CC BY
137
Образование
Жуковский В.И., Копцева Н.П.
ЗНАЧЕНИЕ ЗРИТЕЛЯ В ПРОЦЕССЕ ОТНОШЕНИЯ ЧЕЛОВЕКА И ПРОИЗВЕДЕНИЯ ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОГО ИСКУССТВА
Институт естественных и гуманитарных наук ФГОУВПО Сибирский Федеральный
университет, г. Красноярск
«Зритель» - это человек, взаимодействующий с произведением изобразительного искусства как «вещью-в-открытости». Однако это не есть некто, раз и навсегда неизменяемо ставший. Более того, «зритель» вообще - это некое покрывало, объединяющее ряд качественных определенностей. В течение процедуры общения с «произведением-вещью» «зритель» как таковой несколько раз внутренне мутирует, превращаясь по нужде общей карты художественной игры то в «зрителя-наблюдателя», то в «зрителя-собеседника», то в «зрителя-со-творца».
Красочные мазки произведения изобразительного искусства кроме всего прочего обладают еще качеством "крючков", с этим связан искус или заразительность произведения искусства: оно захватывает, оно первым начинает диалог, оно заставляет войти в пространство отношения с собой, остановиться в этом пространстве, зацепившись за него.
Первое состояние зрителя - «наблюдатель» - это уже искусственное состояние, но оно еще очень близко состоянию обычного человека, который вечно ищет репрезентант своего отношения с Совершенным. Внутри так называемого рядового индивидуума таится некоторое знание о том, что именно он ищет. Человек предчувствует возможность свершения или не свершения достижения результатов своего поиска ("я не ищу, а нахожу").
Таким образом, не только произведения искусства, но и люди обладают своеобразными «крючками», которыми сознательно-бессознательно хватаются за то или иное художественное творение. Не произведение «зацепило», и не человек «зацепил», а они оба «зацепились» и «сцепились», они оба «признали» друг друга.
«Зритель-наблюдатель» - это человек, вышедший на границу пространства отношения с продуктом художественного творчества и надевший на себя игровую маску «наблюдателя». Если человек «наблюдает» произведение изобразительного искусства, то он уже определяет его в качестве такового, а оно определяет его в качестве «наблюдателя». Даже если человек совершенно случайно вышел на рубеж отношения с произведением-вещью, то это не просто случай, а «кайрос», о котором древние греки говорили с величайшим трепетом. Как отнюдь не все вещи «второй» природы суть произведения искусства, так отнюдь не все люди и далеко не всегда находятся в состоянии игры с художественным творением. «Наблюдатель» - это избранник. Он избрал, и его избрали. Какими-то совершенно ведомо-неведомыми путями обычный человек вдруг определяется как «наблюдатель». Зритель-наблюдатель обладает искусственностью, искусностью и искусом, свойст-
венным всему пространству отношения человека и произведения искусства.
Искусственность зрителя-наблюдателя:
1) «Наблюдатель» - это потребитель художественной культуры, более того - он потребитель изобразительного искусства как аспекта художественной культуры. «Наблюдатель» в качестве потребителя произведений архитектуры, живописи, скульптуры, графики имеет определенные установки, ставит перед собой определенные задачи. Он считает себя должным посещать музеи и галереи изобразительного искусства, покупать и читать книги о произведениях и их авторах, совершать экскурсионные путешествия в страны и города, где хранятся знаменитые культурные памятники. Другими словами, «искусственность» состояния «наблюдателя» - это наличие у человека определенного интереса, склонности к конкретному виду искусству (человек не «читатель», не «слушатель» и пр.).
2) «Наблюдатель», с одной стороны, «выпадает» из профанного мира обычной естественности в сферу игрового отношения с художественным предметом. С другой стороны, он лишь «слегка выпадает» в подобное пространство, практически полностью еще оставаясь в зоне обусловленности всего окружающего здравым смыслом.
3) «Наблюдатель» - тот, кто стоит на границе материального и духовного потребления продуктов художественной культуры.
4) Уровень «зрителя-наблюдателя» - это состояние «искусственности», когда собственно «искусственность» для человека еще скрыта, т.е. не ощущается как нечто неестественное. Хотя «зритель-наблюдатель» какой-то частью себя уже в «искусственном» пространстве первых фаз игры с произведением, но лично для него этой «искусственности» как бы не существует, она еще не рефлектированна человеком. В «Феноменологии духа» Гегель писал, что субъект, вступая в отношение с объектом, полагает это для себя чем-то естественным, тогда как само подобное отношение вовсе не естественно, а представляет собой довольно сложную и выстроенную конструкцию.
5) «Искусственность» такого отношения «зрителя-наблюдателя» с произведением-вещью, когда собственного вещность художественного творения остается не наблюдаемой «наблюдателем». Красочный слой, например, живописной картины выглядит для него чем-то вроде прозрачного стекла, на которое, как при взгляде за окно, не следует обращать особого внимания.
«Искусность» зрителя-наблюдателя можно выразить в следующих основных положениях.
1) Мастерство скольжения зрителя по острию границы между - не наблюдателем - наблюдателем. Это в обычной жизни является чрезвычайно распространенным умением: большинство людей доходит до границы «зритель-наблюдатель», но от дальнейших уровней в отношении с произведением искусства себя мастерски удерживает.
2) Мастерство освоения продуктов изобразительной художественной культуры в качестве именно «зрителя-наблюдателя». Способность к обще-
нию с предметами искусства, наделенными «вторичной» чувственностью.
3) Мастерство «искусности» при организации и проведении игрового общения «зрителя-наблюдателя» с произведением изобразительного искусства.
4) Умелость владения «зрителем-наблюдателем» культурой визуального мышления.
5) Мастерство «зрителя-наблюдателя» как игрока: умение в пространстве отношения с произведением надеть игровую маску на себя и разглядеть игровую маску на своем партнере; искусность присутствия на игровой художественной площадке; сноровка делать игровые ходы в ответ на ходы противника и пр.
«Искус» зрителя-наблюдателя можно выразить в следующих основных положениях.
1) Соблазн самоутверждения, самопознания, основанный на понимании, что постижение собственных свойств невозможно без отношения «своего» и «иного». Поиск «иного» в области произведений изобразительного искусства.
2) Соблазн обнаружения путей и способов единения самоутверждения и соучастия в утверждении Полноты Бытия в игровом пространстве отношения «зрителя-наблюдателя» с произведением «вещь-в-открытости».
3) Соблазн материально-духовного потребления продуктов изобразительной художественной культуры.
4) «Искус» «искусной» «искусственности» зрителя-наблюдателя.
Один из тупиков зрителя-наблюдателя состоит в том, что, полагая произведение искусства чем-то естественным, он как наблюдатель рано или поздно вынужден ощутить предел искусно созданной искусственной естественности и понять, что перешел границу естественного мира, и то художественное творение, которое он сейчас осваивает, есть нечто принципиально иное, чем естественно привычные первоприродный или второприродный миры. Освоив это, зритель-наблюдатель во многих случаях старается от «искусно искушающего искусственностью» произведения искусства отстраниться и вернуться в мир привычно-естественный. Как только начинает теряться тождество между «вторичной» чувственностью продуктов художественного творчества и продуктами его «первичной» чувственности, зритель-наблюдатель зачастую ликвидирует возникшие ножницы, опасаясь возможного умножения миров.
Другой тупик зрителя-наблюдателя в том, что он может не заметить объективной вещности произведения искусства и остаться инертным к логограммам системообразующего слоя произведения-вещи. В итоге это с неизбежностью приводит художественное отношение зрителя с художественным творением либо к преждевременному «выкидышу» (художественный образ не родился), либо к «преждевременным родам» (художественный образ про-извелся искаженным и не обредшим достойную кристаллизацию).
Таким образом, зритель-наблюдатель имеет на своем пути следующие
тупики:
1) первоприродный естественный мир и мир искусственный произведений искусства не отделяются друг от друга;
2) второприродный мир подлинно конечных вещей и мир иллюзорноконечных произведений-вещей не разводятся;
3) вещность логограмм произведений искусства игнорируется.
Подобное можно наблюдать у детей: когда ребенок в своих поисках
репрезентанов идеального отношения конечного с бесконечным доходит но ножниц наглядных продуктов визуального мышления и непосредственной чувственности, иллюзорно-конечного искусственного мира и мира естественного, окружающие его взрослые ему указывают, что он рисует «не так», «не то» и «не похоже на реальность». От менторских указаний «воспитателей» способности ребенка к развитию визуального мышления, как правило, хиреют. Постепенно чудное умозрительное открывание мира в его наглядной представленности теряется. Визуальное мышление, утрачивая темп развития, начинает по-беличьи вращаться в кругу очень ограниченного пространства, к сожалению, весьма убогого.
«Зритель-собеседник» - это человек, вступивший в субъект-
субъектное отношение с произведением искусства как «вещью-в-открытости», т.е. в такую стадию общения, собеседования, соития с художественным творением на площадке игрового взаимодействия, когда оно из неорганического конструкта превращается в некий анимистический живой организм, наделенный рядом душевных и духовных свойств.
Собеседование зрителя с произведением искусства заключается в его целостности, когда вещность произведения в снятом виде включается в качество художественного образа, который наделяется рациональными структурами, изменяя характер чувственности.
Собеседник вступает в такое отношение с произведением искусства, что можно в полной мере говорить о качестве художественного образа, причем качестве отрефлексированном. Отныне рефлексия зрителя будет работать внутри построения художественного образа во всех его статусах.
Если на уровне «наблюдатель» результатом деятельности визуального мышления зрителя выступает чувственно-рациональный продукт, то на уровне «собеседник» - продукт рационально-чувственный. Рациональное здесь знает себя и использует себя для построения художественного образа.
«Искусственность» зрителя-собеседника можно раскрыть в следующих положениях.
1) «Искусственность» состояния «зритель-собеседника», надстроенного над «искусственностью» состояния «зрителя-наблюдателя».
2) Рефлектированность состояния «искусственности». «Зритель-собеседник» играет в пространстве художественного отношения с произведением, и он знает, что играет. Разведение и удержание себя в двух качествах - того, кто «в игре» и того, кто «вне игры».
3) «Искусственность» материально-духовного потребителя продуктов
изобразительной художественной культуры с определенным, тщательно наработанным вкусом. Расширение и углубление вкусовых пристрастий человеком в процессе нахождения его в «искусственном» состоянии «зрителя-собеседника».
4) «Искусственность» постоянного нахождения в диалоге. «Зритель-собеседник» ведет художественный диалог с кем-то помимо себя.
5) «Искусственность» знатока особенностей образцовых продуктов изобразительной художественной культуры.
6) «Искусственность» исследователя. «Зритель-собеседник» способен на анализ процесса отношения с произведением изобразительного искусства и синтез полученных результатов.
7) «Искусственность» открытия игровой маской «зрителя-собеседника» человеку его конечности. Процесс тесного отношения «собеседника» с произведением искусства проявляет свойства сторон взаимодействия, тем самым резко кристаллизуя, огранивая, ограничивая качества «своего» и «иного».
«Искусность» зрителя-собеседника можно выразить в следующих положениях.
1) Мастерство перехода зрителя с уровня «наблюдатель» на уровень «собеседник».
2) Мастерство проводить рефлексию над процессом отношения с произведением искусства. Умелость разведения себя на того, кто «в игре» и того, кто «вне игры». Кстати, чем глубинней рефлексия над произведением и собой человека в игровой маске «собеседник», тем меньше он понимает смысл непосредственного отношения с произведением искусства.
3) Мастерство художественного вкуса.
4) Умелость сохранять форму и содержание диалога при отношении «собеседника» с художественным творением.
5) Мастерство «суперискусности» при организации и проведении процесса игрового общения «собеседника» с произведением изобразительного искусства.
6) Мастерство взаимодействия с произведением в качестве «вещь-в-открытости» как неким живым организмом, могущим самостоятельно поддерживать игровой диалог.
7) Знаточеская умелость зрителя уровня «собеседник».
8) Исследовательская умелость «собеседника». Искусность совершать операционные умственные действия, проявляющие свойства партнера художественной игры.
9) Мастерство огранивания, ограничивания, оконечивания «своего» и «иного» в процессе отношения «собеседника» с «вещью-в-открытости».
10) Навык филиации художественного творения. Определение родителей, ответственных за произведение произведения искусства (автор, школа, стилевое пространство, время и т.д.).
«Искус» зрителя-собеседника можно определить следующим образом.
1) Соблазн «искусного» погружения в «искусственный» мир художе-
ственной игры с произведением изобразительного искусства и длительное пребывание в нем. Искус быть игроком заманчивой художественной игры.
2) Продолжение начатого на уровне «зритель-наблюдатель» соблазна самопознания, единения самоутверждения и соучастия. На уровне «зрителя-собеседника» этот искус разрешается: обе стороны игрового отношения, максимально проявляя себя, нащупывают границу между конечным и бесконечным.
3) Искус знаточества, связанный с соблазном самопознания. Привлекательность знаточеской филиации. Заманчивость определения автора, школы, стилевого пространства, времени создания произведения-вещи.
4) Искус исследования, т.е. избранности к собеседованию зрителя с произведением изобразительного искусства
5) Искушение обнаружить конкретность, определенность, конечность «своего», «иного», а также отношения между «своим» и «иным». Тупик конца, край радости и отчаяния. С одной стороны, удача нахождения «зрителем-собеседником» себя. С другой стороны, обнаружение себя конечным существом. Выхода в бесконечность на уровне «зрителя-собеседника» не происходит, зато происходит выпадение из вялотекущей ситуации хронического осознания человеком своей конечности к обостренному ее ощущению.
6) Соблазн обретения здравым смыслом человека ответа на вопрос, «зачем, помимо филиации, необходима игра-отношение зрителя-собеседника с произведением изобразительного искусства»?
7) Искус потери человеком в маске «зрителя-собеседника» своего одиночества. Привлекательность самого диалога, собственно собеседования с неким «иным», могущим и желающим вступить в тесное общение со «своим».
Один из основных тупиков «собеседника» - это обнаружение и яркое осознание человеком через отношение с произведением искусства как собственной конечности, так и конечности всего и вся. При стремлении зрителя обнаружить «родителей» произведения искусства происходит вдруг острое открытие для себя себя тупиково конечным, из-за чего зачастую наблюдается резкое отчуждение «собеседника» от художественного творения, ибо к чему нужна встреча с собственной конечностью посредством произведения, когда это можно уяснить и без художественной репрезентации.
Другой тупик зрителя уровня «собеседник» - не понимание здравым смыслом большинства людей того, зачем еще нужно произведение искусства кроме эстетического созерцания и обнаружения его «родителей» (сюжет, тема, автор, художественный метод, манера и пр.). Отсутствие у многих «собеседников» уверенности в том, что отношение с произведением искусства поможет осуществить искомую связь конечного с бесконечным.
«Зритель-со-творец» - это человек, который, благодаря игре «наблюдателя» и «собеседника» с произведением изобразительного искусства, вышел на уровень идеального отношения конечного с бесконечным через репрезентант произведения искусства в его «метаискусности» и трехмерной
«искусственности». С другой стороны, состояние «зрителя-наблюдателя» и «зрителя-собеседника» - это различные грани или аспекты состояния «зрите-ля-со-творца». Со-творцом себя, со-творцом произведения искусства, со-творцом единения конечного с бесконечным выступает каждый человек из тех, кто решился вступить в пространство отношения с художественным творением и отважился начать игровой диалог с ним в качестве репрезентанта Абсолюта.
Пространство со-творца - это пространство истины, пространство соБытия. «Искусственность» зрителя уровня «со-творец» можно выразить в следующих положениях.
1) «Искусственность» меры того, кто «в игре» и того, кто «вне игры». За пределами художественной игры-отношения у «зрителя-со-творца», в отличие от «зрителя-наблюдателя» и «зрителя-собеседника», остается меньшая его часть: столько, чтобы усвоить, что конечное состояние очень важно для самосознания человека. Мера погруженности «зрителя-со-творца» в игру у каждого человека ровно такая, какая не даст ему сойти с ума и растворить полностью в пространстве игры свою конечность.
2) «Искусственность» потери филиации, ориентира на поиск «родителей» произведения-вещи.
3) «Искусственность» потери для «своего» про-изведенного произведения в качестве «иного» или собеседника. Художественное творение становится прозрачным для «со-творца», проводя его на место встречи с Абсолютом. Если на уровнях «наблюдателя» и «собеседника» партнером отношения для «зрителя» было произведение, то на уровне «со-творца» партнерами отношения становятся конечный человек и бесконечный Абсолют. Они теперь со-творцы творимого Единства «ид» с «ИД» на «мосту» произведения искусства.
4) «Искусственность» присутствия в Истине, неестественность стояния перед бездной Истины.
5) Выпадение из «искусственности» в «естественность». Достижение произведением искусства качества пуповины первичной целостности единичного и всеобщего. Замыкание круга: мир «второй» природы в качестве иллюзорно-конечных вещей произведений искусства припадает, подобно естественному миру «первой» природы, к Абсолютному истоку.
«Искусность» выхода зрителя на уровень «со-творец» можно раскрыть в следующих тезисах.
1) Мастерство произвести поиск выхода из тупика острой конечности «зрителя-собеседника» путем оборачивания к вещной поверхности произведения искусства, его системообразующему слою.
2) «Метаискусность» зрителя, делающая его «со-творцом», глубина простоты Откровения.
3) «Метаискусность» со-творца, снимающая в себе зрительскую «искусность» наблюдателя и «суперискусность» собеседника.
4) «Метаискусность» человека в игровой маске «со-творца» при обще-
нии с произведением пройти сквозь единичность ко всеобщности, к единению личного самоутверждения и соучастия в самоутверждении Полноты Бытия. Вообще «метаискусность» зрителя со-творца - это уникальное состояние, испытать которое могут только те избранные, кто смог в игре с произведением дойти в испытаниях до уровня «зрителя-со-творца», преобразив при этом в поисках личностной подлинности как свою чувственность, так и интеллект.
5) Мастерство достижения преображения, случающегося в момент соития «ид» конечного человека с «ИД» бесконечного Абсолюта через репрезентант-пуповину произведения искусства.
«Искус» выхода зрителя на уровень «со-творец» можно выразить в следующем содержании.
1) Соблазн потери конечности, превращения двоих в одно.
2) Соблазн выпадения из временности. «Искус» временной безвременности.
3) Соблазн встречи с Абсолютом через репрезентант-пуповину произведения изобразительного искусства.
4) Соблазн подлинного преображения. Желание обретения Полноты Бытия как его Истины.
Основным тупиком уровня «со-творец» выступает для зрителя необходимость вновь обернуться к произведению искусства в его вещном качестве и найти выход из конечности уровня «собеседник» с помощью красочного слоя и логограмм конкретного произведения изобразительного искусства. Подобные действия удаются далеко не всем зрителям.
Для зрителя уровень «со-творец» - это сфера со-творчества конечного с бесконечным, область допуска бесконечного в конечное и наоборот.
На уровне «со-творец» окончательно оформляется визуальное понятие, раскрывающее многоуровневость сущности: обнажается готовность отказаться от конкретности и определенности сущности, которая была открыта на уровне «собеседник» и производится переход к принятию человеком-зрителем множественности слоев сущности. Спокойно принять то, что есть -быть мудрым. Принять мир в его многих уровнях как нечто естественное -соединиться с Абсолютом. Абсолют - это и есть многоуровневость единичности, где дьявольское и ангельское, мужское и женское - все соединяется в единое целое, и нет никаких оценочных суждений: выше-ниже, лучше-хуже и т. д.
На уровне со-творца теряются значения и возникает мир смыслов, уровень «со-творец» - это зона смыслотворения.
Список использованных источников
1. Гегель Г.В.Ф. Лекции по эстетике. В 2 т. - Спб.: Наука, 2001.
2. Жуковский В.И., Копцева Н.П., Пивоваров Д.В. Визуальная сущность религии (монография). - Красноярск: КрасГУ, 2006.
