CC BY
54
Вестник Челябинского государственного университета.
2018. № 1 (411). Филологические науки. Вып. 111. С. 53—59.
УДК 81'276
ИССЛЕДОВАНИЕ РЕЧЕВЫХ МАРКЕРОВ В ИСКУССТВОВЕДЧЕСКОМ МЕДИАДИСКУРСИВНОМ ПРОСТРАНСТВЕ
Л. А. Нефедова, О. А. Галицкая
Челябинский государственный университет, Челябинск, Россия
Статья подготовлена в рамках выполнения государственного задания МОиН РФ по проекту № 34.6111.2017/БЧ (тема «Медиаперевод в современных информационных условиях»)
В рамках данной статьи мы исследуем речевые маркеры тактики «Художественное описание» в периферическом дискурсивном пространстве — искусствоведческом медиадискурсе, характеризуемом ориентированностью на массовую аудиторию и упрощенностью своего кода. В рамках данной тактики основная задача адресанта — заинтересовать реципиента и тем самым популяризировать сферу искусства. Материалом исследования послужили параллельные тексты статей к произведениям живописи научно-популярного издания «Третьяковская галерея».
Ключевые слова: искусствоведческий дискурс, массмедиа, медиадискурс, медиалингвистика, СМИ, тактика.
На сегодняшний день невозможно переоценить роль СМИ: ежеминутно мы подвергаемся сильнейшему информационно-прагматическому воздействию со стороны телевидения, радио, интернета, газет, журналов, и других всевозможных источников информирования. Мощный поток информации, порождаемый СМИ, служит «инструментом социальной власти» и «орудием информационного диктата» [10. С. 16]. Массмедиа создают, интерпретируют, дублируют тексты различной жанровой и тематической направленности, принадлежащие различным дискурсивным пространствам, тем самым реализуют важнейшие процессы социокультурного самопознания, а также формируют концептуальную картину мира человека [2; 3]. В связи с неоспоримой значимостью СМИ в любой социокультурной среде и растущим интересом со стороны лингвистов к языку СМИ и феномену медийности, сформировалась отдельная отрасль лингвистики — медиалингвистика.
Впервые термин «медиалингвистика» был предложен Т. Г. Добросклонской, обозначившей, что «предметом исследования медиалингвисти-ки является изучение функционирования языка в сфере массовой коммуникации» [5. С. 34]. Помимо этого, Т. Г. Добросклонская разграничивает понятия «массовая коммуникация» и «масс-медиа», определяя массовую коммуникацию как «способ передачи информации», а массмедиа как некий коммуникативный ресурс, обеспечивающий процесс массовой коммуникации [4].
В рамках медиалингвистики исследуется феномен медиадискурса (медийного дискурса / дис-
курса массмедиа). Согласно Т. Г. Добросклонской под медиадискурсом понимается «сообщение в совокупности со всеми прочими компонентами коммуникации (отправитель, получатель сообщения, канал, обратная связь, ситуация общения или контекст)» [5. С. 22].
Интересное замечание выдвигает Н. И. Клу-шина, утверждая, что у каждого отдельного медийного текста есть конкретный автор, который, реализуя свой замысел, подчиняет себе необходимые стилистические ресурсы. Через выбор «идеологии», номинаций, тональности, оценоч-ности и интерпретации (понимаемой как стилистический вариант описания фактов действительности) автор старается убедить своего читателя в правильности своего видения реальности [7].
Согласно Е. А. Кожемякину, на современном этапе существует два подхода к исследованию медиадискурса. Первый подход предлагает рассматривать медиадискурс как «специфичный тип речемыслительной деятельности, характерный исключительно для информационного поля массмедиа». В рамках данного подхода медиадискурс исследуется как один из институциональных дискурсов, таких как научный, юридический, медицинский, гастрономический и так далее. Второй же подход определяет медиадискурс как «любой вид дискурса, реализуемый в поле массовой коммуникации, продуцируемый СМИ» [9. С. 16]. Согласно этому подходу, любой институциональный дискурс может рассматриваться как медиадискурс, если он реализован посредством СМИ.
Н. И. Клушина справедливо отмечает, что в связи с высокой медиатизацией (распространением влияния массмедиа на важнейшие области социальной жизни) общества в нашу эпоху информационных технологий можно рассматривать медиадискурс как пересечение разных дискурсов с медиа [7].
Таким образом, на современном этапе исследований дискурсов мы чаще всего имеем дело не с отдельным изолированным типом дискурса (например, политическим), а с дискурсом, занимающим периферийное положение между его общественным институтом и массмедиа. Отличительной характеристикой периферийных медиадискурсов будет являться направленность на массовую аудиторию, а также на «усреднен-ность и упрощенность своего кода» [13. С. 3].
Один из важнейших аспектов общества — его культура, формирующая и отображающая ценности, картину мира, модели поведения, каноны и так далее. Неотъемлемой частью культуры является искусство — элемент культуры, в котором аккумулируются художественно-эстетические ценности [11]. За всю историю существования человека было создано огромное множество произведений искусства разных видов: живописи, ар -хитектуры, литературы, музыки, театра и так далее. Любое произведение искусства имеет некое содержание, лежащее в основе его создания [8]. Для того чтобы «расшифровать» внутреннюю форму (содержание) произведения искусства, ученые-искусствоведы, специалисты данной области, интерпретируют заложенный смысл данных произведений, тем самым порождая особый вид дискурсивного пространства — искусствоведческий дискурс. Основными целями искусствоведческого пространства являются описание и интерпретация объекта искусства, на основе чего можно выделить базовые стратегии данного дискурса — дескриптивную и интерпретатив-ную. Когда искусствоведческий дискурс реализуется посредством СМИ, он занимает периферийное положение с медиадискурсом, и основной целью становится популяризация искусства, а для этого адресант исследуемого пространства пытается заинтересовать реципиента, используя различные коммуникативные тактики. Одной из таких тактик выступает тактика «Художественное описание».
В рамках вышеназванной тактики адресант пе -редает реципиенту информацию о сюжете картины. Для этого он описывает, какие действия про-
исходят в изображении в моменте «здесь и сейчас». Так, адресант выступает в роли рассказчика, представляя информацию в форме настоящего времени, тем самым придавая описанию форму художественного рассказа. Более того, изложение событий в форме настоящего времени (Present Simple в англоязычных текстах) позволяет автору дискурса полностью сфокусировать внимание читателя на происходящем, вызвать чувство причастности к описываемому, что в дальнейшем способствует более успешному восприятию высказываний адресанта реципиентом. Примечательно, что посредством данной тактики строятся не только отдельные предложения, но и целые микротексты, чем они длиннее, тем более мощным эффектом воздействия на подсознание реципиента обладают.
Главными уровнями репрезентации исследуемой тактики являются лексический и морфологический уровни. На уровне морфологии речевым маркером выступает грамматическая категория времени глагола: настоящее время — в русском языке, Present Simple — в английском. На уровне лексики отмечается высокая частотность использования причастий; синтаксический уровень характеризуется множественными причастными оборотами в русскоязычном дискурсе.
Перейдем к рассмотрению реализации тактики на языковом материале.
Пример 1:
• In it the artist captures nature in a serene state on a quiet summer day as the sun falls, and the limpid summer dusk descends. The sun gently gilds the tree tops and the wavering contours of the forest, which locks into the horizon and stands out clearly against the still-light sky. But a dense shadow has already spread along the nearest edge of the forest, overtaking the distant shore, and is ready to move further, as well as the reflection in the water, to the nearest edge of the painting. But for the moment our eyes relish the sight of the narrow river's gentle bend, its still water, and the river bank closest to us, with its irregular forms and grass fighting to grow up through the well-trodden soil [16].
Перевод:
• Художник воссоздает на холсте умиротворенное состояние природы покойного летнего дня, клонящегося к закату. На землю тихо спускаются летние прозрачные сумерки. Солнце слегка золотит верхушки деревьев и волнистые очертания лесного массива, замыкающего горизонт и четко рисующегося на фоне еще светлого
неба. Но густая тень уже легла у ближнего края леса, захватила дальний берег и готова вместе с отражением в воде двинуться и к ближнему краю картины. Но пока наш глаз с наслаждением вглядывается в мягкий разворот неширокой реки, в ее неподвижную воду и ближний к нам берег с его неровностями, с пробивающейся сквозь утоптанную землю травой [15].
Довольно интересным примером тактики «Художественное описание» является пример № 1, в котором автор описывает изображенный на полотне пейзаж. Ключевые речевые маркеры рассматриваемой тактики — глаголы в форме настоящего времени, описывающие одновременно происходящие действия: «воссоздает», «спускаются», «золотит», «вглядывается» — в русскоязычном варианте; и эквивалентные им глагольные элементы в Present Simple: «captures», «falls», «descends», «gilds», «locks», «stands», «relish» — в англоязычном. Кроме глаголов, речевыми маркерами тактики выступают причастия: «клонящегося», «замыкающего», «рисующегося», «пробивающейся» в русском языке и «overtaking», «relish», «fighting», «well-trodden» в английском.
Для того чтобы добавить динамику образованному исследуемой тактикой микротексту, автор применяет глаголы в форме прошедшего времени в русскоязычном примере — «легла», «захватила»; в настоящем совершенном (Present Perfect) в англоязычном — «has spread». С помощью данных элементов автор демонстрирует, что события, происходящие в изображении не статичны, они находятся в процессе развития, связывая их с реальностью читателя. Посредством использования глаголов разных временных групп автор позволяет реципиенту представить сюжет картины не только в момент, фактически изображенный на полотне, но и предположить, как развивались события за некоторое время до того, как этот момент был запечатлен художником, а также представить, что может произойти позднее.
Для более точного описания происходящего автор применяет наречия: «тихо», «слегка», «четко», «еще», «пока», «gently», «clearly»; прилагательные: «умиротворенное», «покойного», «летнего», «летние», «прозрачные», «волнистые», «лесного», «светлого», «ближнего», «мягкий», «неширокой», «неподвижную», «утоптанную», «serene», «quiet», «limpid», «summer», «still-light», «dense», «distant», «nearest», «narrow», «gentle», «still», «irregular».
На синтаксическом уровне построение последних двух предложений с союзами «но» и «but» образует анафору; повтор предлога «в» и союза «с» в последнем предложении формирует параллелизм в русскоязычном варианте.
Пример 2:
• In this artless landscape motif Levitan discovers a wealth of simple elements and details that characterise not only the life of nature, but also the life of human beings in nature. A footpath trodden over many years runs along the bank, then either skirts away from it, or retreats into the forest before once again rejoining the curves of the stream. The water seems motionless, but in fact passes around a small island in the centre, small waves lapping against the banks. Its agile brush strokes create the painting's rich and intricate texture: Levitan first "pits" the brush strokes against one another in the foreground, then applies paints in long "stretches" to the distant bank, finally softly "rounding" them off in the tree tops. It is the painting's "vocabulary" that conveys the richness and beauty of the natural environment which so fascinated the artist, as he masterfully represents in his landscapes his personal perception of the life of nature, its agility and volatility [16].
Перевод:
• В таком бесхитростном пейзажном мотиве Левитан находит множество простых подробностей и деталей, говорящих не только о жизни природы, но и человека в ней. Бежит по берегу тропинка, протоптанная людьми за многие-многие годы. Она то приближается к берегу, то уходит в лес и снова повторяет изгибы реки. Вода кажется недвижной, но вот она, журча, огибает маленький островок посередине и легкой прибрежной пеной напоминает о своем течении. Сама живопись с подвижными мазками создает богатую и сложную фактурную поверхность картины. Левитан то «сталкивает» мазки друг с другом на переднем плане, то длинными «протяжками» кладет их по дальнему берегу, то они мягко «круглятся» в изображении крон деревьев. Именно живописная пластика передает богатство и красоту природного мира, которые завораживают художника, и он мастерски воссоздает в своих пейзажах собственное восприятие жизни природы, ее подвижность и изменчивость [15].
В примере № 2 репрезентация тактики «Художественное описание» происходит посредством использования глаголов в форме настоящего простого времени, «находит», «бежит»,
«приближается», «уходит», «повторяет», «кажется», «огибает», «напоминает», «создает», «сталкивает», «кладет», «круглятся», «передает», «завораживают», «воссоздает» — в русскоязычном примере; «discovers», «characterise», «runs», «skirts away», «retreats», «seems», «passes», «create», «intricate», «pits», «applies», «conveys», «represents» — в англоязычном; а также деепричастия «журча» и причастий, «говорящих», «протоптанная», «trodden», «rejoining», «lapping», «rounding», «fascinated».
Точность описания сюжета достигается за счет использования таких наречий, как: «мягко», «снова», «мастерски», «along», «away», «once again», «around», «against», «softly», «masterfully»; а также прилагательных: «бесхитростном», «пейзажном», «простых», «недвижной», «маленький», «легкой», «прибрежной», «подвижными», «богатую», «сложную», «фактурную», «длинными», «переднем», «дальнему», «живописная», «природного», «artless», «landscape», «simple», «natural», «small», «distant», «motionless», «agile».
На уровне синтаксиса в рассматриваемом примере можно выделить: повтор синтаксической структуры «the life of» в первом предложении англоязычного варианта, лексических единиц «small» и «his» в середине и конце англоязычного микротекста; инверсию во втором предложении русскоязычного варианта, а также многократное повторение в нем частицы «то».
На графическом уровне с помощью взятия лексических элементов в кавычки ("pits", "rounding", "vocabulary", "сталкивает", "круглятся"), автор привлекает внимание реципиента к важным, на его взгляд, деталям.
Пример 3:
• Even the white fluttering strips of Golovin's stage curtains, lost in the golden-blue portières and the fronthy swirl of ribbons (the sketch for Tchaikovsky's
"Eugene Onegin", 1925, Bakhrushin Theatre Museum) sometimes evoke harp-like modulations of something birch-like, arboreal [17].
Перевод:
• Даже в колеблющихся белых полосках декорационных занавесей Головина, теряющихся в сине-золотых портретах в пенном вихре лент (эскиз к опере П. И. Чайковского «Евгений Онегин», 1925,
ГЦТМ), порой слышатся арфообразные переливы чего-то березового, древесного [1].
В примере № 3 «Художественное описание» репрезентируется за счет глагольных элементов «слышатся» и «evoke», а также причастий: «колеблющихся», «теряющихся», «fluttering», «lost». Более того, описание дополняется наречиями частотности «порой» и «sometimes», посредством которых автор подчеркивает особенность описываемого момента. Поскольку описываемый объект искусства — эскиз к опере, автор использует метафору «слышатся арфообразные переливы» в русскоязычном варианте, тем самым указывая на то, что визуальная форма объекта может вызывать аудиальные ассоциации, поскольку неразрывно связана с музыкой. В англоязычном варианте эквивалентный метафорический элемент «evoke harp-like modulations» в дословном переводе «пробуждают арфообразные модуляции», согласно «Музыкальному энциклопедическому словарю», модуляция — в мажоро-минорной системе смена тональности, т. е. переход из одной тональности в другую [12]. Так, метафора может быть переведена аналогично русскоязычному варианту: «Пробуждают арфообразные переходы (переливы)». Помимо метафоры, на лексическом уровне следует отметить использование эпитета «пенный вихрь лент» («the fronthy swirl of ribbons»), за счет которого описание приобретает экспрессию и наглядность.
Проведенный анализ языкового материала показал, что ключевыми речевыми маркерами тактики выступают: глаголы в форме настоящего времени (Present Simple) и высокая степень использования причастных и деепричастных оборотов.
Таким образом, в условиях современной информационной реальности различные институциональные дискурсы занимают периферическое положение с медиадискурсом, вследствие чего зачастую расширяется их целевая аудитория и упрощается языковой код. Когда искусствоведческий дискурс реализуется через СМИ и смешивается с медиадискурсом, основной задачей является популяризация искусства. Для этого адресант искусствоведческого дискурса применяет тактику «Художественное описание».
Список литературы
1. Давыдова, О. Александр Головин: за кулисами стиля / О. Давыдова // Журн. Третьяк. галерея. — 2014. — № 3 (44). — URL: http://www.tg-m.ru/articles/3-2014-44/aleksandr-golovin-za-kulisami-stilya.
2. Дейк, Т. А. ван. Стратегии понимания связного текста / Т. А. ван Дейк, В. Кинч // Новое в зарубежной лингвистике. — М., 1988. — Вып. XXIII. — С. 153-211.
3. Добросклонская, Т. Г. Вопросы изучения медиатекстов (опыт исследования современной английской медиаречи) / Т. Г. Добросклонская. — М., 2005. — 288 с.
4. Добросклонская, Т. Г. Медиадискурс как объект лингвистики и межкультурной коммуникации / Т. Г. Добросклонская // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10: Журналистика. — 2006. — № 2. — С. 20-33.
5. Добросклонская, Т. Г. Медиалингвистика: системный подход к изучению языка СМИ (Современная английская медиаречь) : учеб. пособие / Т. Г. Добросклонская. — М.: Наука, 2008. — 264 с.
6. Кириллова, Н. Б. Медиакультура: от модерна к постмодерну / Н. Б. Кириллова. — М., 2006. — 448 с.
7. Клушина, Н. И. Дискурс-анализ и стилистика: интегративные методы исследования медиа коммуникации / Н. И. Клушина // Вестн. Рос. ун-та дружбы народов. Сер.: Лингвистика. — 2016. — Т. 20, № 4. — C. 78-90.
8. Коваль, О. В. Сотворение знака: Очерки в лингвоэстетике и семиотике искусства / О. В. Коваль,
B. В. Фещенко. — М., 2014. — 640 с.
9. Кожемякин, Е. А. Массовая коммуникация и медиадискурс: к методологии исследования / Е. А. Кожемякин // Науч. ведомости Белгород. гос. ун-та. Сер.: Гуманитар. науки. — 2010. — № 2 (73), вып. 11. — С. 16.
10. Кузьмина, Н. А. Современный медиа-текст : учеб. пособие / Н. А. Кузьмина. — Омск, 2011. —
C. 414.
11. Моторина, И. Е. Искусство как феномен культуры в условиях становления информационного общества / И. Е. Моторина // Альманах современной науки и образования. — 2007. — № 7-2. — С. 116-120.
12. Музыкальный энциклопедический словарь / гл. ред. Г. В. Келдыш. — М., 1990. — 672 с.
13. Темникова, Л. Б. К вопросу о типологии медиадискурса / Л. Б. Темникова // Науч. журн. Кубан. гос. аграр. ун-та. — 2016. — № 119. — URL: http://cyberleninka.ru/article/n/k-voprosu-o-tipologii-mediadiskursa.
14. Уварова, Е. А. Медиатекст и медиадискурс: к проблеме соотношения понятий / Е. А. Уварова // Вестн. Моск. гос. обл. ун-та. Сер.: Лингвистика. — 2015. — № 5. — С. 47-54.
15. Чурак, Г. Летний день Исаака Левитана. Из истории находок / Г. Чурак // Журн. Третьяк. галерея. — 2014 (42). — № 1. — URL: http://www.tg-m.ru/articles/1-2014-42/letnii-den-isaaka-levitana.
16. Churak, G. Isaac Levitan's Summer. Day Rediscovered / G. Churak // The Tretyakov gallery magazine. — № 1. — 2014 (42). — URL: http://www.tretyakovgallerymagazine.com/articles/1-2014-42/isaac-levitans-summer-day-rediscovered.
17. Davydova, O. Alexander Golovin's Art Nouveau: Behind the Curtain of Style // The Tretyakov gallery magazine. — 2014. — № 3. (44). — URL: http://www.tretyakovgallerymagazine.com/articles/3-2014-44/ alexander-golovins-art-nouveau-behind-curtain-style.
Сведения об авторах
Нефедова Лилия Амиряновна — доктор филологических наук, профессор, декан факультета лингвистики и перевода, Челябинский государственный университет. Челябинск, Россия. lan2@mail.ru
Галицкая Олеся Алексеевна — соискатель степени кандидата филологических наук, Челябинский государственный университет. Челябинск, Россия, galitskaya-91@mail.ru
58
N. A. He^edoBa, O. A. ranuijKax
Bulletin of Chelyabinsk State University.
2018. No. 1 (411). Philology Sciences. Iss. 111. Pp. 53—59.
RESEARCH OF SPEECH MARKERS IN ART CRITICISM
MEDIA DISCOURSE
L. A. Nefedova
Chelyabinsk State University, Chelyabinsk, Russia. lan2@mail.ru
O. A. Galitckaia
Chelyabinsk State University, Chelyabinsk, Russia. galitskaya-91@mail.ru
Within this article, we study speech markers of tactics "The art description" in peripheral discoursive space — the art criticism media discourse which is characterized by focus on mass audience and simplified nature of its code. Within this tactics the main aim of the sender — to interest the recipient and to popularize the sphere of art. Parallel texts of articles to works of painting of the popular scientific edition "Tretyakov gallery" have served as material of the research.
Keywords: art criticism discourse, mass media, media discourse, media linguistics, tactics.
References
1. Davydova O. Alexandr Golovin: za kulisami stilya [Alexander Golovin's Art Nouveau: Behind the Curtain of Style]. Zhurnal Tretyakovskaya galereya [The Tretyakov gallery magazine], 2014, no. 3 (44). Available at: http://www.tg-m.ru/articles/3-2014-44/aleksandr-golovin-za-kulisami-stilya. (In Russ.).
2. Dijk T.A., Kintsch W. Strategii ponimaniya svyaznogo teksta [Strategies of understanding of the coherent text]. Novoe v zarubezhnoy lingvistike [New in the foreign linguistics]. Moscow, 1988. Pp. 153-211. (In Russ.).
3. Dobrosklonskaya T.G. Voprosy izucheniya mediatekstov (opyt issledovaniya sovremenoiy angliiyskoiy mediarechi) [Questions of studying of media texts (experience of a research of the modern English media speech)]. Moscow, 2005. 288 p. (In Russ.).
4. Dobrosklonskaya T.G. Mediadiskurs kak ob'ekt lingvistiki I mezhkulturnoyi kommunikatcii [Media discourse as objecft of linguistics and cross-cultural communication]. VestnikMoskovskogo universiteta. Seria 10: Zhurnalistika [Vestnik Moskovskogo Universiteta. Series 10. Journalism], 2006, no. 2, pp. 20-33. (In Russ.).
5. Dobrosklonskaya T.G. Medialingvistika: sistemnyi podhod k izucheniju yazyka SMI (Sovremenaya mediarech) [Media linguistics: system approach to studying of language of media]. Moscow, 2008. 264 p. (In Russ.).
6. Kirilova N.B. Mediakultura: ot moderna kpostmodernizmu [Media culture: from a modernist style to a postmodern]. Moscow, 2006. 448 p. (In Russ.).
7. Klushina N.I. Diskurs-analiz I stilistika: integratinnye metody issledovaniya mediakomunikatcii [Discourse analysis and stylistics: integrative methods of a research of media communication]. Vestnik Rossiyskogo universiteta druzhby narodov. Seriya: Lingvistika [Bulletin of University of friendship of the people. Linguistics series], 2016, vol. 20, no. 4, pp. 78-90. (In Russ.).
8. Koval O.V., Feshenko V.V. Sotvorenie znaka: ocherki v lingvoestetike Isemiotike iskusstva [Sketches in a lingvoestetics and semiotics of art]. Moscow, 2014. 640 p. (In Russ.).
9. Kozhemyakin E.A. Massovaya kommunikatciya I mediadiskurs: k metodologii issledovaniya [Mass communication and media discourse: to research methodology]. Nauchnye vedomosti Belgorodskogo universiteta. Seriya: Gumanitarnye nauki [Scientific sheets of Belgorod state university. Series: Humanities], 2010, no. 2 (73), p. 16. (In Russ.).
10. Kuzmina N.A. Sovremennyiy mediatekst [Modern media text]. Omsk, 2011. 414 p. (In Russ.).
11. Motorina I.E. Iskusstvo kak fenomen kultury v usloviyah stanovleniya informatcionnogo obshestva [Art as cultural phenomenon in the conditions of formation of information society]. Almanah sovremennoy nauki i obrazovaniya [Almanac of modern science and education], 2007, no. 7-2, pp. 116-120. (In Russ.).
12. Keldysh G.V. Muzykalnyi entcyklopedicheskiy slovar [Musical encyclopedic]. Sovetskaya entcyklope-diya [Soviet encyclopedia]. Moscow, 1990. 672 p. (In Russ.).
13. Temnikova L.B. K voprosu o tipologii mediadiskursa [To a question of media discourse typology]. Nauchnyj zhurnal Kubanskogo gosudarstvennogo agrarnogo universiteta [Scientific journal of the Kuban
MccnedoeaHue peueeux MapKepoB b ucKyccmeoeeduecKau MeduaducKypcuBHOM npocmpaHcm.ee
59
State Agrarian University]. Available at: http://cyberleninka.ru/article/n/k-voprosu-o-tipologii-mediadiskursa. (In Russ.).
14. Uvarova E.A. Mediatekst I mediadiskurs: k probleme sootnosheniya ponyatiy [Media text and media discourse: to a problem of a ratio of concepts]. VestnikMoskovskogo gosudarstvennogo oblastnogo universiteta [Bulletin of the Moscow State Regional University], 2015, no. 5, pp. 47-54. (In Russ.).
15. Churak G. Letniy den' Isaaka Levitana. Iz istorii nahodok [Isaac Levitan's Summer. Day Rediscovered]. Zhurnal Tretyakovskaya galereya [The Tretyakov gallery magazine], 2014, no. 1 (42). Available at: http://www. tg-m.ru/articles/1-2014-42/letnii-den-isaaka-levitana. (In Russ.).
16. Churak G. Isaac Levitan's Summer. Day Rediscovered. The Tretyakov gallery magazine, 2014, no. 1 (42). Available at: http://www.tretyakovgallerymagazine.com/articles/1-2014-42/isaac-levitans-summer-day-redis-covered.
17. Davydova O. Alexander Golovin's Art Nouveau: Behind the Curtain of Style. The Tretyakov gallery magazine, 2014, no. 3 (44). Available at: http://www.tretyakovgallerymagazine.com/articles/3-2014-44/alexan-der-golovins-art-nouveau-behind-curtain-style.
