CC BY
26
Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2011. № 2
ЯЗЫК И МЕЖКУЛЬТУРНАЯ КОММУНИКАЦИЯ
Л.В. Полубиченко, Н.С. Платонова
ЭВОЛЮЦИЯ МЕЖЪЯЗЫКОВЫХ КОРРЕЛИРУЮЩИХ
КОНЦЕПТОВ <GLAMOUR> И <ГЛАМУР>:
СМЫСЛОВЫЕ И ОЦЕНОЧНЫЕ СДВИГИ
В статье предлагается сжатое словесное описание макроструктуры межъязыковых коррелирующих концептов <glamour> и <гламур> с точки зрения смысловых и оценочных сдвигов, которые произошли за время их эволюции.
Ключевые слова: исконные и заимствованные концепты, историко-культурный фон, оценка.
The article offers a condensed verbal representation of the correlating English and Russian concepts <glamour> and <гламур>. Priority is given to the study of the semantic and evaluative shifts which occurred in the course of the evolution of the two concepts.
Key words: native and borrowed concepts, historical and cultural background, evaluation.
В силу различий в среде обитания, обстоятельствах истории, культурах и базисных аксиологических системах народов существуют заметные содержательные различия в их денотативно тождественных или близких концептах: языки рисуют мир с разной степенью обобщения и детализации, различаются и способы выражения, казалось бы, одних и тех же концептов. Кроме того, в языках выявлена своеобразная комбинаторика собственно когнитивных компонентов в структуре концепта (и соответственно в значении воплощающих его словесных знаков) с компонентами оценочно-прагматическими. Конечный результат этих различий сводится к тому, что концептуально-семантические системы в сравниваемых языках неизменно разнятся. Люди наполняют концепты тем содержанием, которое диктуется им, с одной стороны, особенностями языковой нормы, а с другой — реалиями окружающего мира и собственной организационной деятельности в нем.
Новый ракурс осмыслению этих достаточно известных общих положений когнитивной лингвистики способно придать сопостав-
Полубиченко Лидия Валериановна — докт. филол. наук, проф., зав. кафедрой английского языка для естественных факультетов факультета иностранных языков и регионоведения МГУ имени М.В. Ломоносова; тел.: 8 (495) 734-10-00; e-mail: lpolubichenko@ffl.msu.ru
Платонова Наталья Степановна — аспирант кафедры английского языка для естественных факультетов факультета иностранных языков и регионоведения МГУ имени М.В. Ломоносова; тел.: 8-916-778-42-02; e-mail: platonova_natali@mail.ru
ление концептов, не просто присутствующих в нескольких линг-вокультурах, а в каждой из них именующихся, по существу, одним и тем же словом, точнее, национальным вариантом той или иной лексической единицы, относящейся к так называемой интернациональной лексике. Явления такого рода мы предлагаем называть межъязыковыми коррелирующими концептами, и англо-русская пара концептов <glamour> — <гламур>, первый из которых является в своей лингвокультуре исконным, а второй можно считать заимствованным, служит здесь показательным примером.
Лексема гламур была заимствована в русский язык в 1990-е гг. и начала фиксироваться словарями примерно десять лет назад, так что до сих пор происходят процессы ее активной лексикографической адаптации и ассимиляции на всех уровнях языка. Лексема эта, однако, не стала просто одним из бесконечного множества английских слов, принесенных в русский язык волной глобализации. Слово гламур оказалось востребованным русской лингвокультурой в качестве имени для того, что исподволь вызревало уже в недрах советского общества в эпоху так называемого "развитого социализма", а потом бурно вырвалось на свободу в перестроечные и постперестроечные годы с падением "железного занавеса". Речь идет о подавлявшемся государством стремлении части граждан к "красивой жизни"1 с ориентацией на практически недоступное потребление иностранных товаров, подражание заграничной моде, на обогащение и успех. Это семантически напряженное лингвокультурное пространство было заполнено смежными по смыслу словами и понятиями, включающими паремии, ассоциа-ты, фразеологизмы, устойчивые сравнения ("шик, блеск, красота", "сделайте мне красиво", "хорошо жить не запретишь", "красота — это страшная сила"; "франт, денди, щеголь, красавчик, модник, пижон, форсун, стиляга, ферт"; "с иголочки", "писаный красавец", "какая краля", "любо-дорого смотреть", "как картинка", "лакомый кусочек", "как конфетка", "антик-муар с гвоздикой" и т.д.), но тем не менее оставалось лакунарным, вакуумным, безымянным и соответственно неконцептуализированным. И только к началу XXI в., когда у концепта появилось имя и латентная "пред-концептная" стадия его существования закончилась, стало происходить бурное формирование концепта <гламур> — оформление новых и перераспределение уже имеющихся ассоциаций, оценок и денотативных значений.
Отрицательную и ироническую оценку концепта <гламур> дают в основном те, кто интерпретирует его как открытую демон-
1 Как тонко подметил И.Г. Милославский, "гламур — это красивый быт" (Ми-лославский И.Г. Гламур // Известия. 2009 [Электронный ресурс]. URL: http://www. izvestia.ru/rodrech/article3125899/).
страцию богатства и отсутствие культуры потребления: "Русский гламур представляется мне как раз вот этим — посконным деревянным, немножко вонючим, летом с мухами, без туалетной бумаги, с нарезанными газетами — классическим российским сортиром, только с побрякушками и стразами" (А. Гордон. Из телепередачи "Гордон Кихот"). Согласно другой точке зрения, концепт <гламур> оценивается положительно, как интересная яркая новая часть жизни России: "Это действительно определенный сегмент жизни, с моей точки зрения, очень интересный, совсем не такой поверхностный, как может показаться. Требующий немалых знаний, навыков, культуры для того, чтобы размышлять об органзе с вышивкой речным жемчугом или, наоборот, о совсем другом виде шелковой тафты. Здесь есть совершенно определенное постижение предмета, тонкое, изящное" (А. Долецкая. Из беседы с Д. Дондуреем и Т. Малкиной "Красота — это страшная сила?")2. В целом все зависит от того, под каким углом зрения рассматривается формирующийся концепт, какие понятия из российской действительности используются для его интерпретации и какие исконно русские концепты считаются близкими по смыслу.
Ассоциативное поле концепта разрастается достаточно быстро и характеризуется семиотической насыщенностью и неоднородностью. Приведем результаты свободного ассоциативного эксперимента из словаря С.Г. Михейкиной, в котором приняли участие 300 человек в возрастном интервале 20—50 лет. Слова-реакции расположены в словаре в последовательности от более частых к менее частым, а если имеется несколько слов с одинаковой частотностью ассоциаций, то они приводятся в алфавитном порядке:
"Гламур — пафос 27, гламурный 11, блеск, красота, отстой 9, ненавижу 8, быть на уровне, модно, прикид, Зверев, супер 5, надоел, Собчак, стремиться 3, безвкусие, блестки, вкус, выделиться, наряд, стразы 2, безобразие, из кожи лезть, искусственная красота, модница, ненатуральное, ненастоящее, привлекает внимание, повсюду, сверкающий, с пеленок, сумасшедший, это я, яркий 1" (количественные характеристики обозначают частотность ассоциаций)3.
Как видим, интерпретационное поле концепта <гламур> включает весьма разнородный набор смысловых и оценочных компонентов. Аналогичная ситуация характерна и для области денотативных значений, которая в основном формируется из значений слов гламур, гламурный — ключевых лексических единиц, репрезентирующих концепт <гламур> в русском языке.
2 Искусство кино. 2006. № 11.
3 Михейкина С.Г. Ассоциативный словарь русского языка на материале экспрессивных газетных заголовков отечественных печатных изданий 2002—2007 гг. От стимула к реакции. М., 2008. С. 20.
Анализ лексикографических источников показывает, что концепт <гламур> на момент исследования представлен в словарях в эмбриональном состоянии: у него есть свое имя, но лингвисты до сих пор спорят, из какого языка (английского или французского) оно было заимствовано и насколько целесообразно использование этого нового слова, например: «гламурный, -ая, -ое, -ые, кр. ф. гламурен, -рна, -рно, -рны [англ. glamorous]. ! Не рек. в значении: обаятельный, очаровательный; небанальный, завлекательный, эффектный с т. зр. "золотой молодежи"»4. В иллюстративных примерах очень рельефно проступают языковые пристрастия самого автора: «Гламурные (лучше: обаятельные) девушки, красотки. Гламурное (лучше: эффектное) платье. Гламурная (лучше: эффектная) косметика. Журналисты гламурного (лучше: эффектного) тележурнала "Истории в деталях" любят своих героев, и те отвечают им взаимностью»5. На самом деле в случае с прилагательным гламурный никогда нельзя сказать однозначно, какой смысловой признак актуализируется в речи, если не учитывать расширенного контекста. Поэтому гламурные девушки могут быть не только обаятельными, но также (полу-) обнаженными, или известными, или модными, или блондинками и т.д.; гламурное платье — не просто эффектное, а дорогое, может быть, розового цвета или с блестками и пайетка-ми; гламурная косметика не всегда эффектная, но, скорее всего, качественная и фирменная; и наконец, гламурным тележурнал называется в первую очередь потому, что у него тот же формат, что и у глянцевых печатных изданий, — истории персонажей светской хроники, а предлагаемая лексикографом замена "эффектный тележурнал" представляет собой весьма сомнительное с точки зрения норм русского языка словосочетание (так же как, впрочем, и "обаятельные красотки").
Исследование имеющихся словарных толкований6 ключевых лексем гламур и гламурный, репрезентирующих концепт <гламур>, позволило выделить следующие смысловые характеристики: • глянец / блеск / лоск;
4 Катлинская Л.П. Толковый словарь новых слов и значений русского языка. М., 2008. С. 90—91.
5 Там же.
6 См., например: Грин Дж. Словарь новых слов. М., 1996; Гришина Е.А. Новейший иллюстрированный словарь иностранных слов. М., 2009; Захаренко Е.Н. Новый словарь иностранных слов. М., 2006; Комлев Н.Г. Словарь иностранных слов. М., 2006; Крысин Л.П. Толковый словарь иноязычных слов. М., 2008; Новейший словарь иностранных слов и выражений / Под ред. В.В. Адамчик. М., 2003; Новиков В. Новый словарь модных слов. М., 2008; Словарь иностранных слов / Отв. ред. В.В. Бурцева, Н.М. Семенова. М., 2003; Толковый словарь русского языка начала XXI века. Актуальная лексика / Под ред. Г.Н. Скляревской. М., 2008; Черкасова М.Н. Современный словарь иностранных слов. Ростов н/Д., 2009.
• красивая внешность / привлекательность;
• шик / роскошь;
• очарование / шарм;
• мода / стиль;
• ненастоящий / иллюзорный / обманчивый;
• яркий / эффектный / заметный.
За пределами словарей происходит своего рода словообразовательный "разгул". Русский язык с его богатейшими возможностями образования новых слов очень ярко отразил широту семантического охвата концепта <гламур> и в то же время неустойчивость границ его объема вследствие разнообразия глубинных, подсознательных и ассоциативных связей слов-репрезентантов концепта в русском языковом сознании. Наиболее часто встречающиеся в контекстах дериваты — гламурный, гламурненький, гламурненько, гламуризация и антигламурный. В настоящее время словообразовательное гнездо лексемы гламур продолжает разрастаться за счет префиксального, суффиксального и префиксально-суффиксального способов словообразования, а также словосложения. Приведем материал, представленный в современных журналах, Интернете, звучавший на радио и в телепередачах:
• Гламурки и гламурзики (Шорохов А. Гламурки и гламурзики // Лит. газ. 2007. 14 марта).
• Сейчас гламурщики не менее страшны, чем пролетарский суд (В. Ерофеев. Передача "Апокриф" на канале "Культура". 20 марта 2007 г.).
• Странно или нет, но почему-то вся эта "гламуриана" вызывает вовсе не восторг и не зависть, как может показаться, а явственное презрение к тем самым богатеньким, которые едва вылезли из малиновых пиджаков и "адидасов", как стали учить всех подряд хорошему тону (Елисеева М. Любовь без вздохов на скамейке // Лит. газ. 2007. 14 февр.).
• Посетители сайта www.russ.ru ("Русский журнал") знают короткие эссе Малявина: о скалах и ручьях, о Цинмин (Дне поминовения предков) в Тайбэе, об уличных продавцах поддельной гламурятины (Дьякова Е. Совместное предприятие "Чапаев & Пустота" // Новая газ. 2006. 24 авг.).
• Время превратило ее из газового олигарха в постгламурного политика. Трудно сказать почему, но у нее не хватило желания на собственную океанскую яхту (Ткач В. Мадам Незалежность // Новая газ. 2009. 9 сент.).
• Гламур-тужур. Какой отпуск без шопинга? Если магазины, где продаются как местные, так и международные масс-маркет марки, ты найдешь в каждом городе, то за покупками посерьезнее лучше отправляться в Лион (Межегурская Е. Вкус Франции // MINI. 2006. № 4).
• "Не будь на этом обеде меня — я бы на нем скучал", — громыхнул Дюма-отец после некоего парадно-гламурно-литературного заседалова (Дьякова Е. "Легкие времена" склонны к легкому жанру? // Новая газ. 2009. 8 апр.).
Контексты реального речевого употребления многочисленных лексем, репрезентирующих концепт <гламур>, несомненно, расширяют наше представление о нем и существенно раздвигают границы денотативной зоны. Вместе с тем данная область не становится более структурированной, ее характеризуют размытость содержания и большое число разнородных концептуальных признаков:
• сексапильность;
• богатство/успешность;
• пошлость/мещанство/буржуазность;
• мечта/недостижимый образ/идеал;
• собирательная характеристика, обозначающая звезд шоу-бизнеса, театра и кино.
Рассматривая словарные и речевые материалы в совокупности, приходим к выводу, что в русском языке формируется амбивалентный абстрактно-оценочный концепт <гламур> с двумя "разноза-ряженными" семантическими центрами: 1) красота, роскошь, очарование, сексапильность, мечта, мода, успешность, богатство...7; 2) кич, эпатаж, пошлость, буржуазность, мещанство, подделка.. Представляется, что единицы смысла, распределенные между этими семантическими центрами, возможно соединить в обобщенном статусно-оценочном компоненте под названием "красивая жизнь". Учитывая традиционные представления о красоте в русской культуре, нетрудно понять такое неоднозначное отношение к концепту. На протяжении многих десятилетий физическая красота в России неизменно противопоставлялась духовной и проигрывала в этом сравнении. Особенно это заметно в XX в. События 1917 г. и большевистский переворот привели к обнищанию и уничтожению старой российской элиты — главных потребителей индустрии моды и косметики. Пришедший им на смену "революционный" стиль был чужд тонкостей и изящества. Он тяготел к прямолинейной грубости, свойственной коммунистической морали.
Очевидно, что в настоящее время происходят стремительные процессы освоения концепта, делаются попытки разобраться в его природе, выделить разновидности, определить его принадлежность конкретной группе или лицу:
• И видно: из шлакоблочных капищ Державы, от той цены рыбьего хребта и лагерных ботинок, умягченных солидолом, — "наш особый путь" и вел на вещевой рынок с палатками "Народный гламур" (Дьякова Е. Пермь нерасплющенная // Новая газ. 2009. 1 июня).
7 Многоточие означает незаконченный набор компонентов денотативного поля и потенциальную возможность заполнения дополнительными содержательными смыслами.
• Является ли это "путинским гламуром", как полагают некоторые российские коллеги, или же "путинскими понтами", как утверждают другие, — дело вкуса (Конди Н. Понты патриотов как скрытая реклама // Новая газ. 2008. 31 июля).
• Джессика Пастер. Она подбирает наряды для больших голливудских торжеств — недаром в 2006 году ей присвоили звание Stylist of the Year. Почерк мастера — классический гламур плюс легкая, но всегда уместная провокация, как, например, платье Кейт Бланшетт с открытой спиной и смелым декольте (Glamourama. На них вся одежда // Glamour. 2008. № 3).
• И еще есть мнение, что настоящий гламур — где-то в душе, а одежда, духи и прочее только помогают сделать его наглядным (Зубцова Я., Уланова А. Урок гламура от Пенелопы Крус // Домовой. 2002. № 10).
Чтобы постичь суть концепта, беглого взгляда на максимально сокращенные контексты словоупотребления репрезентирующих его лексем, конечно, недостаточно; необходимо глубинное видение речевой и лингвокультурной ситуации. Обретя концепт <гла-мур>, носители русского языка принялись ретроспективно наращивать на него диахроническую плоть, домысливать его содержание, переходя от настоящего к прошлому, привлекать для его интерпретации систему уже существующих и освоенных в русской лингвокультуре концептов:
• Нечто подобное наблюдалось и в советской довоенной поэзии: примерно семь лет тогда царствовал патриотический гламур, повыше градусом, чем сегодня, но по вектору неотличимый. "Жить стало лучше, жить стало веселей", спасибо организатору и вдохновителю, только сейчас у нас тандем вождей, а тогда роль коллективного Медведева играло Политбюро (БыковД. Время глума // Новая газ. 2009. 2 февр.).
• Это только кажется, что российский гламур (то бишь романтизм) был вовсе неизвестен во Франции. В ту пору стараниями Проспера Ме-риме была переведена на французский "Пиковая дама". Париж открыл для себя Пушкина. Роскошью, блеском, тончайшей культурой русской знати восхищались сливки общества (Сапгир К. Гламур былых времен [Электронный ресурс]. URL: http://rusoch.fr/rus/glamur-bylyx-vremen.html).
• Ностальгирующие на тему "у нас была великая эпоха", конечно, преобладали, но в достойном количестве присутствовали и молодые, которых, как и меня, привлекло тяжкое обаяние советского имперского гламура. Все-таки чисто эстетически советские дела выглядят выигрышнее, чем новорусская псевдогламурная плесень. Взять, к примеру, золотые телефоны с бриллиантовыми кнопками. Что это такое? Фуфло, суета и томление духа (Кудряшов К. Дареному вождю в зубы // АиФ. 2006. 8 ноября).
Можно утверждать, что <гламур> — очень объемный концепт, и в российском формате было бы несправедливо ограничивать его рамками XXI в. и такими понятиями, как физическая привлекательность, вызывающая сексуальность, роскошь, богатство, успеш-
ность, известность, мотовство. Нечеткость содержания и множественность интерпретаций ключевых репрезентирующих лексем позволяют практически каждому иметь свое представление о том, в каких измерениях выражается гламур.
С лингвистической точки зрения складывается достаточно нетипичная ситуация, связанная с проблемой "ложных друзей переводчика". Проблема эта состоит в том, что в принимающем языке значение заимствуемого слова всегда уже, чем в исходном. В данном же случае наблюдаем противоположную ситуацию: подстроившись под фонетическую и морфолого-синтаксическую системы русского языка, слово гламур стремительно приобрело дополнительные значения, характерные для новой системы концептуализации мира и значительно расширяющие его объем по сравнению с английским прототипом. Иными словами, имеет место заимствование внешней оболочки слова с изменением его значения в направлении расширения и приспособления к семантической системе языка-реципиента.
Русский гламур символизирует определенную модель жизни как наслаждения, которая возможна только при приобретении дорогих товаров и услуг. Такой стиль жизни подразумевает высокий социальный статус, возможность путешествовать, удобство, комфорт, демонстративное потребление, роскошь, нарциссизм. Вследствие стремительных процессов ассимиляции заимствованного слова в русской лингвокультуре происходит трансформация его содержания, причем на первый план выходят семантические компоненты, имеющие ярко выраженную отрицательную коннотацию8. В связи с этим, как справедливо отмечает Л. Виссон, «гламурное телешоу — по-английски никак не "glamorous TVshow", а скорее "fashionable, popular", "гламурные гости" такого шоу — не "glamorous", а "celebrity guests"»9. Обратный перевод также свидетельствует о несовпадении области означаемого в двух языках: «По-английски "she was wearing a glamorous black dress" есть описание "привлекательного модного платья"»10. Из речевых контекстов, действительно, становится ясно, что в русском языке гламурное черное платье не может быть просто "привлекательным" или "модным". Оно должно быть шикарным, дорогим и наверняка дизайнерским:
8 Menzel B. Russian Discourse on Glamour [Электронный ресурс]. URL: http:// www.kultura-rus.uni-bremen.de/kultura_dokumente/ausgaben/englisch/kultura_6_2008_ EN.pdf
9 Виссон Л. Слова-хамелеоны и метаморфозы в современном английском языке. М., 2010. С. 63.
10 Там же.
• Модный дом Evelyn под руководством молодого дизайнера Эвелины представил свою новую коллекцию, получившую название "Evita-гла-мур". На создание поистине светских нарядов дизайнера вдохновили волшебные образы голливудских красавиц. Черное платье в стилистике женщины-вамп с глубоким вырезом сзади и паутиной по всей спине контрастировало с нарядом невесты, появившимся на подиуме следом за ним (EVELYN. Evita-гламур [Электронный ресурс]. URL: http://lifestar.ru/video/ 61.html).
Такого рода семантический диссонанс может вызывать определенные трудности при переводе. В английском языке нет обязательного оттенка чего-то агрессивного, сексуального, богатого, а есть "простой, бытовой смысл"11, ср.:
• The truth was that she was disappointed in the boy from the bistro. He looked less glamorous without his uniform of short white apron, and he hadn't said much except for that boring rubbish about aliens. It was like toys: when you brought them home from the shop and got them out of the box they were never quite the same. Life was full of disillusion (Ellis A.T. Pillars of gold. L., 1993 [British National Corpus]).
• Father-of-five Bates, 61, said he was having an "ongoing relationship" with glamorous 42-year-old Suzannah Dwyer. She is a mother of two who writes for the official Football Association magazine 90 Minutes (The Daily Mirror. L., 1994 [British National Corpus]).
• Top Shop is doing a brisk trade in reefer jackets and A-line car coats. But for the ultimate indulgence this winter, splash out on one of the new fake furs. They are glamorous, snuggly and ecologically sound. To the delight of the animal rights movement, Britain's trade in real fur is in drastic decline, with manufacturing figures issued by the DTI showing that sales have plummeted from £56 million in 1986 to £11 million last year. For style without the cruelty, High Street chain Wallis has five fabulous fakes ranging from a short swing leopard (£130) to a reversible shawl-collared number (£175) (Today. L., 1992 [British National Corpus]).
• Наикрутейшие иномарки... Рублевские и иные дворцы... Яхты, соперничающие в длине. Всякие там "ролексы" с бриллиантами. Агрессивный гламур как эмблема "элиты", "высшего общества" (и ведь так говорят о себе самих, не догадываясь краснеть). Кстати, о гламуре. В телепрограмме "Гордон Кихот" как-то шел спор аккурат о нем. И не забыть, как под вопли и с воплями, что гламур — это прежде всего хороший вкус, экран захватили две гламурные дамы, Тина Канделаки и, естественно, Ксения Собчак. Никому не дающие слова сказать, надсадно орущие — прямые, простите, хабалки; хотя, что ж извиняться, на языке-то трепещет другое словцо (Рассадин С. Рублевский комплекс Акакия Акакиевича // Новая газ. 2009. 23 марта).
• Леонид Казинец — элитный столичный девелопер, коллега и единомышленник "гламурного миллиардера" Сергея Полонского, прославив-
11 Там же. С. 64.
шегося докризисным императивом "у кого нет миллиарда, могут идти в ж..." (Полухин А. О паразитах // Новая газ. 2009. 8 июня).
• Вообще, как говорил Керк Дуглас, добродетель нефотогенична. Гламурные сливки российского общества на фоне альпийских вершин, засыпанных перхотью бога, получались очень хорошо (Тарасов А. Село Кур-шевелово и его обитатели // Новая газ. 2009. 30 янв.).
Для окончательного прояснения вопроса о том, что же мы заимствовали — уже готовый концепт или только слово, — недостаточно сознавать, что стремительное системное освоение слова гла-мур на всех уровнях языка стало возможным прежде всего потому, что оно заполняет давно образовавшуюся в русской лингвокультуре понятийную нишу. Необходимо обратиться к английскому языку и рассмотреть, что стоит за лексемой glamour.
По свидетельству этимологических словарей, история слова glamour начинается в латинском и греческом языках: греч. ураццаакп ^ grammatica (L.)12 ^ gramaire (O. F.) ^ grammaire (F.) ^ gramery (M. E.) ^ grammar (E.) ^ glamour (Sc.) ^ glamour (modem English). Латинское слово grammatica, как и его известный вариант в старофранцузском (gramaire), первоначально обозначало изучение языка, затем литературы, а впоследствии оно использовалось как синоним знания в целом13. С этим значением слово из старофранцузского перешло во французский язык (grammaire) и далее — во времена Норманнского завоевания Англии — в среднеанглийский (gramery). Вторжение норманнов возвело французский язык в статус государственного, языка господствующего меньшинства. Все официальные документы писались на французском языке, и преподавание соответственно тоже велось на языке захватчиков. Вместе с тем большинство коренных жителей Англии продолжали говорить на среднеанглийском языке, и непонятная французская речь приобретала для них почти мистический смысл. Те, кто не знал французского языка, полагали, что на уроках, помимо грамматики, обучали астрологии, магии и заклинаниям. Так происходит семантическое переосмысление слова gramery, и какое-то время оно существовало в английском языке с двумя значениями — "skill in grammar, and hence skill in magic"14. Известно, что на протяжении нескольких веков норманнского господства
12 L. = Latin, O. F. = Old French, F. = French, M. E. = Middle English, E. = English, Sc. = Scottish.
13 См., например: The Oxford Dictionary of English Etymology. L., 1969. P. 400; Webster's Encyclopaedic Unabridged Dictionary of the English Language. N.Y., 1996. P. 600; The American Heritage Dictionary of the English Language. Boston, 2001. P. 362; и другие лексикографические источники.
14 Skeat W.W. A Concise Etymological Dictionary of the English Language. Oxford, 1936. P. 219.
английский язык не был ограничен в развитии письменностью, поэтому он менялся очень быстро. Так, слово gramery сначала было преобразовано в grammar, а к XVIII в. лингвокультурная ситуация складывается таким образом, что из многочисленных фонетико-гра-фических вариантов (grammar, gramarye, glomerie, glamer, gramarie, grimoire, glammar), обозначавших то "знание", то "волшебство", оформляется существительное glamour, правда семантически переосмысленное, так как оно теряет компоненты значения, связанные с ученостью, и приобретает такие значения, как "magic", "spell", "bewitchment", "enchantment". Анализ контекстов употребления слова glamour показывает, что эти значения оказались исторически устойчивыми к изменению семантического наполнения постепенно формирующегося вокруг слова glamour концепта. В ходе естественной деформации его структуры они всего лишь стали менее рельефными, не утратив символической связи с новоприобре-тенными смыслами в языке, на что недвусмысленно указывают современные дефиниции, в частности из словаря Вебстера, например: "an elusive mysteriously exciting and often illusory attractiveness"; "strangely alluring atmosphere of romantic enchantment"; "bewitching intangible irresistibly magnetic charm"; "personal charm and poise combined with unusual physical and sexual attractiveness"15.
В XIX в. значение слова glamour подвергается обновлению: "колдовство" постепенно становится "магической красотой" и "очарованием". Дальнейшее "шествие" гламура по Европе и Америке можно обрисовать лишь приблизительно. В начале XX в. из-за политической ситуации в Европе многие архитекторы, дизайнеры и художники переезжают в Америку. Так Нью-Йорк постепенно становится мировой культурной столицей. Более того, высокая концентрация на Манхэттене предприятий модной индустрии, дизайнерских ателье, магазинов, клубов, в непосредственном соседстве с Метрополитен-музеем и его Институтом костюма, породила благоприятную среду для возникновения уникальной модной культуры, что позволило Нью-Йорку потеснить Париж на пьедестале столицы мировой моды. В популяризации американского гламура немалую роль сыграли периодические издания, а также развитие кинематографа. Показательно, что в 1939 г. Конде Наст основал глянцевый журнал "Glamour of Hollywood" (ныне просто "Glamour"), где наряду с материалами о звездах публиковались выкройки одежды и рекомендации стилистов.
Кино было главным окном в мир красивой жизни, пока не появилось телевидение. Голливуд не случайно прозвали "фабрикой грез".
15 Webster's Third New International Dictionary of the English Language: In 3 v. V. 1 (A—G). Chicago, 1993. P. 962.
Кинематограф был не просто источником информации об актуальной визуальной культуре, а законодателем мод. Уже к 1910-м гг. сложилась методика выстраивания и отладки имиджа, ярчайшим образцом которого стала голливудская система звезд.
В американской культуре значение слова glamour претерпевает очередную смысловую трансформацию: очарование уступает место глянцу, эффектной внешности, подчеркнутой сексапильности. Представляется, что именно XX в. можно считать временем окончательного становления концепта <glamour>, поскольку в этот период не просто произошла принципиально важная перестройка семного состава слова glamour, но и сформировалась система связываемых с ним экспрессивно-эмоционально-оценочных обертонов. Этимологический анализ позволяет проследить историю слова в английском языке со Средних веков, включая его первую письменную фиксацию сначала в произведениях А. Рамзая и Р. Бернса, а затем у В. Скотта. Однако все это является иллюстрацией жизни слова в языковой стихии, своего рода "преамбулой" концепта. Завершенность концептуальному облику, как нам представляется, придало формирование резонансного общественного отношения и осознание этнокультурной значимости концепта <glamour>, что и произошло после успешного "переваривания" его слова-имени американской лингвокультурой.
Область денотативных значений концепта <glamour> охватывает наблюдаемый мир: вещный, артефактный мир человека, а также самого человека и его тело, т.е. все, что воспринимается зрением и восприятие чего доставляет эстетическое наслаждение. Анализ лексикографических источников и речевых контекстов позволяет говорить об актуализации в сознании современных носителей английского языка следующих значений:
• магия, колдовство, чары (только "в связке" с другими значениями);
• привлекательная внешность;
• шарм, обаяние, романтическое очарование;
• сексапильность;
• роскошь, шик, богатство;
• известность, успешность, популярность.
На практике эти значения редко актуализируются по отдельности — каждый контекст обычно "аккумулирует" пучок смыслов, ассоциативно связанных с внутренней формой концепта <glamour>, т.е. его этимологической основой.
Описание интерпретационного поля концепта проводилось без привлечения экспериментальных методик, на основе семасиологического анализа словарей и контекстов. Сначала из ассоциативных тезаурусов были выделены те когнитивные признаки, которые
характеризуют основные черты концептуализируемого явления, далее эти признаки были распределены по группам: внешняя красота, очарование; образ жизни; загадочность. Общими для большинства ассоциатов выступают такие качества, как "доставлять удовольствие при созерцании" и "обладать необъяснимой привлекательностью". Контекстуальный анализ не только подтверждает такое положение дел, но и расширяет наше представление о составе интерпретационного поля. Дополнительные когнитивные признаки, которые были выделены для концепта ^1атоиг>, — это 1) актерская профессия; 2) модельный бизнес; 3) престиж; 4) харизма; 5) глянец, блеск, лоск; 6) экзотичность. Несмотря на "рыхлость", содержание интерпретационного поля закономерно вытекает из основного информационного содержания, представляя собой некоторое выводное знание. На интерпретационном уровне концепт ^1ашоиг> связан с тремя ключевыми контекстами: 1) с миром потребления товаров и услуг; 2) с модой, шоу-бизнесом, стилем жизни, т.е. с областью определенных культурных практик; 3) с медиа, глянцевыми журналами, телевидением, поставляющими образы и создающими стереотипы для широкой аудитории.
Пространство гламура — это прежде всего мода и сфера светской жизни. Его основу в первую очередь составляют люди, занятые в сфере создания и распространения образов через печатные и электронные средства массовой информации, рекламу, различные шоу и т.д. В то же время гламур вовлекает в свою орбиту другие социальные группы. Если верхушка этой пирамиды доступна для немногих, то на причастность к ее основанию может претендовать каждый. Всеми своими ресурсами стимулируя приобретение товаров, это популярное, поддерживаемое рекламой и глянцевыми журналами течение соблазняет всех, задавая недостижимый, но манящий идеал для подражания. В этом смысле концепт ^1ашоиг> обнаруживает стойкую ассоциативную связь с волшебством и магией, которые лежат у истоков его формирования. Складывается впечатление, что границы между полевыми зонами концепта если и можно провести, то пунктирными линиями, которые обеспечивают взаимопроникаемость структурных компонентов концепта и отсутствие их жесткой закрепленности за определенными участками. <G1amour> в сегодняшнем прочтении, как и всегда раньше, представляет собой диффузное наслоение разнородных когнитивных признаков, концентрирующихся вокруг центральной идеи — соблазнительной загадочной ауры, которая преображает привычные предметы и объекты окружающего мира.
Принципиально важная характеристика состояния концепта ^1атоиг> в XXI в. заключается в том, что при сохранении ядерной доминанты меняется оценочная, т.е. его интерпретация в условиях
широкого коммерческого спроса на товары и услуги в обществе потребления. Современный гламур задает труднодоступные, но массово воспроизводимые образцы, где совершенство внешнего облика становится формульным. На общем фоне стилистической шаблонности стирается индивидуальность. Все это предсказуемо отразилось на оценочном содержании концепта заметным увеличением числа отрицательных контекстов.
Учитывая, что критические высказывания, в которых выражается недовольство гламуром, такие, например, как: "Glamour cannot exist without personal social envy being a common and widespread emotion" (John Berger, art critic), "Today, people are more into the glitz and the glamour of everything. We don't even read the inside of records anymore" (Lenny Kravitz, singer), соседствуют с высказываниями, содержащими его высокую оценку: "Romance is the glamour which turns the dust of everyday life into a golden haze" (Carolyn Gold Heilbrun, writer), "Glamour is not about glitz, red lips and big breasts. It is about being quietly sensuous, knowing your face and figure can make a statement with the rest of your look played down. It's not just about figure-hugging dresses, more the way you wear them" (Nicky Clarke, hairdresser), мы можем утверждать, что английский концепт, так же как и русский, характеризуется оценочной биполярностью. Его ценностная составляющая является антиномичной, что свидетельствует о дуалистичном отношении к концепту <glamour> в англоязычной культуре. Корни такого отношения, очевидно, нужно искать еще в начале XX в., когда начинается экспансия американского образа жизни, от которого по известным причинам наша страна оказалась в стороне. На английскую основу наложилось голливудское понимание гламура, и именно в таком виде к концу века концепт был заимствован в русский язык, где эта двойственность оценок резко усилилась благодаря особенностям русской культуры.
Таким образом, сравнительный анализ концептов <glamour> и <гламур> показал, что они обнаруживают в своей структуре как сходства, так и различия. Такое положение дел вполне закономерно: русская лингвокультура постепенно адаптирует содержательные характеристики английского концепта к российским условиям и развивает свою собственную модель концепта. Описывая особенности русского характера, А.В. Павловская также отмечает эту ориентированность на Запад и заимствование лингвокультурных понятий при сохранении неповторимой национальной специфики: "За более чем тысячелетнюю историю взаимодействия с Западом Россия, даже заимствуя отдельные достижения других стран (а кто этого не делал?), все-таки осталась культурно самобытной"16.
16 Павловская А.В. Русский мир: характер, быт и нравы: В 2 т. Т. 1. М., 2009. С. 146.
Из современных речевых контекстов становится ясно, что предметы и явления, составляющие содержание сравниваемых концептов <glamour> и <гламур>, приобретают все более коммерциали-зованный характер: за деньги красивую внешность можно создать искусственно с помощью пластической хирургии, косметических салонов и стилистов; дизайнерскую одежду, дорогие машины, отдых в экзотических странах и даже популярность можно купить. Деньги становятся неизменным спутником гламура, как русского, так и западного. Кроме того, в составе этих концептов заметно укрепляется роль таких когнитивных признаков, как глянец, блеск, лоск (для русского концепта) и glitz, glitter, gloss, glow, gleam (для английского), что заставляет рассматривать их как культ поверхностности, блестящей обертки, красочной оболочки, которая не предполагает богатого внутреннего содержания.
С точки зрения исторического развития сравниваемых концептов представляется возможным обозначить два вектора: центробежный — для исконного концепта <glamour> и центростремительный — для заимствованного концепта <гламур>. Соответственно описание английского концепта мы начали "с азов", т.е. с этимологического анализа ключевой репрезентирующей его лексемы glamour, в то время как исследование заимствованного концепта <гламур> производилось в обратном порядке, т.е. от периферийной зоны, или ассоциативного поля концепта. Представляется, что эти направления можно считать наиболее логичными и распространенными векторами развития исконных и заимствованных концептов вообще, поскольку процесс формирования исконных концептов естественнее всего представить в направлении от центра к периферийным отделам по мере того, как основное номинативное значение репрезентирующих их лексем постепенно обрастает концептуальными наслоениями, а освоение заимствованных концептов в той или иной лингвокультуре начинается с эмоционально-оценочной на них реакции и попытки их интерпретации через ассоциации с совокупностью уже освоенных и существующих в языковом сознании концептов.
Английский концепт <glamour> и русский концепт <гламур> характеризует амбивалентность оценочного отношения и аксиологический диссонанс. В целом в этих концептах ведущую роль в последнее время играет эмоционально-прагматическое содержание интерпретационного поля, что свидетельствует о когнитивной релевантности концептов в английском и русском языковом сознании, об их важности для концептосферы и наличии многочисленных связей с другими элементами лингвокультурного пространства. Однако русский концепт, по сравнению с английским прототипом, оказывается более колоритным и выразительным. Английский концепт в оценочном отношении гораздо "спокойнее" — нет
в нем того оттенка агрессивной чрезмерности (сверхбогатства, суперпопулярности, гиперсексуальности и пр.), который отчетливо прослеживается у формирующегося на наших глазах его русского коррелята. Не случайно русский гламур становится предметом многочисленных дискуссий на радио, телевидении и в прессе, вызывая сильный эмоциональный отклик и живой интерес.
Открытые границы и активные межкультурные контакты создают ситуацию свободного перемещения слов из одного языка в другой, однако о процессах глобализации гораздо красноречивее говорит заимствование не просто иностранных лексем, а концептов, поскольку они отражают новый способ смотреть на мир. Под их влиянием может трансформироваться система исконных концептов, описывающих в той или иной лингвокультуре основные процессы и ценности. В русский язык было заимствовано не просто слово, а один из ключевых концептов глобальной эпохи кон-сюмеризма, причем в том виде, который сообщила ему в XX в. американская культура. Сейчас этот концепт активно перерабатывается русским сознанием, в результате чего и развивается новый русский концепт <гламур>, обладающий своей собственной национальной спецификой.
Список литературы
Виссон Л. Слова-хамелеоны и метаморфозы в современном английском языке. М., 2010. Милославский И.Г. Гламур // Известия. 2009 [Электронный ресурс].
URL: http://www.izvestia.ru/rodrech/article3125899/ Павловская А.В. Русский мир: характер, быт и нравы: В 2 т. Т. 1. М., 2009.
Menzel B. Russian Discourse on Glamour [Электронный ресурс]. URL: http://www.kultura-rus.uni-bremen.de/kultura_dokumente/ausgaben/ englisch/kultura_6_2008_EN.pdf
Словари
Катлинская Л.П. Толковый словарь новых слов и значений русского языка. М., 2008.
Михейкина С.Г. Ассоциативный словарь русского языка на материале экспрессивных газетных заголовков отечественных печатных изданий 2002—2007 гг. От стимула к реакции. М., 2008. Skeat W.W. A Concise Etymological Dictionary of the English Language. Oxford, 1936.
The American Heritage Dictionary of the English Language. Boston, 2001. The Oxford Dictionary of English Etymology. L., 1969. Webster's Encyclopaedic Unabridged Dictionary of the English Language. N.Y., 1996.
Webster's Third New International Dictionary of the English Language: In 3 v. V. 1 (A—G). Chicago, 1993.
