CC BY
73
УДК 39 (=554)(98)
З. И. Иванова-Унарова1
1 Арктический государственный институт культуры и искусств, профессор 677000, Республика Саха (Якутия), г. Якутск, ул. Орджоникидзе, 4
НАСЛЕДИЕ ДРЕВНЕЙ КУЛЬТУРЫ ЮКАГИРОВ И ИНУИТОВ В СОВРЕМЕННОМ ИСКУССТВЕ АРКТИКИ
В современной культурной среде все больше внимания своей самобытностью привлекают произведения арктических художников. Веками сложившийся уклад жизни кочевых оленеводов, континентальных охотников и морских зверобоев, унаследование традиционных элементов культуры быта, обрядов, одежды и декора определили особенности современной материальной и духовной культуры народов Арктики, в частности инуитов и юкагиров. Одним из самых увлекательных источников познания мира и своеобразия этнической культуры для инуитского скульптора Абрахама Рубена является обращение к мифологии. Абрахам Ангик Рубен - известный канадский скульптор, инувиак. Мы познакомились с ним на 18-й Международной конференции, посвященной жизни и культуре инуитов, проходившей в октябре 2012 г. в Вашингтоне, к открытию которой была приурочена его персональная выставка. Многофигурные композиции из бронзы, бразильского мыльного камня, моржового клыка с различными инкрустациями, созданные на основе скандинавской и инуитской мифологии, поразили зрителей внутренней энергетикой на грани мистики, сложностью символического языка. Выступая на конференции, художник так объяснил истоки своего творчества: «Мое детство связано с землей. Мы охотились, кочевали, путешествовали на собачьих нартах до 1960-х годов. Путешествие по стране определяет ритм жизни. История, традиции и вера смешиваются». Изучая труды исследователей по этногенезу своего народа, он обратил внимание на ассимиляции разноэтичных компонентов при сложении культуры канадских инуитов, на сходство мифологии народов Скандинавии и Северной Америки. Исторические источники подтверждают факт, что в начале XI века корабли норвежских викингов достигли берегов Северной Америки, где основали город Ньюфа-унленд, ныне канадский город. В продолжение трех столетий викинги жили в тесном контакте с местным населением. Фантазии скульптора, вызванные мифологическими сюжетами инуитов и викингов, не являются их пластиче-
скими иллюстрациями. Созданные в духе этномодерна образы скандинавского бога Одина, инуитской и эскимосской богини моря Седны, шаманов и народных культовых божеств раскрывают перед современным зрителем картину древней культуры арктического мира, утверждая ее уникальность в эпоху стремительной глобализации, повсеместно затронувшей сферу культуры и искусства (илл.1).
Древний народ юкагиры оставил богатое наследие своим потомкам в виде неповторимых образцов устного и музыкального фольклора, декоративно-прикладного искусства, орнаментальной культуры и художественных ремесел. Особое место занимают пиктографические рисунки на бересте, аналогов которым нет у других народов. Мы можем называть их пиктографической письменностью, ибо они были средством общения кочевников тундры. На очищенном куске бересты юкагиры кончиком ножа наносили линии, иногда проводили точечные пунктиры. Процарапанные места на светлом фоне четко выделяются, когда наружу выходит нижний темный слой бересты. Известны три вида пиктографического творчества юкагиров: любовные письма, карты местности и сюжетные рисунки на бересте. Так называемые «любовные письма» с символическими знаками впервые опубликовал С. Шаргородский, со ссылкой на которого повторили в своих трудах С. Иванов (2, С.527-528) и В. Иохельсон [3,С622-623]. Эти уникальные письма в большинстве были утеряны уже в конце XIX века, а копии их, имеющиеся в музее антропологии
и этнографии в Санкт-Петербурге множество раз опубликованы в разных изданиях. В Американском музее естественной истории сохранилось одно любовное письмо, написанное на кусочке бересты. Карты местности, которые оставляли охотники перед дальней дорогой, подробно исследованы В. Иохельсоном. Он отмечал точность передачи гидрогеографии с соблюдением масштабности и даже подписал на них названия рек, притоков и места стойбищ (илл.2). Наиболее распространенным видом древнего графического искусства юкагиров являются сюжетные рисунки. Изучая материалы сибирской коллекции Джезуповской Северо-Тихоокеанской экспедиции в Американском музее естественной истории в Нью-Йорке, собранные В. Иохельсоном, мы обнаружили 18 сюжетных рисунков на бересте, из которых 9 рисунков ранее не были никем расшифрованы, не были опубликованы. Рассмотрим некоторые из них. В большинстве случаев берестяные письмена рассказывают о повседневной жизни в стойбищах, об охоте, дальних походах. Силуэтные рисунки, нарисованные в профиль и с высокой точки зрения, скупыми штрихами точно передают время года, места охоты, рыбной ловли, повседневные заботы, разновременные события и даже последствия войны. К примеру, охотники,
преследующие диких оле-
ней на лыжах, носят снежные очки. Из этого зритель делает вывод о годовом сезоне, когда в тундре ярко светит солнце(илл.3. 70/8230). Другой рисунок замечателен тем, что показывает эмоциональные взаимоотношения людей (илл.4. 70/8484). Изображается сцена возвраще-
ния рыбаков домой. По едва намеченной линиями реке плывут два челнока, в каждом из них сидит по одному человеку. Они усиленно гребут веслами, подплывая к берегу. Перед ними пустая лодка уже прикреплена к берегу. Приехавший на ней человек с распростертыми для объятия руками подходит к сидящей на берегу женщине, которая тоже радостно приветствует его. На другом рисунке изображаются разные, и даже необычные события, случившиеся в тундре (Илл. 5, 70/8486). Рисунок слабо прорисован, читается с трудом. Наверху убегает от человека якутская оседланная лошадь с чепраком. О том, что речь идет о времени, когда гуси уже не могут летать, можно судить по тому, как человек с палкой гонится за двумя линными, т.е не летающими, гусями. Рядом происходит трагическая история. Около падающего чума лежит меч, чуть подальше изображена женщина вниз головой за шитьем, держа рукоделие на коленях. Судя по перевернутому изображению и форме предмета на коленях, женщина шьет погребальную одежду своему мужу. Ниже тот же предмет имеет более четкое очертание человека, лежащего в гробу. Предмет изображен как бы входящим в прямоугольное сооружение, похожее на воздушное захоронение в виде помоста на двух столбах. Вырисовывается следующая картина: мужчина погиб в бою, о чем говорит лежащий на земле меч, его чум осиротел - накренился, но не упал, там осталась жена. Возможно, есть связь погибшего человека с изображением якутской убегающей лошади и догоняющего ее человека. Юкагиры были воинственным на-
родом и часто вступали в сражение с якутами, тунгусами и коряками.
Пиктографические рисунки свидетельствуют о раннем зарождении искусства графики у юкагиров, которое в настоящее время виртуозно развивает профессиональный художник Николай Курилов. Как и инувиак Абрахам Рубен, юкагирский художник вырос в тундре и с детства кочевал по тундре с родителями. Окончив художественное училище в Красноярске, хорошо владея академическим рисунком, техникой офорта, литографии и акварели,
он предпочел аппликацию из черно-белой и цветной бумаги. Пространство листов строит обычно на одной плоскости, без привычных планов и горизонтов, оперирует линиями и силуэтами. Когда Курилов вырезал свои первые аппликации на бумаге, он еще не был знаком с графическим наследием своих предков, тем не менее, его рисунки рождают определенные ассоциации. Рисуя в профиль людей и животных, художник метко передает их внешний облик, угадывает характеры, сюжетные перипетии (илл.6) Со временем он стал часто прибегать к символике формы - кругу и спирали. Круг воспринимается как метафора тундры, спираль - бег времени, циклических ритмов времен года. От спирали художник органично переходит к абстрактным композициям (илл.7).
Поразительное сходство черно-белой линейной графики канадских ину-итов Квебека и Кейп-Дорсета с силуэтными рисунками древних юкагиров заключается в манере исполнения. В их рисунках, как и в аппликациях Ку-рилова, иллюзорное трехмерное пространство строится по законам линейной и обратной перспективы. Ведущая роль силуэта и линий, «космический» взгляд на пространство, плоскостность поверхности, особенность ритмики и
6. КУРИЛОВ.ЛУННАЯ НОЧЬ. 1987.БУМАГА,АППЛИКАЦИЯ.50Х39
эмоциональной выразительности составляют основу художественного стиля графики Арктики. Приверженность к плоскостному началу имеет историческую почву как этнокультурные традиции восприятия окружающего мира, как своеобразный семантический код. Есть в этом определенная закономерность художественного выражения, связанная с особенностями восприятия внешнего мира. Человек начинает познавать мир с рождения и со временем у него складывается целостный образ окружающей среды. Перед кочевником тундры расстилается сливающееся с небом широкое пространство тундры. Отсюда зарождаются композиции с высоким горизонтом и круговым охватом зрения. Подобное изображение подчиняется законам линейной, обратной перспективы (the inverted perspective), о чем еще писали А. В. Бакушинский [1. C. 27-28] и Б.В.Раушенбах [4. с. 52-58; 94-98) в отношении древнерусской иконописи и живописи средневековья. Что касается художников Арктики, то у них обнаруживается этнокультурное мировоззрение авторов, представителей разных национальностей и разных культур, что типично для современного искусства этномодерна. Экспрессия и гротескность образов, сакральность символического языка, народные типажи выводят произведения художников этномодерна на новый уровень искусства, что способствует народам Арктики сохранять «свое лицо» в современной культурной среде. Тысячелетняя культура циркумполярного мира, будь то мифологические образы и сюжеты, пиктографические письмена или наскальные рисунки - всё это вместе взятое, обогащает современное искусство Арктики, органично входящее в систему вселенской картины универсального порядка.
Литература
1. Бакушинский, А.В. Линейная перспектива в искусстве и зрительном восприятии реального пространства. / А.В.Бакушинский. Исследования и статьи. Сб. статей. - М.: Советский художник, 1981.-350с.
2. Иванов, С. В. Материалы по изобразительному искусству народов Сибири XIX-начала XX в. (Сюжетный рисунок и другие виды изображений на плоскости. М.-Л: Изд. Академии наук СССР, 1954. - 838с.
3. Иохельсон, В.И. Юкагиры и юкагиризированные тунгусы. Перевод с англ. Иванова В.Х. и Ивановой-Унаровой З.И. ( «W. Jochelson. The Yukaghir and Yukaghirized Tungus". 1926) - Новосибирск: Наука, 2005. - 675с (Памятники этнической культуры коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока; т. 5).
4. Раушенбах, Б.В. Пространственные построения в живописи. - М.: Наука, 1980 - 288с. - с. 52-58; 94-98.
