CC BY
14
ФИЛОЛОГИЯ
ББК 81.2. - 2
К ВОПРОСУ О СЕМАНТИКЕ ПРОСТРАНСТВЕННЫХ ПОСЛЕЛОГОВ КАЛМЫЦКОГО ЯЗЫКА XVIII в. (на материале исторических писем)
Е.В. Бембеев, Н.Д. Асирова
Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ, проект № 09-04-36760е/Ю
Статья посвящена системному описанию и структурно-семантическому анализу пространственных послелогов, выявленных на материале языка писем калмыцких ханов XVIII в.
Ключевые слова: грамматика, служебные слова, калмыцкий язык, послелоги, локативы, старописьменный калмыцкий язык XVIII века.
The article is dedicated to the system description and structural-semantic analysis of the spatial postpositions revealed on material of the Kalmyk khans' letters language of the XVIIIth century.
Keywords: grammar, syntactic words, the Kalmyk language, postposition, lokatives, the old written Kalmyk language of the XVIIIth century.
Изучение служебных слов калмыцкого языка - одна из актуальных задач современного калмыцкого языкознания, имеющая и общемонгольское значение. В описательном, сравнительном и сопоставительном планах вопросы служебной лексики в калмыцком языке изучены недостаточно. Более того, необходим всесторонний охват материала, в том числе и данных по письменным памятникам калмыцкого языка, что позволит достаточно адекватно отобразить особенности калмыцких служебных слов. Настоящая статья посвящена системному описанию и структурносемантическому анализу пространственных послелогов, выявленных на материале языка писем калмыцких ханов XVIII века. Объектом настоящего исследования является морфологическая структура калмыцкого языка XVIII века, предметом исследования - пространственные послелоги калмыцкого языка XVIII века.
Для монгольских языков, в том числе и для старописьменного калмыцкого, характерна высокая частотность употребления данных релятивных слов, поэтому эти языки можно назвать «после-ложными» [1, с. 15; 2 с. 90]. Как отмечают многие исследователи, данная часть речи до сих пор недостаточно глубоко изучена в языкознании и находится, как и другие служебные слова, в состоянии «научно-исследовательской неопределенности». Первые сведения о послелогах мы находим уже в ранних монгольских грамматиках и грамматических пособиях практического характера. Одни исследователи называли их «послеречиями» [3; 4; 5], другие относили этот класс слов к частицам и наречиям [6; 7]. В последующих грамматиках послелог выделяют в отдельную часть речи [8; 9; 10; 11; 12; 13; 14; 15 и др.]. Исследованию семантики послеложных конструкций и падежных форм в современных монгольских языках посвящены монографическая работа С.М. Трофимовой [16],
специальные статьи [2, с. 90-111; 16, с. 221-273; 17 с. 133-147]. Изучению послелогов калмыцкого языка в историко-сопоставительном аспекте посвящены работы А.Л. Лиджиевой [18; 19].
Послелоги - одно из основных средств характеристики движения объекта и его местоположения в пространстве и времени, выражения значений цели и причины, отношений следствия, образа действия, сравнения, совместности и других более обобщенных грамматических значений. Известно, что выражение пространственных отношений между объектами реальной действительности - важнейшая функция послелогов. Из локальных представлений постепенно развивается представление о времени, т. е. абстрактное понятие пространства, что находит отражение в языке. Это связано, вероятно, с тем, что пространственные и временные представления - это явления самой древней формации в языке. Но развитие и совершенствование языка есть процесс постоянный и бесконечный, поэтому состав послелогов, число грамматических значений - падежных и разнообразных семантических отношений, выражаемых в языке послеложными конструкциями, значительно пополняется. В связи с этим специальное исследование системы пространственных послелогов на материале старописьменного калмыцкого языка вызвано необходимостью уточнить их состав и классификацию, структурно-семантические и функциональные признаки, что окажется плодотворным для дальнейшего изучения этого разряда служебных слов в историко-сопоставительном аспекте.
Данный разряд служебных слов, управляя падежными формами имен и субстантивированных слов от других частей речи, дополняет и уточняет их значения, образует послеложные конструкции, выражающие самые разнообразные отношения между двумя объектами, между объектом и при-
знаком, между объектом и действием в составе именных, адъективных и глагольных словосочетаний. Если падежи являются грамматической категорией, то семантико-функциональное содержание послелогов (> послеложных конструкций) дает основание считать их объектом не только синтаксиса, но и лексики, и морфологии. Поэтому исследование послелогов калмыцкого языка в диахронии имеет не только теоретическое, но и практическое значение, так как изучение данного разряда слов как «межуровневой единицы» тесно связано с задачей создания общего курса морфологии калмыцкого языка, а также исторической грамматики калмыцкого языка.
Материалом для исследования послужили письма калмыцких ханов XVIII века и их современников, хранящиеся в Национальном архиве Республики Калмыкия (НА РК) и «представляющие собой особую культурную ценность» [20, с. 8]. При исследовании способом сплошной выборки были выявлены послелоги и послеложные конструкции, зафиксированные в текстах 107 писем калмыцких ханов XVIII века, которые хранятся в фонде № 36 Национального архива Республики Калмыкия, а также опубликованы в книгах Д.А. Сусеевой и Д.Б. Гедеевой [20; 21].
В языке писем калмыцких ханов XVIII века система пространственных отношений, выраженная в виде послеложных конструкций, представлена широко и разнообразно. Послелогами выражаются обстоятельственные отношения места пребывания предмета, лица или осуществления действия. Ориентир мыслится как объект, организующий вокруг себя некоторое пространство; в свою очередь это пространство делится на целый ряд групп или классов, которые и составляют частные значения локализации. Пространственные отношения калмыцкого языка XVIII века можно разделить на два основных класса: ориентирующие и двигательные. Среди ориентирующих выделяются послелоги со значением внутреннего и внешнего расположения, верха и низа, вертикальности, наклонности, передней, задней стороны, близости, дальности и др. Среди двигательных - послелоги со значением направленности и ненаправленности, ограниченности и неограниченности движения.
1. Ориентирующие значения послелогов
Локативная семантика послелогов, зафиксированных нами в языке писем XVIII века, выражается посредством реализаций следующих смыслов:
1.1. Внутреннее и внешнее расположение
1) Положение или совершение действия предмета или лица во внутреннем пространстве выражается следующими послелогами: Дотор «в, внутри, среди». Например: .. .Болбочиги нигэ ацги мини тагта доторо... (НА РК. Ф. 36. Оп. 1.
Д. 52) - «Несмотря на это, одна часть моих людей (находится) в местности Тагта». Послелог дотр является весьма распространенным послелогом в монгольских языках. Прослеживая историю употребления этого послелога в значении «в, внутри, среди», следует отметить, что он широко представлен в классическом монгольском языке в форме йоШг-а, что говорит о его древнем происхождении [19, с. 24]. Он управляет основой имени и - реже - родительным падежом. Традиционно семантика данного послелога описывается как «местонахождение или совершение действия внутри ориентира».
Дотороки «в, внутри, среди». В отличие от послелога дотр, послелог дотороки «в, внутри, среди» в сочетании с управляемым словом в именительном падеже выполняет атрибутивную функцию. Сравнить: Тагта дотороки улусий мани элчи бичиг илгэщи наара натулнащи мана шидар байихуна... (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 52) - «Если отправите с сопроводительным письмом наших людей из местности Тагта и переправите их сюда, поближе к нам.».
Ьазаа «вне, снаружи, за». В калмыцком языке XVIII века для обозначения внешнего расположения ориентира употребляется послелог Ьазаа «вне, снаружи, за»: ХулаНайичи халимаг базара-саа Ьазаа (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 9) - «Калмык-грабитель - за базаром». В монгольском языке данному послелогу соответствует гадаа или форма гадна, в бурятском - газаа. Как отмечает в своем исследовании Л. Лиджиева, «исторически этот послелог, в классическом языке выступал в форме уас1апа, где, помимо своего значения «кроме», в сочетании с родительным падежом употреблялся в значении «вне». В современных монгольских языках он управляет родительным и исходным падежами, обозначая местонахождение за, вне ориентира» [19, с. 26-27].
Захаду «к краю, на краю». В исследовании «Семантика пространственных послелогов калмыцкого языка в историко-сопоставительном освещении» автор отмечает, что «послелог заха-ду (захд - в современном калм. яз.) образовался от существительного заха «край» сравнительно недавно» [19, с. 26-27]. Между тем необходимо отметить, что данная послеложная конструкция имела место в старокалмыцком письменном языке XVIII века: «Цэриг мани турууни нутугийин захаду ирэщи (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 5) - «Войско прибыло к переднему краю нашего владения»; Нутугийин захаду цэриг нарба бида (НАРК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 9) - «Мы выставили войско на границе кочевья». Так же, как и в современном калмыцком языке, данный послелог, обозначая внешнее расположение ориентира, указывает на его более удаленное расположение. Кроме того, он требует управления родительным падежом.
1.2. Значения верха и низа
1) Значение расположения ориентира на поверхности в языке писем XVIII века передается послелогами дээрэ и дээркэ.
Дээрэ «на, по, в». Послелог дээрэ является одним из самых распространенных и продуктивных служебных слов, зафиксированных нами в исследуемых текстах, что, собственно, еще раз подтверждает мнение исследователей о том, что данный послелог - один из самых распространенных в монгольских языках. Необходимо также отметить широкий круг значений данного послелога, основными из которых являются обозначение нахождения или совершения действия на поверхности. Нада улуши чима дээрэ цуглулуулуйа чи-май би итэгэбэби (НА РК. Ф. 36. Д. 22) - «Наших людей соберем у тебя, тебе доверяю»; Заркутай кууги хош дээрэ мини буулнайита (НАРК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 22) - «Виновного человека доставьте в мой стан».
Дээрэки «находящийся на». В монгольских языках от послелога дээр образуется локально-атрибутивный послелог дээрэки. Большая группа контекстов с данным послелогом также используется для выражения нахождения или действия на поверхности. Этот послелог имел употребление и в языке письменных памятников XVIII века. В современных монгольских языках, выступая в сочетании с основой имени, данный послелог получил широкое распространение [19, с. 29]. Угэни Ьуу дээрэки бургээдарийин ойирони (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 9)
- «По словам, находится возле бригадира, (расположившегося) в верховьях оврага».
2) Расположение или действие под чем-либо выражается следующими послелогами: доро «под».
Основное функциональное значение данного послелога - это обозначение расположения или осуществления действия в нижней поверхности пространства: субстанции (земля, вода), предметы (стол, кровать), части лица (нос, глаза), сооружения (шатер, крыша), географические объекты (холм, гора, откос) и др. Употребление послелога дороо в этом значении зафиксировано в самых ранних памятниках старомонгольской письменности. В письменных памятниках калмыцкого языка XVIII века этот послелог также имел широкое употребление: Звун хошоуд хойор Эжилийин доро бэлчирту йабу гэгсэн цоохор дврбвд хойор Эщилийин дээгур мана тохой Ьоир. (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 41) - «Зунам (зюнгарам
- авт.) и хошудам были предоставлены места кочевий по склонам в низовьях Волги, а цохорам и дербетам - в верховьях Волги, по излучинам реки»; Нигэ зарим мини Дондуг Даши доро. (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 52) - «Некоторые мои люди кочуют ниже (владений) Дондуг Даши».
Дороо/дороой «под». Послелог дороо также обозначает нахождение ориентира под чем-либо.
В языке XVIII века этот послелог также имел употребление: Такийин дороой катулху айастай йабу-най гэнэй (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 49) - «Говорят, что они едут с намерением переправиться под Та-кием»; Цакаан Аман дороо хорин табун куу.. .(НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 52) - «Под Цаган-Аманом двадцать пять человек.».
Дороки «находящийся под, внизу». Данный послелог, конкретизируя местонахождение или место совершение действия, обозначает строго нижнюю область локализации предмета или действия. Манай куунэй зурНаан морин балнасуни дороки заНасучинар Натулщи (НА РК. Ф. 36. Оп.
1. Д. 9) - «Шесть лошадей нашего человека переправили с помощью рыбаков, находящихся ниже города».
1.3. Значения передней и задней стороны 1) Обозначение передней стороны в языке
писем передается послелогом вмвнв «перед». Например: Мини номоор бурхани вмвнв андаНаар кэгчи учирни... (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 9) - «По моей вере причина клятвы перед бурханами». В данном примере послелог вмвнв, выступая в сочетании с родительным падежом, передает значение местонахождения или действия объекта/предмета перед ориентиром.
Цаа, ца «сзади, за». Послелог цаа указывает на местонахождение или действие предмета позади чего-либо. Управляя родительным падежом, данный послелог находит свое употребление в текстах писем. Зуугэр йэкэ цэригийин цаа хойор зоун табин дуунай Назар байидагжи (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 442) - «Они стоят за большой армией на расстоянии двухсот пятидесяти километров». На основе послелога цаа образуется локальноатрибутивный послелог цаару, указывающий на местонахождение или действие предмета позади чего-либо: Дайин урид зангги абаад Эщил цаару амин Натулнлжи дуусчи (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 327) - «Получив известие до сражения, они успели переправить всех людей за Волгу».
1.4. Значения близости и дальности Для обозначения близости расположения или
осуществления действия в языке писем нашли отражения следующие послеложные конструкции: Алдаду «около, вблизи, у». Пространственным значением данной локализации является местонахождение или совершение действия около ориентира: Тэрэ алдаду халмаг куун арбан найи-ман мори нигэ куу абчи гэщи (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 5) - «Говорят, что один калмык около тех мест захватил одного человека и угнал восемнадцать лошадей».
Алдадуни «около, вблизи, у». Например: Тэрэ алдадуни ураала оло хулуНай кэгсэн олоор-ту хулуНайчи гэгсэн нэрэтэй Сазан Семуун гэдэг орос бийчиги санщи энэ болоод тэрэ алдайин оросуудту али хатоуНар зарлащи (НАРК. Ф. 36.
Оп. 1. Д. 351) - «Но поблизости того места находится русский человек, именуемый Семен Сазан, который наперед сего во многих воровствах приличенный, да и многими людьми, что он вор, сведом».
Ойиро «около, рядом, у, возле». К группе послелогов, указывающей на местонахождение около ориентира, относится и послелог ойиро. Он, управляя родительным падежом, выражает близкое к чему-либо расстояние. В письмах калмыцких ханов этот послелог имеет широкое распространение: Тани ойиро эмэ урэнэй бий (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 3) - «У вас находятся их жены с детьми»; Дайини ойиро туйимэр узэщи ирэбэ (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 130) - «Говорят, что возле сражений видели пожары».
Туе «у, напротив». Послелог тус, управляя именительным и родительным падежом, также указывает на расположение или совершение действия предмета или лица, напротив, у ориентира: Шара Хамиш туе тэрэ тала байина гэнэй (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 52) - «Говорят, что все они находятся на той стороне, напротив Камышина»; Эщилийин квбвв шидар хабан атуугийин дороду узуур туе байищи бэлэй би (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 35) - «Я находился вблизи берегов Волги прямо напротив нижних склонов Хабан Атуга».
Шидар «около, вблизи, при». Пространственное значение послелога шидар выражает нахождение или совершение действия около, возле ориентира. Он может употребляться, управляя именительным и родительным падежами. Айху зангги угэй болхуна чимала шидар байиху болбо (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 9) - «Если нет тревожных вестей, решил находиться недалеко от тебя».
Эргэнду «около, вокруг, возле, в окрестности». Данный послелог обозначает месторасположение или совершение действия вокруг, около ориентира и управляет родительным падежом: Обвчи вгугсэн кумун олон твлвв тэдэни Назарни эргэнду бузар болщи (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 52)
- «Так как заболевших было много, места вокруг их проживания считались зараженными».
Уруу «ниже». Пространственное значение этого послелога выражает нахождение ориентира в некоторой отдаленности от места или предмета по направлению вниз. В тексте памятников он употребляется, управляя исходным падежом. Например: Усу ни Натулнаан бури цэриг Ахаша-аса уруу вгуйитэ (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 6) -«Ниже Царицына дайте караулы для каждой переправы»; Хазаг манааса абугсани табин Нурбан врвкв Чийирээсэ уруу бузугийин бэлцээр куртэлэ.. .(НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 52) - «Пятьдесят три семьи, захваченных казаками, у нас находятся ниже Чийира до склонов Бузуга».
Особенность употребления и наличие послелога уруу в письмах XVIII особо интересно тем, что в современном калмыцком языке он «утратил первоначальную фонетическую структуру (уруу > уру > ур) и стал употребляться в грамматическом значении, показывающем направленность действия на предмет; в современных монгольском и калмыцком языках, он стал показателем направительного падежа» [19, с. 20]. Это еще раз свидетельствует о том, что процесс семантико-грамматического симбиоза послелога и падежной формы имени длится уже много лет. В ходе исторического совместного функционирования с падежами послелог испытывал воздействие со стороны наиболее семантически сильных грамматических категорий имени, к которым относится категория падежа. По отношению к падежам послелоги представляют как бы резерв, выполняющий дополнительные категориальные функции (функции отношения слова к слову). В процессе исторического становления падежной парадигматики находит свое проявление такой факт, как семантическая диссимиляция [22; 19, с. 20].
Овдвн «выше». Пространственное значение послелога ввдвн выражает нахождение ориентира в некоторой отдаленности от места или предмета по направлению вверх. Бичигийин учир тагтаа сан уруй кэрэмэнээсэ ввдвн Тэнг гийин квбв гийин вбвсу (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 35) - «Ниже нашего моста, выше Черкесска трава по прибрежью Дона.».
Хоораан «вверх, к северу, в сторону». Послелог выражает нахождение ориентира в некоторой отдаленности от места или предмета по направлению вверх, к северу. Уунээсэ хооран нойон Дорщийини нутуг байинай (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 9) - «К северу отсюда находится кочевье нойона Дорджи»; Одоо Тэнг Ьатул^и нуул гэкуду тог-тойо гэжи Йаман ду кэлеулээд тагтааса хоораан Ьаралай бида (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 115) - «На предложение сейчас переправиться через Дон, мы передали Яману, что остановимся, а сами удалились от моста».
1.5. Значения пространства в середине, в центре, между ориентирами
Дунда «среди, между, в центре, в середине». Данный послелог употребляется в сочетании с именительным и родительным падежами для выражения значения местонахождения или осуществления действия в центре или в середине чего-либо. Например: Йэру Дорщийин манай хойор дунда кэрэгтэй куун тасураху угэй биши (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 9) - «В общем, между нами и Дорджи связь через нужных людей не прервется, не так ли?».
Забеарту «между». Основное значение послелога заключается в том, чтобы выразить поло-
жение объекта между какими-либо объектами или территориями. Этот послелог управляет родительным падежом. Например: Тэцг Эщилийин забсарту убэлзэнэн би (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 52) - «Я буду зимовать в местности между Доном и Волгой».
Забсараар «между чем-л.». Данный послелог употребляется в сочетании с родительным падежом для выражения значения местонахождения или осуществления действия в середине чего-либо. К примеру: Шара тоу Шара Хамис хойоулайин забсараар натулананайибида (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 35) - «Мы переправляем между Саратовым и Камышиным».
2. Двигательные значения послелогов
Данный вид послелогов служит для обозначения того, куда, откуда и как осуществляется движение объекта, относительно ориентира. Можно выделить следующие двигательные значения послелогов:
2.1. Направленность действия в сторону ориентира и со стороны ориентира
1) Направленность движения в сторону ориентира передается следующими послелогами: дээрэ «по направлению, к». Полисемичный послелог дээрэ может обозначать направленность действия к ориентиру. В этом случае он управляет именительным и родительными падежами. Примеры с данным значением довольно часто встречаются в письмах XVIII века: Энэ бичигуудийин мини дээрэ кургээд хариугини абаад бичиид нааран илгэбэ (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 42) - «Доставив эти письма ко мне, получив на них ответы, отписал сюда». Манай дээрэ ирэщи зарну хакалдаг бэлэй (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 42) - «Прибыв к нам, рассматривали тяжбы».
Тала «к, по направлению, в сторону». Данный послелог, сочетаясь с основой имени, выражает направленность в сторону ориентира. Данщин Дорщи Эргэни тала карчи (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 3) - «Даниин Дорд^и направился в сторону Ергеней.
Дээрээсэ «с, из». Основное значение данного послелога - движение с поверхности ориентира. Послелог в языке писем весьма распространен. Балкасун дэрээсэ онгкоцо усун узэгдэл угэй аашин гэнэй твуни занггини йоун би твуни манду кэлвул (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. д. 2) - «Говорят, что из города незаметно движется судно по воде, что это за новость, расскажи нам об этом».
Дотороосо «из, изнутри». Послелог показывает движение изнутри пространства наружу, из ориентира. Данный послелог употребляется в сочетании с именительным падежом: Хаани бариг-дагсан элчи эщилийин квбввгввсв цэриг дотороосо орнощи ирибэ (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 2) - «Посланник хана, ранее захваченный в плен, бежал из лагеря противника, (который находится) на берегу Волги, и прибыл к нам».
Ойироосо «от». Послелог в форме исходного падежа показывает движение от какого-либо объекта, от ориентира. Например: Дондук Дашийин ойироосо нуущи над а ирэбэ (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 22) - «Перекочевал ко мне от Дондука Даши».
Таласа «с, со стороны, от, из». Данный послелог обозначает движение от какого-либо объекта, от ориентира. Одоо чиги Айидархан та-лааса йэкэ бака зангги болхуна бичищи илгэгтун (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 2) - «И сейчас, если имеются большие, малые вести из Астрахани, то напишите».
Зугээсэ «со стороны, от, из». Послелог в форме исходного падежа показывает движение от какого-либо объекта, от ориентира. Может управлять родительным падежом. Восходит к существительному зуг (направление, сторона) в форме направительного падежа. Сэркэшийин зугээсэ Моз-догийин балкасун айиху зангги байихунай твлвв... (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 389) - «Пишите Вы, что я для могущих быть опасных известей со стороны кабардинцов...».
Цайинааса «со стороны, от, из». Послелог обозначает движение от какого-либо объекта, от ориентира. Дорщини квбвуд Лобза Бай хойор до-лоон мингкан цэригтэй Эщил цайикааса ирэщи (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 4) - «Два сына нойона Дорд^и Лобза и Бай с семитысячным войском прибыл из-за Волги».
Захаса «с края, со стороны». Послелог обозначает движение от какого-либо объекта, от ориентира. Иэру Хобони мангкуд эбдэрэщи йэкэ угэй кагца болугсан ду цэриг мордощи нутугийин заха-са мордощи Хобонду курэби (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 317) - «Кубанские татары не понесли большого ущерба, но, находясь в одиночестве, я со своим войском выступил от границ нутука и добрался до Кубани».
Дээгур «над, поверх, по». Послелог дээгур, употребляясь в сочетании с основой имени, характерен для всех монгольских языков. Примеры функционирования данного послелога мы находим и в старописьменном калмыцком языке XVIII века. Манщи доутугий мингкан табун зоун колир усун дээгур абачи ирэбэ (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 52) - «Манджи привез по воде недостающие 1500 кг муки».
вйигуур «вблизи, рядом, мимо». Значение данного послелога состоит в указании на движение вблизи, мимо ориентира. Балкасуни вйигуур тэдэни дайилащи абугсан адоу узэщи ирэбэ (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 52) - «Рядом с городом видел табун лошадей, угнанный ими».
Цаару «за». В отличие от атрибутивного цаару, обозначающего положение предмета за ориентиром, значение послелога цаару, управляющего исходным падежом, состоит в указании на
движение за ориентиром. Нутук бидан ввдвлвщи Айишин Читэрээсэ цаару нвубэ (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 52) - «Нутук наш стал подниматься выше по реке и откочевал за пределы владений Айшева Читера».
ЬазааНааеа «из-за, из вне». Послелог обозначает движение от какого-либо объекта, от ориентира. Например: Мана нутугийин Назаакааеа ирэгчи дайигийини дайилащи...(НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 2) - «Воевали с противниками, пришедшими со стороны.».
Ойирооео «от». Послелог обозначает направление движения от ориентира. Например: Хабур Саса-гийин ойирооео миний нигэ зайисанг кэсэг врвкутэй Соломиин ойиро очи (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 316)
- «Весной один мой зайсанг с большим количеством семей откочевал от Сасага к Солому».
2.2. Ограниченность и неограниченность движения в пространстве
Куртэлэ «до». Пространственное значение послелога куртэлэ выражает ограниченность движения, т.е. показывает определенное расстояние объекта, до которого распространяется действие.
В старописьменных языках этот послелог встречается в сочетании с дательно-местным падежом. Например: Эщилийин ороши йангхала куртэлэ харуулан сайитур хаарулщи манду зангги кэрмэни чимаду (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 2) - «Вплоть до Черного Яра расставить как следует дозор, постоянно присылать нам вести».
Ьазараан «за». Послелог обозначает неограниченность движения от ориентира. Например: Кэрбэ Натулба гэм балнасу Назараан одуху бишу (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 46) - «Если переправляться, то болезнь распространится за пределы города, не так ли?».
Итак, анализ материала более 100 писем калмыцких ханов показывает, что для калмыцкого языка того периода характерно наличие богатой системы пространственных отношений, выраженных посредством послеложных конструкций. В тексте писем нами были зафиксированы 39 послелогов:
• Алдадуни «около, вблизи, у»
• Алдаду «около, вблизи, у»
• Ьазаа «вне, снаружи, за»
• Ьазараан «за»
• Ьазаанааса «из-за, из вне»
• Дээрэ «на, по, в»
• Дээрэ «по направлению, к»
• Дээгур «над, поверх, по»
• Дээрээсэ «с, из»
• Доро «под»
• Дороо «под»
• Дороки «находящийся под, внизу»
• Дунда «среди, между, в центре, в середине»
• Дотор «в, внутри, среди»
• Дотороки «в, внутри, среди»
• Дотороосо «из, изнутри»
• Забсараар «между чем-либо»
• Забсарту «между»
• Захаду «к краю, на краю»
• Захаса «с края, со стороны»
• Зугээсэ «со стороны, от, из»
• Куртэлэ «до»
• Ойироосо «от»
• Ойиро «около, рядом, у, возле»
• Ойигуур «вблизи, рядом, мимо»
• Омвнв «перед чем-либо»
• Овдвн «выше»
• Тала «к, по направлению, в сторону»
• Таласа «с, со стороны, от, из»
• Тус «у, напротив»
• Уруу «ниже»
• Хоораан «вверх, к северу, в сторону»
• Цаа, ца «сзади, за»
• Цаару «за»
• Цайинааса «со стороны, от, из»
• Шидар «около, вблизи, при»
• Эргэнду «около, вокруг, возле, в окрестности».
В частотном плане наиболее употребительными послелогами являются формы ойиро (63), дээрэ (26), тала (16), шидар (10), дороо (7), которые в текстах проанализированных писем встречаются более 7 раз. В языке писем существуют формы, отражающие специфичные формы выражения того или иного пространственного значения и не встречающиеся в современном калмыцком языке. Например, послелог зугээеэ «со стороны, от, из», который восходит к существительному зуг (направление, сторона) в форме направительного падежа. В современном калмыцком языке в результате метатезы слово получило новое фонетическое оформление - узг (сторона, направление). Сэркэшийин зугээеэ Моз-догийин балНасун айиху зангги байихунай твлвв... (НА РК. Ф. 36. Оп. 1. Д. 389) - «Пишете Вы, что я для могущих быть опасных известей со стороны кабардинцев.».
Анализ смысловых пространственных отношений, выражаемых послелогами в языке писем, позволяет наблюдать реализацию смысла в различных ситуациях, показывает, насколько разнообразны эти отношения, насколько непредсказуемы возможности самих послелогов с точки зрения прагматики. Их система задает представление о «структуре пространства», о разных направлениях его измерений.
На исследуемом материале есть возможность наблюдать процесс соотношения значений послелогов и падежных показателей. Например, послелог уруу имел широкое распространение в языке XVIII века, но в процессе семантической диссимиляции превратился в современном калмыцком языке в показатель падежной парадигматики.
Анализ послеложных конструкций в языке писем XVIII века позволит внести дополнительные сведения для дальнейшего углубленного изучения данной части речи в калмыцком языке в историко-сопоставительном освещении.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Майтинская К.Е. Служебные слова в финноугорских языках. М.: Наука, 1982. 186 с.
2. Бадмаев Б.В. Проблема служебных частей речи в современном калмыцком языке: послелоги // Вопросы теоретической грамматики калмыцкого языка: сб. науч. ст. М.; Элиста, 2000. С. 90-112.
3. Шмидт Я. Грамматика монгольского языка. СПб., 1832. 133 с.
4. Ковалевский О. Краткая грамматика монгольского языка. СПб., 1835. 202 с.
5. Попов А.В. Грамматика калмыцкого языка. Казань, 1847. 390 с.
6. Бобровников А.А. Грамматика монгольско-калмыцкого языка. Казань, 1849. 403 с.
7. Котвич В.Л. Опыт грамматики калмыцкого разговорного языка. 2-е изд. Прага, 1929. 418 с.
8. Санжеев Г.Д. Грамматика калмыцкого языка. М.; Л., 1940. 158 с.
9. Санжеев Г.Д. Сравнительная грамматика монгольских языков: в 2 т. М.: Изд. АН СССР, 1953. Т. 1. 240 с.
10. Тодаева Б.Х. Грамматика современного монгольского языка. Фонетика и морфология. М., 1951. 196 с.
11. Грамматика бурятского языка. Фонетика и морфология. М., 1962. 340 с.
12. Бадмаев Б.Б. Грамматика калмыцкого языка. Морфология. Элиста, 1966. 116 с.
13. Орчин цагийн монгол хэл зуй. Улаанбаатар,
1966.
14. Грамматика калмыцкого языка. Фонетика и морфология. Элиста, 1983. 336 с.
15. Трофимова С.М. Падежно-послеложные конструкции монгольских языков и их русские эквиваленты. Новосибирск: Наука, 1989. 95 с.
16. Пюрбеев Г.Ц. Историко-сопоставительные исследования по грамматике монгольских языков. Синтаксис словосочетания. М.: Наука, 1993. 304 с.
17. Тодаева Б.Х. Послелоги в калмыцком языке // Ученые записки КНИИЯЛИ. Вып. 2. Элиста, 1962. С. 133-147.
18. Лиджиева Л.А. Послелоги калмыцкого языка в историко-сопоставительном освещении: автореф. дис. канд. фил. наук Элиста, 2004.
19. Лиджиева ЛА. Семантика пространственных послелогов калмыцкого языка в историко-сопоставительном освещении: учеб. пособие. Элиста, 2008. 62 с.
20. Сусеева Д.А. Письма калмыцких ханов XVIII века: опыт лингвистического описания. Т. I. Элиста, 2002. 456 с.
21. Гедеева Д.Б. Письма наместника калмыцкого ханства Убаши (XVIII в.). Элиста, 2004.
22. Орловская М.Н. О грамматикализации некоторых лексических единиц в монгольских языках // Проблемы монгольской филологии. Элиста, 1988. С. 25-33.
ББК 81.2(2Росс=Калм)
К ИЗУЧЕНИЮ СИНОНИМИИ И АНТОНИМИИ В КАЛМЫЦКОМ ЯЗЫКЕ (на материале «Калмыцко-русского словаря» 1977 г.)
Н.М. Мулаева
В статье рассматриваются синонимия и антонимия в калмыцком языке на материале «Калмыцко-русского словаря» под ред. Б.Д. Муниева (М: Русский язык, 1977). Калмыцкий язык очень богат синонимами и антонимами, которые не в полной мере охвачены в словарных статьях данного словаря. Изучению синонимии посвящено немало исследований, но еще нет специальных работ, посвященных рассмотрению антонимии в калмыцкой лексикографии.
Ключевые слова: синонимы, антонимы, словарь, калмыцкий язык.
This article is devoted to synonymy and antonymy in the Kalmyk language on a material of «Kalmyk-Russian dictionary» under edition of B.D. Muniev. The Kalmyk language is very rich with synonyms and antonyms, which are to the full captured in entries of the given dictionary. Many researches are devoted to the synonymy studying, but still there are no special works devoted to consideration of antonymy in Kalmyk lexicography.
Keywords: synonyms, antonyms, dictionary, the Kalmyk language,
Цель данной статьи - рассмотреть синони- вой [2], Г.Ц. Пюрбеева [3], Э.Ч. Бардаева [4], А. Л.
мию и антонимию в калмыцком языке на мате- Каляева [5], П.Б. Федоровой [6], М.У. Монраева
риале «Калмыцко-русского словаря» под ред. [7], также имеется «Словарь синонимов калмыц-
Б.Д. Муниева [1]. кого языка», составителем которого является
Вопросы синонимии калмыцкого языка М.У. Монраев [8]. Это первая лексикографичес-
рассматривались в работах Р. А. Джамбино- кая работа, в которой автор пытается наиболее
