CC BY
98
ИЗВЕСТИЯ
ПЕНЗЕНСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ПЕДАГОГИЧЕСКОГО УНИВЕРСИТЕТА имени В. Г. БЕЛИНСКОГО ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ № 27 2012
IZVESTIA
PENZENSKOGO GOSUDARSTVENNOGO PEDAGOGICHESKOGO UNIVERSITETA imeni V. G. BELINSKOGO HUMANITIES
№ 27 2012
УДК 94(47) +338.22
КАК ПИТАЛИСЬ ПОВОЛЖСКИЕ РАБОЧИЕ В ПЕРИОД ВОЕННОГО КОММУНИЗМА
© и. н. КАМАРДИН*, В. В. КАМОРДИН**
*Кузнецкий институт информационных и управленческих технологий (филиал Пензенского государственного университета), кафедра социально-экономических и гуманитарных дисциплин e-mail: sehd@mail.ru
**Пензенский государственный педагогический университет им. В.Г. Белинского,
кафедра экономической теории e-mail: vladimir.grigorev.2012@list.ru
Камардин И. Н., Камордин В. В. - Как питались поволжские рабочие в период военного коммунизма // Известия ПГПУ им. В. Г. Белинского. 2012. № 27. С. 690-694. - В статье рассматривается уровень доходов рабочих в первые годы советской власти. Основное внимание в статье уделяется соотношению заработной платы, продовольственного пайка и ценам на вольном рынке региона. Авторы приходят к выводу, что материальное стимулирование не обеспечивало рабочих региона минимальными жизнедеятельными потребностями, в результате чего возрастал социальный протест, который заставил власти перейти к нэпу.
Ключевые слова: заработная плата, голод, цена, продовольственный паек, калории, ржаная мука, продукты питания.
Kamardin I. N., Kamordin V. V. - The way Volga workers took meals in the period of War Communism // Izv. Penz. gos. pedagog. univ. im.i V. G. Belinskogo. 2012. № 27. P. 690-694. - The article deals with the income level of workers in the first years of the Soviet government. Serious consideration is given to the interrelation between wages, food rations and prices on the open market in the region. The authors conclude that financial incentives did not provide the workers of the region with the minimum vital needs. It resulted in the increase of the social protest, which forced the government to turn to the NEP. Keywords: wages, hunger, price, food ration, calories, rye flour, wholefood.
Одним из актуальных направлений современной исторической науки является возросший интерес к социальной сфере общества. В обстановке пересмотра устоявшихся обществоведческих концепций необходимо изучение, переосмысление теоретических взглядов и на проблемы материального благосостояния социальных групп и слоев общества, в частности, рабочих Поволжья.
Провозглашенный большевиками лозунг «Хлеб голодным!» в первые годы советской власти реализовать не удалось. Причины тому - набиравшая ход гражданская война и соответствующая экономическая политика. Недоедание, а в отдельные периоды просто голод стали приметами этого времени. В Народный Комиссариат Продовольствия поступали телеграммы и письма с просьбами о высылке продовольствия. Так, весной 1918 года из Нижнего Новгорода поступила телеграмма с просьбой немедленно отправить маршрутными поездами хлеб для судовых команд. «Нужда крайняя, запас хлеба весь истощился. команды волнуются. Неполучение хлеба принудит команды оставить суда. Последнее грозит расстройством транспорта»[12.
С.24]. В Симбирске «на почве реквизиции хлеба на рынке толпа жестоко избила уполномоченного продовольственного комитета [9. С.45]. В крупных городах Поволжья в первые месяцы 1918 г. прошли голодные бунты [31. С.122].
Ситуация с продовольственным дефицитом в городах во многом была обусловлена введением большевиками монополии на продажу хлеба. 19 февраля
1918 года был опубликован «Закон о социализации земли»; пункт 19 его гласил: «Торговля хлебом как внешняя, так и внутренняя должна быть государственной монополией» [20]. Впоследствии монополизация была распространена на все товары первой необходимости. После этого постановления частникам запрещалось продавать хлеб и соответственно устанавливался контроль за передвижением продуктов питания по дорогам страны. По официальным данным, за первую половину года только в Нижегородской губернии было реквизировано 20 906 пудов ржи, пшеницы, муки, пшена, круп, овса [12. С.90]. В результате крупные партии продовольствия были распылены на миллионы мешков.
В 1918 году предпринимались попытки увеличить заработную плату рабочих, тем самым хоть как-то поднять материальное благосостояние. Закон, утвержденный 1 сентября 1918 г., предусматривал установление минимальной заработной платы взрослому работнику в размере 15 рублей 60 копеек в день для города Москвы. Процентное соотношение в тарифных ставках промышленных и сельскохозяйственных губерний варьировалось по мере изменения экономического положения в этих губерниях. На местах, как правило, в основу разработки тарифных сеток брались ставки рабочих-металлистов. В городах Поволжья тарифный пояс устанавливался в 80 % от московского, а на территории губерний - 65 % [7. С.344]. В результате средний месячный заработок в Пензенской губернии составил 301 рубль [32. С.71]. В 1918 г. рабочий на свой заработок мог приобрести на рынке в пять раз меньше продуктов, чем в 1913 г., хотя в номинальном выражении он был в 15 раз выше зарплаты 1913г. [13. С.364]. отмечая значительное ухудшение материального положения рабочих к середине 1918 г., нарком труда В. П. Ногин подчеркивал: «...Надо совершенно определенно и ясно сказать, что это ухудшение произошло за последнее время, т.е. тогда, когда политическая власть была в руках рабочих» [22. Д. 91. Л. 136 Об.].
Увеличение зарплаты в условиях монополизации рынка стало приводить к дефицитам продуктов питания, особенно это проявилось в так называемых не «производящих» губерниях. Во второй половине
1918 г. в Нижнем Новгороде у продовольственных лавок стали скапливаться большие очереди. Власти города вынуждены были установить нормы отпуска продуктов питания: хлеба - 200 гр. в день, мяса 1200 гр. в неделю, картофеля 1100 гр. в день, крупы 85 гр., пшена 51 гр., масла 13 гр., сахара 400 гр. в месяц, чая 25 гр. в день. В нижегородской прессе отмечалось: «Город переживает голод. В рабочих кварталах на каждом шагу встречаются голодные лица рабочих, от голода падают у станков. Царь голод ежедневно стучится в двери рабочего люда и уносит в могилы сотни умирающих и истощенных людей» [18].
Попытки поднять доходы рабочих предпринимались и позднее. В феврале 1919 году власти вновь повышает заработную плату рабочим. Новый всероссийский тариф предусматривал минимум зарплаты для рабочих в 600 руб. и максимум в 1150 руб. в месяц. В зависимости от основных видов труда тариф делился на три части, каждая из которых состояла из 12 разрядов. Внутри каждой части минимальная ставка зарплаты относилась к максимальной как 1:1,75. Новая тарифная реформа не смогла обеспечить рабочим нормального существования, несмотря на то, что номинальная заработная плата в результате реформы по стране выросла в 2,3 раза. Жесткая централизованная система тарифов, имевшая благую цель выравнять материальное положение рабочих и служащих различных производств, соблюсти социальную справедливость, на деле привела к обратным результатам, образовался «нелегальный мир тарифов» [23. д. 5. л. 7]. В результате фактическое соотношение оплаты рабочих
и специалистов составило не 1:4, как планировалось,
а, по «скромным подсчетам, 1:7» [10. С. 57]. Обычным делом стали ссуды и авансы на заготовку ненормированных продуктов, приписка сверхурочных часов, что, по мнению В. Шмидта, вело к ломке тарифов и ставило результаты двухлетней тарифной работы профсоюзов «под угрозу полного уничтожения» [23. Д. 1. Л. 1]. Тарифы пересматривались, и денежная часть зарплаты сравнительно быстро росла. С января по декабрь 1919 г. средняя зарплата рабочих по стране увеличилась с 611 руб. в месяц до 1465 руб. [30. С.75]. Однако цены на рынке росли еще быстрее, и на заработанные деньги рабочие могли купить мизерное количество продуктов. Так, на Пензенском Госзнаке в конце 1919 г. средняя зарплата рабочего составляла 980 рублей. На тысячу рублей в то время можно было приобрести всего лишь один кубометр дров [30].
Выходом из сложившейся ситуации стала натурализация зарплаты рабочих. В феврале 1919 г. ВЦСПС поставил перед профсоюзами задачу увеличения натуральной части зарплаты путем усиленного питания рабочих, облегчения квартирного положения и обеспечения одеждой и обувью [19. С. 65]. Это постановление активно выполнялось в Поволжье. Пайки, которые вводились еще в 1918 г., получают широкое распространение как форма государственного снабжения, не связанная с производительностью труда. Паек теперь стал составлять реальное содержание заработной платы рабочих. Его размер, как правило, зависел от принадлежности рабочего к определенной группе предприятий [11. С. 54]. В Самаре к частичной натурализации зарплаты приступили в марте 1919 г. В конце августа 1919 г. V городская конференция РКП(б) в резолюции по докладу о тарифной политике записала следующее: «Принимая во внимание общехозяйственные трудности, повышение тарифных ставок не является выходом из тяжелого положения. Важно осуществить переход к натуральной зарплате» [10. С.177].
13.04 1919 года ЦК РКП(б) принял решение ввести единый классовый паек и уравнять распределение продуктов между служащими и рабочими, а также уничтожить привилегированное положение советских служащих по сравнению с рабочими [9]. К декабрю 1919 г. было шесть видов продовольственного снабжения рабочих и служащих [15. С.129]. Однако в Поволжье при недостатке продовольственных ресурсов полное осуществление распоряжения оказалось невозможным.
Бюджетные обследования той поры дают некоторое представление о способах приобретения продуктов питания рабочими. Как показывает таблица, снабжение рабочих по карточкам носило сезонный характер. В весенние месяцы жители Поволжья значительно меньше получали хлеб. Так, в марте 1919 г. жители Симбирска хлеба в органах госторговли получали менее 50 %, в то же время в июле обеспеченность хлебом вырастала до 96 %. Обратная пропорция наблюдалась в снабжении рабочих мукой. В марте больше выдавалось муки, а в июле хлеба. Средняя обеспеченность рабочих в государственных лавках вне зависимости
Таблица 1.
Доля продуктов, получаемых по карточкам в советских и кооперативных лавках по твёрдым ценам рабочими весной 1919 г. (%) [28]
Города Хлеб Мука Картофель
март июль март июль март июль
Нижний Новгород 44,2 5,9 71,9 22,4 7,6 -
Пенза 19,4 36,2 81,8 16,1 0,6 -
Саратов 75,2 72 46,2 1 1,7 -
Самара 13 58,4 97,5 33 1,2 -
Симбирск 49,2 95,8 47,3 44,9 5,1 -
РСФСР 54,7 56 49,6 21,9 11,5 -
от времени года составляла всего лишь 50 % от нормы. Рабочие по сравнению с другими категориями населения меньше пользовались услугами рынка с так называемыми вольными ценами. Это можно объяснить распространенным среди рабочих мешочничеством, воровством, а также изготовлением в рабочее время и из казенного сырья продукции для продажи на рынке. Так что усредненные данные, скорее, искажают ситуацию с потреблением, чем реально показывают ее. Если тот или иной продукт не выдавали по карточкам, его, естественно, приобретали на рынке по высокой цене.
Введя продовольственную диктатуру, государство тем самым взяло на себя обязательство по продовольственному снабжению жителей городов. Однако, как видно из таблицы 1, рабочие Поволжья весной 1919 г. получали явно недостаточно продуктов питания через систему государственного снабжения. Обеспеченность хлебом не поднималась выше 75%, картофелем - 8%, менее обеспеченными продуктами были рабочие Симбирска и Пензы.
Неустойчивое экономическое положение заставляло рабочих самостоятельно отправляться на заготовку продуктов. В сводках Пензенского ВЧК за
1919 г. отмечалось, что спекуляцией занимаются не только крестьяне, но и рабочие, доставляя продукты по более низким ценам во время служебных командировок [16]. Так, в информационной сводке Пензенского губчека отмечалось: «Служащие и рабочие берут отпуска и во время отпусков отправляются в деревню в качестве поденных рабочих, где работают у крестьян на полях и ежедневно зарабатывают больше, чем получают жалованья за месяц, получают за свою работу плату мукой и прочими продуктами» [1. С.24].
В 1920 г. зарплата рабочих еще немного увеличилась. Денежная составляющая оплаты рабочих в Пензенской губ. в течение 1920 г. увеличилась в среднем в 2,5 раза и составила в среднем за год 3111 рублей [25. С.327.]. Следует обратить внимание, что заработная плата постоянно росла, несмотря на принятые тарифы. С января по декабрь зарплата рабочих выросла почти в четыре раза. В тоже время, как показывают статистические данные, цены на ржаную муку за тот же период выросли в восемь раз [26. С.361]. Следует обратить внимание, что рост цен продолжился, в первом квар-
тале 1921 года они выросли в 7,3 раза, в тоже время доход рабочих за этот же период понизился на 17%, что естественно вызвало социальную напряженность и рост конфликтов на производстве. В архивных документах сохранились сведения о ценах на продукты питания в Царицыне, так в марте 1921г. в Царицыне фунт топленого молока стоил 850 рублей, фунт сметаны - 450 рублей, масло сливочное - 880 руб., мясо -100 руб., селедка - 80 руб., яблоки - 600, чай - 200 руб., спичечная коробка - 180 руб. [4. Д. 93. Л. 20]. В результате получается, что при средней зарплате рабочего в 1000 рублей в месяц можно было купить всего лишь 4 кг. мяса или килограмм сметаны. Поэтому говорить о зарплате как о стимуле к трудовой деятельности не представляет возможным.
По данным обследования, проведенного в Самаре, на каждого члена семьи приходилось в среднем по 156 руб. При этом на питание уходило 94,5%, а остальные расходы покрывались за счет сбережений, займов или случайных доходов [5. Д. 10. Л. 7]. В сводках Самарского ЧК отмечалось, что в очередях нередко слышались разговоры: «Норма муки 15 фунтов в месяц, а у спекулянтов она стоит 1500 руб. Как жить при таких условиях жизни? Мы, например, часто бросаем работу и идем в деревню за хлебом» [24. Д.166. Л.11].
Симбирский губсовпроф, обследовав летом
1919 г. продовольственное положение на Гурьевской суконной фабрике, констатировал: «Рабочие находятся в самом угнетенном и жалком состоянии, получая самое ничтожное количество хлеба, они вынуждены были для утоления своего голода и для спасения себя и своей семьи от голодной смерти продавать за бесценок все необходимые пожитки, приобретенные большим трудом, и покупать хлеб, который из частных спекулятивных рук обходится в 10 раз дороже» [6. Д. 26. Л. 16].
Характерной чертой в питании городского населения в рассматриваемый период было широкое использование суррогатов. Нормальный, чистый пшеничный или ржаной хлеб практически вышел из употребления. уже в 1918 г. в печеный хлеб чаще всего добавлялись различные примеси или суррогаты. Практически весь хлеб, выдаваемый по карточкам, был с различными примесями, и это не обязательно могли быть пайки. Впрочем, суррогатным был не только
хлеб, а практически все традиционные продукты питания [14. С. XIII].
В целом деньги перестали играть роль стимулятора трудовой и хозяйственной деятельности. Они становились анахронизмом, осколком старой экономической жизни. Процесс постепенной ликвидации денег как средства обращения и платежа был в том числе и причиной глубочайшего экономического кризиса в стране. Уже в начале 1921 г., несмотря на значительные суммы зарплаты - десятки и сотни тысяч - суммы эти ничего и никого не обеспечивали. Произошла натурализация заработной платы, прежде всего, за счет пайкового снабжения, хотя оно было ближе к социальному обеспечению, чем к заработной плате. Зарплата перестала играть роль мерила труда, его качества и количества.
Статистика той поры позволяет проследить калорийность среднего суточного питания взрослого рабочего. По данным физиологов, физиологический минимум, т.е. затраты энергии только на поддержание жизнедеятельности организма без работы, составлял 2300 калорий в сутки. При легкой работе рабочему среднего телосложения было необходимо получать не менее 2600 калорий ежесуточно, при средней - до 3100, а при тяжелой - не менее 3600 [29. С.9-10]. Таблица 2 иллюстрирует, как менялось суточное потребление калорий в Поволжье. В марте-апреле 1918 г. на одного взрослого человека в рабочей семье приходилось в среднем по РСФСР - 2434 калории, в Симбирске - 3285 калорий, в Пензе - 3185 калорий, в Самаре - 3137 калорий [32. С.75]. Исходя из выявленных данных, можно прийти к выводу, что питание в регионе было лучше, чем в Центрально-промышленном районе.
В Москве в 1919 г. рабочий по карточкам получал паек в 2639 калорий, тогда как суточная физиологическая норма составляла 3600 [3. С.270-271]. Повсеместно нормы были таковы, что сколько-нибудь напряженно трудиться рабочий не мог. Обнищание рабочего класса, голод в пролетарской среде стали питательной почвой для различного рода конфликтов. По свидетельству А. Коллонтай, голодный паек вызывал у рабочего, особенно женщин, чувство отчаяния и безысходности [21]. Но в то же время необходимо обратить внимание на то, что рабочие городов Поволжья питались лучше, чем в Центрально-промышленном районе. В Пензенской губ. население в среднем по-
требляло 2262 калорий, в Самарской - 2562 кал., в Симбирской - 2327кал., в Саратовской - 2700 кал., в Нижнем Новгороде - 2066 кал. Лучшее питание было связано, прежде всего с земледельческой специализацией региона и связью рабочих с деревней. Снабжение рабочих Поволжья в отличие от центрального района во многом осуществлялось путем индивидуальных походов в деревню. Так, в 1919 г. в Москве рабочие ежедневно употребляли в пищу 0,231 фунта ржаной муки, в Пензе - 0,994, в Симбирске - 0,794 [28. С.103].
В 1920 г. в связи с неурожаем в Поволжье и вывозкой продуктов в центральные районы питание рабочих региона резко ухудшилось. Если в мае 1920 г. среднее дневное потребление продуктов на душу населения в Пензенской губ. составило 2752 кал., то в ноябре - 2563 кал. [25. С. 694-695]. К осени 1920 г. произошло изменение в рационе рабочего: в 3 раза снизилось потребление крупы, в 4,5 раза растительных продуктов. Структура потребления изменилась в сторону увеличения потребления соли на 6-7%, а картофеля на 50%. Спрос же на остальные продукты сократился: на печеный хлеб приблизительно на 25%, на крупу - на 65%, на мясо и жиры - на 80% и на сахар - на 70% [2. С.49]. В 1920 году питание населения Поволжья резко ухудшается, падая по сравнению с прошлым годом в среднем на 500 калорий. В ннаиболее трудном положении оказали саратовские и нижегородские рабочие.
Естественно, качество питания зависело и от случайных факторов, в том числе и от расторопности тех, кто добывал себе пищу. Преимущества по снабжению имели скорее удачливые спекулянты, выходцы из всех классов и социальных групп. Так что данные статистики о питании рабочих вообще и о потреблении отдельных продуктов, в частности, отражают лишь самую общую картину, в реальной жизни все было сложнее и многообразнее. Иногда малоквалифицированный рабочий, набивший руку на поездках за хлебом (мешочник), был на порядок лучше обеспечен продовольствием (и не только), чем самый квалифицированный рабочий или чиновник высокого ранга. Тяжелое материальное положение негативным образом сказывалась на сознании людей, на их отношении к труду, да и к власти.
Сравнивая свое дореволюционное и нынешнее положение, многие приходили к выводу «за что боролись!» Голод и лишения изменили психологию людей, всемерно стимулировали такие пороки как воровство,
Таблица 2
Суточное потребление калорий в Пензе, Самаре, Симбирске и Москве 1918-1925г [27. С.165]
Города 1918г. 1919г. 1920г. 1921г.
Пенза 3185 2262 2871 2700
Самара 3137 2562 2980 2093
Симбирск 3285 3185 2609 2032
Нижний Новгород - 2066 2600 2508
Саратов - 3285 2275 2605
Москва 2434 2639 3430 2760
стяжательство, стремление поработать поменьше, а получить побольше, спекуляцию и т. д. Голод приводил к активному социальному протесту. Ввиду того, что люди в эти годы были постоянно вынуждены искать пропитание, бороться за выживание, ловчить, изворачиваться любыми путями происходила деградация психологии человека.
Неумение быстро реагировать в крайне тяжелых условиях на запросы масс привело к возникновению в феврале-марте 1921 г. предреволюционной обстановки в стране. Забастовки рабочих на почве бедственного существования стали обыденным явлением. Анализируя сложившуюся обстановку внутри страны, Ленин очень четко охарактеризовал причины возникновения рабочих выступлений: «Когда рабочие эту материально-производственную базу из-под ног теряют, тогда состояние неуравновешенности, неопределенности, отчаяния, безверия овладевает массами...» [17. С.282]. В этих условиях большевики решаются на изменение политического и экономического курса.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Борисова Л. В. Трудовые отношения в советской России (1918-1924 гг.). Москва «Собрание», 2006. 288 с.
2. Вайсберг Р. Деньги и цены. М., 1925. 136 с.
3. Гимпельсон С. Г. Советский рабочий класс. Социально-политические изменения 1918-1920гг. М., 1974. 276 с.
4. Государственный архив Волгоградской области (ГАВО). Ф.Р. 342. Оп. 1.
5. Центральный государственный архив Самарской области (ЦГАСО). Ф.Р. 818. Оп. 1.
6. Государственный архив Ульяновской области (ГАУО). Ф.Р. 696. Оп. 1.
7. Декреты Советской власти. М., 1964. Т. 3. 536 с.
8. Декреты Советской власти. М., 1968. Т. 4. 498 с.
9. Известия ЦК КПСС. 1989. № 12.
10. Известия НКП. 1918. № 4-5.
11. Известия Симбирского Совета рабочих, крестьянских депутатов. 1918. № 221.
12. Ильюхов А. А. Жизнь в эпоху перемен: материальное положение городских жителей в годы революции и гражданской войны. М., 2007. 264 с.
13. История советского рабочего класса. М., 1984. Т. 1. 473 с.
14. Кабо Р. Потребление городского населения России. М., 1918. 125 с.
15. Киселев А. Ф. Профсоюзы и советское государство 1917-1920 гг. М., 1991. 324 с.
16. Кондрашин В. В. Информационные материалы Пензенского губчека о своей деятельности и положении Пензенской губернии в годы гражданской войны // 80 лет от ВЧК до ФСБ. Пенза, 1998. С. 116-123.
17. Ленин В. И. IV Всемирному конгрессу Коминтерна, Петроградскому совету рабочих и красноармейских депутатов. Полн. собр. соч. Т. 45. М., 1964. 531 с.
18. Нижегородская коммуна. 1918. 5 ноября.
19. Отчет ВЦСПС за 1919 г. М., 1920. 126 с.
20. Подколзин А. М. К вопросу о продовольственном положении Советской Республики в 1918 г. // Вопросы политической экономии. 1958. № 2. С. 290-296.
21. Правда. 3 октября 1919.
22. Российский государственный архив социальнополитической истории (РГАСПИ). Ф. 17. Оп. 22.
23. РГАСПИ. Ф. 95. Оп. 1.
24. Самарский областной государственный архив социальнополитической истории (СОГАСПИ). Ф. 1. Оп. 1.
25. Сборник статистических сведений по Пензенской губернии. Пенза, 1927. 624 с.
26. Состояние питания городского населения СССР 1919-1924 гг. М., 1926. 358 с.
27. Статистический ежегодник 1918-1919 гг. Вып. 1. М., 1921. Разд. VII.
28. Струмилин С. Г. Наемный труд в России и на Западе. М., 1927. Книга 1. 342 с.
29. Струмилин С. Г. Питание Петроградских рабочих в 1918 г. // Новый путь. 1919. № 4-5.
30. Денежная Пенза // Улица Московская. 2008. 6 июня.
31. Чуканов И. А. Советская экономика в 1920-е годы: новый взгляд. М., 2001. 278 с.
32. Шарошкин Н. А. Материальное положение и быт рабочих Поволжья в первые годы Советской власти // Поволжский край. Вып.10. Саратов, 1988. 320 с.
