CC BY
79ласти взаимодействия «человек - техника», «человек - информационные системы» (по мнению автора, это существенно расширяет возможности вмешательства уголовного закона в жизнедеятельность общества); несбалансированность санкций за различные преступления. Все перечисленные факторы проиллюстрированы конкретными примерами.
Автор указывает также на временной «разлом» (пятилетний) между моментом обретения юридической силы УК РФ и УПК РФ, которые должны действовать синхронно. Желательным вариантом здесь может быть одновременное принятие этих нормативных правовых актов совместно с УИК РФ, как составляющих триаду законодательства антикриминальной направленности.
В монографии предлагается модель уголовно-правового воздействия как вариант будущего УК РФ, а также авторская концепция пробации - одной из альтернатив наказанию.
Е.В. Алферова
2017.01.026. МОРОЗОВ НА. ЯПОНИЯ: ПРЕСТУПНОСТЬ И УГОЛОВНАЯ ПОЛИТИКА / Под ред. и вступ. статья В.Е. Кваши-са. - СПб.: Юрид. центр, 2016. - 400 с.
Ключевые слова: Япония; уголовно-правовая политика; криминология; сравнительное правоведение; борьба с преступностью; уголовная статистика.
Автор, как он представлен в книге, - юрист, криминолог, востоковед, специалист в области сравнительного правоведения, член Российской криминологической ассоциации и Ассоциации востоковедов РФ. Его монография посвящена особенностям преступности, уголовной политики и уголовного законодательства Японии; даны сравнительно-криминологический анализ результатов социологических исследований, национальной и международной статистики и прогнозы ее динамики. В гл. I исследуются основные тенденции преступности в ХХ-ХХ1 вв., гл. II - трансформация преступности и криминологическая политика Японии в контексте социальных изменений ХХ1 в., гл. III - причинный комплекс преступности, гл. IV - основные направления и особенности реализации уголовно-правовой политики, в гл. V - особенности реализации
уголовной политики в применении наказания в виде смертной казни и пожизненного лишения свободы.
Япония принадлежит к числу государств с умеренной уголовно-правовой политикой, ее законодательство сбалансировано и дифференцировано. Одним из краеугольных камней социального согласия, экономического процветания и политической стабильности является эффективное воздействие на преступность. В стране издавна доминирует концепция целей и задач наказания, которую, как пишет автор, можно определить как концепцию реабилитации нарушителей на основе индивидуального обращения (с. 120). Японию отличает своеобразие системы учета преступлений в уголовной статистике страны: ведется единый и раздельный учет правонарушений, предусмотренных УК Японии, и «статутными» законами (spécial law) с довольно широким (более 40) спектром применения. В УК Японии 1907 г. и в уголовной статистике принята своеобразная классификация преступлений, которую образуют шесть категорий: фелония - тяжкие умышленные преступления (убийство, грабеж с тяжкими последствиями, нападение при отягчающих обстоятельствах, поджог, изнасилование); другие насильственные преступления (причинение телесных повреждений, вымогательство, угроза насилием и др.); кражи и угоны транспортных средств; «интеллектуальные» преступления (мошенничество, растрата и присвоение, хищение, коррупция, компьютерные преступления); «моральные» преступления (азартные игры, различные виды «непристойного» поведения); прочие деяния (ограничение свободы, вторжение в жилище, уклонение от выполнения общественных обязанностей и др.). Что касается сферы применения специальных законов, то к их числу относятся, например, нарушения правил контроля за взрывчатыми и отравляющими веществами, огнестрельным и холодным оружием (Firearms and swords control act); нарушения иммиграционных правил (Immigration control act); непроизводительные расходы и растрата (Waste management act) и т.д. Однако абсолютное большинство такого рода деяний все последние 30 лет составляют автотранспортные правонарушения и нарушения правил контроля за наркотическими веществами.
Анализ многоплановой информации о состоянии, динамике и характере преступности в современной Японии, предпринятый в гл. I, позволяет автору сформулировать следующие выводы: 1) из-
менение в динамике преступности, а также хронология ее «пиковых» показателей указывают на их определенную цикличность, связанную с конкретными этапами экономического и социального развития страны; 2) преступность в Японии более десяти лет подряд постепенно снижается; причины оздоровления носят комплексный характер: это и общепревентивные меры, и изменение демографической ситуации, и эффективные действия полиции; 3) сильное психологическое влияние СМИ на массовое сознание сохраняет разрыв между реалиями преступности и ощущением недостаточного уровня общественной безопасности - отсюда рост требований к ужесточению мер наказания и долгие годы сохраняющийся высокий уровень поддержки смертной казни; 4) перспективы дальнейшего развития криминальной ситуации в Японии следует связывать не столько с количественными, сколько с качественными, структурными изменениями. Однако доминирование общей тенденции к снижению преступности и трансформации внутри структуры преступности пока еще развиваются в недостаточно благоприятном направлении (с. 75-76).
Данные выводы и изменение структуры преступности в Японии (увеличение имущественных преступлений, насильственных, особенно грабежей, преступлений несовершеннолетних, связанных с использованием новых технологий, незаконным оборотом наркотиков, увеличение масштабов организованной преступности) иллюстрируются автором на многочисленных сводных графиках и в таблицах. Указанный подход характерен и при детальном исследовании трансформации таких видов преступности, как преступность несовершеннолетних, геронтологическая, наркопреступность, компьютерная преступность, организованная преступность. Их криминологический и социологический анализ сопровождается описанием тех приоритетных мер воздействия на субъектов преступления, которые способствуют снижению преступности в стране. Так, в качестве мер воздействия на несовершеннолетних преступников применяются специальные законы, устанавливающие: приоритет воспитательно-исправительных мер «неуголовного характера»; принцип исключительной юрисдикции семейного суда; помещение несовершеннолетних под надзор службы пробации; систему статистического учета и контроля за поведением подростков, склонных к делинквентному поведению; привлечение к работе «полуштат-
ных» сотрудников, в том числе волонтеров; создание национальных общественных организаций, целью которых является профилактика преступности несовершеннолетних. В Японии действует сеть специализированных воспитательных учреждений (classification home) закрытого и открытого типа, имеющих классификацию, учитывающую специфику возрастной группы, характер правонарушения, состояние физического и психического здоровья, потребность в медицинской помощи и специализированном лечении, склонность к побегам, отдаленность от местожительства, наличие рецидива и др. Например, система такого рода открытых учреждений делится по указанным критериям на восемь типов и представляют собой так называемые trainingshool, где подростки содержатся без охраны, без довольно строгих режимных ограничений и других атрибутов учреждений закрытого типа. Там действуют краткосрочные и долгосрочные «программы обращения», учитывающие указанные критерии дифференциации правонарушителей и прогнозные оценки направления поведения подростков, основанные на тестировании. Как показывает исследование факторов, влияющих на поведение молодежи, главные институты ее социализации - семья, школа, сферы труда, досуга и т.д., сегодня уже не удовлетворяют потребностям современного молодого поколения японцев. Разобщенность и одиночество, разочарование в достижениях прежних поколений, утрата доверия и неверие в собственные силы - типичные черты современной молодежи. И это не столько национальные особенности японской молодежи, сколько закономерности, с которыми сталкиваются и еще могут столкнуться другие страны, в том числе и Россия (с. 93-98).
Реализация концепции реабилитации нарушителей на основе индивидуального обращения прослеживается при решении проблемы наркомании. Здесь, пишет автор, одновременно присутствуют три фактора. В виде своеобразной формулы автор изображает их так: запрет + поддержка населения + хорошо налаженный контроль = низкий уровень наркомании. Использование этих и других фактов (например, эффективное лечение наркозависимых) привело к снижению наркопотребления.
В последнее десятилетие в Японии, как и в других развитых странах мира, криминальная активность переместилась и в кибер-пространство: киберпреступность все больше становится реально-
стью современной жизни. Поэтому сдерживание киберпреступно-сти стало составной частью системы национальной безопасности и государственной стратегии защиты информационной инфраструктуры. Власти страны еще с конца прошлого века оперативно реагировали на изменение ситуации в сфере киберпреступности. Был принят ряд законов, направленных на борьбу с ней. Это законы: о размещении интегральных проводниковых схем, где появились нормы, предусматривающие наказания в целях охраны информации как объекта собственности (1985); об объявлении преступными производство электромагнитных дисков, уничтожение компьютеров, их мошенническое использование, а также создание связанных с этим предприятий (1987); об ответственности за вовлечение несовершеннолетних в занятие детской проституцией и производство детской порнографии (1999); об уголовной ответственность за несанкционированный доступ к компьютерам (2000), об уголовной ответственности за преступную деятельность, совершаемую с использованием компьютеров, а также поддельных, краденых дебетовых и кредитных карт, а также защиты таких карт и снятия денежных средств в банкоматах (2001), и др.
С начале 2000-х годов для анализа ситуации в Японии используется собственная типология преступлений, связанных с: 1) проникновением в компьютеры (компьютерное мошенничество; повреждение электромагнитных записей и создание помех бизнесу; преступления, связанные с платежными картами; несанкционированный доступ к компьютеру); 2) использованием Интернета (мошенничество; распространение непристойных материалов и материалов, связанных с детской порнографией; нарушение авторских прав). Эта группа преступлений демонстрирует рост ежегодно в 3 раза (с. 138).
Что касается организованной преступности, то, как указывает автор, обширный фактический материал позволил ему сделать следующие выводы: 1) в современной Японии выделяются следующие основные направления борьбы с оргпреступностью: прямое наступление на преступную деятельность ОПГ и изоляция их членов путем масштабных арестов и наказания; ограничение источников доходов путем полицейской защиты бизнеса от рэкета, контроля за наркотиками, проституцией и т.д.; использование антимафиозного законодательства с целью пресечения криминальной
активности ОПГ; конфискация преступных доходов и огнестрельного оружия; социальная кампания поддержки полиции местными общинами и др.; 2) организованная преступность в стране утрачивает былую мощь, монопольную роль в японском обществе. Этому все больше способствует постепенное изменение психологии и правосознания людей, дальнейшее экономическое и демократическое развитие страны, решительное наступление правоохранительных органов в борьбе с организованной преступностью. Она практически «выдавливается» из разного рода социальных проектов, вытесняется даже из своего векового монопольного бизнеса -строительства и портовых работ (с. 191-193).
Изменение в динамике преступности, ее характере и структуре, меняющие криминальный облик общества, решающим образом определяются особыми причинами преступности в Японии. Среди факторов роста преступности называются: вестернизация японского общества; усиление прозападного влияния и негативного изменения общественного сознания; миграция и высокая концентрация населения, вызванные стремительной урбанизацией; влияние средств массовой информации (так называемое «медийное насилие» и обрушивающийся на население огромный поток информации сексуального характера). Новая система ценностей молодого поколения открыто противостоит поведенческим стереотипам японского общества. Взаимодействие указанных негативных факторов отрицательно влияет на массовое правосознание (с. 227240).
Наряду с этим автор выявляет и анализирует основные позитивные историко-культурные и социально-психологические факторы противодействия преступности: 1) абсолютная изоляция страны от влияния внешнего мира; 2) приоритет традиционных общинных и моральных ценностей; 3) специфические черты национальной психологии (подчеркнутое чувство стыда, чести и достоинства, забота о собственной репутации, требования самоотречения и самовоспитания, ценностные ориентации, вызывающие не дух соперничества, а сочувствие к человеку и гармонию в обществе); 4) стремление нации к сплоченности - поведение одного влияет на поведение всех. Система ценностей японцев ориентирована главным образом на «здесь и сейчас», прошлое их особенно не волнует, а плохое вообще быстро уходит из памяти, т.е. в массовом сознании, по признанию
японских психологов, распространен феномен «национальной амнезии». В любой сфере деятельности для японца важнее всего -сохранить престиж; 5) отсутствие заметного расслоения населения по социальному и имущественному статусу; это общество состоит целиком из среднего класса; 6) запрет и строгий контроль за огнестрельным и холодным оружием; 7) действие принципа обязательной интеграции в проекты экономического развития страны как стратегия предупреждения преступности; 8) эффективная деятельность трех центральных органов борьбы с преступностью - полиции, судов и исправительных учреждений (с. 204-226). Практика их деятельности также описывается в монографии.
Подчеркивается, что отличительной чертой уголовной политики Японии является своевременное адекватное реагирование правоприменительной практики на изменение криминальной ситуации. Эффективным инструментом борьбы с преступностью являются принимаемые Кабинетом министров и неукоснительно реализуемые «Планы по созданию общества с низкой преступностью», которые интегрируются в социально-экономические планы развития страны, государственный бюджет и законодательство.
Е.В. Алферова
2017.01.027. СИЗОВ А. А., ШАХБАЗОВ РФ. ОСОБЕННОСТИ УГОЛОВНОГО ПРАВА И ПРОЦЕССА ИСЛАМСКИХ ГОСУДАРСТВ. - М.: Юрлитинформ, 2016. - 168 с.
Ключевые слова: мусульманское уголовное право; уголовное право; исламская цивилизация; доктрина «та81акм»; худдул; ки-сас; тазир.
А.А. Сизов - кандидат юридических наук, зав. кафедрой уголовного права и процесса АНОО ВПО «Индустриальный институт», Шахбазов Р.Ф. - преподаватель кафедры государственного управления, гражданского и уголовного права Российского государственного социального университета. Во введении авторы дают общую характеристику мусульманскому (шариатскому) праву. Оно рассматривается как право традиционное - одна из движущих сил развития народов, исповедующих ислам, регулятор отношений в обществе; как самостоятельная правовая система, которую отличает сложное сочетание религиозного и юридических начал; важный
