CC BY
497
СТУДЕНЧЕСКАЯ НАУКА
ОГРАНИЧЕНИЕ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРАВ ЗАКЛЮЧЕННЫХ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ШЕВЧУК Татьяна Сергеевна
Аннотация. В статье рассмотрены проблемы ограничения политических прав заключенных в Российской Федерации. Проанализировано отдельно пассивное избирательное право заключенных и его ограничение, а так же активное избирательное право и его ограничения. Рассмотрена практика Европейского суда по правам человека, в особенности дело «Анчугова и Гладкова против Российской Федерации». Поднимается проблема несоответствия Конституции РФ Протоколу № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Ключевые слова: Заключенные, ограничение политических прав заключенных, пассивное избирательное право, активное избирательное право, Европейский суд по правам человека.
Введение
Ограничение избирательного права заключается во временной или бессрочной утрате лицом субъективного избирательного права, которая может быть связанна как с правомерным (недееспособность), так и с противоправным поведением субъектов права (совершение правонарушений). Лишение избирательного права (активного и (или) пассивного) кроме ограничения правосубьектности недееспособных лиц возникает в следствии основное или дополнительное уголовное наказание, которое носит личный характер и назначается судом с учетом общественной опасности совершенного деяния.
В Российской Федерации законодательством устанавливается то, что субъективное избирательное право осужденных (как пассивное так и активное) может быть ограничено. Так, в ч. 3 ст. 32 Конституции РФ прямо указано то, что «не имеют права избирать и быть избранными граждане, признанные судом недееспособными, а также содержащиеся в местах лишения свободы по приговору суда». Данное положение находит свое развитие в Федеральном Законе от 12 июня 2002 г. № 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации».
В чем заключается ограничение политических прав
Во-первых, что касается активного избирательного права, то основываясь на ч. 3 ст. 32
Конституции РФ, у граждан содержащихся в местах лишения свободы по приговору суда данное право отсутствует. Во вторых, касательно пассивного избирательного права, основываясь на подп. «а» п. 3.2 ст. 4 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации», а также на позициях сформулированных в постановлении Конституционного Суда РФ (далее -КС РФ) от 10 октября 2013 г. № 20-П «По делу о проверке конституционности подпункта "а" пункта 3.2 статьи 4 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации", части первой статьи 10 и части шестой статьи 86 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан Г.Б. Егорова, А.Л. Казакова, И.Ю. Кравцова, А.В. Куприянова, А.С. Латы-пова и В.Ю. Синькова» можно сделать вывод о том, что не имеют права быть избранными граждане Российской Федерации осужденные к лишению свободы за совершение тяжких и (или) особо тяжких преступлений и имеющие на день голосования на выборах неснятую и не погашенную судимость за указанные преступления.
Объяснение необходимости ограничения политических прав заключенных
Применение данных ограничений в отношении осужденных требуют соблюдения разумности и справедливости.
Право избирать и быть избранным в органы государственной власти и органы местного самоуправления не являются абсолютными и могут быть подвергнуты определенным ограничениям. Согласно ст. 55, ч. 3 Конституции РФ - права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены фз только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.
В силу указанных требований право на свободные выборы может быть ограниченно только в целях защиты конституционных ценностей при соблюдении принципа юридического равенства и вытекающих из него критериев разумности, соразмерности и необходимости в правовом демократическом государстве.
Можно задать вопрос, какие же охраняемые ценности повлекли за собой ограничение государством данного важного и неотъемлемого права в нашей демократической стране?! Право быть избранным в органы государственной власти и органы местного самоуправления неразрывно связано с правом занимать публичную должность и тем самым осуществлять политическую власть, в том числе принимать важные нормативные правовые и правоприменительные акты, обязательные для других лиц. Соответственно, в отношении пассивного избирательного права могут вводиться более строгие, чем в отношении активного избирательного права, ограничения, ведущие к исключению определенных категорий граждан из числа лиц, имеющих право претендовать на занятие выборной публичной должности.
Из этого можно сделать вывод о том, что под охраняемыми ценностями понимаются институты представительной демократии, верховенство права.
Создавая правовые механизмы, определяющие устойчивость правовой демократии, способные охранять ее от злоупотреблений и криминализации публичной власти, федеральный законодатель вправе установить повышенные требования к репутации лиц, занимающих публичные должности, для того что бы у граждан не рождались сомнения в их морально-этических и нравственных качествах, и, соответственно, в законности и бескорыстности их действий как носителей публичной власти.
Это сводится к тому, что на пути во власть людей, пренебрегающих законом, должны существовать достаточно жесткие преграды. Дан-
ные положения преследуют важную цель - повышение конституционной ответственности и действенности принципов правового демократического государства, предупреждение криминализации власти.
Об изменениях
21 февраля 2014 года были внесены изменения Федеральным законом № 19 в Федеральный закон № 67 из-за несовершенства и неточности положения, вызвавшее множество разногласий в судебной практике:
- подпункт «а» п. 3.2 ст. 4 Федерального закона № 67 до 21 февраля 2014 года по смыслу означал то, что назначенное когда-либо гражданину по приговору суда наказание в виде лишения свободы за совершение тяжкого или особо тяжкого преступления - влечет утрату им права быть избранным в органы государственной власти и органы местного самоуправления независимо от того, какой период прошел с момента отбытия им наказания, была ли судимость снята или погашена, не имеет значение и то, какой именно срок лишения свободы был назначен по приговору суда , отбывалось ли наказание в местах лишения свободы или оно было условным.
Содержание данного предписания породило большое количество теоретических и правовых споров. В связи с жалобами граждан, КС РФ признал то, что подп. «а» п. 3.2 ст. 4 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» является несоответствующим Конституции РФ, ее ст. 3 (ч. 2 и 3), 15 (ч. 4), 17 (ч. 3), 19 (ч. 1 и 2), 32 (ч. 1, 2 и 3) и 55 (ч. 2 и 3) в той мере, в какой им установлено бессрочное и недифференцированное ограничение пассивного избирательного права в отношении граждан Российской Федерации, осужденных к лишению свободы за совершение тяжких и (или) особо тяжких преступлений.
Исходя из этого КС РФ в своем постановлении отмечает основной принцип, на котором должно базироваться данное положение. Это принцип соразмерности. Соразмерность ограничений пассивного избирательного права предполагает не одно только исключение бессрочности запрета на его реализацию. При наличии определенного, достаточно продолжительного, срока ограничения данного права соразмерность должна обеспечиваться не за счет одного лишь его законодательного рас-
пространения на категории тяжких и особо тяжких преступлений, но и посредством индивидуализации назначаемого судом наказания, соответствующего характеру и степени общественной опасности преступления, относящегося к указанным категориям, обстоятельствам его совершения и личности виновного.
В связи с этим были введены изменения в Федеральный закон, а именно ст. 4 в п. 3.2 дополнена подпунктами «а.1» и «а.2» следующего содержания:
а.1) осужденные к лишению свободы за совершение тяжких преступлений, судимость которых снята или погашена, - до истечения 10 лет со дня снятия или погашения судимости;
а.2) осужденные к лишению свободы за совершение особо тяжких преступлений, судимость которых снята или погашена, - до истечения 15 лет со дня снятия или погашения судимости.
Практика Европейского суда по правам человека
Дискуссии о справедливости ограничений активного избирательного права осужденных актуальны на сегодняшний день. Они стали объектом рассмотрения КС РФ и Европейского Суда по правам человека (далее - ЕСПЧ).
Европейский суд впервые столкнулся с данным вопросом почти 10 лет назад в деле «Херст против Великобритании». Джон Херст обжаловал положения ст. 3 Акта о народном представительстве 1983 года о запрете заключенным принимать участие в голосовании на выборах в Парламент или местные органы власти. Европейский суд признал несоответствие ст. 3 Закона о народном представительстве Протоколу № 1 Конвенции о защите прав человека. Протокол № 1 Конвенции о защите прав человека обязывает: «проводить с разумной периодичностью свободные выборы путем тайного голосования в таких условиях, которые обеспечивали бы свободное волеизъявление народа при выборе органов законодательной власти».
Следует обратить внимание, что о заключенных в данной норме не говорится ни слова, однако ЕСПЧ до сих пор настаивает на том, что бы Великобритания изменила свое законодательство и дала заключенным право голосовать. Однако Великобритания твердо придерживается принципа самостоятельного осуществления внутренней политики.
Это не единичный случай жалоб заключенных на ущемление их политических прав и случаи противоречия ст. 3. Протокола. В практике имеет место быть дело «Матье-Моэн и Клерфент против Бельгии», «Фродль против Австрии», «Пиксас против Литвы», «Скоппола против Италии».
Европейский суд по правам человека против России
Не обошел стороной и Россию данный вопрос. Так, ЕСПЧ в 2013 году признал противоречащим Конвенции по правам человека положение самой российской Конституции. Значение данного решения слишком велико, чтобы оставить его без детального рассмотрения и, самое главное, необходимых выводов, касающихся участия России в так называемом международном правосудии.
Сергей Анчугов, и Владимир Гладков были арестованы в 1995 году. Впоследствии каждый из них был осужден (первый заявитель: убийство, мошенничество; второй заявитель: убийство, грабеж, участие в организованной преступной группе, сопротивление сотрудникам милиции) и каждому был вынесен смертный приговор, впоследствии замененный на пятнадцатилетний срок.
Запрет на голосование для осужденных, по мнению Анчугова и Гладкова, противоречит ст. 3 Протокола № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод (право на свободные выборы). Однако ст. 32 Конституции РФ гласит: «Не имеют права избирать и быть избранными граждане ...содержащиеся в местах лишения свободы по приговору суда».
Обсуждая вопрос приемлемости жалобы, ЕСПЧ отверг аргумент России, что Конституция РФ имеет приоритет перед международными соглашениями РФ, а потому ЕСПЧ не имеет компетенции рассматривать положения Конституции РФ на предмет их соответствия Конвенции. Суд указал, что Россия, ратифицируя Конвенцию, приняла на себя обязательство обеспечить каждому, находящемуся под ее юрисдикцией, соответствующие права и свободы. Но с другой стороны, как заметил В.Д. Зорькин: «Конвенция это очень абстрактные формулы, как и формулы конституции - и в этом смысле и Европейский Суд и Конституционный Суд России находятся с одной стороны в общем льготном состоянии, как хочу, так и изображу эту статью. С другой стороны если законодатель знает, что там за пятью строчка-
ми стоит целый кодекс и его собственно говоря начинают интерпретировать - то нужно задуматься о том, на какую почву он ложится, ведь это касается всего правового пространства».
Протокол № 1 Конвенции о защите прав человека обязывает «проводить с разумной периодичностью свободные выборы путем тайного голосования в таких условиях, которые обеспечивали бы свободное волеизъявление народа при выборе органов законодательной власти» Россия в прямом смысле ни как не нарушает данный протокол. Понятно, что речь идет о творческой и новаторской интерпретации нормы Конвенции.
Также хочется отметить, что Россия, передавая полномочия по правам человека, явно не желала передавать полномочия по вмешательству в суверенитет страны, который включает в себя в том числе и самостоятельное осуществление внутренней политики. Данным решениями выносящимися против России -косвенно оспаривают решения КС РФ. Как отмечает А.Б. Мезяев: «Европейский суд признал, что в правовой системе России высшим источником прав является международный договор. Но, может быть, это действительно так? Может быть, наша конституция даёт такие основания? Нет, такой вывод ошибочен. Статья 15 прямо и недвусмысленно устанавливает, что Конституция Российской Федерации имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. Высшую юридическую силу в России имеет Конституция России, а не международный договор. Однако Европейский суд по правам человека утверждает иное. Дело двух убийц против Российской Федерации - это, пожалуй, самое важное дело, которое когда-либо рассматривалось Европейским судом в отношении России. Это дело о государственном суверенитете России».
Европейский суд уже призвал Россию вернуть заключенным право голосовать на выборах. Как это сделать, не меняя Конституцию РФ, придется решать российским законодателям и нужно ли вообще это изменение в России.
Порядок изменения ст. 32 гл. 2 Конституции РФ регламентирован в соответствии со ст. 135 Конституции РФ, указывающей, что гл. 1, 2, 9 не могут быть пересмотрены Феде-
ральным Собранием. В соответствии с Федеральным конституционным законом должно созываться Конституционное Собрание. Однако деятельность Конституционного Собрания регламентирована ст. 135 Конституции РФ и не принятым в настоящее время Федеральным Конституционным Законом. Все это осложняет поиск правовых механизмов решения данного вопроса.
Отметим, что ЕСПЧ сам попытался предложить выход из ситуации. По его мнению, решить проблему можно не только путем «какой-либо формы политического процесса» (т.е., надо понимать, изменения текста Конституции), но и «путем интерпретации российской Конституции уполномоченными органами -в первую очередь российским КС - в гармонии с Конвенцией, чтобы скоординировать действие данных правовых актов и избежать какого-либо конфликта между ними.
В такой общей форме это пожелание не вызывает особых возражений. Однако в рассматриваемом деле оно, очевидно, означает, что КС РФ должен истолковать норму Конституции вопреки ее совершенно ясному смыслу. Конституционному Суду предлагается объявить, что выражение «не имеют права избирать и быть избранными» означает «иногда не имеют, а иногда имеют».
Заключение
Резюмируя все выше сказанное, можно сделать несколько выводов. Первое - остается открытым вопрос о том, должна ли Россия из-за противоречий конвенции (по мнению ЕСПЧ) менять Конституцию и второе - справедливо и законно ли ограничение политических прав заключенных государством?
На сегодняшний день кто-то из нас уже совершенствует наше законодательство, а кто-то только начинает своей путь, но все мы идем к цели демократизации и гуманизации нашего общества. И сейчас происходят такие процессы, которые вселяют надежду на то, что на наша конституция не превратится в пыльный документ, лежащий на полке ни кому не нужный. Но на наш взгляд, в погоне за свободолюбивыми европейскими ценностями, мы должны твердо стоять на своих исключительно национальных и российско-исторических основах!
