у мужчин, а также у лиц старше 35 лет. Немного от нее отстает локальная идентичность, обозначающая идентификацию человека с местным сообществом - 3,22 % ответов [21]. Характерно, что данный вид идентичности встречается только у женщин («я - колымчанка», «я - тундровичка», «я - якутянка»).
Меньше всего в структуре социальной идентичности чукчей выражена религиозная идентичность -2,68 %. Принадлежность к определенной конфессии нигде не указывается, есть отношение к Богу («я - человек, любящий Бога», «я - божье творенье», «я верю в Бога», «верующая»).
Таким образом, семейная идентичность является одним из ведущих оснований формирования системы социальной идентичности чукчей.
Рассмотрим дальше общую структуру идентичности чукчей (табл. 5).
Деятельное Я оценивалось через характеристики, связанные с представлением о своих конкретных занятиях, интересах, оценке компетенций. Так, респонденты идентифицируют себя через самооценку как субъекта труда («я - мастер на все руки», «я -человек дела», «я - трудоголик»), желание заняться какой-нибудь деятельностью («люблю шить», «люблю охотиться»), свои конкретные занятия («готовлю», «вышиваю», «пою»). Больше всего данный вид идентичности характерен для респондентов старше 35 лет.
Физическое Я включает в себя самоописание как
объекта во времени и пространстве, характеристики, связанные с представлением о своих психофизических данных. Выявлено, что больше всего встречается положительное субъективное описание своих физических данных, внешности («я красивый», «я симпатичный», «я привлекательный»). Второе место занимают описания вредных привычек («я пью пиво», «я - алкаш» / «я не пью», «я - куряга» / «я не курю»).
Коммуникативное Я включает в себя характеристики, связанные с направленностью на общение и взаимодействие, круг друзей. Обнаружено, что респонденты предпочитают описывать себя через восприятие себя членом группы друзей («я - друг», «я - подруга») - 78,7 %. Другим показателем коммуникативного Я являются особенности и оценка взаимодействия с людьми («я люблю компанию», «я понимающий», «я общительный») - 21,2 %.
Перспективное Я отражает характеристики, связанные с пожеланиями, намерениями, мечтами относительно разных сфер (личностно-индивидуальной, деятельностной, социальной и др.). Встречается преимущественно деятельностная перспектива, связанная с географическим перемещением («я поеду на материк», «я хочу за границу», «я жила бы в другом месте», «я хочу ездить везде»). Второе место занимает физическая перспектива - пожелания, связанные с психофизическими данными («я очень хочу здоровья», «я хочу лечиться», «я хочу быть сильным»). Замечено, что чаще встречается словесная формула «Я хочу». Из 26 высказываний в пользу Перспективного Я, только 2 связаны с конкретными намерениями («я буду хорошей», «я поеду на материк»). В целом данный компонент идентичности характерен для женщин, чем для мужчин.
Материальное Я включает в себя характеристики, связанные с осознанием своих материальных возможностей, восприятием себя в роли владельца определенных вещей, отношение к материальным объектам, внешней среде. Естественно-географическая среда и климатические условия, в которых живут чукчи, обусловило их близость к природе. Так, Материальное Я чукчей ярко представлено эмоциональным отношением к природе («я люблю весну», «я люблю тундру», «я люблю природу», «я люблю цветы»). Низкий уровень социально-экономического развития района отражается в характере оценки респондентами своей обеспеченности («я бедный», «я нищий», «я богат по-своему», «я умерен в своих потребностях»).
Меньше всего представлены в структуре социальной идентичности Ситуативное Я и Проблемное Я. Ситуативное Я отражает состояние респондентов в настоящий момент («я думаю», «я хочу свою жену»). Под проблемной идентичностью подразумевалась неспособность самоопределения респондента («сама
себя не знаю», «о себе почти не думаю»).
Таким образом, в общей структуре идентичности чукчей доминируют рефлексивные и социальные самоидентификации. Рефлексивная идентичность чукчей в наибольшей степени представлена персональной идентичностью, где исходной точкой самоопределения выступает отношение к другим людям. В структуре социальной идентичности чукчей преобладают семейные и профессиональные самоидентификации.
Методика «Кто Я» З. В. Сикевич показала, что более половины респондентов идентифицируют себя с представителями российской нации. У одной десятой части глобальная идентичность выходит на первый план по сравнению с гражданским типом самоидентификации, они чувствуют себя прежде всего гражданами мира. Почти такая же доля респондентов ощущает себя представителями республики, где они живут. У 7,81 % обнаруживается «территориальноэтническое» сознание («чувствую себя колым-чанином», «чувствую себя гражданином своего народа», «чувствую себя чукчей»).
63,1 % опрошенных чукчей обладают устойчивой этнической самоидентификацией, оставшаяся доля выборки примерно в равной степени распределяется между респондентами с двойной самоидентификацией (17,5 %) и респондентами, не имеющими этнической самоидентификации (19,3 %).
На рис. 3 представлен комплекс идентификационных самоощущений чукчей. Вопрос об особенностях индивидуально-личностной этнической самоидентификации показал, что 63,1 % опрошенных чукчей обладают устойчивой этнической самоидентификацией, оставшаяся доля выборки примерно в равной степени распределяется между респондентами с двойной самоидентификацией (17,5 %) и респондентами, не имеющими этнической самоидентификации (19,3 %). (табл. 5).
Ответы на каждый из трех вопросов позволяют
7,81%
1 1093%
9,374
— \ \ Гражданин мира
\ | [Россиянин
/ ^0 Якутянин
71.87» / ЬНдругое
Рис. 3. Распределение ответов на вопрос: «Кем вы себя чувствуете в большей мере»
Таблица 5
Распределение ответов на вопрос: «Ощущаете ли вы свою принадлежность к какой-либо национальности со своим языком, обычаями и традициями?»
Варианты ответов %
1. Да, чувствую принадлежность к определенной национальности. 63,1
2. Чувствую свою принадлежность сразу к нескольким национальностям. 17,5
3. Нет, не чувствую себя принадлежащим ни к какой определенной национальности. 19,3
выделить три группы респондентов по критерию выраженности этнической самоидентификации: ус-
тойчивая этническая самоидентификация; двойная (неустойчивая) этническая самоидентификация; отсутствие этнической самоидентификации.
Большинство респондентов редко фиксирует свое внимание на антропологических признаках этничности (67,7 %). Скорее это связано с тем, что респонденты проживают в достаточно однородной и неконфликтогенной среде. Этнический фактор актуализирован примерно у трети опрошенных (см. табл. 6).
Учитывая то, что более половины опрошенных чувствуют себя гражданами России, можно сделать вывод о том, что общегражданская идентичность чукчей становится более значимой по сравнению с этнической. Большинство не обращает внимания на этническую принадлежность человека в общении.
Наши результаты согласуются с результатами исследования эвенков Хабаровского и Приморского края, проведенными В. А. Тураевым (2008), которым отмечается, что конфликт гражданской (государственной) и этнической идентичности не просматривается. Всплеск этнической идентичности, фиксируемый в последние годы у многих российских народов,
Таблица 6
Распределение ответов на вопрос: «Обращаете ли вы внимание на национальность окружающих?»
Варианты ответов %
1. Обычно не обращаю 67,7
2. Обращаю, если они мне чем-то несимпатичны 8,5
3. Обращаю в любом случае 23,7
4. Другое -
не характерен для большинства эвенков. Процесс разгосударствления сознания человека, отмеченный исследователями в других регионах страны и у других народов, особенно титульных, затронул эвенков в меньшей степени. Этническое самоопределение они дают себе гораздо реже, чем называют себя гражданами России. Заметно уступая другим видам идентичности, этническая принадлежность, однако, не потеряла для эвенков своей значимости. Симптоматично что во всех сёлах доля тех, для кого национальность не имеет значения примерно соответствуют доле смешанных в этническом отношении семей. Для них характерен амбивалентный тип этнической идентичности, присущий обычно этнически смешанной среде [7].
Таким образом, у представителей чукотского этноса в целом преобладает позитивная этническая идентичность. У отдельных представителей этноса встречается этническая индифферентность. Наблюдающийся рост этнической индифферентности проявляется в размывании и неопределенности этнической принадлежности, неактуальности этничнос-ти, в отсутствии эмоционально-чувственных ощущений принадлежности к определенной этнической группе, что, вероятно, свидетельствует о кризисе идентичности. Большинство чукчей не обращают внимания на этническую принадлежность человека в общении и имеют интернациональные установки. Наиболее значимой, по сравнению с этнической идентичностью, у чукчей является общегражданская (общероссийская) идентичность. В целом отмечается средний уровень значимости этнических факторов в жизни чукчей с тенденцией к снижению.
В данном случае этническую идентичность чукчей, как и других коренных малочисленных народов Севера, нельзя сводить лишь к когнитивноэмоциональным процессам «причастности» к какой-либо общности, «объединения», «отождествления» с ней себя. Этническая идентичность выступает значительно более сложным процессом, включающим в себя базовые смысложизненные детерминанты [16, с. 21].
Этническая идентичность чукчей складывается из традиционных видов деятельности, особенностей отношения к ландшафту, трудовых стереотипов, специфики межкультурных взаимодействий, языковых и ассимиляционных процессов. Как отмечает Ю. В. Соколова, родной язык для чукотского этноса утратил значение признака, определяющего национальные стандарты [17]. Идентификация себя с определенной общностью в целом сохранена, но не так важна и не так актуальна. Региональная идентификация («якутянин») не выражена, скорее выражена общероссийская, т. е. для чукотского этноса свойственна групповая аффилиация - вхождение в более широкую социальную общность. В перспективе следует изучать не только когнитивно-эмоциональные, но и пространственные и природные аспекты идентичности.
Л и т е р а т у р а
1. Старовойтова Г. В. К исследованию этнопсихологии городских жителей // Сов. этнография. - 1976. - № 3. - С. 45.
2. Российская идентичность в Москве и регионах / Отв. ред. Л. М. Дробижева. — М.: Институт социологии РАН; МАКС Пресс, 2009. - 268 с.
3. Тишков В. А. Реквием по этносу. Исследования по социально-культурной антропологии. - М., 2003. - С. 116
4. Трансформация идентификационных структур в современной России / Под ред. Т. Г. Стефаненко. - М., 2001.
5. Солдатова Г. У. Психология межэтнической напряженности. - М., 1998. - С. 103-198.
6. Романова О. Л. Развитие этнической идентичности у детей и подростков. Автореф. дис. ... канд. психол. Н. -М., 1994.
7. Тураев В. А. Дальневосточные эвенки: этнокультурные и этносоциальные процессы в XX веке. - Владивосток: Дальнаука, 2008.
8. Бучек А. А. Социально-психологические особенности формирования этнической идентичности коренных народов Камчатки / Камч. гос. пед. ун-т. - Петропавловск-Камчатский : Изд-во КГПУ, 2004. - 173 с.
9. Кригер Г. Н. Особенности структурно-содержательных характеристик этнического самосознания коренных малочисленных народов Сибири (на примере телеутского этноса) // Автореф. дис. ... канд. психол. н. - Хабаровск, 2005. - 18 с.
10. Мухина В. С. Психология этнической идентичности детей коренных малочисленных народов Севера / В. С. Мухина, С. М. Павлов. Развитие личности. - 2001. - № 3-4. - С. 55-75.
11. Целищева В. Г. Особенности этнической идентичности молодежи малочисленных народов дальневосточного региона // Социологические исследования - 2007. - № 1. - С. 122-127.
12. Шабурова И. К. Сравнительный анализ семантического пространства национального сознания (на примере нанайского и русского этносов). Автореф. дис. ... канд. психол. наук. - Хабаровск, 2005. - 22 с.
13. Трутнева И. В. Влияние билингвизма на формирование образа мира коренных народов Сахалина (на материале нивхов) // Автореф. дис. ... канд. психол. наук. - Хабаровск, 2004. - 22 с.
14. Меняшев А. Е., Меняшев А. Е. Мифологическое в структуре этнического сознания коренных народов о. Сахалин // Автореф. дис. ... канд. психол. н. - Хабаровск, 2005. - 22 с.
15. Семенова С. В. Особенности мифологического самосознания коренных народов Камчатки // Автореф. дис. ... канд. психол. н. - Петропавловск-Камчатский, 2006. - 19 с.
16. Брачун Т. А. Идентичность и этническое пространство // Экономические и гуманитарные исследования регионов. - 2011. - № 4. - С. 9-21.
17. Соколова Ю. В. Национально-психологические особенности представителей чукотского этноса // Автореф. дис. ... психол. н. - Курск, 2004.
18. Богораз В. Г. Чукчи. Часть 1. - Л., 1934.
19. Сикевич З. В. Социология и психология национальных отношений. - СПб., 1999.
20. Кирилина А., Томская М. Лингвистические гендерные исследования // «Отечественные записки». - 2005. - № 2.
21. Морозова Е. В., Улько Е. В. Локальная идентичность: формы актуализации и типы // - Политэкс. - 2008. - № 4.
