Зооморфизмы в американской карикатуре времен Великой депрессии Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

УДК 811.111 '42:811.111 '27

ББК Ш143.21-51 +Ш143.21 -006.21 ГСНТИ 16.21.27 Код ВАК 10.02.20

Е. В. Шустрова

Екатеринбург, Россия

ЗООМОРФИЗМЫ В АМЕРИКАНСКОЙ КАРИКАТУРЕ ВРЕМЕН ВЕЛИКОЙ ДЕПРЕССИИ

АННОТАЦИЯ. В статье представлен анализ ментальных моделей, формирующих основу зооморфных графических метафор, появившихся в американской карикатуре в течение периода, начавшегося после биржевого краха на Уолл-стрит в «черный вторник» 29 октября 1929 г. Этот период совпал со временем вступления в должность президента -республиканца Г. Гувера. В 1932 г. его сменил Ф. Д. Рузвельт, который повел страну по пути радикального «нового курса».

В исследовании использована методология, применявшаяся в работах по метафорическому моделированию, мультимодаль-ной метафоре и доработанная нами с точки зрения возможности более точного анализа языковых данных.

В результате анализа архивных источников мы описали основные переносные значения и культурно обусловленные смыслы, участвующие в создании образов американской карикатуры указанного периода. В статье характеризуются метафоры зоомор ф-ной тематики с учетом реалий той поры. В частности, описаны образы быка и медведя, овцы, лошади, коровы, свиньи, осла, крокодила, белки, орла, домашних птиц. В область метафорического переноса значения входили образы рядовых граждан США, биржевых игроков, ставящих на повышение или понижение акций, двух президентов и их администраций, государственных пр о-ектов, американской экономики. В заключении рассмотренные карикатуры кратко сопоставляются с современными, отображающими экономический кризис 2008 г.

Результаты работы вносят вклад в разработку проблем политической метафорологии. Отдельные итоги будут полезны ученым, занимающимся проблемами лингвокультурологического характера.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: графическая метафора; политический дискурс; политическая карикатура; зооморфизмы; Великая депрессия; Г. Гувер, Ф. Д. Рузвельт; Б. Обама.

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ: Шустрова Елизавета Владимировна, доктор филологических наук, профессор кафедры английского языка, методики и переводоведения, Уральский государственный педагогический университет (Екатеринбург); адрес; 620017, г. Екатеринбург, пр-т Космонавтов, 26; e-mail: shustrovaev@mail.ru.

Эта статья продолжает серию работ, посвященных американской карикатуре периода Великой депрессии [см.: Шустрова 2015]. В данной статье будут проанализированы ключевые зооморфные образы, доминировавшие в то время. Основное отличие карикатуры 1920—1930-х от дня сегодняшнего — это способ распространения информации. До вхождения электронных средств и сети Интернет в нашу повседневную жизнь карикатура в США создавалась по заказу определенного издательства и в 99 % случаев подписывалась автором, так что художник чувствовал ответственность за свой рисунок. Сейчас интернет-пространство наводнено графикой без авторства, а саму карикатуру может создать любой желающий, даже не имея специальных навыков. Этим объясняется значительный рост числа карикатур в целом и рисунков с явной агрессией и цинизмом. Анонимность и безнаказанность провоцируют все более частое обращение к ранее табуизированным темам и образам, нередко несправедливую, предвзятую критику любых предпринимаемых правительством мер. Роднит же карикатуры этих двух периодов экономический фон. Экономический кризис, начавшийся в 2008 г., нередко сравнивали с периодом Великой депрессии, сегодня мировая экономика тоже нестабильна. Мы предположили, что основные образы карикатуры США периода Великой депрессии могут совпадать с изображением кризиса в современной американской карикатуре. Забегая вперед, скажем, что в целом предположение оказалось верным, но, безусловно, есть и весьма существенные отличия. Об этом и пойдет речь далее. Кроме того, читатель получит возможность ознакомиться с описанием уникального графического материала, который сейчас становится доступным благодаря электронным архивам американских библиотек. Для данного обзора

было отобрано 100 наиболее показательных карикатур. К сожалению, часть собранного материала не может быть воспроизведена в связи с ограничениями закона об авторском праве или праве собственности, поэтому в качестве иллюстраций в статье будет использован только материал, имеющий статус общественного достояния.

Итак, что касается основных метафорических образов, в американской карикатуре периода Великой депрессии доминировали следующие: зооморфизмы, летательные аппараты, дорога, падение, еда, непогода. Немного уступали им по частотности образы ребенка, игры, растений (дерева), замкнутого пространства. Пожалуй, самым малопредставленным, но тем не менее появляющимся, стал образ мусора или урны.

Среди зооморфизмов нам встретились быки и медведи, олицетворяющие биржевых игроков, ставящих на повышение или понижение акций, овцы, лошади, коровы, свиньи, орлы, осел (только как символ демократов), индюшки и курицы со своим потомством или кладкой, крокодилы, белка (всего один пример). Охарактеризуем упомянутые образы подробнее.

Бык как олицетворение спекулянта, играющего на повышение, к 1929 г. либо становится жертвой медведя, либо пытается убежать от своего косолапого соперника, залезая высоко на дерево или столб, мчась по кругу, либо, окончательно взбесившись, нападает на маленького человечка. На рис. 1 изображено соревнование на бирже. Карикатура называется «Taken for a Ride» — в вольном переводе «Прокатили!» или «Покатуш-ки». Она появилась в «Chicago Daily Tribuner» 25 октября 1929 г. — за три дня до «черного понедельника» 28 октября 1929 г., за которым неминуемо последовал «черный вторник». Человек в этом случае представляет типичного мелкого игрока на бирже, который, судя по его словам, не

Материалы подготовлены при поддержке Российского гуманитарного научного фонда: проект 14-04-00268 «Политическая лингвистика: проблематика, методология, аспекты исследования и перспективы развития научного направления».

© Шустрова Е. В., 2015

видит больше смысла в работе, раз теперь на бирже можно делать легкие деньги. В эйфории он висит на хвосте быка, играя на повышение. Но круг оказывается порочным, и вот уже не бык преследует медведя, а стремительно набравший скорость ранее испуганный медведь висит на хвосте быка. Естественно, первой жертвой обречен стать мелкий спекулянт, который не успел вовремя продать свои акции, когда курс только начал падать. На рис. 2 ягненок олицетворяет наивного, крайне уязвимого держателя небольшого пакета акций, медведь — это крупный брокер, играющий на понижение. На карикатуре «The Margin Calling Contest!» («Los Angeles Times», 18 октября 1929 г.) обыгрываются две экономические и одна бытовая устойчивые единицы: margin call — 1) требование дополнительного обеспечения, требование поддержания маржи (требование брокера клиенту о внесении денежных средств или ценных бумаг в качестве дополнительного обеспечения, вызванное неблагоприятным изменением цен (например, в связи с падением курса заложенных ценных бумаг); в противном случае часть позиции клиента закрывается (продается), чтобы покрыть недостающую маржу); 2) приостановка операций в результате уменьшения размера обеспечения клиента вследствие неблагоприятной рыночной конъюнктуры; buy on margin — покупка с маржей (покупка актива, при которой часть цены покрывается за счет первоначального платежа, а остальное — за счет займа, обеспечением которого является сам покупаемый актив); брать в долг с целью покупки акций, используя сами эти акции в качестве обеспечения займа; hog-calling contest — соревнование, обычно проводимое на фермах, когда соревнующиеся творчески имитируют крики, с помощью которых свиней зовут к кормушке; обычно это долгие, громкие вопли, в основе которых лежит сочетание «SU-EEEE», переиначенное здесь в «MON-(E)-EE-EE». Кстати, у медведя зов более протяжный и звучный, чем у рыдающего ягненка, поэтому, предположительно, свиньи, т. е. бизнес (см. ниже), откликнутся именно на его призыв. Дополнительно наблюдается метафорическое использование лексемы window. Здесь это и интервал, короткий период времени, за который надо успеть

Рис. 1

провернуть сделку, и отдел брокерской фирмы, проводящий расчеты по сделкам с ценными бумагами, и часть устойчивого сочетания window of opportunity — «удобный момент; уникальная возможность». Именно такие «уникальные возможности», когда клиенты занимали в банках все больше, чтобы выкупить свои купленные ранее тоже в долг акции, стали одной из причин дефицита денежных средств и потока ничем не подержанных облигаций на рынке.

Образ лошади варьируется от резвого скакуна в то время, когда спад еще не произошел, до исхудавшей клячи в годы резкого спада (особенно 1930—1932 гг.). При этом резвый конь может символизировать не только экономический подъем: в 1929 г. чаще это необузданный скакун, который готов разбить повозку или сбросить всадника. Рис. 3 «Halted!» («Atlanta Constitution», 17 ноября 1929 г.) дает пример такой сумасшедшей езды, где конь — это рынок ценных бумаг, а перепуганный возница — спекулянт. У коня отвалились подковы, а из копыт торчат гвозди, т. е. долго он все равно не пробежит. Путь повозке преграждает полицейский, олицетворяющий Федеральную резервную систему США, созданную в 1913 г., чтобы прекратить финансовую панику, десятилетия сотрясавшую рынок и экономику США. Федеральная резервная система включает 12 банков, расположенных в Бостоне, Нью-Йорке, Филадельфии, Кливленде, Ричмонде, Атланте, Чикаго, Сент-Луисе, Миннеаполису, Канзасе, Далласе и Сан-Франциско. За три дня до появления рисунка Нью-Йоркский федеральный резервный банк объявил, что снижает ставку по кредитованию банков с 5 до 4,5 %, что должно было спровоцировать выдачу новых кредитов и поддержать уже обвалившийся рынок. К сожалению, «конь» проковылял еще неделю, а усилия «постового» закончились новым обвалом, но карикатурист этого еще не знал, поэтому рисунок задумывался как вполне оптимистичный. Само название «Halted!» происходит от традиционной команды «Halt!» — «Стоп! Стой! Тпру!», но есть и переносные значения «ошибаться, запинаться, путаться» и «хромать», т. е. можно получить производные прилагательные «запутавшийся» и «охромевший».

Рис. 2

Рис. 3

Рис. 4

Рис. 5

Кстати, сам образ государственного служащего, преграждающего путь скакуну-рынку, встречался нам в американской графике периодов других, более ранних экономических спадов. Как правило, общество было недовольно теми мерами, которые предпринимало правительство, и такой образ должен был вводить положительную прагматику решимости, успеха. То есть рис. 3 основан на графике кризисов XIX в. Во время Великой депрессии образ резвого, но послушного седоку коня обрел положительную прагматику, только когда к власти пришел Ф. Д. Рузвельт и начал проводить масштабные экономические реформы (не ранее 1933 г.). Такой пример дает рис. 4 «Off At Last!» — «Наконец поехали!», изображающий ситуацию первых 100 дней президентства Ф. Д. Рузвельта, где обрадованный, воспрянувший духом конь-конгресс мчит не менее оптимистичного президента, везущего товар «Экономика».

Типичный исхудавший конь, символизирующий плачевное состояние экономики, показан на рис. 5. Обратите внимание, что несчастное животное поднято в воздух явно превосходящим его по весу толстым фермером, сидящим на телеге и сетующим на отсутствие движения. Это отражает стереотипные представления того времени о вине фермеров, которые брали кредиты, чтобы купить землю, а потом не смогли расплатиться и якобы этим спровоцировали падение на бирже. На самом деле фермеры были просто еще одной жертвой банковских спекуляций, но росту симпатий к селянам не способствовали их удаленность от города и оплаченные правительством программы массового уничтожения сельскохозяйственной продукции, призванные остановить падение рыночных цен на продукты питания, в то время как горожане часто не знали, будет ли у них сегодня обед. В качестве другого толстого седока-недотепы изображались попытки государственных служащих администрации Г. Гувера и проекты самого президента.

Такое скептическое отношение к политике Г. Гувера нашло отражение в рис. 6 (опубликован в 1931 г.), где дядя Сэм кормит в своем загоне только свиней по кличке «Большой бизнес», «Железные дороги», «Промышленность», «Коммунальные службы», а свинья по кличке «Мы все

остальные» стоит непосредственно рядом с хозяином, но не получает ничего.

Нужно сказать, что массовое доверие к другому лидеру — Ф. Д. Рузвельту, — сопутствовавшее ему все четыре президентских срока, отражено и в графике, которая с первых дней его прихода к власти выражала преимущественно положительную оценку. Тем не менее была и оборотная сторона медали. Это было продиктовано как установками самих издательств, так и отдельных художников, представлявших финансовую аристократию США и работавших в издательствах больше для своего удовольствия. Крупный бизнес США очень скептически воспринял реформы Ф. Д. Рузвельта, что отразилось и в карикатурах на президента. Негативные образы нашей выборки появлялись в основном в следующих изданиях: «Life», «Chicago Defender», «Chicago Tribune» и «The Washington Star Newspaper». Вторая недовольная сторона, напротив, по-прежнему сначала усматривала в реформах поддержку только крупных корпораций.

Двойственность проводимых Ф. Д. Рузвельтом реформ отражена в образе орла. Чаще это не традиционный символ США, а так называемый «Синий орел», ставший эмблемой Национальной администрации восстановления (National Recovery Administration (NRA) [далее — НАВ]. Это было одно из ключевых федеральных ведомств в рамках программы «Новый курс» (New Deal). Оно появилось в 1933 г. и осуществляло надзорные функции за соблюдением «кодексов честной конкуренции» (codes of fair competition). Разногласия по поводу справедливости действий этого ведомства начались практически сразу. Дело в том, что, с одной стороны, НАВ принуждала к сокращению автоматизированного труда, что приводило к созданию новых рабочих мест и снижало безработицу, вводила нормативы зарплаты и рабочего дня, предоставляла субсидии предприятиям, согласившимся участвовать в федеральных программах. С другой стороны, поскольку НАВ настоятельно советовала американцам работать только с предприятиями системы НАВ (о чем свидетельствовала эмблема прямо на входе), остальные, преимущественно средний и малый бизнес, несли двойные убытки. На рис. 7 Ф. Д. Рузвельт

подстрелил Одинокого Орла (молния на лапе Синего Орла — это часть эмблемы, а не последствия выстрела). Прозвище «одинокий орел» в те годы было связано с образом Чарльза Линдбер-га — отважного летчика, который в 1927 г. первым совершил трансатлантический перелет на моноплане, став воплощением дерзости, мужества, успеха и достижений, полученных в результате упорного труда, самостоятельности и риска. Почти сразу сочетание «одинокий орел» стало применяться во всех областях, включая индивидуальное предпринимательство. То есть прези-

дент подстрелил одного из многих — индивидуального предпринимателя, которому бизнес дался ценой пота и крови, сделав ставку на Синего Орла. Попутно обратим внимание на фон происходящего: неспокойное море и грозовые тучи. Кстати, в 1935 г. Верховный суд США признал деятельность НАВ неконституционной, а в декабре 1936 г. вышел указ Ф. Д. Рузвельта об упразднении этого ведомства. Похожее негативное отношение к НАВ с долей черного юмора представлено на рис. 8, где эмблема синего орла гордо выставлена в окне похоронного бюро.

Рис. 9

Впрочем, преобладали рисунки, на которых НАВ выступает гарантом получения работы, регулятором производственных отношений, верным помощником Америки. Последний вариант представлен на рис. 9, где НАВ — это «верный сокол охотника», не сводящий зоркого ока с промышленности США. Если бы не контекст статьи, то в отрыве от текста можно бы было расценить этот рисунок как антиправительственный, показывающий, что дядя Сэм и НАВ разоряют бизнес, но пристрастия карикатуриста, политика издательства и сопровождающий текст не оставляют сомнений в прославлении действий Ф. Д. Рузвельта. Немало рисунков, где эмблема НАВ размещена на воротах больших предприятий, наконец открывших свои двери для обнадеженных толп рабочих, на лицах которых — удовлетворение, надежда, даже улыбки. Лысый орел как традиционный символ США встретился в нашем материале только один раз (рис. 10). Огромный мрачный стервятник Бюрократия водрузился на крышу Белого дома, символизируя политику Ф. Д. Рузвельта, намеренно раздувавшего штат служащих всевозможных ведомств, государственных органов управления и т. д. для создания рабочих мест, что одновременно приводило и к замедлению делопроизводства. Карикатура появилась в 1936 г., когда дело шло к президентским выборам.

Индюшка как традиционный символ Дня благодарения появилась в карикатуре, когда реформы дали результат. Нужно вспомнить, что для американцев это не просто блюдо, а фактически ритуальная дичь, символизирующая преодоление трудностей, страшных испытаний, голода и болезней, Божью благодать, чудесное спасение и счастливое сытое завтра. Один из таких примеров (рис. 11) изображает двух типичных обитателей «Гувервиля» (т. е. лачуг, построенных из картона, остатков досок, мусора и появившихся в период президентства Г. Гувера), ранее обычных американцев, превратившихся в бомжей. На ободранной стене — портрет улыбающегося Ф. Д. Рузвельта, на коробке, в которой принесли индюшку, стоят две надписи: «Handle with care» — «Обращаться деликатно» и «Use No Hooks». Лексема hook в прямом

Рис. 10

значении означает «крюк, крючок», в том числе и для подвешивания дичи над огнем. Переносные значения дадут перевод «Не прикасаться руками», «Обмана нет», «Это не подвох», «Это не рекламный трюк». Это если воспринимать часть «No hooks», расположенную под глаголом «use», как отдельный элемент. Если переводить фразу, включающую этот глагол, то помимо прямого кулинарного значения «готовить не подвешивая, готовить деликатно» возможен иной перевод: «Не обманывай!», хорошо сочетающийся с уже знакомой нам эмблемой Синего Орла на правом углу коробки. Умиленные лица, молитвенно сложенные руки, благоговейные позы на фоне светлого, но пока разбитого окна и разрухи во дворе дополняют прославление правительственных мер. Изображения индюшки или курицы на огромном яйце или с цыплятами стали символом надежды на окончание спада и регулярно появлялись в канун 1930, 1931, 1932 гг. Головки у птиц были задорно подняты вверх. К сожалению, январь не приносил ничего нового, и образ исчезал со страниц. Один из типичных образов крокодила приведен на рис. 12. Крокодил, как правило, связывается в культуре США с Югом, южными штатами. В период Великой депрессии крокодил стал символом флоридского «мыльного пузыря» в сфере недвижимости, который лопнул в 1925 г., став предвестником падения 1929 г. Немало американцев брало займы и покупало землю и дома во Флориде по крайне завышенным ценам. Флорида на протяжении многих лет была курортным штатом, поэтому люди надеялись не только вернуть вложенные деньги, но и получить баснословную прибыль. Когда цены резко упали, вкладчики не смогли ни вернуть свои вложения, ни отдать взятые кредиты. Кстати, кризис 2008 г. тоже начинался с обвала рынка недвижимости и ипотечного кредитования. Судя по карикатуре, американцы в лице маленького человечка, едва вырвавшись с воплями из пасти крокодила, тут же бегут к вставшему на дыбы быку, олицетворяющему Нью-Йоркский фондовый рынок. Карикатура называется «That Little Guy Never Seems to Learn Anything» — «Эта мелочь никогда не извлекает