CC BY
19
не только ИРЕ, но и других речевых единиц - частиц, союзов, лек-сикализованных глагольных конструкций, фразеологизмов, речевых стереотипных формул.
В заключение подчеркивается, что проведенное исследование является составной частью изучения механизмов речевого взаимодействия и языковых средств их реализации. Оно вносит свой вклад в построение адекватной грамматики речи, отражающей такие интеракциональные категории языка и речи, как аргумента-тивность, интерперсональность, дискурсивная когерентность, релевантность и т. д.
А.М. Кузнецов
2011.01.029-031. ПРОБЛЕМЫ ГРАММАТИКИ ВАРИАНТОВ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА. (Сводный реферат).
2011.01.029. ANSALDO U. The Asian typology of English // English world-wide. - Amsterdam, 2009. - Vol. 30. - Iss. 2. - P. 133-148.
2011.01.030. GISBORNE N. Aspects of the morphosyntactic typology of Hong Kong English // English world-wide. - Amsterdam, 2009. -Vol. 30. - Iss. 2. - P. 149-169.
2011.01.031. LIM L. Revisiting English prosody: (Some) new Englishes as tone languages? // English world-wide. - Amsterdam, 2009. -Vol. 30. - Iss. 2.- P. 218-239.
В статье Н. Гисборна «Аспекты морфосинтаксической типологии гонконгского английского» (030) изучаются аспекты морфосинтаксической типологии английского языка Гонконга (ГКА). Автор осуществляет экологический подход, при котором принимаются во внимание внешняя и внутренняя экологии, первая из которых представляет собой социолингвистический контекст языковых контактов, а вторая - фонд языковых средств находящихся в контакте языков. В вводной части автор описывает социолингвистическую ситуацию в Гонконге. Он отмечает, что английский язык и кантонский диалект китайского языка - два основных языка, которые контактируют в Гонконге наряду с языками китайских меньшинств и вариантами австронезийских языков, на которых говорят помощники по дому. Хотя английский язык получил распространение в Гонконге с 1841 г. - времени начала британского правления, ГКА - явление послевоенное, возникшее в сложном социолингвистическом контексте. С одной стороны, Гонконг, бу-
дучи британской колонией, управлялся британской администрацией, с другой стороны, в послевоенный период происходил рост населения Гонконга за счет обширной миграции из материковой части Китая. При этом Гонконг никогда не был колонией поселенцев: предполагалось, что британские чиновники, бизнесмены и преподаватели, работавшие в Гонконге, должны возвращаться домой. Хотя английский язык был языком администрации, бизнеса и юриспруденции в колониальный период, он не находился в контакте с языками коренного неселения. В основном большинство этнически китайского неселения преобрело свой английский в процессе получения образования. Анализируя статистику за 1996-2006 гг., автор обращает внимание на то, что число говорящих на кантонском диалекте в Гонконге возрастает, а число говорящих на английском языке и мандаринском наречии китайского языка уменьшается. Это является причиной того, что английский язык в Гонконге не имеет мезолектных и базилектных речевых стилей, существующих в Сингапуре. Если говорящий на кантонском диалекте китаец - житель Гонконга не имеет оснований для пользования английским языком в своем сообществе, существует мало ситуаций, в которых местный вариант английского языка может развиваться. При широком подходе к изучению социологии использования английского языка в Гонконге возникает вопрос: чьи нормы? какой английский используется и когда? Краткий обзор позволяет автору сделать вывод, что английский язык в Гонконге, бесспорно, является колониальным наследием и его присутствие является продуктом системы образования, а его престиж - продукт колониального правительства, оставившего английский в качестве языка юриспруденции и органов государственного управления, а также практики международного бизнеса. Согласно установленным правилам, чтобы продолжить обучение в университете, необходимо иметь отличную оценку по английскому языку в школе. Английский язык также используется в домашних условиях в различных случаях. Например, существует большое количество филиппинских помощников по дому, которые говорят на английском со своими работодателями, английский язык используется при написании сообщений по электронной почте. Социологическое исследование, проведенное в 2006 г., показало, что население Гонконга разговаривает дома на английском языке больше, чем на
каком-либо из китайских наречий, за исключением кантонского диалекта. ГКА является вариантом английского языка со своей собственной нормой, креативной активностью и особенностями произношения. Однако это не свидетельствует о том, что на уровне морфосинтаксиса ГКА является не чем иным, как Ь2-вариантом. Автор придерживается той точки зрения, что изучаемые грамматические свойства не могут рассматриваться как «англоверсалии» («angloversals» - термин, введенный Кортманом). Кантонский диалект и английский язык типологически не схожи, это касается порядка слов, категории времени, наклонения, обозначения способа действия, относительных и вопросительных предложений и аргументной структуры предложения. Однако нет работ, в которых бы систематически исследовалось, как эти морфосинтаксические особенности проявляются в английском языке Гонконга (ГКА). В статье утверждается, что ГКА является новым вариантом английского языка, в котором типология субстрата в большей степени определяет рассматриваемые морфосинтаксические признаки, чем типология языка, формирующая лексический состав (lexifier) ГКА. Выделение особенностей кантонского наречия в морфосинтаксисе ГКА дает возможность определить степень «независимости» последнего и уточнить степень его сходства с родным языком местного китайского населения. Категория финитности рассматривается как типологическая категория, позволяющая определить релевантные признаки ГКА. Автор полагает, что лучшим показателем фи-нитности является распределение подчиненных предложений (клауз). Одни глаголы, такие как guess «догадываться, предполагать», сочетаются с финитными придаточными изъяснительными, другие - такие как want «хотеть» - с нефинитными придаточными, глагол expect «ожидать» - с теми и другими. Например, We expected him to go// We expected that he would go - «Мы ожидали, что он уйдет». Глаголы guess «полагать», realize «осознавать» и suggest «предлагать» не сочетаются с нефинитмыми придаточными в стандартном английском. Например, We realized that he was right «Мы поня-ли,что он прав», We realized what he thought «Мы поняли, что он думает», но не *We realized him to be right. В Международном корпусе английского языка в Гонконге (ICE-HK) не зафиксировано ни одного случая употребления гл. realize с нефинитным подчинительным предложением. Это служит доказательством того, что от-
сутствие финитности не является абсолютным условием в ГКА. Употребление нефинитных изъяснительных предложений было обнаружено не в 100% случаев, что доказывает, что внутренняя экология ГКА должна рассматриваться в контексте внешней экологии, и что существует четкая схема социального распределения этого признака. Тот факт, что нефинитные изъяснительные предложения не были найдены с глаголом realize, хотя они были обнаружены с guess и suggest, указывает на то, что имеет место лексическая дистрибуция признака. Так, пример, взятый из сочинения студента университета в Гонконге I suggest him go «Я предлагаю ему пойти» (ср. с моделями в стандартном английском I suggested that he would go, I suggested that he went), свидетельствует об отсутствии противопоставления по финитности в ГКА. При исследовании Международного корпуса английского языка Гонконга было выявлено 12 примеров употребления нефинитных изъяснительных предложений из 98. Автор полагает, что отсутствие противопоставления по финитности в ГКА и нулевую глагольную связку можно отнести к явлениям одного порядка. Например, Uh I guess his hands his hands too full and he had other priorities. Говорящий не проводит различия между прилагательным и глаголом, предикация не связана в этом случае с финитностью. Автор заключает, что существуют два возможных способа трактовки примеров выражения финитности в ГКА. Первый выявляет несовершенность переноса говорящими грамматики нормативного английского языка в ГКА, отсутствие систематичности в этом процессе. В этом случае ГКА может рассматриваться как результат несовершенного (дефектного) освоения L2 в Гонконге. Второй допускает существование систематических переносов из субстрата, когда говорящие пользуются грамматической системой, типологически близкой к кантонскому диалекту китайского языка. Автор считает необходимым изучение сходства и различия между ГКА и сингапурским английским (синглишом), принимая во внимание, что синглиш является еще одним вариантом английского, в который осуществляется перенос грамматических признаков субстрата (выдвижение темы на первый план, нулевая глагол-связка и стирание граней между глаголом и прилагательным). Автор утверждает, что языки, которые обладают рядом этих типологических черт, также могут являться языками, в которых отсутствует противопоставление по финитности. В этом
плане ГКА и синглиш идентичны, однако существует осложнение -отсутствие выражения финитности не является систематичным в ГКА. Рассматривая стабильность грамматик данных двух языков, автор обращает внимание на то, что ГКА находится на третьей стадии динамической модели Э. Шнайдера (nativization), a синглиш -на четвертой стадии (endonomative stabilization). Это свидетельствует о том, что английский язык и кантонский диалект китайского языка все еще находятся в Гонконге в контакте, и происходит формирование системы с большой степенью неустойчивости. В этой связи автор задается вопросом, как происходит отбор из совокупного ряда признаков. Он полагает, что если бы происходило систематичное усвоение такого грамматического признака нормативного английского языка, как финитность, то эта релевантная характеристика должна была бы укорениться в окружающей среде. В действительности наиболее распространенными в экологии Гонконга являются морфосинтаксические признаки кантонского диалекта, поэтому кантонский морфосинтаксис переходит в ГКА. Из общего фонда признаков в грамматике контактных языков проявляются наиболее заметные в экологии, поэтому существует возможность переноса определенных признаков не только из субстрата, но из суперстрата, если он доминирует.
В работе У. Ансальдо «Азиатская типология английского» (029) исследует языковую ситуацию в Сингапуре и условия формирования сингапурского английского (синглиша). Автор считает необходимым учитывать, что развитие синглиша как контактного языка происходит в многоязычной экологии. Это означает, что особенности английского языка конкурируют с характерными признаками других доминирующих в экологии языков, в данном случае мандаринского китайского и малайского. Чтобы понять, чем обусловлен выбор и репликация признаков, необходимо, с точки зрения автора, рассмотреть социальные и структурные особенности конкурирующих языков. В количественном отношении китайский язык превалирует в Сингапуре как язык большинства неселения. Типологическое сходство китайского и малайского языков оказывает влияние на образования общего фонда признаков, определяющих экологию. Количественное и типологическое доминирование означает, что характерные признаки китайского и малайского языков наиболее часты и заметны и, таким образом, более доступ-
ны для отбора и репликации. Китайский и малайский языки имеют такие одинаковые грамматические признаки, как нулевой глагол-связка, употребление прилагательного в предикативной функции, выдвижение темы на первый план в предложении. В то время как английский язык отличается наличием глагола-связки, различением глагола и прилагательного, выдвижением подлежащего на первый план в предложении. В языковой экологии Сингапура китайские / малайские грамматические признаки побеждают в процессе конкуренции с английскими и поэтому становятся характерными для грамматики синглиша. Аналогичная ситуация складывается в малайском Шри-Ланки, где тамильский и сингальский языки в результате типологического сходства доминируют в процессе реструктуризации грамматики и побеждают малайские грамматические признаки. При этом автор подчеркивает, что было бы неправильно утверждать, что все особенности синглиша заимствованы из азиатского субстрата. Нельзя отрицать влияние лексики и некоторых грамматических особенностей английского языка, которые проникли в синглиш и особенно заметны на мезолектном уровне. Морфологическая редукция является не примером упрощения или неправильного освоения, а скорее отражением типологических особенностей грамматики изолирующих языков, которые побеждают в процессе конкуренции и отбора. С точки зрения морфосин-таксиса, учитывая доминирование типологии изолирующих языков, синглиш скорее является азиатским вариантом с элементами английской грамматики, чем вариантом английского языка.
В статье Л. Лим «Пересматривая просодию английского языка: (Некоторые) новые английские как тонические языки?» (031) изучается такая типологическая особенность, которая отчетливо выделяется в многоязычной азиатской экологии, как тон. Признавая тон ареальной особенностью, которая легко усваивается языком, находящимся в контакте, автор изучает, как она проявляется в просодии новых английских языков. Предлагается рассматривать варианты английского языка не как неправильный нормативный английский, а признать наличие в них собственной просодической системы, частично отражающей типологию субстрата. Таким образом, с точки зрения автора, в свете появления новых английских азиатских языков как тональных языков традиционный взгляд на английский язык, манифестирующий в своей просодии только уда-
рение/интонацию, должен быть пересмотрен. Сингапурский английский (СА) представляет собой именно такой вариант английского, где тон представлен на уровне слова в ряде частиц, заимствованных из кантонского китайского, а также в ступенчатом интонационном контуре высказывания. СА сравнивается в типологическом плане с другим новым азиатским английским - английским Гонконга (ГКА), в экологии которого доминируют тональные языки. Осуществляя экологический подход, автор отмечает, что теоретически возникающие английские языки, обладающие схожими типологиями, должны демонстрировать сходные языковые признаки. Экология Гонконга, в которой возникает ГКА, включает кантонский, английский и мандаринский, где кантонский явно доминирует как во внешней, так и внутренней экологиях. Такие языковые особенности, как китайский тон (из кантонского и мандаринского) наряду с дискурсивными частицами (в основном из кантонского) доминируют в общем фонде языковых признаков. Это близко к экологии Сингапура, в которой доминируют кантонский и мандаринский, что объясняет наличие общих черт в возникающих вариантах. При этом автор подчеркивает, что нужно проявлять осторожность, отмечая сходство между СА и ГКА, учитывая и разницу между их внешними и внутренними экология-ми и происходящие в них изменения. В то время как варианты китайского доминируют в экологии Сингапура в последние десятилетия, в более раний период преобладал базарный малайский, который функционировал как лингва франка в процессе межнационального общения (аналогично хоккиенскому диалекту в китайском обществе). Даже признавая сходство СА и ГКА в плане существования в них кантонских частиц и тональной просодии, которое объясняется их настоящими экологиями, в которых кантонский доминирует среди других китайских вариантов, при более тщательном рассмотрении автор обнаруживает, что просодические модели в этих языках начинают расходиться. В ГКА высокие (H) тоны приходятся на ударные слога, а низкие (L) тоны - на безударные, в то время как в СА высокие (H) тоны приходятся на конечный слог. На уровне высказывания ГКА реализует модель с последовательностью тонов, основанной на LHL! схеме: I saw the manager this morning - LHHHHHHHL! В СА отмечается тенденция выделения последнего слога во фразе с помощью относительно вы-
сокого тона. Автор объясняет расхождение реализуемых в СА и ГКА просодических моделей влиянием базарного малайского, который доминировал в экологии СА на более раннем этапе. Тот факт, что просодические признаки малайского сохраняются в экологической парадигме СА, несмотря на более позднее воздействие на него китайского, объясняется заметным влиянием перанаканцев, говорящих на базарном/баба малайском и раньше всех в Сингапуре начавших пользоваться английским.
О.К. Клименко
ЛЕКСИКОЛОГИЯ. ЛЕКСИКОГРАФИЯ. ФРАЗЕОЛОГИЯ
2011.01.032. ЛОБКОВСКАЯ Л.П. КВАЗИИНТЕРНАЦИОНАЛЬНАЯ ЛЕКСИКА КАК ЯВЛЕНИЕ МЕЖЪЯЗЫКОВОЙ АСИММЕТРИИ / Краснодар. гос. ун-т культуры и искусства. - Краснодар, 2010. -248 с.
В работе с опорой на традиционную терминологию и классификацию квазиинтернациональных слов проводится обобщение главных направлений в их описании, при этом учитываются особенности современного этапа русско-английских и русско-немецких контактов. Рассматриваются характеристики английского языка как глобального и связанное с этим появление большого пласта интернациональной лексики английского происхождения. Особое внимание уделяется процессам изменения семантики слов, при которых существенно важным оказывается качественное преобразование оценочного компонента значения лексической единицы.
Книга состоит из предисловия, четырех глав (I. «Лексическое значение»; II. «Интернациональные слова как результат межъязыковых контактов»; III. «Типология семантико-стилистических отношений квазиинтернациональной лексики в русском, английском и немецком языках»; IV. «Глобализация английского языка и динамика семантических изменений квазиинтернациональных англо-американизмов в русском, английском и немецком языках») и заключения.
В работе, помимо прочего, говорится, что, будучи результатом длительного исторического взаимодействия языков, их смешения, заимствования занимают значительное место в лексике многих
