CC BY
61
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 7 (298).
Биология. Вып. 2. С. 60-61.
С. В. Андреева, Л. И. Бахарева, Д. М. Валеева
ДИНАМИКА АНТИБИОТИКОРЕЗИСТЕНТНОСТИ У ВЕДУЩИХ ВОЗБУДИТЕЛЕЙ ОЖОГОВЫХ ИНФЕКЦИЙ
Представлен анализ динамики антибиотикорезистентности у ведущих возбудителей инфекций ожоговых ран за десятилетний период исследования. Выявлено увеличение количества штаммов S. aureus,
P. aeruginosa и A. baumannii, резистентных к антибиотикам и обладающих фенотипическими маркерами антибиотикорезистентности.
Ключевые слова: антибиотикорезистентность, S. aureus, P. aeruginosa, A. baumannii, маркеры резистентности.
Введение. Основной причиной развития осложнений и летальных исходов у пациентов с ожоговой травмой является инфекционный процесс [1]. Ведущими возбудителями ожоговой инфекции большинством исследователей признаются штаммы Staphylococcus aureus и Pseudomonas aeruginosa [2]. В последнее время частой причиной тяжёлых инфекционных осложнений у пациентов с термической травмой является Acinetobacter baumannii, обладающий «непредсказуемой» устойчивостью к антибиотикам [3-5]. Рост резистентности ведущих возбудителей ожоговой инфекции к антибактериальным препаратам [1-5] требует назначения антибиотикотерапии, чётко ориентированной на результаты микробиологических исследований в каждом конкретном лечебном учреждении.
Цель. Оценить динамику формирования антибиотикорезистентности и наличия фенотипических маркеров антибиотикорезистентности у ведущих возбудителей ожоговой инфекции.
Материалы и методы. Исследование проводилось на базе бактериологической лаборатории Городской клинической больницы № 6 г. Челябинска. Для анализа динамики антибиотикорезистентности были изучены результаты бактериологических посевов отделяемого ран 3 762 пациентов, госпитализированных в Челябинский областной ожоговый центр в период с 2003 по 2013 г. Чувствительность к антибиотикам была исследована у 4 547 штаммов микроорганизмов. Определение чувствительности к антибиотикам проводили диско-диффузионным методом, согласно стандартам National Committee for Clinical Laboratory Standards (NCCLS) [6; 7].
Тесты на наличие фенотипических маркеров антибиотикорезистентности были поставлены для 440 штаммов бактерий: P. aeruginosa — 176 штаммов, A. baumannii — 84, S. aureus — 180.
В качестве фенотипических маркеров резистентности у S. aureus определяли наличие ме-тициллинрезистентности и индуцибельного типа устойчивости к клиндамицину, у Р. aeruginosa и A. baumannii — наличие металло-Р-лактамаз (МБЛ).
Статистическую обработку результатов проводили с использованием программных пакетов Microsoft Excel и PAST: расчёт усреднённых частот встречаемости антбиотикорезистентных микроорганизмов с вычислением 95 %-ных доверительных интервалов (95 % ДИ) проводили после предварительного углового ^-преобразования: y = 2arcsinyfp, где p — исходная частота встречаемости. Полученные значения далее ретранс-формировали в исходную шкалу процентов. Вывод о статистической значимости различий в средней встречаемости микроорганизмов делали на основании отсутствия перекрывания соответствующих 95 %-ных ДИ (P < 0,05).
Результаты и обсуждение. Анализ динамики антибиотикорезистентности S. aureus показал, что количество метициллинрезистентных S. aureus (MRSA) в 2003 г. составило 79,51 % (95 % ДИ 72,65-86,36), к 2008 г. их число увеличилось до 88,23 % (82,23-94,12), а в 2009-2013 гг. 92,78 % (83,79-100) выделенных из ожоговых ран
S. aureus являлись MRSA.
Изучение индуцибельного типа устойчивости к клиндамицину не подтвердило наличие данного типа резистентности у S. aureus.
С 2003 по 2007 г. были зарегистрированы штаммы S. aureus с высокой степенью устойчивости к амикацину 84,98 % (79,48-91,18), к 2009 г. уровень резистентности к этому препарату снизился до 21,16 % (17,34-26,24) вследствие исключения его из списка используемых препаратов. В связи с возобновлением применения амикацина в 2011 г. число резистентных к данному антибиотику штаммов к 2013 г. вновь возросло до 87,74 %
(81,86-95,35). Аналогичная динамика наблюдалась и при анализе устойчивости к ципрофлок-сацину. Результатом отмены использования цип-рофлоксацина в 2004 г. являлось снижение числа устойчивых к нему штаммов с 61,96 % (56,1167,8) до 14,96 % (10,43-20,37) в 2008 г., однако повторное введение ципрофлоксацина в список используемых препаратов привело к возрастанию в 2011 г. количества резистентных штаммов до 85,87 % (79,08-90,14). Постоянное применение левофлоксацина также увеличило количество устойчивых штаммов S. aureus с 2003 по 2013 г.— с 5,23 % (0-8,25) до 64,67 % (58,97-69,36). В течение десяти лет резистентность S. aureus к лин-комицину и эритромицину оставалась на высоком уровне — от 82,23 % (76,91-85,79) до 91,04 % (78,15-100). За исследуемый период устойчивых к ванкомицину S. aureus не выявлено.
Изучение чувствительности к антибиотикам другого проблемного микроорганизма, Р. aeruginosa, позволило зарегистрировать увеличение количества штаммов, устойчивых к цефалоспо-ринам III—IV поколения с 54,89 % (49,05-60,56) в 2003 г. до 84,92 % (77,69-92,41) к концу 2012 г. Резистентность к амикацину за исследуемый период также сохранялась на высоком уровне — 70,64 % (59,45-91,14). Высокая степень устойчивости наблюдалась и к ципрофлоксацину — 60,71 % (52,53-76,79). Число изолятов Р. aeruginosa, устойчивых к карбапенемам (имипенему и меропене-му) в 2003 г. было небольшим 9,12 % (4,58-16,67), но к 2013 г. их количество увеличилось до 84,89 % (78,96-92,31). В 2004 г. впервые была зафиксирована продукция МБЛ у 13,45 % (8,25-15,93) штаммов P. аeruginosa, к 2007 г. этот показатель увеличился до 29,34 % (23,76-31,78), в 2009 г. он составлял 61,12 % (56,57-66,78), к 2013 г.— 72,00 % (67,83-77,98).
Исследование динамики антибиотикорези-стентности A. baumannii, показало, что число штаммов, резистентных к цефоперазону, цефтази-диму и цефепиму, с 2003 г. по 2006 г. увеличилось с 20,09 % (16,66-24,68) до 79,32 % (74,89-86,12), а в 2007-2011 гг. их количество составляло 87,18 % (75,13-100). Устойчивость к ципрофлоксацину с 2003 по 2011 г. возросла с 30,54 % (24,91-36,42) до 91,51 % (83,94-100). Резистентность к амикацину на протяжении десяти лет оставалась на высоком уровне 70 % (50,13-90,43). С 2003 по 2009 г. все
изоляты A. baumannii сохраняли чувствительность к карбапенемам, впервые резистентность к этой группе препаратов была зарегистрирована в 2010 г. у 1,56 % (0-2,67) штаммов, с 2012 по 2013 г. резистентность к имипенему и меропене-му была выявлена уже в 57,14 % (50,15-61,69) и 71,43 % (65,99-79,17) соответственно. С 2003 по 2009 г. наличия МБЛ у A. baumannii не зарегистрировано, а с 2010 по 2013 г. МБЛ обнаруживали уже у 40,25 % (32,41-50,4) исследованных культур.
Вывод. За десять лет наблюдения отмечено значительное увеличение количества штаммов ведущих возбудителей ожоговой инфекции с различными типами устойчивости к антибиотикам.
Список литературы
1. Алексеев, А. А. Госпитальные инфекции в ожоговом стационаре / А. А. Алексеев, М. Г Крутиков, А. Г. Еропкина [и др.] // Клинич. фармакология и терапия. 1998. Т. 7, № 2. С. 57-60.
2. Шамаева, С. Х. Микрофлора ожоговых ран и её чувствительность к антибиотикам у детей с ожоговой болезнью / С. Х. Шамаева, А. Ю. Миронов, А. Ф. Потепов, К. М. Петрова, С. Ю. Евграфов // Человек и его здоровье: Курский науч.-практ. вестн. 2011. № 2. С. 91-95.
3. Kiuru, V. Eradication of Acinetobacter baumannii Outbreak at a Burn Centre / V. Kiuru, V. Anttila, J. Vuola // Supplement to J. of Burn Care and Research. 2012. Vol. 33, № 2. P. 15
4. Sengupta, S. Acinetobacter baumannii — an emerging nosocomial pathogen in the burns unit Manipal, India / S. Sengupta, P. Kumar, A. M. Ci-raj, P. G. Shivananda // Burns. 2001. Vol. 27, № 2. P. 140-144.
5. Wong, Т. Н. Multiresistant Acinetobacter bau-manii on a burns unit — clinical risk factors and prognosis / Т. Н. Wong, B. H. Tan, M. L. Ling, С. Song // Burns. 2002. Vol. 28, № 4. P. 340-349.
6. Clinical and Laboratory Standards Institute. Performance standard for antimicrobial susceptibility testing // 21st informational supplement. M100-S21. Wayne, PA : Clinical and Laboratory Standards Institute, 2011.
7. Performance Standards for Antimicrobial Susceptibility Testing. M100-S11 // NCCLS. 2001. Vol. 20, № 1. P. 128.
