CC BY
366
РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ
УДК 2:796(5)
doi: 10.18097/1994-0866-2015-0-7-195-200
ЗООМОРФИЗМ ТОТЕМНЫХ ПСИХОТИПОВ ЛИСЫ И ВОЛКА В ИСТОРИИ БОЕВЫХ ИСКУССТВ ТЮРКО-МОНГОЛЬСКИХ НАРОДОВ ВНУТРЕННЕЙ АЗИИ
© Абаев Николай Вячеславович
доктор исторических наук, профессор, заведующий лабораторией синергетических
исследований цивилизационной геополитики Евразии Института Внутренней Азии Бурятского
государственного университета
Россия, 670000, г. Улан-Удэ, ул. Ранжурова, 6
E-mail: Kol-bugra@yandex.ru
© Фельдман Владимир Романович
кандидат политических наук, доцент, заведующий кафедрой философии Кызылского
педагогического университета
Россия, 667000, г. Кызыл, ул. Ленина, 3
E-mail: kol-bugra@yandex.ru
В статье рассматриваются особенности психотипов тэнгрианских тотемных божеств — Небесная Лиса и Синий Небесный Волк (бур.-монг. Хухэ Шоно, тюркск. Кек-берю), которые использовались в призываниях и медитативной практике искусств боевого и спортивного единоборства тюрко-монгольских народов Внутренней Азии, в частности бурят-монголов. Выявляя психоэнергические, морально-психологические и психоэмоциональные характеристики зооморфных тотемных божеств, использовавшихся в искусствах единоборства древних скифов, теле-уйгуров, тюрков и бурят-монголов, автор приходит к выводу, что на основе этих психотипов создавались тайные воинские союзы, которые сыграли важную роль в истории военного дела и в формировании государственности кочевнических народов Внутренней, Северо-Восточной, Передней и Центральной Азии. В частности, хеттская держава, тюркские и уйгурские каганаты, Великая Монгольская империя (Хамаг Монгол Улс), а также кочевнические государства протомонголов — сяньбинцев и киданей, были организованы по принципу «волчьей стаи». Кроме того, у скифов в Древнем Египте и в государстве Амуру на Ближнем Востоке некоторые династии и воинские союзы были организованы на основе зооморфных психотипов Лисы.
Ключевые слова: зооморфизм, тотемные божества, психотипы, тэнгрианские божества, Небесный Боевой Волк, Небесная Лиса, Небесный Змей-Дракон.
ZOOMORPHISM OF FOX AND WOLF TOTEM PSYCHO TYPES IN THE HISTORY OF MARTIAL ARTS OF THE TURKIC-MONGOLIAN PEOPLES OF INNER ASIA
Nikolai V. Abaev
DSc in History, Professor, Head of the laboratory of synergetic researches of civilization geopolitics of Eurasia, Institute of Inner Asia, Buryat State University 6 Ranzhurova St., Ulan-Ude, 670000 Russia Vladimir R. Feldman
PhD in Political science, A/Professor, Head of the department of philosophy, Kyzyl State Pedagogical University 3 Lenina St., Kyzyl, 667000 Russia
The article considers the psycho types features of the Tengrian totem deities — a Heavenly Fox and a Blue Heavenly Wolf (Bur.-Mong. "Khukhe Shono", Turk. "Kek-Beryu") which were used in callings and meditative practice of the martial and sports arts of the Turkic-Mongolian peoples of Inner Asia, in particular, of Buryat-Mongols. Revealing the psycho energetic, moral and psychological and psycho emotional features of zoomorphic totem deities, used in the martial arts of the ancient Scythians, TeleUighurs, Turkic and Buryat-Mongols, the came to conclusion that basing on these psycho types the secret military unions were established, they played the important role in the history of military training and in the formation of statehood of the nomadic peoples of Inner, North-Eastern, Southwest and Central Asia. In particular, the Hittite empire, Turkic and Uighur kaganats, the Great Mongolian empire (Khamag Mongol
Uls), and also the nomadic states of protomongols — Xianbei and Khitans were organized according to the principle of "wolf pack". Besides, in the Scythians, in the ancient Egypt and in the state Amuru in the Middle East some dynasties and military unions were organized on the basis of the Fox's zoomorphic psycho types.
Keywords: zoomorphism, totem deities, psycho types, Tengrian deities, Heavenly Martial Wolf, Heavenly Fox, Heavenly Serpent Dragon.
Психотипы тэнгрианских тотемных божеств — Небесная Лиса и Синий Волк (Небесный Волк «Хухэ Шоно») — существенно различаются в силу особенностей своей биологической природы, определяющей зооморфизм биоэнергетической основы и психоэнергетической структуры «людей типа Лисы», а также разных религиозно-тотомистических функций в различных архаических (т. е. дотэнгрианских и добуддийских), этнокультурных традициях народов Центральной и Северо-Восточной Азии, в т. ч. бурят. В свою очередь, культовые особенности этих зооморфных и психоэнергетических типов, имеющих своеобразные биоэнергетические характеристики, несомненно, обусловили и стилевые особенности связанных с ними боевых искусств.
Так, известно, что в архаической, этнокультурной и религиозно-мифологической традиции общих предков протомонголов и тюрков Внутренней Азии люди, обладающие тотемным зооморфизмом Лисы, считались очень хитрыми, ловкими и осторожными, способными на всякие хитрые уловки, финты, обманные движения и вообще на всякие неожиданные для противника действия, что проявилось и в боевом искусстве скифов и азов, господствовавших еще в догуннскую эпоху в центральной части Евразии и распространивших свое боевое искусство на всю арийско-туранскую цивилизацию тюрков, монголов, финно-угров и др.
Кроме того, фольклорная и мифопоэтическая Лиса отличалась способностью к перевоплощениям, могла даже обращаться в человека, в частности в красивую девушку или женщину, и обольщать, соблазнять, коварно обманывать и губить к своей выгоде мужчин, используя свои хитрые уловки и магические чары.
Из всех зооморфных культов сибирских скифо-ариев и тюрко-монголов тотемный зооморфизм «людей типа Лисы» выделялся особой изворотливостью, коварством, изощренным умом, что нашло яркое отражение в античной греко-римской традиции, непосредственно соприкасавшейся с этно-культурными традициями скифов Причерноморья, протоболгаров, пратюрков и протомонголов. Отношение к Лисе в античном мире было как к существу исключительно коварному, связанному с блудом, сребролюбием, наслаждением и убийством [14].
При встречах и поединках с другими тотемными животными Лисица всегда выходит победителем, благодаря своей изощренности, оставляя их «в дураках» [14]. В связи с этим большой интерес представляет характеристика Лисы в латинской загадке: «Телом не велика я, но дух мой приметнее тела. Хитрая, с тонким чутьем, я на множество способна уловок. Даже умна, если можно назвать животное умным».
В бурят-монгольских сказках и баснях Лиса тоже отличается прежде всего находчивостью, изощренной хитростью и смекалкой. То же самое мы наблюдаем и в русском фольклоре («лиса-плутовка, рыжая огневка») и в устном народном творчестве практически всех евразийских народов, в т. ч. китайцев, японцев и др. Несомненно, центрально-азиатские номады, предки современных тюрков, бурят и монголов — скифы и азы, гунны-хунну, аланы, массаге-ты, болгары и многие другие, стали посредниками в распространении этого общеевразийского архетипа, в т. ч. в Европе и на Дальнем Востоке.
В боевом искусстве лисьего зооморфизма бойцы не нападают открыто на противника, которые намного сильнее их: нужны лисьи уловки, финты, коварство, даже вероломство. Если видишь, что враг намного сильнее, умнее и хитрее тебя, отступи, отойди на безопасное расстояние, понаблюдай за ним. Перехитри его, даже самый хитрый враг со временем теряет бдительность. Одной из характерных черт «людей типа Лисы» является осторожность, соединенная с любопытством. Напомним в связи с этим историю о встрече войск персидского
царя Дария с войсками скифов. Не принимая боя, скифы заманивали персов в свои открытые и бескрайние степи, постоянно маяча у них перед носом, подобно Лисе, которая своим хвостом приманивает гончих псов.
В то же время отряды скифов из укрытия внезапно нападали на персидские войска, нанося им молниеносные удары и мгновенно растворяясь в скифских степях. Это полностью соответствует поведению лисицы как зооморфного животного скифов. Заметив опасность, она стремглав убегает, и создается впечатление, что она убежала куда глаза глядят. Однако, убежав на безопасную дистанцию, лисица прячется и украдкой наблюдает за противником, при этом она продвигается навстречу ему, сохраняя допустимую дистанцию, и постепенно оказывается позади него. Именно такая тактика и позволила скифам одолеть непобедимую армию Дария.
Вместе с тем люди зооморфизма Лисы преданы своим близким, твердо держат воинскую клятву. Крупные женщины-лисицы становятся искусными и храбрыми воительницами, еще более жестокими, беспощадными и хитрыми, чем воины-мужчины. Крупные мужчины-лисы в бою могут становиться берсерками. Вообще у Лис силен гермофродитизм. Люди зооморфизма Лисы крайне мистичны, их гермофродиты всегда являются «шаманами» или жрецами [14].
Однако психотип Лисы, обладающий многими характерными особенностями, вполне достойными стать одним из знаков Зодиака, в Европе демонизировался и стал воплощением злой и коварной женщины-оборотня, вобравшей в себя все самые дурные качества архаического тотема. То же самое наблюдается в Средневековом Китае и других сопредельных странах конфуцианской цивилизации, где даосизм играл подчиненную роль, например, в Японии. Однако на уровне нарядной культуры, особенно в тэнгрианско-синтоистской и даосистской субкультурах, все еще виднеется слишком уж нестандартный с точки зрения официальной и официозной культуры этих стран образ древней Небесной Лисицы, атрибутом которой является радуга.
Как тэнгрианское божество в странах Северо-Восточной Азии тотем Лисы все же состоялся, хоть и не был возведен в ранг высших (или «верхних») божеств. Но и демоном в отличие от Средневековой Европы тоже не стал, хоть и архаичную амбивалентность (точнее, поливалентность) сохранил. Что касается психосоматических, биоэнергетических и других характеристик, то они настолько сложны, противоречивы, диалектически переменчивы, что их невозможно загнать и втиснуть ни в какую календарно-астрологическою систему. В заро-астрийском календаре тотем Лисицы (вместе с его антитотемом, т. е. «антиподом») присутствует, но содержит вполне стандартный набор популярных характеристик, не отражающих все богатство и диалектическую противоречивость этого мифологизированного психотипа, включающего в себя фактически несколько архаических психотипов (берсеркер, трикстер, первобытный «шаман» и т. д.).
Таким образом, если использовать дзен-буддийскую терминологию, связанную с даосизмом как китайской ветвью центрально-евразийского тэнгризма, то психотип Лисы является не «духом» в смысле «злой дух», «черт», «бес», «демон» или другим негативным биоэнергоин-формационным явлением, не обладающим интеллектом, подобным человеческому, а скорее «духом-сознанием», «душой-сознанием», обладающими многими человеческими характеристиками, которые в совокупности и передаются китайским термином «синь», обозначающим некое средоточие психической жизни или, точнее, центр психической деятельности. Именно это энергоинформационное явление и имеет разнообразные психотипы, в которых обобщены их психоэмоциональные и умственные, интеллектуальные характеристики.
В Саяно-Алтае и Хакасии, которая является колыбелью арийско-туранской цивилизации, уже в глубокой древности существовал культ Небесного Змея как символа мудрости и многих полезных для человека знаний и умений, в т. ч. искусства врачевания, а также боевого искусства, Небесным Покровителем которого стал Змей-Дракон. В этот древнейший период возникают тайные академии и школы воинского искусства, покровителем которых стал Змей-Дракон и связанный с ним Небесный Волк.
Связь целительства и искусства врачевания с воинскими искусствами представляется нам
не случайной, поскольку, как утверждает мастер бурят-монгольской школы Шонын-баша Ц. С. Хобраков, который сам является врачом по первой профессии, человек, который умеет ломать кости, должен уметь и вправлять их; человек, который наносит урон человеческому организму, должен уметь и лечить его. Действительно, как мы знаем из многовековой истории боевых искусств Востока, обучение искусству единоборства и рукопашного боя всегда предполагало необходимость и овладение медицинскими знаниями [17].
Небесный Змей-Дракон был самым универсальным воинским тотемным божеством скифо-ариев и азов-хасха, а затем и тюрков, монголов, уйгуров и других номадических народов Евразии, который к тому же стал божеством врачевания и покровителем астрологических и прогностических знаний, построенных на искусстве диагностики психофизических и биоэнергетических типов личности, по отношению к которой осуществляется астрологический прогноз.
При этом считалось, что Дракон и Волк родственны и очень близки по своему психотипу. К тому же оба зооморфных психотипа, как и Лиса, отличаются способностью к оборотниче-ству (у древних славян существовало даже существо двойственной природы называвшееся «волкодлак», т. е. «вурдалак») и могут превращаться в другие существа, «заимствуя» и используя в боевых целях их силу и ловкость, а также искусство единоборства.
Поэтому бойцы бурят-монгольской школы Шоно-баша хотя основную часть приемов берут от своего тотемного предка и божественного покровителя, т. е. Небесного Волка, в случае необходимости могут использовать приемы и методы всех других звериных стилей. Вот почему именно это «волчье» боевое искусство и приняли на вооружение «хребетные монголы», самые прямые потомки Небесного Волка, используя его вместе со всеми другими стилями евразийских военно-прикладных искусств, но наиболее эффективные приемы держали в тайне и передавали как особый секрет мастерства только самым прямым генеалогическим потомкам Синего Волка, причем использовали его только в особо экстремальных ситуациях, как это делал мастер-наставник Ц. С. Хобракова — Мугы Лубсан [16].
По нашему мнению, стилевые особенности боевого искусства школы Шонын-баша и ее религиозно-тотемистическая генеалогия, а также психотип бойца этой школы связаны с архаическим культом Небесного Пса («Небесной Собаки»), который существовал у прототибет-ских племен цянов (кянов) и их потомков жунов, от союза (и смешения) которых, собственно, и образовалась протомонгольская общность. Известно, что у древних тибетцев, издревле нападавших на Китай с запада, были племена, так и называвшиеся «собачьи жуны», «люди-псы», которые отличались особой храбростью и при первом же столкновении с неприятелем сразу, без всякого промедления и предварительных церемоний, бросались в бой, атакуя даже многократно превосходящего по силам противника.
Таким же боевым характером отличались их пастушеские сторожевые собаки, которые, как и волки, стремительно атаковывали врага, хватали его за горло и разрывали его. Точно так же бурят-монгольская сторожевая собака хотошо (хотоши), генетически связанная с тибетским боевым псом, по-видимому, получила это название от «хото» (бурят-монг. горло, гортань, пищевод от горла до диафрагмы человека). Именно за то, что в стремительном прыжке мгновенно хватает врага за горло и перекусывает его главную жизненную артерию. Боец же школы Шонын-баша должен всемерно оберегать свой собственный «жизненный центр», не допуская до него противника, и, более того, всегда опираться на этот канал жизненной силы (мун-гол) во всех своих действиях и постоянно тренировать его с целью увеличения в нем энергии. Как мы уже отмечали, с этим понятием «центр жизненной силы», который одновременно является и «каналом космической, небесной энергии», связан также метаэтноним — «монгол».
Отличие психотипа Небесного Пса от людей зооморфизма Лисы заключается, как мы думаем, в том, что, как и у Волка, психотип Собаки характеризуется прямодушием, храбростью и отвагой, стойкостью в бою, дисциплиной и самоорганизацией, выносливостью, хладнокровием в экстремальных ситуациях, гибким и острым умом, смекалкой и находчивостью, быстрой и адекватной реакцией, самоотверженностью и верностью долгу. Поэтому зооморфный психо-
тип псовых вообще считался враждебным лисьему и комплиментарным зооморфизму Волка. Как справедливо отмечает И. Кашкадамова, зооморфный символ Лисы противопоставлен психотипу Волка и всегда «идет против Волка» [13]. В истории даже известно противостояние и противоборство целых государств и империй, созданных, с одной стороны, людьми типа Волка, а с другой — лисьими психотипами.
Так, например, во II тыс. до н. э. люди зооморфизма Волка объединились в Хеттскую державу, создав ее по принципу волчьей стаи, а по-соседству находилось государство людей зооморфизма Лисы, позднее поглощенное хеттами — Амуру. Видимо, в жилах знаменитой египетской царицы женщины-фараона — Хатшепсут, текла лисья кровь. В этой связи И. Кашкадамова отмечает, что, как и люди зооморфизма тотемного Пса, люди зооморфизма Лисы через заключенные браки пытаются завоевать престол. Об этом пишут такие античные авторы, как Страбон, Павсаний; это же противоборство прослеживается в развитии взаимоотношений «волчьей империи» хеттов и «лисьего государства» Амуру, Египта, Сицилии, Скифии. На практике это выглядит так: женщина, принадлежащая к психотипу Лисы, выбирает себе в мужья слабого человека, но родственного правящему дому, через свою родню собирает войска и ставит мужа на престол. Естественно, правит она, поскольку муж изначально был подобран как слабый человек со слабой волей и здоровьем (еще лучше — вовсе не жилец) [14].
Культ Лисы получил особую популярность в странах Восточной Азии, где были распространены традиционные китайские учения, а также буддизм — в Японии, Корее, Вьетнам. В этих странах Лиса в основном фигурирует в демоническом облике злого оборотня женщины-соблазнительницы. Но, по-видимому, в дальневосточных странах существовали и боевые искусства, связанные с культом Лисы. В монгольском мире, как отмечалось выше, существовал и культ Небесной Лисы, но каких-либо связей этого тэнгрианского персонажа с боевым искусством не обнаружено. Видимо, это объясняется тем, что в боевых искусствах доминировал зооморфизм Волка и Небесного Пса, который был враждебен зооморфизму Лисы. Кроме того, боевые стили Небесного Волка и Небесной Собаки, судя по всему, многое позаимствовали из приемов, уловок и повадок Лисы, полезных для военного дела.
Литература
1. Абаев Н. В. Даосские истоки китайских ушу // Дао и даосизм в Китае. — М., 1982.
2. Абаев Н. В. Чань-буддизм и ушу // Народы Азии и Африки, 1983. — № 3.
3. Абаев Н. В. Психофизические упражнения ушу. — Улан-Удэ, 1989.
4. Абаев Н. В. Чань-буддизм и культурно-психологические традиции в средневековом Китае. — Новосибирск: Наука, 1989.
5. Абаев Н. В. Основы психологической и биоэнергетической саморегуляции в национальной религии тувинцев Ак Чаяан (Белая Вера) или Бурган Чаяан / / Сравнительно-историческое и типологическое изучение языков и культур: материалы междунар. конф. XXII Дульзоновские чтения. — Томск: Изд-во ТГПУ, 2000. — Ч. 2.
6. Абаев Н. В. Отражение религиозно-мифологических представлений народов Саяно-Алтая в скифо-сакской мифологии // Вестник Бурятского государственного университета. Сер. 16. Политология, культурология. — 2004. — Вып. 1.
7. Абаев Н. В. Небесный Змей-Дракон в воинских культах тюрко-монгольских народов Саяно-Алтая и Центральной Азии // Г. Н. Потанин и народы Алтае-Саянского Горного региона: через поколение в будущее. — Горно-Алтайск, 2005.
8. Абаев Н. В. Карма-йога в искусстве стрельбы из лука: некоторые метафизические и этико-психологические аспекты // Проблемы, перспективы подготовки высококвалифицированных спортсменов по стрельбе из лука: материалы междунар. науч.-практ. конф. — Якутск: Изд-во СВФУ им. М. К. Аммосова, 2014.
9. Абаев Н. В., Цоктоев Б. Б.-Ц. Сравнительный анализ «шаманских» и буддийских боевых искусств // Социальные процессы в современной западной Сибири. — Горно-Алтайск: ГАГУ, 2001.
10. Абаева Л. Л. Буддизм и культ гор в Бурятии. — М., 1992.
11. Абаева Л. Л. Этнокультурная традиция Евразии и буддизм // Теория и практика преподавания востоковедных дисциплин: материалы межвузовского научно-методического семинара (24 апреля 2014 г.). — Улан-Удэ: Изд-во Бурят. гос. ун-та, 2014. — Вып. 12.
12. Кашкадамова И. Оборотни. — Ч. 3 — «Собаки». История и политика [Электронный ресурс]. —
URL: http://www.proza.ru/2013/01/03/1277
13. Кашкадамова И. Оборотни. — Ч. 4 — «Волки». История и политика [Электронный ресурс]. — URL: http://www.proza.ru/2013/01/18/1866
14. Кашкадамова И. Оборотни. — Ч. 6 — «Лисы». История и политика [Электронный ресурс]. — URL: http://www.proza.ru/2013/02/13/1692.
15. Потаев В. С. Каратэ: от новичка до мастера. — Улан-Удэ: Изд-во БГСХА им. В. Р. Филиппова, 2015.
16. Хобраков Ц. Тэнгис, мун гол-тулга болохо нэрэнууд // Буряад Унэн. — 2012.
17. Хобраков Ц. Методика медитативного построения личной ступы в практике некоторых видов восточных боевых искусств. — Улан-Удэ, 2009.
References
1. Abaev N. V. Daosskie istoki kitayskikh ushu [Taoist origins of Chinese Wushu]. V sb.: Dao i daosizm v Kitae. Moscow. 1982.
2. Abaev N. V. Chan'-buddizm i ushu [Chan Buddhism and Wushu]. Narody Azii i Afriki, 1983. No. 3.
3. Abaev N. V. Psikhofizicheskie uprazhneniya ushu. Ulan-Ude. 1989.
4. Abaev N. V. Chan'-buddizm i kul'turno-psikhologicheskie traditsii v srednevekovom Kitae [Chan Buddhism and cultural-psychological traditions in medieval China]. «Nauka». 1989.
5. Abaev N. V. Osnovy psikhologicheskoy i bioenergeticheskoy samoregulyatsii v natsional'noy religii tuvintsev Ak Chayaan (Belaya Vera) ili Burgan Chayaan [Fundamentals of psychological and bioenergetic self-regulation in the national religion of Tuva Ak Chayaan (White Faith) or Burgan Chayaan] Comparative-historical and tipologiechsoke study of languages and cultures: Materials of Int. Conf. XXII Dulzonovskie reading. Part. 2. Tomsk. 2000.
6. Abaev N.V. Otrazhenie religiozno-mifologicheskikh predstavleniy narodov Sayano-Altaya v skifo-sakskoy mifologii [Reflecting the religious and mythological ideas of the peoples of the Sayano-Altai in Scythian-Saka mythology] Vestnik BSU. — ser. 16. Politologiya, kul'turologiya. Issue. 1. Ulan-Ude. 2004.
7. Abaev N. V. Nebesnyy Zmey-Drakon v voinskikh kul'takh tyurko-mongol'skikh narodov Sayano-Altaya i Tsentral'noy Azii [Heavenly Serpent Dragon in military cults Turko-Mongol peoples of the Sayan-Altai and Central Asia] «G.N. Potanin i narody Altae-Sayanskogo Gornogo regiona: cherez pokolenie v budushchee». Gorno-Altaysk. 2005.
8. Abaev N. V. Karma-yoga v iskusstve strel'by iz luka: nekotorye metafizicheskie i etiko-psikhologicheskie aspekty [Karma Yoga is the art of archery, some metaphysical and ethical and psychological aspects] "Problems and prospects of training highly skilled athletes in archery." Int. scientific — Practical. conf. Yakutsk. Moscow. Ammosova. 2014.
9. Abaev N. V., Tsoktoev B. B.-Tp. Sravnitel'nyy analiz «shamanskikh» i buddiyskikh boevykh iskusstv [Comparative analysis of "shaman" and the Buddhist martial arts] «Sotsial'nye protsessy v sovremennoy zapadnoy Sibiri» - "social processes in modern Western Siberia. Gorno-Altaysk. 2001.
10. Abaeva L.L. Buddizm i kul't gor v Buryatii [Buddhism and the cult of the mountains in Buryatia]. Moscow. 1992.
11. Abaeva L. L. Etnokul'turnaya traditsiya Evrazii i buddizm [Ethnocultural traditions of Eurasia and Buddhism] Theory and practice of teaching oriental disciplines materials intercollegiate scientific and methodological seminar (24 April 2014) nauch. red. T.I. Garmaeva. — Ulan-Ude: Izdatel'stvo Buryatskogo gosuniversiteta, 2014. Issue. 12.
12. Kashkadamova I. Oborotni. — Ch. 3 — «Sobaki» [Werewolvep. — Part 3 - "Dogs".]. Istoriya i politika — History and Politics. — http: www.proza.ru 2013 01 03 1277
13. Kashkadamova I. Oborotni. — Ch. 4 — «Volki» [Werewolvep. — Part 3 - "Wolves".]. Istoriya i politika — History and Politics. — http: www.proza.ru 2013 01 18 1866
14. Kashkadamova I. Oborotni. — Ch. 6 — «Lisy» [Werewolvep. — Part 6 - "Fox"]. Istoriya i politika — History and Politics. http: www.proza.ru 2013 02 13 1692.
15. Potaev V. P. Karate: ot novichka do mastera [Karate: from novice to master]. Ulan-Ude. 2015.
16. Khobrakov Tp. Tengis, mungol — tulga bolokho nerenuud «Buryaad Unen». 2012.
17. Khobrakov Tp. Metodika meditativnogo postroeniya lichnoy stupy v praktike nekotorykh vidov vostochnykh boevykh iskusstv [Method of constructing a personal meditation stupa in practice some kinds of martial arts]. Ulan-Ude. 2009.
