CC BY
0Научная статья УДК 343.1
ЗНАЧЕНИЕ ПОСТАНОВЛЕНИЯ ПРАВИТЕЛЬСТВА РФ О ПОРЯДКЕ ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ КОНТРОЛЯ ЗА СОБЛЮДЕНИЕМ ПОДОЗРЕВАЕМЫМ ИЛИ ОБВИНЯЕМЫМ ЗАПРЕТОВ, ПРЕДУСМОТРЕННЫХ ПУНКТАМИ 1-5 ЧАСТИ 6 СТАТЬИ 105.1 УПК РФ
Валюлин Руслан Рашитович
Барнаульский юридический институт МВД России, Барнаул, Россия
valiulinrr86@gmail.com
Аннотация. В статье отмечается важность доктринального исследования подзаконных актов в форме постановлений Правительства Российской Федерации в сфере досудебного регулирования уголовного процесса. На примере постановления Правительства Российской Федерации от 18.04.2013 № 134 (в редакции от 15.11.2018 № 1377) изучены правовая основа, правовая природа и правовая сущность изложенных положений, а также значимость для правового регулирования исполнения мер пресечения в виде домашнего ареста, запрета определенных действий и залога. В результате сформулирован вывод о том, что некоторые положения правил использования аудиовизуальных, электронных и иных технических средств контроля можно охарактеризовать как близкие к процессуальным. Автором предложены уточнения законодательства, регламентирующего порядок их применения.
Ключевые слова: уголовный процесс, подзаконные акты, постановления правительства, меры пресечения, домашний арест, запрет определенных действий, залог.
Для цитирования: Валюлин Р.Р. Значение постановления Правительства РФ о порядке осуществления контроля за соблюдением подозреваемым или обвиняемым запретов, предусмотренных пунктами 1-5 части 6 статьи 105.1 УПК РФ // Научный вестник Орловского юридического института МВД России имени В.В. Лукьянова. 2022. № 4(93). С. 118-127.
THE SIGNIFICANCE OF THE DECREE OF THE GOVERNMENT OF THE RUSSIAN FEDERATION ON THE PROCEDURE FOR MONITORING COMPLIANCE WITH THE SUSPECT OR THE ACCUSED OF THE PROHIBITIONS PROVIDED FOR IN PARAGRAPHS 1-5 OF PART 6 OF ARTICLE 105.1 OF THE CODE OF CRIMINAL PROCEDURE OF THE RUSSIAN FEDERATION
Ruslan R. Valiullin
Barnaul Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Barnaul, Russia
valiulinrr86@gmail.com
Annotation. The article notes the importance of a doctrinal study of by-laws in the form of resolutions of the Government of the Russian Federation in the field of pre-trial regulation of criminal proceedings. Using the example of the Decree of the Government of the Russian Federation № 134 of 18.04.2013 (as amended on 15.11.2018 № 1377), the legal basis, legal nature and legal essence of the stated provisions, as well as the significance for the legal regulation of the execution of preventive measures in the form of house arrest, prohibition of certain actions and bail are studied. As a result, it is concluded that some provisions of the rules for the use of audiovisual, electronic and other technical means of control can
be characterized as close to procedural. The author offers clarifications of legislation regulating the procedure for their application.
Keywords: criminal process, by-laws, government decrees, preventive measures, house arrest, prohibition of certain actions, bail.
For citation: Valyulin R.R. The significance of the decree of the Government of the Russian Federation on the procedure for monitoring compliance with the suspect or the accused of the prohibitions provided for in paragraphs 1-5 of part 6 of article 105.1 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation // Scientific Bulletin of the Oryol Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.V. Lukyanov. 2022. No. 4(93). Р. 118-127.
Федеральным законом от 18.04.2018 № 72-ФЗ введена мера пресечения в виде запрета определенных действий. Внесены существенные изменения в ст. 107 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации1 (далее - УПК РФ), предусматривающую домашний арест, заключающийся в нахождении подозреваемого или обвиняемого в изоляции от общества, а также в ст. 106 УПК РФ. Впервые в современном уголовном судопроизводстве России стало возможным возложение на подозреваемого или обвиняемого обязанности по соблюдению одного или нескольких запретов, предусмотренных ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ, к которым относятся:
запрет выходить в определенное время из жилого помещения, в котором подозреваемый или обвиняемый проживает в качестве собственника, нанимателя либо на иных законных основаниях (п. 1 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ);
запрет находиться в определенных местах, а также ближе установленного расстояния до определенных объектов, посещать определенные мероприятия и участвовать в них (п. 2 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ);
запрет на общение с определенными лицами (п. 3 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ); запрет на отправку и получение почтово-телеграфных отправлений (п. 4 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ);
запрет на использование средств связи и информационно-телекоммуникационной сети Интернет (п. 5 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ);
запрет управления автомобилем или иным транспортным средством, если совершенное преступление связано с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств (п. 6 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ).
Новеллой уголовно-процессуального законодательства является положение о том, что при избрании меры пресечения в виде залога суд вправе возложить на подозреваемого или обвиняемого обязанность по соблюдению одного или нескольких запретов, предусмотренных ч. 6 ст. 105.1 рассматриваемого Кодекса, а при избрании меры пресечения в виде домашнего ареста - одного или нескольких запретов, предусмотренных п.п. 3-5 ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ. Особенностью является и то, что контроль при соблюдении подозреваемым и обвиняемым запретов, предусмотренных п.п. 1-5 ч. 6 ст. 105.1 Кодекса возлагается на федеральные органы исполнительной власти, осуществляющие правоприменительные функции, функции по контролю и надзору в сфере исполнения уголовных наказаний в отношении осужденных2.
Значительное место в этой деятельности отводится использованию аудиовизуальных, электронных и иных технических средств контроля. Их перечень и порядок применения определяется Правительством России. В научной литературе им
:О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в части избрания и применения мер пресечения в виде запрета определенных действий, залога и домашнего ареста [Электронный ресурс] от 18 апреля 2018 г. № 72-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
2 Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации [Электронный ресурс] от 8 января 1997 г. № 1-ФЗ (ред. от 11.06.2022). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
неоднократно уделялось внимание [1, с. 106; 2, с. 89]. Подчеркивалось, что без применения электронного мониторинга надзор превращается в нечто «вялотекущее», сугубо формальное явление [3, с. 1], в принципе, не имеющее никакого смысла [4, с. 175]. Часть 11 ст. 105.1 УПК РФ1 носит отсылочный характер и в отношении порядка осуществления такого контроля, который предусматривается совместным приказом Министерства юстиции России, МВД России, Следственного комитета России и ФСБ России от 31.08.2020 № 189/603/87/371 «Об обвиняемых в месте исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста и за соблюдением возложенных судом запретов подозреваемыми или обвиняемыми, в отношении которых в качестве меры пресечения избран запрет определенных действий, домашний арест или залог»2. Правительством России 18.04.2013 принято Постановление № 1343 (далее - Постановление Правительства России № 134) «О порядке применения аудиовизуальных, электронных и иных технических средств контроля, которые могут использоваться в целях осуществления контроля за нахождением подозреваемого или обвиняемого в месте исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста, а также за соблюдением возложенных судом запретов подозреваемым или обвиняемым, в отношении которого в виде меры пресечения избран запрет определенных действий, домашний арест или залог», в редакции Постановления Правительства России от 15.11.2018 № 1377. Оно включает, собственно, перечень технических средств контроля, а также правила их применения (далее - Правила)4.
В Перечне технических средств контроля раскрывается их сущность и назначение. Все эти средства, применяемые в целях осуществления контроля за нахождением подозреваемого или обвиняемого при исполнении назначенной судом меры пресечения, классифицированы на три вида:
устройство аудиовизуального контроля (электронное устройство, предназначенное для визуальной и (или) голосовой идентификации подозреваемого или обвиняемого);
средства персонального контроля (электронные браслеты, стационарные и мобильные контрольные устройства, ретрансляторы и персональные трекеры);
технические средства и устройства региональных информационных центров (серверы мониторинга и аудиовизуального контроля, стационарные и мобильные пульты мониторинга) [5, с. 75] .
В содержании Правил необходимо выделить следующие особенности: 1. Применение технических средств, их установку (активизацию) и контроль осуществляют уголовно-исполнительные инспекции (п. 2 Правил). Это говорит о том, что, назначая запреты и (или) ограничения, суд не может определять вид используемого технического средства контроля. В практике встречаются нарушения данного положения. Пример имел место еще до введения ст. 105.1 УПК РФ, в период
1 Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации [Электронный ресурс] от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (ред. от 07.10.2022). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
2 Об утверждении Порядка осуществления контроля за нахождением подозреваемых или обвиняемых в месте исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста и за соблюдением возложенных судом запретов подозреваемыми или обвиняемыми, в отношении которых в качестве меры пресечения избран запрет определенных действий, домашний арест или залог [Электронный ресурс]. Приказ Минюста России № 189, МВД России № 603, СК России № 87, ФСБ России № 371 от 31 августа 2020 г. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
3 О порядке применения аудиовизуальных, электронных и иных технических средств контроля, которые могут использоваться в целях осуществления контроля за нахождением подозреваемого или обвиняемого в месте исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста, а также за соблюдением возложенных судом запретов подозреваемым или обвиняемым, в отношении которого в виде меры пресечения избран запрет определенных действий, домашний арест или залог [Электронный ресурс]. Постановление Правительства Рос. Федерации от 18 февраля 2013 г. № 134. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
4 О внесении изменений в постановление Правительства Российской Федерации от 18 февраля 2013 г. № 134 [Электронный ресурс]. Постановление Правительства Рос. Федерации от 15 ноября 2018 г. № 1377. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
действия домашнего ареста в редакции Федерального закона от 07.12.2011 № 420-ФЗ1. В своем решении об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста Ленинский районный суд г. Владикавказа от 25.06.2012 установил необходимость использовать в отношении обвиняемого технического средства контроля и надзора в виде стационарного контрольного устройства и электронного браслета. Тем самым суд вышел за пределы предоставленных ему полномочий при определении указанной меры пресечения. При этом не только ограничил для инспекции выбор технических средств, но и при отсутствии технической возможности сделал неисполнимым решение суда2.
2. Установка устройства аудиовизуального контроля в месте исполнения меры пресечения осуществляется при условии получения письменного согласия лиц, проживающих совместно с подозреваемым или обвиняемым (п. 8 Правил).
3. Установка и выдача подозреваемым и обвиняемым средств персонального контроля подтверждается актом приема-передачи. Акт составляется между подконтрольным лицом и должностным лицом уголовно-исполнительной инспекции, осуществлявшим установку этого оборудования (п. 9 Правил). В практике встречаются случаи отказа обвиняемых от применения к ним оборудования.
Так, в Магаданской области обвиняемый Н.И. Диль отказался от применения к нему аудиовизуальных, электронных и иных технических средств контроля: электронного браслета и стационарного контрольного устройства, а также следовать к месту исполнения меры пресечения в идее домашнего ареста, вследствие чего был признан Ягоднинским районным судом Магаданской области виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 19.3 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ)3.
4. После установки или выдачи технических средств предусматривается разъяснение и вручение под роспись правил их эксплуатации (п. 10 Правил). И в этой ситуации часто встречаются нарушения. В частности, действия находившейся под домашним арестом М.С. Губарь, разрезавшей электронный браслет, были квалифицированы Индустриальным районным судом г. Барнаула как административное правонарушение, предусмотренное ч. 1 ст. 19.3 КоАП РФ4. Изучение практики показывает, что привлечение обвиняемых к административной ответственности, предусмотренной ст. 19.3 КоАП РФ, за срезание электронных браслетов довольно распространено5.
5. При невозможности дальнейшего использования технических средств инспекция незамедлительно осуществляет снятие (замену) и (или) изъятие технических средств, которое фиксируется актом приема-передачи и др. (п. 11 Правил).
6. Подконтрольные лица несут гражданско-правовую ответственность и на них возложена обязанность возместить ущерб, если применяемые технические средства будут повреждены или уничтожены (п. 14 Правил).
Так, из материалов гражданского дела Котласского городского суда Архангельской области следует, что 01.10.2015 в месте исполнения меры пресечения произошел пожар, в результате чего от действия высоких температур было повреждено стационарное
внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации [Электронный ресурс]: от 07.12.2011 № 420-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы
«КонсультантПлюс».
^Кассационное определение Верховного суда Республики Северная Осетия-Алания№ 22-237/12 от 29 июня 2012 г. по делу № 22-237/12.URL: https://sudact.ru/ (дата обращения:16.05.2022) постановление Ягоднинского районного суда Магаданской областипо делу об административном правонарушенииот 25 августа 2017 г. по делу № 5-32/2017. URL: https://sudact.ru/(дата обращения: 16.05.2022)
4 Постановление об административном правонарушении Индустриального районного суда г. Барнаула от 21 февраля 2019 г. по делу № 5-80/2019. URL: https://sudact.ru/(дата обращения: 16.05.2022)
5 Постановление Каменского городского суда Алтайского края делу об административном правонарушенииот 17 июня 2016 г. по делу № 5-44/2016. URL: https://sudact.ru/(дата обращения: 16.05.2022)
контрольное устройство (далее - СКУ). Судом было решено взыскать с Д.В. Алексеева в пользу Федерального казенного учреждения Уголовно-исполнительной инспекции Федеральной службы исполнения наказаний пользу (далее - ФКУ УИИ УФСИН) России по Республике Коми стоимость СКУ в связи с тем, что ответчик не предпринял своевременных мер по эвакуации СКУ из горящей квартиры1. По нашему мнению, стоимость поврежденных средств контроля подлежит взысканию в случае умышленного их повреждения. Как, к примеру, Якутским городским судом Республики Саха (Якутия) было принято решение взыскать с Д.А. Правосудова в пользу ФКУ УИИ УФСИН России по Республике Саха (Якутия) сумму материального ущерба в связи с тем, что последний разбил стационарное контрольное устройство, сорвал с себя электронный браслет, который также разбил2.
В уголовных делах существует множество примеров, когда срезание обвиняемыми электронных браслетов влечет отмену домашнего ареста с избранием судами заключения под стражу3.
Таким образом, мы видим, как одно и то же действие - срезание (срывание) электронного браслета, может служить основанием для привлечения подозреваемого (обвиняемого) к административной ответственности, взыскания материального ущерба и изменения меры пресечения.
Безусловно, положения Постановления Правительства России № 134 оказывают влияние и на уголовное судопроизводство.
К перечню технических средств контроля отнесено электронное устройство аудиовизуального контроля, посредством которого осуществляется визуальная и голосовая идентификация подозреваемого или обвиняемого. Такое устройство устанавливается в месте исполнения меры пресечения или выдается подконтрольному лицу для непосредственного ношения (п. 8 Правил).
Обратим внимание, что это одно из всех содержащихся в Перечне технических средств, которое возможно устанавливать в месте исполнения меры пресечения только с учетом интересов лиц, проживающих совместно с подозреваемым или обвиняемым в качестве собственников или нанимателей либо на любых иных законных основаниях. Указанные лица должны дать письменное согласие на установку такого устройства, поскольку очевидно, что его использование существенно нарушает их права на неприкосновенность жилища, частной жизни, личную и семейную тайну (ст. 23, 24, 25 Конституции Российской Федерации, ст. 152.1 Гражданского кодекса Российской Федерации и др.).
Как неоднократно подчеркивал Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях, право на свободу и личную неприкосновенность - это наиболее значимые социальные блага, принадлежащие каждому от рождения. Высший орган конституционного надзора также отмечал недопустимость произвольного нарушения в сфере автономии личности4.
В рассматриваемом аспекте вполне очевидно, что если согласия от лиц, на законных основаниях проживающих совместно с подозреваемым (обвиняемым), получено не будет, то под вопросом может стоять и установка всего оборудования электронного контроля, поскольку, как следует из анализа Постановления Правительства России № 134 и как было отмечено выше, технические устройства надзора и контроля
1 Решение Котласского городского суда Архангельской области от 12 октября 2017 г. по делу № 2-2381/2017. URL: https://sudact.ru/(дата обращения: 16.05.2022)
2 Решение Якутского городского суда Республики Саха (Якутия) от 6 октября 2015 г. по делу № 2-12790/2015. URL: https://sudact.ru/(дата обращения: 16.05.2022)
3 Уголовное дело № 190121. Архив Алтайского краевого суда.
4 Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Коленцевой Ирины Геннадьевны на нарушение ее конституционных прав статьей 107 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации[Электронный ресурс]. Определение Конституционного Суда Рос. Федерации от 30 сентября 2021 г. № 2121-О. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
функционируют в системе. Если же, несмотря на изложенные нормы, такое оборудование все же будет установлено, то лица, совместно проживающие с подозреваемым или обвиняемым, могут обжаловать такое решение. Это находит подтверждение в п. 38 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.12.2013 № 41, в котором прямо предусмотрено: «Если судебное решение об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста затрагивает права и законные интересы проживающих в том же жилом помещении собственника жилья или других лиц, они вправе обжаловать его в установленном законом порядке»1.
Также обратим внимание, что в Постановлении Правительства России № 134 речь идет только о лицах, проживающих совместно с подозреваемым (обвиняемым). Учитывая, что домашний арест может назначаться лицу, находящемуся в лечебном учреждении (ч. 1 ст. 107 УПК РФ), то права лиц, проходящих лечение в той же организации и находящихся с таким лицом, например, в одной палате, аналогичным образом должны быть, безусловно, защищены, что требует, по нашему мнению, нормативного уточнения. Возникает вопрос: с кем необходимо согласовывать возможности исполнения меры пресечения и использования электронного устройства аудиовизуального контроля в лечебном учреждении? Возможно, по аналогии с жилищем, это должно быть согласовано с лицами, находящимися в лечебном учреждении, совместно с обвиняемым. А может быть с администрацией этого учреждения. Либо с теми и другими. Ответа на этот вопрос пока нет.
Исследование правовой природы положений Постановления Правительства России № 134 имеет как чисто научное, теоретическое значение, так и практический смысл. В зависимости от того, как она будет определяться, могут быть решены, например, прикладные проблемы: каким должен быть порядок обжалования - в уголовном, гражданском или административном судопроизводстве; есть ли необходимость уведомлять об обжаловании следователя. На наш взгляд, уведомление следователя необходимо, это вытекает из системного анализа законодательства. Обжалование может повлечь отмену или изменение меры пресечения. Это не должно стать для следователя неожиданностью, так как возникнет необходимость избрания им иной меры пресечения. По поводу порядка рассмотрения жалоб о применении оборудования электронного контроля в практике встречаются различные подходы.
Обвиняемый С.А. Колгашкин обратился в Селивановский районный суд Владимирской области с заявлением о признании незаконным бездействия старшего инспектора филиала по Селивановскому району ФКУ УИИ УФСИН России по Владимирской области. В заявлении обвиняемый требовал заменить неисправное контролирующее техническое устройство, которое ложно фиксировало нарушения расписания присутствия в месте исполнения домашнего ареста, либо установить электронное устройство аудиовизуального контроля для подтверждения или
опровержения показателей вышеуказанных приборов. Данное обращение было
2
рассмотрено в порядке гражданского судопроизводства .
На страницах литературы отмечается, что суды придают таким решениям следователя и сотрудников ФСИН техническое значение, что не совсем правильно. Понятие уголовного преследования не может трактоваться слишком узко, оно также охватывает действия и решения должностных лиц, формально не являющиеся процессуальными (предусмотренными УПК РФ), но нарушающие конституционные права и требующие судебной защиты еще во время досудебного производства [6, с. 63].
1 О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и запрета определенных действий [Электронный ресурс]. Постановление Пленума Верховного Суда Рос. Федерации от 19 декабря 2013 г. № 41. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
2 Решение Селивановского районного суда Владимирской области № 2-109/2015 2-109/2015~М-85/2015 М-85/2015 от 25 марта 2015 г. по делу № 2-109/2015. URL: https://sudact.ru/(дата обращения: 16.05.2022)
В понятии органа Конституционного надзора конституционно-правовой смысл дает право на обжалование в порядке ст. 125 УПК РФ в тех случаях, когда действиями и решениями должностных лиц порождаются последствия, выходящие за рамки, собственно, процессуальных отношений и приводящие к нарушениям конституционных прав и свобод, которые уже не могут быть эффективно восстановлены в ходе последующего судебного контроля в судебном разбирательстве1.
По нашему мнению, пробелом в рассматриваемом Постановлении Правительства России № 134 является то, что в нем не нашли отражения положения о возможности/невозможности использования их по медицинским показаниям, например, если у подозреваемого или обвиняемого возникнет аллергическая реакция на персональные средства контроля либо они окажут негативное влияние на установленные в его теле медицинские приборы (например, кардиостимулятор). Медицинские показатели, препятствующие применению персональных средств контроля, могли бы быть закреплены по аналогии с тяжелыми заболеваниями, препятствующими содержанию под стражей, которые закреплены Постановлением Правительства России от 14.01.2011 № 3 «О медицинском освидетельствовании»2.
В одном из уголовных дел заявитель обжаловал решение начальника филиала по г. Находке ФКУ УИИ Главного управления ФСИН России по Приморскому краю об установке электронного браслета на его лодыжку, ссылаясь в том числе на состояние своего здоровья. Между тем, несмотря на то, что заявитель продолжал проходить курс лечения у дерматолога в медицинском центре, заключающийся в приеме лекарственных препаратов, противопоказаний для ношения электронного браслета выявлено не было. Находкинский городской суд Приморского края отказал в удовлетворении жалобы, руководствуясь нормами ст. 254 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (подача заявления об оспаривании решения, действия (бездействия) органа государственной власти, органа местного самоуправления, должностного лица, государственного или муниципального служащего)3. И снова возникает вопрос о порядке обжалования, так как в данной жалобе заявлено о нарушении конституционных прав, в частности права на охрану здоровья, гарантированного ст. 41 Конституции Российской Федерации. Из этого следует, что доводы, приведенные в жалобе, являются важными в конституционном смысле, так как затрагивают конституционно-правовой статус гражданина, соответственно, являются предметом обжалования в порядке ст. 125 УПК РФ.
Обратим внимание на еще одну немаловажную деталь, которую отмечают специалисты: согласно инструкции по использованию электронных браслетов их запрещено погружать в воду более чем на 30 секунд [7, с. 122], что остро ставит вопрос о проблемах соблюдения правил личной гигиены лиц, которым такой браслет установлен, ведь очевидно, что за этот срок невозможно принять душ, сходить в баню и т. д. Электронный браслет вполне можно надевать на запястье, однако сложившаяся практика показывает, что он фиксируется только на лодыжке [8, с. 93], лишая подконтрольное лицо права выбора места установки электронного устройства.
В этой же жалобе на решение начальника филиала по г. Находке ФКУ УИИ Главного уравления ФСИН России по Приморскому краю были и необъективные доводы, в которых было правомерно отказано. По аналогии с медицинскими показателями, заявитель сослался на религиозные убеждения, указав, что в решении не учтено
1 Постановление президиума Ростовского областного суда от 27 февраля 2014 г. № 44-у-75 // [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
2 О медицинском освидетельствовании подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений [Электронный ресурс]. Постановление Правительства Рос. Федерации от 14 января 2011 г. № 3. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
3 Решение Находкинского городского суда Приморского края от 22 апреля 2013 г. (Дело № 2 -1612/13). URL: https://sudactш/regular/doc/4fшAJvnYqbL/(дата обращения: 16.05.2022)
вероисповедание и то, что он как православный христианин не может допустить размещения на своем теле никаких технических средств, которые отслеживали бы его действия, частную семейную жизнь. Суд вполне обоснованно признал данные доводы несостоятельными.
Тем не менее нельзя не отметить, что в этом случае рассматриваемые положения Постановления Правительства России № 134 затрагивают чувствительную сферу автономии человека, соприкасаясь с конституционно-правовой охраной его прав на личную неприкосновенность, достоинство личности, охрану здоровья и медицинскую помощь (ч. 1 ст. 22, 21, ч. 1 ст. 41 Конституции Российской Федерации). Конституционный Суд Российской Федерации в своем постановлении обратил внимание на конституционно-правовой смысл права на охрану здоровья и медицинскую помощь обвиняемых, содержащихся под стражей1. Между тем для сферы уголовно-процессуальной деятельности в досудебном производстве реализация мер уголовно-процессуального принуждения, к которым относятся и меры пресечения, в части ограничения отдельных прав и свобод граждан является неизбежной и необходимой, поскольку это способствует устранению возможных препятствий, возникающих в процессе расследования и разрешения уголовных дел, в целях непосредственного обеспечения достижения назначения уголовного судопроизводства.
Нельзя не отметить, что Постановление Правительства России № 1342, изданное в соответствии с ч. 11 ст. 105.1 УПК РФ, в части правового регулирования мер пресечения в виде домашнего ареста, запрета отдельных действий (так называемой контролируемой свободы) и залога оказывает влияние на уголовно-процессуальную деятельность и уголовно-процессуальные отношения.
Подводя итог изложенному выше, можно сделать следующие выводы:
1. Несмотря на отсутствие в перечне средств контроля процессуальных норм, несоблюдение этого перечня может повлечь нарушение, подлежащее обжалованию. Что касается непосредственно Правил, то некоторые их положения можно охарактеризовать как близкие к процессуальным. Указанными нормами не только конкретизируются предписания федерального закона - в данном случае УПК, но и фактически устанавливаются особые правила осуществления процессуальных действий и принятия решений соответствующими субъектами.
2. Необходимо в Постановлении Правительства России предусмотреть обязанность органа, осуществляющего контроль, своевременно информировать дознавателя, следователя об обжаловании обвиняемым решений сотрудников УФСИН России о применении конкретных технических средств, в целях возможного избрания ими иной меры пресечения.
3. Учесть в Постановлении Правительства России возможность обжалования избранных мер пресечения, предусмотренных ст. 105.1, 106, 107 УПК РФ, по медицинским показаниям, в связи с состоянием здоровья подозреваемого, обвиняемого.
4. Исходя из конституционно-правовых представлений высшего органа Конституционного контроля, рекомендовать рассмотрение жалоб о нарушении прав
1 По делу о проверке конституционности части первой 1 статьи 110 и статьи 389.2 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, а также Постановления Правительства Российской Федерации "О медицинском освидетельствовании подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений" в связи с жалобой гражданки Н.И. Мургиной [Электронный ресурс]. Постановление Конституционного Суда Рос. Федерации от 19 апреля 2022 № 16-П. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
2 О порядке применения аудиовизуальных, электронных и иных технических средств контроля, которые могут использоваться в целях осуществления контроля за нахождением подозреваемого или обвиняемого в месте исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста, а также за соблюдением возложенных судом запретов подозреваемым или обвиняемым, в отношении которого в виде меры пресечения избран запрет определенных действий, домашний арест или залог [Электронный ресурс]. Постановление Правительства Рос. Федерации от 18 февраля 2013 г. № 134. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
граждан, проживающих совместно с подозреваемым, обвиняемым в месте исполнения меры пресечения либо проходящих вместе с ним лечение в медицинском учреждении, в порядке ст. 125 УПК РФ, как затрагивающие конституционно-правовой статус гражданина1.
1. Романова С.В. Практика применения электронных браслетов: история и современность // Концепт. 2015. № 2. С. 106-110.
2. Шапошников С.Г. Об эффективности полицейского электронного слежения: мировой опыт и возможность применения в отношении поднадзорных лиц в Российской федерации // Академическая мысль. 2021. № 3. С. 89-91.
3. Головко Л.В. Альтернатива лишению свободы - очередная химера? // ЭЖ-Юрист. 2010. № 3. С. 1.
4. Непомнящая Т.В. Проблемы назначения и исполнения наказания в виде ограничения свободы // Вестник Омского университета. Сер. «Право». 2010. № 3. С. 175-178.
5. Гришин А.В., Чувальникова В.И. Запрет определенных действий как мера пресечения, избираемая по судебному решению // Научный вестник Орловского юридического института МВД России имени В.В. Лукьянова. 2020. № 2(83). С. 72-79.
6. Булатов Б.Б., Николюк В.В. Медицинское освидетельствование обвиняемого для установления заболевания, препятствующего содержанию его под стражей // Законы России. 2020. №7. С. 63-69.
7. Голубцова К.И., Давлетшина К.И. Проблемные вопросы эксплуатации систем электронного мониторинга подучетных лиц в федеральной службе исполнения наказаний и перспективные направления их решения // Вестник Самарского юридического института. 2021. № 5. С. 122-127.
8. Прудник В.В., Кутукова Т.Т. К вопросу применения правил ношения электронного браслета в качестве средства персонального контроля // Актуальные вопросы информатизации Федеральной службы исполнения наказаний на современном этапе развития уголовно-исполнительной системы. Тверь, 2020. С. 93-97.
1. Romanova S.V. Praktika primeneniya e'lektronny'x brasletov: istoriya i sovre-mennost' // Koncept. 2015. № 2. S. 106-110.
2. Shaposhnikov S.G. Ob e'ffektivnosti policejskogo e'lektronnogo slezheniya: mirovoj opy't i vozmozhnost' primeneniya v otnoshenii podnadzorny'x licz v Rossij-skoj federacii // Akademicheskaya mysl\ 2021. № 3. S. 89-91.
3. Golovko L.V. Alternativa lisheniyu svobody' - ocherednaya ximera? // E'Zh-Yurist. 2010. № 3. S. 1.
4. Nepomnyashhaya T.V. Problemy' naznacheniya i ispolneniya nakazaniya v vide ogranicheniya svobody' // Vestnik Omskogo universiteta. Ser. «Pravo». 2010. № 3. S. 175-178.
5. Grishin A.V., Chuval'nikova V.I. Zapret opredelenny'x dejstvij kak mera pre-secheniya, izbiraemaya po sudebnomu resheniyu // Nauchny'j vestnik Orlovskogo yuridiche-skogo instituta MVD Rossii imeni V.V. Luk>anova. 2020. № 2(83). S. 72-79.
6. Bulatov B.B., Nikolyuk V.V. Medicinskoe osvidetel'stvovanie obvinyaemogo dlya ustanovleniya zabolevaniya, prepyatstvuyushhego soderzhaniyu ego pod strazhej // Zako-ny' Rossii. 2020. №7. S. 63-69.
7. Golubczova K.I., Davletshina K.I. Problemny'e voprosy' e'kspluatacii sistem e'lektronnogo monitoringa poduchetny'x licz v federal'noj sluzhbe ispolneniya nakaza-nij i perspektivny'e napravleniya ix resheniya // Vestnik Samarskogo yuridicheskogo instituta. 2021. № 5. S. 122-127.
1 Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации [Электронный ресурс] от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
8. Prudnik V.V., Kutukova T.T. K voprosu primeneniya pravil nosheniya e'lektron-nogo brasleta v kachestve sredstva personal'nogo kontrolya // Aktual'ny'e voprosy' in-formatizacii Federal'noj sluzhby' ispolneniya nakazanij na sovremennom e'tape raz-vitiya ugolovno-ispolnitel'noj sistemy'. Tver', 2020. S. 93-97.
Информация об авторе
Валюлин Руслан Рашитович. Преподаватель кафедры уголовного процесса. Барнаульский юридический институт МВД России. 656038, Россия, г. Барнаул, ул. Чкалова, д. 49.
Information about the author
Ruslan R. Valiullin. Lecturer of the Department of Criminal Procedure. Barnaul Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 49 Chkalova str., Barnaul, 656038, Russia.
Статья поступила в редакцию 21.06.2022; одобрена после рецензирования 20.10.2022; принята к публикации 01.11.2022.
The article was submitted june 21, 2022; approved after reviewing october 20, 2022; accepted to the writing of the article for publication november 1, 2022.
