CC BY
18
8.Arif Karimov.»Pis'mo v redakciyu»(Iz Vernogo)»//Tarzeman»(Tardzheman). 1904.-10 fevral'.
9. « Raznye vesti.»//Tarzeman»(«Tardzheman»). 1904.-16 iyul', № 57.
10. «Tatarskie kraya».-2002.-№ 4.-S.7.
11. «Proyavleniya patriotizma musul'man»//»Tarzeman. » («Tardzheman»). -1904.-27 fevral', №17.
12. Tagirov I.R. Ocherki istorii Tatarstana i tatarskogo naroda (XX vek). Kazan', 1999;s.22.
13. Trudovaya knizhka K. I. Gabdulvalieva (domashnij arhiv potomkov).
УДК 783.6
О.Е.Шелудякова
НАДПИСАНИЕ ПЕСНОПЕНИЙ КАК ФЕНОМЕН ДРЕВНЕРУССКОЙ ПЕВЧЕСКОЙ
КУЛЬТУРЫ
Автором предпринята попытка реализовать актуальную для вузовского музыкально-исторического образования идею: рассмотреть некоторые древнерусские певческие традиции на примере надписания богослужебных песнопений. Логика следования материала опирается на историко-стилевой принцип - называются различные виды распева, выявляются наиболее важные составляющие церковно-певческого искусства. Выявленные признаки надписаний сравниваются с новоевропейской традицией XVIII-XIX вв. в отечественной духовной культуре. Статья предназначена для студентов дири-жерско-хорового и историко-теоретического отделений музыкальных ВУЗов и колледжей, а также всех интересующихся историей и теорией церковного пения нашей страны.
Ключевые слова: надписание, православное песнопение, древне-русская певческая культура, певческая традиция.
Olga E.Sheludyakova SUPERSCRIPT OF THE CHANTS AS A PHENOMENON OF ANCIENT RUSSIAN
SINGING CULTURE.The author attempted to implement relevant idea for high school of musical and historical education: consider some of the early Russian singing tradition on the example of superscript for liturgical chants. Logic the material's following is based on historical-stylistic principle - are called the various types of chant, revealed the most important components of the choral art. The signs of superscripts compared with the European tradition of the XVIII-XIX centuries in Russian spiritual culture. This article is intended for students of conductor-choral and historical and theoretical departments of music Universities and colleges, as well as anyone interested in the history and theory of Church music of our country
Key words: superscript, Orthodox chant, early Russian vocal culture, singing tradition.
Надписания древнерусских песнопений весьма разнообразны и очень важны для понимания содержания песнопений. Они подчеркивают в богослужебном пении моменты, которые древнерусские распевщики считали наиболее существенными. В течение длительного времени названий как таковых у молитв не существовало: соответствующие признаки обозначались в песнопениях в строку, не выделяясь отдельным абзацем и даже отступом. Лишь в XVI-XVII вв. надписание стало подчеркиваться и с помощью шрифта (вязь), и через художественное оформление первых букв, начальных слов абзацев или целых песнопений.
Какие же параметры обозначались в надписании? Перечислим основные из них, однако подчеркнем, что они могли отражаться в самых разнообразных комбинациях:
Вид роспева (например, «демество», «большой роспев»). Этот параметр фиксировался или первым, или в числе нескольких исходных факторов, т.к. информация о типе роспева давала ключ и к его стилистике, и к особенностям его исполнения.
Местная традиция (например, «чудовская», «соловецкая», «псковская»). Данная информация была или уточнением предыдущего параметра, и в таком случае совмещалась с ним (например, «демество Псковского перевода», «путь Троицкий»), либо существовала как самостоятельное указание.
Исторический этап развития («ранняя», «поздняя») в истории роспева, монастыря или конкретного песнопения.
При наличии указывалось имя распевщика (например, «постника Агеева», «Соловецкого старца Никодима»). Здесь речь шла не только о виде роспева и местной традиции, но и об авторе конкретного «розвода», а также иногда указывались его сан, прозвание, вид послушания в монашеской обители.
Жанр (например, стихира, тропарь, светилен и проч.) с весьма точными и детализированными указаниями - например, отпустительный тропарь, Богородичен канона.
Праздник или наименование чина святого (например, «Успения Пресвятыя Богороди-
цы»). Это надписание было обязательным пунктом, который позволял указать местоположение песнопения в годовом богослужебном календаре.
Дата праздника (конкретное число или неделя по Пасхе и т.д.), когда исполняется изменяемое песнопение (особенно это относилось к песнопениям, помещенным в Триодях и Ирмо-логах). Данный параметр служил дополнением к предыдущему пункту и обретал особую значимость в случаях, когда тот или иной святой имеет не один день празднования и службы различаются в зависимости от дня памяти (например, память апостола Иоанна Богослова, святителя Николая Чудотворца, преподобного Сергия Радонежского совершается дважды в год).
Глас (номер гласа надписывался традиционным буквенным способом). Указание гласа позволяло подготовиться к исполнению тех или иных мелодических попевок и связанных с ними графических начертаний, а также тех или иных определенных сочетаний крюков, определяющих профиль гласового напева. Напомним, что каждый глас богослужебного пения был представлен ограниченным числом зафиксированных в памяти роспевщиков и певчих мелодических моделей. Для некоторых жанров (например, стихир, кондаков и тропарей, канонов) избирались самостоятельные типы пения - с большей или меньшей распетостью текста, различным подбором знамен, попевок и погласиц.
Самогласен или подобен. Самогласнами назывались песнопения, основанные на вновь созданном напеве, не имеющем аналогов среди других песнопений. Подчеркнем, что самоглас-ны были не только самостоятельными мелодиями, но и не служили образцом для других песнопений. Такая индивидуальность напевов, например, воскресных и многих праздничных стихир, подчеркивала их значительность и неповторимость.
Подобнами назывались песнопения, в которых новые богослужебные тексты надлежало исполнять на известный гласовый распев. Подобны заимствовали и метрическую форму и напев у самоподобнов, и потому целиком зависели от заданной в запечатленном молитвословии модели. В книгах после указания гласа надписывалось и название песнопения, на которое должны были ориентироваться певцы.
Для сравнения отметим, что в Новое время обозначаются: фамилия, имя композитора; название песнопения (уже не только надписание!); темповое обозначение (вплоть до указания метронома); итальянское или русское обозначение характера и манеры исполнения (например, «спокойно и просто»); номер опуса, иногда номер в цикле песнопений; первоисточник (например, «болгарское», «монастырское»); посвящение (например, «светлой памяти А.Д.Кастальского» посвящен «Тропарь на Рождество Христово» Н.Голованова); жанр (например кондак, задостойник); праздник («На Успение», «На Рождество Христово»); обозначение состава (например для мужского хора, для смешанного хора). Как видим, при некоторых совпадениях с древнерусской традицией значительную роль здесь играла иная, весьма персонифицированная группа параметров.
Эти изменения были связаны прежде всего с различием концепции церковного пения в Древней Руси и в Новое время. В Древней Руси богослужебное пение было священным и всегда сравнивалось с ангельским славословием. «Как пение, так и поведение певца, по словам Феодосия Печерского - основателя Киево-Печерского монастыря, - должны подражать ангельскому. При этом поющим на клиросе надлежало «со страхом слушать божественное пение и чтение возвысив ум свой, а голову преклонив»1. Напротив, в Новое время храмовое пение отличалось от светской хоровой музыки практически лишь каноническим текстом, в который, кроме того, даже могли быть внесены некоторые авторские изменения.
Богослужебной основой древнерусского церковного пения являлся столповой знаменный роспев, т.е. система богослужебного пения, основанная на гласовом столпе и зафиксированная знаменной крюковой записью. Древнерусские творения долгое время возникали анонимно, без обозначения автора, как смиренное приношение Господу, Матери Божией и святым. И лишь в XV-XVI вв. появились и впоследствии закрепились в практике монастырей ссылки на имена русских иноков-песнописцев, как оценка привносимых ими в знаменный рос-пев новшеств. Но и эти ссылки часто сопровождались в рукописях прошениями о молитве за распевщика, дерзновенно осмелившегося привнести в Божественные гласы собственное мудрование. В Новое время значимость авторского начала становится самоценной, индивидуаль-
1 Цит. по: Владышевская Т.Ф. Русская церковная музыка XI - XVII веков: Автореф. докт. искусствоведения. -М., 1993. - С.21.
ность расценивается как одно из главных доказательств ценности сочинения.
Церковно-певческое искусство представляло собой уникальный тип музыкальной культуры. Его воздействие на слушателя необычайно велико и, безусловно, до конца еще не разгадано. Для восприятия и, тем более, исполнения священных напевов по слову святителя Иоанна Златоуста, «требуется целомудренная душа, бодрый ум, сердце сокрушенное, помысл твердый, совесть чистая» [4, с. 342]. Это труднейшая задача, но велика и награда: «духовные песни доставляют великую пользу, великое назидание, великое освящение, служат руководством ко всякому любомудрию, слова их очищают душу» [там же].
Необходимо отметить, что богослужебное пение было включено в ритуал, и воздействовало не само по себе, а вместе с архитектурой, иконописью, убранством храма, богослужебным обрядом. Текст и напев также были соединены в древних роспевах в нерасторжимой синкретической целостности. Как видим, именно такая целостность была задана уже и в надписании песнопений.
Само церковное пение было, по мысли древних мыслителей, мелодически расширенным чтением. Любое произнесение текста - певческое или псаломщеское - должно было, прежде всего, стать «разумным, нести свет Истины, просвещая и освещая молящихся верой, надеждой и любовью» [5, с. 36]. А потому в звучании хора присутствовала «та особая неповторимая целостность, которая сразу же "схватывается" слухом истинно верующего, позволяя ему почувствовать, есть ли в том или ином певческом звучании молитвенное состояние души или нет» [там же].
Таким образом, надписание древнерусских молитвословий может стать своеобразным ключом к познанию удивительного мира культуры Древней Руси, оно дарит исследователю личную сопричастность событиям и людям прошлых столетий, а сведения, указания, запечатленные в немногих словах перед роспевом, становятся для заинтересованных современников и бесценным опытом, и мудрым поучением.
Литература
1. Владышевская Т.Ф. Музыкальная культура Древней Руси. М.: Знак, 2006. 472 с.
2. Владышевская Т.Ф. Русская церковная музыка XI - XVII веков: Автореф. дисс. докт. искусствоведения. - М.: 1993. 24 с.
3. Гарднер И. А. Богослужебное пение русской православной церкви. Том 1. - Нью-Йорк: 1978. 568
с.
4. Иоанн Златоуст. Полное собрание творений св. Иоанна Златоуста. Т.5., кн.2. СПб: 1904. 976 с.
5. Николаева Е.В. История музыкального образования. Древняя Русь: Конец X - середина XVII столетия: Учебное пособие для студ. высш. уч. заведений. - М.: ВЛАДОС, 2003. - 208 с.
6. Пожидаева Г.А. Певческие традиции Древней Руси. Очерки теории и стиля. - М.: Знак, 2007. 880 с.
7. Шабалин Д.С. Древнерусская музыкальная энциклопедия. Краснодар, «Советская Кубань», 2007.
912 с.
References
1. Vladyshevskaya T.F. Muzykal'naya kul'tura Drevnej Rusi. M.: Znak, 2006. 472 s.
2. Vladyshevskaya T.F. Russkaya cerkovnaya muzyka XI - XVII vekov: Avtoref. diss. dokt. iskusstvove-deniya. - M.: 1993. 24 s.
3. Gardner I. A. Bogosluzhebnoe penie russkoj pravoslavnoj cerkvi. Tom 1. - N'yu-Jork: 1978. 568 s.
4. Ioann Zlatoust. Polnoe sobranie tvorenij sv. Ioanna Zlatousta. T.5., kn.2. SPb: 1904. 976 s.
5. Nikolaeva E.V. Istoriya muzykal'nogo obrazovaniya. Drevnyaya Rus': Konec X - seredina XVII sto-letiya: Uchebnoe posobie dlya stud. vyssh. uch. zavedenij. - M.: VLADOS, 2003. - 208 s.
6. Pozhidaeva G.A. Pevcheskie tradicii Drevnej Rusi. Ocherki teorii i stilya. - M.: Znak, 2007. 880 s.
7. Shabalin D.S. Drevnerusskaya muzykal'naya ehnciklopediya. Krasnodar, «Sovetskaya Kuban'», 2007.
912 s.
