CC BY
31
Вестник ПСТГУ
III: Филология
2016. Вып. 1 (46). С. 79-92
Маркелова Ольга Александровна, канд. филол. наук, Москва dimentionen@yahoo.dk
Может ли Атлантида быть «славным прошлым»
Фарерских островов? Античная традиция в лирике Й. Х. О. Джюрхуса
В статье рассматривается обращение к античной традиции в лирике Й. Х. О. Джюрхуса (1881—1948) — крупнейшего поэта Фарерских островов, переводчика Гомера и Платона. В эпоху, когда жил и творил Джюрхус, античное наследие не было освоено фарерской культурой. Сам факт перевода образцов древнегреческой (а также латинской) словесности на младописьменный язык малого народа был важен, поскольку фарерский язык таким образом уравнивался в правах с языками великих культур и подобная переводческая деятельность способствовала развитию литературного фарерского языка. В творческом наследии Джюрхуса есть и оригинальные стихи, написанные на античную тематику и/или в античных размерах. В таких стихах античность приобретает фарерский колорит: в пределах одного стихотворения могут фигурировать одновременно античные и фарерские реалии, концепты и мифологические фигуры. За счет обращения к античности Фареры обретают свое «славное прошлое». Обращение к античности в творчестве одного из основоположников фарерской литературы было необходимо на определенном этапе литературного процесса на Фарерах при становлении фарерского национального самосознания. После завершения процесса «национального строительства» на Фарерах манифестация связи с великими культурами прошлого перестала быть востребованной.
Творчество Йенса Хенрика Оливера Джюрхуса (1881—1948) бесспорно оказало решающее влияние на становление и развитие фарерской литературы. Первая его книга «Стихотворения» (Yrkingar, 1914) явилась первым в младописьменной литературе Фарерских островов сборником лирики в собственном смысле этого слова1. Поэт уделял самое пристальное внимание разработке фарерского литературного языка и развитию отечественной культуры.
При жизни Джюрхуса вышло пять книг его стихов: «Стихотворения, 1914», «Стихотворения, второе дополненное издание» («Yrkingar. Onnur og okta útgáva», 1923), «Новые стихотворения» («Nyggjar yrkingar», 1938), «Carmina», 1941 (избранные стихотворения, уже известные по другим публикациям), «Moriendo», 1944. Существенное место в его творческом наследии занимают переводы: благодаря ему на фарерском языке зазвучали стихи поэтов от Каллимаха и Горация до Шиллера и Эдгара По, а также диалоги Платона «Симпозион», «Горгий» (из-
1 Авторская словесность современного типа, отличная от фольклора, сложилась на Фарерах по большому счету только к середине XIX в., и основным поэтическим жанром на момент становления в ней были патриотические песни.
О. А. Маркелова
даны в 1932), «Апология Сократа», «Критон», «Федон» (изданы в 1938), «Илиада» (издана в 1967) и несколько песней «Одиссеи».
Уже одно простое перечисление книг Джюрхуса дает понять, что автор владел классическими языками и живо интересовался античной литературой. Количество оригинальных стихотворений, в которых так или иначе затрагивается античная тематика, у Джюрхуса также значительно. На фоне фарерской литературной жизни первой половины ХХ в. подобные интересы были нетипичными. Большинство современников поэта в своем творчестве сосредотачивались на фарерской тематике и занимались «национальным строительством» в художественной литературе. В первые десятилетия ХХ в. мыслящих фарерцев в первую очередь занимали такие вопросы, как судьба родного языка, перспективы дальнейших взаимоотношений с Данией, место фарерского народа среди других народов мира, — соответственно, в фарерских литературных текстах первой половины ХХ в. тем или иным образом проявляется то, что можно назвать фарерским национальным дискурсом2. Хотя Джюрхус не остался в стороне от фарерского национального движения (особенно в юности), а в его наследии есть замечательные стихи о родине и родном языке, называть этого поэта почвенником было бы в корне неверно3. Напротив, его можно без преувеличения назвать самым большим «космополитом» в фарерской словесности первой половины ХХ в. Главный вклад Джюрхуса в фарерскую культуру состоит как раз в том, что он приобщил своих соотечественников к мировому культурному наследию.
Античное наследие к началу ХХ в. не было освоено фарерской культурой. О каком-либо влиянии на фарерскую культуру общеевропейского извода античной (ученой) традиции говорить не приходится: от первых столетий после заселения островов не сохранилось никаких письменных свидетельств4. В последующие века книжная традиция на островах была датской, так как они с XIV в. принадлежали Королевству Дании; сведений о вкладе авторов фарерского происхождения в общеевропейскую латинскую традицию до XVIII в. включительно нет5. Сам фарерский язык был бесписьменным до последних десятилетий XIX в. В традиционном фарерском фольклоре, сложившемся, как считается, с XIV в., при наличии значительного количества баллад на зарубежные сюжеты (о Карле Великом, о Ронсевальской битве и т.п.) также нет переложения античных сюжетов, скажем, аналогичных исландской «Саге о троянцах». Разумеется, культурная изоляция островов не была полной, и образованные фарерцы (осо-
2 Подробнее о связи фарерской литературы со становлением национального самосознания фарерцев см.: Маркелова О. А. Становление литературы Фарерских островов и формирование фарерского национального самосознания. Пушкино, 2006; Debes H. J. Omkring formationen af en nation. Fœroerne som unikt og komparabelt eksempel. Et forsog // Fróóskaparrit, 41. bók. Annales Societiarum Fœroensis. Foroya Fróóskaparfelag. Tórshavn. 1993. S. 17-53.
3 В интервью датской газете «Сосиал-демократен» 1924 г. на вопрос о том, можно ли назвать его поэтом-почвенником (hjemstavnsdigter), Джюрхус прямо заявляет, что мотивы его стихов «не почвеннические в обычном понимании, но общечеловеческие, облаченные в фарерские языковые одеяния» (Цит. по: Kamban H. J. H. O. Djurhuus. En litterœr biografi. Odense Universitetsforlag, 2001. Bd 2 S. 23).
4 DahlÁ. Bókmentasoga I, Frá landnámsár til Hammershaimb. Fannir, 1981. S. 11.
5 Ibid. S. 17-20.
бенно в Новое время) так или иначе соприкасались с античной словесностью в датской системе образования в ходе изучения классических языков, а также с европейской латинской ученостью. Представителем последней можно считать Йенса Кристиана Свабо (1746—1824), который первым стал записывать фарерские народные баллады, а также составил фарерско-датско-латинский словарь, но, судя по всему, им примеры и исчерпываются6. Для среднестатистического фарерца античные тексты, сюжеты и топосы по большому счету никогда не были привычной составляющей культурного горизонта. C точки зрения истории фарерской литературы важно, что Й. Х. О. Джюрхус вводит в отечественную словесность новый материал. Кроме творчества Джюрхуса попыток обращения к античности в фарерской литературе вплоть до сегодняшнего дня крайне мало, большинство из них носит спорадический характер7.
Таким образом, мы можем взять на себя смелость обобщать и ставить знак равенства между творчеством Джюрхуса и античной тематикой в фарерской литературе вообще. Ответ на вопрос о том, почему Джюрхус на данном этапе становления фарерской литературы обращается к античности, скорее всего, надо искать в сфере личных литературных предпочтений поэта (известно, однако, что свою работу над переводом Гомера он осмыслял в первую очередь как труд, направленный на развитие отечественной культуры). Ответам на вопросы, как происходит это обращение и к каким результатам приводит, будет посвящена данная статья.
Детальное описание творческой эволюции Джюрхуса не будет входить в первостепенные задачи данной работы; стихотворения, так или иначе затрагивающие античное (обычно древнегреческое) литературное наследие, присутствуют в его творчестве постоянно, и существенных отличий в восприятии античного материала в его ранних и поздних стихотворениях нет.
Обращение к античности в творчестве Й. Х. О. Джюрхуса проявляется:
— На уровне текстов: в его творческом наследии множество переводов с классических языков (в основном с древнегреческого). Здесь уместно вспомнить, что речь идет о переводах на язык народа, сравнительно недавно получившего письменность на национальном языке и находящегося в процессе активного
6 См.: Jensen M. S. Scandinavia // Ed. Craig W. Kallendorf . Blackwells Companion to the Classical Tradition, 2007. P. 261.
Появившийся в 1673 г. латиноязычный трактат «Faros et Fsroa reserata» датского пастора Лукаса Дебеса хотя и содержит описание различных аспектов жизни на островах, попал в поле зрение деятелей фарерской культуры на рубеже XIX—XX вв., в эпоху «национального возрождения», но едва ли оказал большое влияние на фарерскую словесность сразу после выхода в свет.
7 Наиболее систематический характер носит использование античных топосов и мифологических имен в стихах и прозе Вильяма Хайнесена (1900—1991). Однако Хайнесен писал не по-фарерски, а по-датски и во многом в русле датской литературной традиции. В его текстах античные образы являются именно тем, чем они являются для носителя датской традиции — стертыми общеизвестными топосами и не приковывают к себе внимания. Любопытно, что у Хайнесена — как и у Джюрхуса, что мы увидим в дальнейшем — имеет место смешение нескольких мифологий с целью создать индивидуальное мифологическое пространство, что в конечном итоге служит мифологизации родины.
«национального строительства». Переводы текстов, относящихся к мировому культурному наследию, на язык такого народа свидетельствовали о двух важных моментах, связанных со становлением национальной литературы и национального самосознания: а) включении этого народа в общеевропейский культурный контекст, т. е. его своеобразном уравнивании в правах с более многочисленными нациями через общее литературное наследие; б) повышении значимости собственной культуры в глазах ее представителей: если фарерцы способны адекватно передать образцы классической поэзии на своем языке, значит, считать их отсталыми варварами нет никаких оснований. К тому же здесь вставал вопрос о развитии литературного фарерского языка: стилистических границах, допустимости иноязычных заимствований, а порой и о создании неологизмов.
— На уровне тематики в оригинальных стихотворениях. Античные мотивы органично входят в круг мотивов/тем лирики Джюрхуса.
— На уровне отдельных образов и топосов.
— На формальном уровне: в оригинальных стихотворениях используются античные размеры (чаще всего гекзаметр) и жанры (как правило, эпитафии).
Переводы
Статистика стихотворных переводов в творческом наследии Джюрхуса приводится у Тури Сигурдардоттир8: переводы с древнегреческого занимают там второе место по количеству, уступая лишь переводам с немецкого.
Если отвлечься от Гомера, то наиболее часто переводимыми древнегреческими авторами у Джюрхуса окажутся Каллимах и Сапфо. Большинство этих переводов можно назвать точными, и исследователя они будут интересовать прежде всего как частные случаи освоения молодой фарерской литературой древнего наследия (т. е. в конечном итоге как размыкание пространственных и временных границ фарерской культуры).
Однако нельзя не отметить несколько переводов, в которых включение античного текста в фарерское культурное пространство происходит более неожиданным путем. Речь идет о текстах, носящих примечательные подзаголовки, например: «Эпитафия из Симонида — посвящается павшим героям Финляндии» («Gravskrift eftir Simonides — Työingin vigd Finnlands fallnu fragu»)9, а также «Эпитафия из Каллимаха. Перевод посвящается памяти поэта Р. К. Эфферсё» («Gravskrift eftir Kallimakos — Työingin vigd minninum um skaldiö R. C. Effersoe»)10. Хотя существенных отступлений от оригинала в этих текстах нет, упоминание недавних политических событий (эпитафия «из Симонида» переведена в 1940 г.) или современников поэта задают совершенно новое восприятие такого текста читателем. Эти переводы включаются в «свое» культурное пространство уже за счет не одного только языкового фактора, а прежде всего за счет отсылок к актуальной современности, создаваемых подзаголовками. При этом их содержание
8 TuridSigurdardottir. Tryggjar tyskar työingar Janusar // Varöin. Bd. 64. Torshavn, 1997. S. 58—66.
9 Djurhuus J. H. O. Yrkingar 1898—1948. Savnaö, skipaö og skrivaö viömerkingar hevur Chr. Matras. Mentunargrunnur Studentafelagsins, 1988. S. 270.
10 Ibid. S. 207.
может переосмысляться радикально: упоминаемые в эпитафии из Симонида Коринф, Саламин и Финикия могут начать осмысляться как условные образы, а посвящение Расмусу Эфферсё, одному из основоположников письменной фарерской литературы, в эпитафии из Каллимаха приводит к тому, что эпитеты типа «hin deyöi Herakleitos», «halikarnassiska skald» («усопший Гераклит», «Гали-карнасский пиит»), в изобилии встречающиеся в тексте, воспринимаются однозначно как принадлежащие поэту Эфферсё.
Важно, что в творчестве Джюрхуса освоение античного тезауруса и создание фарерского литературного языка происходило почти одновременно. Механический перенос в новую фарерскоязычную литературу хорошо известной образованным фарерцам датской традиции обращения к античности по понятным причинам не годился. При этом нередко речь шла о создании целых новых пластов лексики, а также о разработке стилистических норм для целых жанров и родов словесности, — иные из которых могли быть заурядным явлением в зарубежной литературе, в том числе минувших веков, но для молодой фарерской литературы были совсем новыми. Работа над диалогами Платона не только требовала от переводчика знания древнегреческих глосс, но и ставила перед ним вопросы, касающиеся его родного языка: ведь даже сам пласт фарерской лексики, пригодный для передачи философских понятий, еще только предстояло разработать. Сохранились письма Джюрхуса фарерским лингвистам, в которых он советуется с ними по поводу передачи средствами фарерского языка абстрактных понятий, возможности создания неологизмов и т. д.11 Сам жанр переводимых текстов в этом случае также был новым: в первой половине ХХ в. стилистические нормы для фарерской прозы едва начали складываться.
Переводов с латыни у Джюрхуса весьма мало, и не все переводимые тексты имеют отношение к античной словесности. (Среди них есть, к примеру, частичный перевод псалма «Dies irae».) Наиболее ярким примером здесь является «Стихотворение, переведенное с латинского языка из наследия всемирно известного поэта Кв. Горация Флакка. Перевод посвящен Паули Далю, главному врачу» («Yrking tydd úr latinskum máli eftir veraldsgitna skaldinum Q. Horatius Flaccus. Työingin kannaö Paula Dahl, yvirlœkna»)12. Это перевод Девятой оды Горация «Vides ut alta...»13. В нем упоминания явно римских реалий (кипарисы, амфоры и пр.) опущены, так что остается одно лишь описание снежной зимы на горном склоне. Строка «Lœttliga skalt tú dansin troöa» («Легко ты вступишь в хоровод») весьма напоминает отсылку к популярному припеву народных баллад. Х. Камбан отмечает, что и само знаменитое высказывание Горация «carpe diem»
11 См.: Kamban H. Op. cit. Bd 2. S. 85—86. По оценке того же автора, в том, что касается развития фарерского литературного языка, Джюрхус был «одновременно создателем и разрушителем норм». (Ibid. S. 178). Если ряд крупных фарерских авторов при разработке литературного языка выбрал архаизирующую тенденцию (наиболее яркий пример здесь — Кристиан Матрас), и их переводы были «для лингвистов — собирателей слов... — золотая жила, для обычных читателей — пыльное собрание музейных экспонатов» (Ibid. S. 180), то Джюрхус пошел своим путем.
12 Djurhuus J. H. O. Yrkingar 1898-1948. S. 267.
13 Перевод этой оды на русский язык см., например, в кн.: Античная лирика. (Серия «Библиотека всемирной литературы»). M., 1968. C. 376.
проще всего перевести на фарерский язык (и в фарерский культурный контекст) известной цитатой из баллады: «Leikum fagurt ä foldum, eingin treöur dansin undir moldum» («Веселимся на земле, никто не пустится в пляс под землею»)14. Неясно, насколько такая «фароизация» оригинала была со стороны Джюрхуса сознательным приемом. Однако даже если бы перевод был абсолютно точным, посвящение современнику само по себе уже «укореняет» этот текст в фарерской почве.
Кроме того, Джюрхус переводил тексты, так или иначе касающиеся античных сюжетов, с других языков. Среди примеров здесь можно назвать «стихотворение в прозе» Г. Брандеса «Аполлон», отрывок из поэмы Густава Фрединга «Анабасис», отдельные стихотворения Шиллера... Другими словами, античное наследие воспринимается не только через подлинники греческих и латинских поэтов, но и опосредованно — через его восприятие в европейской культуре. Происходит весьма широкое размыкание границ античности: в таких переводах обращение к ней связывает современную фарерскую культуру не только с давно исчезнувшей цивилизацией, но и с относительно недавним прошлым континентальной Европы.
Когда речь заходит об этой части поэтического наследия Джюрхуса, нельзя не коснуться текста «Hektor og Andromaka» — перевода стихотворения Ф. Шиллера «Hektors Abschied». Это был один из самых первых поэтических переводов, выполненных Джюрхусом (он датируется 1913 г.). Подробный анализ перевода дает Тури Сигурдардоттир15, которая отмечает активное использование в нем аллитерации и поэтической лексики из фарерского фольклора (героических баллад). Перенесение в новую письменную поэзию приемов и лексики старинной фарерской устной словесности имело место и до Джюрхуса (например, в стихах идеолога фарерского национального движения Йоаннеса Пэтурссона)16; в таких случаях именно эти признаки делают поэтический текст нового типа настоящим «фарерским стихотворением»; тогда функция этих элементов уже отличается от их изначальной функции в фольклоре, основным предназначением становится — маркировать принадлежность текста к фарерской литературе. Исследователи также обращают внимание на то, что в текст Шиллера привносится отсутствовавшее в оригинале понятие «Судьба»17. У Джюрхуса Гектор говорит супруге: «Hetta väpnaskifti veldur lagna» («Эта битва суждена Судьбою»)18. «Судьба» часто присутствует в оригинальных стихотворениях Джюрхуса, таким образом, переводной текст органично вписывается в систему основных мотивов его лирики. Как мы увидим дальше, это далеко не единственный пример.
Справедливости ради надо сказать, что Джюрхус все же не был единственным среди своих современников, кто обращался к текстам античных авторов или стихам, содержащим античные сюжеты. Уже упоминавшееся стихотворение Шиллера «Hektors Abschied» в 1900 г., за 13 лет до Джюрхуса, перевела Мария
14 Kamban H. Op. cit.. Bd 2. S. 311.
15 Turid Sigurdardottir. Tryggjar tyskar työingar Janusar // Varöin. Bd. 64. Torshavn, 1997. S. 67—73.
16 Ibid. S. 72.
17 Kamban H. Op. cit. Bd 1. S. 270.
18 Djurhuus J. H. O. Yrkingar 1898—1948. S. 86.
Миккельсен (1877—1956). Она была активисткой «Общества фарерцев», проводником фарерской культуры в Дании, литератором, издателем; ей принадлежат лавры первой фарерской переводчицы Шиллера и Гейне. Кристиан Матрас (1900—1988) — выдающийся поэт, лингвист, ревнитель родного языка, перевел одно из известнейших стихотворений Сапфо: «Hesperos, alt bert tu heim...» («Веспер, все возвращаешь ты домой.»). У Матраса оно называется «Kv0ldstj0rnan» («Вечерняя звезда»). Известно, что текст перевода Матраса был прислан Янусу в письме от М. А. Якобсена в 1940 г. в таком контексте: «Вот шедевр Кристиана [дальше приводится текст стихотворения — О. М.]. Давай уж, постарайся! (Kyt teg nu!)»19. Соответствующие переводы Джюрхуса были своеобразными ответами на переводы его собратьев по перу.
Оригинальные стихотворения
Один из наиболее ярких примеров здесь — стихотворение «Атлантида»20 («Стихотворения 1923»). Оно заслуживает того, чтобы рассмотреть его подробно.
Сам сюжет об Атлантиде был впервые изложен в диалогах Платона «Кри-тий» и «Тимей». В них Атлантида представлена как почти идеальное государство; дается подробное описание географии этого острова, архитектуры, общественного устройства, сообщается, что народ атлантов пользовался особой благосклонностью Посейдона (от которого пошли прародители этого народа), но со временем утратил ее, деградировав, и боги подвергли остров суровой каре. Рассказ об Атлантиде подается в этих диалогах как древнее предание. (В «Ти-мее» его рассказывает старик, знающий предание «со слов Солона», который, в свою очередь, услышал его от египетских жрецов, хранящих в памяти события минувших тысячелетий)21. Эпоха расцвета Атлантиды прямо названа прошлым родины участников этих диалогов (хотя в «Тимее» все же подчеркивается, что атланты были не эллинами, а варварами)22. На обстоятельствах гибели Атлантиды внимание не заостряется. Диалог «Критий» обрывается как раз в том месте, где должен был быть рассказ о затоплении острова; в «Тимее» сказано, что боги неоднократно насылали на человечество потопы и другие стихийные бедствия с целью «очищения»23. Для сравнения, в большинстве литературных текстов ХХ в., затрагивающих тему Атлантиды, да и в обыденном сознании, акцент делается как раз на том, что Атлантида погибла от потопа, и ее гибель может драматизироваться.
В рассматриваемом стихотворении универсум вне сомнения античный, точнее, условно-античный, в нем соседствуют древнегреческие и римские реалии: названы «прекрасные мраморные города», «площади народных собраний»
19 Djurhuus J. H. O. Yrkingar 1898—1948. S. 71—73, текст комментария.
20 Перевод этого стихотворения на русский язык см.: Маркелова О. А. Стихотворения Й. Х. О. Джюрхуса // Вестник ПСТГУ. Серия III: Филология. 2015. Вып. 3 (43). С. 128—129.
21 Платон. Собрание сочинений: В 4 т. Т. 3 /А. Ф. Лосев, вступ. статья и примеч. М., 1994. С. 426—430.
22 Там же. С. 507.
23 Там же. С. 426—427.
(«tingkosin torg»), а героиня — «жрица Атлантиды» — «рукой весталки» увенчивает людей на празднике первоцветом. Дополнительный античный колорит создается за счет использования экзотизма: в подлиннике есть устойчивая рифма: Atlantis — eranthis24; латинское eranthis («весенний цветок») восходит к греческим корням (ёар 'весна' и ûv9oç 'цветок')25.
Эта «весталка с лунно-белыми руками» обнаруживает сходство с другими «бледными дамами» лирики Джюрхуса, которые могут быть персонификацией тоски, утраченных идеалов, и не в последнюю очередь — родины26. Например, в стихотворении «Dreymar» (Сны) из сборника 1914 г., героиня — персонификация родины — названа «drottning yvir Atlants oyggja naknu» («царица голых атлантических островов»). Егван Исаксен интерпретирует этот образ однозначно: так как Атлантида затонула, речь в стихотворении идет о «славном прошлом» без будущего, утраченном величии — как и во многих других стихотворениях Джюр-хуса, посвященных судьбе родины и родного языка27. Но последние две строфы, напротив, дают понять, что даже на морском дне Атлантида и ее таинственная жрица продолжают жить. Как правило, при отсылках к Атлантиде подчеркивается, что это именно погибшая цивилизация, некое «славное прошлое», у которого по определению нет будущего. В версии Джюрхуса о том, что Атлантида пала жертвой потопа, сказано лишь вскользь (в эпитете «затонувшая страна»). Жрица Атлантиды имеет собственные чертоги в море и делает то же, что делала, пока Атлантида стояла: увенчивает людей первоцветом. В предпоследней строфе говорится ни больше ни меньше о преемственности культур: Фареры находятся на месте Атлантиды. Это утверждение названо «легендой», хотя речь явно идет о поэтическом вымысле автора.
Если в предыдущих строфах присутствовало сопоставление прошлого и настоящего (современные Фареры находятся на месте бывшей Атлантиды; жрица напоминает поэту об ушедших веках), то заключительная строфа переводится в надвременной план. Грамматическое время в этой строфе — настоящее, и речь идет о чем-то, что происходит постоянно.
Уже с первых строф этого стихотворения в описании жрицы Атлантиды хорошо заметны скандинавские топосы: в первой строфе она сравнивается с Брюнхильдой. Ее поведение в последней строфе, повествующей о времени после затопления Атлантиды (она забирает погибших моряков в свои подводные чертоги), чрезвычайно напоминает поведение скандинавской морской богини Ран28 (представление о ней по сей день сохраняется в фарерском фольклоре).
24 Djurhuus J. H. O. Yrkingar 1898-1948. S. 101.
25 В современном литературном фарерском языке такого заимствования нет, ему соответствует varbloma, но оно есть в датском. См.: Donsk-foroysk oröabok (URL: http://www.sprotin.fo/ dictionaries_dictionary.php (дата обращения: 15.09.2015).
26 О «бледных дамах» у Джюрхуса и их связи с национальным дискурсом см.: Маркело-ва О. А. Становление литературы Фарерских островов и формирование фарерского национального самосознания. Пушкино, 2006. С. 58 и сл. Об их связи с другими мотивами поэзии Джюрхуса см.: Kamban H. Op. cit. Bd 1. S. 153-163.
27 Isaksen J. Foroyski mentunarpallurin: greinir og ummœli. Mentunargrunnur Studentafelagsins, 1983. S. 51-53.
28 Тури Сигурдардоттир, устное сообщение.
По мнению Хануса Камбана, фигура «жрицы Атлантиды» обнаруживает большее сходство с La Belle dame sans Merci29 европейской литературы XIX в., нежели с античной богиней, т. е. она вписана не столько в античный, сколько в европейский литературный контекст30.
Античные размеры
В поэтическом наследии Джюрхуса много оригинальных стихов, написанных гекзаметром. В основном они представлены двумя жанрами, имеющими давнюю историю в античной и европейской поэзии: послания и эпитафии (с соответствующей композицией и лексикой). В числе первых можно назвать, например, «Поэтический дар. Посвящение художнице Флоре Хайльманн» («Skaldagávan. Yrkingin vígd málarinnu frú Flora Heilmann»)31. Этот текст, обращенный к приятельнице поэта, выдержан в стилистике «Илиады» (работа над переводом которой в момент его создания уже была начата), а сама Флора Хайльманн сравнивается в нем с Полидевком.
Другой яркий пример — стихотворение «Благодарность» (Tokk)32. Оно посвящено Кристиану Матрасу и, по отзыву адресата, написано по следам разговора, касавшегося допустимости употребления в литературном фарерском языке определенных слов, вообще развития фарерского языка и работы Джюрхуса над переводом «Илиады». Также Матрас сообщает, что стихотворение явилось ответом на его собственное послание, написанное гекзаметром, стиль которого не понравился Джюрхусу33. В стихотворении говорится, что поэтов, халатно обращающихся с родным языком, Афина Паллада выгоняет в край свирепых циклопов, откуда они уже не найдут дороги назад в чертоги Феба. Здесь перед нами, разумеется, шуточные «стихи на случай». Но даже этот несерьезный текст может служить примером того, как Фареры включаются в античный контекст: небрежное отношение к стилю во вновь создаваемом фарерском литературном языке вызывает гнев богов-олимпийцев. Таким образом, фарерское языковое строительство проходит — ни больше ни меньше! — «под эгидой» божеств, обладающих в европейской культуре высоким статусом, а следовательно, оно важно в мировом масштабе.
Что касается эпитафий Джюрхуса, то они, как правило, находятся в соответствии с поэтикой античных эпитафий, а фарерская специфика может проявляться в их содержательной структуре.
29 Безжалостная красавица (фр.) — прим. ред.
30 Kamban H. Op. cit. S. 341. Согласно интерпретации Е. Исаксена, «жрица Атлантиды» может персонифицировать не только родину/славное прошлое, но и музу: «Увидевшие жрицу Атлантиды» — это поэты. Если ты узрел жрицу Атлантиды, то в глазах обычных людей ты — погибший. Ты больше не такой, как все. Это старинная тема Фауста, где деятель искусств или науки закладывает свою душу, чтобы получить более глубокое видение или достичь совершенства в своей сфере». (Isaksen J. Foroyski mentunarpallurin: greinir og ummœli. S. 53).
31 Djurhuus J. H. O. Yrkingar 1898-1948. S. 158.
32 Ibid. S. 156.
33 Ibid. S.157, текст комментария.
Пожалуй, самый яркий пример здесь — стихотворение «Прощание Фарерского студенческого общества с Йергеном-Францем Якобсеном» (Hins foroyska studentafelags kvoöa til Jorgen-Franz Jakobsen)34. Универсум этого текста целиком античный: после смерти умерший современник отправляется в Аид и обретает место среди славных людей Эллады (о том, что речь идет о похоронах земляка и современника, становится известно только из заглавия). Возможно, этот текст можно считать описанием того, как Фареры обретают свое «славное прошлое». Объединение фарерской культуры (трудолюбивым деятелем которой как раз был Й.-Ф. Якобсен (1900—1938) с общемировым культурным наследием происходит через смерть.
Впрочем, последнее утверждение можно считать верным для всех эпитафий Джюрхуса. Скажем, в тексте «Юной Тури, умершей 15-ти лет от роду» («Thuriö unga, iö slôknaôi 15 ára gomul»)35 содержательный план представляет набор чисто фарерских реалий (подруги приглашают усопшую в хоровод, плетут венки из цветов, типичных для фарерской природы), но заканчивается их обращение словами: «Körleiöarinna tú ver, Foroyum og Hellas til pris» («Будь предводительницей хора, на славу Фарерам и Элладе»). Если до этой строки с Элладой в стихотворении был связан только его формальный (и жанровый) аспект, то сейчас эта связь подчеркивается вербально.
Античные топосы и мотивы
Когда речь идет об античных мотивах в оригинальных стихотворениях Джюрхуса, многие исследователи его творчества склонны неправомерно расширять пределы античного влияния: считать его проявлениями упоминание любых архетипов или размывать границу между прямой аллюзией и ассоциацией36.
Если ограничить поле исследования одними только явными упоминаниями античных имен и мифологических реалий, то можно сказать, что поскольку обращение к античности в фарерскоязычной поэзии было не частью стертой литературной традиции, а новым явлением, любое упоминание, даже на правах условно-поэтических образов, Харона или Феба автоматически становится здесь маркированным: оно манифестирует связь новой фарерской поэзии с мировой культурой, даже если кроме него других таких маркеров в тексте нет.
Разумеется, наибольший интерес для исследователя представляют такие тексты, где эти «маркеры» занимают центральное положение. Так, стихотворе-
34 Djurhuus J. H. O. Yrkingar 1898—1948. S. 257. Перевод этого стихотворения на русский язык см.: Маркелова О. А. Стихотворения Й. Х. О. Джюрхуса // Там же. С. 130—131.
35 Ibid. S. 313—314.
36 Например, Е. Исаксен относит к древнегреческим темам восприятие времени как движущегося от золотого века к падению — именно эта временная схема используется у Джюрхуса при осмыслении судьбы родины (Isaksen J. Foroyski mentunarpallurin: greinir og ummœli. S. 94). Однако такое восприятие времени не уникально для древнегреческой культуры. Х. Камбан видит влияние гомеровской фразеологии в эпитете «havfostraöa troll» («морерожденный тролль») в раннем стихотворении «Шторм» («Ödn») — хотя оговаривает, что у этого нетипичного для фарерской поэзии сложного слова могли быть и другие источники. (Kamban H. Op. cit. Bd 1. S. 142).
ние «Забвение» (<^1оут8П»)37 активизирует ассоциации, связанные с античными представлениями о загробном мире. Поэт говорит о своем желании отправиться на крыльях песни и сновидения туда, где «белеют мраморные плиты, а их окружают печальные кипарисы», сесть рядом с богиней Прозерпиной и обрести забвение. Возвести этот текст к конкретному античному прототипу вряд ли возможно38. Прозерпина, на лице которой «лежит звездно-холодный покой» («ЬуШг Б^гпикаИиг ГпЗиг / Иеппаг and1it &...»), весьма напоминает образы «бледных дам», которые часто появляются в других ранних стихах Джюрхуса и всегда так или иначе связаны со смертью / сном, иногда могут быть персонификацией музы или родины (об этом уже шла речь в связи со стихотворением «Атлантида»). В данном случае «бледная дама» предстает в своей античной ипостаси, что делает ее фигурой, выходящей за рамки индивидуальной мифологии поэта.
Впрочем, у Джюрхуса в пределах одного и того же стихотворения могут наряду с античными встречаться условные образы из древнескандинавской мифологии, из ветхозаветных текстов. Например, в стихотворении «Мысль в звездный октябрьский вечер 1928 года» («Н^б^ еШ Б^огпиША: оЙоЬегкуоШ 1928»)39 в пределах одной строфы упоминаются Сион, Орион и «муза фарерских краев» («songdís F0roya1ands»). В уже рассматривавшемся стихотворении «Атлантида» весталка оказывается тождественна Брюнхильде из скандинавского мифологического универсума. Но, как справедливо отмечает Е. Исаксен, «.мифологический материал используется не просто в качестве самоцели — иначе он не представлял бы интереса для читателя ХХ в., — а для того, чтобы описать современность, и поэтому Янус использует различные мифологии, как ему вздумается»40.
Выводы
Если рассмотреть античность в поэзии Й. Х. О. Джюрхуса с точки зрения развития фарерскоязычной литературы, можно прийти к следующим выводам. Античность для фарерской поэзии ХХ в. была нужна главным образом для манифестации статуса родного языка и не в последнюю очередь самой родины (связь с античностью — заявка бесписьменного до того народа на обладание «славным прошлым»). С этой точки зрения, слабая связанность фарерской культуры с общеевропейским античным наследием может быть осмыслена особым образом. Если в литературах континентальной Скандинавии развитие шло по линии отталкивания от античной традиции в пользу национальной41, то на Фарерах античный материал как раз потребовался для нужд национального строительства.
37 Djurhuus J. H. O Yrkingar 1898—1948. S. 65.
38 Х. Камбан видит в этом стихотворении параллель к одиннадцатой песни «Одиссеи», где Персефона позволяет герою пообщаться с тенями умерших в Аиде (Kamban H. J. H. O. Op. cit. Bd 1. S. 221-222; ниже он дает этому стихотворению биографическое толкование).
39 Djurhuus J. H. O. Yrkingar 1898-1948... S. 152.
40 Isaksen J. Foroyski mentunarpallurin: greinir og ummœli. S. 93.
41 Jensen M. S. Op. cit. 2007. P. 263-264.
Обращения к античному универсуму и античной словесности, хорошо знакомым Джюрхусу, но заведомо экзотичным для большинства его читателей, не является для поэта самоцелью. Та античность, которая предстает в его творчестве, — это именно «античность на фарерский лад»: весталка может уподобляться Брюнхильде Будладоттир, сюжет из «Илиады» описываться с применением фарерской фольклорной лексики, умерший современник удостаивается античной эпитафии; текст тысячелетней давности становится злободневным за счет добавления к переводу подзаголовка... Различные аспекты античной словесности осваиваются фарерской поэзией — и становятся в ней «своими». Для становления национальной литературы это существенно: младописьменный народ заявляет о своем праве быть включенным в ряд народов — носителей общеевропейской/мировой культуры. Обращение в фарерской поэзии к античной словесности в формальном или в содержательном аспекте — с точки зрения литературного процесса заявка на то, что поэты, пишущие на малом младописьменном языке, способны дать миру отнюдь не только нечто сугубо местечковое.
Очевидно, сыграв свою роль на данном этапе, обращение к античности перестало быть нужным, так как в дальнейшем в фарерской словесности оно встречается весьма редко. Х. Камбан переводил древнегреческие трагедии. Карл Йохан Йенсен в романе «Пространства» (<^йш», 1995) использовал имена и мотивы из античной мифологии. В послесловии автор сообщает, что основным источником этих имен и мотивов для него послужили «Метаморфозы» Овидия; при этом он счел нужным дать подробную энциклопедическую справку о тех персонажах и сюжетах, которые кажутся общеизвестными и банальными читателю, хотя бы поверхностно знакомому с античными мифами, — и уже один этот факт красноречиво свидетельствует о слабой укорененности античного наследия в фарерской культуре через полстолетия после смерти Джюрхуса. Впрочем, подобная ситуация в конце ХХ — начале XXI в. существует не только в фарерской, но и в других скандинавских — и не только в скандинавских — литературах, так как знакомство с античными текстами у авторов и читателей далеко не всегда носит обязательный характер, а проблематика, актуальная для современности, далеко не всегда находит соответствия в античном наследии42.
Ключевые слова: фарерская литература, фарерский язык, скандинавская литература, становление литературы, Йенс Хендрик Оливер Джюрхус, античная литература, переводы, национальное строительство.
42 Cm.: Martindale C. Introduction // Ed. Ch. Martindale, R. F. Thomas. Thinking Through Reception. Classics and the Uses of Reception. Blackwell Publishing, 2006.P. 10—11; Skard S. The Classical Tradition in Norway. Oslo, Bergen, Tromso: Universitetsforlaget, 1980. P. 156—157; 174—175.
Can Atlantis be the «glorious past»
of the Faroe Islands? The classical tradition in the poetry of J. H. O. Djurhuus
O. Markelova
J. H. O. Djurhuus (1881-1948), the most significant figure in the history of the Faroese literature, often appealed to the classical heritage in his works. The ways of using it can be as follows: translations of Ancient Greek authors (Plato, Homer, Sapho and others) into Faroese; ancient subjects in original poems; particular ancient motives and topoi in original poems; ancient verse and genres in original poems (as a rule, these are epitaphs).
During the time of J. H. O. Djurhuus' life, classical heritage was not an active part of the Faroese culture (nor is it nowadays). In the beginning of the 20th century, the Faroese language has newly acquired a written form, so the fact that Ancient Greek (and Latin) authors have been translated into it, was of great significance, as it made Faroese equal to the languages of great cultures. Such translating also stimulated the development of the Faroese vocabulary (e.g., translating Plato's dialogues required philosophical vocabulary, which was absent in the Faroese language by that time).
Both in translations and in original poems, antiquity always gets some Faroese colour. Often the ancient and the Faroese realia, concepts, mythological figures can occur in the same poem. In many of them, realia from several mythologies can be mixed together: e.g. in the text Hugskot eitt stjornuklart oktoberkvold 1928, Zion, Orion and the Muse of the Faroe Islands (songdis F0royalands) occur in the same strophe.
The striking example of this «faroisation of antiquity» is the poem Atlantis (1917), where the ancient legend, that first has been mentioned in Plato's dialogues, gets a curious continuation: according to Djurhuus, the Faroe Islands are situated at the same place, where this sunken land once has been, and «the priestess of Atlantis», the main figure of this poem, can still be met at the sea.
By means of appealing to the classical realia in Faroese poetry, the Faroe Islands receive a sort of «glorious past», which is of great importance to any young nation during a national-building process. After the national building in the Faroes has come to its end, stressing the continuity with the great cultures of the past was no longer necessary.
Keywords: Faroese literature, Faroese language, Scandinavian literature, development of literature, Jens Hendrik Oliver Djurhuus, classical literature, translations, national building.
Список литературы
1. Античная лирика. (Серия «Библиотека всемирной литературы»). M., 1968.
2. Маркелова О. А. Становление литературы Фарерских островов и формирование фарерского национального самосознания. Пушкино, 2006.
3. Маркелова О. А. Стихотворения Й. Х. О. Джюрхуса // Вестник ПСТГУ. Серия III: Филология. Вып. 3 (43). 2015. С. 121-131.
4. Платон. Собрание сочинений: В 4 т. Т. 3. /А. Ф. Лосев, вступ. статья и примеч. М., 1994. ^
5. Dahl А. Bökmentasoga I, Frä landnämsär til Hammershaimb. Fannir, 1981.
6. Debes H. J. Omkring formationen af en nation. F^roerne som unikt og komparabelt eksempel. Et forsog. // Frööрskaparrit, 41. bök. Annales Societiarum F^roensis, Foroya Frööskaparfelag. Törshavn, 1993. S. 17-53.
7. Djurhuus J. H. O. Yrkingar 1898-1948. Savnaö, skipaö og skrivaö viömerkingar hevur Chr. Matras. Mentunargrunnur Studentafelagsins, 1988.
8. Donsk-foroysk oröabök (URL: http://www.sprotin.fo/dictionaries_dictionary.php (дата обращения: 15.09.2015)).
9. Isaksen J. Foroyski mentunarpalllurin:greinir og umm^li. Mentunargrunnur Studentafelagsins, 1983.
10. Jensen M. S. Scandinavia // Craig W. Kallendorf (ed.) Blackwells Companion to the Classical Tradition, 2007. P. 252-264.
11. Kamban H. J. H. O. Djurhuus. En litterar biografi. Bd. I—II. Odense Universitetsforlag, 2001.
12. Martindale C. Introduction // Charles Martindale, Richard F. Thomas (ed.) Thinking Through Reception. Classics and the Uses of Reception. Blackwell Publishing, 2006. P. 1-13.
13. Skard S. The Classical Tradition in Norway. Oslo, Bergen, Tromso: Universitetsforlaget, 1980. Turid Sigurdardottir. Tryggjar tyskar työingar Janusar // Varöin, bd. 64. Törshavn, 1997. S. 55—83.
