CC BY
13Значение памятников зодчества дворянской усадебной культуры в первые годы советской власти
Устинов Иван Александрович
кандидат исторических наук, доцент кафедры архитектуры НИУ Московский государственный строительный университет, iov3@yandex.ru
Статья раскрывает новое социально культурное значение, которое получает архитектурно-культурное наследие дворянской культуры в условиях советской власти. Рассматриваются противоречия возникающие в части сохранения архитектурного наследия с одной стороны, и отказ от дворянской «буржуазной» культурной составляющей усадебной архитектуры. В статье раскрываются вопросы переформатирования массового сознания с одной стороны, и сохранения материальных и культурных ценностей с другой. В статье указаны шаги, которые были предприняты с целью сохранения культурных сокровищ народа и охране памятников искусства и старины среди которых большое внимание уделялось архитектурным древностям Москвы. В условиях новой власти пересматривался взгляд на новую архитектуру, формировались новые идеологические принципы, влияющие на пластическую и идейную составляющую новой архитектуры, но вместе с тем новая власть полностью не отказывалась от архитектурного наследия, справедливо полагая, что без полного всестороннего осознания всей старой культуры невозможно создать нормальную базу для дальнейшего роста человечества. В рамках изменения массового сознания и сохранения исторического и культурного наследия, в виде дворянских усадебных комплексов и особняков, встал вопрос их сохранения и эксплуатации, что имело целью не только не допустить их дальнейшего разграбления, но и дальнейшего применения в социально-культурных и практических целях. Многие усадебные комплексы и особняки стали общественными, государственными и культурными учреждениями, что уберегло их от разрушения и разграбления в самые первые годы советской власти, в условиях, когда нередки были настроения, подталкивающие к уничтожению всех следов культуры, ранее господствующего класса.
Ключевые слова: Московская городская усадьба, культура, архитектура, октябрьская революция
Вводная часть и новизна. Излагаемый в данной работе материал позволяет рассмотреть трансформацию значения архитектурных памятников усадебной культуры в условиях советской власти
Данные о методике исследования. Данная статья, являясь собственным научным исследованием, опирается на собранный аналитический материал. В том числе на материал диссертационного исследования: «Устинов И.А. Московская городская усадьба (2-я половина XVIII - 1-я половина XIX в.). Этапы развития и историко-культурное значение»
Следствием октябрьской революции 1917 г. явились фундаментальные перемены во всех областях социально-политической жизни. Принципиальный разворот состоялся и в вопросах, затрагивающих русскую усадебную культуру, и, в том числе, культуру московской усадьбы, как классово враждебной. Политика новой революционной власти, была нацелена на переформатирование массового сознания по отношению к старым культурным ценностям. Для маркировки культурных векторов, являющихся ориентирами в дореволюционной России, сформировалось понятие "буржуазная культура", и все, что оказывалось в рамках этого понятия, переосмысливалось. Революционная культурно-политическая установка диктовала принципиальное переосмысление культурных приоритетов "старого" мира, где основной задачей стало воспитания нового советского человека, строителя нового мира.
Ярким примером этому тезису может служить фрагмент из воспоминаний о В.И. Ленине, выдающегося советского политического деятеля, наркома просвещения А.В. Луначарского. На заседании Политбюро ЦК РКП(б) на его тезисы о важнейшем культурном значении Большого театра, "Владимир Ильич, - вспоминал Луначарский, - хитро прищурил глаза и сказал: - А все - таки это кусок чисто помещичьей культуры, а против этого никто спорить не может". После чего, финансирование Большого театра было сокращено. Исключительно помещичьим виделся Владимиру Ильичу придворно-помпезный тон оперы [1] Но, вмести с тем, Ленин был твердо убежден, что "...необходимо вытянуть из буржуазной премудрости все, что может быть полезным, чтобы затем уничтожить буржуазию и построить наш собственный мир" [1].
Владимир Ильич как глава молодого советского государства был убежден, что "нельзя использовать все то, что создал против нас капитализм в
X X
о
го А с.
X
го т
о
м о м м
см см о см
о ш т
X
<
т О X X
смысле культурных ценностей..." Однако Ленин был согласен и с тем, что без наследия капиталистической культуры социализма не построить [2]. Луначарский в своих мемуарах отмечал, что "Ленина интересовала, прежде всего, та культура, которая являлась необходимой предпосылкой для завоевания законченной социалистической культуры, для закрепления политических побед и для успешного строительства социалистического хозяйства в нашей стране."[1] Революционные события 1917 г. стали причиной иного взгляда и на ценность усадебного архитектурного наследия для молодой советской республики. В одной из бесед с В.И. Лениным А.В. Луначарский был обеспокоен повреждением и в ряде случаев уничтожением ценных художественных зданий, произошедших во время боев революционного пролетариата Москвы с вооруженными формированиями Временного правительства, на что Ленин ему парировал: "Как Вы можете придавать такое значение тому или иному старому зданию, как бы оно ни было хорошо, когда дело идет об открытии дверей перед таким общественным строем, который способен создать красоту, безмерно превосходящую все, о чем только могли мечтать в прошлом". [3]
Вместе с тем, одним из первых декретов, подписанных Владимиром Ильичом, были декреты о сохранении "культурных сокровищ народа" и о национализации музеев [4], в том числе, декрет о запрете вывоза за рубеж объектов особого художественно-исторического значения, который был подписан 19 сентября 1918 г. [2], и "О регистрации приеме на учет и охране памятников искусства и старины, находящихся во владении частных лиц обществ и учреждений", от 5 октября 1918 г. [14]
Культурное наследие Москвы, в том числе ее архитектурные памятники, были в поле внимания Ленина. В своих мемуарах В.Д. Бонч-Бруевича, отмечал [6] что Владимир Ильич, несмотря на свою загруженность, не упускал из виду архитектурные древности Москвы. Архитектор А.К. Воронский, разговаривавший с Лениным в 1918 г., отмечал, что "Ленин часто говорил о необходимости при реконструкции Москвы сохранять памятники древнего зодчества, все ценное, что создано художественным гением русского народа. Акцентируя внимание на значение культурного наследия, он говорил, что необходимо принимать во внимание достижения искусства. Затрагивая тему развития советской культуры, Ленин отстаивал красоту в искусстве, вместе с тем, он предупреждал об опасности проникновения в наше искусство мещанства. Однажды он сказал мне: "Делайте красиво, но только помните - без мещанства [2].
О точке зрения Ленина в отношении до революционного "мещанского" быта свидетельствует и другой фрагмент из мемуаров Луначарского: "Здесь, в области борьбы с мещанством, - утверждал Владимир Ильич, - одно из самых главных
мест нашего боевого культурного фронта. Как и всюду, так и здесь, легче победить те или другие организованные формы философской и моральной мысли крупной буржуазии и ее интеллигенции, и их извращенного искусства... чем это массовое, стихийное безмозглое сопротивление рассыпающегося и полного отравы мещанского быта" [1].
Однако, по свидетельству Луначарского, Ленин не был сторонником абсолютного отказа от дворянской культуры. Он был убежден, что "лишь полное всестороннее осознание всей старой культуры может создать нормальную базу для дальнейшего роста человечества... Изучай всесторонне до дна прошлые культуры, и только тогда ты сможешь сказать, что ты строитель будущего" [7].
Вместе с тем, в условиях новой внутренней политики, перед новой властью возникло множество вопросов, касающихся охраны и использованием, в соответствии с новыми условиями, городских усадебных комплексов и прилегающих к ним территорий, в том числе усадебные парки. Возникла необходимость не только не допустить расхищение и мародерство по отношению к частным особнякам, но и нахождения формы их дальнейшей эксплуатации. 3 ноября 1917 г. А.В. Луначарским было обнародовано обращение "Берегите народное достояние", целью которого являлось акцентировать внимание жителей Москвы на потерю для страны многочисленных памятников материальной культуры и убедить их встать на защиту культурных ценностей, среди которых были и бывшие дворянские усадебные комплексы [8]. Заканчивалось воззвание призывом: "Непередаваемо быть комиссаром просвещения в дни, свирепой, беспощадной, уничтожающей войны и стихийного разрушения ...нельзя оставаться на посту, где ты бессилен, поэтому я подал в отставку. Но мои товарищи народные комиссары считают отставку недопустимой. Я остаюсь на посту. Но умоляю вас, товарищи, поддержите меня, помогите мне. Храните для себя и потомства красы нашей земли. Будьте стражами народного достояния" [9]. В том же ноябре 1917 г. А.В. Луначарский сформировал при Наркомпросе Коллегию по делам музеев и охране памятников искусства и старины [10]. А 9-го декабря 1917 г. Совнаркомом было принято решение ассигновать Наркомпросу средства на охрану дворцов и музеев [9].
Позже, вспоминая этот период, А.В. Луначарский отмечал: "...Величайшая опасность грозила накопленным культурным сокровищам, возможна была потеря старого мастерства, разрыв культурных связей. С этой точки зрения государство было вынуждено взять на себя роль охранителя памятников старого художества. Конечно, здесь (было) очень легко встать на ту точку зрения, которую больше от озорства, чем со зла выразил Маяковский: "Расстреливай Растрелли", - однако эта фраза, несомненно, мещанско-анархическая, а не
пролетарская. К наследству, - писал Луначарский, - которое он получает от прошлого, пролетариат должен относиться заботливо и серьезно... Революция всегда грозит страшно понизить культуру, и пролетариат в высшей степени должен быть заинтересован, чтобы такое понижение культуры было бы возможно менее значительным и возможно кратковременным... На таком органе пролетарского государства, как Народный Комиссариат Просвещения, целиком лежит задача ослабить этот культурный кризис" [12].
После октябрьской революции 1917 г. в связи с изменением политического курса страны, резко поменялась судьба бывших усадебных комплексов и учреждений, находящихся на их территории. Так, в 1918 г. было расформировано Елизаветинское училище, которое было расположено в бывшей усадьбе Н.А. Демидова, и после чего главный дом с флигелями и хозяйственными пристройками усадьбы были отданы госпиталю. Позже, в середине XX в., было осуществлено строительство стадиона, который был размещен на территории бывшего усадебного парка. Во второй половине XX в. на территории бывшей усадьбы был размещен педагогический институт, что явилось причиной перепланировки усадебного комплекса.
Управляющим делами Совета Народных Комиссаров В.Д. Бонч-Бруевичем, и заместителем председателя народного комиссариата просвещения М.Н. Покровским, 5 октября 1918 г. был подписан декрет о регистрации памятников искусства и старины, являющихся собственностью частных лиц, общественных организаций и учреждений, который был опубликован 10 октября 1918 года. В декрете указывалось: "Произвести первую государственную регистрацию всех монументальных памятников искусства и старины. Брать на учет находящиеся во владении обществ, учреждений и частных лиц монументальные памятники, имеющие историческое, научное и художественное значение". Особо отмечалось, что "никакое отчуждение, переделка или ремонт принятых на учет монументальных исторических памятников не могут быть произведены без разрешения коллегии по делам музеев. Принятые на учет монументальные памятники могут быть принудительно отчуждены, если сохранности их будет грозить опасность" [17, 14]. Собственники особняков и бывших усадебных комплексов, обязывались не позднее месяца со дня опубликования декрета представить информацию о памятниках старины находящихся в их собственности.
В том же году было обнародовано постановление комиссариата имуществ республики, которое было направлено на сохранение обстановки и собраний, находившихся в усадебных комплексах. В нем указывалось, что: "...все имущество художественно-исторического и научного значения, нахо-
дящиеся в усадьбах как, например, картины, портреты, мебель, старинные костюмы, люстры, библиотеки, архивы, рукописи, письма без ведома и разрешения комиссариата имуществ не должно продаваться или отчуждаться. Это имущество должно оставаться на местах впредь до принятия его на учет комиссариатом.» [22] С целью более эффективного сохранения памятников старины в Москве и округе Совету Народных Комиссаров было предписано от имени комиссариата иму-ществ объявлять собственностью республики частные коллекции, библиотеки, архивы и целые усадьбы, которые на тот момент представляли ис-торико-художественную ценность и которым могло угрожать расхищение либо частичное или полное уничтожение [22].
Так же, в 1918 году вышел декрет об отмене права частной собственности. В соответствии со статьей 1-ой данного декрета, право частной собственности отменялось на все без исключений земельные владения - как застроенные, так и не застроенные, находящиеся в пределах города. Статья 6 утверждала, что все городские земли и строения, которые подпадают под действие данного декрета, объявляются достоянием всего народа [16]. Этот декрет стал началом процесса ликвидации прав частной собственности на земельные владения и недвижимое имущество в пользу государства.
В следующем, 1919 г., был обнародован декрет о социализации земли, в соответствии с которым все усадебные владения стали народным достоянием. Это говорило о том, что государство становясь собственником и пользователем бывших частных владений, решало вопрос сохранности бывших усадебных комплексов. Учитывая, что в числе прочих были комплексы большого художественно-исторического значения,коллегией по делам музеев и охраны памятников искусства и старины Народного Комиссариата по просвещению было осуществлено обращение Совету Народных Комиссаров с просьбой указать, на каких условиях могут быть переданы в ее непосредственное ведение части усадеб, имеющие художественное значение и в коих коллегия могла бы формировать художественно - исторические и бытовые музеи [17].
Ярким положительным примером государственного вмешательства в охрану историко-культурных ценностей может служить послереволюционная судьба усадьбы "Нескучный сад". Она стала одной из усадеб, поставленных "на охрану", с дальнейшей ее музефикацией. Уже в 1918 г. весь комплекс усадьбы "Нескучный сад" был в числе объектов, которые необходимо сохранить. В соответствии с заключением комиссии по охране памятников совдепа Замоскворецкого района, «помещение летнего павильона "Нескучного сада" в дальнейшем использоваться под чайную не может, в виду высокой ценности старинного паркета
х
X
о
го А
с.
X
го т
о
м о м м
см см о см
о ш т
X
<
т О X X
и наличия пожарной опасности» [18]. 25 июля 1918 г. состоялась комиссия по передаче здания Нескучного дворца в ведомство Комиссариата иму-ществ республики, с уточнением ряда мероприятий, связанных с приспособлением здания манежа для зала парадных собраний [19].
Позднее и другие помещения комплекса стали менять свое функциональное назначение в соответствии новыми нуждами, что происходило как с главным корпусом усадьбы, так и с ее флигелями и павильонами. В связи с этим любопытен договор учреждения, занимающегося пчеловодством с Комиссариатом имуществ республики на право целевой эксплуатации территории и строений Нескучного сада. В документе говорилось: "Для всех нужд пасеки должны быть предоставлены следующие постройки: летний домик, купальный павильон, кофейный домик, а также помещения для использования зимой в виде омшаника. Отделу пчеловодства отводится особый участок к заставам, с правом возведения построек и постановления разного рода изгородей. На площадке перед летним домиком допускается постановка улей с пчелами. Площадка перед кофейным домиком также может быть преобразована"[20].
В результате работы коллегии по делам музеев 10 ноября 1919 г. состоялась передача в ее ведение дворцового комплекса в бывшей усадьбе "Нескучный сад". В приказе значится, что в соответствии с утвержденным коллегией Наркомпроса проектом расформирования отдела имуществ республики, имущество усадебного комплекса «Нескучного сад» переходит в распоряжение Отдела по делам музеев [23]. В регламенте, обозначающим разрешенные формы его эксплуатации, определялось, что, "признавая за Нескучным дворцом явление редкого образца архитектурного зодчества, а сад, признавая одним из лучших усадебных садов, и что усадьба "Нескучное" должна быть сохранена в неприкосновенном виде, народный комиссар просвещения находит, что дворец и сад не могут быть приспособлены для нужд вновь образующейся горной академии. В виду вышеизложенного, Нескучный дворец со всеми своими пристройками и сад передаются в ведение отдела по делу музея и охраны памятников искусства и старины, для устройства там бытового музея усадебного типа." [24] К формированию музея было указано приступить без промедления, чтобы к весне трудящиеся имели возможность его посещать и гулять в его саду.
В соответствии с докладной запиской музейного отдела в народный комиссариат просвещения, значительное внимание было отведено теме экспонирования русской народной игрушки. Собранные предметы должны были войти в состав имущества бытового музея, устраиваемого коллегией в главном доме бывшего усадебного ком-
плекса. По отзывам сотрудникам, формировавшим данный музей, в процессе создания экспозиционного ряда бытовых музеев, необходимо принимать в расчет не только историко-художествен-ное значение экспонатов, но и конкретно практическое, которое будет иметь значение для работающих в области прикладного искусства [17]. Из чего следует, что в процессе формирования музеев решались не только историко-исследовательские и культурно-просветительские задачи, но и задачи, практического применения в послереволюционной России.
Задачи воспитательной и попуризационной функцией музея как проводника народного искусства, связанным с воспитанием художественного вкуса у народа, во многом отражалось в рамках государственной политики. "Бдительная осторожность, - писал Луначарский, - должна охранять культурное творчество в реформе естествознания, искусствоведенья и в форме собственных продуктов художественного творчества, оформляющего наши идеи и чувства, и широко захватывающее массы" [1]. О культурно - воспитательной и просветительской функции этого усадебного комплекса свидетельствует и письмо, направленное в комиссариат имуществ республики, исходящее из культпросветкомиссии, которое было датировано еще 26 мая 1918 г.: "Покорнейше просим разрешить осмотр дворца в Нескучном саду участникам экскурсии, устраиваемой культурно-просветительской комиссией" [18].
Вследствие расформирования в 1919 г. комиссариата имуществ республики все что находилось на его балансе передавалось Наркомпросу, в виду чего ему делегировалось хозяйственное администрирование имуществ, с выявленной художественной и исторической ценностью, а также учет и охрану памятников искусства и старины. " Художественно - историческим имуществом, - говорилось в инструкции Наркомпросу, - следует разуметь такие памятники истории, искусства и быта, как дворцы, старинные усадьбы, особняки... другие художественно исторические здания, парки, оранжереи" [20].
С учетом данной передачи полномочий, по охране памятников искусства и старины, в том же году было принято постановление Совета Народных Комиссаров, в котором определялось, что "Отдел по делам музеев и охраны памятников искусства и старины народного комиссариата по просвещению является центральным и единственным органом руководящим и управляющим делом охраны памятников искусства, старины и жизни музеев". В статье XIII данного постановления было обозначено, что "все распоряжения, планы и инструкции исходят из Отдела по делам музеев и охраны памятников искусства и старины, пребывающего в Москве". Статья XXI постановления определяла, что "...подотдел реставрации народного
комиссариата просвещения занят исправлением повреждений памятников искусства и старины", а в статье XXII указывалось, что "...подотдел монументальной реставрации занимается изучением памятников архитектуры" [17]. Все эти меры, были направленны на то, чтобы бывшие московские дворянские усадебные комплексы, их внешний архитектурный облик, планировка, все историческое и культурно-значимое содержимое, так же как и усадебные парки, входящие в единый комплекс усадебного владения, на юридическом уровне перешли в распоряжение Наркомпроса. Это формировало благоприятные условия для сохранения, в рамках правового поля, памятников зодчества и прочих материальных ценностей, относящихся к городской усадебной культуре.
Литература
1. Луначарский А.В. О Владимире Ильиче // Сборник статей и воспоминаний. М., 1933 С.42.
2. Владимир Ильич Ленин о культуре. М., 1985. С.178-179.
3. Луначарский А.В. В.И. Ленин и литературоведение. М., 1934. С.39.
4. Ленин о культуре и искусстве. М., 1956. С.29.
5. Ленинские декреты о Москве. М., 1978. С.125.
6. Воспоминания о В.И. Ленине. М., 1969. С.404.
7. Луначарский А.В. Идеализм и материализм. Культура буржуазная, переходная и социалистическая. М.-Л., 1924. С.172,189.
8. Воззвание было опубликовано в газетах: "Новая жизнь" № 172. 4/17 ноября 1917 г., "Известия" ВЦИК. №216. 4/17 ноября и др.
9. Первое Советское правительство. М., 1991. С.189.
10. Грабарь И.Э. Моя жизнь. Автомонография. М.-Л., 1937. С.272.
11. Первое Советское правительство. С.193.
12.Луначарский А.В. Искусство и революция. М., 1924. С.8.
13. ГАРФ. Ф. А-2307. Оп.8. Д.6. Л.12.
14.Ленинские декреты о Москве М., 1978. С.125.
15. ГАРФ. Ф.Р-410. Оп.1. Д.2. Л.1.
16. Декреты Октябрьской революции. М., 1933 С.169.
17. ГАРФ. Ф.А-2306. Оп.28. Д.2. Л.65.
18. ГАРФ. Ф.Р-410. Оп.1. Д.30.
19. ГАРФ. Ф.Р-410. Оп.1. Д.38.
20. ГАРФ. Ф.Р-410. Оп.1. Д.2. Ч.3.
21. ГАРФ. Ф.Р-410. Оп.1. Д.30. Л.6.
22. ГАРФ. Ф.Р-410. Оп.1. Д.2. Ч.1. Л.1.
23. ГАРФ. Ф.А-2307. Оп.3. Д.256. Л.1.
24. ГАРФ. Ф.А-2307. Оп.3. Д.258. Л.1.
The value of architectural monuments of the noble estate culture in the early years of Soviet power
Ustinov I.A.
Moscow State University of Civil Engineering
JEL classification: L61, L74, R53_
The article reveals the new social and cultural significance that the architectural and cultural heritage of the noble culture receives under the conditions of Soviet power. Discusses the contradictions that arise in terms of preserving the architectural heritage on the one hand, and the rejection of the noble "bourgeois" cultural component of the estate architecture.
The article reveals the issues of reformatting the mass consciousness on the one hand, and the preservation of material and cultural values on the other. The article indicates the steps that have been taken to preserve the cultural treasures of the people and protect monuments of art and antiquity, among which great attention was paid to the architectural antiquities of Moscow. Under the conditions of the new government, the view of the new architecture was revised, new ideological principles were formed that influenced the plastic and ideological component of the new architecture, but at the same time, the new government did not completely abandon the architectural heritage, rightly believing that without a full comprehensive awareness of the entire old culture it is impossible to create a normal basis for the further growth of mankind. As part of the change in mass consciousness and the preservation of historical and cultural heritage, in the form of noble manor complexes and mansions, the question arose of their preservation and exploitation, which was intended not only to prevent their further plunder, but also to further use for socio-cultural and practical purposes. Many estate complexes and mansions became public, state and cultural institutions, which saved them from destruction and plunder in the very first years of Soviet power, in conditions when there were often moods pushing for the destruction of all traces of the culture of the previously ruling class.
Keywords: Moscow city estate, culture, architecture, October Revolution
References
1. Lunacharsky A.V. About Vladimir Ilyich // Collection of articles and
memoirs. M., 1933 P.42.
2. Vladimir Ilyich Lenin about culture. M., 1985. S.178-179.
3. Lunacharsky A.V. IN AND. Lenin and literary criticism. M., 1934. S.39.
4. Lenin on culture and art. M., 1956. P.29.
5. Lenin's decrees on Moscow. M., 1978. P. 125.
6. Memories of V.I. Lenin. M., 1969. P. 404.
7. Lunacharsky A.V. Idealism and materialism. The culture is bourgeois,
transitional and socialist. M.-L., 1924. S. 172,189.
8. The appeal was published in the newspapers: "New Life" No. 172.
November 4/17, 1917, "Izvestia" of the All-Russian Central Executive Committee. No. 216. November 4/17, etc.
9. The first Soviet government. M., 1991. P. 189.
10. Grabar I.E. My life. Automonography. M.-L., 1937. S.272.
11. The first Soviet government. P.193.
12. Lunacharsky A.V. Art and Revolution. M., 1924. P.8.
13. GARF. F. A-2307. Op.8. D.6. L.12.
14. Lenin's decrees about Moscow M., 1978. P.125.
15. GARF. F.R-410. Op.1. D 2. L.1.
16. Decrees of the October Revolution. M., 1933 P.169.
17. GARF. F.A-2306. Op.28. D 2. L.65.
18. GARF. F.R-410. Op.1. D.30.
19. GARF. F.R-410. Op.1. D.38.
20. GARF. F.R-410. Op.1. D 2. Part 3.
21. GARF. F.R-410. Op.1. D.30. L.6.
22. GARF. F.R-410. Op.1. D 2. Part 1. L.1.
23. GARF. F.A-2307. Op.3. D.256. L.1.
24. GARF. F.A-2307. Op.3. D.258. L.1.
X X
о го А с.
X
го m
о
м о м м
