CC BY
99
Е.В. Свиридкина
ИДЕЯ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО СОЦИАЛИЗМА В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ: НОВЫЕ КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ВЕРСИИ
В данной статье рассмотрены теоретико-методологические основания демократического социализма, представляющего собой итог длительной идеологической эволюции социал-демократического движения. Автор констатирует, что в условиях глобализации демократический социализм утратил конкретные очертания, в настоящее время это не особый общественный строй, а политика, целью которой является демократическое преобразование России.
Ключевые слова: глобализация, демократический социализм, капитализм, марксизм, социал-демократизм, эклектизм, социалистические ценности.
Для успешного проведения рыночных реформ в России все большее значение приобретает задача критического осмысления процессов, происходящих в западной социал-демократии, необходимого для создания «мягких» форм (нереволюционного характера) социальной защищенности от последствий либерализации российской общественно-политической системы. Это касается государственного регулирования экономики и социальной сферы, обеспечения социальными гарантиями, парламентского контроля над исполнительной властью и т.д. Качественный сдвиг в развитии западноевропейской социал-демократии проявляется в эволюции ее идейно-теоретических оснований, которая обнаруживается в пересмотре ряда традиционных положений и устаревших подходов, а также в реализации конвергентной интеграции с либеральной идеологией.
Понятие «демократический социализм» и связанные с ним ценности свободы, равенства, справедливости начинают терять свой первоначальный смысл, приобретая расплывчатость и аморфность, наполняясь новым содержанием. Теория и практика современной социал-демократии становятся все более прагматичными, построение общества с социалистическими ценностями не ассоциируется более с требованиями разрыва с капитализмом, который трактуется по-новому как система, способная к саморазвитию и социально ориентированная [1, с. 65-68].
В связи с этим необходимо рассмотреть исходные теоретико-методологические основания демократического социализма, что позволит убедиться в адекватности его современных трактовок и отсутствии их ревизионистского перерождения.
Для любого исследователя социал-демократии важность марксистской теории в ее формировании не вызывает сомнения. Однако дальнейшее развитие социал-демократической идеологии характеризуется постепенной и неуклонной эволюцией вправо от своей первоначальной идеологической базы. В разных социал-демократических партиях и течениях этот процесс выразился неоднозначно: от ревизии отдельных теоретических положений марксизма до полного идеологического разрыва с ним.
Официальной доктриной современной социал-демократии, заменившей в этом качестве марксизм, является «демократический социализм», представляющий собой итог длительной идеологической эволюции социал-демократического движения. Для характеристики его эволюции за последние 100 лет показательно то, что Э. Бернштейн, бывший в начале века идеологом ее правого крыла, для современной социал-демократии представляется слишком левым.
В данном контексте заслуживает внимания критический анализ концепции демократического социализма, осуществленный Ю. Александровым [2, с. 30].
Заметим, что его в целом критическое отношение к факту отказа современных социал-демократов от марксизма не означает призыв к догматизации известного учения. Единственно правильным исследователь считает путь формирования современной концепции социализма как на основе марксистского учения, освобожденного от догм и утопизма, так и с привлечением достижений других концепций.
Его позиция такова, что демократический социализм, приверженность принципам которого определяет идейное единство социал-демократических партий, не представляет собой целостную, связанную и однозначно трактуемую теорию.
Принятое на I Конгрессе Социнтерна в 1951 г. по-ложение о том, что демократический социализм не требует строгого единообразия взглядов, по мнению Ю. Александрова, способствовало включению в теорию демократического социализма различных идей (кроме социалистических, еще и экологических, либеральных, феминистских, религиозных и др.) [2, с. 30-31].
По мере дальнейшего развития социал-демократизма его расплывчатость и эклектизм возрастают. В связи с этим почти каждая социал-демократическая партия имеет собственную, обладающую специфическими особенностями концепцию демократического социализма.
Между тем размытость и аморфность концепции демократического социализма имеют и позитивный аспект. Только социал-демократов отличает повышенная восприимчивость к веяниям времени, умение быстро интегрировать в свою идеологию самые противоречивые вызовы современности. Таким образом, на эволюцию социал-демократической идеи оказывают влияние не только плюрализм взглядов, но и объективные социально-экономические изменения в развитии стран Запада.
Принципиально важным в критическом анализе Ю. Александрова является понимание причины размытости основных положений демократического социализма. Проблема состоит в том, что, отказавшись от марксисткой экономической теории социализма, социал-демократы отвергли и теорию социалистической собственности. Однако ни один идеолог социал-демократии не выдвинул эффективно работающую теоретическую альтернативу марксистской концепции собственности.
В настоящее время полностью возобладал прагматичный подход к проблеме национализации собственности, ее применение определяется исключительно экономической целесообразностью. Таким образом, изменение формы собственности перестало быть актуальной проблемой для социал-демократии не только в рамках текущей идеологии, но и в качестве перспективной цели [2, с. 35].
В связи с этим Ю. Александров констатирует, что социализм в обновленческой интерпретации потерял экономическое обоснование. Ведь в марксизме необходимость перехода к социалистическому устройству общества обосновывалась именно экономически. Очевидно, что если социал-демократы больше не признают необходимым элементом построения нового общества изменение господствующей формы собственности, то они тем самым лишают понятие «социализм» четких экономических признаков.
Так, в программе СДПГ, принятой в 1989 г., содержится признание того, что только улучшения капитализма недостаточно, необходим новый экономический и общественный строй. Однако об изменении господствующей формы собственности в программе умалчивается, путь преодоления причины политического и экономического неравенства людей не предусмотрен. В программе сформулировано следующее положение: «Мы хотим осуществить общественное равенство мужчины и женщины и создать общество без классов, привилегий, дискриминации и изоляции людей» [3, с. 229-249]. Без ликвидации отчуждения непосредственного производителя от собственности данная цель социал-демократов становится утопией.
Ю. Александров предлагает свое решение данной проблемы. Вместо национализации, которая не всегда несет с собой более высокий уровень обобществления, необходима коллективизация средств производства, т.е. перевод их во владение, пользование и распоряжение членов трудового коллектива предприятия. Именно коллективизация средств производства, а не их огосударствление, является подлинной социалистической альтернативой частнокапиталистическому способу ведения хозяйства [2, с. 36].
В целом в связи с утратой социализмом в его конвергентной версии экономического содержания главным в демократическом социализме становятся его этические идеалы или основные ценности - свобода, справедливость, солидарность; иногда к ним добавляется равенство.
В Годесбергской программе свобода означает самоопределение человека. Если свобода игнорирует равные права для всех людей, получается произвол. Равенство придает смысл свободе, которая действительна для всех людей. Равные права индивида на самоопределение составляют содержание справедливости [4, с. 312]. Движение к социализму означает наполнение этих ценностей конкретным и новым содержанием.
Данное определение сущности социализма через этические и демократические ценностные критерии получило название «обратная эволюция», т.к. социал-демократы, не разработав экономического обоснования социализма, вернулись к традициям утопического социализма [2, с. 38]. Действительно, создатели многочисленных версий утопического социализма обосновывали его прежде всего моральными и этическими аргументами, а не экономически. В целом эволюция социал-демократической идеи привела к тому, что демократический социализм в условиях глобализации потерял конкретные очертания и различия между капиталистическим и социалистическим общественным устройством в реформистской интерпретации социализма исчезли.
В современной интерпретации демократический социализм - это не особый общественный строй, а политика, целью которой является улучшение функционирования капитализма. В данном контексте предостережение некоторых ученых о возможной утрате социал-демократами своей идентичности в условиях глобализации запоздало. Деидеологизация произошла задолго до кризиса социал-демократии 70-80-х гг. XX в., когда в качестве принципов политики были приняты ценностные ориентиры.
Потеря целевой определенности была объяснена идеологами социал-демократических партий в духе присущего им прагматизма. Они утверждают, что демократический социализм вообще не может быть представлен в виде определенной, обладающей конкретными признаками цели.
Однако следует заметить, что утрата целевой определенности всегда является серьезным испытанием для любого политического движения. Потеря идеологических ориентиров и сугубо прагматичный подход к политической деятельности у социал-демократов создают опасность проведения любой политики, если она признается соответствующей основным социал-демократическим ценностям. Показательно в этом смысле циничное заявление одного из лидеров Лейбористской партии 50-х гг. Моррисона о том, что социализм - это то, что делает в данный конкретный период партия. К социал-демократическим ценностям в таком случае может быть отнесена и неожиданно провоенная позиция представителей европейской социал-демократии по проблеме Косово. Так, Тони Блэр стал своего рода идеологом агрессии НАТО против Югославии [5, с. 152].
Еще одной любопытной для оценки содержания демократического социализма интерпретацией является его трактовка В.М. Межуевым как социокультурной ценности. Понимание того обстоятельства, что политическая перспектива существования социал-демократии в современной России зависит от осознания того, что собой представляет социал-
демократическая идея за рамками исключительно партийных интересов и предпочтений, позволяет исследователю обсуждать ее социокультурное содержание.
Очевидно, во-первых, что, как бы ни трактовалась эта идея, она в любом случае сохраняет свою связь с принципами демократии, предполагает защиту основных демократических ценностей и институтов. В связи с этим базовым требованием любой политической программы современной российской социал-демократии остается демократическое преобразование России.
Во-вторых, существенные коррективы в идеологию социал-демократов вносит отказ от революции. Здесь следует сделать одно важное замечание: «Если европейская социал-демократия достаточно быстро встала на путь парламентаризма, то ее российская ветвь долгое время находилась под влиянием собственной традиции революционного демократизма, а многие ее выдающиеся представители так и не смогли расстаться с мечтой о мировой революции» [6, с. 43]. Этот дух революционного демократизма, полагает В. Межуев, так и не был изжит российской социал-демократией, большевики, в сущности, являлись теми же революционными демократами. Разорвать эту связь демократии с революцией в российском сознании очень трудно с учетом традиционной постоянной оппозиции интеллигенции и власти. Власть в России редко добровольно шла на демократические уступки и в основном оказывалась в плену той же традиции, быстро забывая о своем «демократическом» прошлом.
Выходом из идеологического тупика революционного экстремизма для социал-демократов России В. Межуев считает избавление от элементов социального утопизма (ликвидация частной собственности, рыночной экономики) и включение в программу тех прав и свобод, которые отстаивают либеральные демократы. Он утверждает, что «...строить сегодня политическую программу на полном отрицании рынка и частной собственности - значит обрекать себя на неминуемое поражение» [6, с. 44]. Как известно, современные российские социал-демократические партии уже воспользовались данной рекомендацией.
Однако отказ от революционной борьбы не означает сдачу социал-демократами своих позиций. Дело в том, что на протяжении всей своей истории социал-демократия испытывает постоянное расхождение между своей идеологией и той политикой, которую она вынуждена проводить, сообразуясь с реальными обстоятельствами. Практика всегда корректировала теорию. Особенно это расхождение проявляется в период проведения либерально-рыночных реформ. Социал-демократам идеологически приходится сочетать несочетаемое: так или иначе содействовать проведению реформ, имеющих своей целью «развитие капитализма в России», и, оправдывая свое название, сохранять по отношению к ним дистанцию.
Такой идеологический симбиоз пока не актуален в российской социал-демократии, но она приближается к данной позиции. «Быть социал-демократом в стране с неразвитой экономикой и бедным населением, отказываясь при этом от революционных методов борьбы, - объясняет В. Межуев, - задача не из простых, требующая самостоятельной работы мысли» [6, с. 45]. Российским социал-демократам менее, чем европейским, грозит опасность заразиться «духом капитализма», стать тенью буржуазных партий.
Таким образом, новый идеологический облик социал-демократов в России конца XX -начала XXI вв. В. Межуев представляет отличающимся как от современных европейских социал-демократов, которые «обуржуазились» и рискуют потерять свою идентичность, так и от российской революционной социал-демократии начала XX в.
Идеологическое своеобразие российской социал-демократии должно отражать существующую политическую реальность и заключать в себе щадящий вариант либерально-рыночных реформ. Важным для социал-демократической идеи является также защита интересов культуры. В. Межуев предлагает социал-демократам переориентироваться на культурные цели, т. к. это диктуется естественной потребностью человека быть свободным от
всех форм политического и экономического отчуждения, от необходимости трудиться исключительно ради хлеба насущного. Речь идет о своеобразном социал-демократическом понимании содержания и границ человеческой свободы. Приветствуется свобода от экономики, что, конечно, не означает отказ от нее, что было бы абсолютной утопией. Прогресс здесь в том, чтобы меньшими затратами труда дать возможность большему числу людей посвящать себя деятельности, соответствующей их интересам и призванию. В этом заключается социал-демократическое понимание царства свободы [6, с. 46].
В целом В. М. Межуев выделяет следующие особенности современной трактовки социал-демократической идеи:
- не отрицая необходимость рыночных преобразований, социал-демократия должна включать в себя меры по защите от них природного и культурного (духовного) богатства общества. И то, и другое должны оставаться под покровительством государства и общественных организаций;
- для социал-демократизма необходимо сочетать задачу подъема благосостояния населения с задачей предоставления каждому человеку, независимо от его имущественного положения, места проживания и национальной принадлежности, основных социальных прав, включая право на труд, образование, медицинское обслуживание, жилище и др. Особое внимание необходимо уделить образованию, которое в системе социальной защищенности занимает примерно то же место, что и право собственности в либеральной программе. Именно образование является той ценностью, которая позволит компенсировать неравенство в распределении собственности (культурный капитал), а также создать условия для реализации социал-демократического видения свободы и социальной справедливости. Это значит, что реальное положение человека в обществе напрямую зависит от того культурного капитала, которым он владеет;
- приоритетными для социал-демократии должны становиться интересы и запросы людей, занятых преимущественно умственным трудом, что, конечно, не исключает ее озабоченности проблемами людей физического труда - крестьян и рабочих;
- особое внимание предлагается уделить повышению политической активности и гражданской инициативы населения. Прямое участие масс в политике, не исключая представительной формы власти, позволит освободить политическую жизнь от ее монополизации частными лицами и властными элитами, покончить с политтехнологиями, которые манипулируют обществом. Свобода сможет проявиться в определенной гражданской позиции каждого;
- социал-демократическая идея должна утверждать в обществе главенствующую роль моральных ценностей, их императивный характер по отношению к любым соображениям экономической выгоды и политической целесообразности. Данный тезис является основополагающим в концепции В. Межуева в плане утверждения социал-демократической идентичности [6, с. 46-56]. Таким образом, в интерпретации демократического социализма ученый акцент делает на его социокультурном измерении. В постиндустриальном обществе базовое экономическое требование социал-демократии о соединении труда и собственности наполняется новым содержанием. Труд соединяется с собственностью в рамках культурного капитала, делая социал-демократию партией культуры, защищающей не просто гражданина и человека с его правами, а «свободную индивидуальность», претендующую на измерение личного богатства освоением всей накопленной человечеством культуры.
Заслуживает внимания так называемый функциональный подход к проблеме частной собственности, характерный для шведской модели демократического социализма, именуемой «функциональным социализмом». Функциональный подход ориентирован на структуру права владения, выявляя соотношение между национализированной (государственной) и частной собственностью, отмечая, что из них оказывается более существенным, учитывая
целый ряд функций (владение, распоряжение, контроль, распределение доходов и продуктов производства) [1, с. 68-69].
Одни из этих функций могут оставаться в частной собственности, другие -социализируются, но в целом они распределяются между различными субъектами власти, что позволяет сохранять основные средства производства в частной собственности при одновременной социализации части функций права собственности.
При этом решающее значение принадлежит политическому управлению отдельными функциями права собственности. Это создает условия для развития производственной демократии, позволяющей реализовать контрольно-управленческое предназначение производственных комитетов.
Таким образом, шведская модель демократического социализма призвана дать функциональное толкование института частной собственности, противоречащее ее марксистской интерпретации и сводящее обобществление частной собственности к социализации ее отдельных функций. Отсюда вытекает новое программное требование шведской социал-демократической партии: следует не только бороться за соблюдение социальных прав трудящихся, но и не допускать проявления иждивенческих настроений, которое свидетельствует о кризисе благосостояния государства [7, с. 84-85].
Самым парадоксальным явлением эпохи глобализации выступает конвергенция либерализма и социал-демократизма, институированная в теоретическом плане идеей либерального социализма. Либерализация социал-демократизма сводится к следующим основным положениям: ограничение функций государства в решении социальных проблем; трактовка социализма в контексте справедливого распределения продуктов, а не характера способа производства; обоснование концепции «рационального социализма», включающей в себя учет реальных возможностей рыночной экономики и самосовершенствование личности в их пределах; развитие рыночных отношений, конкуренции, частной инициативы и т.д.; внедрение принципов «нового коллективизма», основанного на понимании индивидуализма, расширяющего свободу выбора индивидов, объединенных общими целями.
Для социал-демократических партий либеральный социализм означает сочетание ценностей индивидуальной свободы и индивидуальной ответственности в рамках солидаризма и коллективизма [1, с. 68-69]. В целом можно сделать вывод о том, что политическая эволюция демократического социализма в эпоху голобализации действительно интерпретируется в разных вариантах: функциональный социализм, либеральный социализм, экологический социализм, этический социализм, культурный социализм, социализированный капитализм, - базирующихся на принципе конвергенции различных цивилизационных и общественных систем, а также абсолютизирующих одну из граней данного сложного феномена в качестве удобной политической конструкции, способствующей достижению прагматических целей - победа в борьбе за власть, привлечение электората или обретение необходимой политической популярности, позволяющей заключать выгодные компромиссы с партнерами и конкурентами.
Вместе с тем различные формы демократического социализма обосновывались также в рамках коренного пересмотра содержания и сути социализма, без чего в условиях глобализации становится невозможным само существование социал-демократии как социально-политического движения и социал-демократического проекта, альтернативного неолиберальной модели модернизации общества на национально-государственном и глобальном уровнях.
Освобождение социализма от содержания, требующего четких политических и социальных установок, по сути означает деидеологизацию социал-демократии и потерю собственной идентичности. Наблюдается переход от формирования целей и задач социал-демократии к выбору социалистических ценностей.
Признание естественности развития и самоуправляемости современного капитализма привело социал-демократов к отождествлению социалистического общества с обществом благосостояния и социального государства и, соответственно, к потере собственной идентичности. Социализм стал рассматриваться не как система, идеал, а как политика, согласованная с императивами рыночной экономики, требующая общественных и коллективных воздействий на некоторые негативные аспекты рынка [8, с. 99-104].
Для современной российской социал-демократии, опирающейся на традиции международного социал-демократического движения, его теоретический и политический опыт, такие уроки мало что значат для ее политического становления, поскольку для завоевания поддержки электората и утверждения в спектре российской многопартийности необходимо учитывать специфику России, ее исторические особенности и менталитет народа.
В связи с этим, с нашей точки зрения, заслуживает внимания новая модель социализма, учитывающая вызовы глобализации и российское своеобразие, в общем охарактеризованная Б. Ф. Славиным. Он подчеркивает, что ее следует рассматривать как посткапиталистическое общество, имеющее адекватную технологическую базу с сохранением таких форм собственности, которые дают высокую эффективность производства, не отчуждая людей труда от средств производства и управления предприятиями.
Данное общество имеет экологическую направленность в виде создания благоприятной для человека среды обитания на национальном и мировом уровнях, гуманистическое измерение, представленное мощной социальной сферой, ориентированной на каждого конкретного человека, обладает широкой демократизацией во всех своих сферах в рамках идейного и политического плюрализма и открытостью для внешнего мира на основе взаимоприемлемого демократически сбалансированного порядка [9, с. 23-27].
Новая модель социализма Б.Ф. Славина сводит воедино попытки наполнения демократического социализма социально-экономическим, политическим, идеологическим, экологическим, аксиологическим, антропологическим и информационным содержанием, методологически четко обозначая проблемные вопросы, требующие внимания идеологов современной социал-демократии в целом.
Каждая социал-демократическая партия может делать акцент на любом из этих измерений с учетом национально-культурной специфики того общества, в котором она действует.
Литература
1. Мысливченко А.Г. Западная социал-демократия: поиск обновления // Свободная мысль-ХХ1. 2000. № 5.
2. Александров Ю. Социал-демократия и социализм. М., 1999.
3. Новая программа принципов Социал-демократической партии Германии (Бонн, 1989 г.) // Современная социал-демократия: теория и практика. М., 1993.
4. Гаджиев К.С. Политическая наука. М., 1996.
5. Громыко А. Левоцентризм: проблемы и перспективы // На рубеже веков. М., 2000.
6. Межуев В. Социал-демократия как политика и идеология // Свободная мысль-ХХ1. 2001. № 2.
7. Романов Б. С. Социал-демократия и власть // Свободная мысль-ХХ1. 2000. № 3.
8. Данилевич И. В. Социал-демократия на грани веков // Проблемы выбора: Альманах «Форум-2001». М., 2001.
9. Социал-демократическая альтернатива. М., 2000.
