CC BY
29
УДК 81-139
В. М. Костева
кандидат филологических наук, доцент;
Советник по внешним связям ФГБОУ ВО «Государственный институт русского языка им. А. С. Пушкина»; доцент каф. германской филологии Института филологии и истории ФГБОУ ВО «Российский государственный гуманитарный университет»; е-таЛ: vmkosteva@gmaiL.com
НАРРАТИВНЫЙ МЕТОД В ЛИНГВОИСТОРИОГРАФИИ И ОСОБЕННОСТИ ЕГО ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ДЛЯ ИССЛЕДОВАНИЯ НАУЧНОГО ИНТРАДИСКУРСА
Статья посвящена представлению нового подхода к описанию истории языкознания - нарративной лингвоисториографии. Традиционный историографический метод базировался на анализе концепций исследователя и проблематике его трудов с использованием классического инструментария историографии - описание научных направлений развития лингвистики, фиксированных определенными хронологическими рамками. При этом исследователи исходили из существующих на момент описания официальных идеологических оценок конкретного исторического периода, что изначально задавало определенное, часто крайне одностороннее восприятие личности ученого и его теорий. В статье описываются основные отличия нового подхода от традиционного, обосновываются преимущества нарративного метода для исследования научного интрадискурса, представлена основная задача нарративной лингвоисториографии, которая заключается в показе концепции и личности ученого в различных ракурсах, с ее положительными и отрицательными качествами, с учетом всех фактов биографии. Задача читателя в этом случае состоит в ознакомлении с данными фактами и составлении своего мнения. Автор представляет возможности нарративного подхода при описании лингвистики тоталитарных государств ХХ в. и приходит к выводу о том, что использование принципов нарративности в лингвоисториографии способствует переосмыслению критериев объективности в научном историческом описании, расширению их числа, и, вследствие этого, позволяет добиться большей объективности самого исследования.
Ключевые слова: лингвоисториография; нарратив; объективность; «тоталитарная» лингвистика; дискурсивные практики; историческая репрезентация.
V. M. Kosteva
PhD (PhiLoLogy), Associate Professor; External. Affairs Adviser,
Pushkin State Russian Language Institute;
Associate Professor at the Department
of German PhiLoLogy, Institute of PhiLoLogy and History,
Russian State University for the Humanities; e-maiL: vmkosteva@gmaiL.com
NARRATIVE METHOD IN LINGVO HISTORIOGRAPHY AND ITS SPECIAL ASPECTS FOR THE STUDY OF SCIENTIFIC INTERDISCOURSE
The articLe describes a new approach to the history of Linguistics - narrative Lingvo-historiography. The traditionaL historiographicaL method was based on the anaLysis of the researcher's concepts and the probLems of his scientific papers using the cLassicaL tooLs of historiography - the description of scientific directions of Linguistics deveLopment, fixed by certain chronoLogicaL frames. At the same time, researchers reLied on descriptions of officiaL ideoLogicaL assessments of a particuLar historicaL period, which initiaLLy set a certain, often extremeLy one-sided perception of the scientist's personaLity and his scientific theories. The articLe describes the main differences between the new approach and the traditionaL one, substantiates the advantages of the narrative method for the study of scientific intradiscourse, specifies the main task of narrative Lingvo-historiography, which is to show the concept and personaLity of the scientist from aLL sides, with its positive and negative quaLities, taking into account aLL the facts of the biography. In this case, the reader's task is to get introduced to these facts and to interpret them. The author expLains the advantages of the narrative approach by describing the Linguistics of totaLitarian states in the 20th century and comes to the concLusion that the use of narrative principLes in Lingvo-historiography contributes to the revision of the criteria of objectivity in historicaL description, serves to increase their numbers, and, consequentLy, aLLows to achieve greater objectivity of a scientific study.
Key words: Linguo-historiography; narrative; objectivity;" totaLitarian " Linguistics; discursive practices; historicaL representation.
На протяжении нескольких веков вопросы истории лингвистики составляют довольно значительную часть работы языковедов. Это объясняется тем фактом, что без знания истории направлений, концепций, школ невозможно сформировать полную картину гуманитарного знания в целом и языкознания, в частности.
Главным методом описания и интерпретации истории лингвистических учений ХХ в. является историографический подход, базирующийся на анализе концепций исследователя и проблематике его трудов. Основной акцент лингвоисториографического исследования
традиционно ставился на последовательном историческом описании, что изначально подразумевало использование классического инструментария историографии - описание научных направлений развития лингвистики, фиксированных определенными хронологическими рамками. При этом исследователи исходили из существующих на момент описания официальных идеологических оценок конкретного исторического периода, что изначально задавало определенное, часто крайне одностороннее восприятие личности ученого и его концепций. Линвоисториографическая статья строилась по схеме: краткое биографическое описание, описание научных концепций, их оценка в аспекте актуальной политической семантики.
Развитие философской мысли, в том числе формирование нового направления - постмодернизма, возникновение новых парадигм научного знания и междисциплинарные исследования потребовали переосмысления и разработки новых критериев исторической репрезентации развития лингвистики, к одному из которых относится нарратив (от англ. и фр. narrative - рассказ, повествование). Так называемая нарративная история отличалась от традиционного исторического описания интерпретацией исторического события в процессе реконструирующего рассказа о нем.
О возможности использования нарративного подхода к представлению истории лингвистики заговорили в начале 80-х гг. прошлого века. Его основное отличие от традиционного состоит в методе работы с историческими материалами и научными концепциями, что подразумевает несколько положений:
во-первых, детальное исследование каждого факта жизни ученого, который связывается с определенными работами и с изменениями в его научных позициях, с определенными новациями и методологией его трудов; во-вторых, историограф, работающий в русле нарративной лингвоисториографии, изучает работы определенного автора в их хронологической последовательности написания, а не в хронологической последовательности их публикации, так как нередки случаи посмертных публикаций или нарушения последовательности выхода того или иного научного произведения. Выстраивая такую линию и читая труды в заданном порядке, лингвоисториограф получает возможность
восстановить эволюцию каждого важного понятия авторской концепции. Без использования такого метода невозможно понять, что имел в виду конкретный ученый, используя тот или иной термин;
в-третьих, нарративная лингвоисториография рассказывает о научных идеях без априорных оценок. Это значит, что перед линг-воисториографом - нарративистом не ставится задача разоблачения теорий, как относящихся, например, к буржуазным, космополитическим и т. д., или описать недостатки концепций того или иного ученого или языка, что имело место быть в советском языкознании конца 1940-х - начале 1950-х гг. В качестве примера приведем несколько типичных работ «на злобу дня» в период развенчивания марризма: «Критика взглядов Н. Я. Марра по вопросам родства языков» [Гухман 1952, с. 249-290], «О роли антимарксистской теории происхождения языка в общей системе взглядов Н. Я. Марра» [Десницкая 1951, с. 26-59] и др.
Глобальная задача нарративной лингвоисториографии состоит в показе концепции и личности ученого во всех аспектах, с ее положительными и отрицательными качествами, с учетом всех фактов биографии, а задача читателя состоит в ознакомлении с данными фактами и составлении своего мнения.
Отметим, что добиться полной объективности в историометрии представляется несколько утопической задачей, так как любой факт о жизни и деятельности неординарной личности может быть истолкован как в положительном, так и в отрицательном смысле.
Большое влияние на работу любого автора оказывает цель исследования, что побуждает некоторых из них интерпретировать те или иные события только в пользу своей гипотезы. Нарративный подход ставит перед исследователем ряд задач, одной из которых и является обеспечение «должной степени отстраненности от эмоционального отношения к научным данностям» [Радченко 2000, с. 126]. Идеалом нарративной реконструкции истории языкознания представляется исключение собственных оценок исследователя [там же].
Распространение идей нарративной лингвоисториографии связано, прежде всего, с именем немецкого ученого Петера Шмиттера (Р. ЗсИш^ег) (1943-2006), который в 1982 г. выдвинул тезис о том,
что именно нарративность представляет собой основную структуру истории лингвистики. Проецирование термина «нарративность» на лингвистическое описание вызвало полемику в научных кругах, доходящую вплоть до его категорического неприятия, что было связано, в первую очередь, с возможной интерпретацией понятия нарратива в лингвоисториографии и литературе. Так, нарратив в литературе подразумевает текст, в котором в определенной последовательности рассказывается о людях и событиях, при этом сами сюжеты, а также отдельные сюжетные линии и персонажи могут быть вымышленными. Этот факт вызвал у многих лингвоисториографов опасение за объективность исследования, за превращение истории как науки в историю как собрание занимательных рассказов (на историческую тему). Против использования нарратива в истории лингвистики выступил, например, Й. Роггенхоффер (J. Roggenhofer), утверждавший, что лингвоисториография должна быть аргументативной, но не нарративной. Другой немецкий ученый К. Кноблох (C. Knobloch), считал, что «использовать нарратив в лингвоисториографии равно расписаться в собственном бессилии» [Schmitter 2003, c. 39-40].
Создатели нарративного метода лингвоисториографии вступили в определенную конфронтацию со сторонником практического и методологического описания в лингвоисториографии K Кернером (E. F. K. Koerner), для которого суть исторического или лингвоистори-ографического описания состоит в положении, когда «факты говорят сами за себя» в противовес «соблазнительным интерпретациям».
Исходя из такого подхода, Кернер выдвинул лозунг лингвоисто-риографа «держать нос внизу» (the nose to the ground) [Koerner 1995, c. 21]. Таким образом, идеалом историографического описания Кернер считал «широкий позитивизм», а именно - такой «подход к объекту, который стремится анализировать, описывать и представлять исторические события» [Koerner 1989, c. 103].
К сожалению, Кернер не учел, что сами факты, а также установленные события и череда этих событий также являются продуктом реконструкции лингвоисториографа.
Ф. Анкерсмит считал, что любая историческая эпоха может быть проанализирована с учетом «объективно» оцениваемых данных о ней [Анкерсмит 2003, с. 126]. Действительность показывает, что никаких объективно оцениваемых данных о конкретной исторической эпохе
не существует, так как они постоянно меняются, в первую очередь по причине открытия новых обстоятельств или фактов. Ни одна историческая эпоха не остается оцененной раз и навсегда, так как исторический анализ является подвижной категорией.
Отметим, что лингвоисториографы-нарративисты не ставят своей задачей конструирование некой рамки, с помощью которой необходимо оценивать личность ученого и его научную деятельность. Известно, что в Германии во времена национал-социализма многие ученые были вынуждены эмигрировать, другие старались оказать своего рода сопротивление, занимаясь относительно «мирными» темами, не имеющими отношения к основной лингвофилософской парадигме (например, теологическое направление немецкой лингвистики, отчасти неогумбольдтианство). Третья группа предпочла работать в соответствии с идеологическими установками нового общества по правилам тоталитарной парадигмы и дискурсивным практикам тоталитарного общества. Факт работы при нацистском режиме позволил молодым лингвистам - сторонникам модного американского таксономического структурализма в Германии в 60-гг. прошлого века в рамках процесса «очищения языкознания от наследия прошлого» оценивать деятельность немецких лингвистов с точки зрения их сопротивления правящим кругам или их соглашательской позиции, порицать их недостаточно героическое поведение и требовать, соответственно, их критики, изгнания из профессиональных кругов и других подобных карающих действий. Среди лингвистов, подвергшихся такой травле, был Й. Л. Вайсгербер [Радченко 2004]. Для лингвоисториографа-нарративиста же исходным пунктом описания научной работы лингвистов той эпохи является представление об их научной деятельности в экстремальных жизненных обстоятельствах.
В русле нарративного описания работает несколько российских лингвистов: О. А. Радченко, под руководством которого появился также ряд работ, посвященных истории развития лингвистики Германии, в том числе в период национал-социализма, например: Т. В. Эденхо-фер «Принципы эргологической этимологии и теории поля в концепции Й. Трира», М. А. Демьяненко «Новая» философия и теория языка в Германии 20-30-х гг. ХХ в., Л. С. Аликаевой «Немецкий лингво-философский дискурс XVIII столетия (концепция Й. Г. Гаманна)», К. С. Мюллер «Речевые стратегии в антисемитском дискурсе (на
материале анализа немецких учебных пособий по истории Германии)»; Лукин Олег Владимирович, под руководством которого была защищена кандидатская диссертация А. В. Лозы «Лингвофилософ-ская парадигма исследований Конрада Германна».
Несмотря на наличие ряда работ, нарративный метод имеет довольно ограниченную сферу использования. Так, в недавно изданной прекрасной хрестоматии «Отечественные лингвисты ХХ века» [Отечественные лингвисты ..., 2016] он практически не используется, хотя многие авторы были хорошо знакомы с языковедами, биографии которых представлены в данном справочнике. Эпизоды из личных бесед или элементы научного интервьюирования, безусловно, стали бы украшением хрестоматии и способствовали бы формированию рефлексии научного знания о русском, советском и российском языкознании ХХ в.
В нашем исследовании лингвистики тоталитарных государств ХХ в. мы попытались реализовать нарративный лингвоисториографи-ческий подход применительно к изучению научного наследия не отдельных ученых, а лингвистики в этих странах в целом, для описания ее как целостной системы, механизмы которой порождаются тоталитарной идеологией. Данный подход к интерпретации истории языкознания тоталитарных государств заключается в комплексном описании лингвистических теорий в их связи с общественно-политической ситуацией, сложившейся в определенной стране, с совокупностью дискурсивных практик общества, а также с общими тенденциями развития научного знания в определенный исторический период.
Исследование научного интрадискурса предполагает в нашей концепции изучение тоталитарного общества с точки зрения анализа стиля мышления и поведения ученых-лингвистов, влияния дискурсивных практик (в трактовке М. Фуко) тоталитарного общества на взаимоотношения внутри научного сообщества.
Действуя по предписаниям и принципам нарративного подхода, в том числе работая на антропологическом (anthropologisch), историко-логическом (geschichtslogisch) и текстуальном уровнях (textuell) [Schmitter 2003, c. 62], помимо биографий ученых и последовательного анализа их работ, нами были привлечены и такие виды источников, как документы законодательного характера, официальные публикации по языковым вопросам, архивные материалы,
особенно связанные с деятельностью языковедческих институтов или университетских кафедр, а также собрания сочинений лидеров государства и партийных лидеров, стенограммы съездов и совещаний. К анализу были привлечены личные беседы с учеными-лингвистами или их родственниками - свидетелями тех или иных исторических событий, а также мемуары, описывающие обстановку той эпохи [Костева 2014, с. 102-105]. Изучение и сопоставление данных документов позволило нам создать модель «тоталитарной» лингвистики, включающую дискурсивные практики, используемые в государствах, которые в современной политолингвистике принято относить к тоталитарным, а именно - СССР (1924-1953), Германии (1933-1945), Италии (1922-1943), Испании (1933-1975), Албании (1941-1985), Румынии (1948-1989) и Китая (1949-1976).
К основным дискурсивным практикам научного интрадискурса относятся, например:
- управляемость со стороны государственного руководства, включая личное участие лидеров тоталитарных государств в постановке и выполнении языковых задач;
- партийный контроль над научными исследованиями;
- монополизация научной языковедческой деятельности, ее подчинение господствующей идеологии;
- создание системы запретов и манипулирование ею при осуществлении различных видов научной деятельности;
- создание специального законодательства по языковой политике;
- создание специальных органов, комитетов, комиссий и т. д. по внедрению лингвистических проектов; создание государственного аппарата и иных структур, контролирующих и управляющих деятельностью ученых-лингвистов;
- апеллирование к широкой общественности.
Отметим, что написание истории относительно недалекого исторического периода задача весьма неблагодарная. Будучи частью по-литолингвистики, реконструкция лингвистического знания в тоталитарных государствах никогда не бывает и не будет беспристрастной. Тем важнее нам представляется использование нарративного подхода, хотя и он в силу ряда причин, например, ограниченного доступа к материалам или отсутствия первоисточников по определенной тематике, не может быть реализован полностью, что не исключает
его ценности для проведения исследовательских работ в области лингвоисториографии.
Полагаем, что использование принципов нарративности в линг-воисториографии способствует переосмыслению критериев объективности в научном историческом описании, расширению их числа, и вследствие этого позволяет добиться большей объективности самого исследования.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Анкерсмит Ф. Нарративная логика. Семантический анализ языка историков / пер. с англ. О. Гавришиной, А. Олейникова ; под науч. ред. Л. Б. Макеевой. М. : Идея-Пресс, 2003. 360 с. Гухман М. М. Критика взглядов Н. Я. Марра по вопросам родства языков // Против вульгаризации и извращения марксизма в языкознании: сб. статей / под ред. академика В. В. Виноградова и Б. А. Серебренникова. Ч. I. М. : АН СССР, 1951. С. 249-290. Десницкая А. В. О роли антимарксистской теории происхождения языка в общей системе взглядов Н. Я. Марра // Против вульгаризации и извращения марксизма в языкознании: сб. статей / под ред. академика В. В. Виноградова и Б.А. Серебренникова. Ч. I. М. : АН СССР, 1951. С. 26-59. Костева В. М. Об использовании нарратива в изучении «тоталитарной» лингвистики: из опыта исследования // Вестник МичГАУ, 2014. № 3. С. 102-105.
Отечественные лингвисты ХХ века / отв. ред. В. В. Потапов. М. : Издательский дом ЯСК, 2016. 808 с. Радченко О. А. Нарративная лингвоисториография: поиски нового объективизма // Язык: теория, история, типология. М. : Ин-т языкознания РАН, УРСС, 2000. С. 124-130. Радченко О. А. Апостол родного языка // Вайсгербер Й. Л. Родной язык и формирование духа. М. : УРСС, 2004. С. 3-39. URL : sus.ru/knigi/7128-1-istoriya-lingvofilosofskoy-misli-johann-leo-weisgerber-muttersprache-und-geistesbildung-l-vaysgerber-rodnoy-yazik-formi.php Koerner E. F. K. Practicing linguistic historiography. Amsterdam ; Philadelphia :
Benjamins, 1989. 454 p. Koerner E. F. K. Professing Linguistic Historiography. Amsterdam ; Philadelphia :
John Benjamins Publishing, 1995. 274 s. Schmitter P. Historiographie und Narration. Metahistoriographische Aspekte der Wissenschaftsgeschichtsschreibung der Linguistik. Seol - Tübingen : Sowaldalmedia ; Narr, 2003. 187 S.
