CC BY
75
Общественные и гуманитарные науки
• ••
67
УДК 811.351.12
К СОПОСТАВИТЕЛЬНОМУ ОПИСАНИЮ КАТЕГОРИИ ОТРИЦАНИЯ В АВАРСКОМ И РУССКОМ ЯЗЫКАХ
THE CONTRASTIVE DESCRIPTION OF THE AVAR AND RUSSIAN CATEGORY OF NEGATIVE
© 2015 Гаджиева М. М.
Дагестанский государственный педагогический университет
© 2015 Gadzhieva M. M.
Dagestan State Pedagogical University
Резюме. Статья посвящена сопоставительному исследованию одной из свойственных всем языкам мира исходных, семантически неразложимых смысловых категорий - категории отрицания. Проведенное сопоставительное описание категории отрицания позволило найти объяснение сходствам и различиям в выражении отрицания между аварским и русским языками при их контрастивном описании для решения задач лингводидактики и перевода.
Abstract. The article deals with the contrastive study of one proper for all languages of the world initial, semantically irreducible semantic categories, the category of negative. The comparative description of the category of negative allowed the author to find an explanation for the similarities and differences in the negative expression between the Avar language and Russian in their contrastive description for solving the problems of linguodidactics and translation.
Resjume. Stat'ya posvyashchena sopostavitel'nomu issledovaniyu odnoy iz svoystvennykh vsem yazykam mira iskhodnykh, semanticheski nerazlozhimykh smyslovykh kategoriy - kategorii otritsaniya. Provedennoe sopostavitel'noe opisanie kategorii otritsaniya pozvolilo nayti ob"yasnenie skhodstvam i razlichiyam v vyrazhenii otritsaniya mezhdu avarskim i russkim yazykami pri ikh kontrastivnom opisanii dlya resheniya zadach lingvodidaktiki i perevoda.
Keywords: category of negarive, negative in the Avarian language, general negative, special negative.
Ключевые слова: категория отрицания, отрицание в аварском языке, общее отрицание, частное отрицание.
Klyuchevye slova: kategoriya otritsaniya, otritsanie v avarskom yazyke, obshchee otritsanie, chastnoe otritsanie.
В литературе по аварскому языку отрицание обсуждается в основном в формально-
грамматическом, морфологическом аспектах. В первом фундаментальном его описании
[П. К. Услар, 1889], отрицательным формам глагола отведено достаточно много места. Пожалуй, даже в наше время трудно найти описание аварского языка, где так же подробно демонстрировались бы отрицательные формы по всей парадигме глагола. Описание парадигмы глагола он начинает в § 127 со вспомогательного глагола вукТине ‘быть’, справедливо полагая, что его парадигма уже даёт целостное представление о разветвлённом формообразовании. Даются формы времён, наклонений, причастий, деепричастий и масдара, который он называет именной формой глагола. После такого представления положительных форм, на с. 155 в § 144 начинается подробное перечисление отрицательных форм от того же гла-
гола вук1ине ‘быть’. Затем в § 145 предлагаются фразовые примеры на все выделенные отрицательные формы. Морфемное членение, а также комментарии по семантическому содержанию П. К. Услар не предлагает, ограничиваясь переводами. По-видимому, главную свою задачу автор видел в демонстрации и классификации языкового материала, вводимого в научный оборот. В § 148 П. К. Услар пишет, что после подробного разбора отрицательных форм вспомогательного глагола он переходит к разбору отрицательных форм других глаголов. При этом к каждому глаголу приводится по три отрицательные формы от разных основ, например, от глагола ине ‘идти’: ина вуго - ина г1еч1о или унгутТула вуго, или унарого вуго. Далее, на с. 181, П. К. Услар пишет, что зная формы положительного глагола, можно составить все формы глагола отрицательного. Всё описание парадигмы глагола он делит на два раз-
68
• ••
Известия ДГПУ, №1, 2015
ряда: на образуемые от глаголов, оканчивающихся в неокончательном наклонении - так он называет инфинитив - на -не, и формы, оканчивающиеся на -зе. В качестве образца спряжения глаголов на -зе даются параллельно положительные и отрицательные формы глагола хъамизе ‘угонять’: хъамунгут1изе, хъамуларо, хъамунгут1ула и т. д. На с. 190 П. К. Услар переходит к рассмотрению звуковых изменений при образовании положительных и отрицательных форм, а затем уже даёт отрицательные формы различных глаголов списками. Причём приводит ряды форм, образуемые от трёх основ, например, глагола ах1т1езе ‘кричать’:
1) от деепричастия прошедшего совершенного
ах1т1он - ах1т1онгут1изе и т. д.;
2) от настоящего неопределённого ах1т1ола -ах1т1оларо и т. д.;
3) от будущего определённого ах1т1ела -ах1т1еч1о и т. д.
Таким образом, в описании П. К. Услара на с. 155 - 195 приводятся парадигмы отрицательных глагольных форм, образуемых при помощи аффиксов, приводятся фразовые примеры на эти формы. Работа эта была написана в свете лингвистической парадигмы того времени. Об описании функционально-семантических аспектов грамматического выражения отрицания и тем более о структурно-семантических типах отрицательных конструкций в то время речи не могло быть, поскольку теория отрицания в этом плане ещё не была разработана. Такой, морфологический, подход к описанию отрицания в аварском языке сохранился в целом до нашего времени. Отрицание рассматривается в его описаниях на уровне морфологических форм.
М. Д. Саидов в кратком грамматическом очерке в «Аварско-русском словаре» [1967: 705-806] упоминает отрицание при обсуждении глагольной основы (босу-ларо - отрицательный глагол общего времени; бос-ич1о - отрицательный глагол прошедшего времени), а затем при обсуждении спряжения глагола даёт к каждой выделяемой единице её отрицательную форму. Для форм будущего времени и общего времени выделяется аффикс отрицания -ро, для форм прошедшего времени - -ч1о, для настоящего - вспомогательный глагол гьеч1о (ц1алулеб гьеч1о 'не читает'), для повелительного наклонения - аффиксы -уге, -унге, -оге, -аге, для сослагательного наклонения --ч1о (хъва-ч1о-ни 'если не напишет'), для вопросительного - -ч1- и -р- (ц1али-ч1-иш? 'не прочёл ли?', ц1алула-р-иш? 'не читает ли?'). При обсуждении синтаксиса об отрицательных предложениях речи нет.
В книге З. М. Маллаевой [10. С. 31] при обсуждении наклонений выделяются и их отрицательные формы. Она, вслед за С. М. Хайдаковым [20.
С. 177], интерпретирует как запретительное наклонение единицы, традиционно описывавшиеся в авароведении как отрицательные формы повелительного наклонения. Это формы, имеющие в
аварском литературном аффикс -ге: босу-ге ‘не бери’, къот1у-ге ‘не режь’ и т. д. В отличие от М. Д. Саидова, выделявшего этот аффикс в виде -уге, -унге, -оге, -аге [11], З. М. Маллаева относит предшествующие ему элементы к основе. При обсуждении отрицательных форм индикатива автор предлагает традиционно выделяемые аффиксы отрицательных форм -ро и -ч1о членить на показатели собственно негатива -р- и -ч1- и показатели индикативности -о и -а. В этом она развивает интерпретацию морфем -ро и -ч1о М. М. Нурмагомедовым, писавшим, что «...комплекс -ч1о указывает не только на прошедшее время, но и на изъявительное наклонение» [2000: 42]. В итоге З. М. Маллаева выделяет согласные -р- и -ч1- этих аффиксов как показатели отрицания, а также два форманта индикатива: -а -для позитива, -о - для негатива; бос-ан-а ‘взял’ -боси-ч1-о ‘не взял’, бос-ул-а ‘берёт’ - босу-ла-р-о ‘не берёт’ и др. [10. С. 61].
Рубрика «Утвердительные и отрицательные предложения» выделена в книге М. Е. Алексеева и Б. М. Атаева [1; 2. С. 78-81]. Авторы отмечают «... очевидный параллелизм в грамматической структуре утвердительных и отрицательных предложений». Утверждение не имеет специальных показателей, а отрицание маркируется специальными аффиксами. Далее характеризуется набор отрицательных глагольных аффиксов, дифференцирующих прошедшее время (-ч1о: Гьадинаб лъугьин дида кидаго раг1и-ч1о [11] ‘Такого я никогда не слышал') и непрошедшие времена (-ро: Ц1аялъ ц1а бух1ула-ро, - ян жаваб кьун буго маг1арулас [11] ‘Огонь огня не жжёт, - ответил горец'). В "давнопрошедшем времени" отрицание имеет тот же показатель: Амма гьелъул маргьа-базда мадугьалзаби божула-ро-ан [М. С.] ‘Однако ее сказкам соседи не верили'. Для повелительного ("запретительного") и желательного наклонений имеется показатель отрицания -[у]ге): Алжаналъ-ул каву рагьун бук1аго жужах1алъул ц1адае к1анц1у-ге, Марин! [11] ‘Когда двери рая открыты, в адский огонь не прыгай, Марин!'; Т1ок1аб щибго абу-ге, Зулайхат! ‘Больше ничего не говори, Зу-лайхат!'.
Отмечается также, что вспомогательному глаголу буго ‘есть, является', в отрицательном предложении соответствует связка гьеч1о ‘нет, не является' (в т. ч. и в составе аналитических глагольных форм): Унтаразе инкар гьабизе нилъер ихтияр гьеч1о, - ян жаваб кьуна дица [Ф. Г1.] ‘Больным отказывать у нас права нет, - ответила я'; Щиб гьабуниги, унти г1одобцун гьеч1о [Ф.] ‘Что бы ни делал, боль не стихла'. А вспомогательный глагол гуро ‘нет' используется в качестве связки при выражении противопоставления: Гьеб кокомил гуро, Гьимат, куракул буго [М. Г1] ‘Это не слива, Гимат, это абрикосовое (дерево)'. И далее говорится, что семантика противопоставления является обязательной в частноотрицательных предложениях (выделено нами - Г. М.): Къокъав вук1иналъ гуро дир эмен къваридав вук1арав
Общественные и гуманитарные науки
• ••
69
[М. М.] ‘Мой отец печалился не из-за того, что был низкорослым'.
Как видим, здесь предпринимается попытка охарактеризовать такой структурно -
семантический тип отрицания, как частноотрицательное высказывание, но при этом ничего не говорится об общеотрицательных конструкциях. Говорится также об «усилении отрицательной семантики» за счет использования отрицательных местоимений на -ниги: Ц1ияв директор Михаил Алексеевич Кувалдин т1оцебесеб къоялъ лъие-ниги вокьич1о [М. С.] ‘Новый директор Михаил Алексеевич Кувалдин в перый день никому не понравился'. Здесь, как видим, речь идёт о двойном отрицании.
На семантических различиях отрицательных вспомогательных глаголов гьеч1о и гуро, коррелирующих с русским отрицательным словом нет, останавливается и З. М. Маллаева [11. С. 184-186]. Она даёт такой их перевод: гьеч1о - ‘нет, не имеется’ и гуро - ‘нет, не является’. Но далее это различие не развивается, только отмечается, что эти глаголы могут заменять друг друга. Ответом на вопрос Мун вакъун вугиш? ‘Ты голоден?’ могут быть Гьеч1о ‘нет’ и Гуро, дун къечон вуго ‘нет, я испытываю жажду’.
Накопленные в авароведении наблюдения о средствах выражения отрицания вошли в коллективный труд «Современный аварский язык» [2]. В этой книге в главе «Синтаксис» выделен параграф «Утвердительное и отрицательное предложения» [2. С. 268-270]. Сюда вошли в основном те же сведения об аварском отрицании, которые были представлены в книге М. Е. Алексеева и Б. М. Атаева, которая цитировалась выше. В этом описании фактически также обсуждаются только, отрицательные и запретительные формы глагола, отрицательные местоимения при описании их морфологических парадигм. Попытка же выделения семантических типов отрицательных конструкций, предпринятая в [2. С. 8-81], здесь не получила развития.
Высказывание с отрицанием не является самостоятельной модальной разновидностью. Каждое наклонение имеет параллельные утвердительные и отрицательные варианты. Т. е., предложения Магомед пошел в школу и Магомед не пошёл в школу относятся к одному и тому же изъявительному наклонению, аналогично обстоит дело и с другими наклонениями. Поэтому, на наш взгляд, выделение в самостоятельный раздел описания утвердительных и отрицательных предложений имеет смысл, если рассматривать семантические типы отрицания, как это делается, например, в «Русской грамматике», а не отрицательные формы глагола-сказуемого.
Грамматические категории основаны на оппозициях граммем. Отрицание и утверждение образуют такую оппозицию, т. е. единую грамматическую категорию утверждения ~ отрицания. При этом считается, что утвердительные предложения характеризованы нулевыми показателями, по-
скольку специальных языковых средств выражения утверждения не имеется. Однако, здесь возможна и другая интерпретация, как, например, в [3. С. 9-72]. Аргументация предлагается следующая. В дагестанских языках практически все утвердительные глагольные формы имеют параллельные отрицательные корреляты. Эти отрицательные формы образуются от утвердительных присоединением агглютинативных аффиксов. Как способ формообразования агглютинативное словоизменение характеризуется не альтернацией граммем, а значит и их показателей, а деривацией. При агглютинации имеет место производность одной единицы от другой. В аварском, русском, английском и многих других языках отрицательные грамматические формы образуются с помощью прибавления к утвердительным формам аффиксов отрицания. Иными словами, для образования отрицательных граммем характерны отношения производности от утвердительных. Это даёт основание говорить о категории отрицания как имеющей тенденцию к агглютинативному выражению. Если такая интерпретация оказывается приемлемой, поиск показателей утвердительной граммемы становится неактуальным.
Для нас в этой аргументации важно то, что отрицание во многих языках выражается специальными аффиксами, которые интерпретируются как показатели отрицания именно на фоне нулевого оформления утверждения. Исходя из этого, мы придерживаемся известного положения о том, что грамматическая категория утверждения ~ отрицания состоит из оппозиции немаркированная форма ~ маркированная форма, где маркированным членом является отрицание. Такая трактовка данной оппозиции принимается в [5; 6; 17].
Отрицание неоднородно, причём как в разных языках, так и внутри одного языка. Оно может различаться формальными средствами выражения и, разумеется, по функциям. В связи с этим неверно было бы сопоставлять, например, общее отрицание одного языка с частным отрицанием другого языка. Межъязыковые корреляты следует выявлять относительно единиц плана содержания. Сопоставляемые единицы двух языков должны быть изоморфны по содержанию и могут быть алломорфны по способам выражения.
Кроме семантических типов общего и частного, выделяются также эксплицитное и имплицитное отрицание, факультативное и обязательное, а также смещённое, кумулятивное и другие виды отрицания. Сопоставляться могут также формально-структурные разновидности отрицания. Для такого сопоставления следует решить задачу внутриязыковой типологии отрицания, т. е., следует описать структурно-семантические типы отрицания в каждом из сопоставляемых языков. Имея внутриязыковые типологии, можно сопоставлять общее отрицание русского языка с общим отрицанием аварского языка, а также частное - с частным, имплицитное - с имплицитным и т. д.
70
• ••
Известия ДГПУ, №1, 2015
Классификации типов отрицания строятся на разных основаниях. Так, морфологическая классификация опирается на формально-структурные признаки, а деление на типы общего и частного отрицания на признак сферы действия отрицания: всё предложение или только один из его членов. Системной классификацией средств выражения отрицания аварского языка на морфологических основаниях мы не располагаем, не располагаем мы и типологией отрицания в аварском языке на каких-либо других основаниях, например, структурно-семантическими типами отрицания. В русском языке отрицание описано достаточно полно и качественно с использованием всей современной лингвистической парадигмы. В грамматических описаниях аварского языка отрицательные формы обсуждаются, как было показано выше, в составе парадигмы форм какой-либо части речи.
Контрастивное исследование языков предполагает их сопоставимость по степени изученности. При этом считалось желательным, чтобы это описание было осуществлено на базе одинаковой теории и терминологии. Но, как отмечается в [3; 9], опора на содержательные категории в качестве основания сопоставления даёт возможность иного пути: опираясь на универсальные, хорошо описанные семантические категории одного языка, можно выявлять алломорфные по структуре, но изоморфные по содержанию единицы менее изученного языка. Поэтому достаточно описанные содержательные типы отрицания русского языка могут служить основанием для выявления и интерпретации коррелирующих с ними по содержанию синтаксических конструкций аварского языка. Следуя таким путём, можно построить структурно-семантическую типологию отрицательных грамматических конструкций аварского языка. Решение этой задачи позволит получить и наблюдения, представляющие интерес для общей типологии категории отрицания, например, к какому типологическому ряду могут быть отнесены аварский и другие дагестанские языки по комбинированию в них различных грамматических средств отрицания.
Показатели отрицания распределены по разным языковым уровням, поэтому исследователи считают целесообразным описывать их в виде функционально-семантического поля (ФСП). Такое описание предлагается, например, в диссертациях Н. В. Борзенок [8. С. 61-125],
Ю. В. Блошенко [7]. Описание ФСП предполагает построение иерархии средств его выражения. В роли ядра ФСП выступает грамматическая категория, выражающая негативный характер «синтаксических связей компонентов двусоставного предложения, либо она отрицает один из его компонентов с помощью специальных формальнограмматических показателей отрицания» [4. С. 2526].
ФСП отрицания отличается от других полей -оно является семантически неразложимым. Единицы различных уровней, выражающие отрица-
ние, семантически однородны. Помимо этого, одно средство отрицания может выступать в различных функциях. Так, частица не русского языка выполняет в следующих предложениях разные функции: а) Мы не ездили вчера на море, б) Не мы ездили вчера на море, в) Мы ездили не вчера на море и г) Мы ездили вчера не на море. В первом предложении отрицается вся ситуация путём отрицания предикативного признака, в других сферой отрицания является какой-либо другой член предложения. В аварском языке разным функциям русской частицы не соответствуют разные средства отрицания. Например: а) Гьадинаб лъугьин дида кидаго раг1и-ч1о [Х1.З.] ‘Такого я никогда не слышал’; б) Къокъав вук1иналъ гуро дир эмен къваридав вук1арав [М. М.] ‘Мой отец печалился не из-за того, что был низкорослым (досл.: мой отец печальным ставший)’. В предложении а) общее отрицание, оно выражается аффиксом сказуемого (-ч1о), в предложении б) отрицается не вся ситуация, а её причина, и выражается это связкой (гуро ‘не есть, не является (кем-чем-либо)’). Русское не и аварские -ч1о и гуро относятся в своих системах к ядру ФСП отрицания. Но сопоставлять их в отрыве от синтаксических контекстов нецелесообразно, так как разным функциям частицы не русского языка (общее и частное отрицание) соответствуют различные морфологические единицы в аварском языке.
Категория отрицания выполняет своё предназначение только в составе высказывания, она непосредственно связана с предложением. Поэтому при её анализе естественно, на наш взгляд, опираться на классификацию типов отрицания, которая основана на изучении проявлений отрицания в сфере синтаксиса. При сопоставлении же отрицания в двух языках - аварском и русском - целесообразнее, как представляется, совмещать две классификации типов отрицания, морфологическую классификацию с синтаксической. Именно так построено описание отрицания в «Русской грамматике» [1980: 402-418]. В ней даётся описание структурно-семантических типов отрицания (общее и частное, обязательное и факультативное и т. д.) и морфологическая классификация языковых единиц, с помощью которых строятся эти структурно-семантические типы. Единицами двух сравниваемых языков, которые сопоставимы независимо от формальных средств каждого языка, являются семантические типы общего, частного, обязательного, кумулятивного и др. отрицания. Функционально эквивалентные формальные средства выражения отрицания можно обнаружить только в сопоставимых по содержанию структурно-семантических типах, иначе говоря, в содержательно равнозначных синтаксических конструкциях.
Для лингвистической типологии и решения лингводидактических задач при сопоставлении языков наибольший интерес представляют типы общего и частного отрицания. Эти типы отрицания были выделены впервые в работах [14] и [18].
Общественные и гуманитарные науки
• ••
71
В интерпретации сторонников семантического синтаксиса, например, Е. В. Падучевой [13], общее и частное отрицание различаются по семан-
тическому критерию, т. е. по его направленности на предложение целиком или только на его какой-либо компонент.
Литература
I. Алексеев М. Е., Атаев Б. М. Аварский язык. М. : «Academia», I998. 2. Алексеев М. Е., Атаев Б. М., Магомедов и др. Современный аварский язык. Махачкала: ИЯЛИ им. Г. Цадасы ДНЦ РАН. 2012.
3. Алигусейнова Ф. Ш. Типология отрицания в лезгинском и английском языках. Автореф. канд. дис. Махачкала, 2006. 4. Андреева И. В. Грамматическая категория отрицания и ее стилистические потенции в современном английском языке. Автореф. канд. дис. М., 1974. 5. Бархударов Л. С. Очерки по
морфологии современного английского языка. М., 1975. 6. Бахарев А. И. Отрицание в логике и
грамматике. Саратов, 1980. 7. Блошенко Ю. В. Функционально-семантическое поле отрицания в со-
временном русском языке. Дис. ... канд. филол. наук. Таганрог, 1999. 8. Борзенок Н. В. Отрицание в системе языка и текстовой деятельности. Дис.. канд. филол. наук. Краснодар, 1998. 9. Керимов К. Р. Контрастивная аспектология лезгинского и русского языков. Махачкала, 2002. 10. Маллаева З. М.
Грамматические категории аварского языка (модальность, залоговость). Махачкала, 2002.
II. Маллаева З. М. Глагол аварского языка: структура, семантика, функции. Махачкала, 2007.
12. Нурмагомедов М. М. Структура глагола в аварском языке. Махачкала, 2000. 13. Падучева Е. В. О
семантике синтаксиса. М., 1974. 14. Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении. М., 1956. 15. РГ 1980 - Русская грамматика. Т. II. М. : Наука, 1980. 16. Саидов М. Д. Краткий грамма-
тический очерк аварского языка // Аварско-русский словарь. М. : Советская энциклопедия, 1967.
17. Смирницкий А. И. Морфология английского языка. М., 1959. 18. Томпсон А. И. Винительный падеж прямого дополнения в отрицательных предложениях в русском языке // Русский филологический вестник, 1903. № 1. 19. Услар П. К. Этнография Кавказа: Языкознание. Т. YI: Аварский язык. Тифлис,
1889. 20. Хайдаков С. М. Система глагола в дагестанских языках. М., 1975.
References
1. Alekseev M. E., Ataev B. M. The Avar language. M. : Academia, I998. 2. Alekseev M. E., Ataev B. M., Ma-gomedov et al. The modern Avar language / G. Tsadasa ILLA DSC RAS. Makhachkala, 2012.
3. Aliguseynov F. Sh. Typology of negative in the Lezghin language and in English. Abstract of diss. ... Cand. of Philology. Makhachkala, 2006. 4. Andreeva I. V. Grammatical category of negative and its stylistic potency in modern English. Abstract of diss. ... Cand. of Philol. M., 1974. 5. Barkhudarov L. S. Essays on the morphology of modern English. M., 1975. 6. Bakharev A. I. Negative in logics and grammar. Saratov,
1980. 7. Bloshenko Yu. V. Functional-semantic field of negative in modern Russian. Dis. ... Cand. of Philol. Taganrog, 1999. 8. Borzenok N. V. Negative in the language system and textual activity. Diss. ... Cand. of Philol. Krasnodar, 1998. 9. Kerimov K. R. Contrastive aspectology of the Lezghin language and Russian.
Makhachkala, 2002. 10. Mallaeva Z. M. Grammatical categories of the Avar language (modality, voice).
Makhachkala, 2002. 11. Mallfeva Z. M. The Avar Verb: structure, semantics, functions. Makhachkala,
2007. 12. Nurmagomedov M. M. Structure of the verb in the Avar language. Makhachkala, 2000.
13. Paducheva E. V. The semantics of syntax. M., 1974. 14. Peshkovsky A. M. Russian syntax in scientific
aspect. M., 1956. 15. Russian grammar. Vol. II. M. : Nauka, 1980. 16. Saidov M. D. A brief grammatical sketch of the Avar language // Avar-Russian dictionary. M. : Soviet encyclopedia, 1967. 17. Smirnitsky A. I. The English Morphology M., 1959. 18. Thompson A. I. Accusative direct object in negative sentences in
English // Russian Philological Bulletin, 1903. # 1. 19. Uslar P. K Ethnography Of the Caucasus: Linguis-
tics. Vol. VI: The Avar language. Tiflis, 1889. 20. Khaydakov S. M. System of the verb in Dagestan languages. M., 1975.
Literatura
1. Alekseev M. E., Ataev B. M. Avarskij jazyk. M. : «Academia», I998. 2. Alekseev M. E., Ataev B. M., Ma-
gomedov i dr. Sovremennyj avarskij jazyk. Mahachkala: IJaLI im. G. Cadasy DNC RAN. 2012.
3. Aligusejnova F. Sh. Tipologija otricanija v lezginskom i anglijskom jazykah. Avtoref. kand. dis. Mahachkala, 2006. 4. Andreeva I. V. Grammaticheskaja kategorija otricanija i ee stilisticheskie potencii v
sovremennom anglijskom jazyke. Avtoref. kand. dis. M., 1974. 5. Barhudarov L. S. Ocherki po morfologii
sovremennogo anglijskogo jazyka. M., 1975. 6. Baharev A. I. Otricanie v logike i grammatike. Saratov,
1980. 7. Bloshenko Ju. V. Funkcional'no-semanticheskoe pole otricanija v sovremennom russkom jazyke.
Dis. ... kand. filol. nauk. Taganrog, 1999. 8. Borzenok N. V. Otricanie v sisteme jazyka i tekstovoj deja-
tel'nosti. Dis.. kand. filol. nauk. Krasnodar, 1998. 9. Kerimov K. R. Kontrastivnaja aspektologija lezgins-kogo i russkogo jazykov. Mahachkala, 2002. 10. Mallaeva Z. M. Grammaticheskie kategorii avarskogo
jazyka (modal'nost', zalogovost'). Mahachkala, 2002. 11. Mallaeva Z. M. Glagol avarskogo jazyka: struktu-ra, semantika, funkcii. Mahachkala, 2007. 12. Nurmagomedov M. M. Struktura glagola v avarskom jazyke. Mahachkala, 2000. 13. Paducheva E. V. O semantike sintaksisa. M., 1974. 14. Peshkovskij A. M. Russ-
kij sintaksis v nauchnom osveshhenii. M., 1956. 15. RG 1980 - Russkaja grammatika. T. II. M. : Nauka,
1980. 16. Saidov M. D. Kratkij grammaticheskij ocherk avarskogo jazyka // Avarsko-russkij slovar'. M. :
72
• ••
Известия ДГПУ, №1, 2015
Sovetskaja jenciklopedija, 1967. 17. Smirnickij A. I. Morfologija anglijskogo jazyka. M., 1959.
18. Tompson A. I. Vinitel'nyj padezh prjamogo dopolnenija v otricatel'nyh predlozhenijah v russkom jazyke // Russkij filologicheskij vestnik, 1903. № 1. 19. Uslar P. K. Jetnografija Kavkaza: Jazykoznanie. T. YI:
Avarskij jazyk. Tiflis, 1889. 20. Hajdakov S. M. Sistema glagola v dagestanskih jazykah. M., 1975.
Статья поступилав в редакцию 23.12.2014 г.
