CC BY
463
3. 10 декабря 1948 года Генеральной Ассамблеей ООН принята и провозглашена Декларация прав человека. В честь этого события 4 декабря 1950 года Пленарное Собрание Генеральной Ассамблеи ООН постановило ежегодно отмечать 10 декабря как День прав человека.
4. 12 декабря 1993 года принята всенародным голосованием Конституция РФ.
5. Предыстория вопроса такова: за два месяца до этого «Российская газета» опубликовала интервью с пол-
предом Президента РФ в Уральском федеральном округе Игорем Холманским (ранее, как известно — начальник танкового цеха одного из заводов Приуралья, прославившийся высказанной им готовностью защитить власть от нападок оппозиции), в котором тот предложил восстановить звание Героя Труда, равнозначное по статусу званию Героя России и учрежденное в нашей стране в 1921 году, но затем с распадом СССР утратившее силу (см.: Балага-ев К. Подвиг по плану. Какие герои нужны нашему времени // Российская газета. 2012. 11 октября).
B.B. Терехин
Терехин Владимир Вячеславович — докторант кафедры уголовного процесса Нижегородской академии МВД России,
кандидат юридических наук, доцент
E-mail: v.w.terekhin@ya.ru
Древнерусский уголовный процесс (источники, принципы, доказательства и условия их допустимости)
В статье анализируются основные источники древне- The paper analyses main sources of Old Russian legal
русского судопроизводства, принципы его реализации procedure, principles of its implementation, and evidence. и доказательства. При рассмотрении отдельных видов While considering separate sorts of evidence, high emphasis доказательств особое внимание уделяется условиям их is placed on conditions of their permissibility. допустимости.
Исследование древнерусского уголовного судопроизводства представляет интерес уже только потому, что архаичный частноисковой процесс относился к судопроизводству состязательного типа, в котором суд занимал весьма пассивное положение, а доказывание являлось обязанностью сторон. По словам авторитетного исследователя древнерусского права Владимирского-Буданова, суд представлял собой борьбу сторон перед ним, судья лишь регулировал и уравнивал средства доказывания1. При этом следует не упускать из виду общинный характер организации жизнедеятельности древнерусского социума, игравшего существенную роль и в судопроизводстве того исторического периода.
Изначальными источниками права по древнерусскому законодательству (времен первых Рюриковичей) были бесчисленные «обычаи», «законы предков», «предания племен» и т. п. В отсутствие каких-либо формализованных (фиксированных) нормативно-правовых актов то архаичное право являло собой совокупность социальных, квазипра-вовых и религиозных обычаев. Широкое распространение имел обычай кровной мести2. Летописец XII века монах Нестор3, описывая древние законы и обычаи, уходящие корнями в еще более древние времена, делал существенные различия между системами неписанного права у древлян, полян, кри-
вичей, вятичей. Для времен предгосударственного права эта ситуация закономерна, поскольку славянские племена веками жили разделенно, обособленно.
Изначально судебные дела разрешались общиной, общинным судом. Именно на общине лежала обязанность борьбы с преступлениями, розыск и преследование преступников. А княжескому суду придавалось значение высшей инстанции, к которой обращались в случае неспособности разрешить дело посредством применения норм-обычаев. Промежуточное значение занимал суд княжих людей (тиунов, дружников и т. п.). Однако княжеский суд был малодоступен народной массе. Относительно заметную роль он играл в городах. «Наша древность не знает единого государства Российского, она имеет дело со множеством единовременно существующих небольших государств»4, отмечали исследователи древнерусского права. Выдающийся отечественный историк, специалист по древнерусской государственности и праву А.Е. Пресняков указывал на наличие двух систем права, регулировавших общественные отношения в «догосударственный период» развития Древней Руси: общенародную и княжескую5. Общенародная основывалась на нормах-обычаях и регулировала повседневные отношения, установленный правопорядок в среде городских (пригороды,
Терехин В.В. Древнерусский уголовный процесс (источники, принципы, доказательства и условия их допустимости)
Терехин В.В. Древнерусский уголовный процесс (источники, принципы, доказательства и условия их допустимости)
сотни) и сельских (верви) общин. Княжеское право вступало в действие в случаях, когда обычное, общинное право не справлялось с задачей правового регулирования, охранения установленного мира и порядка. По сути, княжеское право защищало и восстанавливало «обычный» правопорядок, пресекало кровную месть и произвольный самосуд. Преобладание «обычного» права и общинного правосудия объяснялось прежде всего отсутствием сильной централизованной власти, отсутствием государства как такового, неспособностью княжеской власти осуществлять эффективное управление населением на весьма обширной территории.
За пределами городов княжеская административно- судебная власть применяла особый порядок, смысл которого состоял в наказании общины за бездействие или недостаточно эффективную деятельность в борьбе с преступностью. В качестве примера приведем дань (дикую виру), которую община платила князю в случае, если не разыскала убийцу человека, труп которого был обнаружен на землях общины. Следует отметить, что по статье 15 Русской Правды вервь (община) освобождалась от выплаты дикой (общинной) виры (платежа), если: 1) найденный на землях общины труп принадлежал никому не известному лицу; 2) находили уже «только кости»6. Применение такого средства доказывания, как «гонение следа», также возлагалось на общину в целом. Если изловить преступника на месте преступления община не сумела, то на нее возлагалась обязанность гнать его по следу (с криком) до другой деревни. Таким образом, обязаны были «гнать след» любые общины, до тех пор, пока не будет пойман преступник. В случае утопания преступника строго запрещалось доставать его из воды без дозволения суда (князя). Если же кто-то из членов общины совершал преступление, то вервь зачастую помогала такому преступнику уплатить штраф князю. Штраф за преступление был двоякого рода. Например, за убийство вира платилась князю, а головничество (штраф в пользу родственников) — родственникам. Аналогичный порядок предусматривался за совершение хищений. Для общины наступала обязанность уплатить князю «продажу» в случае, если она самостоятельно не обнаружит вора, а факт совершения хищения подтверждался косвенными доказательствами: следами людей или копыт коней, повозок и т. п. (например, по делам о незаконном промысле бобров, считавшихся в те времена собственностью князя: орудия лова, «разрытые» норы животных и т. п.). Следует отметить, что территориально вервь зачастую занимала площадь в несколько сотен квадратных километров. На столь обширной территории вервь (община) распадалась на локальные, малые общины в пределах села, деревни. Если члены малой (сельской) общины не отведут от себя след или не «пойдут на след» или воспрепятствуют силой дальнейшему поиску тати, то на нее возлагалась обязанность уплатить и частное вознаграждение, и штраф в пользу князя. Если же след терялся «в месте безлюдном», на до-
роге, то вервь («большая» община) освобождалась от ответственности за преступление. По словам русского ученого Беляева, общины эти устраивались по добровольному согласию ее членов, а не по принуждению. Князь совершенно не вмешивался в общинные дела, за исключением признания законности применения общинных средств доказывания7. В этом смысле решающее значение для определения допустимости средств доказывания имело мнение князя (суда).
С началом процесса объединения племен в единое Древнерусское государство закономерно происходит и процесс унификации форм обрядов, договоров, уставов, рядов и других источников права. Устав IX—XII веков — есть правила поведения (происходившие от волеизъявления князя), общеобязательные и охраняемые государством. Исторический памятник «Правда Ярославичей» является типичным уставом того периода. Известны: устав Смоленского князя Ростислава Мстиславовича, датируемый 1136 г.8, устав Олега от 882 г., Ольги от 947 г.9 и т. д. Первый русский общий свод законов «Закон Русский»10 не сохранился в подлиннике, о нем известно из греко-русских договоров. Этот древний источник русского права признавался Византией — наследницей правовой традиции Рима равным по юридической силе греческому закону (сведения об этом обнаружены в русско-греческих договорах11). И данное обстоятельство свидетельствует о достаточно высоком уровне правового сознания и правовой техники наших предков. Древнейшим сводом законов, на основании которого русскими князьями, в том числе и Великим Киевским князем, вершилось правосудие в период до XI века, как было сказано, являлся «Закон Русский». Большинство специалистов по древнерусскому законодательству склоняются к тому мнению, что скорее всего это был устный сборник, применявшийся по памяти, составленный из разрозненных норм, содержавшихся в русско-греческих договорах, уставах, и норм древних правовых обычаев. Князь Владимир, по сведениям «Повести временных лет»12, мог наказать разбойников смертной казнью, а мог заменить ее штрафом или помиловать. Очевидно, что столь широкий характер усмотрения Великого князя и княжих судей (судивших от имени князя за пределами города) в вопросе назначения наказания основывался на различных источниках и был достаточно гибким.
Во времена «Закона Русского» и «Русской Правды» господствовал тип процесса, при котором обе стороны были равноправны, именовались истцами либо «суперниками» или «сутяжниками» и самостоятельно «двигали» процесс. Детальное описание судопроизводственного процесса того периода было дано арабским автором Ибн Русте13, на которого ссылаются многие отечественные исследователи древнерусского права. По его свидетельству русский процесс основывался на ряде принципов, важнейшим из которых являлся принцип презумпции виновности.
При наличии сомнений в виновности лица бремя опровержения ложилось на данное лицо. Обвинителю достаточно было зародить сомнения в причастности лица к совершению преступления, чтобы человек считался злодеем (подозреваемым, обвиняемым) до тех пор, пока не докажет обратное.
Вторым важнейшим принципом был принцип состязательности. По свидетельству арабского автора, во время судебного разбирательства «обе стороны препираются перед царем...»14.
Третий принцип — обязательность решений суда, в роли которого выступал князь. Исключением из этого принципа была ситуация, при которой недовольными решением были обе стороны. В этом случае назначался поединок — «Суд Божий», признававшийся высшей инстанцией в деле свершения правосудия. Победа в поединке означала победу в судопроизводстве, независимо от иных обстоятельств дела (доказательств).
Четвертый принцип — идея соразмерности преступления и наказания. Специфические представления о справедливости того исторического периода, а также различия в социальном, имущественном положении тяжущихся существенно сказывались на строгости наказания. Например, в Русской правде об убийстве холопа господином (и ответственности) речи не шло. Холоп рассматривался как имущество господина, ценность которого господин определял самостоятельно и никому в том отчета не давал. Убийство холопа третьим лицом рассматривалось в Русской Правде как причинение имущественного ущерба господину15.
Современные исследователи16 древнего русского права однозначно утверждают преемственность «Закона Русского» (окончательно сложился к 907/911 г.г.) — высшего правового акта Киевского государства и «Русской Правды» (датируется 1019—1054 г.г., в составе которой различают три сборника: Правду Ярослава, Правду Ярославичей и Правду пространную) — конечного продукта кодификации (неофициальной) Древнерусского права, которая в ряде статей фактически дублирует «Закон». Оба источника фактически не разделяли уголовный и гражданский процессы, хотя некоторые процессуальные (по сути) действия, такие как «гонение следа (розыск преступника), свод (розыск вещей)», могли применяться только по уголовным делам.
Итак, свод состоял в отыскании истцом надлежащего ответчика посредством закличи, свода в узком смысле и присяги. Каждый, у кого пропала вещь, мог сделать публичное объявление на торгу — закличь. Предполагалось, что объявление должно было стать известным для всех членов общины. Закличь продолжалась в течение трех дней. Если истец обнаружит похищенную вещь (называлась — поличное) по истечении трех дней после закличи, то тот, у кого она найдена, признается ответчиком, который не только возвращает вещь, но и уплачивает уголовный штраф — 3 гривны за обиду. Если поличное — украденная вещь — найдена в
чьем-либо доме, то хозяин дома отвечает за татьбу, как предполагаемый вор. Если же закличь еще не была сделана или если собственник нашел вещь в руках другого до истечения узаконенных трех дней после закличи, или, наконец, он нашел ее не в своей общине или городе, то начинается свод.
Лицо, у кого найдена вещь, не признавался ответчиком автоматически. Он мог приобрести вещь законным путем от третьего лица, ему известного. В этом случае закон оставлял вещь во владении добросовестного приобретателя, но обязывал его вместе с первоначальным хозяином идти к тому лицу, у которого приобрел ее. Если и третье лицо ссылалось на невиновный вариант приобретения вещи, то свод продолжается дальше всеми заинтересованными лицами, но только в пределах города или общины. Если же цепь поиска переходит за пределы общины или города (в область, подчиненную городу), то истец идет только до третьего свода. Лицо, установленное 3-им сводом (вне общины, в области) обязывалось вручить истцу деньгами цену, равную вещи, и получало право самому вести свод дальше.
Русская Правда17 формировалась весьма длительный период и время ее действия с XI по XIII век. По Русской Правде система судебных доказательств включала следующие элементы: 1) признание вины (собственное сознание); 2) показания обыскных людей и свидетелей; 3) поле; 4) крестное целование. Доказательственное значение придавалось также осмотрам (наружным) при решении дел о нанесении ран и увечий, тогда же стал применяться и обыск (многолюдное свидетельство).
Поле или судебный поединок. Разновидность ордалии18, существовавшая в древнем русском уголовном судопроизводстве с XIII века (со временем заменившая собою иные ордалии, такие как испытание железом и водой) и до XVII века. Как было сказано, истоки судебных поединков находятся в глубокой древности. По словам М.Ф. Владимирского-Буданова, они произошли «из самих свойств первоначального процесса (личной борьбы); они столь же древни, как война (международный суд Божий)»19. Применялся поединок при несогласии обеих сторон с решением судьи (князя). Если хотя бы одна из сторон выражала удовлетворение, решение оставалось в силе и подлежало беспрекословному исполнению. Цель судебного поединка — разрешение спора сторон, а не смертоубийство. Победитель имел право потребовать от побежденного компенсацию. Руководство подготовкой и проведением поединка осуществлял судья. Несмотря на обязательное присутствие «чиновников», следивших за ходом поединка, пассивное участие в его подготовке и проведении принимали и вооруженные родственники истцов, которые своим присутствием гарантировали его справедливость. На поединок могли выходить только мужчина против мужчины, женщина против женщины, но не мужчина против женщины. Престарелые, дети и монахи не обязаны выходить на поединок против взрослых
Терехин В.В. Древнерусский уголовный процесс (источники, принципы, доказательства и условия их допустимости)
Терехин В.В. Древнерусский уголовный процесс (источники, принципы, доказательства и условия их допустимости)
и здоровых. В случае неравенства сторон (именно в физическом смысле), слабейшая сторона имела право пригласить наймита — наемного бойца. Если тем самым равенство вновь нарушалось, то и другая сторона получала право иметь наймита. Еще одно непременное условие поединка — равенство оружия. Оружием, по словам исследователей древнерусского судопроизводства, могли быть и мечи и дубины. Независимо от обстоятельств дела, победитель поединка объявлялся правым.
Испытание водой часто применялось для проверки достоверности сведений, сообщаемых послухами. Связанного человека бросали в воду и наблюдали... Очевидно (для судей того времени), что только нечистая сила может помочь оставаться человеку в таком положении на плаву, соответственно, «шедший ко дну» заслуживал всяческого доверия, был извлекаем из водной пучины. Однако не всегда испытания обходились без жертв. Фактически не сохранились сведения о том, как происходили испытания железом и огнем. Отрывочные данные позволяют предположить, что наличие ожогов, ран, их характер каким-то образом интерпретировались судьями и позволяли определить правого и виновного.
Доказательствами являлись: знамения и следы, видоки (свидетели — непосредственные очевидцы факта преступления) и послухи (свидетели — лица, не являвшиеся очевидцами, но слышавшие что-либо о случившемся), своды (очные ставки). Кроме того, под доказательствами понимались такие внешние, вещные следы преступления, как синяки, кровь, раны. Важной характерной особенностью судопроизводства того исторического периода являлось то, что представление таких примет потерпевшим считалось не косвенным, а прямым доказательством.
Особый вид доказательства — присяга, которая в Х веке и в более поздний период именовалась ротой. Считается, что именно из данного доказательства впоследствии развились ордалии (испытание огнем, железом, водой) и судебные поединки. Рота была призвана разрушать колдовство, злые чары перед поединками, то есть являлась прологом к полю, его начальным, обязательным этапом. В некоторых источниках ротой называли вид клятвы, которую судящийся самостоятельно приносил богам, а в христианский период рота «превратилась» в крестное целование. Рота имела двоякое значение. Как основное доказательство она фигурировала в делах, где сумма иска была менее 2-х гривен и отсутствовали в необходимом количестве послухи. Так же по делам, в которых вообще отсутствовали свидетели, дело разрешалось именно ротой — клятвоприношением, совершаемым тяжущимися. Как вспомогательное доказательство, подкреплявшее свидетельские показания, рота использовалась в период «зрелости» Русской Правды.
Жребий — древнейший способ разрешения сомнений. Жребием решалось, например, кому из сутяжников приносить присягу. В некоторых делах
(когда отсутствовали видоки — очевидцы) жребий заменял собою роту.
Итак, нормативное «вызревание» квазиюриди-ческих процедур как таковых, в том числе и формирование условий допустимости доказательств в древнерусском процессе, происходило в течение весьма длительного времени. Основными факторами, определявшими требования допустимости доказательств в догосударственный период, были в первую очередь обычаи и традиции, культивировавшиеся внутри сельских и городских общин, в княжеских дружинах, а в дальнейшем и догматы, поддерживавшиеся и признаваемые церковью. Обращение к суду князя происходило только в случае невозможности разрешения уголовного конфликта посредством внутриобщинных обычаев и верований. В свою очередь князь возлагал ответственность (материальную) за уголовное преступление, прежде всего, на общину в целом, вынуждая ее самостоятельно производить розыск преступника, по сути не придавая значения допустимости тех средств доказывания, которые применялись в общинах. Симптоматично, что в случае неудовлетворенности решением князя (отсутствии достаточного авторитета у княжеской власти) тяжущиеся стороны имели возможность «выйти» из-под его юрисдикции и разрешить дело посредством судебного поединка. При этом решающее значение придавалось обеспечению реального равенства сторон. В обеспечении равенства важнейшую роль играли члены общины, семьи. Обеспечивая равные условия поединка (уравнивая оружие, подбирая участников по физическим характеристикам), стороны, тем не менее, были убеждены в том, что предают исход поединка на волю высших сил.
Развитие процессуальной формы судопроизводства, замена квазиправовых норм «обычного, традиционного» права нормами княжеских уставов, процесс кодификации были обусловлены развитием и усложнением общественных отношений, процессами государственного строительства, усиления княжеской власти. Тенденция к усилению государственных начал в судопроизводстве была продолжена и получила закономерное развитие в средневековый период, ознаменовавшийся переходом уголовного процесса к судопроизводству розыскного (инквизиционного) типа, при котором верховная власть соединяла в себе и полицейскую функцию и судейскую.
Примечания
1. См.: Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. 7-е изд. Петроград, 1915.
2. См.: Греков Б.Д. Киевская Русь. М., 1953. С. 82, 188; Gоеtz L.K. Das Russisehe Recht. Bd. 1. Stuttgart, 1910.
S. 126, 150, 189.
3. Нестор (ок. 1056—1114) — древнерусский летописец, агиограф конца XI—начала XII века, монах Киево-Печерского монастыря. Традиционно считается одним из авторов «Повести временных лет». URL: http ://ru. wikipedia. org/wiki/%
4. Сергеевич В. Русские юридические древности. Т. 1. С. 1. Цит. по: Пресняков А.Е. Княжое право в Древней Руси. Лекции по русской истории. Киевская Русь. М., 1993. С. 394.
5. См.: Пресняков А.Е. Княжое право в Древней Руси. Лекции по русской истории. Киевская Русь. М., 1993. С. 431.
6. Там же. С. 425.
7. См.: Собестианский И.М. Круговая порука у славян по древним памятникам их законодательства. Харьков. 1888. С. 124.
8. Уставная грамота смоленского князя Ростислава Мстиславовича. С. 29; Щапов Х.Н. Княжеские уставы и церковь в Древней Руси XI—XIV в.в. М., 1972. С. 137—140.
9. Повесть временных лет по Лаврентьевскому списку. С. 26, 40. Цит. по: Петров И.В. Государство и право древней Руси. СПб., 2003. С. 220.
10. Закон Русский — обычное право восточных славян и Киевской Руси IX—Х веков. Частично отражен в договорах Руси с греками 911, 944 и в «Русской правде». Нормы уголовного, наследственного, семейного, процессуального права. 11Р1_: http://jurisprudence.academic.ru/7449/ %Б2%80%9С%й0 %97% й0% 90%00%9Д%00%9Е%00% 9 0_%00%Д0%00%Д3%й0%Д1 %й0%Д1 %й0%9Д%й0%98 %00%99%Б2%80%9й
11. См.: Хвольсон Д.А. Известия о хазарах, буртасах, болгарах, мадьярах, славянах и руссах Абн-Али-Ахмеда бен-Омар ибн-Даста. СПб., 1869. С. 37—38.
12. Летопись излагает события русской истории до 10-х годов XII века. Ее первая редакция была составлена около 1113 года Нестором, монахом Киево-Печерского монастыря, по заказу князя Святополка II Изяславича. Ее вторая редакция относится к 1116 году и была составлена Сильвестром, игуменом Киевского Выдубицкого мо-
настыря, для князя Владимира Мономаха. А в 1118 году в Переяславле безымянным летописцем была создана третья редакция «Повести временных лет» для князя Мстислава Владимировича. URL: http://www.hrono.info/ dokum/1000dok/povest.php
13. Ибн Русте (устар. Ибн Даста; Абу-Апи Ахмед Ибн-Омар) — восточный ученый-энциклопедист первой половины X века. По происхождению перс, уроженец Исфахана, проживал, вероятно, в государстве Саманидов. URL: http://ru.wikipedia.org/wiki/% D0%98%D0% B1 %D0%BD_% D0%A0%D1%83%D1%81%D1 %82%D0%B5
14. Как известно, термин «царь» происходит от византийского Цезарь, в данном случае Ибн-Русте под царем подразумевает Великого князя Киевского. См.: Повесть временных лет по Лаврентьевскому списку. С. 37. Цит. по: Петров И.В. Государство и право древней Руси. СПб., 2003. С. 290.
15. См.: СергеевичВ.И. Древности русского права. М., 2006. Том 1: Территория и население. С. 106.
16. См.: Петров И.В. Государство и право древней Руси. СПб., 2003.
17. Условное название древнерусского правового сборника, который сохранился только в списках (копиях) XIII—XV веков и более позднего времени. Аналогична многочисленным ранним европейским правовым сборникам, например, «Салической правде» — сборнику законодательных актов Франкского государства. URL: http:// ru.wikipedia.org/wiki/%D0% A0% D1 %83%D1 %81 %D1 %81 %D0%BA%D0%B0%D1 %8F_%D0%9F%D1 %80%D0%B0% D0%B2%D0%B4%D0%B0
18. Ордалии — разрушительные природные силы (стихии), посредством которых в древнем судопроизводстве отыскивали истину.
19. Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. 7-е изд. Пг., 1915.
Терехин В.В. Древнерусский уголовный процесс (источники, принципы, доказательства и условия их допустимости)
