CC BY
134
УДК 378 (47)
МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ АКАДЕМИЧЕСКОЙ МОБИЛЬНОСТИ КАК СОЦИАЛЬНОГО ПРОЦЕССА В ВЫСШЕЙ ШКОЛЕ
© Е.С. Козлова1, И.А. Кузьмин2
Иркутский государственный университет, 664003, Россия, г. Иркутск, ул. К. Маркса, 1.
Настоящая статья посвящена изучению основных принципов и механизмов международно-правового регулирования академической мобильности как социального процесса в научно-образовательном пространстве. Анализ и оценка международно-правовых актов в сфере высшего образования позволили выявить внутренние и внешние противоречия в развитии академической мобильности, а также сформулировать понятие «регулирование академической мобильности». В статье предложены и обоснованы основные пути расширения академической мобильности в системе высшего образования. Библиогр. 27 назв.
Ключевые слова: академическая мобильность; регулирование академической мобильности в высшей школе; интернационализация; международные договоры.
INTERNATIONAL LEGAL REGULATION OF ACADEMIC MOBILITY AS SOCIAL PROCESS AT HIGHER SCHOOL E.S. Kozlova, I.A. Kuzmin
Irkutsk State University, 1 Karl Marx St., Irkutsk, 664003, Russia.
The article studies the basic principles and mechanisms of international legal regulation of academic mobility as a social process in the field of education and research. The analysis and evaluation of international statutes dealing with the higher education allow to identify internal and external contradictions in developing academic mobility and formulate the notion of "regulation of academic mobility". The mainstreams of widening academic mobility within the system of higher
1 Козлова Елена Сергеевна, аспирант, тел.: (3952) 243748, +79501295776, e-mail: lenchik-irk@yandex.ru Kozlova Elena, Postgraduate, tel.: (3952) 243748, +79501295776, e-mail: lenchik-irk@yandex.ru
2Кузьмин Игорь Александрович, кандидат юридических наук, преподаватель кафедры теории и истории государства и права Юридического института, тел.: (3952) 521187, 89086474218, e-mail: grafik-87@mail.ru
Kuzmin Igor, Candidate of Law, Lecturer of the Department of Theory and History of State and Law at Law Institute, tel.: (3952) 521187, 89086474218, e-mail: grafik-87@mail.ru
ВЕСТНИК ИрГТУ №9 (80) 2013
261
education are proposed and justified. 27 sources.
Key words: academic mobility; regulation of academic mobility at the higher school; internationalization; international agreements.
Развитие системы высшего профессионального образования является важнейшей целью и основным приоритетом образовательной политики не только отдельно взятого государства, но и международного сообщества в целом. Внедрение новых образовательных технологий, формирование инновационной инфраструктуры в вузе, создание условий для эффективной интеграции образования, науки и бизнеса, дистанционное трансграничное обучение, гармонизация образовательных систем и их интеграция в единую международную систему образования - далеко не полный перечень требований, которые предъявляются к процессам развития высшей школы на современном этапе ее существования. Последовательное обеспечение заявленных требований представляет собой сложную задачу, реализация которой требует от высших учебных заведений принятия новых стратегических и тактических решений по совершенствованию организационно-правовых механизмов развития образования, основанных на базовых принципах государственной политики страны и правового регулирования отношений в сфере образования. При этом эффективность образовательной деятельности подразумевает наличие специальных условий, которые позволяют стимулировать соответствующие процессы по таким направлениям, как международное сотрудничество, научно-исследовательская деятельность, инновационная активность и т.п. Организационно-правовой механизм академической мобильности как одно из условий, проявляется в организации обучения (как правило, в течение одного-двух семестров), стажировок (в том числе языковых), исследовательских и производственных практик, работы студентов, аспирантов, профессорско-преподавательского состава, административного штата, научных работников учебно-научных учреждений, в других образовательных организациях как внутри страны (внутренняя мобильность), так и за рубежом (внешняя мобильность). Социально-правовой характер отношений, связанных с реализацией внешней академической мобильности, отражающих эффективность осуществления международно-правовые норм, регулирующих данные общественные отношения в научно-образовательном пространстве, обуславливает постановку целей и задач настоящего исследования. Следует отметить, что порядок организации и реализации принципов академической мобильности участников образовательного процесса российских вузов не должен противоречить трудовому и образовательному законодательству РФ. На межнациональном уровне большое значение в развитии академической мобильности играют международно-правовые акты нормативного характера, регулирующие соответствующие социальные процессы.
Общепризнанным является тот факт, что к числу положительных характеристик академической мобильности относятся: широкие возможности для рас-
ширения эмпирических знаний; многостороннее развитие исследовательских инициатив; расширение мировоззрения, посредством включенности в систему современных межкультурных коммуникаций. Развитие академической мобильности способствует более эффективному социально-экономическому развитию стран и на уровне отдельно взятого государства, поскольку экспорт образовательных услуг влечет существенное пополнение государственных (публичных) бюджетов и фондов, что, в конечном итоге, приводит к распределению политической силы и влияния на международной арене. Следовательно, реализация ресурсного потенциала академической мобильности открывает серьезные перспективы для улучшения подготовки кадров высшей квалификации и внедрения новых методологических подходов к повышению качества высшего образования. Следует отметить, что нарастающий интерес к обучению в рамках совместных программ двойных дипломов (степеней), академическим обменам, участию в грантах на обучение в зарубежных вузах, международным летним и зимним школам и другим процессам с каждым годом увеличивается.
Рассмотрение проблем развития академической мобильности в разрезе исторического ракурса показало, что Советский Союз стабильно в течение нескольких лет занимал второе место по числу иностранных студентов (после США), а в настоящее время по данному показателю Россия находится лишь на 9 месте (лидируют США, Великобритания, Германия, Франция и др.). Несмотря на ценность российского образования за рубежом и сохранившуюся в мировом сообществе идеологию о том, что образование является одним из важнейших конкурентных преимуществ России, ее доля в международном рынке образовательных услуг практически не растет (по сравнению с темпами роста других стран). Понимание этих процессов отражено в концепции [16], в которой обосновывается, что потеря Россией своего статуса в сфере образования - это не только упущенная экономическая выгода, но и упускаемые политические возможности влияния государства на международной арене через распространение российских достижений в области науки и технологий, русского языка и российской культуры [16, с. 4]. Тем не менее, в последние десять лет наметилась положительная динамика экспорта образовательных услуг в России - с момента подписания Болонской декларации в 2003 г. и до настоящего времени. По официальным данным Федеральной службы государственной статистики удельный вес численности иностранных студентов в общей численности студентов в России стал набирать обороты, и в 2012 г. составил 2,4%, тогда как пять лет назад, в 2007 г., этот же показатель равнялся 1,7%.
Причем основная доля студентов, обучающихся по программам высшего профессионального образо-
вания в образовательных учреждениях России, сейчас приходится на страны СНГ, Балтии и Грузии - 121,8 тыс. чел.
Далее спрос на российский рынок образовательных услуг распределился следующим образом: иностранные студенты из стран Азии - 27,1 тыс. человек (преимущественно из Китая - 9,9 тыс.), на третью позицию вышли студенты из стран Африки - 7,1 тыс. [9]. По утверждению министра образования и науки РФ Д.В. Ливанова на открытии третьего Всемирного форума иностранных выпускников российских и советских вузов, «сегодня на территории России в 750 образовательных учреждениях учится около 250 тыс. иностранных студентов из 150 стран. При этом свыше 40 тыс. получают высшее образование за счет средств федерального бюджета нашей страны» [24].
В 2012 г. в России одним из пяти критериев по оценке эффективности деятельности федеральных образовательных учреждений высшего профессионального образования выступил показатель международной деятельности, а именно, удельный вес численности иностранных студентов, завершивших освоение ООП ВПО в общем выпуске студентов [20, с. 7]. Общие требования к реализации образовательных программ, закрепленные в ст. 15. Федерального закона «Об образовании в Российской Федерации» от 29 декабря 2012 г. № 273-Ф3, помимо прочего подразумевают сетевую форму реализации образовательных программ, которая обеспечивает возможность освоения обучающимся образовательной программы с использованием ресурсов нескольких организаций, осуществляющих образовательную деятельность, в том числе иностранных, а также, при необходимости, с использованием ресурсов иных организаций. Эти и другие аспекты в развитии академической мобильности позволяют по-новому взглянуть на международно-правовое регулирование социального процесса в высшей школе.
В научной литературе получили распространение различные точки зрения относительно сущностных признаков академической мобильности. Некоторые авторы связывают академическую мобильность с межстрановым диалогом: «если ... сформировавшийся в родной стране ученый. начинает (временно или постоянно) работать за рубежом, то его деятельность как в культурологическом, так и в собственно научном плане происходит в режиме межстранового диалога» [2]. По мнению других, академическая мобильность обеспечивает, в первую очередь, непрерывность научного творчества. В последнем случае, по мнению С.И. Гессена, академическая мобильность (как частное проявление принципа академической свободы) является одним из основополагающих признаков университета, отличающим его от специальной школы. Принципом академической свободы «характеризуется идеальное существо университета как очага научного знания, обеспечивающего непрерывность научного творчества через организацию преподавания и приобщения учащихся к исследовательской работе. Университет выполняет особую миссию - он является институциональной формой абсолютной ценности -
научного знания» [4, с. 315]. Л.М. Волосникова в данном аспекте указывает на опасность академической изоляции [3, с. 20-21].
Изучение особенностей международно-правового регулирования академической мобильности как социального процесса в высшей школе требует проведения более глубокого анализа с учетом исторического, научного и международного контекстов. Так, идеологический правовой фундамент под регулирование социальных процессов академической мобильности был заложен еще в середине XX в. в нормах Европейской культурной конвенции.
Согласно ст. 2 конвенции, каждая договаривающаяся сторона, насколько это возможно:
а) поощряет изучение своими гражданами языков, истории и культуры других договаривающихся сторон и предоставляет этим сторонам соответствующие средства для того, чтобы способствовать такому изучению на ее территории;
б) стремится поощрять изучение своего языка или языков, истории и культуры на территории других договаривающихся сторон и предоставляет гражданам этих сторон соответствующие средства для того, чтобы проводить такое изучение на ее территории [7]. Провозглашение принципа культурной открытости государств в отношениях между собой стало своего рода связующим звеном и отправной точкой для интеграции стран европейского континента в различных сферах, в том числе в образовательной и научной.
Впервые на международном уровне категориальные отличия понятия «академическая мобильность» были сформулированы в Рекомендации комитета министров Совета Европы государствам - членам по академической мобильности от 02 марта 1995 г. № R (95) 8 [22] (г. Страсбург). Обобщив изложенные в Рекомендации признаки, авторы методического пособия по развитию академической мобильности студентов и преподавателей в вузе дают следующее определение академической мобильности - это перемещение кого-либо, имеющего отношение к образованию, на определенный (обычно до года) период в другое образовательное учреждение (в своей стране или за рубежом) для обучения, преподавания или проведения исследований, после чего учащийся, преподаватель или исследователь возвращается в свое основное учебное заведение. В данном случае рассматриваемое понятие не связано с эмиграцией или длительным периодом обучения (работы) за рубежом [17, с. 6].
В качестве базовой категории нашего исследования мы рассматриваем понятие «регулирование академической мобильности», под которым предлагаем понимать социальные процессы упорядочивающего воздействия на общественные отношения, складывающиеся в связи с перемещением физических лиц, имеющих отношение к высшему образованию, на определенный период в другое образовательное учреждение для обучения, преподавания или проведения научных исследований. Особое внимание мы обращаем на международно-правовое регулирование академической мобильности в системе высшего профессионального образования, осуществляемое на ос-
новании норм международного права.
В ходе подготовки настоящей работы мы пришли к мнению, что сдерживающим развитие российской академической мобильности фактором является концептуальное несоответствие российского законодательства нормам и принципам международного права. Обстоятельствами, замедляющими эффективное развитие академической мобильности в межнациональном контексте, следует признать не только социально-экономические вопросы (языковой барьер, авторитет страны и вуза, сопоставимость квалификационных требований, стоимость программ обучения, неразвитая государственная поддержка и пр.), но и проблемы реализации норм международного права, регулирующих механизмы академической мобильности в вузах.
Рассмотрим состояние современного научно-образовательного пространства в разрезе международно-правовых актов, упорядочивающих отношения академической мобильности.
В соответствии с § 2 ст. 165 Договора о функционировании Европейского Союза от 25 марта 1957 г., помимо прочего, деятельность Союза направлена на создание благоприятных условий для мобильности студентов и преподавателей, в том числе поощрение академического признания дипломов и периодов обучения [6]. Большое значение приобретает Лиссабонская конвенция Совета Европы «О признании квалификаций, относящихся к высшему образованию в Европейском регионе» (конвенция от 11 апреля 1997 г. № 165), ратифицированная Россией (федеральный закон от 04 мая 2000 г. № 65-ФЗ).
Ректоры двухсот пятидесяти университетов, утвердившие Великую Хартию европейских университетов от 18 сентября 1988 г., подтвердили, что они поддерживают мобильность преподавателей и студентов, и что общая политика эквивалентности в области статусов, степеней, экзаменов (при сохранении национальных дипломов) и назначения стипендий составляет основной инструмент, гарантирующий осуществление современных задач, стоящих перед университетами [1].
В Сорбонской совместной декларации министров образования Франции, Италии, Германии и Великобритании по гармонизации архитектуры европейской системы высшего образования от 25 мая 1998 г. отмечается, что открытое европейское пространство высшего образования потребует непрерывных усилий для устранения барьеров и разработки рамочной структуры для преподавания и обучения, для роста мобильности и межгосударственной кооперации. При этом гармонизация общей рамочной структуры степеней и циклов может быть достигнута через закрепление уже накопленного опыта, совместных дипломов, пилотных инициатив и диалога со всеми заинтересованными сторонами, чтобы создать общие рамки рекомендаций, направленных на улучшение внешнего признания и упрощение мобильности, обеспечить возможности трудоустройства студентов [26].
Декларация о создании общеевропейского пространства высшего образования (Болонская декларация) от 19 июня 1999 г. (подписанная Россией 19 сен-
тября 2003 г. в ходе Берлинской конференции) поднимает проблему обеспечения академической мобильности на новый уровень. Министры европейских государств признали обязательность совместного расширения академической мобильности путем преодоления ныне существующих преград свободному передвижению, в первую очередь: студентов, для которых должен быть открыт доступ к учебным программам и сопутствующим услугам; преподавателей, научных сотрудников и административного аппарата с признанием и оценкой значимости периодов, проведенных ими в других странах, то есть, научной деятельности, преподавания и стажировки, без ущемления их законных прав. Министры обратили внимание на потребность в развитии и внедрении необходимых европейских измерений в области высшего образования, особенно в отношении схем академической мобильности и интегрированных программ обучения, подготовки кадров и проведения научных исследований [8].
Первый серьезный шаг по реализации Болонской декларации был предпринят в декабре 2000 г. в г. Ницца, когда на заседании Европейского Союза был утвержден «План мероприятий по развитию мобильности и умений», предусматривающий ряд мер по обеспечению сравнимости систем образования и обучения, а также официального признания знаний, умений и квалификаций. В продолжение Плана мероприятий по развитию мобильности и умений в июне 2001 г. принимается «Рекомендация Европейского парламента и Совета», содержащая положения относительно повышения уровня мобильности в странах сообщества для студентов, учащихся, учителей и наставников.
В коммюнике, составленном по итогам упомянутой выше Берлинской конференции, было подтверждено, что мобильность студентов, преподавателей и администраторов вузов есть необходимое условие формирования общеевропейского пространства высшего образования. Министры подчеркнули значение мобильности не только в академическом и культурном плане, но и в плане политики, экономики и общественной жизни. Они согласились предпринять необходимые шаги для улучшения статистического учета студенческой мобильности и подтвердили свою готовность приложить все усилия для устранения препятствий на пути академической мобильности в пределах общеевропейского пространства высшего образования. Министры выразили готовность к принятию необходимых мер для создания возможностей использования национальных грантов и займов в пределах общеевропейского пространства высшего образования [14]. Близкие по смыслу положения можно встретить в коммюнике конференций министров, ответственных за высшее образование, 19 мая 2001 г. (г. Прага) и 19-20 мая 2005 г. (г. Берген).
Осуществляемый нами обзор международно-правовых актов будет неполным без обращения к специальному разделу Грацкой декларации от 04 июля 2003 г. «Мобильность и социальный аспект», в которой определены перспективы дальнейшего совершенствования академической мобильности, а
именно:
• подчеркиваются положительные стороны академической мобильности для преподавания, научных исследований и профессиональной деятельности;
• закреплена обязанность правительств устранить существующие преграды для мобильности, внести в законодательство изменения, касающиеся поддержки студентов (сделать мобильной систему кредитования на обучение, совершенствовать медицинское обслуживание, социальную поддержку и систему разрешений на получение работы);
• содержится призыв к правительствам и учреждениям совместно способствовать мобильности, оказывая студентам поддержку социального характера (предоставление жилья, возможность трудоустройства на неполный рабочий день), а также проводя консультирование по академическим и профессиональным аспектам, что обеспечит лингвистическую подготовку и признание квалификаций;
• обосновывается необходимость обеспечения университетами наиболее полного использования способствующих мобильности инструментов, таких как европейская система зачетных единиц (ЕОТБ) и приложение к диплому; повышения краткосрочной мобильности и мобильности студентов, обучающихся на вечерних и заочных отделениях, а также лиц, ставших студентами в старшем возрасте;
• обращается внимание на необходимость улучшения перспектив карьерного роста молодых исследователей и педагогов; поощрения семей и увеличения степени участия женщин в исследовании и преподавании; обеспечения равенства полов;
• подвергается критике информационная база в отношении вопросов мобильности и указывается на потребность во взаимодействии правительств стран Европейского Союза в этой сфере;
• называются такие эффективные средства укрепления общеевропейского сотрудничества, как совместные программы и степени, основанные на интегрированных учебных планах; обосновывается важность разработки совместных программ, способствующих обмену опытом на основе выполнения текущих пилотных проектов, обеспечивающих высокое качество подготовки [5].
Оценивая масштабы и специфику международно-правового регулирования общих вопросов академической мобильности, следует согласиться с мнением Т.М. Трегубовой о том, что «развитие академической мобильности - одна из наиболее конкретных и соответственно реализуемых задач Болонского процесса» [27, с. 28].
При изучении рынка российских образовательных услуг А.Н. Козырин пришел к выводу, что «.новый импульс для своего развития концепция образовательных услуг получила с вхождением РФ в Болон-ский процесс, направленный на всемерное развитие академической мобильности субъектов образовательных правоотношений» [11]. А.А. Кирилловых считает, что в рамках обеспечения академической мобильности использование договорных отношений коммерче-
ской концессии на рынке образовательных услуг может способствовать международному студенческому обмену [10, с. 51-52].
Вместе с тем «внедрение» образовательной системы России в Болонский процесс не может и не должно происходить синтетически, без учета особенностей национальной культуры и самосознания. Как справедливо замечает В.К. Митрохин, «.процесс интеграции российской образовательной системы в мировую необходим, и это произойдет. Но при этом крайне важно сохранить фундаментальность российского образования. Необходимо, чтобы новые «европейские стандарты» системы образования содержали блоки не только общегосударственной, но и региональной истории и культуры. целесообразно не втискивать отечественную систему образования в прокрустово ложе «Болонского процесса», а в интересах модернизации российского образования и науки в разумных пределах адаптировать его» [18, с. 61-62].
Существенные меры для обеспечения академической мобильности принимаются и в рамках Содружества Независимых Государств (СНГ). Так, 16 ноября 2006 г. в г. Санкт-Петербурге на заседании Межпарламентской Ассамблеи государств - участников СНГ, была принята Общая часть модельного образовательного кодекса для государств - участников СНГ [19]. В этом документе прямо указывается, что основной задачей образования является обеспечение академической мобильности обучающихся (ст. 2), для чего государства-участники принимают на себя следующие обязательства:
• обеспечить широкое изучение в образовательных учреждениях, организациях общего и профессионального образования языков и культур народов СНГ, в том числе посредством активного обмена студентами и преподавателями, создания совместных учебных заведений, имеющих межгосударственный статус, открытия филиалов учебных заведений одних стран на территории других (ст. 14);
• установить в качестве общего требования к освоению образовательных программ введение обязательной итоговой государственной аттестации выпускников и присуждения легко понимаемых и сопоставимых степеней, дипломов и квалификаций, как требуется Болонской декларацией; для оценки освоения образовательных программ (курсов) - внедрить зачетные единицы (кредиты) по типу европейской системы их накопления (ст. 17);
• проводить согласованную политику в сфере разработки государственных образовательных стандартов, обеспечивающую академическую мобильность обучаемых и возможности трудоустройства специалистов и ученых на всем географическом пространстве государств-участников СНГ, а также признание уровней и периодов обучения, документов об образовании, ученых степеней и званий (ст. 34);
• предоставить аккредитованным образовательным организациям право на участие в международном образовательном и научном сотрудничестве государств-участников СНГ, включая участие в програм-
мах академической мобильности, двустороннего и многостороннего обмена учащимися, студентами, аспирантами, докторантами, а также в программах обмена педагогическими и научными работниками (ст. 90).
Принятые на заседаниях Межпарламентской Ассамблеи государств-участников СНГ модельные законы «Об образовании» (утв. 03.04.1999 г. Постановлением 13-8 на 13-м пленарном заседании), «О высшем и послевузовском профессиональном образовании» (утв. 07.12.2002 г. Постановлением 20-5 на 20-м пленарном заседании) и «О статусе работника образования» (утв. 16.11.2006 г. Постановлением 27-13 на 27-ом пленарном заседании) также рассматривают академическую мобильность как неотъемлемую характеристику системы высшего образования. Нельзя не упомянуть и о том, что в Перспективный план модельного законотворчества в СНГ на 2011-2015 гг. включен вопрос о принятии специального Положения «Об индивидуальной академической мобильности студентов, аспирантов, преподавателей в высшем учебном заведении» [21, с. 420-464].
В настоящее время принята и действует «Межгосударственная программа инновационного сотрудничества государств - участников СНГ, на период до 2020 года», в рамках которой реализуется подпрограмма «Кадры». Данная подпрограмма включает ряд мероприятий, нацеленных на совершенствование системы академической мобильности между странами посредством создания системы поддержки академической мобильности ученых, непрерывного обучения и стажировки, межгосударственного обмена кадрами между исследовательскими организациями и университетами, установления международных академических связей и партнерств. Заложена правовая основа для создания координирующего органа подпрограммы - Межгосударственного агентства (бюро) академической мобильности. В числе мероприятий, в частности, называются:
• создание и поддержка деятельности фонда развития академической мобильности;
• создание и поддержка сети центров мобильности на базе центров превосходства;
• проведение мониторинга спроса на участие в программах академической мобильности;
• разработка и развитие комплекса программ академической мобильности;
• разработка нормативно-правового обеспечения в области реализации программ академической мобильности;
• организация системы мониторинга, контроля качества результатов академической мобильности.
Важно отметить, что в приложении № 4 к Межгосударственной программе академическая мобильность понимается как возможность для студентов, преподавателей, административно-управленческого персонала вузов получить направление на учебу (работу) в другой вуз в целях: удовлетворения познавательных потребностей или реализации тех образовательных возможностей, которые почему-либо недо-
ступны на постоянном месте работы; обмена опытом или повышения квалификации; преодоления национальной замкнутости и создания общеевропейского образовательного пространства [23]. Из приведенной дефиниции видна ее явная преемственность категориальным признакам академической мобильности, перечисленным в ранее упомянутой Рекомендации комитета министров Совета Европы с учетом попытки углубления понимания этого термина.
«Концепция согласованной социальной политики государств - членов Евразийского экономического сообщества» (концепция от 18 апреля 2007 г. № 335) к основным направлениям согласованной политики относит расширение академической мобильности и экспорта образовательных услуг. В ст. 3 «Соглашения о сотрудничестве государств - членов Евразийского экономического сообщества, в области образования» [25] прямо оговаривается, что стороны содействуют развитию академической мобильности и взаимному обмену обучающимися, педагогическими и научно-педагогическими кадрами.
Отвечающей современным реалиям в сфере образования надлежит признать «Концепцию интегра-тивного университета Шанхайской организации сотрудничества: цели и этапы создания». В данном документе, согласно предложенной интегративной модели, под университетом понимается сеть уже существующих университетов в государствах - членах ШОС, а также странах-наблюдателях [15, с. 80-87]. Модель университета и схема обучения подразумевают упорядочение потоков академической мобильности студентов.
В целом на сегодняшний день Российская Федерация имеет двусторонние соглашения о совместной деятельности в области осуществления академической мобильности со многими государствами. К примеру, декларативные заявления общего характера о готовности участия в процессе академической мобильности студентов и преподавателей были обозначены в международных договорах России с:
1. Федеративной Республикой Бразилия (Совместное заявление шестого заседания российско-бразильской комиссии высокого уровня по сотрудничеству от 20.02.2013 г.);
2. Исландией (Декларация о партнерстве для модернизации от 29.11.2011 г.);
3. Итальянской Республикой (Соглашение о взаимном признании документов об образовании от 03.12.2009 г.);
4. Азербайджанской Республикой (Соглашение о взаимном признании документов об образовании, ученых степенях и ученых званиях от 23.09.2002 г.);
5. Республикой Армения (Соглашение о взаимном признании документов об образовании, ученых степенях и ученых званиях от 15.09.2001 г.);
6. Румынией (Соглашение о взаимном признании от 25.11.1999 г.).
Более четко обозначены взаимные договоренности России с:
1. Китайской Народной Республикой в Меморандуме о реализации плана действий по развитию рос-
сийско-китайского взаимодействия в гуманитарной сфере от 06.12.2012 г. В качестве основной задачи сотрудничества в области образования стороны договорились всемерно способствовать развитию регулярного регионального сотрудничества между образовательными учреждениями двух стран (особенно приграничных регионов Дальнего Востока и Сибири РФ и районов северо-востока Китая) в области осуществления мероприятий международной академической мобильности;
2. Республикой Абхазия в Соглашении о сотрудничестве в области образования от 27.04.2012 г. На основании ст. 3 документа стороны принимают в качестве приоритетного направления сотрудничества расширение академической мобильности посредством реализации обмена обучающимися и научно-педагогическими работниками;
3. Швейцарской конфедерацией в Меморандуме о сотрудничестве в области физической культуры и спорта от 21.09.2009 г. В п. 2 Меморандума говорится, что сотрудничество будет осуществляться в форме реализации программ академической мобильности;
4. Королевством Испания в Декларации о стратегическом партнерстве от 03.03.2009 г. В силу п. 4 акта осуществление стратегического партнерства придаст новый импульс развитию сотрудничества в области науки, культуры и образования для активизации мобильности преподавателей и ученых и установления прямых связей между научно-исследовательскими учреждениями и высшими учебными заведениями обеих стран. Указывается на необходимость придания импульса отношениям между университетами обеих стран и программам академической мобильности студентов и преподавателей;
5. Туркменистаном в Соглашении о сотрудничестве в области образования от 04.07.2008 г. Согласно ст. 6 акта стороны содействуют развитию академической мобильности посредством реализации взаимного обмена обучающимися и научно-педагогическими работниками образовательных учреждений Российской Федерации и Туркменистана.
Наибольшая степень конкретизации отношений академической мобильности имеет место во взаимодействии России и Республики Молдова. На межпра-
вительственном уровне были согласованы и приняты: Соглашение о взаимном признании документов об образовании от 03.03.2003 г., Соглашение о сотрудничестве в области образования от 27.11.2006 г. и Программа сотрудничества в области образования от 27.11.2006 г. Перечисленные документы содержат взаимные заверения в укреплении сотрудничества в направлении развития академической мобильности посредством реализации обмена обучающимися и научно-педагогическими работниками.
Изучение перспектив совершенствования действующего российского законодательства об образовании приводит А.Н. Козырина к убеждению о целесообразности дополнения главы о международном сотрудничестве нового Федерального закона «Об образовании» положениями, раскрывающими общие принципы организации обучения граждан Российской Федерации за рубежом, закрепляющими необходимые стимулы и гарантии для развития академической мобильности. В понятийный аппарат закона ученый предлагает ввести понятие «академическая мобильность» [12, с. 66]. Безусловным научным и практическим значением обладают аналитические выкладки А.Н. Козырина относительно механизмов финансирования академической мобильности в зарубежных странах [13, с. 46-52].
Подводя итоги проведенного исследования, мы отмечаем, что академическая мобильность в рамках интеграции межгосударственных образовательных систем приобретает самостоятельное значение и становится непременным атрибутом и условием эффективного функционирования высших образовательных и научно-исследовательских организаций. В свою очередь, адекватность и комплексный характер международно-правового регулирования и управления процессами академической мобильности является залогом успешного развития соответствующих социальных процессов в условиях глобализации, а эффективная реализация провозглашенных принципов позволит существенно расширить границы академической мобильности, что будет способствовать успешной интеграции России в международное образовательное пространство.
Библиографический список
1. Великая хартия увропейских университетов от 18 сентября 1988 г. [Электронный ресурс] // Официальный сайт Национального информационного Центра по академическому признанию и мобильности РУДН. URL: http://www.russianenic.ru/index.html (дата обращения 11.06.2013 г.).
2. Водопьянова Е. Единство непохожих. Национальное измерение европейской науки // Свободная мысль XXI. 2004. № 2. (Postindustrial.net). Центр исследований постиндустриального общества. 19 февраля 2004 г.
3. Волосникова Л. М. Академическая свобода как юридический принцип: Философско-правовая традиция и модерн // Право и политика. 2006. № 6. С. 14.
4. Гессен С.И. Основы педагогики. Введение в прикладную философию. М., 1995. С. 315.
5. Декларация Ассоциации европейских университетов «После Берлинской конференции: роль университетов» (Грац-
кая декларация) от 04 июля 2003 г. [Электронный ресурс] // Официальный сайт ФГБУ «Федеральный центр образовательного законодательства». URL: http://www.lexed.ru/mpravo/razdel7/part2/7part2_06.html (дата обращения 11.06.2013 г.).
6. Договор о функционировании Европейского Союза от 25.03.1957 г. // СПС «Консультант Плюс» (Юридический институт ИГУ : доступ свободный).
7. Европейская культурная конвенция от 19 декабря 1954 г. [Электронный ресурс] // Официальный сайт Совета Европы. URL:
http://conventions.coe.int/Treaty/RUS/Treaties/Html/018.htm (дата обращения: 10.06.2013 г.).
8. Зона европейского высшего образования. Совместное заявление европейских министров образования («Болонская декларация») от 19 июня 1999 г. [Электронный ресурс] // Официальный сайт ФГБУ «Федеральный центр образова-
тельного законодательства». URL:
http://www.lexed.ru/mpravo/razdel4/7doc14.html (дата обращения 10.06.2013 г.).
9. Иностранные студенты, обучавшиеся по программам высшего профессионального образования в образовательных учреждениях России [Электронный ресурс] // Российский статистический ежегодник - 2012 г. [Офиц. сайт]. URL: http://www.gks.ru/bgd/regl/b12_13/IssWWW.exe/Stg/d2/07-67.htm (дата обращения: 15.06.2013).
10. Кирилловых А.А. Законодательство об образовании: современная действительность и концептуальное развитие // Законодательство и экономика. 2011. № 11. С. 51 -52.
11. Козырин А.Н. Государственная поддержка экспорта образовательных услуг // СПС «КонсультантПлюс» (Юридический институт иГу : доступ свободный).
12. Козырин А.Н. Международное сотрудничество в сфере образования: развитие законодательного регулирования // Реформы и право. 2011. № 3. С. 66.
13. Козырин А.Н. Финансирование академической мобильности в зарубежных странах // Реформы и право. 2011. № 1. С. 46-52.
14. Коммюнике Конференции министров высшего образования от 19 сентября 2003 г. [Электронный ресурс] // Портал информационно-аналитической системы «Российское образование для иностранных граждан». URL : http://www.russia.edu.ru/information/legal/law/inter/berlin/ (дата обращения: 11.06.2013 г.).
15. Концепция Университета Шанхайской организации сотрудничества: цели и этапы создания» : утв. 23 октября 2008 г. на 2-ом Совещании министров образования государств-членов Шанхайской организации сотрудничества // Официальные документы в образовании. 2009. № 16. С. 80-87.
16. Концепция экспорта образовательных услуг Российской Федерации на период 2011 - 2020 гг. [Электронный ресурс] // Министерство образования и науки Российской Федерации. Российское образование для иностранных граждан [Офиц. сайт]. URL: http://www.russia.edu.ru/information/analit/official/3783/ (дата обращения: 15.06.2013).
17. Мартыненко О.О., Жукова Н.В., Красовский П.С. Методические рекомендации по развитию академической мобильности студентов и преподавателей в вузе. М., 2007. С. 6.
18. Митрохин В.К. «Болонский процесс» в свете Концепции национальной безопасности Российской Федерации // Международное публичное и частное право. 2005. № 2. С. 6162.
19. Модельный образовательный кодекс для государств -участников Содружества Независимых Государств (общая часть), утв. постановлением от 16 ноября 2006 г. № 27-12
пленарного заседания Межпарламентской Ассамблеи государств - участников СНГ // Информац. бюллетень. Межпарламентская Ассамблея государств-участников Содружества Независимых Государств. 2007. № 39 (часть 2). С. 103-221.
20. Мониторинг деятельности федеральных образовательных учреждений высшего профессионального образования // Министерство образования и науки Российской Федерации. Москва, 2012. 111 с.
21. О перспективном плане модельного законотворчества в Содружестве Независимых Государств на 2011-2015 годы и о выполнении Перспективного плана на 2005-2010 годы: Постановление Межпарламентской Ассамблеи стран -участников СНГ от 28 октября 2010 г. № 35-15 «» // Инфор-мац. бюллетень. Межпарламентская Ассамблея государств-участников Содружества Независимых Государств. 2011. № 49. С. 420-464.
22. Рекомендация № R (95) 8 комитета министров Совета Европы государствам - членам по академической мобильности [Электронный ресурс] // Официальный сайт ФГБУ «Федеральный центр образовательного законодательства». URL : http://www.lexed.ru/mpravo/razdel4/7doc14.html (дата обращения 10.06.2013 г.).
23. О межгосударственной программе инновационного сотрудничества государств - участников СНГ на период до 2020 года Решение Совета глав правительств СНГ от 18.10.2011 г. // СПС «Консультант Плюс» (Юридический институт ИГУ: доступ свободный).
24. Россия обучит за счет бюджета в полтора раза больше иностранцев // «Известия» [Офиц. сайт]. URL: http://izvestia.ru/news/552021 (дата обращения: 15.06.2013).
25. Соглашение о сотрудничестве государств - членов Евразийского экономического сообщества в области образования от 11 декабря 2009 г. [Электронный ресурс] // Портал информационно-аналитической системы «Российское образование для иностранных граждан». URL :http://www.russia.edu.ru/news/events/matrrial_evz/2612/ (дата обращени: 11.06.2013 г.).
26. Сорбонская совместная декларация министров образования Франции, Италии, Германии и Великобритании по гармонизации архитектуры европейской системы образования от 25 мая 1998 г. [Электронный ресурс] // Официальный сайт Центра по адаптации системы образования к условиям Болонского соглашения. URL :http://www.zavodeliya.ru/REOS/giep/blgn_trial.nsf/html/OSNOV OPOLAGAIUSHIEDOKUMENT# (дата обращения 11.06.2013 г.).
27. Трегубова Т.М. Академическая мобильность преподавателей и студентов // Казанский педагогический журнал. 2006. № 2. С. 28.
