CC BY
67
дернистских концепций, его концепция «цельного знания» перекликается с некоторыми определениями этого состояния культуры.
1 Соловьёв B.C. Философские начала цельного знания // Соловьёв B.C. Со-
чинения. М., 1988. Т.2. С. 201.
2 Там же. С.203.
3 Там же. С.192.
4 Там же. С. 195.
5 Соловьёв B.C. Критика отвлеченных начал // Соловьёв B.C. Сочинения.
М., 1988. Т.1. С. 734
6 Соловьёв B.C. Философские начала цельного знания // Соловьёв B.C.
Сочинения. М.: Мысль, 1988. Т.2. С. 230.
7 Там же. С. 229.
8 Соловьёв B.C. Критика отвлеченных начал // Соловьёв B.C. Сочинения.
М., 1988. Т.1. С. 743.
9 Соловьёв B.C. Философские начала цельного знания // Соловьёв B.C. Со-
чинения. М., 1988. Т.2. С. 230.
10 Томпсон Р. Л. Механистическая и немеханистическая наука. М.: Фило-
софская книга, 1988. С.14.
11 Лекторский В.А. О некоторых вариантах соединения религии и науч-
ного знания (проекты христианской физики христианской психологии) // Разум и экзистенция: Анализ научных и вненаучных форм мышления. СПб, 1999. С. 214.
О.Б. КУЛИКОВА
Ивановский государственный энергетический университет
КОНЦЕПЦИЯ СУБЪЕКТА ПОЗНАНИЯ В ГНОСЕОЛОГИИ ВЛ. СОЛОВЬЁВА
Концепция субъекта познания - модель человека, участвующего в познавательных отношениях с миром, -играет системообразующую роль в любом варианте гносеологического учения. Особенно ярко это было выражено в философских учениях нового времени, преимущественно ориентированных на осмысление познавательных отношений человека с миром. Именно тогда в целом были созданы образцы таких моделей. Им часто следовали и философы последующих эпох, иногда смещая некоторые акценты и обновляя детали построений своих предшественников -
46
Ф.Бэкона, Р.Декарта, И.Канта и др. Русская философия XIX в. в этом плане не исключение, хотя гносеологическая проблематика не стала в ней определяющей. В философской системе Владимира Соловьёва эта проблематика тоже, казалось бы, не является определяющей, но свою модель познающего субъекта, преломившую в себе некоторые указанные европейские традиции и выразившую одновременно специфику его творческой мысли, он сумел создать.
Учение Соловьёва о познании нельзя рассматривать в отрыве от целостности универсального философского построения русского философа, от идей всеединства и Бого-человечества, от Софиологии и учения о нравственности. Одновременно нельзя не признать наличия у него оригинальной собственно гносеологической доктрины, проработанной и согласованной во всех основных аспектах. Онто-логизированность и вместе с тем внутреннюю системность Соловьёвской гносеологии особенно подчеркнул в свое время В.Ф.Эрн, который уделил специальное внимание ее анализу1.
Но важным является также и то, что теория познания В.С.Соловьёва (или, как он сам это называл, его диалектика) имеет не только онтологический, но и ярко выраженный антропологический настрой. Антропология его, в свою очередь, также обладает своей спецификой. Она получила неоднозначную оценку исследователей. Довольно радикально ее охарактеризовал, например, А.П.Козырев. По его мнению, у Соловьёва фантастическая антропология, в ней «человечество "съедает" человека», она «имперсонали-стична и полна геометрическими абстракциями (сфера -человечество, точка на ее поверхности - отдельный человек и пр.)» 2. А И.И. Булычев назвал антропологию Соловьёва постклассической трансцендентной антропологией, пронизанной установками морали3.
Нельзя не признать, что учение о человеке Соловьёва является важным этапом исторического развития философ-ско-антропологической мысли в целом, наряду с учениями Л.Фейербаха, последователей «философии жизни», представителей немецкой антропологической школы конца XIX -начала XX в. (имеются в виду М.Шелер, А.Гелен,
Г.Плеснер и др.). Он в полной мере явился основателем соответствующей традиции в русской философии. Главное в Соловьёвской антропологии - это то, что человек рассматривается существом «сверхживотным» и «сверхприродным»4, способным одухотворить и возвысить свою плоть посредством смысла - то есть ни к чему не сводимой собственной индивидуальности, выразить себя в бесконечном порыве личностных качеств. Основанием человека Соловьёв, как известно, считает соединение трех начал (элементов): божественного, материального и собственно человеческого.
Концепция субъекта познания включила в себя все эти особенности соловьёвского учения о человеке. В самом общем плане построенная Вл. Соловьёвым теория познания выражает собой решение триединой задачи: осмыслить что, как и для чего человек познает. Эти три грани у него всегда и во всех случаях органично связаны. Это касается и построенной им модели субъекта познания.
В целом B.C. Соловьёв рассматривает познавательный процесс как способ единения субъекта с объектом, а точнее единения (если использовать физический аналог -резонирования) идеи субъекта с идеей объекта. Субъект, как отмечает Соловьёв, в своем истинном бытии существует и познает себя в неразрывной внутренней связи со всем, а через то и тем самым познает все в себе5. Поскольку человек познает предмет, постольку, утверждает Соловьёв, этот предмет «перестает быть внешним, потому что входит в формы нашего внутреннего, психического бытия» 6. Истинное познание, считает мыслитель, «предполагает между познающим и познаваемым такое отношение, в котором они соединены друг с другом... существенною и внутрен-
7
ней связью» .
Человек как познающее существо у Соловьёва выражает собой весь комплекс жизненно важных качеств. Субъект познания предстает не некой абстракцией, как у Декарта и его последователей, а в сопряженных категориях индивидуальности и личности, то есть в категориях, означающих целостную включённость субъекта в отношения с миром. Сам Соловьёв, как известно, подчеркивая ограни-
ченность картезианского субъекта, писал, что ему «придано значение как чему-то самостоятельно существующему, безотносительно к самой истине» 8, то есть как чему-то отвлеченному.
Отличается модель соловьёвского субъекта познания и от кантовской. Хотя сам Вл.Соловьёв и испытывал довольно серьёзное влияние немецкого мыслителя, но вопреки ему, не считал непреодолимым, как это было у И.Канта, разрыв между эмпирической и трансцендентальной сторонами человека познающего. В противовес кантовскому «двусмысленному "субъекту" критицизма»9, соловьёвский субъект познания истолкован в единстве трёх измерений: как индивидуальность, как личность и как природное, телесное существо.
Соловьёв, особенно в своем фундаментальном труде «Критика отвлеченных начал», много внимания уделяет доказательству того, что чувственные восприятия, активность которых и воплощается в так называемом эмпирическом субъекте, не могут сами по себе давать истинного знания. «Чувственная достоверность, - отмечает философ, -оказывается на самом деле как самая отвлеченная и бедная истина»10, поскольку истина, с его точки зрения, не есть ощущение, не зависит от факта ощущения 11.
Характеризуя эмпирического субъекта в целом, Вл. Соловьёв в работе «Теоретическая философия» указывает, что его реальность «неразрывно связана с неопределенным множеством фактов внешнего опыта в пространстве, времени и причинности и не может иметь большей достоверности, чем они»12. Ведь, продолжает рассуждение автор, в отношении целых групп фактов, а то и всей их совокупности может возникать и возникает сомнение, так что не найдется такого серьезного мыслителя, который бы в полной мере придавал «элементам и формам физического мира, веществу, пространству, времени» характеристики безотносительной реальности13.
Таким образом, соловьёвский эмпирический субъект познания - весьма относителен, условен, «ненадежен» и случаен. Его реальность зависит от реальности изменчивого и преходящего массива явлений материальной действи-
тельности, исчезновение и возникновение которых должно свидетельствовать соответственно и об исчезновении и возникновении его самого. Эмпирический субъект, несмотря на то, что имеет непосредственное отношение к реальности, в целом пассивен; в нем состоит лишь некоторый
14
начальный шаг к истине .
Важно то, что человек от рождения не рассматривается Соловьёвым как некая tabula rasa, то есть всякое человеческое существо для философа предстает как носитель некоего смысла. Он особо выделяет способность человеческого сознания не только следовать за фактами, но и предварять их15. Образ объекта, по представлению русского философа, должен возникать у субъекта как отнесение к соответствующей этому образу идее, «которая существует в нашем духе, независимо от ощущений и от мыслей», скрывается в бессознательных глубинах нашего духа16.
В отличие от эмпирически наблюдаемого человека, от человека видимой действительности, более существен и реален, по мысли Соловьёва, человек идеальный. В нас как существах идеальных заключено «бесконечное богатство сил и содержания, скрытых за порогом нашего теперешнего сознания, через который переступает постепенно лишь определенная часть этих сил и содержания, никогда не ис-
17
черпывающая целого» .
Человек индивидуален именно как идея. «Каждое «Я» есть нечто в идее безусловно особенное и единичное...», - писал Соловьёв18. Он признает идеи-индивидуальности независимыми в равной мере и от чувственной реальности, и от «рассудочных отвлечений» (абстрактного мышления)19. В свою очередь, идеи, находя свое положительное самоосуществление через взаимодействие с другими, становятся действительностью «только в деятельности лица» (личности).
Индивидуальность есть то, что можно назвать неким тяготеющим центром человеческого существа, есть его «внутренний индивидуальный характер»,20 это «безусловное содержание, или идея», наполняющая личное его бытие,21 «которою определяется существенное значение его во всем, роль, которую он играет и вечно будет играть во
всемирной драме»22. По Соловьёву, индивидуальность, таким образом, есть некая безусловная идеальная отличительность человека, не отменяемая никогда и никакими обстоятельствами.
И субъект как индивидуальность, по Соловьёву, постигает в объекте то, что соотносится с его собственной идеей (индивидуальностью), познает то, что находится в нем самом23. В познании истины это индивидуальное «Я» становится безусловным, а значит, всецельным24. Субъект тем самым преодолевает оковы отдельности, оковы эмпи-
25
рического существования и становится сверхличным . Здесь происходит своеобразное «снятие» эмпирического субъекта, который должен подняться силой сверхличного вдохновения в область самой истины26.
Как справедливо отмечено, для Соловьёва главным отличием человека от всего окружающего внешнего физического мира является «стремление познать себя и скрытое в себе Божество, разорвать оковы природы и воплотить свое величие.. ,»27. А телесность значима как то, чем можно овладеть в деле раскрытия «Я». Материальное начало в человеке (материальное его существо) необходимо как средство (орудие, инструмент) для осуществления его идеи (индивидуальности). Человек с необходимостью проходит земной путь, с необходимостью выражает себя природно-телесно. Только через это, познав и осознав свою телесность, он в действительности может стать подлинно духовным существом, раскрыть свою духовную сущность, достичь единения с Богом.
Главным инструментом указанного взаимодействия, в соответствии с мыслью Соловьёва, могут выступать исключительно мистические способности человека, или вера28. Истина как внутреннее единство всего, указывает русский философ, может быть постигнута только в акте веры29.
По сути соловьёвская модель познавательного процесса - это, как справедливо подчеркнул М.И.Ненашев, не что иное, как диалог с Богом30. И Бог Соловьёвым мыслится как безусловная, абсолютная личность, с которой личность человеческая только и может иметь духовную
31
связь .
Личность - это особое измерение человека. Личность мыслится Соловьёвым как выражение индивидуальной активности, открытости, бесконечного деятельностного порыва человека; она вносит в «Я» всю полноту отношений со всем, без чего «Я» само по себе будет лишь пустой формой. Понятие личности вообще истолковано Соловьёвым весьма многогранно. И своеобразный персоналистический подход можно обнаружить у него во многих ракурсах учения о Всеединстве, а особенно ярко - в идее Софии. Весь его универсализм последовательно персоналистичен. Как справедливо указывает Е.А.Плеханов, личностный характер присущ всем главным частям философии B.C. Соловьёва: и христологии, и теологии, и социальной философии, а основой собственно его учения о личности является «пер-соналистическое переосмысление идей атомизма, платонизма и монадологии Лейбница» 32.
Личность, по Соловьёву, характеризует человека как активное, действующее и волящее существо. Личность есть одновременно «природное явление, подчиненное внешним условиям и определяемое ими в своих действиях и восприятиях»33. Но она также есть и «нечто совершенно особенное, неопределимое внешним образом» 34. В ней есть некое необходимое условие - ее индивидуальность, или внутренний трансцендентальный исток35. Личность (лицо) предстает носителем идеи, обладающим особыми силами для ее осуществления36. «...Лицо и идея - соотносительны как субъект и объект и для полноты своей действительности необходимо требуют друг друга» 37.
Но в личности нет предопределенности и одномерности, «полнота личности человеку не дана, а задана; она осуществляет себя в стремлении, а не в состоянии»38. В личности для Соловьёва выражено то, что характеризует человека как субъекта жизни и сознания, что «от данного переходит к искомому и, воспринимая божественное начало, воссоединяет с ним и природу, превращая ее из случайного в должное»39. Человек как личность «обладает возможностью совершенства, или положительной бесконечности, именно способностью все понимать своим разумом и все обнимать сердцем, или входить в живое единство со
всем»; в личности как бесконечности соединены «силы
40
представления и силы стремления и действия» .
Активность приписывается субъекту познания как существу не отвлеченно созерцающему, но действующему, то есть именно как личности. «...Для истинной организации знания, - пишет в «Критике отвлеченных начал» Владимир Соловьёв, - необходима организация действительности. А это уже есть задача не познания, как мысли вос-
„41
принимающей, а мысли созидающеи, или творчества» .
Личность, по Соловьёву, и означает этот творческий порыв, постоянное движение за всякие пределы, она - такая ипостась человека, которая организует и направляет трансцендентальное к трансцендентному, приводит их к тождеству. При этом личность рассматривается не только как условие достижения истины, а, главным образом, как то, что находится в зависимости от истины. «Человеческое я, - пишет русский философ, - безусловно в возможности и ничтожно в действительности», и «бесконечное стремление человеческого я» к достижению безусловного содержания, всей полноты бытия можно достигнуть сначала только в сознании, то есть человек «должен сознать его как идею в себе» прежде, чем «познать его как действительность вне себя» 42.
Важно отметить, что, по Соловьёву, осуществление этой бесконечности, или приведение совершенства в действительность, обусловлено взаимодействием со всем и со всеми, личность не может и не должна быть отделена от других. Обособленность пагубна для личности, лишая ее и совершенства, и бесконечности43.
И мистические способности человека, без которых невозможен выход к истине, обусловлены во многом развитием рода. Собственно к такому выводу приходит Соловьёв в работе «Смысл любви». Владимир Сергеевич пишет так: «Вся истина - положительное единство всего -изначала заложена в живом сознании человека и постепенно осуществляется в жизни человечества с сознательною преемственностью (ибо истина, не помнящая родства, не есть истина)»44. Внутренний индивидуальный характер (или идея) как некое существенное значение (или содержа-
ние) личности находится в необходимом отношении с другими идеями в неком их объединяющем центре - самой общей и широкой идее, «покрывающей» собой все остальные - идее безусловного блага или любви45.
Человек (субъект познания) и род здесь неразделимы. «Внутренний свободный синтез», «общий синтез трех степеней знания» (имеется в виду тезис о необходимости слияния трех аспектов знания - эмпирического, рационального и мистического), по Соловьёву, являются основой достижения «вселенского синтеза общечеловеческой жизни» 46.
Русский философ ведет речь о реализации человеком своего божественного начала (или о свободной теургии) в эмпирической природной и социальной действительности. При этом он, конечно, сознает, что человеку еще не удалось действительно приступить к свободному творчеству, понимает, что рассуждает в категориях должного, хотя элементы указанной задачи, как он считал, уже можно обнаружить в произведениях человеческого творчества, пре-
47
жде всего эстетического .
Действительность идей (то есть воплощение того безусловного идеального человеческого существа), как подчеркивает мыслитель, «несомненно доказывается фактом художественного творчества», в котором находит выражение «внутреннее соединение совершенной индивидуальности с совершенною общностью» 48. Человек, по мысли Соловьёва, есть «центр всеобщего сознания природы», «душа мира», и «никакие высшие роды существ на смену ему не нужны и невозможны»; эта форма природы (человечество в своем совокупном усилии) сама способна к бесконечному самоусовершенствованию49.
Свободная теософия у Соловьёва объединяет в себе всю полноту знания того, что можно назвать действительной целью человеческого существования, знание, достигнуть которого можно через единение внешнего, внутреннего и мистического опыта всех, а в результате достигнуть и свободы.
В соответствии с его учением, истина предельно объединяет именно такого субъекта с объектом; предельно -значит универсально и в самой сущности, то есть она пред-
стает единством всего, выражением единой связи многих вещей или существ, делая из них всё. Истинным, утверждает философ, можно считать то, что общее для всех вещей, что испытывается как действительность всеми, что едино и абсолютно, в чем каждый связан со всем50.
Истина должна делать человека универсальным существом. И критерий истины, с позиции Соловьёва, заключен в самом таком многомерном субъекте, он через истину (в истине) получает свое объективное содержание, а вместе с тем истина в нем выражает то, чем она может быть51.
В Соловьёвском субъекте познания, таким образом, обнаруживается удивительный синтез человеческих возможностей. Они вполне соотносимы с тем, что несет в себе вся полнота бытия, точнее - полнота жизни. Но при этом человек познающий, от которого неотделим человек действующий, не сводится ни к одному из своих качеств и возможностей, как не сводится полнота бытия к каким-либо его формам и даже к их сумме. Обретая себя и свое в познании, человек одновременно открывает всё, но не только для себя, но и для всех и для всего.
Таким образом, Соловьёв вроде бы и не вычленяет, как это принято в классической гносеологии, собственно субъекта познания. Для него не являются руководяще-предписывающими классические (декартовско-кантовские) представления об оппозиции в познавательном процессе субъекта и объекта. Нельзя его отнести и к последователям гегельянско-шеллингианского отождествления субъекта и объекта. Влияние этих традиций, тем не менее, можно все-таки обнаружить в концепции Соловьёва. Здесь уместно привести весьма образное замечание А.П.Козырева о построениях русского философа: «С изящным, подчас и легкомысленным упорством Соловьёв ситнезировал, сопрягал, соединял разные учения в своей "вселенской теории", предавался философской алхимии» 52.
Но эта «алхимия» дала, как представляется, неожиданный и глубокий результат. Субъект познания у Соловьёва построен с достаточной последовательностью, очерчен в самых существенных характеристиках. Но его определенность проистекает не из чего-то заданного только из-
нутри его или пребывающего вовне (хотя влияние всего этого признается), а из непрерывно открывающейся перспективы его творчества, где созидаются неотделимые от него самого смыслы.
1 См.: Эрн В. Гносеология В.С.Соловьёва // Сборник статей о В.Соловьёве. Брюссель: Изд-во «Жизнь с Богом», 1994. С. ¡б! - 25l.
2 См.: Козырев А.П. В.В. Розанов и Вл. Соловьёв: диалог в поисках Другого // Соловьёвские исследования. Иванов, 2004. Вып. 9. С. 35.
3 См.: Булычев И.И. Вл. Соловьёв как представитель постклассической трансцендентной антропологии // Соловьёвские исследования, 2002. Иваново, 2002. Вып 4. С. 10S - 123.
4 См.: Соловьёв B.C. Оправдание добра. Нравственная философия // Соловьёв B.C. Соч. В 2 т. Т. 1. / Сост., общ. ред. и вступ. ст. А.Ф. Лосева и A.B. Гулыги. М.: Мысль, 1990. С. б0.
5 См.: Соловьёв B.C. Критика отвлеченных начал // Соловьёв B.C. Соч. В 2 т. Т. 1. / Сост., общ. ред. и вступ. ст. А.Ф.Лосева и А.В.Гулыги. М.: Мысль, 1990. С. б94.
6 См.: Там же. С. 63S.
7 См.: Там же. С. l20.
S Соловьёв B.C. Теоретическая философия // Соловьёв B.C. Соч. В 2 т. Т. 1. / Сост., общ. ред. и вступ. ст. А.Ф. Лосева и A.B. Гулыги. М.: Мысль, 1990. С. S2S.
9 Там же. С. S2S.
10 Соловьёв B.C. Критика отвлеченных начал. С. б00.
11 См.: Там же. С. 6S!.
12 Соловьёв B.C. Теоретическая философия. С. l90.
13 См.: Там же. С. lSS, l90.
14 См.: Соловьёв B.C. Критика отвлеченных начал. С. 599.
15 См.: Там же. С. 5S6.
16 См.: Там же. С. l30.
1l Соловьёв B.C. Чтения о Богочеловечестве // Соловьёв B.C. Соч. в 2 т. Т. 2. / Сост., подг. текста и примеч. Н.В. Котрелева и Е.Б. Рашковского. М.: Изд-во «Правда», 19S9. С. 11S. 1S См.: Соловьёв B.C. Критика отвлеченных начал. С. l15.
19 См.: Соловьёв B.C. Чтения о Богочеловечестве. С. б2.
20 См.: Там же. С.55.
21 См.: Там же. С. l0.
22 См.: Там же. С. 55.
23 См.: Соловьёв B.C. Критика отвлеченных начал. С. б94, l29.
24 См.: Соловьёв B.C. Теоретическая философия. С. S22.
25 См.: Там же. С. S23.
26 См. : Там же. С. S22.
2l См.: Ионайтис О.Б. Идея сверхчеловека и теория прогресса // Соловьёвские исследования 2004. Иваново, 2004. Вып. 9. С. 2S5. 2S См.: Соловьёв B.C. Критика отвлеченных начал. С. l24, 126, l2l, l29. 29 См.: Там же. С. 12б.
30 См.: Ненашев М.И. Принцип безусловной достоверности в «Теоретической философии» Владимира Соловьёва // Соловьёвские исследования. Иваново, 2001. Вып. 1. С. 98.
31 См.: Соловьёв B.C. Чтения о Богочеловечестве. С. 67 70.
32 См.: Плеханов Е.А. «Метафизика личности» В.С.Соловьёва // Владимир Соловьёв и философско-культурологическая мысль XX века: Материалы Междунар. науч. конф. Иваново, 17 19 мая 2000 г. Иваново, 2000. С. 165.
33 См.: Соловьёв B.C. Чтения о Богочеловечестве. С. 54.
34 См.: Там же. С. 54.
35 См.: Плеханов Е.А. «Метафизика личности» В.С.Соловьёва // Владимир Соловьёв и философско-культурологическая мысль XX века: Материалы Междунар. науч. конф. Иваново, 17 19 мая 2000 г. Иваново, 2000. С. 166.
36 См.: Соловьёв B.C. Чтения о Богочеловечестве. С. 66.
37 См.: Там же. С. 67.
38 См.: Плеханов Е.А. «Метафизика личности» В.С.Соловьёва // Владимир Соловьёв и философско-культурологическая мысль XX века: Материалы Междунар. науч. конф. Иваново, 17 - 19 мая 2000 г. Иваново, 2000. С. 167.
39 См.: Соловьёв B.C. Чтения о Богочеловечестве. С. 40.
40 См.: Соловьёв B.C. Оправдание добра. Нравственная философия. С. 285.
41 Соловьёв B.C. Критика отвлеченных начал. С. 743.
42 Соловьёв B.C. Чтения о Богочеловечестве. С. 26 - 27.
43 Соловьёв B.C. Оправдание добра. Нравственная философия. С.285.
44 Соловьёв B.C. Смысл любви // Соловьёв B.C. Соч. В 2 т. Т. 2. / Сост., общ. ред. и вступ. ст. А.Ф. Лосева и А.В.Гулыги. М.: Мысль, 1990. С.
45503.
45 Соловьёв B.C. Чтения о Богочеловечестве. С. 55 - 56.
46 Соловьёв B.C. Кризис западной философии (против позитивистов) // Соловьёв B.C. Соч. В 2 т. Т. 2. / Сост., общ. ред. и вступ. ст. А.Ф. Лосева и A.B. Гулыги. М.: Мысль, 1990. С. 194.
47 Соловьёв B.C. Критика отвлеченных начал. С. 744.
48 См.: Соловьёв B.C. Чтения о Богочеловечестве. С. 64, 65.
49 См.: Соловьёв B.C. Смысл любви. С. 502 - 504.
50 См.: Соловьёв B.C. Критика отвлеченных начал. С. 612, 613, 693.
51 См.: Там же. С. 692.
52 См.: Козырев А.П. В.В. Розанов и Вл. Соловьёв: диалог в поисках Другого // Соловьёвские исследования. Иваново, 2004. Вып. 9. С. 27.
