CC BY
101
УДК 930.253 (470.51):27
Е. М. Берестова
ФОНДЫ ЦЕНТРАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО АРХИВА УР КАК ИСТОЧНИК ИЗУЧЕНИЯ ПРОЦЕССА ХРИСТИАНИЗАЦИИ НАРОДОВ ВЯТСКО-КАМСКОГО МЕЖДУРЕЧЬЯ
В статье анализируется корпус документов, хранящихся в фондах Центрального государственного архива Удмуртской Республики (ЦГ А УР), отражающих деятельность Русской православной церкви на территории современной Удмуртии в течение XVIII -нач. XX вв. Приводятся примеры восприятия христианства удмуртами и марийцами -народами, среди которых активно велась миссионерская деятельность.
Ключевые слова: христианизация, православие, язычество, архивные документы.
Христианизация народов Вятско-Камского междуречья была важным средством этноконфессиональной и этносоциальной интеграции в российское общество, адаптации в структуре государства. В Центральном Государственном архиве Удмуртской Республики отложилось значительное количество документов, освещающих различные аспекты процесса христианизации народов, проживавших на территории Вятской епархии. Формирование фондов происходило на протяжении длительного времени и было тесно связано с изменениями в собственно административном и церковно-административном устройстве Российской империи.
Удмуртские уезды (Глазовский, Сарапульский, Елабужский и Малмыж-ский) были переданы из Казанской епархии в Вятскую и Великопермскую в 1791 г. К 1857 г. четыре удмуртских уезда входили в состав трех духовных округов: Сарапульского (Сарапульский уезд), Елабужского (Елабужский и Мал-мыжский уезд) и Глазовского (Глазовский уезд). В каждом из духовных округов имелось духовное правления, располагавшееся в уездном городе (Елабуге, Сарапуле и Глазове). Наиболее ранние документы по церковной истории сохранились в фондах Сарапульского духовного правления (Ф. 245, начиная с 1718 г.) и Глазовского духовного правления (Ф. 134, начиная с 1740 г.). В 1867 г., в связи с проводимой церковной реформой, духовные правления в Сарапуле и Глазове были упразднены, и восстановлены спустя некоторое время, в 1889 г. В Сарапул была перенесена кафедра викарного архиерея и введена должность второго викария Вятской епархии - епископа Глазовского.
В фондах духовных правлений сосредоточен огромный массив документов разного характера. Здесь можно найти указы императора и Св. Синода, выпущенные на их основании распоряжения епархиального начальства и викарных архиереев, ответные отчеты благочинных и приходских священников, переписку между правлениями и духовенством епархии, рапорты благочинных священников, отчеты миссионеров, дела о расторжении браков, о наложении церковных наказаний, о самоубийствах, прошения о назначении пособий, о вступлении в брак, о разводе и т. д.
Содержащиеся в фондах ЦГА материалы красноречиво свидетельствуют о сложном, неоднозначном процессе христианизации. В настоящей статье приводятся выдержки из архивных документов, отражающие отношение православного духовенства к своей пастве и ответную реакцию населения на отдельные меры, проводимые церковным руководством.
Особенно интересны рапорты приходских и благочинных священников
о состоянии церкви, духовенства и паствы, которые представлялись два раза в год. Эти документы соответствовали определенным унифицированным образцам, что имеет свои плюсы и минусы. К достоинствам можно отнести систематизацию сведений, возможность сравнения данных за несколько лет и на разных территориях. Недостатком является формальное отношение к подготовке документов, шаблонность и поверхностность изложения, неточность представляемых сведений. В подавляющем большинстве рапортов сведения о церкви (количество и состояние, количество богаделен и больниц при церквях, состояние церковного строительства, благотворительности и письмоводства) и духовенстве (количество, образование, нравственное состояние и материальное обеспечение) повторялись из года в год без каких-либо существенных изменений. Только в случае назначения нового священника в рапорте могла появиться другая информация. Более разнообразные сведения содержались в пунктах, посвященных пастве и образованию. В рапортах записывались сведения о количестве прихожан и их этнической принадлежности, обязательно указывалось, сколько на территории прихода проживает неправославного населения (раскольников, сектантов, мусульман и язычествующих). Самая интересная информация касалась религиозно-нравственного состояния прихожан, на которой можно узнать о пережитках язычества, сохранившихся у крещеных марийцев и удмуртов; о различных суевериях русского населения; о распространении среди прихожан отдельных приходов пьянства или азартных игр.
В фондах Сарапульского духовного правления сохранились весьма разнообразные отзывы приходских священников о духовно-нравственном состоянии крещенных удмуртов, марийцев и татар. Так, священник с. Кырынды Елабуж-ского уезда пишет в своем рапорте о том, что крещеные удмурты плохо соблюдают посты, редко посещают церковь, не прекращают исполнение языческих обрядов, многие пары живут невенчанными. Но священник надеется на улучшение религиозно-нравственного состояния удмуртов с появлением школ в удмуртских селениях. Особую тревогу у него вызывают религиозные воззрения крещеных татар: «После уклонения более 200 человек от православия в 1871 г. по 1901 г. новых уклонений не было. Но под влиянием муллы, отпавшие татары в православие не возвращаются, отказываются отдавать своих детей в миссионерскую школу и уклоняются от бесед со священником»1. Священник Николай
Свечников в 1908 г. писал о прихожанах села Козмодамиановского следующее: «Из вотяков же точно и неуклонно соблюдают посты только некоторые пожилые люди и старики. Из молодых вотяков соблюдают посты не многие. Таинство Брака принимают все вступающие в брачное сожитие прихожане. В вотяках случается, что жених и невеста проживают некоторое время вместе в доме отца жениха ране церковного венчания, как скоро отец жениха найдет средства уплатить отцу невесты калым (выкуп - иногда в 40-50 руб.). Вотяки выполняют доселе некоторые языческие обряды. Как, например, «моленье» поминки по родным, но не столько по убеждению в необходимости этих обрядов, сколько по привычке к ним и любви к бражничеству и угощению, которыми сопровождается исполнение оных обрядов. Духовенство прихожане уважают и относятся к нему почтительно. К грамотности, как русские, так и вотяки расположены и охотно отдают детей своих в школу. К винопитию и бражничеству прихожане очень склоны и в приходе очень мало таких лиц, которые не употребляют вина. Празднование праздника всегда сопровождается винопитием»2.
По сообщению благочинного 1 округа Елабужского уезда за 1909 г. прихожане удмурты и, особенно, марийцы нерадиво относятся к исполнению христианского долга, часто ограничиваясь одной исповедью, не приходя к Св. Причастию. В основном этим отличались жители Кураковского прихода3. Похожие высказывания можно встретить и в рапорте благочинного 2 округа Елабужского уезда, который сообщает в 1913 г., что крещеные удмурты и марийцы в случаях стихийных бедствий совершают полуязыческие моления. На крещеных татар большое влияние оказывают татары-мусульмане, имеющие на территории округа около 10 мечетей. «Язычников-черемис в округе 17 м. и 15 ж., живут они в приходе села Крымская Слудка, имеющий многочисленный приход, почему-то не способный оказать на эту ничтожную горсть заблудших никого влияния в смысле перехода их в христианство»4.
Некоторые приходские и благочинные священники в своих рапортах не ограничивались простым описанием ситуации, а пытались выявить причины сохранения языческих обрядов. По мнению благочинного 6 округа Сарапульского уезда «моления вотяков вызываются не столько желанием удовлетворить присущую человеку потребность молитвы, и не по внутреннему убеждению, а простой привычкой не забывать, поддерживать все старое, заповеданное стари-
ной»5.
Достаточно часто в рапортах священнослужителей можно встретить и информации об успехах христианизации, которые, в частности, связываются с реализацией программы Н. И. Ильминского. Так благочинный священник 4 округа Малмыжского уезда в 1909 г. пишет следующее: «В приходе с. Дерюшево священник Дмитрий Ковалев, урожденный из татар, получивший образование в Казанской центральной крещено-татарской школе, вел среди крещеных татар и вотяков беседы религиозно-нравственного характера с целью разъяснить сущность христианского учения и удержать инородцев в лоне православной церкви. Эти беседы всегда сопровождались слушанием по праздничным и воскресным дням всенощного бдения. Как служения, так и самые беседы совершаются на понятном народу инородческом наречии. Всех нарочитых бесед за отчетное время устроено 20. Священник с. Черемиский Малмыж Михаил Шабалин беседовал с черемисами о необходимости оставить приверженность к старым языче-
ским кровавым обрядам и особенно энергично боролся и борется с укоренившимся по традиции злом - внебрачными сожительствами среди крещеных черемис; путем увещеваний удалось ему убедить несколько таких пар повенчаться»6. В раппорте благочинного 3 округа Елабужского уезда за тот же год пишется об успешном противодействии пропаганде ислама благодаря тому, что священник села Кырынды Лукин знает не только татарский язык, но и Коран и часто проводит беседы с проживающими там мусульманами (татар 200 дворов, русских 80 дворов, имеются 2 мечети и 3 муллы)7.
Однако осуществления отдельных пунктов программы Н. И. Ильминского, таких как проведение богослужений на родном языке, подготовка священников из числа коренного населения, по мнению части духовенства, приносило больше вреда, чем пользы. Так, благочинный 1 округа Елабужского уезда в 1910 г. отмечает: «Инородческие священники не пользуются авторитетом у своих одноплеменников и многие инородцы недовольны бывают, когда с ними проводят беседы и или богослужение на родном языке». Благочинный объясняет это «малым умственным развитием священников-инородцев по сравнению с русскими священниками и стремлением инородцев к обрусению». Его точку зрения поддерживает благочинный 4 округа Сарапульского уезда: «Последние распоряжения епархиального начальства - совершать для них богослужения на вотском языке, раздавать им на этом наречии брошюры, вотяки поняли в совершенно обратном смысле. Они увидели в этом признание правоты их языческих молений и усердно стали совершать свои моления с совершением жертв. Моления эти стали совершаться даже в тех селениях, где они были почти совсем оставлены и лишь одни старики держались предания старины»8.
Другим важным источником информации о религиозно-нравственном состоянии прихожан и о деятельности духовенства по просвещению населения служили ежегодные отчеты инородческих миссионеров. В них содержался развернутый анализ религиозно-нравственного состояния православных удмуртов, марийцев и татар, высказывались предположения о причинах длительного сохранения языческих пережитков, а также предлагались конкретные меры для устранения выявленных недостатков. Так, в отчете инородческого миссионера по Сарапульскому уезду Иоанна Анисимова за 1901 г. сообщается, что население северной части Сарапульского уезда является более просвещенным, чем население южной части. Наиболее утвердившимися в христианстве, по мнению миссионера, являются жители приходов: Дебесского, Зюздино-
Христорождественского, Шарканского, Больше-Пургинского, Тыловайского, Сосновского, Светлянского, Воткинского, Ижевского, Завъяловского, Кельчин-ского, Нижнелыпского. Прихожане этих сел регулярно посещают церковь, уплачивают пожертвования, исполняют долг исповеди и Св. Причастия, соблюдают посты. Язычества больше придерживаются жители приходов: Ильдибаевского, Бурановского, Большенорьинского, Нылгижикьинского, Малопургинского, Даниловского. Но большинство населения, как сообщает миссионер, соблюдают не все посты, а только Великий, а иногда только первую, третью и седьмую недели Великого поста. Как положительный факт Анисимов отмечает желание женщин-удмурток приносить своих детей в церковь и проведение на 40-й день после рождения ребенка очистительной молитвы. Далее миссионер пишет, что удмурты «умерших своих поминают в церкви в панихидах и сорокоустах. Утром и вече-
ром, садясь за стол и выходя из-за стола, произносят молитвы». Но, по мнению Анисимова, большинство крещеных удмуртов и марийцев исповедует дуализм, так как вместе с истинным Богом они почитают еще и свои языческие божества и разных духов. Как сообщает миссионер, особенным почетом у них пользуется Кереметь, перед которым они испытывают сильный страх. Этим страхом Анисимов отчасти объясняет нежелание оставить кровавые жертвоприношения. По его мнению, приверженность к язычеству ослабевает, а среди главных причин, мешающих торжеству христианства, он называет темноту, фанатизм и отсутствие образования9. А один из инородческих миссионеров Глазовского уезда Павел Мышкин в одном из своих рапортов составил развернутую программу по искоренению язычества и просвещению населения. В частности, он предлагал следующее: «1) Всему духовенству инородческих приходов, не исключая и низший причт - дьяконов и псаломщиков, в обязательном порядке изучить язык своих прихожан. Желательно, что бы языки знали и члены семей духовенства. При этом надо стараться вести беседы не только на религиозно-нравственные, но и на бытовые темы. 2) Просветительская работа должна вестись совместно с причтами соседних приходов. 3) Духовенству необходимо сблизиться с наиболее развитыми в религиозном отношении прихожанами, чтобы через них влиять на других. 4) Внимательно следить, чтобы на территории прихода не появлялись лица, занимающиеся агитацией в пользу ислама, раскола или же другой веры, помимо православия. При обнаружении таких лиц с ними необходимо поступать по закону. 5) В беседах с прихожанами чаще использовать примеры из Св. Писания, рассказывать о чудесах христианской жизни, используя примеры из православных книг и журналов. 6) Особенно внимательно и ласково относиться
к детям и стараться не показывать пренебрежения или насмешки над взрослы-
10
ми» .
Миссионерские отчеты, которые служили важнейшим источником информации, были отнюдь не свободны от недостатков. Форма отчетности, призванная упорядочить и систематизировать поступающие сведения, придавала рапортам бюрократический характер. Многие миссионеры, не особенно задумываясь, переписывали из года в год одно и тоже. Такое формальное отношение к отчетам часто вызывало раздражение епархиального начальства. При этом нарекание вызывали не только казенные слова, но и само отношение духовенства к христианскому просвещению новокрещеных. В указе Вятской духовной консистории № 2823 от 28 февраля 1892 г. приводится резолюция епископа Вятского Сергия по поводу отчетов миссионеров. «Миссионеры говорят все больше о том, что известно уже Епархиальному начальству или совсем не относится к их деятельности, чем о том о чем следовало бы сказать, т.е. о их личной деятельности и о деятельности священников инородческих приходов. Всем миссионерам надо поставить в обязанность чаще посещать инородческие приходы и иноверцев, вести беседы там с целью вразумления и просвещения неверующих светом учения Христова, вести записи о каждом посещении и о каждой беседе подробные, в отчете о своей деятельности говорить и о деятельности приходских священников - только о той, которая направлена была к обращению неверующих в христианство, или к утверждению нетвердых в вере и христианской жизни, а не переписывать формулярные списки священников»11. В 1894 г. Сарапульский епископ Алексий совершил поездку по территории викариатства и остался
недоволен положением дел в инородческих приходах. Вот, что он пишет в отчете:
«С 1879 г. по настоящее время число обратившихся из язычества к православию, как значится по метрикам Новопоселенной церкви - 89 душ м. п. и 77 душ ж. п. .... число обратившихся в православие язычников-черемис в 1888-1889 гг. восходит более 50, тогда как в другие годы оно колеблется между 1 и 10. Это объясняется тем, что в 1888-1889 г. деятельно принялся за обращение язычников Елабужский купец Петр Капитонович Ушков, который привлекал черемис к крещению подарками. При таком обращении конечно не может быть и речи об убеждении новокрещеных в истинности и спасительности православной веры. То же самое можно сказать и о других черемисах, которые крещены с 1879 по 1894 гг. В большинстве случаев, как значится в метрических книгах церкви с. Новопоселеного за означенный период, новопросвещенный или новопросвещенная в день же крещения вступали в брак. Из этого видно, что дело обращения язычников происходило так: христианин-черемисин сосватал себе невесту-язычницу и, чтобы повенчаться, невеста принимает православие. Поэтому можно заключить, что большинство черемис, именуемых христианами, остаются теми же язычниками. Костенению в невежестве язычества много содействует отсутствие пастырского влияния со стороны местного священника Иоанна Ут-робина. Дело в том, что большинство черемис, особенно женского пола не знает русского языка, а священник Утробин не знает черемиского, не смотря на то, что служит в этом приходе 30 лет. Это незнание языка своих прихожан пастырем, прожившим с ними 30 лет, прямо свидетельствует о его беспечности и нерадении о вверенной ему пастве»12.
На основании отчетов и рапортов миссионеров и приходских священников епархиальное начальство делало выводы о религиозно-нравственном состоянии населения и о мерах, необходимых для более успешной христианизации. Очень часто вопросы, поднимавшиеся в отчетах, служили отправной точкой для распоряжений и постановлений Вятской Духовной консистории, а иногда и Св. Синода. Так очередной рапорт Глазовского миссионера Иосифа Стефанова стал поводом для указа Вятской духовной консистории № 7210 от 31 августа 1854 г. «подтвердить духовенству Глазовского уезда, что бы оно всемерно старалось
об истреблении в своих прихожанах из вотяков плотоугодия и пьянства, невоздержания в пище в дни постные, суеверий и посиделок, воршудов и мольбищ, где они еще есть и вообще языческих заблуждений, по которым иногда обращаются к воршудам и кереметю»13. Спустя несколько десятилетий на основании рапорта инородческого миссионера по Сарапульскому уезду за 1896 г., епископ Сарапульский Никодим выпустил следующее распоряжение: «В случаях бедствий и неурожаев духовенство должно всегда предупреждать языческие моления своею молитвой, являясь для того в деревни и усердно внушая необходимость молитвы истинному Богу. Рекомендовать духовенству объезжать деревни и служить панихиды хотя бы даже на улицах, если нет подходящих зданий и заботиться о распространении среди вотяков и других инородцев помянников для подачи их на панихиды»14.
Рапорты духовенства, указы и переписка епархиального начальства свидетельствует о том, что распространение христианства не всегда проходило гладко, иногда священникам приходилось сталкиваться с открытым сопротивлением
населения. Вот как описывает события, происшедшие в деревне Ильнет в 1901 г., инородческий миссионер Василий Домрачеев: «Утром 31 августа, взяв с собою ковчег со Св. Евангелием и крестом, три небольших по размеру из церкви иконы, для священнических облачения и все необходимое для совершения молебна, я с псаломщиком Мышкиным приехал в Ильнеть часов около 8 и остановился в доме крестьянина Ивана Овечкина, ожидая приезда священника о. Ергина. В это время подошла ко двору Овечкина толпа понятых черемис из деревни Варалей, около 30 человек, с топорами и вошла во двор Овечкина. Узнав о моем приезде, и увидев толпу понятых черемис варалинских с топорами, ильнетские черемисы послали ко мне сотского Сапарова, чтобы я ответил ему - «зачем приехал и что буду делать». Я ответил, что буду служить на площади молебен и затем поговорю о том, не пожелают ли черемисы ильнетские по примеру ерыксинских, оставить свои мольбища по согласию их, и что нами с нашей стороны на согласие их или не согласие на это решительно никакого не будет. После этого явились понятые из деревни Куяновой (русские) и понятые из деревни Гондыревой (черемисы) и о. Ергин. Между тем толпа черемис оказавшаяся даже из разных селений быстро начала подступать к дому Овечкина. О. Ергин подъехал к дому Овечкина же, ворота коего были заперты. Ворота кто-то открыл, и они вбежали в ограду. На улице началось избиение понятых. Некоторые из черемис с палками в руках жестоко били всех, кто только попадался им под руки и избили более 20 человек. При этом более всего пострадал Кузьма Васильев Сидоров и русский крестьянин деревни Куяновой Михаил Игнатьев, у которого были переломаны 4 ребра. Толпа бушевала до тех пор, пока остальные понятые не распрятались кто куда могли, кто на сеновале, кто в погребе или в другом месте. Бежать из деревни никакой возможности не было, так как черемисы оцепили все деревню кругом, стояли на дорогах, в переулках и на огородах. В сильном страхе находились мы в доме Овечкина, запершись и не находили ни какого способа выхода из него (здесь нас было 15 человек). Хотя находившиеся с нами люди в доме Овечкина некоторые и говорили, что хотят убить и «попов», т.е. нас, однако толпа разъярившихся черемис в ворота Овечкина попасть не пыталась, не отбивала их, и никаких нам угроз с улицы не доносилось. Проходил по улицы некто Николай Крюков, служащий у Ушкова, мы позвали его и попросили как можно скорее передать о случившемся и наших обстоятельствах в Кокшанский завод уряднику и позвать оттуда людей для оказания нам помощи. Часа через два приехал урядник с людьми, явились и разбежавшиеся понятые наши»15. Состоявшаяся за несколько дней до этого вырубка священной рощи марийцев в присутствии Сарапульского епископа Владимира стала причиной подачи жалобы на имя Обер-прокурора Синода. В ней крестьяне-язычники писали: «В виду того, что действия Преосвященного епископа Сарапульского не только не гармонируют, а даже явно противоречат указаниям закона (65,67 и 70 ст. т. XIV Уст. о пред. и пресеч. прест.), трактующего о том, что и язычники повсеместно пользуются свободным отправлением их веры и богослужениям по обрядам оной, что все и каждому запрещено ради различия веры, заводить споры, распри или чинить поношения, и что господствующая в пределах Российской империи Православная кафолическая вера и церковь не позволяют себе принудительных средств при обращении иноверцев к Православию, мы сами лично и по просьбе своих единоверцев, законные права которых попраны неза-
конными действиями Преосвященного епископа Сарапульского, о вышеизложенном имеем честь довести до сведения Вашего Высокопревосходительства в тех видах, чтобы Святейший Правительствующий Синод поставил епископу Сарапульскому на вид не тактичность его действий, а нам язычникам, в силу прямого закона, было дозволено и впредь свободно совершать обряды и моления по вере наших предков. О последующих по сему прошениях распоряжениях просим нам объявить»16. На основании данной жалобы Св. Синодом было проведено расследование этого случая, а также волнений 31 августа в деревне Иль-нет, результатом стало издание указа от 31 мая 1902 года № 4158. Епископ Владимир был перемещен в Рязанскую епархию, священник Ергин переведен в русский приход, всем инородческим миссионерам и священника служащим в приходах со смешанным населениям были сделаны «внушения».
Непродуманные и поспешные действия духовенства в деревне Ильнет вызвали широкий резонанс в губернии и были негативно восприняты многими образованными людьми. Так, И. В. Дьяконов управляющий химическим заводом в Елабужском уезде в письме к Сарапульскому епископу писал об этом случае следующее: «Я хорошо знаю, что с ними (язычниками - авт.) насилием ничего сделать нельзя, нельзя к ним без риска являться с крестом в руке и с толпой понятых вооруженных топорами, как это сделали Кураковские священники. И что же получилось в результате? Безобразная драка и ломание ребер! Хорошо еще вовремя успели прискакать в деревню мои сослуживцы и выручить из запетой избы о. Василия и о. Константина. ... В заключении повторяю - не насилие может распространить христианство, а церковная школа и христианское воспитание в духи любви и все прощения к немощам заблуждающегося и невежественного ума. Так я говорил на миссионерском съезде, так скажу и теперь и не думаю, что я хоть на капельку изменил правоте моих искренних православных взглядов»17.
Помимо фондов Сарапульского и Глазовского духовных правлений в ЦГА можно найти фонды отдельных благочинных округов и приходов. Это фонды благочиннических округов Глазовского городского (Ф. 189) и Сарапульского городского (Ф. 264) благочиний, а также приходских церквей таких, как Алек-сандро-Невский Собор Ижевского завода. (Ф. 6), Богородицкая церковь села Люк Глазовского уезда (Ф. 29). Михайло-Архангельская церковь села Сосновки Сарапульского уезда (Ф. 48), Троицкая церковь села Полом Глазовского уезда (Ф. 71) и многие другие. Эти фонды сохранились хуже и имеющиеся в них материалы менее информативны. Чаще всего в фондах отдельных церквей можно встретить копии указов и распоряжений Синода и епархиального начальства. Однако в материалах этих фондов можно найти информацию, имеющую важное значение для анализа отдельных аспектов христианизации. Так документы об открытии приходов, строительстве новых церквей позволяют судить об изменении количественных показателей православного населения. В метрических книгах и брачных обысках содержится информация о влиянии конфессионального фактора на семейно-брачные отношения.
Этот, далеко не полный, перечень документов Центрального Государственного архива Удмуртской Республики, дает лишь некоторое представление о разнообразии содержащейся в них информации. Комплексный анализ всех этих ис-
точников позволяет разносторонне и объективно осветить основные аспекты процесса христианизации в Вятско-Камском междуречьи.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 ЦГА УР. Ф. 245. Оп. 1. Д. 7651. Л. 2 об.
2 ЦГА УР. Ф. 245. Оп. 1. Д. 386. Л. 10-11 об.
3 ЦГА УР. Ф. 245. Оп. 1. Д. 7217. Л. 64 об.
4 ЦГА УР. Ф. 245. Оп. 1. Д. 6323. Л. 10.
5 ЦГА УР. Ф. 245. Оп. 1. Д. 5293. Л. 1 об.
6 ЦГА УР. Ф. 245. Оп. 1. Д. 5148. Л. 19-19 об.
7 ЦГА УР. Ф. 245. Оп. 1. Д. 5148. Л. 25.
8 ЦГА УР. Ф. 245. Оп. 1. Д. 5301. Л. 54 об.
9 ЦГА УР. Ф. 245. Оп. 1. Д. 7651. Л. 12.
10 ЦГА УР. Ф. 245. Оп. 1. Д. 7651. Л. 43-44 об.
11 ЦГА УР, Ф. 245. Оп. 1. Д. 225. Л. 32-32 об.
12 ЦГА УР. Ф. 245. Оп. 1. Д. 777. Л. 291-295.
13 ЦГА УР. Ф. 134. Оп. 1. Д. 273. Л. 256-256 об.
14 ЦГА УР. Ф. 245. Оп. 1. Д. 1113. Л. 160.
15 ЦГА УР. Ф. 245. Оп. 1. Д. 2236. Л. 4-5 об.
16 ЦГА УР. Ф. 245. Оп. 1. Д. 2236. Л. 24-25 об
17 Там же. Л. 49-54
Поступила в редакцию 24.02.2010 г.
E. M. Berestova
Analysis of the document corps kept in funds of the Central state archive of Udmurt Republic is given in the article. In these documents activity of Russian Orthodox church on the territory of modern Udmurtia during XVIII - beginning of XX centuries is described. The author gives examples of Christianity perception by the Udmurts and Mari, among whom there was an active missionary activity.
Key words: Christianization, Orthodoxy, paganism, archive documents.
Берестова Екатерина Михайловна,
кандидат исторических наук, доцент ГОУ ВПО «Удмуртский государственный университет»
426034, Россия, г. Ижевск ул. Университетская, 1 E-mail: kaberestova@mail.ru
