CC BY
247
С.В. Уянаев
ОБЪЕДИНЕНИЕ БРИКС И СТРУКТУРА РИК В СЕРЕДИНЕ 2010-х ГОДОВ: ТЕНДЕНЦИИ И ПЕРСПЕКТИВЫ, ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ РФ И КНР
Аннотация. В статье рассматриваются этапы становления, принципы, цели и формы взаимодействия в структурах БРИКС и РИК, включая сотрудничество между Россией и Китаем. Автор анализирует позитивный потенциал, события и тренды текущего периода, а также вызовы и риски дальнейшего развития БРИКС и РИК. На этой основе сделан многовариантный прогноз о перспективах взаимодействия в обоих форматах. Автор полагает, что среди таких перспектив наиболее вероятен умеренно позитивный сценарий. Этот же вывод, согласно проведенному анализу, актуален для российско-китайского сотрудничества в БРИКС и РИК.
Ключевые слова: БРИКС, РИК, РФ, КНР, российско-китайское взаимодействие, эволюция, Банк развития БРИКС, встречи министров РИК, прогнозы.
Успешное проведение в конце апреля 2016 г. 14-й встречи министров иностранных России, Индии и Китая (формат РИК), а также позитивные итоги 7-го саммита БРИКС летом 2015 г. в Уфе вкупе с динамичной подготовкой этого объединения к очередной ежегодной встрече (на о. Гоа в Индии), вновь привлекли внимание многих политиков и экспертов к этим многосторонним структурам.
Данная тематика традиционно злободневна и в более специальном плане — в контексте взаимодействия между Россией и Китаем.
Уже стало привычным, что важнейшим направлением российско-китайского стратегического партнерства является сотрудничество по вопросам международной политики. Обе страны объединяют усилия в отставании сходных глобальных и региональных внешнеполитических приоритетов, решают другие значимые для национальных интересов международные задачи не только на двустороннем уровне, но и на площадках различных многосторонних структур — организаций, объединений, диалоговых форумов. Заметное место среди таких структур, где осуществляется тесное российско-китайское взаимодействие, занимают как раз объединение БРИКС и трехсторонний формат РИК. В этой связи вопрос экспертного мониторинга состояния дел на этом направлении является неизменно актуальным1.
I. БРИКС: международная роль и место в двустороннем российско-китайском сотрудничестве
Говоря о сотрудничестве РФ и КНР в БРИКС, напомним, что возросшее и сохраняющееся в последние годы внимание в мире к этому межгосударственному объединению не случайно.
Потенциал и истоки. На пять стран-членов приходится свыше 40 % населения и четверти территории планеты. «Пятерку» отличает опережающая динамика экономического развития (что было особенно заметно в первую декаду текущего столетия). Доля стран БРИКС в мировом ВВП за 2001—2014 гг. (в долларах США по текущему курсу) увеличилась более чем 2,5 раза — с 8,5 до 22 %2. Если ориентироваться на показатель ВВП по паритету покупательной способности национальных валют (ППС), то такая доля увеличилась за тот же период с 19,3 до 30,1 %. В 2015 г. экономики БРИКС привлекли 20,5 % от общемирового объема прямых иностранных инвестиций3. На БРИКС приходится 18 % международной торговли4.
Но главное состоит в том, что, согласно авторитетным прогнозам, к 2032 г. «четверка» БРИК (даже без ЮАР) по суммарному объему ВВП превзойдет аналогичный показатель сегодняшней <^-7»5. Наряду с ростом экономического потенциала все более заметным
становится политический вес «пятерки». Это делает формат БРИКС весомым фактором мирового развития, в том числе в контексте формирования основ мировой многополярности и тех вызовов, перед которыми объективно оказывается традиционное господство стран Запада.
Акроним «БРИК» был, как известно, впервые введен в политологический оборот в 2001 г. экспертами инвестиционного банка Goldman Sachs. Они объединили Бразилию, РФ, Индию и КНР в виртуальную группу по главному общему признаку — более высоким, в сравнении с остальными, темпам роста экономики.
Организационная эволюция. В последующие годы стали складываться условия и стимулы уже не для виртуальных усилий, а для реального взаимодействия четырех стран. Заметим, что с концептуальной точки зрения отправной точкой этого процесса явилась схожесть основных национальных интересов, основанная в том числе на близости позиций по ключевым проблемам мирового развития.
Начиная с 2004—2005 гг. представители «четверки» стали зондировать практические возможности для диалога. В 2006—2008 гг. прошло несколько встреч четырех министров иностранных дел. На этой основе переговоры были выведены на высший уровень: на полях «Большой восьмерки» в Японии (2008 г.) впервые неформальную встречу провели первые лица четырех государств. В дальнейшем встречи высших руководителей стали носить сепаратный, специально подготовленный характер, вне связи с какими-то иными форумами. По их итогам публикуются совместные документы, в которых, в частности, определяются цели, направления, пути взаимодействия. Старт таким полноформатным саммитам был дан в мае 2009 г. в Екатеринбурге, а в апреле 2010 г. в Бразилии прошел 2-й саммит БРИК.
Ровно через год в китайском Санья встреча впервые состоялась уже в формате «пятерки» — БРИКС: к четырем «базовым» участникам присоединилась ЮАР. Проведенный в марте 2012 г. в Дели очередной полноформатный форум БРИКС стал уже 4-м по счету. В апреле 2013 г. и июле 2014 г. очередные саммиты БРИКС приняли соответственно южноафриканский Дурбан и бразильский город Форталеза. Наконец, в июле 2015 г. в российской Уфе прошла уже 7-я официальная встреча высших руководителей стран-участниц объединения.
Параллельно развитию института саммитов предпринимались другие шаги по институционализации сотрудничества. К примеру, в 2009 г. взяли старт встречи министров финансов и глав Центробан-ков. Кроме того, было обращено внимание на области практического экономического и иного сотрудничества непосредственно между странами-участниками. В результате уж к лету 2012 г. в формате БРИК/БРИКС, помимо саммитов и регулярных встреч глав внешнеполитических ведомств, были образованы либо готовились к старту секторальные диалоговые площадки примерно в двух десятках отраслей. Это — сельское хозяйство и здравоохранение, банковская, антимонопольная и судебная сферы, наука и техника, культура, спорт и другие подобные области. Позднее этот круг был расширен за счет организации диалоговых площадок в рамках делового сообщества, структур по безопасности, по иным линиям, представляющим взаимный интерес.
Согласно официальной информации, к осени 2015 г. насчитывалось 34 формата сотрудничества различного уровня. В дополнение к уже названным «дорожкам» можно привести еще целый ряд профильных переговорных платформ. Это — регулярные встречи руководителей статистических и природоохранных ведомств, старших должностных лиц по вопросам народонаселения, научно-технического и инновационного сотрудничества, заседания рабочих групп по сотрудничеству в сферах информационной безопасности, встречи руководителей центральных избирательных комиссий, представителей администраций городов и регионов-партнеров и многое другое6.
Из важных документов, помимо ежегодных коммюнике по итогам саммитов, следует отметить принятые на саммитах в Санья и Дели первые обобщенные Планы действий, где как раз зафиксированы упомянутые направления сотрудничества. Также были подписаны соглашения по механизму кооперации между Банками развития стран-участниц в целях в кредитования взаимной торговли, в том числе в национальных валютах. Развитием общей «дорожной карты» БРИКС стал принятый в 2013 г. в Дурбане Этеквинский план действий, а в принятой Этеквинской декларации впервые в рамочном плане был поставлен вопрос о задаче учреждения Банка развития БРИКС.
Прорывными с точки зрения создания правовых и материальных условий для постепенного перехода БРИКС к конкретной практической работе, можно считать саммиты в Форталезе и Уфе. Именно здесь после длительной экспертной работы, промежуточных корректировок, предпринятых на предыдущих встречах на высшем уровне, были приняты конкретные решения о создании Нового банка развития (НБР) и Пула условных валютных резервов БРИКС7.
Согласно подписанному в Форталезе (15—16 июля 2014 г.) Соглашению о Банке развития и Договора о Пуле, в совокупности эти институты будут располагать ресурсами объемом 200 млрд долл. Саммит в Форталезе определил, что Банк развития будет обладать «первоначальным объявленным капиталом в 100 млрд долл. США». Так называемый «первоначальный подписной капитал будет составлять 50 млрд долл. США и будет поровну распределяться между представителями Банка». Первым председателем Совета управляющих было решено назначить представителя России (эту должность занял министр финансов РФ А. Силуанов), первым председателем Совета директоров — представителя Бразилии, первым Президентом Банка — представителя Индии, местом штаб-квартиры был согласованно выбран Шанхай8.
Пул валютных резервов, имеющий такие же по объему активы, (100 млрд, они используются в случае финансовых затруднений в странах-участницах) решено строить по пропорциональному принципу: Китай внесет 41 млрд долл., Бразилия, Индия и Россия — по 18 млрд, ЮАР — 5 млрд9.
Значение этих шагов трудно переоценить, поскольку именно отсутствие профильных финансовых возможностей практически повсеместно является тормозом многих интеграционных начинаний. Собственные финансовые механизмы БРИКС призваны решить эту проблему, обеспечив материальную основу для совместных проектов и их переноса с «бумаги» в реальные дела.
Организационная работа, связанная с новым финансовыми институтами «пятерки», была продолжена в 2015 г. Как отметил председательствовавший на июльском саммите в Уфе В.В. Путин, участники заседаний приветствовали завершение процесса создания Нового банка развития и Пула условных валютных резервов. Российский ру-
ководитель также подчеркнул, что оба института «в ближайшее время начинают функционировать в полную силу»10.
По словам президента РФ, НБР займется, в частности, кредитованием совместных крупномасштабных проектов в транспортной и энергетической инфраструктуре, в сфере индустриального развития. Долгосрочный перечень конкретных проектов, так называемую дорожную карту инвестиционного сотрудничества, планировалось разработать до конца 2015 г.11
По сообщению агентства «Синьхуа», Новый банк развития БРИКС официально начал свою работу 21 июля 2015 г. в Шанхае. На церемонии открытия присутствовали президент банка Кундапур Ваман Каматх, Министр финансов КНР Лоу Цзивэй и мэр Шанхая Ян Сюн12.
А 5 сентября 2015 г. Центральный Банк РФ в своем официальном сообщении информировал, что «после инаугурационных заседаний совета управляющих начал полноценно функционировать Пул условных валютных резервов БРИКС»13.
Помимо принятия пакета мер, связанных с финансовыми институтами, в Уфе руководители стран БРИКС осуществили и другой знаменательный шаг — приняли Стратегию экономического партнерства БРИКС, которая была названа «ключевым ориентиром для расширения сотрудничества». К ее реализации должны активно подключиться и Новый банк развития, и другие ранее созданные структуры БРИКС — Механизм межбанковского сотрудничества, Деловой совета, Деловой форум и Совет экспертных центров. Кроме того, правительственным экспертам «пятерки» поручено «изучить перспективу разработки Дорожной карты торгово-экономического и инвестиционного сотрудничества стран БРИКС на период до 2020 года»14.
Цели и принципы. Если в обобщающем порядке оценивать базовые цели и направления сотрудничества в БРИКС, то, как представляется, можно выделить три основные линии. Во-первых, речь идет о проблемах справедливого и рационального реформирования устаревших экономических и валютно-финансовых институтов с учетом растущей роли государств с развивающимися рынками, прежде всего в странах «пятерки». Во-вторых, все большее значение в БРИКС уде-
ляется мировой политической повестке дня — вопросам продвижения к новому полицентричному миропорядку, сохранения центральной роли ООН, необходимости строгого соблюдения норм международного права и мирных диалоговых принципов решения спорных проблем, включая положение в «горячих точках». Очевидно, что в обоих случаях страны БРИКС, соединяя усилия, рассчитывают увеличить «пробивной эффект» в реализации совпадающих международных экономических и политических целей. Очевидно, например, что объединенные в БРИКС государства «пятерки» объективно обретают более весомые позиции в диалоге со «старыми» лидерами, в частности, в переговорах с участниками традиционного формата <^-7» на площадке мировой «Группы 20-ти» ^-20). Тем самым, за счет участия в БРИКС каждая из стран-участниц намеревается укрепить свои международные позиции.
Наконец, в-третьих, в БРИКС предпринимаются шаги по налаживанию сотрудничества «внутри пятерки». Как говорилось выше, участники намерены развивать многочисленные направления практической кооперации в экономической, социальной, культурной и прочих областях. Преследуемая при этом цель — использовать потенциальные взаимодополняющие возможности в интересах внутреннего развития каждой из стран, прежде всего в сферах модернизации и инноваций.
Важным принципом взаимодействия в БРИКС признается однозначная неконфронтационность данной диалоговой структуры, сотрудничество в которой «не направлено против какой-либо третьей стороны»15.
Недолгая история сотрудничества в БРИК уже принесла свои плоды в том плане, что «четверка» сыграла важную роль в перераспределении 5 % голосов в МВФ и 3 % во Всемирном банке в пользу новых и развивающихся экономик16.
Вызовы. Вместе с тем, эта структура пока только «нащупывает» свою повестку и пути ее реализации. Ее перспективы, а значит, и российско-китайское взаимодействие в БРИКС, определяются не только благоприятными факторами (к которым относятся упомянутое сходство внутренних и внешних приоритетов развития, а также потенциальная взаимодополняемость экономик, хорошие двусто-
ронние отношения), но и существующими многочисленными вызовами. Прежде всего, это лимиты и ограничения, которые проистекают из культурно-цивилизационных и религиозных различий между странами «пятерки», из особенностей избранных моделей внутреннего устройства, способов управления обществом и экономикой. Свою сдерживающую роль способны играть как уже имеющиеся, так и потенциальные проблемы двусторонних отношений. Особняком стоит ряд других уязвимых мест БРИКС: пока слабые относительные показатели развития (подушевой ВВП, «качество роста», индекс человеческого развития и т. д.). Из этого проистекает ныне очевидное отсутствие в БРИКС ясного представления о собственной повестке дня для мирового сообщества и неготовность к ответственности за осуществление такой повестки.
Тем не менее, как минимум в настоящее время сама эволюция БРИК/БРИКС свидетельствует, что заинтересованности и предпосылки к взаимодействию преобладают над лимитами и ограничениями. От того, как эта тенденция будет развиваться, зависят и прогнозы, связанные с функционированием БРИКС.
Теоретически возможный негативный сценарий может быть, в частности, связан с резким ухудшением той или иной пары двусторонних отношений в «пятерке» (например, китайско-индийских). Однако такая вероятность весьма невелика, о чем свидетельствует, в частности, неуклонный позитивный тренд в официальных отношениях Пекина и Дели последнего десятилетия, который в том числе подкреплен положительными результатами полноформатных переговоров между председателем Си Цзиньпином и премьер-министром Н. Моди осенью 2014 г. и весной 2015 г.
В условиях сохраняющейся турбулентности современной мировой экономики, нестабильности глобальных, в том числе энергетических рынков, не просматривается и сокращение совпадающих для стран БРИКС стимулов к реформированию мировой экономической и валютно-финансовой системы, которая пока продолжает оставаться ориентированной на интересы в основном стран традиционного Запада.
В обозримой перспективе все это говорит в пользу позитивного в целом сценария развития формата БРИКС. С точки зрения самих
участников «пятерки», его можно назвать и умеренно-оптимистичным, имея в виду, что, не рассчитывая на быстрые перемены и избегая конфронтации с Западом, они, тем не менее, будут шаг за шагом продвигаться к своим целям, эволюционным путем укреплять их международные позиции.
Таков общий фон взаимодействия в БРИКС, определяющий в том числе и его российско-китайскую составляющую.
РФ и КНР в БРИКС. Согласно официально декларируемой позиции России, сотрудничество в данном формате отвечает ее базовым национальным интересам, является заметным фактором многосторонней дипломатии и построения нового экономического и политического миропорядка17. Подчеркнутая в Концепции российской внешней политики еще в 2008 г., эта позиция была подкреплена в принятой к саммиту БРИКС в Уфе Концепции российского председательства, где указано, что «линия на всемерное укрепление БРИКС... является одним из стержневых направлений внешней политики России»18.
Аналогичным образом выглядит позиции Китая. Еще в первые годы формирования структуры БРИК/БРИКС руководство страны выработало подход (представим его подробней), рассматривающий
ее как «новую модель глобального экономического сотрудничества и
19
практический шаг для осуществления многосторонней политики» .
В политическом и экспертном сообществе КНР делают акцент на большом геополитическом значении БРИК как «шанса и исторического момента для укрепления солидарности, сотрудничества и совместной защиты общих интересов развивающихся стран», как инструмента строительства «справедливого многополярного мира», «как моста диалога и сотрудничества между Севером и Югом», «образца сотрудничества между странами разных регионов»20.
Государственное и партийное руководство, пришедшее к власти в Китае после XVIII съезда КПК (ноябрь 2012 г.), продемонстрировало преемственность данных подходов и их принципов. Это отразилось уже в том, что объединение БРИКС было отдельно упомянуто в Отчетном докладе партийному съезду, несмотря на то, что его внешнеполитический раздел выглядел традиционно лаконичным с точки зрения конкретных названий и терминов.
Эта линия был последовательно продолжена в 2013—2015 гг. В ряде выступлений (на встрече глав государств БРИКС на полях саммита «^-20» в Санкт-Петербурге, на саммитах в Форталезе и Уфе) председатель Си Цзиньпин неоднократно привлекал внимание как к международному значению БРИКС, так и к актуальности укрепления сотрудничества членов объединения. В числе главных задач БРИКС выделялись при этом вопросы глобального экономического регулирования, координации стратегий развития стран БРИКС, обеспечения «справедливости и демократизации международных от-ношений»21.
Так, участвуя в 6-й официальной встрече глав государств БРИКС в Форталезе (15—16 июля 2014 г.), Си Цзиньпин призвал, в частности, «развивать БРИКС в духе открытости, толерантности, сотрудничества и взаимовыигрыша», продвигать и далее «всесторонние и надежные партнерские отношения» между странами-участницами.
Вновь назвав взаимодействие в объединении «приоритетной областью» внешней политики КНР, китайский руководитель обозначил и ряд акцентов. Было обращено внимание не только на экономические (содействие устойчивому росту), но и политические задачи «пятерки», которая, по словам Си Цзиньпина, является одновременно и «якорем стабилизации глобальной экономики», и «щитом»
22
мира на планете» .
Через год, выступая на 7-м саммите БРИКС в российской Уфе, председатель КНР вновь отметил «двуединый» характер задач БРИКС, подчеркнув актуальность и вопросов «глобального экономического регулирования», и обеспечения «справедливости и демо-
23
кратизации международных отношений» .
Новое звучание в выступлении приобрела одна из признанных базовых задач БРИКС, нацеленная на сотрудничество между странами «пятерки» в практических областях. Си Цзиньпин четко озвучил необходимость «состыковки стратегий развития» стран БРИКС24. Тем самым китайский руководитель очевидно предложил участникам объединения подключаться к усиленно продвигаемой масштабной инициативе КНР «Экономический пояс Шелкового пути и Морской Шелковый путь XXI века» (Один пояс, один путь)25. Показательно в этом плане, что о задаче «расширить дого-
воренности стран БРИКС относительно важных инициатив, таких, как стратегия «Один пояс, один путь», подчеркнуто говорил перед началом 7-го саммита и заместитель главы китайского МИД Чэн Гопин26.
Российско-китайская координация. Следует сказать, что Уфимский саммит, который (вместе с саммитом ШОС) принимала РФ, стал новым хорошим свидетельством тесной и достаточно результативной координации, традиционно осуществляемой Китаем и Россией в рамках «пятерки». Как подчеркивалось выше, такое сотрудничество (что подкрепляется многими официальным заявлениями обеих сторон) служит важным компонентом всего комплекса российско-китайского взаимодействия по международным вопросам.
Это проистекает из сходства связанных с БРИКС базовых целевых приоритетов обеих стран (многополярность, реформирование глобальной экономической и политической архитектуры на основе пересмотра монополии Запада, использование ресурсов экономической взаимодополняемости стран-участниц и т. п.). При этом показательно, что обеим странам свойственен комплексный (не только экономический) подход, когда среди целей БРИКС стороны выделяют и политическую составляющую, в частности, в создании усло-
27
вий «для укрепления международной безопасности» .
В концентрированном виде сходство взглядов двух стран на цели и потенциал БРИКС могут быть сведены к трем базовым тезисам. И Россия, и Китай согласованно рассматривают данную структуру как:
• инструмент для общего усиления своих международных позиций (в том числе в диалоге со странами традиционного Запада), а в итоге — для стимулирования строительства нового миропорядка «на полицентричной основе», в котором и РФ и
КНР рассчитывают занять достойное, с точки зрения каждой
28
из них, место ;
• механизм формирования новых, более выгодных для них (включая КНР и РФ) «правил игры» конкретно на глобальном экономическом поле;
• возможность углубления и расширения двусторонних отношений между странами «пятерки», в том числе путем использова-
ния ресурса взаимодополняемости в сфере экономического взаимодействия.
Российско-китайское взаимодействие в БРИКС — это, похоже, не только декларации. По неофициальным отзывам дипломатов, именно российские и китайские представители внесли, к примеру, основной вклад в подготовку итоговых документов 3-го саммита БРИКС в г. Санья. По тем же оценкам, совместная работа активно велась и на следующий год в Дели (по вопросам выработки стратегии БРИКС, реформы Совбеза ООН и т. д.). Показательно, что в ходе 5-го саммита в Дурбане официальные китайские СМИ поместили специальный комментарий о взаимодействии РФ и КНР в БРИКС, сделав, в частности, упор на «сотрудничестве в торговле, экономике и инвестировании, совместной защите интеллектуальной собственности»29.
О поддержке Китаем России в качестве организатора и председателя последнего 7-го саммита БРИКС в Уфе неоднократно заявлялось в совместных российско-китайских документах30. В свою очередь, нельзя не заметить, что именно на саммите БРИКС в Уфе Президент РФ В. Путин подчеркнул, что Россия будет «оказывать всяческое содействие китайскому председательству в «Группе двадцати» в 2016 году»31.
Позитивный настрой. Страны БРИКС, включая КНР и РФ, продолжают демонстрировать позитивный настрой на сотрудничество в рамках этого объединения. Так, отражая намерение Пекина и впредь уделять повышенное внимание БРИКС, министр Ван И в выступлении 28 марта 2016 г. отметил, в частности, что китайская сторона поддержит проведение Индией 8-й встречи лидеров стран БРИКС, будет готовиться к своему председательству в 2017 г. в «пятерке» стран БРИКС, содействуя «всемерному сотрудничеству этих стран в сфере экономической и политической безопасности и стремясь придать такому сотрудничеству новые экономические и политические 32
импульсы» .
В самый канун весны 2016 г. в динамично развивающейся жизни «пятерки» произошло еще одно заметное событие. Полновесный юридический статус обрела Шанхайская штаб-квартира Нового Банка развития БРИКС: министр иностранных дел КНР Ван И,
мэр Шанхая Ян Сюн и президент НБР БРИКС Кундапур Ваман Каматх подписали «Соглашение о штаб-квартире Нового банка развития (НБР)» и «Меморандум о взаимопонимании по организации штаб-квартиры Нового банка развития»33.
II. РИК: цели, механизмы, поле сотрудничества РФ и КНР
Структура трехстороннего взаимодействия «Россия—Индия— Китай» (РИК) занимает в системе внешнеполитических приоритетов РФ и КНР место, в известном смысле соизмеримое с БРИКС, хотя в официальном лексиконе она звучит заметно реже.
Объяснением ее внешне «теневого» положения служит, в частности, тот факт, что БРИКС обладает пересекающимся, но большим составом участников, охватывающим дополнительно крупнейшие страны Африки и Южной Америки. БРИКС в меньшей степени воспринимается Западом как противодействующий ему «альянс», в то время как выход в открытое политическое пространство формата РИК всегда осложнялся ярлыком некого «антиамериканского» блока, присвоенным ему рядом политиков и экспертов.
Между тем, значение формата РИК весьма велико, причем имеет два измерения: как связанное с недавней историей, так и вполне современное.
История и эволюция. Формат РИК возник в начале 2000-х годов, то есть примерно за пять лет до появления БРИК (не в виртуальном, а в практическом смысле). При этом интересен следующий факт. Сравнивая пути становления РИК и БРИКС, трудно не обратить внимание на то, что формат РИК, скопивший к появлению БРИК немалый опыт, оказал на последний большое организационное и идейно-концептуальное влияние.
Действительно очевидно, что целый ряд организационных и концептуальных наработок, вызревших в РИК в 2001—2005 гг., был затем востребован и успешно реализован в БРИК/БРИКС. Речь идет, в том числе, об «обкатанной» в РИК технологической цепочке стимулов (общность приоритетов), целей (новый миропорядок), принципов (неконфронтация, ненаправленность) и организацион-
ных форм («вторая дорожка», встречи глав МИД, саммиты, а позднее и секторальные переговорные площадки).
В этом видится несомненная заслуга формата РИК, делегировавшего в объединение БРИКС целый ряд существенных заделов первой половины 2000-х годов, что благоприятствует сегодняшней работе «пятерки».
Однако РИК сохраняет свое значение и в текущей политике, демонстрируя востребованность и самоценность.
Для иллюстрации напомним, что РИК как неформальная площадка диалога в различных областях, была неофициально «запущена» осенью 2001 г., когда в Москве на первую встречу собрались политологи и видные отставные дипломаты34. Годом позднее (сентябрь 2002 г.) на полях ГА ООН прошла первая трехсторонняя встреча министров иностранных дел. С тех пор главы дипломатических ведомств РИК встречаются один-два раза в год. С 2005 г., когда состоялась встреча во Владивостоке, форумы трех министров организуются и особо — вне полей каких-либо многосторонних форматов, проходят последовательно в каждой из трех стран, заканчиваются принятием итоговых заявлений (коммюнике), очередное из которых было подписано в феврале 2015 г. по завершении 13-й встречи, прошедшей в Пекине.
С декабря 2007 г. по апрель 2008 г. в РИК взяли старт три регулярных секторальных диалога — по линии профильных департаментов внешнеполитических и сельскохозяйственных ведомств, а также Торгово-промышленных палат трех стран. Позднее к диалогу подключились ведомства по чрезвычайным ситуациям, медицине и здравоохранению. Были продолжены встречи политологов, которые к осени
2015 г. провели уже 14 трехсторонних академических форумов. В 2013 г. в РИК взяла старт новая важная переговорная дорожка — был запущен механизм регулярных консультаций «высоких представителей России, Индии и Китая, курирующих вопросы безопасно-сти»35. Своего рода переговорной вершиной стал саммит «тройки» на полях «Большой восьмерки» в июле 2006 г. в Санкт-Петербурге.
В целом ряде двусторонних и трехсторонних документов, принятых официальными представителями РФ, Индии и Китая в 2004—
2016 гг., нашли отражение базовые принципы РИК как «неблоко-
вой» диалоговой структуры, которая «не направлена против третьих стран», носит «неконфронтационный характер». Были сформулированы цели (направления) взаимодействия, в обобщенном плане включающие, во-первых, «стремление к новому справедливому и рациональному порядку» и во-вторых — задействование трехстороннего формата для «стимулирования экономического развития» каждой из стран. Именно эти положения, повторим, были позднее использованы при формировании концепции БРИК/БРИКС.
Среди позитивных проявлений сотрудничества в РИК политики и эксперты уже не раз констатировали влияние данного формата на дальнейшее развитие порой все еще непростых китайско-индийских отношений. Пусть недолгая, но в любом случае существующая почти полтора десятилетия практика взаимодействия в РИК, показала наличие результативного сотрудничества во внешнеполитической сфере, в ряде секторальных отраслей: к примеру, в области предупреждения и ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций и катастроф.
День сегодняшний. Состоявшиеся в феврале 2015 г. в Пекине и в апреле 2016 г. в Москве очередные — 13-я и 14-я — встречи министров иностранных дел РИК, завершившиеся подписанием очередных важных совместных коммюнике, вновь напомнили о дееспособности и значении трехстороннего формата.
Это важно, поскольку на рубеже 2000—2010 гг. некоторыми экспертами нередко стала высказываться точка зрения, что возникновение БРИК/БРИКС делает «ненужным» параллельное существование двух пересекающихся структур, что РИК естественным образом «поглощается» более широким форматом.
Однако практика определенно свидетельствует в пользу того, что одновременное существование обеих структур и возможно, и оправданно.
Во-первых, в БРИКС, где порой возникает необходимость весьма деликатного согласования позиций, в том числе с африканскими и латиноамериканскими партнерами, оказывается весьма востребованной консолидирующая роль РИК, ее роль в качестве своего рода «опорного звена». Недаром важность трехстороннего взаимодействия в БРИКС (также, как в ООН, Группе-20, в ШОС) традиционно
подчеркивается в совместных коммюнике трех министров иностранных дел36.
На полях этого тезиса заметим, что с точки зрения оптимального для РФ (и Китая) развития диалога в «пятерке» важно то, что как раз на площадке РИК у России и КНР есть возможность «активизировать» фактор Индии, которая, будучи членом и РИК, и БРИКС, и ИБСА (IBSA Dialogue Forum — India, Brazil, South Africa), объективно может претендовать на значимую роль балансира.
Во-вторых, в пользу РИК может свидетельствовать сама почти 10-летняя практика параллельного существования и РИК, и БРИК/ БРИКС (2006—2015 гг.). Прошедшие в Пекине и Москве последние по счету встречи трех глав внешнеполитических ведомств, как и все предыдущие, лишь подтвердили намерение сторон развивать сотрудничество в данном формате37. Не случайно и С. Лавров, и Сушма Сварадж, и Ван И были практически едины в оценках, что РИК — это самоценный формат, поддерживаемый каждой из трех стран, ко-
38
торые будут и дальше идти по пути взаимодействия
В-третьих, появление БРИКС никак не снизило значения других форматов сотрудничества с пересекающимся составом участников, в частности, того же формата «Индия—Бразилия—ЮАР».
В-четвертых, актуальным остается взаимодействие внутри «тройки» по ряду экономических, гуманитарных и других направлений. Как напомнило недавно агентство Синьхуа, «взаимодополняемость прагматического сотрудничества между тремя странами очевидна, поскольку Россия является крупным экспортером энергоносителей, Китай и Индия — главными потребителями энергии; в Индии развиты индустрия программного обеспечения и финансовая отрасль, а Китай имеет преимущество в инфраструктурном строительстве и инвестиционной сфере»39. Этот потенциал с точки зрения трехстороннего формата пока использован мало. Правда, именно в части секторального сотрудничества возможно и актуально «разграничение полномочий» между РИК и БРИКС, поскольку в обоих форматах разворачиваются схожие переговорные площадки (сельское хозяйство, здравоохранение) и есть вероятность проявления элементов дублирования. Вместе с тем, такие сферы, как взаимодействие по международной глобальной и региональной повестке, со-
трудничество ученых, а также ведомств по чрезвычайным ситуациям сохраняют в РИК свою обоснованную актуальность.
Наконец, в-пятых (возможно, это наиболее важно), формат РИК представляет практическую площадку для обсуждения ряда животрепещущих региональных проблем, которые актуальны прежде всего для «тройки»: положение в ЦА и Афганистане. Ясно, что для БРИКС с его латиноамериканскими и африканскими участниками эти темы, пусть и обозначаемые в совместных документах, все же видятся менее злободневными. Согласно, например, и Пекинскому (февраль 2015 г.), и Московскому (апрель 2014 г.) коммюнике трех министров иностранных дел, именно для РИК региональная повестка является значимой и всегда злободневной. В документах обеих министерских встреч, как и ранее, повышенное внимание было уделено таким вопросам, как построение системы мер доверия в АТР, развитие Шанхайской организации сотрудничества, афганская проблематика и другие темы, связанные с обеспечением безопасности в Азии и АТР. Об этом же свидетельствует и реальная практика РИК: например, налаженный трехсторонний диалог специальных представителей по проблемам Афганистана40.
Добавим к этому, что положения о необходимости одновременного развития взаимодействия и в БРИКС, и в РИК содержатся также в документах по итогам двусторонних российско-китайского и российско-индийского саммитов.
О намерении «продолжить укрепление координации и взаимодействия в РИК, БРИКС и G20» говорилось в майском (2015 г.) совместном китайско-индийском заявлении по итогам визита в КНР премьер-министра Н. Моди41.
Наконец, 8 мая 2015 г. руководители РФ и КНР, продолжая традицию тесного взаимодействия в трехстороннем формате, в Совместном заявлении вновь подчеркнули, что «Россия и Китай придают исключительно важное значение продолжению взаимодействия в формате Россия—Индия—Китай»42.
«Формат Россия—Индия—Китай (РИК) является очень важным», — подчеркнул в феврале 2016 г. высокопоставленный представитель МИД России43. А глава МИД РФ С. Лавров, выступая месяцем позже в Дипломатической академии в Москве, подчеркнул:
«Наряду с БРИКС востребован формат, который положил начало деятельности этой пятерки и, который был инициирован нашим великим учителем Е.М. Примаковым, я имею в виду Россию, Индию, Китай (РИК). Даже когда создалась «пятерка» из Бразилии, России,
Индии, Китая и Южной Африки, РИК продолжает функциониро-
44
вать» .
Все это свидетельствует в пользу высокой вероятности параллельного развития БРИКС и РИК, подчеркивает важность российско-китайского взаимодействия в обеих структурах, что отвечает базовым национальным интересам РФ и КНР.
Подобно взаимодействию в «пятерке», сценарий прекращения или существенного спада сотрудничества в трехстороннем формате в обозримой перспективе также не просматривается.
Примечания
1 Данная тематика рассматривалась в ряде работ ИДВ РАН. Подробнее см.: Титаренко М.Л., Уянаев C.B. Перспективы формата БРИК: взгляд из четырех столиц // Азия и Африка сегодня. 2010. № 5. С. 2—8; Портяков В.Я., Уянаев С.В. Об итогах 11-й трехсторонней конференции ученых России, Индии и Китая // Проблемы Дальнего Востока. 2012. № 1. С. 32—37; Уянаев С.В. Структура РИК: перспективы и некоторые аспекты ее роли на современной международной арене// Китай в мировой и региональной политике: История и современность. Выпуск XVII. М.: ИДВ РАН, 2012. С. 100—111; Уянаев С.В. Сотрудничество в БРИКС в системе внешнеполитических приоритетов Китая // Стратегия России в БРИКС. Цели и инструменты. М., 2013. С. 56—84; Уянаев С. Взаимодействие РФ и КНР в структурах БРИКС и РИК // Стратегический партнерский диалог между Китаем и Россией. Современное состояние, проблемы и предложения / ИДВ РАН. Университет Цинхуа, Пекин. М.: ФОРУМ, 2014. С. 82—98 и др.
2 Расчеты по базе данных МВФ World Economic Outlook Database, Aprile 2015. URL: http://www.imf.org/external/pubs/ft/weo/2015/01/weodata/weorept.aspx ?sy=2001&ey=2014&scsm=1&ssd=1&sort=country&ds=.&br=1&c=223%2C924%2C 922%2C199%2C534&s=NGDPD%2CPPPSH&grp=0&a=&pr.x=51&pr.y=10
3 Путин В.В. Выступление на встрече глав государств БРИКС в расширенном составе. URL: http://kremlin.ru/events/president/transcripts/49895
4 Посол Луков В.Б. Выступление в Совете Федерации. URL: http://www. brics.mid.ru/brics.nsf/WEBNovBric/47519D64CE068BD044257C9F0042981A
5 URL: http://www2.goldmansachs.com/ideas/brics/book/BRIC-Full.pdf
6 URL: http://www.brics2015.ru/russia_and_brics/20150301/15574.html; URL: http://www.brics.mid.rU/brics.nsf/0/A8FF0CE6CA84795FC325789D003B348A
7 VII саммит БРИКС. Уфимская декларация (Уфа, Российская Федерация, 9 июля 2015 года). URL: http://www.brics.mid.ru/bdomp/brics.nsf/Ufa_Declaration_ rus.pdf
8 Форталезская Декларация (принята по итогам шестого саммита БРИКС). г. Форталеза, Бразилия, 15 июля 2014 г. URL: http://www.brics.mid.ru/brics.nsf/ WEBdocBric/C9903DE836DEDC0244257D17002A789F
9 URL: http://brics2015.ru/news/20150905/508704.html
10 URL: http://kremlin.ru/events/president/news/49896
11 Там же.
12 URL: http://brics2015.ru/news/20150721/466170.html
13 URL: http://brics2015.ru/news/20150905/508704.html
14 URL: http://kremlin.ru/events/president/news/49896
15 Декларация лидеров БРИКС по итогам третьей встречи в Санья. URL: http://russian.people.com.cn/31521/7350820.html
16 URL: http://cyberleninka.m/article/n/briks-i-novaya-rol-rossii-v-globalnom-partnerstve
17 Концепция внешней политики Российской Федерации. 12 июля 2008 года, Пр-1440. URL: http://archive.kremlin.ru/text/docs/2008/07/204108.shtml
18 Концепция председательства Российской Федерации в межгосударственном объединении БРИКС в 2015—2016 годах. URL: http://www.brics2015.ru/ russia_and_brics/20150301/15383.html
19 URL: http://russian.people.com.cn/95181/7351626.html
20 См.: URL: http://russian.people.com.cn/31519/6680077.html; URL: http:// russian.people.com.cn/31521/7336372.html; URL: http://russian.people.com.cn/951 81/69539 64.html; URL: http://russian.people.com.cn/95181/7351626.html
21 http://saint-petersburg.china-consulate.org/rus/zgxw/t1074188.htm; Си Цзинь-пин выступил с важной речью на 7-й встрече руководителей стран БРИКС. URL: http://russian.people.com.cn/n/2015/0710/c31519-8918294.html
22 Комментарий: Латиноамериканская поездка Си Цзиньпина открыла новые возможности развития БРИКС. URL: http://russian.news.cn/china/2014-07/ 27/c_133513727.htm
23 Си Цзиньпин выступил с важной речью на 7-й встрече руководителей странБРИКС. URL: http://russian.people.com.cn/n/2015/0710/c31519-8918294.html.
24 Там же.
25 О данной инициативе КНР подробнее см.: Ларин А.Г., Матвеев В.А, Тита-ренко М.Л. Концепция Экономического пояса Шелкового пути и интересы России // Вестник Московского университета. Серия 25: Международные отношения и мировая политика. 2015. № 1. С. 3—43; Сафронова Е.И. Новые моменты в
экономической дипломатии Китая в Северо-Восточной Азии и Азиатско-Тихоокеанском регионе и региональная безопасность // Проблемы обеспечения безопасности в Северо-Восточной Азии: региональные измерения и российско-китайское сотрудничество. М.: ИДВ РАН, 2015. С. 73—87; Уянаев С. Китайский проект «Один пояс, один путь»: концепция, план, сотрудничество с Россией // Проблемы Дальнего Востока. 2015. № 4. С. 8—21.
26 МИД КНР провел пресс-конференцию, посвященную участию Си Цзинь-пина в саммитах БРИКС и ШОС в Уфе. URL: http://russian.news.cn/china/2015 -07/06/c_134387221.html
27 Статья Дмитрия Медведева «Страны БРИК: общие цели — общие действия». 13 апреля 2010 года. URL: http://www.kremlin.ru/news/7443
28 В Совместном заявлении Второго саммита БРИК (2010 г.) положение с упоминанием «многополярного, справедливого и демократического миропорядка, основанного на международном праве, равенстве, взаимном уважении, сотрудничестве, скоординированных действиях всех государств и коллективном принятии ими решений» сформулировано особенно четко. Оно совпадает или во многом созвучно с пунктами китайско-российских международных деклараций (1997, 2005, 2008. и 2011 гг.) о «рациональном и справедливом международном порядке XXI века» (2005 г.), об императивах мировых перемен «на полицентрич-ной основе» (2011 г.) и принципах «равноправия и взаимной выгоды», уважения международного права», «равенства.., взаимодействия..., объединения усилий всех стран» (2008 г.) и т. п., что говорит о влиянии и результативности китайско-российского взаимодействия в БРИКС.
29 URL: www.russian.china.org.cn (29.03.2013).
30 См., напр.: URL: http://kremlin.ru/supplement/4969
31 URL: http://kremlin.ru/events/president/news/49896
32 Ван И. БРИКС засияет еще сильнее. URL: http://russian.china.org.cn/ china/txt/2016-02/28/content_37889425.htm
33 В Шанхае подписано соглашение о штаб-квартире Нового банка развития БРИКС. URL: http://russian.china.org.cn/china/txt/2016-02/28/content_37889386.htm)
34 См.: Проблемы Дальнего Востока. 2001. № 6. С. 6—30.
35 URL: http://www.mid.ru/kommentarii/-/asset_publisher/2MrVt3CzL5sw/con tent/id/88942/pop_up?_101_INSTANCE_2MrVt3CzL5sw_viewMode=tv&_101_INS TANCE_2MrVt3CzL5sw_qrIndex=0
36 См.: The 12th Meeting of Foreign Ministers of Russia—India—China. Joint Communiqué. URL: http://archive.mid.ru//bdomp/brp_4.nsf/e78a48070f128a7b4325 6999005bcbb3/8de139d33cf5b3d744257c200022fb51!0penDocument
37 Совместное коммюнике по итогам встречи министров иностранных дел РИК (России, Индии и Китая), Пекин, 2 февраля 2015 года. URL: http://ruchina. org/china-article/china/620.html
38 См.: URL: http://russian.news.cn/china/2015-02/03/c_133965678.htm
39 Синьхуа. 05.02.2015 из Пекина.
40 Примером, в частности, служат проведенные в январе 2014 г. в Пекине переговоры специальных представителей стран РИК (заместителя главы МИД КНР Лю Чжэньмина, заместителя секретаря Совета Безопасности РФ Е. Лукьянова и заместителя советника по национальной безопасности Индии Нехчала Сандху), на которых обсуждались проблемы афганского урегулирования (Синьхуа, 16.01.2014.).
41 URL: http://www.mea.gov.in/outoging-visit-detail.htm?25240/Joint+Stateme nt+between+the+India+and+China+during+Prime+Ministers+visit+to+Chin
42 URL: http://kremlin.ru/supplement/4969
43 Москва рассчитывает на министерскую встречу Россия—Индия—Китай. URL: http://ria.ru/world/20160215/1374660299.html
44 Выступление Министра иностранных дел России С.В. Лаврова на встрече с коллективом Дипломатической академии МИД России. Москва, 25 марта 2016 года. URL: http://www.mid.ru/press_service/minister_speeches/-/asset_publish er/70vQR5KJWVmR/content/id/2189906
