CC BY
127
ґ КУРСОМ РЕФОРМ )
Л. ГОХБЕРГ, кандидат экономических наук Центр исследований и статистики науки Минпромнауки России и РАН Кадровый потенциал российской науки
~у7г адры - основной элемент научно-А\.го потенциала страны. Сам характер научной деятельности как интеллектуального производства определяет значение личности ученого в творческом процессе создания новых знаний, обусловливает превращение проблемы комплексного развития и улучшения использования человеческого фактора в одну из наиболее актуальных и острых задач экономики, основанной на знаниях. Тенденции занятости исследовани- ями и разработками последнего десятилетия, которые на первый взгляд выглядят парадоксальными, обусловлены процессами адаптации научных организаций различных секторов и их работников к рыночной среде. Так, при снижении расходов на исследования и разработки в 1989-1998 гг. на 74% численность занятого ими персонала упала за этот период на 61% (табл. 1). Это явилось свидетельством не только ухудшившейся ситуации с оплатой труда в сфере науки, но и сокращения реаль-
Табл. 1. Персонал, занятый исследованиями и разработками (тыс. человек)
Год Всего Исследова- тели Техники Вспомога- тельный персонал Прочие
1989 2215.6 1118.8 270.5 500.4 325.9
1990 1943.4 992.6 234.8 512.5 203.6
1991 1677.8 878.5 200.6 416.6 182.1
1992 1532.6 804.0 180.7 382.2 165.7
1993 1315.0 644.9 133.9 379.4 156.8
1994 1106.3 525.3 115.5 291.3 174.1
1995 1061.0 518.7 101.4 274.9 166.1
1996 990.7 484.8 87.8 260.0 158.1
1997 934.6 455.1 80.3 244.9 154.3
1998 855.2 417.0 74.8 220.1 143.3
1999 872.4 420.2 72.4 235.8 143.9
2000 887.7 426.0 75.2 240.5 146.1
ных масштабов научной деятельности, осуществляемой оставшимся здесь персоналом.
В 1999 г. наметился некоторый рост занятости в науке - на 2%; позитивная динамика сохранилась и в 2000 г. (темп прироста - 1.8%). Этому способствовали как стабилизация положения дел в науке и практически завершившийся отток наиболее активной части ученых, так и неблагоприятная ситуация на рынке труда, что затрудняет переход сотрудников НИИ и КБ в другие сферы деятельности. Однако увеличение численности работающих, наблюдающееся в последние годы, явно недостаточно для того, чтобы компенсировать столь крупномасштабные потери, которые отечественная наука понесла в течение 1990-х годов: к началу 2001 г. исследованиями и разработками в России было занято 887.7 тыс. чел., что соответствовало около 1.4% общей численности занятого населения, тогда как в 1990 г. эта величина превышала 2.2 млн. чел. (2.9%). Таким образом, в настоящее время в российской науке осталось только 40% того кадрового потенциала, которым она располагала к началу 1990-х годов.
Тем не менее следует заметить, что российская наука пока еще остается одним из мировых лидеров по численности занятых. Даже с учетом того, что в расчете на 10 тыс. экономически активного населения численность персонала, выполняющего исследования и разработки, в нашей стране сократилась за период 1990-2000 гг. почти вдвое
- с 225 до 125 чел., по величине этого показателя Россия уступает лишь нескольким государствам ОЭСР - Финляндии, Исландии, Швеции, Японии, Швейцарии и США, - по-прежнему опережая другие индустриальные страны (рис. 1). Кадровый потенциал все еще остается основным достоянием отечественной науки, и забота о нем
должна занять центральное место в государственной научно-технической политике.
Процесс сокращения численности научных кадров различных категорий носил неравномерный характер. На первом этапе, в 1989-1991 гг., высвобождение затронуло в большей мере «научное обслуживание» (техников, вспомогательный и хозяйственный персонал). Это объяснялось попытками сохранить коллективы исследователей как ключевой элемент кадрового потенциала науки и снизить накладные расходы. Вместе с тем меньшая численность техников, лаборантов, рабочих по обслуживанию и наладке оборудования, персонала опытно-экспериментальных производств не могла не сказаться на условиях и эффективности труда ученых, зачастую вынужденных совмещать исследовательскую работу с выполнением технических функций, а также на состоянии парка приборов и оборудования. К 1995-1996 гг. доля техников стабилизировалась на уровне 8-10% от общей численности занятых исследованиями и разработками, вспомогательного и прочего хозяйственного персонала (41-44%). Контингент исследователей продолжал сокращаться вплоть до 1998 г. более высокими темпами.
Снижение числа занятых исследованиями и разработками было непосредственно связано с динамикой рынка труда и в целом носило стихийный характер. Основным его фактором стал добровольный отток работников из науки: в 1997 г. он составил 58.9% общего оттока кадров из этой сферы против 16.3% уволенных по сокращению штатов. В 1999 г. несмотря на прирост занятости в науке тенденция не только не изменилась, но даже несколько усилилась: увольнения по собственному желанию достигли почти двух третей оттока из научных организаций, тогда
Рис. 1. Численность персонала, занятого исследованиями и разработками, в расчете на 10 000 человек экономически активного населения в России и странах ОЭСР
(человек)
Всего
Исследователи
Финляндия Швеция Исландия Япония Швейцария Россия Дания Франция Г ермания Нидерланды Норвегия Канада Австралия Великобритания^ Бельгия Ирландия Новая Зеландия | Австрия Корея Испания Италия Словакия Венгрия Польша Греция Чехия Португалия Турция Мексика США
99
I 91 | 93
1 97
196
как сокращение штатов коснулось лишь 8.2% выбывших. Только 15% уволившихся из НИИ и КБ перешли на работу в другие научные организации, другие же вообще покинули сферу науки. При этом в первую очередь речь идет о так называемой «внутренней утечке умов»,
т.е. переходе прежде всего квалифицированных специалистов в сферу бизнеса. Открывшиеся здесь широкие возможности позволили многим ученым относительно легко найти высокооплачиваемую, перспективную работу; многие сегодняшние руководители
банков, инвестиционных и промышленных компаний, совместных предприятий, иных крупных коммерческих структур имеют ученые степени.
Подобного рода перераспределение квалифицированных кадров, безусловно, способствовало подъему новых для России отраслей рыночной экономики, но, очевидно, явилось и серьезным ударом по отечественной науке. В то же время менее квалифицированные работники, испытывая трудности с трудоустройством, зачастую возвращаются на нижеоплачиваемые должности в бюджетные организации, пополняя вспомогательный и прочий обслуживающий персонал. В 1999 г. такие работники составляли 61.8% притока кадров в сферу науки; на долю исследователей приходилось менее трети (29.5%), что, впрочем, не имело особого значения для пополнения их контингента, поскольку эта величина не превышала 5.9% наличной численности исследователей.
Падение общественного престижа научной деятельности и социального статуса ученых выступает серьезным препятствием для привлечения в науку молодежи. По данным обследования общественного мнения о науке, проведенного Центром исследований и статистики науки, всего 3% респондентов в возрасте от 18 до 24 лет при ответе на вопрос: «Если бы вы могли выбрать совершенно свободно, кем бы вы предпочли быть?» - выбрали профессию ученого [1, с.26]. Только 7% молодых респондентов считают ученых наиболее уважаемой в России профессией, тогда как 27% называют в этом качестве политиков, 13% - работников торговли, 6% отмечают учителей, 4% - инженеров.
Если в 1995-1997 гг. численность выпускников высших учебных заведений, поступающих в научные организации, составляла 6.4 - 6.5 тыс. чел. в
год, то в 1999 г. она немного выросла -до 9.4 тыс. чел. Суммируя тенденции притока выпускников вузов в науку за последние годы, необходимо отметить усиление зависимости пополнения кадров науки от притока молодежи: доля выпускников вузов в численности принятых на работу в научные организации из других отраслей экономики составила в 1999 г. 11.2% по сравнению с 8.6% в 1997 г., а в численности занятых исследованиями и разработками -1.1% (в 1997 г. - 0.7%). Вместе с тем интерес к научной карьере у молодых специалистов, и без того невысокий1, продолжает снижаться, что проявляется в падении удельного веса поступивших на работу в сферу науки в численности выпускников того же года с 2.1% в 1997 г. до 1.7% в 1999 г. Все бульшая часть таких специалистов ориентируется на работу в предпринимательском секторе (60.4% в 1999 г. по сравнению с 55.4% в 1997 г.), и все меньше доли тех, кто приходит в академические институты и вузы (14.9 и 10.2% против соответственно 22.8 и 13.7%).
Неравномерное сокращение численности кадров, занятых исследованиями и разработками, привело к определенным изменениям в их распределении по секторам. Как и в ситуации с затратами на науку, в ней доминирует предпринимательский сектор: несмотря на масштабные сокращения штатов в отраслевых институтах, его доля сохраняется на уровне двух третей всех занятых в науке (рис. 2). Наибольшее снижение занятости было отмечено в секторе высшего образования
- на 75.7% в 1989-2000 гг. по сравнению с 60% в среднем по стране. Это выразилось не только в сокращении численности персонала научно-иссле-
1 Доля выпускников вузов, попадавших на научную работу, в 1980-1990 гг. составляла в СССР 2-3% по сравнению с 12-13% в 1960-е годы и 6-7% в 1970 годы [2, с.43].
Рис. 2. Структура персонала, занятого исследованиями и разработками, по секторам 1989 2000
7.6% 4.6%
довательских подразделений вузов, но и падении занятости исследованиями и разработками профессорско-преподавательского состава по совместительству. Исследовательская работа в условиях недостатка финансовых средств в высших учебных заведениях оплачивается обычно значительно ниже, чем, например, преподавание в платных вузах и на разного рода курсах, что снижает ее привлекательность в глазах преподавателей. Так, в 2000 г., как и, например, пятью годами ранее, зарплата в подразделениях вузовской науки была примерно в 1.3 раза ниже, чем по вузам в среднем. Как следствие, численность персонала в вузовском секторе продолжает сокращаться, а его доля в структуре научных кадров ныне не превышает 5%.
Государственный сектор в наименьшей степени по сравнению с другими был затронут процессами сокращения кадров прежде всего благодаря ситуации в институтах РАН. Численность персонала в них за период 1990-2000 гг. снизилась менее чем на четверть (23.2%). В условиях непрерывного роста числа институтов в Академии воз-
росла и численность хозяйственного персонала в них - на 23.3% в 1990-2000 гг. Аналогичная тенденция наблюдается в академиях сельскохозяйственных и медицинских наук, где прирост составил 30.7% и 21.7%, соответственно. Академии - единственный сектор российской науки, где, даже на фоне сокращения собственно научных кадров отмечалось увеличение численности хозяйственного персонала.
Относительно благополучная статистика занятости в РАН обусловлена специфической мотивацией, прослеживаемой в научной среде в нынешней ситуации. По данным выборочных обследований, проведенных Центром исследований и статистики науки, подавляющая часть ученых, оставшихся работать в науке, не намерена покинуть ее: здесь дело их жизни, и они уже достигли определенных научных результатов. В мотивации ученых доминируют не экономические, а в большей мере профессиональные интересы: 62% опрошенных назвали их в качестве основной причины продолжения ими научной деятельности, 39% объясняют это нежеланием менять свои жизненные
установки, 37% - надеются на улучшение ситуации в науке и рассматривают текущие трудности как временные [3, с.26]. При этом лишь 2% респондентов заявили о безусловном намерении сменить работу. Однако сравнение данных последних лет с результатами более ранних наших исследований показывает, что в науке усиливаются также и инерционные настроения, свидетельствуя о нарастающей «усталости» в среде ученых. Так, если в 1992-1993 гг. только 10% ученых не желали менять работу будучи в предпенсионном возрасте, а 11% отмечали, что им трудно это сделать в силу привычки, то позднее эти доли возросли соответственно до 17% и 19%.
Одним из ключевых факторов, лежащих в основе подобных предпочтений, является вторичная занятость ученых в сфере бизнеса. В условиях, когда задолженности по выплате заработной платы, переводы в режим неполного рабочего времени, вынужденные отпуска по инициативе администрации, в том числе без денежной компенсации, превратились во многих институтах в массовое явление, многие ученые лишь номинально числятся таковыми, фактически занимаясь другими видами деятельности. По оценкам Центра исследований и статистики науки, более половины ученых имеют второе место работы, из них 15% - на постоянной основе1. При этом только каждый второй из числа ученых, имеющих дополнительную работу, считает, что она в той или иной мере соответствует профилю его основной работы [5, с.146]. Учитывая диспропорции в оплате труда ученых различных возрастных групп,
1 Ученые отличаются более высокой активностью в плане вторичной занятости, чем остальная часть населения. По данным социологических обследований, только каждый десятый из числа занятых в экономике имеет вторую работу [4, с.133].
все это превращает отток из науки лиц более социально активного возраста в своего рода закономерность.
В целом итогом 1990-х годов стала заметная деформация структуры занятости в науке. Наибольшему сокращению подвергся состав непосредственных участников научного процесса -исследователей (на 61.9% за 1989-2000 гг.) и техников (на 72.2%); численность же вспомогательного и хозяйственного персонала уменьшилась на 52-55%. Среди покинувших науку за эти годы более половины (52.2%) составляют исследователи, пятую часть - вспомогательные работники, 14.7% приходится на техников и 13.5% - на прочий персонал. В результате доля исследователей в численности занятых в науке (48% в 2000 г.) уже не достигает и половины, что свидетельствует о постепенном превращении многих НИИ и КБ в чисто хозяйственные организации при угасании собственно научной деятельности.
Усилились также диспропорции в квалификационной структуре работников науки. Безусловно, они отличаются высоким образовательным цензом: 59.8% имеют высшее и 16.3% среднее профессиональное образование. Для сравнения заметим, что среди занятых в российской экономике в 2000 г. высшее образование имели 21.7%, а неполное высшее и среднее профессиональное - 33.2%.
Естественно, что наивысшим уровнем образования характеризуются исследователи: все они имеют высшее образование. Среди техников его имеет каждый пятый, а 58.8% из них — специалисты со средним профессиональным образованием. Чуть выше, чем в среднем по стране, доли лиц с высшим образованием также и среди вспомогательного и прочего хозяйственного персонала — 23.9 и 21.6% соответственно. Среднее профессиональное
образование имеет четверть работников, относящихся к этим категориям. Тем не менее вряд ли может вызвать удовлетворение тот факт, что на фоне относительно невысокой квалификации вспомогательного и обслуживающего персонала и вследствие абсолютного сокращения численности исследователей на пороге XXI века 40.2% занятых в российской науке не имеют высшего образования.
Что касается отдельных секторов науки, то квалификационная структура персонала в них непосредственно связана с особенностями его профессионального состава. Так, максимальный удельный вес лиц с высшим образованием характерен для вузовского (80.5%) и частного бесприбыльного (77.6%) секторов, где две трети занятых составляют исследователи. В государственном секторе эта доля также выше средней по стране (63.4%), тогда как в предпринимательском секторе она минимальна по сравнению с другими секторами науки, что в первую очередь объясняется наиболее высоким удельным весом вспомогательного и прочего персонала, в том числе обслуживающего опытно-экспериментальную базу отраслевых НИИ и КБ. В силу тех же факторов прямо противоположная картина складывается с долей лиц, имеющих среднее профессиональное образование: наибольшего значения этот показатель достигает в предпринимательском секторе (17.3%), а наименьшего — в вузовском (10.4%), поскольку входящие в его состав научно-исследовательские подразделения обслуживаются, как правило, вспомогательным и хозяйственным персоналом, состоящим в штате соответствующих централизованных служб вузов. Государственный сектор и в этом случае занимает среднюю позицию (14.8%).
Снижение занятости в науке сопро-
вождалось ростом доли исследователей, имеющих ученые степени, с 14.4% до 24.9% в 1990-2000 гг. Прежде всего это обусловлено абсолютным ростом численности докторов наук в их составе - на 41.8% в 1990-2000 гг. Другим фактором стал более интенсивный отток из науки лиц младших и средних возрастов, среди которых преобладают кандидаты наук и особенно исследователи без ученой степени. Почти 60% ученых, уволившихся из академических институтов в 1991-1993 гг., были моложе 40 лет. Данные категории персонала, как правило, в меньшей степени связаны возрастными ограничениями и должностным положением и отличаются более высокой социальной мобильностью. В итоге численность исследователей-кандидатов наук снизилась на 33.9%, а не имеющих ученой степени - на 63%. Это также объясняет падение удельного веса последних в численности исследователей.
Сильную технократическую направленность российской науки, обусловленную исторически сложившимися традициями ее первоочередной ориентации на нужды оборонного комплекса и тяжелой промышленности, предопределяют устойчивые диспропорции в профессиональной структуре научных кадров. Несмотря на отдельные сдвиги, в целом данный показатель меняется достаточно медленно. Так, в 1990 г. доминирующее положение в профессиональной ориентации ученых занимали технические науки - на их долю приходилось 60% исследователей. Далее (с десятикратным разрывом) следовали физико-математические науки (6.8%), где лидерство российских ученых по ряду направлений было общепризнанным. Заметное место в структуре научных кадров занимали экономика (4.8%), а также ряд естественнонаучных дисциплин (химия, биология, геология), сельскохозяй-
ственные и медицинские науки, доли которых в общей численности исследователей не превышали 2-3.5%.
В профессиональной структуре научных кадров в ее сегодняшнем виде по-прежнему преобладают технические науки, причем их доля несколько возросла - до 64.6% в 2000 г. Немного повысились доли физико-математических (9.9%), химических (4.9%), биологических (4.4%), медицинских (3.6%), сельскохозяйственных и геолого-мине-ралогических (по 3.4%) наук. Отток в сферу бизнеса и финансов способствовал сокращению удельного веса иссле-дователей-экономистов.
Отмеченные сдвиги в структуре исследователей произошли на фоне неравномерного снижения их численности как в целом, так и в большинстве отраслей наук. Если численность исследователей в 2000 г. составила примерно 81.1% от уровня 1994 г., то, например, в физике спад достигал 11.9%, математике, биологии и медицине - 1921%, технических и сельскохозяйственных науках - 26-27%. Наибольшее сокращение занятости за этот период наблюдалось в химических (33.3%) и общественных науках (35.1%), прежде всего в педагогике и психологии (3334%), экономике (40.8%), политологии (в 2.6 раза). К числу отраслей, характеризовавшихся ростом численности исследователей, относятся геолого-ми-нералогические науки, история, искусствоведение (на 2.5-3%) и филология (на 7.1%). Таким образом, налицо тенденция постепенного перераспределения специалистов в пользу естественных и гуманитарных наук при снижении удельного веса технических и общественных наук, хотя она пока еще не затрагивает принципиальных пропорций между ними.
Несколько иначе выглядит квалификационная структура научных кадров по отдельным отраслям. Доли техни-
ческих наук в составе специалистов, имеющих ученые степени, в 2-3 раза ниже, чем их удельный вес в общей численности исследователей; в естественнонаучных и гуманитарных дисциплинах данное соотношение имеет обратный характер. Наиболее высокий уровень квалификации с этих позиций отмечается у ученых-медиков (64.8% исследователей имеют ученые степени) и гуманитариев (63.1%). Контингент докторов наук, занятых исследованиями и разработками, в последние годы пополнялся в основном за счет специалистов в таких областях, как технические, сельскохозяйственные науки, физика, математика, биология, химия, медицина, геология, - факт, свидетельствующий о сохраняющемся влиянии сложившихся научных школ на подготовку кадров высшей квалификации. Прямо противоположная ситуация характерна для кандидатов наук - снижение их численности происходит во всех отраслях науки. В течение 1994-2000 гг. исключением стали только филология, где она увеличилась на 9%, а также геология и искусствоведение, где был зафиксирован «нулевой рост», что тем не менее не повлияло на общую картину.
Низкая оплата труда в отечественной науке, падение престижа научного труда, его привлекательности для выпускников высших учебных заведений и аспирантуры способствовали тому, что с одной стороны, многие сильные, конкурентоспособные специалисты уходят из науки в коммерческие структуры либо вынуждены работать по совместительству не по профилю своей научной деятельности, а, с другой стороны, наука остается без свежего пополнения. Все это ускорило процесс ухудшения возрастной структуры научных кадров, достигший угрожающих параметров.
Тенденция постарения работников науки проявилась в бывшем СССР с
начала 1980-х годов. Так, за период 1982-1987 гг. удельный вес научных работников в возрасте до 35 лет снизился до 29%, а доля возрастной группы старше 50 лет выросла с 19 до 22%, в том числе работников пенсионного возраста - с 4 до 5%. Впоследствии ситуация заметно обострилась: доля исследователей в возрасте до 40 лет сократилась с 33.2% в 1994 г. до 26.2% в 2000 г., а лиц старше 60 лет возросла с 9 до 20.8%. Почти половина (47.4%) российских ученых перешагнули пятидесятилетний рубеж, включая 59.8% кандидатов и 84.1% докторов наук. Примерно каждый пятый ученый в нашей стране старше 60 лет (в том числе 30.5% кандидатов и 56.2% докторов наук), и лишь 10.6% - моложе 29 лет. Средний возраст исследователей составляет сегодня 49 лет, кандидатов наук - 53 года, у докторов наук он достиг 61 года, превысив пенсионную планку (рис.3).
значительно - до 68.9 и 63.6 года. К началу 2001 г. средний возраст действительных членов РАН оценивался в 70 лет, членов-корреспондентов - 64.5 года. Даже в столь динамичных областях науки,как, например,ядерная физика, информатика, биология, средний возраст академиков достигает 68-69 лет.
Значительный интерес представляют данные о численности и составе лиц, работающих в сфере науки по совместительству либо трудовым соглашениям или договорам. Несмотря на сокращение масштабов этого явления (на 25.6% в течение 1994-2000 гг.), указанная категория занятых весьма существенным образом дополняет основной персонал научных организаций: соотношение между ним и совместителями на протяжении всего рассматриваемого периода остается на заметном уровне - примерно 5:1. Две трети со-
Рис. 3. Средний возраст исследователей
Лет
- Доктора наук
- Кандидаты наук
- Исследователи
По данным Президиума РАН, если в 1970 г. в АН СССР средний возраст академиков составлял 65 лет, а членов-кор-респондентов - 58.8 года, то к концу 1996 г. он достиг соответственно 69.7 и
65.6 года. Состоявшиеся в 1997 г. выборы в члены Академии ученых моложе 50 лет не изменили ситуацию: по их итогам эти показатели снизились не-
вместителей ведут непосредственно исследовательскую работу, занимая научные должности; 7% приходится на техников, 27.8% - на вспомогательный и прочий хозяйственный персонал.
Почти половина (49.2%) всех совместителей работает в секторе высшего образования, что в общем-то не вызывает удивления, учитывая огромный
кадровый потенциал вузов1. Для многих вузовских преподавателей совмещение педагогической деятельности с научной всегда было доброй традицией и после наиболее кризисных в этом отношении 1997-1998 гг., когда численность совместителей в подразделениях вузовской науки упала до минимума (80.5 тыс. чел. в 1998 г.), вновь наметилось ее возрождение. Уникальность ситуации заключается в том, что их абсолютная численность в 2.2 раза превосходит количество штатных работников таких подразделений, тогда как в государственном и предпринимательском секторах эта пропорция не превышает соответственно 12.6 и 9.7%. К концу 2000 г. численность совместителей в секторе высшего образования достигала 89.6 тыс. чел.; в итоге общее снижение вторичной занятости здесь составило в 1994-2000 гг. 17.5% против 28.2% по основному его персоналу. Максимальная часть совместителей в научных подразделениях вузов - исследователи (72.3%); это более половины всех ученых-совместителей в России.
С 1999 г., в том числе в связи с определенным улучшением финансового положения научных организаций, их привлекательность в качестве места для вторичной занятости несколько усилилась. По сравнению с предшествующим периодом в 1999-2000 гг. увеличилась численность исследователей-совмес-тителей в вузовском и особенно предпринимательском секторах. Резко возросло число таких совместителей в частных бесприбыльных организациях. Государственный сектор стал единственным исключением: здесь в составе совместителей количество исследователей снижается, а численность
1 По состоянию на начало 2000/2001 учебного года, численность основного (штатного) персонала государственных вузов составляла 265.2 тыс. чел. В них работали 28.0 тыс. докторов наук и 125.4 тыс. кандидатов наук.
вспомогательных и хозяйственных работников растет - еще одно подтверждение приведенного выше вывода о низкой эффективности функционирования многих входящих в его состав научных организаций, все в большей мере ориентирующихся не столько на проведение исследований, сколько на хозяйственные операции.
Столь разнонаправленная динамика совместительства ученых в различных секторах есть проявление постепенного латентного перераспределения интеллектуального потенциала в пользу исследований коммерческого характера, проводимых как в отраслевых НИИ и КБ, так и в вузах. Контракты с промышленностью, гранты и субсидии благотворительных фондов способствуют также привлекательности для совместителей бесприбыльных научных центров. В этом смысле вторичная занятость ученых подпадает под общее ее определение как своеобразной формы «растянутой трудовой мобильности» или «отложенного увольнения», которое сводится к подбору нового места работы, когда работник начинает его, не увольняясь со старого [4, с. 132]. Особенностью такого рода вторичной занятости в сфере науки в отличие от других видов деятельности является ее возможная значительная продолжительность, поскольку ученые, особенно те, кто достиг определенного уровня квалификации и должностного положения, часто стараются сохранить свой формальный статус сотрудника академического либо оборонного института или престижного вуза. Хотя подобная вторичная занятость может носить многолетний характер, не перерастая в смену основного места работы, тем не менее она заслуживает стимулирования как специфическая разновидность межсекторной мобильности научных кадров, способствующая циркуляции знаний в
рамках национальной инновационной системы.
В течение последнего десятилетия заметно изменилась роль послевузовского образования в системе подготовки научных кадров. В условиях плановой экономики, отличавшейся ограниченностью сфер приложения высококвалифицированного труда и низкой межотраслевой мобильностью кадров, аспирантура была нацелена прежде всего на подготовку специалистов для науки и вузов, поэтому падение интереса молодежи к научной работе вызвало стагнацию численности аспирантов в течение 1970-1985 гг., а затем и сокращение ее в России на 7% к концу
1990 г. В целом по СССР за период 19701989 гг. численность научных работников выросла более чем в 1.6 раза, кандидатов наук - в 2.2 раза, тогда как число аспирантов осталось в пределах 95100 тыс. чел. Поэтому, если в 1970 г. годовой выпуск аспирантов достигал 2.8% численности научных работников и 11.5% численности кандидатов наук,
то в 1988 г. эти показатели составили соответственно 1.6% и 5.0%. В сочетании с целым рядом негативных черт, уже тогда проявившихся в деятельности аспирантуры (недостаточная актуальность, отсутствие новизны и практической значимости диссертационных работ, дублирование их тематики и т.п.), все это привело к снижению ее роли как важнейшей формы подготовки и источника обновления квалифицированных научных кадров.
В табл. 2 приведены основные показатели деятельности аспирантуры в Российской Федерации в 1991-2000 гг. Статистика показывает, что в первой половине 1990-х годов система аспирантуры пережила серьезный кризис: резкий спад приема (1992 г.), сокращение численности аспирантов (19921994 гг.) и их выпуска, в том числе с защитой диссертации (1995 г.). С 1995 г. наблюдается рост количественных показателей деятельности аспирантуры, несмотря на отмеченное выше дальнейшее снижение притока молодежи в
Табл. 2. Основные показатели деятельности аспирантуры
(человек)
Численность аспирантов Прием в аспирантуру Выпуск из аспирантуры В том числе с защитой диссертации
1991 59314 15687 16322 3105
1992 51915 13865 14857 3135
1993 50296 16507 13432 3198
1994 53541 19416 12292 2712
1995 62317 24025 11369 2609
1996 74944 29012 11931 2881
1997 88243 32670 14135 3553
1998 98355 34351 17972 4691
1999 107031 37666 21982 5953
2000 117714 43100 24828 7503
сферу науки: численность аспирантов в 1995-2000 гг. выросла почти вдвое -на 88.9%, прием увеличился на 79.4%, выпуск - в 2.2 раза. Это объясняется не только стремлением молодых людей к получению кандидатской степени как дополнительного квалификационного достижения, обладающего известной ценностью на рынке труда и котирующегося на уровне международно признанной степени доктора философии (РИО), но и таким немаловажным субъективным фактором, как возможность получения юношами отсрочки от призыва на воинскую службу при обучении в очной аспирантуре. Сдерживающим фактором является мизерное материальное обеспечение аспирантов и докторантов очного обучения, минимальные размеры стипендий которых эквивалентны примерно 20-30 долл. США.
В последние годы аспирантская подготовка все сильнее переориентируется на обеспечение кадрами высшей квалификации не столько науки, сколько других отраслей экономики. Обучение в аспирантуре сегодня предстает скорее как продолжение образования и в меньшей мере - как форма повышения квалификации ученых в процессе их научной деятельности. Доли выпускников вузов в общем числе принятых в аспирантуру с отрывом от производства в том же году увеличились в течение 1991-2000 гг. с 31.9 до 68.7%, в том числе в вузовской аспирантуре - с 34.1 до 70.0%. В НИИ рост был тоже весьма заметным, хотя, учитывая профиль аспирантской подготовки в них, соответствующие показатели, как и ранее, остаются на более низких отметках (25% в 1994 г. и 60.3% в 2000 г.).
Достаточно красноречивы в этом плане также данные о соотношении масштабов деятельности аспирантур в научных организациях и высших учебных заведениях. Число НИИ, осуще-
ствлявших подготовку аспирантов, в Российской Федерации достигло пиковой отметки в 1991 г. - 878. Спустя 10 лет, к началу 2001 г., оно упало до 797 (на 9.2%), т.е. примерно до уровня 1988 г. В вузах тенденция прямо противоположная - число аспирантур в них неуклонно возрастает уже почти в течение двух десятилетий (с 381 в 1986 г. до 565 в 2000 г.). Таким образом, расширение возможностей получения послевузовского образования через аспирантуру, невзирая на кризис в экономике и научной сфере [5, с.79], достигнуто именно благодаря деятельности вузов. Это сопровождалось перераспределением контингента аспирантов между научными организациями и вузами: если в
1991 г. на долю НИИ приходилось более трети их общего числа (36.4%), 29.8% принятых в аспирантуру и 39.3% выпускников, то в 2000 г. все эти удельные веса упали до уровня 15%, что является следствием не только ликвидации ряда аспирантур, но и снижения активности действующих.
В силу тех же причин контингент аспирантов резко помолодел. В 2000 г. доля лиц в возрасте до 26 лет в общей их численности достигла 70.8% (против 49.6% в 1994 г.), а удельные веса более старших возрастных групп резко снизились. Наиболее «юная» категория обучающихся в аспирантуре - вузовские аспиранты очного обучения, среди которых 81.9% моложе 26 лет. Наименьшая их доля - среди аспирантов научных организаций всех форм обучения (62.2%), отличающихся повышенными удельными весами остальных возрастных групп. Сказанное вновь свидетельствует о растущей дифференциации функций аспирантур в НИИ и вузах при ослаблении их общей ориентации на подготовку высококвалифицированных кадров для сферы науки.
Аналогичные тенденции характер-
ны и для докторантуры, хотя здесь, естественно, обучаются специалисты более старшего возраста: в 2000 г. 44.1% докторантов относились к возрастной группе 40-49 лет, 16.7% докторантов были в возрасте 50-59 лет и только 37.3% - до 39 лет. Численность докторантов в НИИ с 1991 г. по 2001 г. уменьшилась на 23%, а в вузах она возросла в 3.1 раза. Доля тех, кто проходит подготовку в научных организациях, составляет менее 12% и без того небольшой общей численности докторантов (4213 чел. в 2000 г.). Между тем, в 1991 г. эта величина была втрое выше - 36.3%. Удельные веса НИИ в приеме в докторантуру и выпуске из нее столь же малы (11-12%).
Еще одно проявление отмеченных процессов - изменение отраслевой структуры подготовки научных кадров. Несмотря на сохраняющееся лидерство технических наук по абсолютной численности аспирантов, их доля в показателях деятельности аспирантуры за период 1991-2000 гг. упала примерно с трети до четверти. Темпы роста численности аспирантов здесь, как и в области естественных, медицинских и сельскохозяйственных наук, в 1.5-2 раза ниже, чем в общественных и гуманитарных науках. Судя по динамике приема в аспирантуру (а в сфере общественных наук он вырос за указанный период в 4.9 раза по сравнению с 1.8-
2.6 раза в других отраслях), можно ожидать дальнейшего относительного сокращения роли послевузовского образования во всех вышеназванных крупных областях науки, кроме общественных. Наиболее высокие темпы роста численности аспирантов за десятилетие были зафиксированы в политологии (в 6.4 раза), хотя она и остается весьма малочисленной отраслью (997 чел. в 2000 г.), и юриспруденции (с 1.0 до 5.8 тыс. чел., или в 5.7 раза), а также в социологии и психологии, в каждой из
которых численность аспирантов возросла четырехкратно - с 0.5-0.7 тыс. чел. до 2.1-2.5 тыс. чел. «Экономи-
ка» после резкого снижения численности аспирантов почти на четверть в 1992-1993 г. затем восстановила свое второе место по данному показателю после технических наук, причем этот разрыв сократился с 3.4 до 1.4 раза. В естествознании только физико-математические и биологические науки характеризуются достаточно адекватным
- 90%-м - ростом численности аспирантов. Изменения в структуре послевузовского образования в области технических наук связаны с расширением аспирантской подготовки по информатике, вычислительной технике и управлению: доля тех, кто специализируется в этих дисциплинах, достигла в 2000 г. трети общей численности аспирантов-«технарей».
В докторантуре по численности обучающихся также лидируют технические науки (25% в 2000 г.). Экономика (8.9%) уступает здесь физико-математическим наукам (11.8%), поскольку в отличие от аспирантуры в составе докторантов преобладают исследователи и преподаватели вузов; среди них гораздо меньше практических работников (управленцев, бизнесменов и т.п.), которые чаще защищают докторские диссертации в качестве соискателей, обычно минуя ступень формальной докторантской подготовки. Группа относительно заметных по масштабам подготовки докторантов отраслей науки включает педагогику (8.3%) и филологию (7.6%), где их численность увеличилась в 3.2-3.8 раза в течение 19912000 гг.; медицину (5.7%) и философию (5.4%), отличавшиеся менее значительным ростом (1.8 и 2.7 раза соответственно). В социологии и психологии количество обучающихся выросло в 45 раз, в юриспруденции - в 1.7 раза, но абсолютная их величина в каждой из
этих отраслей составляет лишь по 8090 чел. (около 2% их общего числа).
Оценки результативности деятельности аспирантуры, основанные на имеющейся статистической информации, сводятся к определению удельного веса выпускников, защитивших диссертации в установленные сроки. В 2000 г. данный показатель достиг максимума за все последнее десятилетие -30.2% по сравнению с 19.0% в 1991 г. Несмотря на казалось бы более предпочтительные возможности доступа к исследовательской базе, аспиранты научных организаций характеризуются меньшей настойчивостью в достижении ученой степени: доля выпускников аспирантуры НИИ, завершивших обучение защитой диссертаций, в 2000 г. (22.9%) находилась почти на том же уровне, что был достигнут в вузах еще в 1992 г., где эта величина ныне несколько выше среднероссийской (31.5%). Что касается докторантской подготовки, то ее результативность в свете естествен-
ного предположения о наличии у обучающихся требуемых профессиональных достижений остается в целом невысокой как в научных организациях (42% в 2000 г.), так и в вузах (38.5%).
Литература
1. Гохберг Л.М., Шувалова О.Р. Общественное мнение о науке. - М.: Центр исследований и статистики науки, 1997.
2. Научные кадры СССР: динамика и струк-
тура / Под ред. В.Ж. Келле, С.А. Куге-ля. - М.: Мысль, 1991.
3. ЗубоваЛ.Г. Ценности и мотивация науч-
ного труда.- М.: Центр исследований и статистики науки, 1996.
4. Разумова Т., Рощин С. Экономический анализ причин вторичной занятости // Вопросы экономики. - 2001.- №9.
5. Гохберг Л.М., Ковалева Н.В., Миндели Л.Э., Некипелова Е.Ф. Квалифицированные кадры в России. - М.: Центр исследований и статистики науки, 1999.
И. БОЛОТИН, профессор Г. ДЖАМАЛУДИНОВ, доцент
За последнее десятилетие общая численность основного (штатного) профессорско-преподавательского состава выросла на 14%; количество же работающих на полной ставке увеличилось только на 4 процента. Рост произошел за счет штатного персонала, работающего на 0,5 и 0,25 ставки; его численность выросла в 3,46 раза. Для многих из них вуз выступает в роли «крыши», дающей возможность зани-
Социальные проблемы научнопедагогических кадров
маться другими видами деятельности, зарабатывая средства для достойного существования. Персонал, работающий на условиях штатного совместительства, вырос почти в 2 раза. Почти в таких же размерах увеличилось число докторов наук и профессоров. Рост количества кандидатов наук составил 9%, а доцентов - 20 %. (табл. 1) [1].
Следует иметь в виду то обстоятельство, что роль и значение научно-пе-
