CC BY-NC-ND
131
Тематические сообщения
Г.В. Шукова
Психологический институт РАО
С.Л. Артеменков
Московский государственный психолого-педагогический университет
G.V. Shukova
Russian Academy of Education Psychological Institute
S.L. Artemenkov
Moscow State University of Psychology and Education
Методологические проблемы
современной зарубежной психологии восприятия
Methodological issues of modern foreign perception psychology
В работе выделены актуальные методологические вопросы современной зарубежной психологии восприятия, связанные с наличием дивергентных и конвергентных тенденций развития исследований и он-тологизацией предмета исследования. Показана современная «перцептивная» специфика неуклонно нарастающей в последние 2-3 десятилетия тенденции к формированию онтологических исследовательских подходов. Интенсивные методологические поиски ведутся здесь в двух направлениях: в отношении предмета исследования и в отношении его объекта. Онтологизация предмета психологического перцептивного исследования имеет своей целью выявление природных принципов организации психической реальности, что позволяет открывать все более глубокие и сущностные уровни организации психической реальности. На основе обширного эмпирического материала констатируется стойкий интерес к фундаментальному исследованию «новой» перцептивной реальности как одному из вариантов развития современного научного познания. Выделены отрицательные стороны онтологизации, провоцирующие существенные искажения общей картины объекта или предмета исследования. Обсуждаются актуальные вопросы сопоставимости эмпирических
© Шукова Г.В., Артеменков С.Л., 2017
Работа выполнена при финансовой поддержке РФФИ. Проект № 1606-00574.
данных разных исследований; современные интерпретационные модели перцептивной эмпирики - доминирующий сегодня байесовский подход, а также гештальттеоретические модели и энактивистский подход (подход «постановления», по-русски). Желательность принципиального обновления содержания предмета исследования перцепции осознается, судя по литературе, достаточно четко. Несмотря на огромную историю анализа феномена «восприятие» в философии и науке, сегодня наблюдаются новые попытки его экспликации, акцентирующие те аспекты перцептивной процессуальности, что актуальны на современном уровне познания. Представлены новые методологические решения в исследованиях классической перцептивной проблематики.
Ключевые слова: методология, метод, восприятие, перцептивные исследования, когнитивизм, байесовский подход, гештальттеория, постановление, форма познания.
The work highlights current methodological issues of modern foreign psychology of perception, associated with the presence of divergent and convergent trends in the development of research and ontologization of the subject of research. The modern "perceptual" specificity of the tendency to the formation of ontolog-ical research approaches is shown. This tendency has been growing steadily for the last 2-3 decades with intensive methodological searches being conducted in two directions: in relation to the subject of research and in relation to its object. Ontologization of the subject of psychological perceptual research is aimed at revealing natural principles of the organization of mental reality, which allows researchers to discover ever deeper and more essential levels of the organization of psychic reality. On the basis of extensive empirical material, there emerges an ascertaining of a strong interest in the fundamental study of the "new" perceptual reality as one of the options for the development of modern scientific knowledge. Some negative aspects of ontologization were singled as causing significant distortions in the overall picture of the object or subject of research. Topical issues of comparability of empirical data from different studies are discussed; modern interpretation models of perceptual empiricism - the Bayesian approach that dominates today, as well as the Gestalt theory and the approach of Enactivism, for which it is proposed to use the Russian term "Postanovlenie". The desirability of a principled renewal of the content of the subject of perceptual research is, judging from the literature, quite clearly understood. Despite the huge history of the analysis of "perception" phenomenon in the philosophy and science, today there are new attempts to explicate it, accentuating those aspects of perceptual processes that are relevant to the modern level of cognition. New methodological solutions are presented in studies of classical perceptual issues.
Keywords: methodology, method, perception, perceptual research, cogni-tivism, Bayesian approach, gestalt theory, enactivism, form of cognition.
Введение
Методологические вопросы исследования перцепции имеют непреходящую актуальность, а в исторической специфичности их содержания отражаются исследовательские тренды, характерные для тех или иных этапов развития науки. Современная психология восприятия, как и во многом психология в целом, характеризуется множественностью исследовательских позиций и подходов, теоретические основания которых часто слабо связаны между собой или даже конфликтуют. Вместе с тем, методологическая раздробленность соседствует сегодня с противоположными тенденциями объединения исследований восприятия под «знаменами» когнитивизма, гештальтпсихологии и т. п. Существенное место в развитии экспериментальных исследований занимают требования их общей объективности. Наблюдается движение к онтологизации, комплексности и междисциплинарности исследовательских схем и активное использование современных технологических возможностей в развитии классических методов исследования. В целом в современной зарубежной психологии восприятия имеет место ряд важных тенденций, которые нуждаются в экспликации и анализе, чему и посвящена настоящая статья, рассматривающая методологические вопросы перцептивных исследований.
Дивергентные и конвергентные тенденции
Современный этап развития психологической науки характеризуется большим многообразием исследовательских подходов и методов, разветвлением и раздроблением направлений исследований, основанных на большом разнообразии различных концепций и теорий. По всей видимости, это связано с постоянным расширением проблематики науки и всё более узкой специализацией ее направлений. Возможности науки в поиске закономерностей действительности ограничены, в частности, ее практикой, и появление новых подходов в существенной мере связано с расширением инструментальной экспериментальной базы науки. Во главу угла (в связи с влияниями хорошо забытого старого) встали представления о поэзийности - сотворении, что выражается в расширении контекста изучаемых явлений и процессов, в множественности понятий и т. п. Методологически это выражается в переходе от позиции абсолютного внешнего наблюдателя к «участной» динамической позиции, включенности в исследуемый процесс. Эта новизна методологии во многом является общенаучной, а не только психологической. На
практике это, однако, часто выражается в попытках контролировать все большее количество качественно разных факторов без изменения позитивистской экспериментальной схемы, традиционно признаваемой в качестве экспериментального стандарта.
Вместе с тем кроме дивергентных тенденций в современной психологической науке наблюдаются и интеграционные процессы - объединение исследований сходной направленности. Одним из важных достижений второй половины XX - начала XXI в. явилась когнитивная идея, объединившая все психические процессы, имеющие познавательную направленность, в единую сферу когнитивной психологии и в целом когнитивной науки. Эта сфера включает междисциплинарные исследования познания, понимаемого как совокупность процессов приобретения, хранения, преобразования и использования знаний живыми и искусственными системами (Фаликман, 2014).
Как известно, объединяющая сила когнитивного направления связана с возникновением и развитием информационного подхода и вычислительных технологий, а также с интеграцией знаний, накопленных разными науками. В методологическом плане важным фактором формирования и развития когнитивного направления стала возможность построения информационных моделей изучаемых процессов и их экспериментальной проверки. Теоретико-когнитивное и компьютерное моделирование в этом плане является важной составляющей когнитивного подхода и существенной основой его результативности. В связи с этим информационно-процессуальный подход можно считать метатеорией когнитивного направления: когниция здесь равна координированному взаимодействию активных ментальных процессов внутри многокомпонентной системы памяти.
В контексте когнитивного подхода перцептивные процессы были включены в общий строй психических процессов, связанных с человеческим познанием и его спецификой. В результате центр тяжести перцептивных исследований во многом сместился в область взаимодействия перцепции с другими познавательными процессами, вниманием, мышлением и др. В частности, одно из опредяляю-щих мест занял и до сих пор занимает вопрос о моделировании процесса сенсорной категоризации. Современная исследовательская проблематика здесь включает, например, вопросы существования единой модели сенсорной категоризации для всех модальностей восприятия, учета влияния окружения и контекста в этом процессе, его (контекста) идентификации и измерения, связи сенсорной категоризации с кросскультурными различиями, мультимодальных
связей категорий, вопросы о примитивах, прототипах и перцептивных пространствах сенсорных категорий, их связи с различными концептами, другими конструктами и т. д. (|га188ай, 2014).
Кроме когнитивизма, в перцептивной науке можно выделить ряд других исследовательских подходов, разрабатывающих сенсорные модели и принципы их создания. В основе различных сенсорных моделей лежат базовые понятия и объяснительные принципы, которые, по выражению Выготского, «выводят нас за пределы данной науки и заставляют находить место данной области явлений в более обширном круге явлений» (Выготский, 2003, с. 50). В когнитивной психологии одно из важных процессуальных представлений связано с взаимодействием в восприятии восходящих и нисходящих информационных потоков. Для описания процессов используются структурообразующие принципы гештальтпсихологии, математика пространственно-временного распространения вероятностей и ряд других.
В методологическом плане важной чертой новизны теоретического подхода можно считать то, что новая концептуальная модель позволяет предвосхитить новые явления или факты, которые не были актуальны ранее, и получить затем соответствующие экспериментальные свидетельства. Так, например, когнитивная модель восприятия Найссера позволила выявить эффекты избирательности зрительного восприятия и внимания, а теория постановления (о которой будет сказано ниже) фактически послужила толчком к обнаружению и исследованию явлений слепоты к изменениям. Существенной является также возможность правильно предсказать результаты экспериментов по восприятию (например, см.: Артеменков, 2010).
Онтологизация исследований
В научном познании под онтологизацией понимается процесс приведения теоретической модели системы или процесса в некоторое устойчивое представление, которое определяется как онтологизированный образ. Необходимость онтологизации результатов научной теории объясняется, во-первых, требованиями упрощения сложных явлений или процессов при существовании проблемы понимания сложного научного знания, во-вторых, важностью разработки методологии внедрения результатов научной теории в практику (Рахматуллин, 2014). При недостаточности или частичности знаний о сути исследования под онтологизацией понимается процесс его определения в рамках тех представлений, которые имеются в данный момент,
т. е. объект объявляется тем, что о нем сейчас думают на основе проводимых исследований.
Неуклонно нарастающие в последние 2-3 десятилетия тенденции к формированию онтологических исследовательских подходов имеют в современной психологии восприятия следующую специфику. Интенсивные методологические поиски ведутся здесь в двух направлениях: в отношении предмета исследования и в отношении его объекта. С одной стороны, онтологизация предмета психологического перцептивного исследования имеет своей целью выявление природных принципов организации психической реальности. Трансформация предмета перцептивного исследования в сторону акцентирования его бытийности является эффективным средством повышения онтологической корректности психологического знания в плане соответствия данных психологической науки изучаемой ею жизни. Это позволяет открывать все более глубокие и сущностные уровни организации психической реальности. С другой стороны, в современной психологии восприятия накоплен обширный эмпирический материал, позволяющий констатировать стойкий интерес к фундаментальному исследованию «новой» перцептивной реальности как одному из вариантов развития современного научного познания. А именно, актуальная задача поиска возможностей анализа активности индивида в естественных условиях получила свое решение в области психологии восприятия в виде формирования особого исследовательского направления, в котором в качестве объектов фундаментального психологического исследования используются «естественные процессы». Строгое изучение восприятия реальных стимулов («real-world stimuli») позволяет увидеть новые - не фиксировавшиеся ранее - перцептивные закономерности и тем самым поставить новые исследовательские задачи в отношении целостности восприятия и его природной сообразности (см. подробнее: Шукова, 2016).
Так, например, в ходе лабораторных исследований того, как крысы научаются проходить лабиринт, долгое время не удавалось выявить те способности к научению, которые обнаруживают эти животные в естественной среде. Точно так же исследование памяти у человека путем предъявления списков бессмысленных слогов немногим способствовало объяснению того, как происходит обучение в школе или осуществляется запоминание в повседневных условиях.
Иными словами, искусственная ситуация, создаваемая в эксперименте, может в решающих отношениях отличаться от реального мира, что приведет к результатам, иррелевантным по отношению к исследуемым феноменам. Отсюда возникает требование прибли-
жения эксперимента к естественным условиям жизнеобитания, что, в частности, можно обозначить термином «экологической валидности» исследования, который был предложен Брунсвиком еще в середине прошлого века, и это есть один из аспектов онто-логизации. Гораздо более важно, что стремление к повышению «онтологичности» исследования перцепции невозможно без переосмысления его предмета, о чем говорилось выше.
К слову, когда речь идет об изучении перцептивной системы человека, очень трудно рассчитывать на предложения по расширению объектного пространства науки. Но современной психологии восприятия это удалось: показано, что «мыши могут быть полезны для изучения фундаментальных свойств нервной зрительной системы» (Okuyama-Uchimura, Komai, 2016, p. 315). Сегодня установлено, что мыши не только могут воспринимать довольно сложные фигуры в различных контекстах, например, в когнитивных или социальных, но они способны даже к восприятию визуальных иллюзий, т. е. их зрительная система имеет ресурсы «компенсации недостатка визуальной информации в сжатых 2Б-изображениях на сетчатке» (Ibid.). Мышей тренировали соответствующим образом реагировать (на мониторе с сенсорным экраном) на представленную искаженно (иллюзорно) прямоугольную фигуру, с чем мыши справились, продемонстрировав в различных экспериментальных условиях разнообразные эффекты восприятия: от высокой эффективности до дефицитарности.
В то же время онтологизация имеет и отрицательные стороны и может приводить к существенным искажениям общей картины объекта или предмета исследования. Онтологизация исследований способствует образованию упрощенных концептуальных моделей, которые могут быть связаны с определенным рядом системных представлений, приводящих к методологическим ошибкам: 1) суждение о причинах функционирования открытой системы или части большей системы на основе свойств закрытой системы и ее собственных автономных характеристик, т. е. фактически независимо от внешних воздействий; 2) использование упрощенных математических концепций в качестве нормы при рассмотрении сложного многообразия психологического поведения; 3) представление внутренних процессов по внешним функциям и проявлениям; 4) недоучет возможностей обучения, самоизменения и саморазвития и др.
Один из примеров негативного влияния онтологизации при рассмотрении условий и явлений восприятия относится к некорректному применению положений теории вероятностей (см. подробнее: Артеменков, 2014).
Принципиальные вопросы моделирования процессов восприятия
Вопросы сопоставимости эмпирических данных разных исследований актуальны сегодня в психологической науке в целом, и психология восприятия не составляет исключения. Иллюстрирует этот тезис исследование восприятия константности цвета у животных разных видов. Феномен константности цвета показан не только для человека, но и для многих животных. При этом если на уровне человека данный феномен давно и подробно исследуется количественными методами, то в отношении животных такие исследования были проведены только для золотых рыбок и медоносных пчел. В недавнем исследовании к рыбкам и пчелам добавилась курица. Птиц обучали различению цвета и тестировали в условиях измененного освещения с целью определить максимально возможный интервал освещенности, в котором цвет оставался константным. Показано, что константность цветовосприятия зависит от величины различий между цветами, используемыми в задаче различения, процедуры обучения и длительности периода адаптации кур к новым условиям освещения, в которых они решали тестовую задачу. Эти результаты были сравнены с литературными данными о константности цвета у золотых рыбок и пчел, полученными в исследовании, организованном по той же методической схеме. Обнаружилось, что куры могут компенсировать большие изменения освещенности, чем рыбы и насекомые. «Будущие исследования по стабильности цветовосприятия у животных могли бы использовать аналогичный подход для обеспечения возможности сравнения видов и популяций» (Оквоп е1 а1., 2016).
Что касается вопросов интерпретации экспериментальных данных когнитивных исследований, то проблематика выбора и обоснования объяснительных принципов является здесь одной из самых популярных. В основном обсуждаются стандартные вероятностные и Байесовские вероятностные модели познания, причем в отношении обеих констатируется определенная степень разочарования в их объяснительных возможностях в отношении, прежде всего, функционирования психики в условиях неопределенности. Вопрос о системе принципов объяснения психики и поведения остается открытым; при этом совершенно определенно констатируется актуальность разработки адекватного реальности варианта такой системы.
Байесовский подход
Доминирующей сегодня интерпретационной моделью перцептивной эмпирики является теория вероятностей Байеса, так называемый «Bayesianism». «Если вы считаете, что "Bayesianism" призван быть теорией восприятия, вы не одиноки» (Koenderink, 2016, p. 251), особенно это касается науки о зрении, которую в последнее время во многом можно назвать байесиановской наукой. Согласно данному подходу, человеческое восприятие функционирует как система статистических выводов на основе зашумленных и неоднозначных сенсорных входов. Идентифицированы соответствующие нейронные механизмы оценки неопределенности, которые могут лежать в основе таких вероятностных вычислений.
Применение данного вероятностного подхода позволяет моделировать и оценивать шансы возможных состояний и действий субъекта на основе известных и предполагаемых базовых и условных вероятностей предполагаемых событий. Однако вероятностное моделирование субъекта, в частности, его перцептивных состояний или действий, предполагает некоторое предварительное знание о процессах восприятия и структуре воспринимаемого мира уже до того, как они будут реально узнаны. Поэтому байесианизм не может рассматриваться как полностью адекватный инструмент изучения восприятия. Автор цитируемой работы квалифицирует свой вывод как «конец интересной идеи», выражая надежду на неисчерпаемые возможности научного поиска и появление новых вычислительных возможностей в области изучения восприятия (Ibid.).
«Хотя рациональные модели познания весьма распространены и достигли больших успехов, они основаны на законах классической теории вероятностей, а человеческий разум не всегда соответствует этим законам. По этой причине в последнее время наблюдается появление моделей, основанных на альтернативных вероятностной логике принципах квантовой физики. Эти квантовые модели дают надежду на объяснение тех когнитивных явлений, моделирование которых в парадигме классической теории вероятностей оказалось неудовлетворительным» (Bruza et al., 2015, p. 383).
Гештальттеоретические модели
Сегодня многие исследователи в понимании того, как может работать восприятие, руководствуются гештальтпсихологиче-ским подходом. Объяснительные принципы пространственно-временной группировки элементов изображений до сих пор
служат важным методологическим средством понимания организации и функционирования иерархии первичных областей зрительной коры головного мозга, а также для понимания многих явлений восприятия, например, зрительных эффектов прайминга и краудинга (Herzog et al., 2015).
Теория перцептивной организации на основе гештальтпси-хологического принципа минимума (простоты) (Helm, 2014; Leeuwenberg, Helm, 2013; Wagemans, 2015) предлагает свою систему кодов описания визуальной стимуляции, наследуя феноменологической традиции гештальтпсихологии, не самой непопулярной в современной науке. Тем не менее современными адептами гештальтподхода, для которых «формирование гештальта является ключевым моментом деятельности мозга» (Wagemans, 2015, p. 225), показано множество воспроизведений принципа простоты в ряде конкретных перцептивных процессов (например, в восприятии формы, перцептивной неоднозначности, отношений части и целого, симметрии и т. д.). Стоит отметить, что данное «гештальт-психологическое возрождение» является редким сегодня примером радикального теоретико-методологического поиска в области исследования перцепции.
Подход постановления
«В настоящее время в когнитивной науке мы наблюдаем "прагматический поворот" от традиционного представления о ее предмете к пониманию познания как специальной деятельности, которая направлена на воплощение ("заземление") в окружающей действительности» (Engel et al., 2013, p. 202), которая осуществляется, прежде всего, для того, чтобы осуществилось действие. В этой новой - «поворотной» - парадигме энактивизма основная задача когнитивной сферы понимается отнюдь не как создание репрезентативной модели мира, а как всецелотелесное изменение и обеспечение сенсомоторных условий осуществления конкретных («реальных», «живых») действий.
«Соответственно, когнитивные процессы и обеспечивающая их нейронная активность должны быть изучены, прежде всего, в отношении их роли в производстве действия» (Ibid.). Иными словами, исследование взаимосвязи когнитивной и моторной сфер на отвечающем требованиям экологичности материале конкретных действий - это новая «концептуально жизнеспособная и уже поддержанная большим количеством экспериментальных данных»
(Ibid.) перспектива повышения репрезентативности нейро- и когнитивной науки.
В анализе восприятия с позиций энактивизма и теории «постановления» делается акцент на том, что восприятие не производит репрезентации или схемы «предвосхищения», а «постановляется» («разыгрывается») как спектакль, смысл которого может быть понят только во всей целостности динамики его действия. В когнитивном представлении о восприятии это означает единство как перцептивного цикла (Найссера), так представления о его внутреннем автономном замыкании внутри организма. Ключевым при этом является понимание важной роли сенсомоторных навыков, посредством которых можно пытаться объяснить, почему возможно восприятие элементов окружения, не охваченных вниманием и не представленных в непосредственном восприятии. Перцептивный мир присутствует в целостности в том смысле, что у субъекта восприятия есть к нему особый доступ, контролируемый хорошо субъекту знакомыми паттернами сенсомоторной зависимости (Ноэ, 2014).
Существенной поддержкой этого подхода явилось экспериментальное открытие двух разных путей прохождения процессов восприятия (Goodale, Humphrey, 1998), в частности для зрительной и слуховой модальностей. Например, зрительные пути обрабатывают информацию о структуре объектов и их пространственном расположении, завися при этом от направленности внимания. Однако каждый путь обработки информации использует первичные зрительные данные разным образом. Вентральный тракт, в современном представлении о работе зрительной системы, трансформирует зрительную информацию в перцептивные представления, которые воплощают устойчивые характеристики объектов и их отношений. Эти представления дают возможность идентифицировать объекты, присваивать им значения и значимость, а также устанавливать причинные связи между ними, т. е. осуществлять операции, необходимые для знания о мире.
В противоположность этому преобразования, осуществляемые дорсальным трактом, имеют дело с меняющейся информацией о местоположении и расположении объектов по отношению к исполнителю и тем самым опосредуют зрительный контроль движений, направленных на эти объекты. Можно сказать, что зрение, которое поддерживает осуществление моторных действий, не формирует собственных сознательных образных представлений и здесь сознание может быть ориентировано только на восприимчивость к эффектам телесных изменений и динамику «схватыва-
емости» различных свойств в процессе возбуждения внимания наблюдателя.
Оба тракта при этом работают вместе в обеспечении адаптивного поведения. Выбор соответствующих целевых объектов и действий, которые должны быть выполнены, зависит от перцептивной «механики» вентрального тракта, но выполнение целенаправленных действий осуществляется с помощью специализированной интерактивной системы контроля дорсального тракта. В одном из исследований эта позиция резюмирована следующим образом:
Мы должны рассматривать модель не как формальную гипотезу, но как набор эвристик для руководства экспериментом и теорией. Разнообразные информационные требования визуального распознавания и руководства действиями по-прежнему предлагают убедительное объяснение для широких относительных специализаций и дорсального и вентрального нервных путей. Тем не менее, для достижения прогресса в области, нам, возможно, придется отказаться от идеи, что эти пути работают в основном независимо друг от друга, и обратиться к нахождению динамических деталей того, как многие визуальные области мозга организуют себя от задачи к задаче в новые функциональные сети (McIntosh, Schenk, 2009).
Здесь налицо и отмеченные ранее методологические тренды - онтологизация, междисциплинарность, повышение достоверности результатов исследования. При этом следует отметить, что в подходе постановления сделана попытка выйти за пределы рассмотрения процессов восприятия в субъектно-объектной парадигме и по-новому решить методологическую задачу, трактуемую как запрос на радикально новые решения. В частности, этот подход кардинальным образом выступает против известной доктрины нейронных коррелятов сознания и характеризуется динамической позицией исследователя как наблюдателя (Varela et al., 1991), что роднит этот подход с подходом трансцендентальной психологии восприятия, развитой А.И. Миракяном (Артеменков, 2010; Шукова, 2013).
Восприятие как форма познания
Желательность принципиального обновления содержания предмета исследования перцепции осознается, судя по литературе, достаточно четко. Несмотря на огромную историю анализа феномена «восприятие» в философии и науке, мы и сегодня мо-
жем наблюдать новые попытки его экспликации, акцентирующие те аспекты перцептивной процессуальности, что актуальны на современном уровне познания. «Что есть восприятие как форма познания?» - решение этого, судя по всему, «вечного» вопроса осложняется сегодня необходимостью своеобразного синтеза гносеологии и онтологии, исходя из осознания огромной широты обсуждаемого феномена, охватывающего пространство от «простого» восприятия, например, формы или цвета до «сложных» социокультурных умозаключений.
Именно поэтому весьма характерно, что сегодня разговор о сущности восприятия зачастую сводится к попыткам определения специфики разных «восприятий» и ее терминологической констатации. Так, различия между такими понятиями, как «непосредственное восприятие перцептивного знания/опыта» и «непосредственное эмпирическое восприятие» позиционируется в области самодостаточности (self-justifying) первого и нескончаемой динамичности второго (Church, 2013, p. 25). На это дискутант цитируемого автора замечает, что ему как исследователю перцепции понятен (причем понятен во многом интуитивно по причине отсутствия сегодня в науке исчерпывающих дефиниций) смысл второго понятия, чего нельзя сказать в отношении первого (Tyler, 2014, p. 353).
Это пример типичной современной дискуссии в области теории и методологии восприятия. Причем ее типичность двояка: с одной стороны, любые эпистемологические рассуждения о восприятии сегодня неизбежно порождают дискуссию, что объясняется не только постнеклассическим сосуществованием множества конкурирующих исследовательских позиций, но и теоретической неубедительностью предлагаемых решений. С другой стороны, содержание дискуссии в основном ограничивается обсуждением терминологических противоречий. Например, если вернуться к предыдущему абзацу, то упоминаемый в нем дискутант не смог пройти мимо терминологической непоследовательности рецензируемого им автора, разделяющего разные виды перцепции по критерию самодостаточности и при этом заявляющего, что «самодостаточный характер чувственного познания является тем, что выгодно отличает его от познания нечувственного» (Church, 2013, p. 25), заодно опровергая необоснованность таких заявлений. Их причина видится дискутанту в бытующей путанице таких абстракций, как перцептивное заключение, логическое заключение и непосредственное восприятие.
Все, что непосредственно доступно осознанию, называется «восприятие», даже если его источником является логическое заключение о хранящихся в памяти перцептивных образцах (например, таких как видовые свойства треугольников), а не перцептивная информация, поступающая с сенсорного входа (Tyler, 2014, p. 354).
Еще один недопустимый момент, который отмечает дискутант - это позиционирование в виде «восприятия» неперцептивных областей психики, таких как «восприятие причин» и «моральное восприятие». Это обыденные речевые обороты, метафоры, но никак не элементы научного «перцептивного» пространства (Tyler, 2014), тем не менее присутствующие в нем на правах полноправной научной терминологии.
Действительно, если просмотреть отечественные публикации на тему «восприятие кино», то в массе своей это будут культурологические, искусствоведческие, историографические, лингвистические, психотерапевтические и психолого-педагогические работы. В них практически не будет анализа собственно перцепции, а «восприятие кино» предстанет как процесс (сознательного или бессознательного) понимания фильма, смыслов визуального текста и их интерпретации. Если перцептивные компоненты кинематографического пространства и попадают в поле зрения российских ученых, то почти исключительно в технологическом и культурологическом ракурсах, психологический же исследовательский контекст остается чаще всего на прикладном уровне. Иными словами, налицо нестрогое использование психологического термина «восприятие», что лишний раз подтверждает актуальность упоминавшейся выше дискуссии J. Church - C. Tyler о содержании этого понятия.
Заключение
В целом сегодня можно выделить следующие основные методологические тренды в развитии психологического исследования восприятия: онтологизация предмета исследования; комплексность и междисциплинарность исследовательской схемы; активное использование современных технологических возможностей в реновации классических методов исследования.
В качестве условий прогресса в обсуждаемой исследовательской области (которая по преимуществу является наукой о зрении) позиционируются следующие моменты:
- множественность теоретических подходов к исследованию восприятия (прежде всего - зрения), с одной стороны, пе-
реживается как постнеклассическая норма, а с другой - не исчезает несбыточная (несбыточная как раз в силу торжества постнеклассичности) мечта о «великой объединяющей теории» (Wagemans, 2015, р. 225) зрения;
- высокий уровень экологической валидности исследования (потому и говорится о разработке, например, «биологически правдоподобных моделей зрительного восприятия» (Сагге^ е1 а1., 2014, р. 90));
- появление новых методологических направлений в понимании перцепции. Например, презентирование восприятия через действие как внутреннее, так и внешнее является попыткой выйти из декартовского разделения разум-тело с помощью провозглашения тотальной «порождающий» цикличности, в которой разум и мир неразделимы и «постановляются» в течение истории их взаимодействий (Уаге1а е1 а1., 1991; Ноэ, 2014).
Отечественные исследования перцепции во многом следуют в русле западных тенденций развития исследовательской практики. Вместе с тем в российской науке имеются свои интересные направления исследований восприятия, в том числе развивающие качественно иные методологические подходы (Артеменков, 2017; Шукова, 2013; и др.).
Литература
Артеменков С.Л. Трансцендентальная психология как изменение образа мышления // А.И. Миракян и современная психология восприятия: Сб. материалов науч. конф. М.: УРАО «Психологический институт»; Обнинск: ИТ-СОЦИН, 2010. С. 324-358.
Артеменков С.Л. Модель сопредставленности для оценки вероятности объединения событий // Моделирование и анализ данных. 2014. № 1. С. 43-54.
Артеменков С.Л. Структурно-порождающие процессы в психике (тезисы) // Нейрокомпьютеры и их применение: XV Всеросс. науч. конф. М.: МГППУ, 2017. С. 226-227.
Выготский Л.С. Исторический смысл психологического кризиса // Психология развития человека. М.: Смысл; Эксмо, 2003. С. 41-190.
Ноэ А. Является ли видимый мир великой иллюзией? // Логос. 2014. № 1 (97). С. 61-78.
Рахматуллин Р.Ю. Онтологизация как компонент научного познания // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение: Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2014. № 12 (50): В 3 ч. Ч. 1. С. 160-162.
Фаликман М. Когнитивная наука: основоположения и перспективы // Логос. 2014. № 1 (97). С. 1-18.
Шукова Г.В. Парадигмальные изменения в современной психологии восприятия: от психического отражения к порождению психической реальности // Гуманитарный вектор. Серия «Психология и педагогика». 2013. № 1 (33). С. 124-131.
Шукова Г.В. Современные исследовательские тенденции в области психологии восприятия [Электронный ресурс] // Психологические исследования. 2016. Т. 9. № 50. С. 99. URL: http://ww.psystudy.ru/index.php/num/2016v9n50/1352-shukova50.html (дата обращения: 03.06.2017).
Bruza P.D., Wang Z, Busemeyer J.R. Quantum cognition: a new theoretical approach to psychology // Trends in cognitive sciences. 2015. Vol. 19. № 7. P. 383-393.
Carreiras M., Armstrong B. C., Perea M., Frost R. The what, when, where, and how of visual word recognition. Review // Trends in cognitive sciences. 2014. Vol. 18. № 2. P. 90-98. doi: 10.1016 / j.tics.2013.11.005.
Church J. Possibilities of perception. Oxford: Oxford University Press, 2013.
Engel A.K., Maye A., Kurthen M., König P. Where's the action? The pragmatic turn in cognitive science // Trends in cognitive sciences. 2013. Vol. 17. № 5. P. 202-209. doi: 10.1016/j.tics.2013.03.006.
Goodale M.A., Humphrey G.K. The objects of action and perception // Cognition. 1998. Vol. 67. Р. 181-207.
Helm van der P.A. Simplicity in vision: A multidisciplinary account of perceptual organization. Cambridge: Cambridge University Press, 2014. 424 p.
Herzog M.H., Sayim B., Chicherov V., Manassi M. Crowding, grouping, and object recognition: A matter of appearance // Journal of Vision. 2015. Vol. 15. № 6. Р. 1-18.
Jraissati Y. Proving universalism wrong does not prove relativism right: Considerations on the ongoing color categorization debate // Philosophical psychology. 2014. Vol. 27 (3). Р. 421-424.
KoenderinkJ. To Bayes or not to Bayes ... // Perception. 2016. Vol. 45. № 3. P. 251-254.
Leeuwenberg E., Helm P.A., van der. Structural information theory: The simplicity of visual form. Cambridge: Cambridge University Press, 2013. 333 p.
McIntosh R.D., Schenk T. Two visual streams for perception and action: current trends // Neuropsychologia. 2009. Vol. 47 (6). Р. 1391-1396.
Okuyama-Uchimura F., Komai S. Mouse Ability to Perceive Subjective Contours // Perception. 2016. Vol. 45. № 3. P. 315-327.
Olsson P., Wilby D., Kelber A. Quantitative studies of animal colour constancy: using the chicken as model [Электронный ресурс] // Proceedings of the Royal Society B: Biological Sciences. 2016. doi: 10.1098/rspb.2016.0411. http://rspb.royalsociety-publishing.org/content/283/1830/20160411 (дата обращения: 13.02.2017).
Tyler C. Review: Possibilities of perception by J. Church // Perception. 2014. Vol. 43 (4). P. 353-354. http://journals.sagepub.com/toc/peca/43/4 (дата обращения: 14.02.2017).
Varela F., Thompson E., Rosch E. The Embodied Mind. Cambridge MA: MIT Press, 1991.
Wagemans J. Review: Structural information theory: The simplicity of visual form, Simplicity in vision: A multidisciplinary account of perceptual organization // Perception. 2015. Vol. 44 (2). P. 222-227. http://journals.sagepub.com/toc/ peca/44/2. (дата обращения: 13.02.2017).
References
Artemenkov S.L. Transcendentalnaya psihologiya kak izmenenie obraza myshleniya // A.I. Mirakyan i sovremennaya psihologiya vospriyatiya: sbornik materialov nauchnoy konferencii. M.: URAO "Psihologicheskiy institute"; Obninsk: IT-SOCIN, 2010. S. 324-358.
Artemenkov S.L. Model sopredstavlennosti dlya ocenki veroyatnosti obedineniya sobytiy // Modelirovanie i analiz dannyh. 2014. № 1. S. 43-54.
Artemenkov S.L. Strukturno-porozhdayuschie processy v psihike (tezisy) // Neyrokompyutery i ih primenenie: XV Vserossiyskaya nauchnaya konferenciya. M.: MGPPU, 2017. S. 226-227.
Vygotskiy L.S. Istoricheskiy smysl psihologicheskogo krizisa // Psihologiya razvitiya cheloveka. M.: Smysl: Eksmo, 2003. S. 41-190.
Noe A. Yavlyaetsya li vidimyy mir velikoy illyuziey? // Logos. 2014. № 1 (97). S. 61-78.
Rahmatullin R.Yu. Ontologizaciya kak komponent nauchnogo poznaniya // Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i yuridicheskie nauki, kulturologiya i iskusstvovedenie. Voprosy teorii i praktiki. Tambov: Gramota, 2014. № 12 (50): v 3 ch. Ch. 1. S. 160-162.
Shukova G.V. Paradigmalnye izmeneniya v sovremennoy psihologii vospriyatiya: ot psihicheskogo otrazheniya k porozhdeniyu psihicheskoy realnosti // Gumanitarnyy vektor. Seriya "Psihologiya i Pedagogika". 2013. 1 (33). S. 124-131.
Shukova G.V. Sovremennye issledovatelskie tendencii v oblasti psihologii vospriyatiya [Elektronnyy resurs] // Psihologicheskie issledovaniya. http://www.psystudy.ru. 2016. T. 50. № 9.
Falikman M. Kognitivnaya nauka: osnovopolozheniya i perspektivy // Logos. 2014. № 1 (97). S. 1-18.
Bruza P.D., Wang Z, BusemeyerJ.R. Quantum cognition: a new theoretical approach to psychology // Trends in cognitive sciences. 2015. Vol. 19. № 7. P. 383-393.
Carreiras M, Armstrong B.C., Perea M, Frost R. The what, when, where, and how of visual word recognition. Review // Trends in cognitive sciences. 2014. Vol. 18. № 2. P. 90-98. doi: 10.1016 / j.tics.2013.11.005.
Church J. Possibilities of perception. Oxford: Oxford University Press, 2013.
Engel A.K., Maye A., Kurthen M, König P. Where's the action? The pragmatic turn in cognitive science // Trends in cognitive sciences. 2013. Vol. 17. № 5. P. 202-209. doi: 10.1016/j.tics.2013.03.006.
Goodale M.A., Humphrey G.K. The objects of action and perception // Cognition. 1998. Vol. 67. P. 181-207.
Helm P.A., van der. Simplicity in vision: A multidisciplinary account of perceptual organization. Cambridge: Cambridge University Press, 2014. 424 p.
Herzog M.H., Sayim B., Chicherov V., Manassi M. Crowding, grouping, and object recognition: A matter of appearance // Journal of Vision. 2015. Vol. 15. № 6. Р. 1-18.
Jraissati Y. Proving universalism wrong does not prove relativism right: Considerations on the ongoing color categorization debate // Philosophical Psychology. 2014. Vol. 27 (3). Р. 421-424.
KoenderinkJ. To Bayes or not to Bayes ... // Perception. 2016. Vol. 45. № 3. P. 251-254. doi:10.1177/0301006615619309.
Leeuwenberg E., Helm P.A., van der. Structural information theory: The simplicity of visual form. Cambridge: Cambridge University Press, 2013. 333 p.
Mcintosh R.D., Schenk T. Two visual streams for perception and action: current trends // Neuropsychologic 2009. Vol. 47 (6). Р. 1391-1396.
Okuyama-Uchimura F., Komai S. Mouse Ability to Perceive Subjective Contours // Perception. 2016. Vol. 45. № 3. P. 315-327. doi:10.1177/ 0301006615614440.
Olsson P., Wilby D., Kelber A. Quantitative studies of animal colour constancy: using the chicken as model [Электронный ресурс] // Proceedings of the Royal Society B: Biological Sciences. 2016. doi: 10.1098/rspb.2016.0411. http://qoo.by/2ct4
Tyler C. Review: Possibilities of perception by J. Church // Perception. 2014. Vol. 43 (4). P. 353-354. doi: 10.1068/p4304rvw. http://journals.sagepub.com/toc/peca/43/4.
Varela F., Thompson E., Rosch E. The Embodied Mind. MIT Press, Cambridge MA, 1991.
Wagemans J. Review: Structural information theory: The simplicity of visual form, Simplicity in vision: A multidisciplinary account of perceptual organization // Perception. 2015. Vol. 44 (2). P. 222-227. doi:10.1068/p4402rvw. http://journals. sagepub.com/toc/peca/44/2.
Сведения об авторах
Шукова Галина Валерьевна - кандидат психологических наук, первый заместитель директора, Психологический институт РАО, shookova@yandex.ru
Артеменков Сергей Львович - кандидат технических наук, профессор, Московский государственный психолого-педагогический университет, slart@inbox.ru
About authors
Shukova Galina V. - Ph.D. in Psychology, first deputy director, Russian Academy of Education Psychological Institute, shookova@yandex.ru
Artemenkov Sergey L. - Ph.D. in Engineering, professor, Moscow State University of Psychology and Education, slart@inbox.ru
