CC BY
123
И. О. Ондар
«ЗВЕНЯЩАЯ НЕЖНОСТЬ» - ФЕНОМЕН ТУВИНСКОЙ ХОРЕОГРАФИИ
Статья посвящена самому известному сценическому танцу Тувы, созданному в 1944 году московским хореографом А. В. Шатиным, работавшим в Тувинской Народной Республике с 1943 по 1945 годы. В анализе танца «Звенящая нежность» выявляются сущностные для тувинской культуры элементы, что объясняет его значение для истории хореографического искусства Тувы. Ключевые слова: Тува, сценический танец, хореография, традиционная культура.
The article is dedicated to the most famous theatre dance created in 1944 by Moscow choreographer A. V. Shatin who worked in Tuva from 1943 through 1945. In analysis of Ringing Tenderness dance essential elements of Tuva culture are revealed, whereby the meaning of this dance for the history of Tuva choreographic art is explained. Keywords: art education, Tuva, theatre dance, choreography, traditional culture.
Традиционный танец — неотъемлемая часть этнической культуры. Кроме любимых песен и мелодий, у каждого народа есть основной танец, в котором находят свое выражение мировоззренческие представления, идеалы народа, его история, жизненный уклад, нравы и обычаи. Художественно отражая действительность, танец передаёт представление народа о прекрасном. Особенностью тувинской культуры является тот факт, что к началу XX века в Туве не было обнаружено источников, указывающих на бытование традиционных форм народного танца. Однако к середине ХХ века у тувинского народа появляется танец, ставший символом национальной хореографии.
Летом 1944 года в «Зелёном театре» Кызылского городского парка во время праздника «Чазак байыры» (Праздник освобождения, отмечается 13 августа) - всенародного праздника в честь становления народной власти в Туве (5), был показан тувинский сценический танец «Звенящая нежность» на музыку А. Н. Аксёнова в постановке А. В. Шатина, который сразу же полюбился народу, а позже был признан шедевром молодого тувинского искусства.
Анатолий Васильевич Шатин (1904-1972) родился в Москве. Ученик балетмейстера А. А. Горского и балерины О. В. Некрасовой. В 1930-е годы организовал в Москве уникальный театр балета «Остров танца». В 1943 году был командирован в Туву для работы в музыкально-драматическом театре и училище. После Тувы работал в Минске и Каунасе, восстанавливал работу Белорусского и Литовского театров оперы и балета. В 1950-51 годы был командирован в КНДР, где организовал хореографическую школу и поставил первый корейский балет на современную тему. В 1946 году Шатин основал в ГИТИСе (РАТИ) балетмейстерский факультет и работал там бессменным руководителем и деканом вплоть до самой смерти. На колумбарии Донского кладбища надпись: «Анатолий Васильевич Шатин. 1904-1972. Здесь покоится прах автора "Звенящей нежности" - танца-души Тувы, ставшего хореографической визитной карточкой тувинского искусства».
Феномен танца «Звенящая нежность» заключается в том, что автору удалось воплотить сущностные для тувинской культуры элементы. Понятые на интуитивном уровне всеми тувинскими зрителями, они впервые становятся объектом специального осмысления. Проявив истинное уважение к народной культуре тувинцев, А. В. Шатин смог воплотить её в художественных образах. Как это удалось Шатину - человеку, волею случая оказавшемуся в Туве? Понимал ли он это до конца? Скорее всего, нет. Возможно, это объясняется профессиональным отношением к поручен-
ному делу в частности и к профессии в целом. Он видел красоту там, где другие её часто не замечали, а главное — мог выразить её языком танца.
Поведенческий этикет тувинцев в целом отличается сдержанностью в проявлении чувств и эмоций. Окружающее пространство для тувинцев делится на три взаимообусловленных и взаимозависимых мира: верхний (Небо), средний (Этот, в смысле Земной, Видимый, или Жёлтый мир), нижний мир (Мир Эрлика, или ад) (см.: 3). Всё в этих мирах находилось в постоянном движении и было связанным между собой. Одушевлёнными считались также отдельные виды растительности, деревья и даже камни. Но только человек в этом мире — часть разумная. По этой причине на человека накладывалась определённая ответственность: от него зависело гармоничное сосуществование видимого и невидимого миров. В случае нарушения гармонии он, как существо разумное, должен был понести наказание. Нарушение правил поведения могло иметь неблагоприятные последствия не только для виновного, но и для его семьи, рода и т. д. Бдительность по отношению к различного рода духам проявлялась, прежде всего, в соблюдении запретов, совершении определённых ритуальных действий, а также соответствующем поведении в повседневном быту. Так, традиционный этикет требовал уравновешенного, спокойного поведения человека. Это диктовалось не только моральными нормами, но и требованиями гармонии с внешним, невидимым миром. Человек, обладавший такими качествами, считался уравновешенным, нравственным. В это определение вкладывались также такие понятия, как: рассудительный, мудрый, человечный и т.д. Оно могло приобретать значение «покладистый» или «смиренный», причём без унизительного или уничижительного оттенка. В тувинском восприятии шумное, крикливое поведение было не просто неприличным и некрасивым, оно привлекало внимание недобрых сил. Поэтому с детства главным воспитательным методом, наряду с лаской и нежностью, был запрет.
Применимо к женщине, кротость являлась не только положительной чертой женского характера, более того — одним из его достоинств. В таких условиях педагогу приходилось одновременно преодолевать природную стыдливость танцовщиц и при этом — показать тувинскую женщину, воспев эти качества. Например, А. В. Шатин просил своих учениц не отрезать косы, хотя в то время обрезание кос приветствовалось, считалось признаком революционности, и многие это делали от страха или непонимания. Девичья коса, украшенная накосными украшениями навага, боошкун, — с тех пор необходимый элемент сценического облика в тувинском танце.
Новое время требовало новых порядков, в том числе и преодоления привычных правил многовекового уклада. В связи с этим резко изменилось отношение к религии, которая была признана в революционные годы «опиумом для народа». Несмотря ни на что А. В. Шатин использует в своем танце буддийские тарелочки денник. (Надо сказать, что коллега А. В. Шатина по тувинскому театру дирижёр Р. Г. Миронович также использовал ряд буддийских инструментов в работе оркестра.) Тарелочки денник, которые, по замыслу хореографа, надевались на пальцы танцовщиц и издавали мелодичный звон разной высоты, подарив танцу такое поэтичное название, были сделаны кузнецом по специальному заказу хореографа.
С музыкальной точки зрения «Звенящая нежность» является образцом тонкого претворения национальных элементов тувинской музыки русским композитором: важно, что для этого танца была создана оригинальная музыка, которая сразу была воспринята тувинцами как родная (музыковедческий анализ «Звенящей нежности» А. Н. Аксёнова был сделан Е. К. Карелиной на страницах монографии «История тувинской музыки от падения династии Цинн и до наших дней: исследование»; см.:
1, с. 230—231). Звонкий, ритмичный звук маленьких тарелочек на пальцах танцовщиц сливался с нежным звучанием народных мелодий оркестра: они то сливались, то звучали поочерёдно (по воспоминаниям Г. С. Бады-Сагаан (Севильбаа) и Н. Д. Ажикмаа-Рушевой; см.: 6).
Другим важным содержательным элементом танца является проявление числовой символики. Число три — основа вертикальной модели мира, выражает сакраль-ность мира, религиозных объектов и т.д. Триединство является одним из центральных элементов тувинского фольклора и всей культуры в целом. Трижды три — девять (тув. тос) — наиболее важное число для тувинской культуры. У числа 9 (тос) много конкретных значений: 9 сокровищ; 9 небес; 9 видов скота; 9 пыток; 9 трудностей, которые должен преодолеть мужчина; 9 таёжных хребтов; 9 обычаев; 9 возрастов человека; 9 талисманов шамана и др. (4).
Изначально танец «Звенящая нежность» исполняли девять девушек: Наталья Ажикмаа — солистка, Галина Бады-Сагаан (Севильба), Клавдия Веденеева, Фаина Дубовская, Алла Селянова, Клара Намчак, Екатерина Кыдай, Екатерина Харлыг, Лариса Соловьёва. Впоследствии, по разным причинам, число исполнительниц уменьшилось до семи. Ныне в Государственном ансамбле песни и танца «Саяны» вернулись к первоначальному числу исполнителей.
Танец обращён к поэтической природе Тувы. Его отличают трепетность и нежность, чистота и одухотворенность. Репетиции танца проходили на природе. Учащиеся одновременно были артистами театра, и во время каникул должны были в составе концертных бригад обслуживать жителей районов, поэтому летом репетиции и концерты продолжались.
Движения танца «Звенящая нежность», исполняемые на открытом воздухе, на фоне неба, солнца, травы и деревьев, смотрелись очень естественно и приобретали совершенно другое звучание. Формальные движения наполнялись живым смыслом — так рождался диалог с природой.
Запоминающимся элементом танца является так называемый «паук» — кульминация танцевальной композиции. Наблюдая за тувинскими женщинами в быту, А. В. Шатин не мог не отметить пластичность и плавность их движений. У народов кочевых культур в танце, при малоподвижности ног, узоры и орнаменты «плетутся» посредством пластичной выразительности рук, головы и корпуса (2). Именно на этих компонентах делается акцент в данной постановке. Так называемый «паук» вдохновлен изображениями многоруких богов буддийского пантеона.
В последней части танца девушки садятся на колени. Ритмически организованная пластика движений заложена в традиционных обрядах поклонения духам. Коленопреклонения, поклоны, ритуальные обходы вокруг жертвенника — способы умилостивления духов-«хозяев» гор, тайги, от которых, как полагали, зависел успешный промысел, удача в охоте, жизненное благополучие. В Туве сидеть на коленях распространено также и в быту.
Большую семантическую нагрузку и важную сакральную роль в народном танце несут костюм и украшения. Для рассматриваемого танца автор выбрал традиционный покрой (тувинский халат — тон), изменив только детали: была увеличена ширина рукава, немного укорочен и расширен подол платья, выбран легкий и более светлый по цвету материал. Благодаря этому костюм, оставаясь в основе своей традиционным, приобрел сценический вид. Интересно, что данный вариант сценического женского костюма остается востребованным в Туве по сей день.
«Звенящая нежность» — второй по счёту танец, поставленный в Туве приглашённым из Москвы профессиональным балетмейстером А. В. Шатиным (первым был сольный танец «Декей-оо»). По сей день этот танец любим народом, он по-прежне-
му остаётся украшением репертуара любого танцевального коллектива, хотя в современной Туве хореографическое искусство развивается достаточно динамично и представлено различными жанрами. Уникальность этого танца — в его вневременно-сти, в нём нет ничего сиюминутного, он воспевает вечные ценности, говоря с тувинским зрителем новым, но вполне понятным языком. Мудрая прозорливость автора — в его обращении к универсальному и непреходящему, отчего «Звенящая нежность», созданная на заре тувинской хореографии, стала классикой жанра.
Поскольку основное содержание танца выражается определёнными движениями, а эмоциональное содержание отражается в характере, манере исполнения этих движений и в музыкальном сопровождении, постольку традиционные танцы любых народов предстают перед нами как носители конкретной этнокультурной информации. В Туве такого танца до «Звенящей нежности» не было. Анатолию Шатину удалось его создать.
Примечания
1. Карелина Е. К. История тувинской музыки от падения династии Цинн и до наших дней: исследование / Е. К. Карелина. - М.: Композитор, 2009.
2. Николаева Д. А. Отражение традиционного мировоззрения в народном танце и женском народном костюме / Д. А. Николаева // Национальная хореография: Проблемы и перспективы развития: [материалы I регион. науч.-практ. конф.]. - Улан-Удэ: ВСГАКИ, 2002.
3. См.: Донгак С. Ч. Природа и поведенческий этикет у тувинцев / С. Ч. Донгак // Учёные записки ТИГИ. Вып. XXI. - Кемерово: Изд-во КемГУКИ, 2007.
4. См.: Кенин-Лопсан М. Б. Традиционная культура тувинцев / М. Б. Кенин-Лопсан. - Кызыл: Тув. кн. изд-во, 2006.
5. См: Самбу И. У. Тувинские народные игры / И. У. Самбу. - Кызыл: Тув. кн. изд-во, 1978.
6. Школа тувинского танца Анатолия Шатина / сост. Н. Б. Чаш. - Кызыл: Тув. кн. изд-во, 2004.
