CC BY
18
УДК 811.352.3 : 81' 282
ББК 81.602
С 41
Ситимова С.С.
Кандидат филологических наук, старший научный сотрудник отдела языка Адыгейского республиканского института гуманитарных исследований им. Т.М. Ке-рашева, е-mail: sara.sitimova@mail.ru
Новиков А.Н.
Кандидат филологических наук, доцент кафедры общего языкознания Адыгейского государственного университета, e-mail: agunovikov@mail.ru
О некоторых морфологических особенностях хатукайско-адамийского говора
(Рец ензирована)
Аннотация:
Рассматриваются морфологические особенности хатукайско-адамийского говора адыгейского языка. Цель исследования заключается в выявлении и описании некоторых особенностей: в оформлении имен существительных, прилагательных и глаголов в данном говоре. Решаются следующие задачи: описать морфологические особенности хатукайско-адамийского говора, относящиеся к образованию предельно-уменьшительной степени прилагательных и исследовать инфинитно-финитные формы говора. Использованы традиционные лингвистические методы исследования: описательный, сравнительный, метод контекстуального анализа, а также такие приемы, как наблюдение и обобщение. Научную значимость представляют выявленные особенности в хатукайско-адамийском говоре, имеющие значение для адыгской диалектологии. Актуальным является системный анализ морфологических особенностей хатукайско-адамийского говора, поскольку в адыгском языкознании недостаточно исследована специфика хатукайско-адамийского говора. Исследование проблем, связанных с грамматической природой хатукайско-адамийского говора и его функционированием, вносит определенный вклад в общую теорию изучения морфологии адыгских языков. Практическая ценность исследования состоит в том, что полученные результаты могут быть использованы при разработке курса лекций по диалектологии адыгских языков.
Ключевые слова:
Хатукайско-адамийский говор, чемгуйский диалект, финитный глагол, инфинит-ный аорист, бжедугский диалект, суффиксально-префиксальное оформление, повелительное наклонение, определенные аффиксы, абадзехский диалект, шапсугский диалект.
Sitimova S.S.
Candidate of Philology, Senior Researcher of Department of Language, the Adyghe Republican Research Institute of the Humanities named after T.M. Kerashev, e-mail: sara. sitimova@mail.ru
Novikov A.N.
Candidate of Philology, Associate Professor of Department of General Linguistics, the Adyghe State University, e-mail: agunovikov@mail.ru
On some morphological features of the Khatukayan-Adamiyan dialect
Abstract:
The paper dwells on morphological features of the Khatukayan-Adamiyan dialect of the Adyghe language. The purpose of research is to identify and describe some features in arrangement of nouns, adjectives and verbs in this dialect. The problems we solved are as follows: to describe the morphological features of the Khatukayan-Adamiyan dialect relating to formation of limit-diminutive degree of adjectives and to investigate infinite-finite forms of the dialect. Traditional linguistic methods used in this research include descriptive, comparative, method of the contextual analysis, as well as such techniques as observation and generalization. The revealed features of the Khatukayan-Adamiyan dialect are of scientific importance and of value for the Adyghe dialectology. The system analysis of morphological features of the Khatukayan-Adamiyan dialect is relevant because of insufficient research of the specifics of the Khatukayan-Adamiyan dialect in the Adyghe linguistics. The research of the problems connected with the grammatical nature of the Khatukayan-Adamiyan dialect and its functioning makes a certain contribution to the general theory of studying morphology of the Adyghe languages. The practical value of this research lies in that the obtained results can be useful when developing a course of lectures on dialectology of the Adyghe languages.
Keywords:
The Khatukayan-Adamiyan dialect, Chemguyan dialect, finite verb, infinite aorist, Bzhedug dialect, suffixal-prefixal arrangement, imperative mood, certain affixes, Abadzekh dialect, Shapsug dialect.
Морфологическая система
хатукайско-адамийского говора обладает рядом особенностей, отличающих ее от литературного языка и других диалектов адыгейского языка.
Большой научный интерес представляет выяснение взаимоотношений диалектов адыгейского языка с хатукайско-адамийским говором. Монографически изучены все четыре диалекта, однако недостаточно исследованным оказывается материал говоров адыгейского языка.
Границы диалектов и говоров адыгейского языка до сих пор четко не установлены. В вопросе классификации диалектов адыгейского языка мнения специалистов расходятся. Так, Н. Ф. Яковлев причисляет адамийцев к числу говорящих на «абадзехо- темиргоевском» диалекте [1: 120]. Н. Яковлев и Д. Ашхамаф писали, что «западная часть темиргоевцев говорит на бжедухском наречии» [2: 14]. Но, как известно, западнее аула Адамий не живут чемгуйцы. Д. А. Ашхамаф отмеча-
ет, что на бжедугском диалекте «говорит население аулов Тахтамукайского, Поне-жукайского районов и часть населения аулов Красногвардейского района» [3: 96]. Но, когда перечисляет аулы, население которых говорит на чемгуйском диалекте, он ограничивается Кошехабльским и Шовгеновским районами. З.И. Керашева включает Адамий и Хатукай в число аулов, говорящих «на темиргоевском (чем-гуйском) диалекте» [4: 6].
Хатукайская и адамийская речь оказалась наименее изученной и не имела определенного статуса, поскольку ее относили то к бжедугскому, то к чемгуйско-му диалекту.
Включая этот говор в тот или иной диалект, исследователи, как правило, не подкрепляли свои выводы анализом конкретного диалектного материала. Материал, собранный нами, дает нам основание не относить данный говор к чемгуй-скому диалекту.
По мнению Ю.А. Тхаркахо речь ада-
мийцев мало чем отличается от речи хату-кайцев, поэтому можно говорить об одном говоре, который не входит ни в чемгуй-ский, ни в бжедугский диалект, а существует самостоятельно в системе диалектов и говоров адыгейского языка [5: 14].
Соглашаясь с утверждением Тхарка-хо Ю. А., отметим основные особенности хатукайско - адамийского говора.
Одним из ведущих категорий имени считается склонение. «Неопределенная форма собственного имени в адыгейском языке в большинстве случаев остается немаркированной, то есть лишенной окончаний в именительном и эргативном падежах. Иногда, преимущественно в бжедуг-ском и шапсугском диалектах, в неопределенной форме имени в качестве падежного окончания употребляется окончание -ы (в эргативном падеже). Формант -ы сравнительно позднее явление» [6: 232].
По нашим наблюдениям, в хатукай-ском говоре имена в эргативном падеже (неопределенного склонения) маркированы падежным формантом -ы, что сближает этот говор с бжедугским диалектом. Однако в адамийской речи имена в эргатив-ном падеже не получают данной флексии. Например: хат. г., бжед. д.: Бисльан-ыг ыд-жыгъ; ад. г., чем. д., адыг. лит. яз.: Бисльан ыджыгь «Бислан прочитал»; хат. г., бжед. д.: Нэнэжъ-ьг ы1уагъ; ад. г. чем. д., адыг. лит. яз.: Нэнэжь ы1уагь «Нэнэж сказала».
Как отмечают Г.В. Рогава и З.И. Ке-рашева [4: 61], именительный падеж имеет окончание -р как в единственном, так и во множественном числе: ад. г. л1ыжьы-р, хат. г. л1ыжьэ-р «старик», л1ыжь(ы)-хэ-р «старики», ад. г. шъузы-р, хат. г. шъузэ-р «жена», шьуз(ы)-хэ-р «жены» и т.д. По мнению У. С. Зекоха [7: 72], им. п. не имеет в неопределенном склонении аналогичного падежного окончания: джанэ сщэ-фыгьэ бжед. д. «я купил какую-то сорочку», а в определенном склонении оформляется флексией -р:сэ джанэр сщэфыгьэ.
Во всех исследованиях, посвященных изучению адыгских языков, отмеча-
ется, что в именительном падеже определенного склонения единственного и множественного числа обязательно должен быть представлен падежный формант -р.
Однако наши наблюдения над живой разговорной речью показывают, что в ха-тукайском говоре, как и в бжедугском диалекте, именительный падеж единственного и множественного числа может функционировать без падежного форманта -р, что носило общеадыгский характер и являлось свидетельством того периода, когда именительный и эргативный падежи не были дифференцированы. В адамийском говоре, адыгейском литературном языке и восточных диалектах флексия -р реализуется более последовательно: ед. ч. хат. г., бжед. д. им. п. тхыль-э (р), эрг. п. тхыль-ы-м; адам. г., чем. д., адыг. лит. яз., им. п. тхыльы-р, эрг. п. тхыльы-м «книга»:
- хат.г.,бжед.д. Пшыпхьу(ы) а джанэ кьыуитИ ыжьыгьа?
- ад. г., адыг.лит.яз., чем.д. ПшЫnхъу а джанэр кьыуитыжьыгьа?
«Твоя сестра отдала тебе это платье?»
Важно отметить, что в хатукайском говоре, как и в бжедугском диалекте, если неопределенные имена в эргативном падеже неопределенного склонения снабжаются флексией -ы, то в определенном склонении они могут обойтись в именительном падеже без форманта -р. Таким образом, в отличие от литературного языка, определенные имена хатукайского говора и бжедугского диалекта не всегда используют окончание -р.
Неопределенные формы имен в хатукайском говоре и в бжедугском диалекте можно отличить от определенных интонацией и ударением в слове: опр.ф. хат. г. бжед. д. К1алэ кьэк1ожьыгьа?; адам. г. адыг. литер. яз., чем. д. К1алэр кьэк1ожьыгьа? «Парень приехал?» неопр.ф. хат. г., бжед.д. К1алэ кьагьэк1уагь; адам, г., адыг. лит.яз., чем. д. К1алэ кьагьэк1уагь. «Парня прислали».
В адамийском говоре, в литературном языке и в восточных диалектах если
во множественном числе имена в именительном и эргативном падежах без флексий -р и -м не употребляются, то в хату-кайском говоре и в бжедугском диалекте во множественном числе имена в именительном падеже могут быть использованы без -р [4: 61]. В этом случае, как уже было отмечено, функцию флексии-р выполняет конечный ударный гласный -э.
Некоторые особенности морфологии хатукайско-адамийского говора в основном совпадают с бжедугскими.
Предельно-уменьшительная степень качественных прилагательных в адыгейском литературном языке и в диалектах выражается присоединением к прилагательному слова дэд «очень, совсем» или диминутивного аффикса -жъый/жьый: чъыг ц1ык1у дэд «совсем маленькое дерево», къэгъэгъэ ц1ык1у дэд «совсем маленький цветок», тхьэпэ ц1ык1ужъый «совсем
Определительное местоимение пстэу(ри)/зэк1эри «все» адыгейского литературного языка в хатукайско-адамийском говоре, как и в бжедугском диалекте, почти не встречается, а местоимение зэк1э «все» в изучаемом говоре имеет форму множественного числа: зэк1эри, как в адыгейском литературном языке, в чемгуйском диалекте - зэк1эри, в бжедугском - зэк1эйи. Здесь, как и в других формах, в диалекте -р заменяется на -й. Примеры: адыг.лит.яз. Зэк1эри/пстэури къэзэ-рэугъоигъэх; чем.д. Пстэури къэзэрэугъо-игъэх; бжед.д. Зэк1эйи къэзэрэугъоигъэх; хат. адам. гов. Зэк1эри къэзэрэугъоигъэх. «Все собрались». Следовательно, определительное местоимение адыгейского литературного языка зэк1эри «все» соответствует хатукайско-адамийскому гово-
маленький лист», унэ ц1ык1ужьый (хат. г.) «совсем маленький дом».
В бжедугском диалекте при образовании предельно-уменьшительной степени используется также суффикс -набз: т1эк1ужъыенабз «немножечко».
Спорадически встречается -набз и в других диалектах, например, в чем-гуйском, однако в бжедугском диалекте он используется более регулярно. Суффиксу -набз близок шапсугский -нау: унэ ц1ык1унау «совсем маленькая комната» [8: 58], псы т1эк1унау «совсем немного воды». Бжедугскому суффиксу -къэпс, -пс соответствуют в других диалектах его варианты: -къыпс, -къыц, -къэц, в хатукайско-адамийском говоре - -пс.
Суффикс -бз иногда присоединяется к его синонимичному суффиксу -пс. Нанизывание синонимических суффиксов усиливает передаваемое значение:
ру - зэк1эри.
Неопределенному местоимению литературного языка зыгори/зыпари в ха-тукайском говоре соответствует зыпари. Адамийский говор - зыгори/зыцыкъэ соответствует также, с одной стороны, адыгейскому литературному языку, с другой - бжедугскому диалекту - зыцыкъэ. В бжедугском диалекте вместо литературных неопределенных местоимений зи, зы-гори используются местоимения - зыцэ, зыцыкъэ, зыпЬаи, которые можно квалифицировать как синонимичные слову: зы-пари. И в чемгуйском диалекте используются также местоимения зыци, зыцыкъи, пари, ц1унт1.
В хатукайско-адамийском говоре, как и в бжедугском диалекте, используется суффикс деепричастия -зэ: к1о-зэ. Де-
Бжед. д. Чем. д. Абадз. д. Хат. Адам. говор Перевод
к1э-къэпс к1э-къыц/к1э-къыпс 1ье-къэц к1э-пс «новеишии»
к1э-къэпсы-бз к1э-къыцы-бз 1ье-къэцы-бз к1эпс-ыбз букв. 'совершенно новый'
епричастия к1о-рэ «идя», чьэ-рэ «бегая» характерны и для абадзехского диалекта, и для некоторых говоров (егерух., мамх. гов.) чемгуйского диалекта. «Способы образования деепричастия, его морфологические и грамматические характеристики в языках различных типов не идентичны. Даже в таких близкородственных языках, как кабардинский и адыгейский, наблюдаются различия в способах образования деепричастий: наряду с общеадыгским суффиксом -у/уэ, с помощью которого образуется деепричастие, в адыгейском языке широко употребляется и суффикс -зэ с такой же словообразовательной функцией. Ср. общеадыг. к1уэ-уэ - адыг. к1о-зэ «идя» [9: 53].
Однако при образовании уступительного наклонения от условного при помощи частицы -и вместо форманта -к1и адыгейского литературного языка и чемгуй-ского диалекта, адамийский говор использует формы и чемгуйского и абадзехско-го диалектов, имеет форманты: -ми, -к1и: а-ш1ы-к1и (адыг. лит. яз., чем. д., адам. г.), а-ш1ы-ми (абадз. д., адам. г.) «хотя и делают»; а-1о- к1и (адыг. лит. яз., чем. д., адам. г.), а-1о-ми (абадз. д., адам. г.) «хотя и говорят». При образовании уступительного наклонения от условного при помощи частицы -и вместо форманта -к1и адыгейского литературного языка и чемгуйского диалекта хатукайский говор использует форму бжедугского диалекта, имеет формант -джи: а-1о-джи (бжед. д., хат.г.).
В причастиях обстоятельства причины чемгуйский диалект полностью теряет часть сложного аффикса зы-к1и- (зы-), в абадзехском, бжедугском диалектах и в адамийском говоре, как и в адыгейском литературном языке, этот аффикс сохраняется: зы-к1а-: сыдсы зы-к1а-чьэ-рэ-р? (адыг. лит. яз., абадз.д.), шьыда зы-к1а-чьээ (р)? (бжед. д.), к1а-чьэ-рэ-р сыщ? (чем.д.) «почему бежит?»; зы-к1э-к1уа-гьэр сэш1э (адыг. лит. яз., абадз.д.) зы-к1э-к1уа-(гь)эр сэш1э (бжед. д.), к1э-к1уа-(гь) эр сэш1э (чем.д.) «знаю, почему пошел».
Синонимичным вышеназванной причастной приставке зы-к1э- является в адыгейском литературном языке аффикс зы-фэ-, варьирующийся в зависимости от качества звука: согласный или гласный следует за аффиксом: зы-фэ-к1уагьэр сыд? «почему пошел?», шьыда /да зы-фе-джагьэр?(бжед. д., хат. г.) «почему учился?», Ар зы-фэ-к1уагьэр сэш1э сэ «Я знаю, почему он».
Вместо сложного аффикса - зы-к1и-в бжедугском диалекте и в адамийском говоре мы встречаем и аффикс зы-ф-и-: джары зы-фы-ри-1уагьэр «вот почему он сказал», в шапсугском диалекте наряду с зы-фэ можно встретить и аффиксрэ-: зы-фэ-к1уа-(гь)эр сэш1э «знаю, почему пошел»; шьыдэ рэ-чьэрэ? «почему бежит»? Хатукайский говор использует, в данном случае, один только аффикс зы-фэ : Да зы-фэ-к1уа-гьэр?
В хатукайско-адамийском говоре при образовании повелительного наклонения используется префикс -и и частицы мо, зэ, тогда как в чемгуйском диалекте употребляется префикс -ль, в бжедуг-ском —ее и частица мо, зэ, а в абадзех-ском только частица мо.
Следует отметить, что чемгуйским аффиксам инфинитно-финитных образований -шьи/шьы (иногда и -шьыри) соответствуют в бжедугском - -и, -ишь, -шь. Аффикс инфинитно-финитных образований хатукайско-адамийского говора совпадает с аффиксами шапсугского и абад-зехского диалектов -и.
Отмечая некоторые морфологические особенности хатукайско-адамийского говора адыгейского языка, следует указать, что в говоре наблюдается некоторый разнобой. Например, неопределенные формы имен в хатукайском говоре, как и в бжедугском диалекте, в отличие от адамийского говора, можно отличить от определенных интонацией и ударением в слове; в оформлении творительного падежа в речи адамийцев больше распространено окончание -к1э, что
их сближает с чемгуйцами, а в произношении хатукайцев господствует окончание -джэ, что соответствует бжедугскому. Аффикс инфинитно-финитных образований хатукайско-адамийского говора совпадает с аффиксами шапсугского и абад-зехского диалектов -и.
Однако можно встретить и предложения с элементами разных диалектов, например, в хатукайском говоре: Да къэп1отэр (бжед.д.) джы (чем.д.)? «Что теперь скажешь?».
Хатукайско-адамийский говор имеет и свои особенности, например, при образовании предельно-уменьшительной степени: в отличие от всех диалектов, не использует префикс къэ/къы: к1э-къэ-пс; к1э-къы-ц; 1ье-къэ-ц; к1э-пс (хат.адам. гов.) «новейший».
Материал свидетельствует о том, что хатукайско-адамийский говор имеет не только формы бжедугского и чемгуй-ского диалектов, он использует и элементы других диалектов адыгейского языка.
В этой связи мы согласны с мнением Ю.А. Тхаркахо, что хатукайский и адамийский говоры можно объединить в один самостоятельный говор, который не входит ни в чемгуйский, ни в бжедугский диалекты.
Данные этого говора представляют большой научный интерес для сравнительно-исторического изучения диалектов адыгских языков, т.к. в диалектах и говорах сохранились такие языковые явления, проясняющие некоторые вопросы морфологической системы адыгских языков, которые остаются еще не исследованными.
Примечания:
1. Яковлев Н.Ф. Краткий обзор черкесских (адыгейских) наречий и языков // Записки Северо-Кавказского краевого горского НИИ. Т. I. Ростов н/Д, I928. С. 120.
2. Яковлев Н.Ф., Ашхамаф Д.А. Краткая грамматика адыгейского (кяхского) языка для школы и самообразования. Краснодар, I930. 123 с.
3. Ашхамаф Д.А. Краткий обзор адыгейских диалектов: избр. работы. Майкоп, I997. С. 93-108.
4. Рогава Г.В., Керашева З.И. Грамматика адыгейского языка. Краснодар; Майкоп: Краснодар. кн. изд-во, 1966. 462 с.
5. Тхаркахо Ю.А. Фонетические разновидности соотносительных диалектных слов в адыгейском языке. Майкоп, 2012. 119 с.
6. Гишев Н.Т. О склонении собственных имен в адыгейском языке // Ученые записки Адыгейского НИИ. Майкоп, 1972. Т. XIV. С. 231-237.
7. Зекох УС. О системе склонения в адыгейском языке // Ученые записки Адыгейского НИИ. Майкоп, 1963. Т. II. С. 59-91.
8. Керашева З.И. Особенности шапсугского диалекта адыгейского языка. Майкоп, 1957. 146 с.
9. Камбачоков А.М., Хашхожева З.Т. К вопросу о семантико-грамматических особенностях деепричастия в кабардино-черкесском языке // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер. Филология и искусствоведение. Майкоп, 20I7. Вып. 2 (I97). С. 52-58.
References:
1. Yakovlev N.F. A Brief Overview of the Circassian (Adyghe) Dialects and Languages // Notes of the North Caucasus Regional Mountain Research Institute. Vol. I. Rostov-on-Don, 1928. P. 120.
2. Yakovlev N.F., Ashkhamaf D.A. A short grammar of Adyghe (Kyakh) language for school and self-education. Krasnodar, I930. 123 pp.
3. Ashkhamaf D.A. A brief review of Adyghe dialects: selected works. Maikop, I997. P. 93-108.
4. Rogava G.V., Kerasheva Z.I. Grammar of the Circassian language. Krasnodar; Maikop: Krasnodar Publishing house, 1966. 462 pp.
5. Tkharkakho Yu.A. Phonetic varieties of correlative dialect words in the Adyghe language. Maikop, 2012. 119 pp.
6. Gishev N.T. On the declension of proper names in the Adyghe language // Scientific notes of Adyghe Scientific Research Institute. Maikop, 1972. Vol. XIV. P. 231-237.
7. Zekokh U.S. On the system of declension in the Adyghe language // Scientific notes of Adyghe Scientific Research Institute. Maikop, 1963. Vol. II. P. 59-91.
8. Kerasheva Z.I. Features of Shapsug dialect ofthe Adyghe language. Maikop, 1957. 146 pp.
9. Kambachokov A.M., Khashkhozheva Z.T. On the problem of semantic and grammatical peculiarities of participle in the Kabardian-Circassian language // Bulletin of the Adyghe State University. Ser. Philology and the Arts. Maikop, 20I7. Iss. 2 (I97). P. 52-58.
