CC BY
36
Поиски новой идентичности привели современную социал-демократию к необходимости реформирования самого главного достижения демократического социализма в ХХ в. - государства благосостояния. Среди основных причин отказа от традиционной политики поддержания спроса (кейнсианский курс) сами социал-демократы называют первостепенную - общество изменилось под влиянием глобализации, следовательно, должна меняться и политика государства. Так как основным содержанием государства благосостояния является его социальная направленность в пользу всего общества, то перед современными социал-демократами, желающими его реформирования, стоит проблема нового определения вопроса о социальной защищенности. В свою очередь это связано с существенным изменением труда и его организации в условиях глобализации экономики и быстрого технологического прогресса.
Назовем основные признаки кейнсианского государства благосостояния, которое, по убеждению «новых» социал-демократов, принадлежит прошлому и должно быть реформировано. Социал-демократы доказали необходимость и возможность регулирования капитализма с помощью проведения антициклической политики, развития системы социальной защиты, использования преимуществ образования и обучения, осуществления политики доходов и т.д.
Однако спорной является позиция, согласно которой социал-демократия 50-60-х гг. XX в. полагалась только на деятельность государства и систематически поощряла рост государственных расходов. Успешность ее политики обеспечивалась также принятием соответствующих законов и проведением таких переговоров, в рамках которых важная роль отводилась не только государственному регулированию, но и координировалась деятельность других действующих общественных структур - правительства, предпринимательства и профсоюзов. Выбрав путь примирения частной собственности с государственным регулированием экономики в пользу большинства, социал-демократы сумели достичь полной занятости, высокого экономического роста и социального успеха.
С нашей точки зрения, современный глобализационный процесс способствует разрушению старых отношений солидарности, выдвигая на первое место развитие индивидуализма. Ограничивая суверенитет государства, глобализация делает невозможным проведение прежней социал-демократической политики согласования интересов (настолько они не совпадают). Однако это не означает, что современные социал-демократы должны следовать законам рынка и допускать в общественных отношениях несправедливость и неравенство, заменяя их другими ценностями: прибыли, эффективности, конкурентоспособности. Разрушающе воздействует на социал-демократическую идентичность и фактор принятия «флексибилизации», ведущей к состоянию нестабильности в обществе.
Единственным выходом из идеологического и политического кризиса для социал-демократов является объединенная Европа, создающая предпосылки для успешной координации деятельности правительств, финансовых институтов, работодателей и наемных рабочих. На современном этапе развития капитализма проведение политики по гармонизации рынка на европейском уровне является особенно необходимым. В целом, разумная социал-демократическая взаимодополняющая координация рынка на национальном и наднациональном уровнях одновременно требует создания новых институтов глобального масштаба, правил деятельности для политического
регулирования на международном уровне. Очевидно, что существует ряд проблем: сохранение мира, повышение эффективности экономических отношений, финансовые потоки, информационное общение, социальная безопасность, торговля наркотиками, экология, культура, доступ к образованию, здоровье граждан, которые невозможно решить только на уровне государства. Требуется совместная целенаправленная деятельность многих европейских социал-демократических правительств, стремящихся к сохранению основных социальных гарантий.
В результате реформированию подвергается само государство благосостояния как продукт кейнсианского учения. Его заменяет институциональная модель, характеризующаяся дополнительными действиями по созданию новых структур и правил экономической деятельности в глобальном масштабе.
Однако в данной ситуации позиции лидеров западноевропейской социал-демократии не являются тождественными. Для одних государство благосостояния является фактором гуманизации общества, от которого ни при каких обстоятельствах отказываться нельзя. Такова, к примеру, мировоззренческая основа политики французских социал-демократов во главе с Л. Жоспеном. Он уверен, что, отдавая приоритет политическим средствам, французские социалисты смогут противостоять императивам глобальной экономики, не жертвуя благосостоянием граждан. Сходную политику проводят датчане и голландцы, решая современные социальные проблемы при сохранении высокого уровня жизни.
К реформированию социального государства призывают «новые» социал-демократы, противопоставляющие себя «старой» социал-демократии, с одной стороны, и неолибералам - с другой. Если первые стремятся сохранить государство благосостояния, вторые - сократить его до минимума, то «новые» социал-демократы предлагают новый сценарий в рамках «третьего пути», смысл которого - в реформировании всей социальной системы с целью адаптации ее к новым условиям. Важно понимать, что смена политических ориентиров в программах ведущих социал-демократических партий Европы не рассматривается ими как вынужденный шаг для адаптации в изменившемся мире. Перемены общественно-политического характера, вызванные глобализацией, воспринимаются современной социал-демократией как шанс для собственной творческой модернизации и закономерная ступень политического развития. Ведь на протяжении всей своей истории социал-демократия постоянно эволюционировала. В этом смысле показательно, что это была постепенная и неуклонная эволюция вправо от своей первоначальной идеологической базы - учения Маркса. После успехов в 80-х гг. XX в. «консервативной революции» М. Тэтчер и Р. Рейгана общественные настроения сместились вправо, и в этот период многие партии Социнтерна взяли на вооружение даже некоторые идеи консерватизма. Девяностые годы XX в. знаменовались приходом к власти в Европе социал-демократических правительств и сознательным проведением ими политики, сходной с неолиберальной и консервативной. К концу 90-х гг. XX в. такая новая прагматическая позиция социал-демократов потребовала даже внесения изменений в программы партий.
Данный феномен смены политических ориентиров и отказа от поддержки государства благосостояния рационально объяснен «новыми» социал-демократами с точки зрения ценности свободного индивида. Было высказано мнение о том, что левые слишком привыкли к тому, чтобы рассматривать индивида в качестве объекта, а не в качестве
субъекта, свободного носителя своей ответственности [1, с. 286]. Проанализировав причины крупного успеха правых в 70-80-х гг., социал-демократия вдруг осознает, что данную «монополию» на свободного индивида ни в коем случае нельзя уступать правому крылу, независимо от того, какими средствами при этом нужно будет воспользоваться. Государство и общество становятся ненужными издержками в политическом инструментарии «новых» социал-демократов, предлагающих заменить государство благосостояния государством шансов. Если современная социальная система направлена на борьбу с болезнями, нищетой, невежеством, то новое социальное государство должно стать государством социальных вложений [2, с. 113]. Это означает: везде и всегда вкладывать средства в человека вместо того, чтобы платить ему пособия.
Естественно, что предложения «нового социализма», в основу которых положена концепция, официально выдвинутая Т. Блэром и Г. Шредером, были восприняты «старым» социал-демократическим сообществом достаточно настороженно. Критические замечания и возражения высказали прежде всего французские социалисты.
Для того чтобы понять специфику отношения ведущих социал-демократических партий Западной Европы к созданному ими государству благосостояния, рассмотрим одну из базовых моделей его реформирования: британскую.
Новая политическая линия возобладала в Лейбористской партии Великобритании с момента отмены IV статьи устава партии и принятия взамен ее новой в 1995 г. Следует напомнить, что старая формулировка этой статьи включала в себя социалистические принципы деятельности и обязывала партию обеспечить работникам физического и умственного труда получение в полном объеме плодов их труда и, соответственно, наиболее справедливое их распределение, основанное на общественной собственности средств производства, распределения и обмена. Новый вариант статьи ориентировал партию лейбористов на создание динамичной экономики, в которой предпринимательство, рынок и конкуренция тесно взаимодействуют с началами партнерства и кооперации [3, с. 74]. В наиболее общей форме данное обновление объяснялось Тони Блэром с позиций необходимости сделать цели партии более современными и ясными. Подобную трактовку модернизации современной социал-демократии и государства благосостояния дает лидер бельгийских социалистов Филипп Баскин, полагая, что благотворительность государства не может быть безграничной и бесконечной. Как только меняется общество под воздействием внешних перемен, то должна меняться также и государственная благотворительность [4, с. 296].
Отказ лейбористов от прежних ориентиров, присущих государству благосостояния, основан, прежде всего, на изменении характера труда в европейском обществе, а в британском особенно. На сегодняшний день в Европе человек рассматривает труд не только в качестве получения доходов, т.е. как средство выживания, но и как средство для определения собственной значимости в обществе. Приверженность индивидуальной свободе и поддержка предприимчивости человека становятся базой для «нового» лейборизма и указывают направление реформ в государстве благоденствия. Важную роль играют также качественные изменения, происходящие в экономике в связи с технологическим развитием. Можно с уверенностью утверждать, что промышленное предприятие меняется изнутри. За последние десять лет все отрасли производства были
автоматизированы, и человек оказывается нужным лишь в самой ограниченной степени, для контроля производственных процессов.
В связи с этим Тони Блэр и его сторонники высказывают идеи «разрыва с прошлым» и объединения социалистических и либеральных ценностей. Он предлагает «третий путь», не совпадающий ни со старым левым, ни с новым правым, но заимствующий у них все самое ценное. Общество, к которому теперь будут стремиться лейбористы, базируется на ценностях коммунитаризма, не отрицая ценностей и принципов индивидуализма, но увязывая их с принципами коллективизма. Однако если ранее политика социал-демократических правительств была направлена на обеспечение высокого уровня занятости, стабильной заработной платы, устранение социальной маргинализации, бедности, достижение социальной справедливости, то сегодня, полагает Тони Блэр, роль правительства претерпевает существенные изменения. «Сегодня она состоит в том, чтобы дать людям образование, квалификацию и технические знания, необходимые в новых рыночных условиях для процветания их предприимчивости и таланта» [5, с. 25].
Из данного утверждения следует вывод о гибком рынке труда, который разделяется современным лейборизмом. Некоторые авторы «третьего пути» приветствуют тотальную гибкость - в образовании, умении приспособиться к самым различным видам деятельности. Они предвидят не только ненужность определенного для каждого человека рабочего места, но даже предсказывают конец профессионального образования в классическом смысле. Создание неопределенности, неустойчивости и непостоянства в сфере труда, по мнению «:новых» лейбористов, должно привести к тому, что каждому индивиду нужно будет постоянно приспосабливаться к новым условиям вместо того, чтобы подчиняться одному и тому же механическому движению. Такое преобразование сферы труда должно способствовать развитию интеллекта и личности. Кроме гибкого труда, соответствующей должна быть и заработная плата, которая будет варьироваться в зависимости от производственного результата и географического расположения производства.
Итак, предлагая перенести ответственность с государства на индивида, современная социал-демократия Англии призывает видеть в этом обновлении обогащение жизни, а не причину неуверенности и страха.
Что касается позиции британских лейбористов по вопросу государственных расходов и налогообложения, она однозначно уязвима, поскольку их правительство отказалось от повышения подоходного налога для богатых слоев населения, но зато снизило корпоративный налог. Эти действия, по мнению А. А. Громыко, «ставят под сомнение способность правительства успешно решать вопросы борьбы с бедностью, социального неравенства и реформирования государства благосостояния в интересах бедных слоев населения» [6, с. 154].
В целом, отношение Лейбористской партии Великобритании к факторам глобализации экономики является определяющим для решения судьбы государства благосостояния в ближайшее время. В настоящий момент экономика Англии находится на подъеме, что благоприятствует проведению более активной социальной политики, однако правительство занимает выжидательную позицию и не видит необходимости государственного регулирования рыночных сил внутри страны. Экономические
результаты, достигнутые таким образом, бросают вызов остальной Европе, однако цена такого успеха - ликвидация социального государства или государства благосостояния.
Обновление политики лейбористов сопровождается обращением в идеологическом плане к коммунитаризму. Когда Тони Блэр призывает к поддержке предприимчивого инициативного индивида, а не слабого и беспомощного, он рассуждает в коммунитаристском духе. В его основе - право каждого индивида на собственный стиль и образ жизни, на формирование своего непосредственного окружения. Современный коммунитаризм предполагает создание качественно нового социального порядка, основанного на децентрализованной коммунитарной общности свободных граждан, которая существует на началах самоуправления [7, с. 135]. В ориентации Т. Блэра на коммунитарную демократию присутствует элемент утопизма, который выражается в стремлении лидера лейбористов немедленно реализовать свой идеал нового общественного устройства.
Однако ожидание грядущих перемен в общественной жизни характеризуется и сугубо прагматическими устремлениями лейбористов. Речь идет о новых направлениях в обществе, таких как гражданские инициативы, движения за создание сетей самопомощи, социальные службы, которые могут, по мнению «новых» социал-демократов, не только улучшить качество жизни и человеческие отношения, но и снизить расходы государства на социальные нужды, т. е. сэкономить деньги. Таким образом, задача уменьшения социальных расходов с надеждой на предприимчивость и таланты людей представляет собой в завуалированной форме утверждение первостепенной значимости потребностей экономики в ущерб потребностям человека.
Итак, позиция лейбористов в вопросе реформирования «государства благосостояния» такова - человек, а не государство, ответственен за свою судьбу; XXI век - время перемен и нестабильности, которое поможет людям стать активными и предприимчивыми, а не оставаться пассивными, как во времена существования социальной защиты и опеки государства.
Литература
1. Окчето А. Левые в Европе: труд и реформа государства благосостояния // Будущее европейской социал-демократии. М., 1998.
2. Данилевич И. В. Социал-демократия на грани веков // Проблемы выбора: Альманах «Форум»-2001. М., 2001.
3. Перегудов С.П. Тони Блэр // Вопросы истории. 2000. № 1.
4. Будущее европейской социал-демократии. М., 1998.
5. Блэр Т. К Европе народов // Будущее европейской социал-демократии. М., 1998.
6. Громыко А. А. Левоцентризм: проблемы и перспективы // На рубеже веков. М., 2000.
7. Политология: Энциклопедический словарь. М., 1993.
