Динамика страхов в России и Болгарии, 1996-1998 годы Текст научной статьи по специальности «Социологические науки»

Уважаемый Владимир Николаевич!

Наконец-то у меня есть возможность выпустить очередной номер журнала. Пожалуйста, посмотрите верстку статьи. Таблицы пока не на месте, но мы их установим в макете.

Заранее благодарен

Г.С. Батыгин

В.Н. ШУБКИН, В.А. ИВАНОВА

ДИНАМИКА СТРАХОВ В РОССИИ И БОЛГАРИИ, 1996-1998 годы

В статье излагаются результаты массовых обследований катастрофического сознания россиян, проведенных в 1996 и 1998 гг. по инициативе В.А. Шляпентоха [1, 2]. Объем выборки в 1996 г. составил 1350 человек. В 1998 г. в выборку включено два «метарегиона» России: Юго-Запад, в котором наблюдается самый высокий уровень тревожности, и Северо-Запад, где тревожность минимальна. Было опрошено 310 человек. Аналогичное исследование проведено в 1998 г. в Болгарии [3], и у нас есть возможность делать сравнения.

Летом 1996 г. проводились выборы Президента России. Чтобы учесть влияние на состояние тревожности исключительно интенсивной пропаганды, треть респондентов интервьюировалась до начала избирательной кампании, треть между первым и вторым турами, и остальная часть опрашивалась по окончании выборов. После победы Ельцина массовая эйфория постепенно стала сменяться разочарованием, ростом страхов и тревог по поводу химического и радиационного заражения земли, воздуха, продуктов; снижения жизненного уровня, несоблюдения законов, криминализации, массовой безработицы, коррупции властных структур, гражданских и межэтнических войн, терроризма, диктатуры, «американизации» жизни и т.п. В 1998 г. резко снизилась уверенность людей в будущем (табл. 1). За два года численность россиян, уверенных в будущем, снизилась с 28,6 до 21,6%, а не уверенных - выросла с 59,1 до 66,1%. Аналогичная тенденция зафиксирована и в метарегионах России (табл. 2).

Таблица 1

Динамика уверенности в будущем жителей России, 1996-1998 гг., %

Степень уверенности в будущем 1996 1998

Вполне уверены 8,3 6,1

Скорее уверены 20,3 15,5

Скорее не уверены 36,6 41,6

Совершенно не уверены 22,5 24,5

Трудно сказать 12,3 12,2

Таблица 2

Шубкин Владимир Николаевич - доктор философских наук, профессор, главный научный сотрудник Института социологии РАН. Иванова Вероника Алексеевна - научный сотрудник Института социологии РАН. Адрес: 117259 Москва, ул. Кржижановского 24/35, строение 5. Телефон: (095) 128-69-01. Факс: (095) 719-07-40. Электронная почта: postmaster@socio.msk.su

112.

Социологический журнал. 1999. № 1/2

Динамика уверенности в будущем жителей метарегионов России, 1996-1998 гг., %

Степень уверенности Северо-Запад Юго-Запад

1996 1998 1996 1998

Вполне уверены 6,2 5,3 9,0 6,9

Скорее уверены 20,7 19,3 17,6 11,9

Скорее не уверены 42,4 44,7 31,1 38,8

Совершенно не уверены 19,3 20,7 24,7 28,1

Трудно сказать 11,4 10,0 17,6 14,4

Численность уверенных в будущем жителей Северо-Западного метарегиона сократилась с 26,9 до 24,6%, а Юго-Западного - с 26,6 до 18,8%; численность же людей, не уверенных в будущем, в этих метарегионах соответственно увеличилась с 61,7 до 65,4% и с 55,8 до 66,9%. Возросла численность россиян, испытывающих страхи и тревоги, которые по данным исследований как 1996, так и 1998 г. признаны самыми распространенными (табл. 3).

Таблица 3

Динамика страхов, чаще всего испытывавшихся россиянами в 1996-1998 гг., %

Страхи 1996 1998

Химическое и радиационное заражение воды, воздуха, про- 67,7 74,1

дуктов

Снижение жизненного уровня, обнищание населения 67,2 76,4

Криминализация общества 65,4 60,6

Массовые эпидемии, распространение СПИДа и других смер- 63,9 50,0

тельных заболеваний

Массовая безработица 61,4 69,3

Коррупция властных структур 53,2 53,9

В 1998 г. "главные" страхи населения Болгарии распределились следующим образом: снижение жизненного уровня - 66%, криминализация общества - 59%, полное беззаконие - 57%, коррупция властных структур - 54%, массовая безработица - 51%, массовые эпидемии, распространение СПИДа и других смертельных заболеваний -50%. Если в 1996 г. в России наибольшую тревогу и страх вызывало химическое и радиационное заражение воды, воздуха, продуктов, то в 1998 г. ситуация изменилась. На первое место в России, как и в Болгарии, вышли снижение жизненного уровня, обнищание населения, причем в России показатель этого страха (как и почти всех остальных) на 10% выше, чем в Болгарии. Таким образом, к 1998 г. в России произошла смена "лидера" страхов. Если в 1996 г. им был страх, связанный с экологическим загрязнением (химическое и радиационное заражение воды, воздуха, продуктов), то в 1998 г. на первое место вышел страх снижения жизненного уровня, обнищания, а самым страшным периодом в истории страны наши респонденты, вслед за болгарами, стали называть "настоящее время". Однако и экологический страх по-прежнему остается достаточно распространенным. Так, при ответе респондентов на своеобразный контрольный вопрос "Укажите одно из возможных бедствий, которое представляется вам наиболее вероятным и наиболее страшным" на первое место вышел страх перед химическим и радиационным заражением воды, воздуха, продуктов, на второе -ядерная война и лишь на третье - снижение жизненного уровня, обнищание. В мета-регионе Юго-Запад процент опасающихся химического и радиационного заражения воды, воздуха, продуктов вырос более, чем в два раза, а на Северо-Западе - на 30%.

По интенсивности страхов и тревог Россия заметно обгоняет Болгарию. Из 42 видов страхов и тревог, которые зафиксированы в ходе исследований, Россия впереди по 26 - наиболее существенным, острым - страхам. В Болгарии больше боятся нашествия ислама, потери чувства коллективизма, неверия в Бога, грубого материализма, коррупции, неурожаев, потепления климата, конца света и таких сомнительных явлений, как захват Земли инопланетянами, сионизм, масонство и проч. По всем же основным показателям и в 1996 и в 1998 гг. значительно больше было "напугано" население России.

Для понимания причин и характера современных страхов важное значение имеет оценка респондентами исторического прошлого России, и главным образом, драматических периодов и эпизодов общественной жизни (табл. 4, 5).

Таблица 4

Распределение ответов на вопрос: "Можно ли сказать, что в истории нашей страны после 1917 г. были тяжелейшие периоды, если да, то могли бы вы их назвать?", %

Исторические периоды 1996 1998

Великая Отечественная война (1941-1945 гг.) 34,3 11,3

Перестройка и реформы 1990-х годов 12,5 11,3

Коллективизация и голод 1920-х- 1930-х гг. 10,5 8,7

Послевоенный период (1946-1950 гг.) 7,4 5,2

Годы сталинских репрессий 13,3 3,9

В 1996 г. самым тяжелым периодов в истории России опрошенные считали Великую Отечественную войну. Отрицательно они также оценивали послеперестроеч-ный период, который по своей катастрофичности уступает лишь Великой Отечественной войне и сталинским репрессиям. В 1998 г. ситуация изменилась: россияне (вслед за болгарами) в качестве самого тяжелого периода истории назвали перестройку и нынешнее время, сохранив отношение к войне 1941-1945 гг. Среди катастроф, произошедших до революции, россияне выделили те, которые связаны с войнами и революциями: Первую Мировую войну, Отечественную войну 1812 г., "все войны", татаро-монгольское иго, 1905 г. и «кровавое воскресенье» (табл. 5).

Таблица 5

Распределение ответов на вопрос: "Можно ли сказать, что в российской истории до 1917 г. были катастрофы? Если да, то что бы вы назвали катастрофой?",

%

Катастрофы 1996 1998

Первая мировая война 28,7 6,1

Периоды эпидемий, голода - 3,2

1905 г. и «кровавое воскресенье» 7,2 2,3

Убийство царя и революция 1917 г. 5,5 0,6

Отечественная война 1812 г. 10,7 0,3

Болгарское интервью включало следующие аналогичные вопросы: "В истории нашей страны были тяжелейшие периоды. Если да, то не могли бы вы их назвать?" и "Согласны ли вы с утверждением, что в истории Болгарии были катастрофы?". Ответы респондентов распределились следующим образом: (1) тяжелейшие периоды в истории Болгарии: переходный период, настоящее время - 47%, турецкое иго - 21,3%, коммунизм - 11,3%, Вторая мировая война - 9%, войны вообще - 4,%; (2) катастрофы

114

Социологический журнал. 1999. № 1/2

в истории Болгарии: переходный период, настоящее время - 34,1%, Первая мировая война - 15%, турецкое иго - 12, 5%, Балканские войны - 11,4%, коммунизм - 11,2%.

При сравнении российских и болгарских оценок обращает на себя внимание тот факт, что болгарские респонденты самым тяжелым периодом в истории свой страны считают "переходный период, настоящее время". По их мнению никогда не было хуже: даже турецкое иго, мировые войны, коммунизм, Балканские войны и "войны вообще" не могут сравниться с катастрофой, которую болгары переживают сейчас.

Страхи и тревоги россиян, обусловленные неустроенностью социальной жизни, не могли не сказаться на их политическом сознании. Наиболее характерным является отношение к политическим партиям и движениям, а именно, рост безразличия. Больше половины респондентов именно так определяют свое отношение к партиям, имеющим самые разные социально-политические ориентации: отстаивающим идеалы социализма (59,4%), ориентированным на продолжение рыночных реформ (51,6%), выступающим за русскую самобытность (51,6%). Большую лояльность респонденты проявляют к партиям, ратующим за восстановление России как великой державы, хотя за два года их численность снизилась с 69,7 до 63,2%.

Таблица 6

Динамика представлений о путях экономического преобразования России, 19961998 гг., %

Пути экономического преобразования России 1996 1998

Дальнейшее укрепление частной собственности и развитие ры- 15,1 10,0

ночных реформ

Укрепление государственной собственности и развитие центра- 17,3 17,4

лизованного планирования народного хозяйства

Смешанная экономика, то есть сочетание государственной и 52,5 47,1

частной собственности, плана и рынка

Я не имею никаких экономических предпочтений 5,6 12,9

Отсутствие ответа 9,5 12,6

Заметно снизилась привлекательность пути, связанного с укреплением частной собственности и развитием рыночных реформ (табл. 6). Несколько возросла популярность укрепления государственной собственности и централизованного планирования. Однако почти половина респондентов выступают за смешанную экономику, сочетание плана и рынка. Респонденты резко разочаровались и в президентской республике (падение с 41,6 до 24,5%), и в парламентской республике (падение с 14,6% до 13,2%). Одновременно возросла популярность советской власти (с 18,1 до 20,3%) и даже монархии (с 2,4 до 5,2%). Правда, возросла и численность респондентов, не имеющих определенного мнения о социально-политическом переустройстве России (с 23,4 до 36,8%).

***

Небольшое сравнительное обследование 1998 г., сыгравшее контрольно-зондажную роль, свидетельствует, что катастрофизм в сознании россиян, особенно по основным показателям, возрастает, хотя структура страхов и тревог претерпела определенные изменения. Их интенсивность у россиян выше, чем у болгар. Это в значительной степени обусловлено драматическими событиями русской истории, особенно ХХ века. На первое место в России в 1998 г. вышло снижение жизненного уровня, обнищание населения. Представляется, что уже один этот факт весьма важен для понимания настроений, с которыми россияне вступают в период, когда им предстоит

делать серьезный политический выбор. Имеются в виду выборы в Государственную Думу (1999 г.) и выборы президента (2000 г.). Чрезвычайно важно также смещение акцентов при оценке наиболее трагических периодов в истории России после 1917 г. Здесь на первое место (наряду с Великой Отечественной войной) вышел современный период - перестройка и реформы 1990-х годов. Такое общественное настроение свидетельствует о значительном потенциале социальной напряженности.

ЛИТЕРАТУРА

1. Шубкин В.Н. Страхи в России // Социологический журнал. 1997. № 3.

2. Ядов В.А. Структура и побудительные импульсы социально-тревожного сознания. // Социологический журнал. 1997. № 3.

3. Митев П., Шубкин В., Иванова В. Катастрофическое сознание в Болгарии и

России // Социологические исследования. 1998. № 10.