CC BY
60
Филологические науки
УДК 398.8(470.345)(045)
Налдеева Ольга Ивановна Olga Naldeeva
ХУДОЖЕСТВЕННАЯ СПЕЦИФИКА И СТИЛЕВЫЕ КОНСТАНТЫ СОВРЕМЕННОЙ МОРДОВСКОЙ АВТОРСКОЙ ПЕСНИ
ART SPECIFICITY AND STYLE CONSTANTS OF CONTEMPORARY MORDOVIAN AUTHOR'S SONG
Выявлены основные этапы развития авторской песни, исследована ее художественная специфика. Рассмотрены творческие индивидуальности современных наиболее значимых представителей жанра. Определены основные проблемно-тематические пласты их творчества. Осмыслены специфические стилевые константы бардовской поэзии в целом
Ключевые слова: авторская песня, стилевая особенность, жанр, творчество, признак, трансформация, поэтический язык
Вопросы жанровой специфики современной лирики оказываются в числе наиболее актуальных проблем финно-угорского литературоведения. В первую очередь это связано с появлением новых имен в поэзии, с возникновением нестандартных форм выражения поэтического слова. В художественном сознании конца XX начала — XXI вв. доминирующей становится идея синтезирующего взаимообогащения музыки и литературы. Данная тенденция в значительной мере предопределила процессы обновления жанрово-родовой системы литературы и стимулировала возникновение синтетических жанровых образований. Так, в современной поэтической культуре Мордовии особое место занимает авторская песня. Однако до настоящего времени в мордовском литературоведении нет ни одной работы, посвященной ее анализу. Су-
In the article for the first time in the Mordovian literary criticism the basic stages of development of an author's song are revealed and its art specificity is investigated. The author considers creative individualities of contemporary and the most significant representatives of a genre, defines the basic problem and thematic layers of their creativity. The specific style of constants of singer poet's poetry is comprehended
Key words: author's song, style feature, genre, creativity, sign, transformation, poetic language
щественный пробел в изучении авторской песни объясняется многими причинами. Во-первых, традиционно литературой и предметом литературоведения принято было считать написанный или напечатанный текст. Однако научно-технические достижения (грампластинка, кино- и магнитная пленка, компакт-диски, флеши и т.д.) дают возможность сохранять и тиражировать произведения в устной или в аудиовизуальной форме. Таким образом, «происходит разрыв между традиционным представлением о предмете литературоведения, с одной стороны, и реальным развитием информационных возможностей и соответствующих им форм словесного творчества — с другой» [8; С. 6].
Во-вторых, до настоящего времени отсутствует четкая жанровая принадлежность авторской песни. Будучи связанной
с различными видами искусства (музыка, театр и т.д.), она может являться объектом исследования ученых различных областей науки и культуры.
Русская авторская песня, в отличие от мордовской, изучена достаточно полно. Опубликовано большое количество монографических исследований, популярных, критических, публицистических статей, защищены десятки диссертаций — А.И. Жеб-ровской, Л. А. Левиной, И. Б. Ничипорова и других. Тем не менее, в научной литературе не существует четкого определения авторской песни. На наш взгляд, наиболее полное определение дано И.А. Соколовой: «Авторская песня... это тип песни, который сформировался в среде интеллигенции в годы так называемой оттепели и отчетливо противопоставил себя песням других типов. В этом виде творчества один человек сочетает (как правило) автора мелодии, автора стихов, исполнителя и аккомпаниатора. Доминантой при этом является стихотворный текст, ему подчинены и музыкальная сторона, и манера исполнения. В качестве дополнительных значимых характеристик выступают такие, как личностное начало, собственная оригинальная традиция, эстетика, стилистика, поэтика авторской песни» [10; С. 52].
Вслед за И.А. Соколовой под авторской песней мы будем подразумевать ту песенную поэзию, в которой стихи обычно исполняются под гитару, рождаются вместе с мелодией или чуть позднее будут положены на музыку. Как правило, автор текста является и автором мелодии, и исполнителем песни. Если музыкальная культура ставит на первое место мелодию, то в авторской песне, безусловно, первенство текста. Это и позволяет, на наш взгляд, отнести ее в первую очередь к словесному искусству — литературе.
Современная авторская песня в Республике Мордовия существует на трех языках — русском, мокша-мордовском и эрзя-мордовском. В связи с этим ее формирование довольно специфично. Так, становление авторской песни на русском языке как современного оригинального жанра происхо-
дит в последние десятилетия ХХ в., когда изменения в общественной жизни вели к новаторским поискам, к самореализации личности, к акцентированию внимания к конкретному человеку, к его проблемам и переживаниям. В обществе того периода происходило своеобразное возрождение романтических представлений о поэте как о пророке, о свободе творческого процесса. Лирическое начало проникало во все роды литературы, но, вместе с тем, она испытывала и влияние эпических и драматических элементов. Все это способствовало возникновению авторской песни в Республике Мордовия. Кроме того, определенное влияние на ее развитие оказало песенно-поэ-тическое творчество русских бардов — Ю. Визбора, В. Высоцкого, А. Галича и других.
Как и в других регионах России, в Мордовии в 80-х гг. ХХ в. стали появляться группы творческой молодежи. «В 1984 г. по решению Саранского горкома ВЛКСМ этому молодежному движению придана организационная и контролируемая властью форма, открыт официальный клуб авторской песни (аббревиатуры: КАП, КАПель)» [4; С. 12]. Творческими руководителями КАПели в разные годы были В. Ромашкин, Н. Жданова, Ю. Караваев, Е. Францева, Л. Бородина и другие. В развитии русскоязычной авторской песни большую роль сыграли такие авторы-исполнители, как А. Алабердин, О. Алешкина, И. Бардина, С. Белякова, И. Винокурова, Л. Игнатьева, С. Имяреков, А. Куликов и многие другие. Для их творчества характерны прежде всего темы гражданской и молодежной лирики, песни о студенческой жизни, долге, любви и верности.
Авторская песня на мордовском языке имеет свои особенности. Ее зарождение относится к 20-30-м гг. ХХ в., когда появились песни авторов-исполнителей Е. Денисовой, Г. Лапина, Е. Кривошеевой, Ф. Беззубовой. Художественно-стилевой основой сочиняемых и исполняемых ими (без аккомпанемента) песен стало народное музыкально-поэтическое творчество. В 50-60-е гг. яркими авторами-исполнителями являлись народная певица Е. Родькина
и поэт П. Гайни. В 70-80-е гг. заметный вклад в развитие авторской песни внесла С. Люлякина. Зачинатели авторской песни «являлись не только глубокими знатоками поэтической культуры родного народа, но и яркими исполнителями своих стихов, которые пелись как на традиционные напевы, так зачастую и на мелодии, сочиненные ими самими» [4; С. 13].
В последние десятилетия мордовская авторская песня представлена именами А. Арапова, Н. Балашкина, И. Ацапкина, В. и Н. Веряскиных, А. Демкина и многих других. Ярким представителем современной авторской песни является Н. Балаш-кин, создающий свои произведения на трех языках — русском, мокша-мордовском и английском. Начало его творческого пути связано с деятельностью композитора В. Ромашкина, вместе с которым он стоял у истоков создания фольклорного ансамбля «Торама». Имея филологическое образование, Н. Балашкин прежде всего уделяет внимание художественному тексту произведений. По признанию самого автора, текст для него имеет первостепенное значение, мелодия — вторична [7; С. 4].
Свое творчество Н. Балашкин подразделяет на «отдельные «пласты»: «социальные» произведения, лирика, русские романсы, национальные песни и даже блатные» [6; С. 6]. Анализируя творчество Н. Балашкина, можно констатировать, что в нем преобладает лирико-романтическое направление. Автором создано множество песен в жанре пейзажной элегии, способствующем глубокому самовыражению лирического героя и постижению той духовной, социально-исторической общности, частью которой он себя ощущает. Так, в песне «Ушу лисян» («Выйду на улицу») автор повествует: «Ушу лисян. Озан нарняти./ Ваймоть келептьса лямбе вармати./Тяштень ме-нельста Шкаень куля сай./ Мазы мокшень мор потмостон лийкстай./ / Колгат морозе, кельгом масторняй./ Кода эрять тон. Кода касфтомайть./ Кода тядязе повса канне-мань,/ Кода алязе палсезь ваннемань» [3; С. 119] («Выйду на улицу. Сяду на травку./ Душу распахну теплому ветру./ С звездно-
го неба придет божья весточка./ Красивая мокшанская песня вырвется из души./ / О тебе моя песня, любимая сторонушка,/ Как жила ты, как взрастила меня,/ Как носила мать меня в чреве,/ Как отец, целуя, пестовал меня») (перевод здесь и далее подстрочный наш. — О. Н.).
Элементы лирической исповеди от имени героя являются сквозными в поэзии Н. Балашкина. Очень часто автор в своих песнях рассказывает о перипетиях своей судьбы. Такие песни, как «Тядязенди» («Матери»), «Мордовская Поляна», содержат много биографических элементов.
Поэтический мир Н. Балашкина не вымышлен, он воспевает радости реального мира, по мнению романтиков, лучшего из миров: «Кого-то манит сказочный Байкал,/ Кого-то ждет задумчивый Урал,/ Кому-то снятся Волги берега,/ А мне — мои мокшанские луга...// Здесь рассветным утром ранним/ Чувствуешь земли дыханье» [2; С. 41]. Автор предан своей малой Родине, он очарован ее красотой и неповторимостью. Большой любовью к родному краю пронизаны строки песен «Сердце, пылай!», «Здравствуй, Саранск!», «Мокшаночка моя» и т. д.
Многие песни написаны Н. Балаш-киным в форме посвящения, адресатами которых являются друзья поэта. Так, свои произведения он адресует В. Вечканову, В. Антонову, задушевный романс посвящает своему духовному наставнику И. Де-вину и т.д.
Значительный пласт поэзии Н. Балаш-кина составляют песни на любовную тематику, где героиня-женщина часто предстает существом возвышенным и прекрасным. Любовь для автора — возрождение души, путеводитель по жизни. «Таргаса гармош-кать/ Вайгяльняц цинняй./ Пачфкязень эса палан,/ Ваймозе лийкстай./ Тага шкаень пяли ваймозе лийкстай» [1; С. 27] («Растяну гармошку,/ Голос мой звенит./ Цветочек мой целую,/ Душа моя взлетит. / Опять к Богу душа моя взлетит»). Наряду с положительным образом мокшанки, не менее значителен в песнях автора лирический герой — представитель мордов-
ского народа, наделенный Н. Балашкиным лучшими чертами: «Мокшень алянь валда иляназонь кудрясна.../ Мокшень алясь ши кувалма чекай-покай,/ Мокшень алясь ве кувалма пакся сокай» [2; С. 13] («У мокшанина светлые льняные кудри./ Мокшанин целый день стучит-мастерит,/Всю ночь мокшанин пашет поле»). Следуя фольклорной традиции, Н. Балашкин прежде всего наделяет положительного героя трудолюбием. Смысловую нагрузку в характеристике лирического образа увеличивает анафора, с помощью которой построено все произведение. Таким образом, повторяющееся в каждой строке словосочетание мокшень алясь — мокшанин приобретает особую значимость в выражении авторской идеи, получает символическую глубину.
В творчестве Н. Балашкина нередки духовные песни («Вифлеемское чудо», «Господь, моя защита», «Спаси меня от дьявола» и другие). Как и многие авторы конца XX — начала XXI вв., поэт в них акцентирует внимание на вечных ценностях, переосмысливает свое отношение ко многим религиозным постулатам.
Высокую оценку поэтического творчества Н. Балашкина дал П. Тултаев, министр культуры Республики Мордовия, отметив, что автор является классиком мордовской бардовской песни. Его произведения наполнены философией, глубоким смыслом, его творчество — это особый мир, который заставляет волноваться и радоваться [5; С. 4 ]. Неравнодушие к жизни большой и малой Родины, патриотический долг, осуждение войны и любого насилия, признание любви и труда как источников счастья — основные линии творчества Н. Балашкина.
Другой представитель мордовской авторской песни А. Кизяев (Отяж Кизай). Он исполняет свои песни не только традиционно под гитару, но и под сирингу (многоствольная флейта). До него исполнителей на этом инструменте в Мордовии не было. Поэт сочинял музыку не только к собственным текстам, но и на произведения эрзянской поэтессы Р. Кемайкиной, русских авторов — Д. Самойлова, В. Бокова, Н. Рубцова и других.
Авторской песне А. Кизяева свойственна некая «простота», доступность изложения мысли: «Весемеде тантей ведесь/ Эрси тиринь масторсо./ Весемеде тантей пря-кат/ Пансить тиринь масторсо.// Симан, симан, симан, симан,/ Симан домка лись-мапрясто./ Ярсан, ярсан, ярсан, ярсан,/ Ярсан тантей прякадо.// Весемеде тантей коштось / Эрси тиринь масторсо. /Весемеде мазый цецят /Касыть тиринь масторсо» [11; С. 112] («Самая вкусная вода/ бывает на родной земле./ Самые вкусные пироги/ Пекут на родной земле./ / Пью, пью, пью, пью,/ Пью из глубокого родника./ Ем, ем, ем, ем,/ Ем вкусные пироги./ / Самый чистый воздух/ Бывает на родной земле./ Самые красивые цветы/ Растут на родной земле»). Для передачи чувства любви к родному краю, выражения его неповторимой красоты автор использует достаточно простую эмоционально-оценочную лексику, в которой преобладают слова с положительной оценкой (тантей ведесь — вкусная вода, тантей прякат — вкусные пироги, тантей коштось — чистый воздух, мазый цецят — красивые цветы). Для усиления поэтической мысли автор включает прилагательное в превосходной степени весемеде — «самый» и в качестве основного стилистического средства использует повтор.
Для авторской песни А. Кизяева характерна неформальность тематики, которая складывается из обращения к самым волнующим проблемам современного человека, обычно обсуждаемым в повседневном обиходе, — поездки и путешествия, дружба, общение, преодоление жизненных трудностей и т.д.
А. Кизяев является автором и исполнителем церковных гимнов: «Пазом, кедеть лангсо шождасто лексян,/ Седе кеме кедь мон а содан./ Тесэ, ансяк тесэ седеем ойми, Ансяк тесэ оймем одс вельми.// Монь уцяс-кам — улемс Пазонть вакссо свал,/ Сонензэ седейга мон кеман./ Монь уцяскам — улемс Пазонть ваксса свал, /Сондензэ эсь мором мон моран» [11; С. 116] («Господи, на твоих руках мне дышится легко,/Более верной руки я не знаю./ Здесь и только здесь душа оживает.// Мое желание — всегда
быть рядом с Богом,/ Ему я всем сердцем верю./ Мое желание — всегда быть рядом с Богом,/ Ему пою свою я песню»). Для А. Кизяева жизнь без Бога превращается в глубокую пустоту, утратить веру — значит потерять жизненный стержень, лишиться самого дорогого, что есть у человека. Восхваляя Бога, автор говорит о нем как о воплощении вечности, о той любви и силе, без которой не может прожить человек.
А. Кизяев отличается оригинальной авторской интонацией в манере исполнения. В целом для его творчества характерна целостная совокупность тем и сюжетов, позволяющая говорить об индивидуальном поэтическом мире барда.
Современная авторская песня представлена именем заслуженного поэта Мордовии А. Арапова. Вышедшие из-под его пера сборники стихов и песен «Вайгель» («Голос») (1990), «Вальма» («Окно») (1992), «Взмах» (2004), «Мейле» («Потом») (2007), «Жест» (2010) знаменуют новую ступень развития мордовской культуры. А. Арапов создавал свои стихи на эрзя-мордовском и русском языках. Его произведения, написанные на русском языке, опубликованы в сборниках стихов современных поэтов в г. Москва, Самара, Санкт-Петербург, Саранск и т.д.; в переводах на финский, эстонский и венгерский языки — в г. Хельсинки, Таллин, Будапешт.
У автора оригинальное видение окружающего мира, неповторимый поэтический голос. Мордовские литературоведы часто сравнивают его творчество с поэзией С. Есенина. Песни А. Арапова разнообразны по теме, ритму и настроению, все они «полны экспрессии, внутренней выразительности, всегда соотнесены с его душевным состоянием, миром его переживаний и чувств» [9; С. 92].
А. Арапов исполнял под гитару в первую очередь свои любимые произведения. К числу таких песен относится «Седейде моро» («Песня сердца»): «Монь седеем. Сон ульнесь келес панжозь,/ Прок кенкш: совак, кие кельмесь, эжнек./ Весть вейке инже сась, пертьпельга ваннозь,/ Ды ка-довсь. Сон мелезэнь тукшнось пек..» [1;
С. 191] («Мое сердце. Оно было открыто настежь,/ Словно дверь: зайди, кто замерз, грейся./ Однажды, по сторонам оглядываясь, пришла одна гостья/ И осталась. Понравилась мне очень.»). Достаточно простые, но очень точные изобразительно-выразительные средства (метафора седеем келес панжозь — сердце открыто настежь, сравнение седеем панжозь, прок кенкш — сердце открыто, словно дверь) заключают большой смысл и раскрывают широкий спектр переживаний лирического героя. В песне присутствует также видимая безыскусственность рифмы, которая оттеняет, резче обозначает узлы смысловых конфликтов и столкновений.
По признанию самого поэта, песня и гитара сыграли огромную роль в его жизни: «.Гитарам, ялгам, таго идят монь,/ Тон сь-камот содат, кода монень стака./ / Моронок валдо, сон терди васов.» [1; С. 225] («Гитара, подруга моя, опять выручаешь меня,/ Одна ты знаешь, как тяжело мне./ / Песня наша светлая, она зовет вперед.»).
В авторской песне А. Арапова преобладает лирическое начало. Например: «Чевте таркинесэ,/ Лембе лушминесэ/ Ма-дезь аштян —/велькскам/ Ков-бути васов/ Шожда, теке валнэ,/ Ашо пельне уи,/ Ашо пельне уи,/ Сонсь а соды ков.» [1; С. 248] («В теплом месте,/ В уютной ложбинке,/ Лежу — надо мною / Где-то далеко/ Легкое, как слово,/ Белое облако проплывает,/ Белое облако проплывает, / Само не знает куда.)». Мелодические и интонационные возможности произведения помогают раскрыть и глубже понять основную его идею — все в этом мире преходяще.
В произведении А. Арапова «Церань моро» ( «Песня парня») проявились основные черты его песенной лирики: напевность, непритязательность смысла. Например: «Тятянь кудо, содамак,/ Авань кудо, нолдамак, —/ Рунгом-сэрем совавтса,/Седей оймем оймавтса» [1; С. 115] («Отцовский дом, узнай меня,/ Материнский дом, впусти меня,/ Занесу свой стан,/ Душу успокою»). Полная дактилическая рифма, повторы целых строф, использование частицы вай — «ой» сближают песню с произ-
ведениями устного народного творчества.
В поэтической манере А. Арапова важное место занимает пристальное внимание к достоверному сочетанию всевозможных оттенков и точек изображения, желание показать человека с разных сторон. Достаточно метко и удачно сказал автор о себе в следующих поэтических строчках: «Монь ули весе — ялгам,/ валдо мелем,/Монь ули эсень вальмам ды вайгелем.// Эсень масто-ром лагсо эрзянь кельсэ/Мон моран морот сорныця вайгельсэ» [1; С. 247] («У меня есть все — друзья, / светлые мысли,/ У меня есть свое окно и голос./ / На своей земле на эрзянском языке/ Взволнованно я пою песни»). Его песенное творчество — путь становления яркого, многогранного, самобытного художника слова.
В целом авторская песня А. Арапова представляет синкретическое явление, в котором органично соединились поэзия, музыка, импровизация, диалогичность, ненавязчивость и стремление к яркому художественному отображению окружающего мира, чувств и переживаний обычного человека.
Таким образом, современная мордов-
Литература
ская авторская песня разнообразна и мно-гопланова, что определяется несхожестью самих авторов и их судеб, характеров, индивидуальностью процессов восприятия и отражения. Но всегда и во всех проявлениях важнейшей темой авторской песни остается человек, причем не только «герой», но и обыкновенный человек, с его чувствами, ощущениями, интересами, ценностями и доброжелательным отношением к другим людям. Уникальность жанра заключается в неповторимом настрое автора, в тесном, задушевном общении его со слушателем. Поэт-исполнитель получает огромный творческий энергетический «заряд» от слушателей. Исходя из сказанного, можно констатировать, что авторская песня — прежде всего результат сотворчества, и по-настоящему создается она в момент исполнения.
Проблематика, связанная с авторской песней, широка, разнопланова и научно мало разработана, поэтому невозможно в полной мере осветить все вопросы, связанные с ней. Творчество ее создателей продолжается, а следовательно, изучение живого художественного процесса остается актуальной темой для литературоведов.
1. Арапов А. В. Жест. Саранск: ИД «Книга», 2010. 256 с.
2. Балашкин Н. Н. Колма вармат («Три ветра»). Саранск: ИД «Книга», 2008. 80 с.
3. Балашкин Н. Н. «Ушу лисян» («Выйду на улицу») // Мокша. 2008. № 7. С. 119.
4. Бояркина Л. Б. Мордовская музыкальная энциклопедия. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 2011. 432 с.
5. Долгова О. Сонь творчествац — народонцты шумонь пандома («Его творчество — это выполнение долга перед своим народом») // Мокшень правда. 2005. 25 янв. С. 4.
6. Кириченко Т. Балашкин Н. Н. // Изв. Мордовии. 2000. 16 марта. С. 6.
7. Кубанцева Н. «Колма вармат» («Три ветра») // Мокшень правда. 2005. 25 янв. С. 4.
8. Левина Л.А. Авторская песня как явление русской поэзии второй половины ХХ века: эстетика, поэтика, жанры: автореф. дис. ... д-ра филол. наук. М., 2006. 46 с.
9. Смородин К. «В Мордовии зимы — русские.» // Странник. 2011. № 6. С. 92-98.
10. Соколова И.А. Авторская песня от фольклора к поэзии. М.: ГКЦМ В.С. Высоцкого, 2002. 292 с.
11. Арапов А. В. «Симан домка лисьмапрясто» («Пью из глубокого родника») // Сятко. 2007. № 8. С.112—118.
Коротко об авторе_
Налдеева О.И., канд. филол. наук, доцент, старший научный сотрудник кафедры литературы и методики обучения литературе филологического факультета ФГБОУ ВПО «Мордовский государственный педагогический институт им. М.Е. Евсевь-ева»
паЫееуа oi@maiI.ru
_Briefly about the author
O. Naldeeva, candidate of philological sciences, associate professor, senior research assistant at the department of literature and methods of teaching literature, Mordovian State Pedagogical Institute named after M.E. Evseviev
Научные интересы: литература народов Поволжья и Приуралья
Scientific interests: literature of the people of the Volga region and Ural
