CC BY
133
УДК: 811.161.1 ББК: 81.2Р
Неъматова Юлдуз Одилжоновна
соискатель кафедра узбекского языка и литературы Наманганский государственный университет Г.Наманган Nematova Yulduz Odilzhonovna Applicant for a Degree Chair of the Uzbek Language and Literature Namangan State University Namangan
Об Ойкономических индикаторах в русском и узбекском языках
About Oiconomic Indicators in the Russian and the Uzbek Languages
Данная статья посвящена исследованию ойконимических индикаторов в русском и узбекском языках как особых лексических единств, выполняющих ономастические функции. В статье произведен их сопоставительный анализ, основанный на богатом фактическом материале. Особое внимание уделено лексическим единствам, отличающим один вид ойконимов от других и входящим в состав ойконимов, выражающих понятия местожительства, адреса населения.
The following article is devoted to the study the oiconomic indicators in the Russian and the Uzbek Languages as special lexical compounds carrying out the onomestic function. The article presents their comparative analysis based on the various factual materials. The main attention is focused on the lexical compounds that distinguish one type of oiconyms from another, as well as on the oiconyms expressing location and address of population.
Ключевые слова: топонимический индикатор, ойконим, аппелятив, ойконимический индикатор, ономастическая функция.
Key words: toponymic indicator, oiconym, appellative, oiconymic indicator, onomastic function.
Лексические единства, употребляющиеся в составе сложных и составных топонимов, указывающие на вид (род) объекта, а также на принадлежность к какому-либо виду топонима, считаются топонимическими индикаторами [10. С. 125]. Например, в русском языке: гора, город, край, река, ель; в узбекском языке: цишлоц, тог, кент, дарё, ариц, булоц, тепа. Есть все основания полагать, что топонимические индикаторы, функционирующие как лексические единства особого рода, представлены во всех языках мира.
В русском и узбекском языкознании в исследованиях по топонимике Э.М. Мурзаева, Н.А. Баскакова, Г.И. Донидзе, Б.А. Серебренникова,
Н.В. Подольской, З. Дусимова, У. Ражабова и др. топонимические индикаторы традиционно обозначались как «географические термины», «народные
географические термины», «географическая номенклатура», «топонимические термины», «термин-индикатор» [8. С. 22-26; 2; 5. С.169-171; 14. С. 36-50; 6. С. 71-74; 11. С. 24]. Однако значения терминов должны быть точными и конкретными. Лексические же единства в составе топонимов, указывающие на вид объекта, как правило, точными и конкретными не являются, что и делает более предпочтительной дефиницию «топонимический индикатор».
В зависимости от того, на какие именно объекты указывают топонимические индикаторы, они делятся на следующие виды:
1) ойконимические индикаторы;
2) гидронимические индикаторы;
3) оронимические индикаторы;
4) некронимические индикаторы;
5) агроонимические индикаторы.
В настоящей работе остановим свое внимание на ойконимических индикаторах, т.е. лексических единствах, отличающих один вид ойконимов от других и входящих в состав ойконимов, выражающих понятия местожительства, адреса населения. Например, в русском языке: город // град, село, посёлок; в узбекском языке: шауар (город), кент (город), цишлоц (село), овул (аул), фургон ^букв. ограждение, курган): Ташкент, Навкент, Чимкент, Учкурган, Янгикурган, Хужакишлок, Янгикишлок.
Ойконимические индикаторы, присоединяясь к различным аппелятивам, способствуют их формированию в качестве топонимов, в сущности, как ойконимов - имён нарицательных местожительства населения.
Город - населенное место со значительным количеством жителей, занятных главным образом в промышленности, транспорте, в культурных и научных организациях. В старину городом или градом, назывались городские стены, внутренняя часть поселения, что противопоставлялось посаду: крепость оборонительное сооружение. Например, Славгород, Новгород, Звенигород, Петроград, Ленинград, Волгоград [9].
Ойкономические индикаторы в отличие от других индикаторов, выполняют следующие ономастические функции:
1) конкретизирует и указывает на вид объекта выражаемого ойконимом;
2) является компонентом в составе сложных и составных ойконимов и участвует в наименовании объекта;
3) характеризует объект;
4) отличает объект от других таких же объектов[15. C. 49-95].
Индикатор кишлак (кишлок) в словарях определяется как «пункт,
посёлок, где население в основном занимается сельским хозяйством»[16. C. 589]. Этимологию данного слова связывают с временным понятием киш (зима).
Слово к-шлок (кишлак) в ряду тюркских языков встречается с различной огласовкой, в частности, в азербайджанском языке как гышлак, кышлак; в казахском языке как кыстау; в башкирском языке как кышлау; в якутском языке как кыстык; в туркм. языке как гышлак; в киргизском языке как кышлак; в алтайском языке как кышту; в хакасском языке как хыстаг; в тувинском языке как кыштаг и употребляется в значении «зимнее пристанище», «место зимовки» [9. C. 276-277 ].
Значит, слово кишлак является общетюркским и, встречаясь во всех тюркских языках, имеет одно основное значение, обозначает одно понятие.
Также, тюркское слово кишлак встречается в украинском языке в форме кишло и в значении «дом, гнездо» [4. C.2]; в молдаванском языке кышлэ, в значении «посёлок, зимний дом»; в болгарском языке къшла, кршла в значении «поле вблизи сада», «осенние луга», «зимняя овчарня [4. C.2].
По мнению языковедов, существительное кишлок в древнем тюркском языке произошло от существительного кыш+окончание -ла, к глаголу кышла + окончание -f[4. C.2], со значением “место зимовки”; и сегодняшнее значение произошло на основе вышеназванного значения. По мнению Ш.Рахматуллаева, в процессе развития узбекского языка в конце слова кишлок звук [f] поменялся на звук , а гласная [а] - на гласную [о]: кышла+г+к>кышлыг>кишлак
> кишлок. В разговорной речи это слово может произноситься и как кишлаг [13. C. 555-556].
Большая часть населения Узбекистана проживает в сельской местности, в связи с чем ойконимический индикатор кишлок встречается в составе очень многих топонимов. Ср. в Наманганской области: Уртакишлок (Мингбулакский район), Гулкишлок (Туракурганский район), Юкорикишлок (Папский район), Хужакишлок, Шуркишлок, Куконкишлок (Наманганский район), Ёркишлок (Чустский район).
В исторических источниках на узбекском языке встречаются ойконимические индикаторы маъмура, касаба, кургон. А в русском языке активно употребляется индикатор село.
Село - большая деревня, крупный крестьянский населенный пункт, нередко играющий роль экономического и административного центра для ближайшей округи. В прошлом также - жилище, дворы, постройки, земля, поле, пашня. Прозрачны параллели в иных славянских языках в формах: село, sedlo, selo, siolo. Первоначально - пашня, поле [9. C. 501]. Например: Царское село, Нижнее Село, Новоселица, Новоселка, Новоселки, Новоселовка и т.д.
Слова касаба является фарси-таджикским и имеет значение «городок», «большое село» [1. C. 37]. Данный ойконимический индикатор в
вышеуказанном значении прослеживается в произведениях Алишера Наваи, Бабура: «Сайхун суйининг шимоли тарафидаFи касабалар: бири Ахсидур» («Один из касабов на северной стороне Сайхуна (реки): это Ахси») (Бабур. «Бабурнаме» с.8.) Это слово в основном в значении «город» употребляется в «Бабурнаме» часто. Но почему-то слово касаба не отмечено в «Толковом словаре узбекского языка». И наши исследования показывают, что слово касаба относится к устаревшим словам.
В «Бабурнаме» также встречается и многозначное слово кургон, для которого в «Толковом словаре узбекского языка» даны 5 значений [17. C.641]. В частности, слово кУр^он употребляется в значении «крепость, город». Бабур
тоже в своих произведениях это слово употреблял в значении города: «Бу аснода Fариб вокеа даст берди, мазкур булуб эдиким, Ахси кyрFOни баланд, жар устида воке булубтур...». («Город Ахси стоит над высоким обрывом) (“Бабурнаме”. с.9). Если выше Бабур по отношению к Ахси употреблял слово касаба, то в этом случае - слово кургон.
Значение “город” у слова кургон стало архаизмом, но в топонимии Узбекистана, в частности, в системе ойконимов Наманганской области, встречается часто: Янгикургон, Туракургон, Учкургон. Значит, в истории узбекского языка слова касаба//касабот, кургон, а также кент, кат, тоже обозначали такое понятие, как «местожительство населения». В настоящее время вместо них употребляются слова кишлок, шауар, кишлокча.
В группе ойконимов Узбекистана представлены также такие, как овул, кент. Овул - «место проживания кочевых скотоводов». Это существительное в древнем тюркском языке имело звучание «туппа». Оно образовалось с помощью окончания (у) - л- имеющего значение «место». В узбекском языке гласная [а] заменена гласной [о]: а:в+ул+а>вул>овул [13. C. 247].
Хотя в настоящее время ойконимический индикатор овул не употребляется по отношению к адресам населения, но встречается в структуре топонимов Узбекистана: Кайрагочовул, (Мингбулакский район), Козоковул (Касансайский район), Чиндовул (Касансайский район), Овул (Наманганский район). Слово кент (с согдийского - дом, жильё) - наименование места в средневековом Туране. Данное слово в согдийской письменности и в произведениях арабских географов встречается в форме кат, пас, панд, а в «Девону луFOтит турк» - в форме кенд, кэн, что в начале означало «огражденный со всех сторон двор, с живущими в нём одной или несколькими семьями». Позже кент (кишлок, шахдр) вошёл в состав наименования мест. Также это слово встречается в составе некоторых наименований мест Восточного Туркестана и Ирана [18. C. 551]. А именно, в произведении Нажмиддина Ан-Насафий тоже встречают названия десятков городов и сёл таких как Ахсикас, Йоркас, Банокас, Бойканд [19].
Хотя слово кент и является архаизмом, в функции индикатора элемент кент встречается в современной узбекской топонимии: Ташкент, Газалкент, Мугулкент. В частности, в топонимии Наманганской области оно включаются в состав таких ойконимов, как Навкент, Хадикент, Заркент.
В русском же языке в аналогичной функции употребляется индикатор город//град. Логическое и лингвистическое общее в кругу топонимических, в частности, ойконимических индикаторов в топонимии всех языков, на наш взгляд, основывается на едином топонимическом принципе, на общей закономерности. Различия же здесь касаются лишь лингвистического выражения.
Библиографический список
1. Алишер Навоий асарлари тилининг изошли луFати. - Ташкент: Фан, 1985. - С. 37.
2. Баскаков Н.А. Географическая номенклатура топонимии горного Алтая // Топонимика Востока. - М., 1969; 3. Григорян Э.А. Словарь местных географических терминов болгарского и македонского языков. - Ереван, 1975.
4. Гринченко Б.Д. Словарь украинского языка. - Киев, 1907-1909. - Киев, 1958. - С. 2.
5. Донидзе Г.И. Гидронимические термины в тюркских языках // Ономастика. - М., 1969. - С. 169-171.
6. Дусимов З. Топонимик индикаторлар // Узбек тили ва адабиёти. - Ташкент, 1972. -№5 - С. 71-74.
7. Малов С.Е. Памятники древнетюркской письменности. - М. -Мр. 1951. - с. 417; Древнетюркский словарь. - Пгр: 1969. - С. 448.
8. Мурзаев Э.М., Мурзаева В.Г. О новом издании словаря местных географических терминов. - М.: Изв. АН СССР. Сер. геогр., 1971. - №4. - С. 22-26.
9. Мурзаев Э.М. Словарь народных географических терминов. - М., 1984.
10. Подольская Н.В. Словарь русской ономастической терминологии. - М.: Наука, 1988. - С. 125.
11. Ражабов У. Топонимик индикаторларнинг функционал-семантик хусусиятлари: Автореф. дисс. канд. фил. наук. - Ташкент, 2009 - С. 24.
12. Рахматуллаев Ш. Узбек тилининг этимологик луFати (туркий сузлар). - Ташкент: Университет, 2000. - С. 555-556.
13. Рахматуллаев Ш. Узбек тилининг этимологик луFати (туркий сузлар). - Ташкент: Университет, 2000. - С. 247.
14. Серебренников Б.А. О методах изучения топонимических названий // Вопросы языкознания. - М.: Наука, 1959 - №6 - С. 36-50.
15. Улуков Н. Узбек тили гидронимларининг тарихий-лисоний тадкики: Дисс... доктора фил. наук, - Ташкент, 2010. - С. 49-95.
16. Узбек тилининг изошли луFати. - М. Рус. язык, 1981. - Т. 2. - С. 589.
17. Узбек тилининг изошли луFати. - Москва: Русский язык, 1981. II том. - С. 641.
18. Узбекистон миллий энциклопедияси. - Ташкент, 2002. - 4 т. - С. 551.
19. Нажмиддин ан-Насафий. Ал-Кандфий зикри уламои Самарканд. - Ташкент, 2001.
Bibliography
1. Baskakov, N.A. Geographical Nomenclature of Mountain Altai Toponymy // The Eastern Toponymy. - M., 1969. - P. 653.
2. Dictionary of the Navoi Language. -Tashkent: Fan, 1985. - P. 37.
3. Donidze, G.I. Hydronymic Terms in the Turkic Languages // Onomastics. - M., 1969. -P. 169-171.
4. Dusimov, Z. Toponymic Indicators // The Uzbek Language and Literature. - Tashkent, 1972. - No. 5 - P. 71-74.
5. Glossary of the Uzbek Language. - M.: The Eng. Language, 1981. - V. 2. - P. 589.
6. Glossary of the Uzbek Language. - M.: The Eng. Language, 1981. - V 2. - P. 641.
7. Grigoryan, E.A. Dictionary of Local Geographical Terms of the Bulgarian and the
Macedonian Languages. - Yerevan, 1975.
8. Grinchenko, B.D. Dictionary of the Ukrainian Language. - Kiev, 1907-1909. - Kiev, 1958. - P. 2.
9. Malov, S.E. Monuments of the Ancient Turkic Writings. - M.- Mr. 1951 - P. 417; The Ancient Turkic Dictionary. - Prp., 1969. - P. 448.
10. Murzaev, E.M., Murzaeva, V.G. About the New Edition of the Dictionary of Local
Geographical Terms. - M.: News of AS USSR, Geogrph. Series, 1971. - № 4. - P. 22-26.
11. Murzaev, E.M. Dictionary of The Folk Geographical Terms. - M., 1984.
12. Nazhmiddin An-Nasafy. Al-Kandfi Scientists of Samarkand Memory. - Tashkent,
2001.
13. Podolskaya N.V. Dictionary of the Russian Onomastic Terminology. - M.: Nauka, 1988. - P. 125.
14. Razhabov, U. Functional-and-Semantic Properties of Toponymic Indicators: Synopsis of Diss. ... Cand. of Phil. - Tashkent, 2009 - P. 24
15. Rakhmatullayev, Sh. Etymological Dictionary of the Uzbek Language (The Turkic Words). -Tashkent: University, 2000. - P. 555-556.
16. Rakhmatullayev, Sh. Etymological Dictionary of the Uzbek Language (The Turkic Words). -Tashkent: University, 2000. - P. 247
17. Serebrennikov, B.A. On the Methods of Toponyms Studying // Questions of
Linguistics. - M.: Nauka, 1959 - No. 6 - P. 36-50.
18. The National Encyclopaedia of Uzbekistan. - Tashkent, 2002. - 4 V. - P. 551.
19. Ulukov, N. Historical-and-Linguistic Studies of the Uzbek Hydronyms: Diss. .Dr. of
Phil. - Tashkent, 2010. - P. 49-95.
