CC BY
57
В.П.Грицкевич
Формы передачи исторических знаний в музееведческой и экскурсоведческой практике
В своей систематизационной, аналитической и презентационной практике музееведы и экскурсоведы постоянно используют предметы музейного значения, памятники истории и культуры, отображающие развитие человеческого общества (то есть исторические источники). В ходе своей работы музеевед, экскурсовед и специалист охраны памятников располагает и эти материальные объекты, и те объекты, которые отображают процессы, происходящие в природе (то есть природные источники), в хронологическом и эволюционном порядках. В этих случаях речь идет о проведении процедуры исторической научной реконструкции на различных этапах музееведческой, выставочной и экскурсоведческой практики.
Очевидно, что для этой цели специалистам следует знать, как выработать оптимальные модели распространения рациональных исторических знаний в ходе своей профессиональной деятельности.
Специфика музеев, экскурсионных организаций и учреждений по охране памятников как институционализированных феноменов культуры побуждает нас рассматривать реконструкцию исторического прошлого в ходе их деятельности не столько с методологической или историографической точки зрения, сколько с культурологической точки зрения.
Приходится учитывать, что посетитель музея и экскурсант ко времени посещения музея или экскурсии располагает определенными знаниями истории. Эти знания получены ими и организованным путем (при посредстве специальных учреждений и организаций, в том числе при посредстве школы, лектория), и иными способами передачи.
В результате этого у посетителей музеев и экскурсантов уже сформировались определенные представления о прошлом, которые не всегда совпадают с научными взглядами на него.
Например, посетитель музея и экскурсант может выразить сомнение в оценке музееведом или экскурсоведом датировки определенных древних или средневе-
ковых событий, сославшись на так называемую «новую хронологию» А.Т.Фоменкол и Г.В.Носовского. И тогда людям, далеким от исторических исследований, необходимо будет доступно объяснить, почему мы уверены, в том, что определенная вещь относится к такой-то эпохе, как именно проверяются наши исходные предпосылки. При этом важно обращать внимание на то, что каждый факт в истории включается во множество пересекающихся внутренних последовательностей, а это позволяет осуществлять проверку. Подобные объяснения интересно подкреплять рассказами о мистификациях, а также о том, как их удалось разоблачить.
Обычно неспециалисты совершенно не представляют себе те гигантские объемы всевозможной информации, которые известны современным историкам.Так, мало кто из числа неспециалистов знает, что сохранились сотни тысяч клинописных табличек, что хранилища многих музеев буквально переполнены собранными предметами, и что историки имеют дело не с отдельными, изолированными фактами, которые можно истолковывать произвольным образом (как это делают творцы «новой хронологии»), а с совокупностями фактов, что позволяет проверить каждую гипотезу множеством различных способов. Тем самым, знакомя посетителей музеев или экскурсантов с проблемами исторических исследований, вовлекая их в решение этих проблем, можно надеяться на развитие у них критического мышления, умения анализировать факты и гипотезы1.
Вопросы о том, как формулируются, бытуют и в каких формах существуют представления о прошлом среди непрофесси-оналов-историков ранее в сферу интересов историков не входили. Между тем, для музееведов и экскурсоводов эти вопросы представляют определенный интерес.
Для того, чтобы уметь рационально передавать посетителям музеев и экскурсантам научные знания о прошлом и понять почему среди них бытуют нередко нерациональные знания прошлого и представления о нем, у музееведа и экскурсоведа
должны быть, по нашему мнению, систематизированные представления о характере исторической реконструкции, о том месте, которое эта реконструкция занимает в культуре, механизмах общественного восприятия исторических знаний и сложностях процесса формирования исторического сознания общества. Ему необходимо представлять себе особенности оптимального отобранного количества исторической информации для передачи ее смысла посетителю музея и экскурсанту.
Сказанное выше побудило нас подготовить курс лекций «Формы и способы реконструкции, передачи и бытования исторических знаний и представлений в музееведческой и экскурсоведческой практике» и читать его с 1995 года студентам специальности «Музееведение и экскурсоведение» Санкт-Петербургского государственного университета культуры и искусств.
В курсе рассмотрены способы передачи и восприятия исторической информации в обществе: исследовались формы исторической реконструкции научного, «околонаучного» и ненаучного характера и были представлены соображения о дидактической ценности передачи и восприятия исторической информации, заложенной в предметах музейного значения и памятниках истории и культуры.
Следует подчеркнуть, что по нашему мнению объект исследуемой отрасли знаний во многом, но далеко не во всем совпадает с объектом некоторых отраслей исторических знаний (например, изучаемые при реконструкции прошлого воспоминания и дневники, устная история изучаются в источниковедении, исторические исследования, историческая публицистическая, популярная и учебная литература, равно как и историография изучаются в истории исторической науки, историческая художественная литература изучается в литературоведении).
Принципиально важно иное: предмет источниковедения, предмет истории исторической науки и предмет литературоведения отличаются от предмета исследования рассматриваемой нами отрасли гуманитарных знаний: в него входит рассмотрение и перечисленных источников и исследований с культурологической точки зрения, а не с историографической, или источниковедческой, или литературовед-
ческой, и рассмотрение других явлений, которые далеко не всегда имеют непосредственное отношение к историографии, источниковедению и литературоведению.
Цели и задачи рассматриваемой нами в учебном курсе отрасли знаний заметно отличаются от целей и задач источниковедения, историографии и литературоведения. И здесь снова приходится подчеркнуть культурологический аспект рассматриваемых нами в курсе явлений.
Возникает вопрос, как охарактеризовать рассматриваемую в учебном курсе отрасль знаний, которой определенно присущи специфические черты. Е. Матерницкий дает этой отрасли знаний характеристику ИСТОРИЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫ, под которой понимает комплекс исторических ценностей и моделей поведения той или иной социальной группы в определенный временной период2. В это понятие, по мнению Е. Матерниц-кого, входят также находящиеся в социальном обращении сообщения о прошлом, которые зафиксированы в виде исторических источников, а в их числе и предметов музейного значения и памятников истории и культуры. В более широком смысле Е.Матерницкий понимает под исторической культурой понятие, включающее в себя все отрасли и течения исторического мышления2.
По аналогии с понятием «политической культуры», предложенным Э.Я. Баталовым3, можно также охарактеризовать историческую культуру как систему репрезентативных («образцовых») убеждений, представлений, установок сознания и моделей («образцов») поведения индивидов и групп, а также моделей функционирования социальных институтов и образуемой ими системы, определяющих основные направления и формы непосредственных взглядов этих индивидов и групп на историческое прошлое.
В данной статье мы ограничимся рассмотрением того, как в учебном курсе охарактеризованы объект и предмет исследования, каковы мотивы интереса индивидов и групп к прошлому, каковы формы передачи информации о прошлом, какое значение они имеют для работы музееведа и экскурсоведа.
В отличие от традиционной историографии мы попытались рассмотреть историческую культуру как социально-истори-
ческую форму жизнедеятельности человека с точки зрения ее строения, причем не только в ее научной форме, но и в формах «околонаучной», «паранаучной» и вненауч-ной, и преимущественно ее бытования в обществе в виде жизненных установок, типов и форм ориентации. Историческая культура, по нашему представлению является сущностно-нормативной системой отношений к прошлому, которая разделяется различными социальными группами и отдельными индивидами. Исторической культурой является также совокупность индивидуальных и групповых позиций и ориентаций участников данной системы, субъективная сфера, лежащая в основе понимания исторических событий и прида-вания им соответствующего значения, особенности восприятия обществом и индивидами исторического прошлого, которому они в своем сознании придают специфические формы. Можно также охарактеризовать историческую культуру как исторический опыт, память социальных общностей и отдельных людей, их навыки и ориентации, влияющие на восприятие исторического прошлого.
С одной стороны, рассматриваемая таким образом историческая культура является особой частью (подсистемой) общей культуры данного общества, хотя и обладающей определенной автономией. С другой стороны, она связана с конкретными историческими сведениями и представлениями, бытующими внутри определенного общества (хотя сводить их к этому явно недостаточно).
У исторической культуры есть различные уровни: познавательная ориентация, охватывающая знания о прошлом, эмоциональная ориентация, отражающая чувства по отношению к историческим знаниям, оценочная ориентация, которая выражает личное отношение члена общества к историческому прошлому, его персонажа и их деятельности.
Отдельные элементы исторической культуры привлекали внимание отечественных исследователей4, однако обобщающих работ, посвященных общему понятию исторической культуры и подавляющему большинству ее элементов, в отечественной литературе нам найти не удалось.
Понимаемая в вышесказанном смысле историческая культура, по нашим пред-
ставлениям, основывается на интересе общества к истории, на понимании непрерывности исторического процесса или динамичности, на понимании органической связи между всеми областями жизни человечества (глобальности), осмыслении живой связи между каждой личностью и конкретной исторической действительностью, осознанным стремлением к познанию закономерностей исторического процесса (номотетичности, от греческого «номос» - закон).
Ценности как элемент исторической культуры - это те черты исторического мышления, которые приняты в данной общественной группе(например,уважение к исторической правде, видение социальной действительности как способной к переменам, критицизм, оценка особых форм исторической передачи, предпочтение одних форм подобной передачи другим и т. д.).
Второй элемент исторической культуры - это модели или образцы поведения. Они представляют собой умения и знания, навыки, которые связаны с познаванием и практическим использованием исторических знаний. В данном случае речь идет о рациональном и эмоциональном видении исторических явлений, способах их выяснения, выявления реликтов прошлого в современной жизни. В сегодняшнем обществе к чертам модели поведения, примеров подражания как элементов исторической культуры относятся: непредвзятое отношение к прошлому, уважение к фактам (даже если некоторые из них противоречат нашим представлениям о прошлом), объективные отношения к персонажам прошлого, событиям, учреждениям прошлого, сдержанность формулировок оценок, ориентация на понимание и выяснение исторической действительности, теоретическое осмысление прошлого, рациональное отношение к прошлому, умеренно контролируемый скептицизм.
Наконец, третьим элементом исторической культуры можно считать закрепленные в материальном виде или только в памяти текущих событий, сбор и сохранение исторических источников, охрана памятников, проведение исторических исследований, распространение исторических знаний, культивирование национальных, семейных, профессиональных и других групповых традиций. Историческая куль-
тура выражается в политических выступлениях, в топонимах, антропонимах, в законодательстве. Она распространяется в музеях, библиотеках, архивах, памятниках культуры и истории, в учебных заведениях, в государственных учреждениях, в вооруженных силах, в издательствах, в средствах массовой информации, в семье.
В учебном курсе дается характеристика научной истории как такого повествования о прошлом человечества, которое отличается относительной достоверностью, хронологической упорядоченностью, внутренней организованностью, размещением в историческом контексте, имеет непосредственное или опосредованное отношение к исторической деятельности. Не соответствующее хотя бы одному из этих требований повествование о прошлом можно с большой вероятностью отнести к «околоистории» или «параистории». Примером этому могут служить мифы, утопии, большая часть исторической художественной литературы.
В своей практической деятельности музееведу и экскурсоведу приходится учитывать различные мотивы проявления интереса к истории у представителей различных контингентов посетителей музеев и выставок и экскурсантов, в том числе у специалистов различных профилей. Среди этих мотивов Е.Матерницкий выделяет познавательные, практические и более специализированные5.
Среди познавательных мотивов различаются следующие:
- теоретические, которые выражаются в стремлении философов, юристов, экономистов, этнологов, социологов использовать истинное знание о прошлом для широкого осмысления феномена человека, общественной жизни, права, государства, хозяйства, культуры;
- сугубо исторические, в которых проявляются сугубо познавательные со стороны историка цели изучения прошлого как самостоятельной ценности;
- генетические, которые позволяют выяснить происхождение существующих в данное время политических, социальных, юридических, культурных учреждений, институтов, явлений и отношений:
В число практических мотивов интереса к истории входят мотивы:
- технологические, при которых люди исходят из уверенности в повторяемости
сходных исторических ситуаций, а также из того, что знание истории может быть пригодным при решении отдельных конкретных задач общественной, политической, правовой, культурной жизни;
- культурологические, позволяющие выявить и ввести в оборот общества ценности надвременного характера (скажем, письменные источники из прошлого, старинные музыкальные ноты и т. д.);
- идеологические, целью которых является подтверждение принятых определенной группой общества ценностей (например, таких, как нация, государство, религия, класс, общественное устройство, свобода, демократия, права человека и т. д.);
Этим мотивам близки следующие мотивы:
- чисто пропагандистские, согласно которым история используется для достижения непосредственного политического эффекта или для постепенного убеждения потребителя исторических знаний в справедливости идеологии данного социального движения;
- и дидактические, согласно которым истории обучают и обучаются. Ими руководствуются в своей плановой и спонтанной деятельности учреждения образования, средства массовой информации, семья, армия, массовые, в том числе религиозные, организации при формировании исторического сознания и культуры общения людей различных возрастов.
Более специализированными мотивами можно считать мотивы:
- антропологические, когда обращаются к опыту истории, чтобы выяснить проблемы человеческого существования, познать природу и скрытые мотивы поведения человека, мир его ценностей;
- личностные (развлекательные), когда потребитель исторических знаний стремится отключиться от обыденной повседневной действительности и мысленно перенестись в мир интересных событий, прошлого, которые стимулируют его воображение;
- компенсационные - в поисках лучшего мира, утопии; и
- художественные мотивы, которым руководствуются люди мира искусства и литературы. Они находят при этом в прошлом ценные материалы для художествен-
ных воплощений человеческих чувств и отражения жизни.
В музейной и экскурсионной практике приходится сталкиваться с тем, что посетители музеев и выставок и участники экскурсий достаточно часто мотивируют свой интерес к музейным предметам и памятникам культуры и истории специализированными мотивами (в первую очередь, личностными и антропологическими), а также практическими мотивами (в первую очередь, технологическими). Органы власти оказывают влияние на музейные экспозиции, выставки, маршруты экскурсий, чаще всего, исходя из пропагандистских и идеологических мотивов.
Приходится сталкиваться с необходимостью учета специфики различных форм реконструкции явлений прошлого в целях их использования в ходе работы в музее и в процессе экскурсии. В состав таких форм входят:
- историография, фиксирующая результаты научных исторических исследований;
- историческая публицистика - метафорический способ рассказа о современности в освещении опыта прошлого;
- историческая научно-популярная литература, трансформирующая передачу исторических знаний в редуцированном (упрощенном) виде;
- историческая учебная литература, приспосабливающая содержание научных исторических изысканий к познавательным возможностям детей, подростков, молодежи, подчеркивающая идейно-воспитательные цели и насыщенная оценочными суждениями об исторических явлениях и персонажах, широко применяющая факты-символы;
- историческая художественная литература, отличающаяся конкретностью, образностью, изложением событий прошлого с привлечением вымышленных персонажей и событий;
- воспоминания - описания событий через восприятие их создателей - участников или очевидцев событий;
- устная история - спонтанно возникающая, антиэлитарная форма представления о прошлом, противостоящая официально излагаемой версии истории;
Среди познавательных форм исторической реконструкции наиболее ценной с познавательной точки зрения представля-
ется историография. Эта научная дисциплина изучает научно-познавательную сторону исторической науки, развитие взглядов историков на предмет, задачи и исследовательские воззрения истории, рассматривает взаимные отношения между историей и другими науками, а также процесс совершенствования исследовательских процедур историка, эволюцию понятий и форм исторического повествования и описания.
Конкретная историография является одной из наиболее разработанных методологами истории дисциплин. С культурологической точки зрения, разработанной в меньшей степени, научным историческим исследованиям присущи приоритет познавательных целей, ориентация на объективную трактовку событий прошлого и выполнение требований исследовательской методики. Терминология историографии специфична и усложняется по мере привлечения к ее изучению материалов других гуманитарных, а также точных наук. В функции научных исторических исследований входит фиксация результатов научных исследований, передача их специалистам и в своей, и в других областях гуманитарных знаний, а также предоставление результатов исследований педагогам, популяризаторам и любителям истории.
К историографии близка историческая публицистика - метафорический способ повествования с помощью исторических образов о событиях современности. Историческая публицистика отличается от исторической науки своими целями. Эти цели заключаются в выражении и формировании общественного мнения, в особенности в отношении важных политических проблем. Представления исторической публицистики о прошлом складываются согласно априорно принятым автором публицистического произведения положениям.
Для исторической публицистики, в отличие от исторической науки, типичны следующие черты: приоритет практических задач, развития «актуализации» событий прошлого, пренебрежение требования и историографической исследовательской методики, односторонний подбор фактов, придание им символического характера, злоупотребление аналогиями, модернизация явлений прошлого, насыщение изло-
жения эмоциональным и элементами, смелость суждений, трактовка гипотез в качестве доказанных утверждений.
Музееведу и экскурсоведу (равно как и в подобных случаях школьному педагогу и преподавателю высшей школы) в своей практике приходится оценивать и истолковывать произведения не только историографии и исторической публицистики, но также и научно-популярной и учебной исторической литературы.
Посетители музеев и экскурсанты обычно приходят в музей и на экскурсию «заряженными» историческими представлениями, подготовленными к восприятию музейных предметов и памятников культуры и истории чтением научно-популярной литературы. У них есть свои представления о прошлом в результате восприятия исторических фактов, изложенных в доступной и привлекательной форме, что характерно для подобной формы исторической трансляции. Однако популяризацию должны характеризовать те же черты, что и научную историческую литературу, а именно; объективизм, точность и добросовестность. «Популяризированная правда» должна быть упрощенной, приспособленной к возможностям восприятия неспециалистов. Научно-популярным можно считать такой вид литературы, главной целью которого является распространение сведений о достижениях исторической науки среди непрофессионалов, а также (что встречается весьма редко) повествование о научных методах, которыми пользуются историки для получения результатов своих исследований6.
Учитывая знакомство посетителей музеев и экскурсантов с научно-популярной исторической литературой, музеевед и эк-скурсовед должны разъяснить им, что в научно-популярных исторических сочинениях, с которыми те знакомы или ознакомятся при пополнении знаний о музейных предметах и памятниках истории и культуры, является обоснованным суждением, базирующимся на изучении источников, а что представляет только гипотезу.
При привлечении научно-популярных исторических сочинений к подготовке экскурсий и при рекомендациях их посетителям музеев и выставок и экскурсантам следует учитывать большую доступность такого вида работ по сравнению с историографическими сочинениями, но при
этом учитывать степень добросовестности их авторов. Такая добросовестность авторов научно-популярных работ основана на следующем: авторы таких сочинений должны представлять читателям исключительно то, что получено в результате научных изысканий, не вправе допускать литературный вымысел и публицистические формы субъективизма и тенденциозности.
Привлекательность научно-популярного издания зависит и от общественной потребности в той или иной тематике, и от способа изложения темы, и от формы изложения. Решающее значение имеет характер изложения темы, язык, которым написана такая работа, исключается беллетризация произведения и авторский вымысел, характерные для художественной исторической литературы.
Научно-популярная историческая литература при соответствии указанным особенностям является серьезной помощью музееведу и экскурсоведу в процессе привития посетителям музеев и экскурсантам научной исторической культуры и рационального исторического сознания.
Еще один вид исторической трансляции, с которой сталкиваются в своей деятельности музееведы и экскурсоведы, -учебная историческая литература7. Она, в отличие от научно-популярной литературы, придает многим фактам, временами второстепенным, большое символическое значение. Эти факты в учебной литературе описываются весьма подробно.
Достаточно только упомянуть часто повторяемые в учебной литературе отдельные эпизоды истории Петербурга, Бородинской битвы, обороны Севастополя, защиты Сталинграда и т. д.
При использовании учебной (дидактической) литературы при подготовке музееведа и экскурсоведа к экскурсии следует учитывать, что оперирование символами, присуще учебным пособиям и учебником, приносит, естественно, определенную дидактическую пользу (главным образом, воспитательного характера). Оно при этом создает серьезную преграду на пути рационального постижения исторического процесса. В дидактической литературе, оперирующей символами, часто нарушается структура исторической действительности, а пропорции событий и явлений, фактов и процессов, а также точ-
ки зрения на них подвергаются заметному искажению8.
Учебную (дидактическую) историческую литературу характеризует предпочтение дидактических целей, преимущественно идейно-воспитательной природы, приспособление содержания к познавательным возможностям ее читателей, насыщение исторического описания ценностей суждениями, перемещение акцента на эмоциональную сторону исторического повествования с рациональной, явное или скрытое морализаторство, широкое использование фактов-символов.
Одним из наиболее значительных феноменов исторической культуры сегодня является историческая художественная литература (равно как и исторические художественные радиопередачи, театральные постановки, кино - и телепередачи, в основе которых всегда находятся литературные сценарии).
Она оказывает немалое влияние на потребителя исторических знаний, приходящего в музей или принимающего участие в экскурсии.
Если раньше основным показателем такого рода литературы считали литературный вымысел и смещение хронологии событий, то в XX веке широкое распространение получила «литература факта», которая на основе исторического описания принимает форму репортажа или очерка. Вместе с тем, именно литературный вымысел остается наиболее характерным для всей остальной, преобладающей в своем количестве исторической художественной литературы. Это особенно относится к историческим романам, повестям, рассказам.
Одним из основных качеств исторического романа, повести, рассказа является их конкретность и образность. Автор такого рода сочинений избегает абстрактных понятий и суждений. Взамен них он дает богатый и выразительный образ конкретных фигур и исторических событий. Большое внимание при этом уделяется тем подробностям, которыми пренебрегает автор научного исторического сочинения. Представляя человека прошлого с его конкретным физическим и духовным обликом, автор исторического романа, повести, рассказа возбуждает воображение читателя и воздействует в первую очередь на его эмоциональную сферу. Многие люди толь-
ко под влиянием литературных произведений исторического жанра устанавливают чувственную связь с предыдущими поколениями.
Многих в исторической художественной литературе привлекает легкость ее восприятия. Главное, вероятно, не в этом, а в том, что такая литература в большей степени, чем научная литература, соответствует общественным потребностям. Литературное видение прошлого более гуманистично, чем научное его видение, поскольку последнее чересчур абстрактно. Художественная же литература в человеке прошлого видит в первую очередь конкретную личность.
Кроме этого, художественная литература предоставляет читателю большую свободу в области самостоятельной конкретизации своего содержания. Контекст, в котором используются автором художественного произведения символы, аллегории, умалчивания, определяет их смысл лишь в общих чертах, а конкретизируются они только в сознании читателя.
Музеевед и экскурсовед вынуждены учитывать, что воспитанные художественной исторической литературой посетители и экскурсанты в процессе экскурсии могут проявлять недоверие к их разъяснениям и к истолкованиям фактов.
В подобных случаях посетителям музеев и выставок и экскурсантам необходимо разъяснять, что в задачи автора художественного произведения входит не столько адекватное отображение прошлого, сколько представление его в соответствующей художественной форме. Пользуясь историческими источниками, автор подобного произведения не подвергает их научной критике и извлекает из них ту информацию, которая соответствует его собственному видению прошлого.
Наиболее важными чертами и исторической художественной литературы, по нашему мнению, являются преобладание эстетической функции, «антропологическая» (гуманистическая) познавательная перспектива, заметная свобода в области использования утверждений исторической науки и ее методов, большая конкретность, образность и внушительность исторического повествования, интерпретационная открытость, которая предоставляет читателю большую свободу в сфере конкретизации содержания произведения.
Сходным влиянием на читателей обладают и воспоминания современников и участников событий. Объяснить это можно следующими факторами: ценностью непосредственного наблюдения автора, антропологической познавательной перспективой, то есть взглядом на историю с точки зрения одного, временами рядового, человека, большей конкретностью и образностью сочинения автора, простотой языка повествования, а в ряде случаев и литературными достоинствами сочинения.
Общественное восприятие воспоминаний (и близких к ним автобиографических источников - личной переписки, дневников) носит чаще всего спонтанный, высоко эмоциональный характер. Большинство читателей воспоминаний не способно критически отнестись к подобным сочинениям и легко поддается их эмоциональному воздействию.
В практической деятельности сотрудникам музеев и экскурсионных организаций и предприятий приходится сталкиваться с воздействием на посетителей устной истории - то есть истории масс или обыденной истории, истории, которая складывается в оппозиции к официальной или научной истории. На устную историю оказывает влияние история, пережитая живущими поколениями в данное время, устная традиция, исторические знания, полученные в ходе школьного образования, из литературы, из средств массовой информации и т. д. Речь идет об исторических знаниях, находящихся в общественном обращении, в обиходе, о том, что пересказывается устно, как правило, членом той самой общественной организации, группы, интересы которой устная история отражает, в процессе ее повседневного бытования, в пределах семейного круга, работы, развлечений и т. д.
Такая история является важным звеном исторического воспитания общества, которая в значительной степени оказывает влияние на характер и содержание его исторического сознания.
Наиболее важным элементом устной истории, понимаемой как «народная» история, являются сюжеты, возникшие из непосредственного «исторического опыта» живущих поколений. Сюда включаются устные сообщения о событиях, известных рассказчику из его личного опыта, участ-
ником или свидетелем которых он был сам. Новейшая история, рассматриваемая через призму опыта отдельного человека, отдельной семьи, профессиональной группы, локальной среды, имеет всегда конкретное выражение, эмпирически может быть подтверждено.
Такое сообщение не только воздействует на воображение слушателя, но также вызывает у него большее доверие, чем официальное историческое сообщение, передаваемое в школе или в средствах массовой информации. За «частными» сообщениями стоит авторитет очевидца, свидетеля, кого-то, хорошо известного членам семьи, соседям, знакомым и т. д.
Несмотря на определенную наивность и легкую опровергаемость сообщений, распространяемых в устной традиции, несмотря на то, что эти сообщения нередко опираются на сплетни или сомнительного характера семейный пересказ, подобные сообщения не подвергаются цензуре со стороны властей и нередко сохраняют забытые или нежелательные для властей исторические факты. Избежать влияния устной истории на посетителя экскурсии нельзя. Оно существует и нередко дает себя знать во время экскурсии.
В подобных случаях музееведу и экскурсоведу необходимо показать посетителям и экскурсантам, ссылающимся на сведения устной истории, что в этих сведениях истинно и подтверждается историческими источниками, а что ложно и другими источниками не подтверждается.
Знакомство будущего музейного и экскурсионного работника с основными понятиями исторической культуры подготавливает его к осмыслению мотиваций интереса к прошлому у людей и способов передачи ретроспективной информации об обществе. Это позволяет более осмысленно формировать у посетителей музеев и выставок и экскурсантов рациональное историческое сознание. Изучение исторической культуры должно содействовать приобретению ими истинного исторического знания, базирующегося на рациональном познании исторических источников.
Примечания
1 Менцлин Ю.Л. Феномен Фоменко и роль современных музеев в формировании научного мировоззрения // Современная историография и проблемы содержания исторической экспозиции, музеев. - М.: ГИМ, 2002. - С. 121.
2 Maternicki J. Wietoksztatnosc historii. Rozwazania o kulturze historycznej i badaniach historiograficznych. - Warszawa, 1990. - S. 7, 313-315.
3 Баталов Э.М. Политическая культура России сквозь призму civic culture // Pro et Contra. -2002. - Лето. - T. 7. - № 3. - C. 10.
4 См. например: Великанова О.В. Образ Ленина в массовом сознании // Отечественная история. - 1994 (далее: ОИ). - № 2. - С. 177185; Зонтиков H.A. Иван Сусанин: легенды и действительность // Вопросы истории. -1994. - № 11. - С. 21-30; Новикова М. Символы // Новый мир. - 1995. - № 2. - С. 201217; Аникин A.B. Элементы сакрального в русских революционных теориях // ОИ. - 1995. -№ 1. - С. 78-91; Пушкарев Л.Н. Что такое менталитет? Историографические заметки // ОИ. - 1995. - № 3. - С. 158-166; Зубкова Е.О., Куприянов А.И. Ментальное измерение истории: поиски метода // ОИ. - 1995. - № 7. - С. 158-166; Сенявская Е.С. Человек на войне:
опыт историко-психологической характеристики российского комбатанта // ОИ. - 1995. -№3. - С. 7-15; Сенявская Е.С. Героические символы и мифология войны // ОИ. - 1995. -№ 5. - С. 30-48; Согрин В.В. Идеология и историография в России: нерасторжимый брак? // Вопросы философии. - 1996. - № 8. - С. 318; и др.
5 Maternicki J., Majorek Cz., Suchoriski A.
Dydaktyka historii. - Warszawa, 1994. - S. 5861.
6 Об этих методиках см. подраздел «Правила научной игры» в разделе кн.: Кобрин В.Б. Кому ты опасен, историк? - М.: Моск. рабочий, 1992. - С. 193-219.
7 Рассмотрению дидактической литературы по истории посвящена кн.: Ферро М. Как рассказывают историю детям в разных странах мира. - М., 1992. - 350 с.
8 Об устной истории подробнее см.: Хубо-ва Д.Н. Устная история. «Verba volant?..»: Программа курса. - М.: РГГУ, 1997. - 32 с.
