CC BY
42Кравченко С.А.
д.филос.н., профессор, зав. кафедрой социологии МГИМО
Подберёзкин А.И.
д.и.н., профессор МГИМО
ЗНАЧЕНИЕ ЛОКАЛЬНЫХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ И ЦИВИЛИЗАЦИОННЫХ ЦЕННОСТЕЙ В ФОРМИРОВАНИИ СОВРЕМЕННОЙ МЕЖДУНАРОДНОЙ ОБСТАНОВКИ
Ключевые слова: международные отношения, локальные цивилизации, цивилизационные ценности, национальная идентичность.
Одним из ярких феноменов международной жизни с конца ХХ века становится нарастающее военно-силовое противоборство между субъектами МО, представляющими разные системы ценностей, на основе которых формируются новые нормы, правила и корректируются интересы отдельных представителей человеческой цивилизации, которые (впрочем, очень условно) стали называть с конца прошлого века локальными человеческими цивилизациями (ЛЧЦ)1.
Таким образом мы утверждаем, во-первых, что нарастающее военно-силовое противоборство объективно выдвигает на первый план ЛЧЦ, новые центры силы и их военно-политические коалиции, чьё влияние на формирование военно-политической обстановки (ВПО) в мире становится решающим. В то же самое время, во-вторых, этот аспект остаётся часто незамеченным, оставаясь в тени теоретизирующих о «многополярности» политиках и учёных. Его игнорирование ведёт к непониманию основной тенденции и наиболее характерной черты современной ВПО, что, в свою очередь, отражается на политике безопасности России. Так, например, у части правящей элиты страны сохраняются иллюзии относительно перспектив российско-американских отношений даже тогда, когда представители США откровенно отрицают любые такие перспективы2. Либо когда недооценивается политика США по созданию широкой военно-политической коалиции на основе двусторонних отношений, включающей более 60 государств.
Это нарастающее военно-силовое противоборство стало ответной реакцией на процессы глобализации и универсализации в интересах западной, наиболее развитой в экономическом отношении, части человечества, а также, в свою очередь, следствием стремительного изменения в соотношении экономических сил и мощи человеческого капитала отдельных ЛЧЦ и других показателях государственного могущества. Угроза мир-системе, созданной по западной нормам, прежде всего в финансово-экономической и военно-политической области, стала рассматриваться на Западе как цивилизационная угроза.
Но не только эти причины стали толчком к усилению противоборства между разными ветвями человеческой цивилизации. Нарастающее противоборство между ЛЧЦ стало прямым следствием провала одного из важнейших направлений в глобализации, проводимой Западом, - мультикультурности, - которая вела к потере национальной идентичности и суверенитета государств в ХХ веке, их превращению в зависимые придатки Запада уже не только политически, но и социально-экономически, культурно-информационно. Возникла прямая угроза идентичности и суверенитету, которую уже не смогли игнорировать не только представители других ЛЧЦ, но и некоторых наций, которых успешно интегрировали в западную ЛЧЦ - Великобритании, Венгрии, Германии, Франции, Италии и ряда других.
В результате в политической области начался процесс возвращения к политике «наций-государств», существовавшей до этого на всей протяженности человеческой истории. Эта политика стала концентрироваться вокруг национальных систем ценностей и их продвижения, в том числе и силового, во внешний мир. Как справедливо отметил А.В. Щипков, «Мультикультурность отправили в утиль не потому, что мигранты оказались трудновоспитуемыми, а потому, что в мировой политике пришло время кардинального поворота и переоценки ценностей. Глобальный проект достиг своих пределов и был поставлен под сомнение. Начался откат - разумеется, на условиях и к выгоде глобализа-торов, которые намерены поколебать основы миропорядка «сверху», пока они не поколеблены «снизу». Для этого они вынуждены «поджигать» мировую периферию»3.
1 Локальная человеческая цивилизация - один из важнейших субъектов МО и ВПО, участвующих в формировании и реализации современной международной и военно-политической обстановки, выступающая в качестве возможной основы для создания военно-политической коалиции. Уже в последнее десятилетие один из авторов этой статьи активно использовал это понятие в серии работ, посвященных развитию и прогнозу МО и ВПО. См., например: Долгосрочное прогнозирование развития отношений между локальными цивилизациями в Евразии: монография / А.И. Подберёзкин и др. - М.: Издательский дом «Международные отношения», 2017. - 357 с.
Так, например, представитель США в ООН 24 июля 2018 года заявил о «принципиальной невозможности достижения договорённостей с Россией».
3 Щипков А.В. Похищение русской идентичности // Насправдг 6 июля 2018. - http://naspravdi.info/analitika/pohishchenie-russkoy-identichnosti
Современное состояние МО и ВПО невозможно адекватно оценить, если не признать, что в самых различных аспектах они формируются под сильнейшим влиянием межцивилизационной борьбы за продвижение и отстаивание своих национальных систем ценностей. Возвращение к политике, в основе которой лежит приоритет национальных ценностей и интересов, характерное для политики администрации Д. Трампа, происходит в расчёте на возможность военно-силового решения большинства проблем, становится главной особенностью современной МО и ВПО. При этом национальные (и цивилизационные) ценности имеют даже большее значение, чем собственно государственные интересы, которые становятся одной из частей этой системы ценностей.
Сказанное имеет самое прямое отношение к современной реальной внешней и военной национальной политике, более того, лежит в их основе, но, как ни странно, нередко не вполне учитывается, уступая место и внимание при осуществлении политических мероприятий на практике анализу и оценке исключительно государственных интересов. Недооценка значения «борьбы за продвижение национально-цивилизационных систем ценностей» в реальной политике чрезвычайно опасна, ибо не даёт иногда возможности правильно расставить приоритеты. Например, в оценке внешних угроз и опасностей: если противоречия между коммунистами и капиталистами рассматривались как преодолимые в некоторых случаях, то цивилизационные противоречия с русскими - нет. «Европа и Россия» рассматривалось на протяжении веков как прямая противоположность. Более того, возможность выживания и развития «Европы» нередко рассматривалось только в результате ликвидации русской идентичности. «Украина - не Россия!» - только один из элементов такой политики.
Так, в известном справочном издании ЦРУ «Книга фактов о мире» можно обнаружить много интересного относительно России. Например, она воспринимается как «Центральноазиатская» держава, которая была «основана в XII веке норманнами», т.е. главная современная проблема «раздела европейской идентичности» между Западом и Востоком решается просто: русских лишают права называться европейцами, изначально определяя их в разряд наследников хазар1, а историю православного государства произвольно сокращают на 200 лет. Умышленно «забывается» не только то, что ещё в IX веке Русь подписала почетный мир с крупнейшей и самой могущественной державой Европы Византией, но и то, что ареал расселения славян начинался от границ северной Италии и центральной Германии, а православие было признано на Руси одновременно с приходом христианства в Польшу, Данию, Норвегию.
Более того, на публикуемом официальном сайте карте ЦРУ «забыла» всю Восточную Сибирь и Дальний Восток России. Это так, как если бы мы показали карту США без Калифорнии и других западных штатов, а юг страны приписали Мексике. Иными словами, изначально вносится настойчивая корректива в российскую идентичность, имеющая вполне определённую политическую направленность: заранее, изначально лишить российскую нацию европейской истории и территории, что позже потребуется для «обоснования» политического, экономического и дипломатического действия.
А.В. Щипоков справедливо пишет, что «В таких условиях мир архаизируется и возникает новый запрос на идентичность и традицию. Вот что на самом деле имела в виду фрау Меркель. Переоценка ценностей уже происходит. Одним из её итогов стал «коричневый» переворот в Киеве и фактическая реабилитация фашизма западными элитами.
Идентичность принято определять через «квадрат идентичности» - набор известных параметров: язык, конфессия, культурная принадлежность, общая историческая судьба. Но если перевести смысл понятия «идентичность» на язык психологии, получится нечто вроде коллективной Я-концепции - то есть ответа общества на вопросы «кто мы, откуда и куда идём?». Осознание своей исторической миссии2.
Политическое и военно-политическое значение борьбы за сохранение и продвижение национальных систем ценностей определяется тем, что сегодня в политическом споре выигрывает тот, чья идентичность более прочна и устойчива. И наоборот: кризис идентичности ведёт сначала к утрате геополитических позиций в мире, а затем и суверенитета. Потеря суверенитета (даже частичная) ведёт к размыванию идентичности. Об этом отчётливо и не раз напоминал ещё в первой половине ХХ века И. Ильин.
К сожалению, мы забываем о том, что идентичность и суверенитет могут не только сохраняться, но и размываться, и уничтожаться. Представителей целых наций, как оказалось, можно в наши дни достаточно быстро «перепрограммировать» в нужном направлении, более того, даже сделать противниками собственных наций. Также как в средние века славянских мальчиков-мамлюков сделать элитой мусульманского общества.
Государства и нации поставлены перед очень жёстким выбором: сохранить идентичность и суверенитет, либо интегрироваться в чужую систему ценностей и национальные интересы, лишившись своих. Борьба внутри этих групп -внешнеполитическая и внутриполитическая - становится основным лейтмотивом в отношениях не только между ЛЧЦ и центрами силы, но и внутри самих ЛЧЦ и центров силы3. Кризис внутри ЕС, в отношениях между США и странами ЕС, в отношениях между ЕС и Россией и США и Россией не может быть оценён реально без учёта этого фактора.
Период, связанный с дроблением государств, регионализацией, искусственным конструированием идентично-стей (например, бывшая Югославия), заканчивается», - подчёркивает А.В. Щипков. «Растёт значение региональных союзов, рынков и валют. Симулякры глобального космополиса уступают место процессам реального этногенеза и на-циогенеза. С этой точки зрения следует смотреть и на возвращение Россией Крыма, и на успех фундаменталистских движений на Востоке, и на рост национально-консервативных, радикально националистических и нацистских идей в
1 См. подробнее: «CIA World Facts». - www.cia.gov.com
2 Щипков А.В. Похищение русской идентичности // Насправдг 6 июля 2018. - http://naspravdi.info/analitika/pohishchenie-russkoy-identichnosti
3 Долгосрочное прогнозирование развития отношений между локальными цивилизациями в Евразии: монография / А.И. Подберёзкин и др. - М.: Издательский дом «Международные отношения», 2017. - 357 с.
Восточной Европе. Не исключена новая волна суверенитетов: вслед за возвращением Крыма последовали попытки референдумов в Шотландии и Каталонии. И эта тенденция сохранится»1.
Эти процессы на уровне ЛЧЦ и их систем ценностей прямо влияют на состояние МО, стимулируя процессы региональной интеграции и концентрации сил на уровне ЛЧЦ2. «Мир вновь возвращается к нерешённым проблемам XVIII века, связанным с доминированием формата nation state, конфликтом секулярного и религиозного. Национальные общности вновь становятся главными акторами истории. Поэтому идентичность и традиция «растут в цене» и составляют капитал, который гарантирует устойчивость в современном мире. Идентичность и традиция получают право на прямое политическое высказывание. Происходит это там, где финансово-экономическое регулирование не срабатывает. Некоторые, прежде всего США, ухитряются использовать в своих целях пассионарный заряд чужой идентичности (война на Украине). Для наций наступило время, когда уже поздно задавать себе гамлетовские вопросы»3, - пишет А.В. Щипков.
Политические процессы последних лет развиваются именно в этом направлении. В качестве примера «борьбы за идентичность» можно привести яркий пример войны на Украине, развязанной с помощью Запада, целью которой в действительности является лишение России её идентичности с тем, чтобы окончательно ликвидировать «конкурента» западной цивилизационной идентичности в виде Византии - Руси - России. Западная ЛЧЦ, по мнению западных, прежде всего американских, политиков, должна быть не просто одна, но фактически базироваться на системе ценностей США, а, значит, и тех нормах и правилах, которые вытекают из этой системы. Вы должны либо признать их, либо, как минимум, быть поставлены вне их рамок, стать «изгоями», политическими маргиналами, которые не должны иметь общепризнанных прав, ресурсов, равноправных соглашений. Именно так и пытаются вести себя США по отношению к России.
Это является объяснением главной цели западной ЛЧЦ, её приоритетности в выборе «основного противника» в виде российской ЛЧЦ, её крайней враждебности любым попыткам национальной консолидации вокруг России. Тактическим приёмом стала «трёхходовка»: «Украина - не Россия» - «Украина против России» - «Украина вместо России», в результате которой должна исчезнуть русская нация, её идентичность, история и ... политическое будущее.
Противодействие этим процессам со стороны западной ЛЧЦ, контролирующей до настоящего времени финансово-экономическую и военно-политическую системы в мире, стало самым мощным импульсом для обострения нарастающих объективно противоречий. Подобные процессы в международной и военно-политической обстановке (МО и ВПО) во втором десятилетии нашего венка приобрели характер открытого военно-силового противоборства, которое отразилось прежде всего на государствах, посмевших поставить под сомнение абсолютный контроль Запада в мире. Эти государства, прежде всего Россию и Китай, обвинили в «ревизионизме», что узаконило, по мнению Запада,
4
использование против них силовых и даже военных инструментов политики .
К началу нового века эти процессы стали понятны многим наблюдателям. «Сверхвысокая концентрация мирового производства и трудовых ресурсов в Юго-Восточной Азии и накопление там материальных ценностей, технологий и финансовых резервов привели к тому, что Китай стал претендовать на полноправное участие в управлении мировой экономикой. (которое) ведёт к эрозии классического Pax Americana»5, - справедливо отмечает, например, А. Лосев.
Именно на их основе стали возникать новые центры силы и создаваться военно-политические коалиции: западная ЛЧЦ во главе с США, внутри которой существовали свои центры силы - страны Европы, Япония и даже Саудовская Аравия; китайская, концентрирующая многочисленную диаспору и страны с возрастающей зависимостью от КНР; индийская, быстро развивающаяся в бассейне Индийского океана не только в Азии, но и в Африке, исламская, также состоящая из нескольких центров силы, российская ЛЧЦ, к которой относится не только значительная часть постсоветского пространства во главе с Россией, но и «русский мир» Европы и других государств.
Лидерами этих ЛЧЦ оставались наиболее крупные и влиятельные страны-лидеры. Как подчёркивают в своей работе авторы монографии, специально посвященной этой теме, «Современная международная обстановка (МО) характеризуется быстрыми темпами развития новых центров силы на базе отдельных локальных человеческих цивилизаций (ЛЧЦ)6. Именно эта тенденция лежит в основе феномена многополярности, который стал причиной начавшихся радикальных изменений в МО и ВПО в новом веке.
Несмотря на то, что в основе современной реальной, а не декларируемой политики Запада в последние десятилетия стала доминировать именно система цивилизационных критериев, «ценностей и норм», в качестве важнейшего фактора формирования МО и ВПО, этот фактор в качестве доминирующего при формировании ВПО в России так и не
1 Щипков А.В. Похищение русской идентичности // Насправдг 6 июля 2018. - http://naspravdi.info/analitika/pohishchenie-
russkoy-identichnosti
2
См. подробнее: Подберёзкин А.И., Боришполец К.П., Подберёзкина О. А. Евразия и Россия. - М.: МГИМО-Университет,
2014.
3 Щипков А.В. Похищение русской идентичности // Насправдг 6 июля 2018. - http://naspravdi.info/analitika/pohishchenie-russkoy-identichnosti
4 См. подробнее: Подберёзкин А.И. Состояние и долгосрочные военно-политические перспективы развития России в XXI веке / А.И. Подберёзкин. Моск. гос. ин-т междунар. отношений (ун-т) М-ва иностр. дел РФ, Центр военно-политических исследований. - М.: Издательский дом «Международные отношения», 2018. - 1596 с.
5 Лосев А. «Трампономика»: первые результаты // Валдайские записки. 2018. - № 87. - С. 3.
6 Мир в XXI веке: прогноз развития международной обстановки по странам и регионам: монография / А.И. Подберёзкин, М.В. Александров, О.Е. Родионов и др.; под ред. М.В. Александрова, О.Е. Родионова. - М.: МГИМО-Университет, 2018. - С. 13.
был признан1 не только официально, но и большинством экспертов. Хотя усилий со стороны Запада и их сторонников в России было предпринято очень много, вплоть до уничтожения политической системы и изменения социально-экономических и нравственных основ жизни русского общества2. Думаю, что не случайно - очень многим в России не хотелось бы адекватно оценивать влияние этого фактора, прежде всего, потому, что они сами, находясь в правящей российской элите, разделяют систему ценностей, норм и интересов западной ЛЧЦ, а не российской. Причём очень
3
давно .
И отнюдь не случайно, о чём надо сказать отдельно. Такое лицемерное отношение к стране, нации и культуре являлось достаточно долго частью российской истории, которая начиналась отнюдь не с «западников» и «славянофилов», а в современный период привела в том числе к столкновению «троцкистов-интернационалистов» и «государственников-сталинистов». В период «застоя» это противоречие назревало внутри КПСС и привело в конечном счёте к победе либералов-антикоммунистов, занимавших в 80-е годы важные посты в партии и государственных органах. Так, секретарем парткома ИМЭМО РАН (на правах РК КПСС) - «штаба перестройки и фактически «мозгового центра» А.Н. Яковлева - в 80-е годы был С.Е. Благоволин, который всего лишь через несколько лет стал руководителем ... 1-го канала («самого демократического») телевидения и одновременно руководителем партии радикальных либералов-антикоммунистов «Выбор России».
В этом, надо сказать, очень типичном для 90-х годов, примере, видно причудливое сочетание не только беспринципности и лицемерия правящей партийно-государственной элиты СССР (к чему все уже привыкли за последние годы), но реальной приверженности западным либеральным ценностям руководителя, занимавшего важное место в политической и научной системе СССР и России. Очевидно, что формирование системы ценностей в СССР и позже в России под руководством С.Е. Благоволина и А.Н. Яковлева шло долго и было откровенно прозападно-антироссийским4.. Но также очевидно, что оно осуществлялось и при видимом «господстве КПСС» задолго до них.
Отчасти оно сохраняется и сегодня не только в общественных институтах, но и органах государственной власти. Это, безусловно, прямо противоречит нарастающему противоборству, которое приобрело уже отчетливо цивили-зационно-культурный характер, хотя и маскируется в политические и военные формы. Признать этот факт, означает признать необходимость в том числе и личного, а не только политического выбора. Надо думать, что те сотни тысяч бывших граждан России, которые сегодня живут в Европе, США и других странах, этот выбор уже сделали, но не хотят, чтобы его сделали те, кто сегодня обеспечивает их финансовое благополучие.
Безусловно, на эти процессы влияет и целенаправленная политика лидеров ЛЧЦ, в особенности США и их европейских союзников. Противоборство, если оно не признаётся другими, - очень выгодно потому, что против них используются силовые и даже военные средства и меры, а другая сторона продолжает относиться к противнику как к «партнёру». Об этом очень дипломатично сказал С.В. Лавров, характеризуя современные военно-политические противоречия на межцивилизационном уровне: «Еще раз скажу, что это объективный процесс и идет он непросто. Во-первых, смена эпох - всегда очень длительный период (это не просто - утром проснулся и уже многополярность). Это будет продолжаться еще длительное время. Во-вторых, помимо объективных причин выделю то, что этому процессу пытаются активно препятствовать, прежде всего те, кто ранее доминировал в мире и кто хочет его сохранить в новых условиях, а по большому счету, навечно. Это проявляется в самых разных вещах. Мы об этом еще, конечно, поговорим»5.
Быстрое изменение соотношения сил в мире находится в центре внимания политиков и ученых достаточно давно. Появились многочисленные, вполне объективные, правительственные оценки и прогнозы, которые постоянно корректировались. О нескольких центрах силы говорилось, например, еще на XXII и XXIII съездах КПСС, в разделах, посвященных анализу международного положения СССР. Позже на этой основе пытался выстроить свою внешнюю политику М. Горбачев, наивно игнорируя растущее противоборство между новыми центрами силы за цивилизацион-ное лидерство и право формировать международные нормы и правила, и категорически не обращая внимания на куль-турно-цивилизационные различия и противоположность интересов.
Еще позже об этом часто любил рассуждать Е.М. Примаков, а в настоящее время эта модная тема служит порой не предупреждением о растущем и опасном характере противоборства между ЛЧЦ, а очередным лозунгом и призывом «о неразделенной любви» с Западом советско-российской либеральной публики (которая на самом деле давно ориентируется на западные ценности и хранящиеся там активы). Иными словами, цивилизационную и жестокую политическую борьбу между различными субъектами и акторами в мире (как уже сказано, не случайно) заменили на абстрактно-конфетную «многополярность», предполагающую почему-то исключительно мирные формы сотрудничества, которая (почему-то изначально) «никому не угрожает» и «всем нравится», но, что особенно важно, - ко всему применима6.
1 Путин В.В. Официальный текст послания президента РФ Владимира Путина Федеральному Собранию 01 марта 2018,
ПАИ. - Ьйр^/соп! %^@89825721067/868792
2
Подберёзкин А.И. Русский путь: сделай шаг! - М. 1998. (3-е изд., перераб. и доп.).
3
См. подробнее: Подберёзкин А.И. Русский Путь. - М.: ВОПД «Духовное наследие», 1996.
4 См. подробнее: Подберёзкин А.И. Национальный человеческий капитал. - М.: МГИМО-Университет. - Т. 3 «Идеология русского социализма». - С. 601-768.
5 Выступление и ответы на вопросы Министра иностранных дел С.В. Лаврова в рамках Всероссийского молодежного образовательного форума 11 августа 2017 года // Сайт МИД РФ. - www.mid.ru
6 См.: Подберёзкин А.И. Современная военная политика России. - М.: МГИМО-Университет, 2017. - Т. 2.
Между тем, по нашему мнению, период перехода от «однополярного» мира к «многополярному» неизбежно связан не просто с радикальным изменением в соотношении сил, но и стремлением новых субъектов «исправить» неудобные для них нормы и правила международного поведения, а старых субъектов-лидеров - сохранить эти нормы и правила. Более того, предполагается вообще максимально ослабить национальную и цивилизационную идентичность новых центров силы, расколов, дезинтегрировав и, в конечном счёте, поставив под контроль. Именно так сформулировал для США, например, международную повестку дня Д. Трамп, который стал реализовывать план, состоящий из трех основных стратегических направлений политики США в мире1:
- во-первых, «переформатировать» все отношения с партнёрами и союзниками с многостороннего формата на двусторонний, учитывающий прежде всего конкретные интересы США;
- во-вторых, ослабить или уничтожить те институты и организации в мире (созданные прежде всего в период существования ялтинско-потсдамской системы), которые мешают усилению влияния США в мире;
- в третьих, ликвидировать те соглашения и договорённости, которые были результатами компромиссов США со странами в самых различных областях - от торгово-экономических до военно-политических, сохранив исключительно те, которые бы содействовали бы усилению влияния США в мире.
Соответственно и военно-политическую коалицию западной ЛЧЦ, во главе которой находились США последние десятилетия, они стали переформатировать в систему двусторонних союзов США, созданных на их условиях, нередко за их счёт и - совершенно точно - в их интересах. В этом процессе «мирового переустройства» важная роль принадлежит и негосударственным акторам, чье влияние в мире объективно усилилось не только по естественным причинам, но и по воле США, которые стали активно их использовать в качестве инструмента своей внешней политики. Так, опыт США на Украине и в Сирии показал, что самые эффективные инструменты силовой политики это те, которые могут быть объединены понятием «облачный противник», т.е. такой актор (организация, даже отдельная небольшая группа, как «Белые каски») или террористическая организация, как «Джабхад-ан-Нусра», которые используются в качестве политического инструмента в том или ином регионе или даже в отдельном случае.
В зависимости от преобладания тех или иных тенденций в развитии МО и ВПО формируются различные сценарии и их варианты развития2. В данной работе мы прибегаем к двум известным методологическим приёмам - дедукции, создавая общую концепцию развития МО-ВПО, где важнейшая роль принадлежит ЛЧЦ и их коалициям, и индукции, пытаясь объединить максимально широкий круг источников, событий и суждений, выступающих как подтверждением, так и корректировкой авторской концепции. В этом подходе к анализу ВПО мы солидарны с А.Ф. Про-стовым, который полагает, что «... открытие объективных закономерностей возможно только после обобщения субъективных наблюдений, опыта и исследований. Поэтому, исторической объективности можно достичь, складывая общую историческую картину из объективно существующих фрагментов, которые отыскали в процессе своих исследований разные ученые...»3.
Это справедливо и, как показывает практика, вполне обосновано для военно-политических исследований. Но с одной и очень существенной, на наш взгляд, оговоркой - изначально должна быть предложена максимально адекватная логическая концепция, основанная на дедуктивном анализе и изучении опыта развития МО и ВПО в контексте мирового развития ЛЧЦ. В противном случае нагромождение фактов и событий, избыток информации могут привести к нежелательному эффекту, который часто встречается в отечественной политологии, - бесконечному описательному процессу, когда чередование «с одной стороны» и «с другой стороны» так и не приводит к определённым выводам . Либо эти выводы сознательно маскируются.
Среди таких рассуждений сегодня немало как откровенно спекулятивных и политизированных, так и ошибочных, недобросовестных с научной точки зрения: бесконечный перечень «процессов» и «трендов», различных видов «глобализаций» и т.п. тенденций не позволяют выйти на практические выводы, необходимые для работы над укреплением безопасности страны.
О чём очень точно говорили некоторые политологи, критикуя сложившуюся российскую традицию западных заимствований. Нередко они настолько противоречат друг другу, что возникает ощущение полного хаоса. Концептуально это явление, описал еще в 2014 году профессор МГИМО МИД РФ В. Сергеев: «В начале XXI века мировое сообщество зафиксировало появление новых центров силы - Китая, Индии, Бразилии, Турции, Ирана. Их подъём было бы естественно связать с развитием глобализации и вовлечением новых стран в процесс быстрого экономического роста. В связи с этим возникает весьма интересный вопрос, почему этот рост оказывается неравномерным. Что обуславливает успехи одних стран и неудачи других?».
1 Подберёзкин А.И. Состояние и долгосрочные военно-политические перспективы развития России в ХХ1 веке / А.И. Подберёзкин; Моск. гос. ин-т междунар. отношений (ун-т) М-ва иностр. дел РФ, Центр военно-политических исследований. - М.: Издательский дом «Международные отношения», 2018. - С. 25-59.
Сценарии развития международной обстановки - относительно детальный план (проект), существующий в виде документа или набора логически последовательных идей по поводу краткосрочных, среднесрочных и долгосрочных политических и иных тенденций в развитии и взаимодействии субъектов, факторов и акторов, формирующих международную обстановку.
3 Простов А.Ф. Лживая правда или правдивая ложь // Национальные интересы, - М., 2008. - № 1(54).
4 См. подробнее: Подберёзкин А.И. Повышение эффективности стратегического сдерживания - основное направление политики безопасности России. Ч. 1 // Обозреватель-Observer. - М., 2018. - № 5. - С. 19-35.
Так, несмотря на высокую численность населения, ресурсы и прогресс в общем уровне образования, такие страны, как Пакистан, Египет, Нигерия, Аргентина, пока что не смогли принять участие в этом ралли. Но это совсем не означает, что они не смогут сделать этого в будущем»1.
На наш взгляд, это можно объяснить успехами или неудачами в демографическом и научно-технологическом развитии. Если воспринимать основные факторы мощи ЛЧЦ и государств как относительные константы (территория, ресурсы, численность населения, ВВП и пр.), то изменение положения той или иной нации-государства или ЛЧЦ в наши дни может быть сделано быстрее всего:
- за счёт быстрого развития демографии и качества национального человеческого капитала (НЧК);
- а также развития институтов НЧК;
- которые обеспечат сверхбыстрое развитие «творческих слоёв» («креативного класса») созидателей, авторов идей и прочих «биллогейтсов»;
- которые, в свою очередь, гарантируют быстрое технологическое развитие ЛЧЦ и нации.
Необходимо отметить, что такие качественные характеристики минимизируют пользу от экстраполяций в истории, в особенности, в тех прогнозах, к которым привыкли. Низкая практическая значимость традиционных прогнозов превращает их в «упражнения для интеллекта», которые очень далеки от реалий. Более того, даже и не претендуют на сколько-нибудь практическое значение, снимая с себя таким образом и без того символические обвинения в безре-зультативности и бессмысленности. Так, авторы аналитического доклада Сушенцов А. и Силаев Н., подготовленного в июне 2018 года, пишут: «При подготовке настоящего прогноза мы исходили из нескольких методологических предпосылок.
Во-первых, аналитическая ценность прогноза состоит не столько в точности предсказания будущих событий, сколько в том, насколько он способен активизировать размышления и дискуссию о различных сценариях будущего. Задача такого прогноза - помочь людям, принимающим решения, мысленно поставить себя в ситуацию, в которой реализовался один из сценариев будущего, и побудить их просчитать свои возможные действия»2.
Другими словами, авторы изначально говорят, что их прогноз - «тренировка ума», когда читатель просто подталкивается к размышлениям. Не более того. Он не имеет практического значения, а его авторы просто-напросто занимаются «писанием текстов». На самом деле, конечно же не так - авторы «прогноза» вполне определённо предлагают читателю (а в действительности тем, кто готовит решения) набор положений. Причём именно в своей трактовке.
«Во-вторых, - пишут авторы аналитического доклада, - хотя международный политический процесс обладает большой внутренней связностью и единством, объективность любого прогноза в немалой степени иллюзорна. Пытаясь охватить рассматриваемую ситуацию как систему, мы неизбежно смотрим на нее глазами одного из ее действующих лиц. Поэтому, составляя свой прогноз, мы признаем его субъективность. В том смысле, что он представляет собой взгляд на развитие украинского кризиса с точки зрения того, как понимают его справедливое урегулирование в России»3.
«Справедливое урегулирование» - по мнению авторов прогноза, не имеет ровным счётом никакого отношения к той борьбе, которая развернулась в последние годы за суверенитет и идентичность России.
Наконец, «в-третьих, - пишут авторы, - признавая ценность долгосрочных прогнозов, мы все же полагаем здесь и сейчас более актуальным прогноз краткосрочный (выделено нами). Внезапные и резкие перемены, политическая турбулентность стали фундаментальными признаками украинской политики. В той точке, где находится сейчас украинский кризис, зарождается несколько вариантов будущего. Оценить их жизнеспособность можно только на длительном отрезке истории, заглянув далеко вперед. Но для того, чтобы оценить спектр лежащих перед нами возможностей, требуется «посмотреть под ноги», сосредоточившись на анализе ближайшего будущего»4.
Вот это да, хочется сказать, оказывается и прогноза-то нет, ведь краткосрочный прогноз - это прогноз на один год, то есть на текущий период. Это и не прогноз-то вообще, если, конечно, речь не идёт о военных действиях.
Более того, авторы регулярно используют эту «методику», в частности, они буквально дословно повторяют свои рекомендации, но уже по поводу будущего российско-американских отношений в 2017 году (те же, во-первых, и т.д.). Но, что примечательно, в том прогнозе они предполагают наличие в 2017 году следующих краткосрочных результатов: «С учётом этих критериев России можно будет выстраивать политику, которая, в любом из возможных сценариев максимально обеспечивала бы наши долгосрочные национальные интересы. В обобщённом виде условия нормализации российско-американских отношений выглядят так:
1). Модернизация ядерного оружия США не поставит под угрозу ядерный паритет с Россией;
2). Начнётся предметная дискуссия о проблемах европейской безопасности с учётом озабоченностей России;
3). Будет достигнуто взаимопонимание в вопросе об урегулировании украинского кризиса и отмене санкций;
4). Возобновится сотрудничество по борьбе с международным терроризмом и новыми вызовами;
5). США не пойдут на обострение отношений с КНР или Ираном;
6). Россия и США будут согласованно реагировать на новые международные кризисы»5.
1 Сергеев В.И. Новые центры силы на мировой арене. - http:russiancouncil.ru/analytics-and-comments
2 Сушенцов А., Силаев Н. Украинский вопрос. Сценарии развития украинского кризиса // Евразийские стратегии. 25.06.2018. eurasian-strategies.ru
3 Там же.
4 Там же.
5 Безруков А.О., Силаев Н.Ю., Сушенцов А.А. Прогноз угроз международной безопасности России в 2017 году // Вестник МГИМО-Университет. - М., 2017. - № 2. - С. 233.
Надо ли говорить о том, что НИ ОДНО из этих условий выполнено не было ни в 2017, ни в 2018 году?
Наверное, скудность попыток прогноза, тем более среднесрочного и долгосрочного, объясняется тем, что на протяжении десятилетий сокращался потенциал российской науки, а прогноз и планирование вообще были «выведены за скобки» политической деятельности. Также как и в области идеологии, официального запрета вроде бы и не было, но вместо российских и советских наработок втихую пропихивались западные. В условиях борьбы систем ценностей это можно назвать политической диверсией.
На самом деле для анализа и прогноза развития важнейших военно-политических тенденций в мире и рекомендаций для деятельности российского руководства уже сложились благоприятные условия: после мировоззренческой и экономической разрухи 90-х и тяжелого, почти двадцатилетнего периода восстановления, Россия встала перед практической потребностью ускоренного развития, выбора модели и сценария, которые бы соответствовали такой потребности. В.В. Путин зафиксировал эту потребность в своём послании ФС и поручении правительству в указе 7 мая 2018 года. Это означает, что анализ состояния МО-ВПО и России, прогноз развития, без которых невозможен никакой план деятельности, уже востребованы властью: ни реальный прогноз, ни планы социально-экономического развития России подготовить невозможно без анализа и прогноза развития ВПО.
И последнее. Из всех ЛЧЦ, которые в 2018 году являются мировыми лидерами, российская пока что находится на последнем месте по своим основным ресурсам - демографическим, экономическим, технологическим. Но отнюдь не на последнем месте по территории, природным ресурсам, геополитическому положению и политическому влиянию, качеству человеческого капитала, а также таким важным ресурсам как культура, история, духовность. По совокупности этих признаков российская ЛЧЦ рассматривается наравне с другими ведущими ЛЧЦ1, более того, нередко в более предпочтительной ситуации.
Из этого признания следуют неизбежно два вывода:
Во-первых, это требует в ещё большей степени ускорения усилий в её социально-экономическом и научно-культурном развитии, прежде всего в области качества НЧК и его институтов («креативного класса»).
Во-вторых, защиты национальной идентичности - важнейшего национального ресурса. Обладая огромными природными богатствами, наивно полагать, что они останутся вне сферы корыстных интересов, защититься от которых можно только обладая силой и решимостью, а также знаниями к её применению.
Тем более что в период противоборства между ЛЧЦ происходит радикальное изменение особенностей и характера силовой борьбы между субъектами МО и ВПО. Основные особенности современной гибридной (информационной, психологической, кибернетической, экономической, финансовой, политической) войны в сочетании с горячими региональными конфликтами состоят, в частности, в следующем2:
- они либо ведутся без всякого объявления войны, либо маскируются действиями, направленными якобы на защиту международного права, либеральных ценностей и т.п. Типичными примерами таких войн стали войны США и западной коалиции в Центральной Азии;
- такие войны могут не иметь ни точного начала, ни конца, они носят перманентный характер. Так, в войне США в Афганистане и Ираке нет точной даты начала и соответственно нет даты окончания;
- предпринимаемые действия во всех сферах гибридной войны носят неожиданный и нередко весьма быстрый характер. Классический пример - война США в Афганистане и Сирии;
- отсутствие каких бы то ни было правил ведения войны и норм международного права, решающая роль «права силы», использование в своих целях частных корпораций (включая и наиболее крупные корпорации на рынке информационных и Интернет-услуг) и неправительственных организаций;
- решающая роль борьбы за сознание и умы людей, прежде всего молодежи;
- целенаправленное и массированное разрушение национальной идентичности противника, чувства принадлежности к своему народу, единства общества, его системы ценностей, традиций, социальных норм;
- прямой подкуп или шантаж части элиты противника;
- систематическое разрушение экономической и финансовой системы противника с помощью различных санкций, экономических и финансовых диверсий, инициирования массового бегства капиталов;
- провоцирование и финансирование внутренних государственных переворотов, «цветных революций» с целью изменения политического режима.
Как показывает экономический, политический и ситуационный анализ, гибридная война политических и транснациональных элит США против России не прекращалась со времен холодной войны, но особенную интенсивность она приобрела с начала 2014 г., причем ее накал и масштабы постоянно увеличиваются. Конечная цель этой войны, как и при Р. Рейгане, состоит в том, чтобы (как это и произошло в СССР) сменить в России любым способом политическое руководство, либо заставить его пойти на серьезные уступки в области суверенитета, т.е. фактически капитулировать, а затем окончательно ослабить суверенитет и, если удастся, расчленить страну. «Выбив» Россию из российско-китайского тандема, США рассчитывают подчинить себе и РФ, и Китай, и другие страны3.
1 Мир в XXI веке: прогноз развития международной обстановки по странам и регионам: монография / [А.И. Подберёзкин, М.И. Александров, О.Е. Родионов и др.]; под ред. М.В. Александрова, О.Е. Родионова. - М.: МГИМО-Университет, 2018. - С. 30-31.
2
Пантин В.И., Малков С.Ю., Гринин Л.Е. Основные угрозы и риски России при переходе к новому мировому порядку и пути их минимизации: Стратегический анализ. - М.: Московская редакция издательства «Учитель», 2018. - 24 с.
3 См. подробнее: Подберёзкин А.И. Формирование современной военно-политической обстановки. - Riga: Lambert Academic Publishing, 2018. - C. 91-93.
В этой войне Соединенные Штаты уже задействовали огромное количество аналитических и других центров, спецслужб, разведывательных организаций, изобретающих все новые и новые средства давления на Россию. В такой войне используются все способы и преимущества США (особенно в финансовой сфере). Тем не менее, несмотря на то, что первые месяцы 2018 г. продемонстрировали расширение масштабов и обострение этой войны, очень вероятно, что самая острая и самая тяжелая для России ее фаза начнется несколько позже, возможно, в 2020-2022 гг. (то есть после новых выборов президента в США). Таким образом, у России очень мало времени для того, чтобы подготовиться к самой опасной фазе гибридной войны, в которой будут использоваться новейшие информационные, военные и политические технологии, а также «тяжелая артиллерия» финансовых санкций, которая требует самого пристального анализа и тщательного стратегического планирования1.
Важно, что примерно на период 2025-2029 годов приходится и время, которые математики и другие учёные соотносят с наступлением «точки абсолютных» перемен, математической сингулярности, когда качественные изменения в основных сферах деятельности всей человеческой цивилизации будут наступать настолько быстро, что между ними практически не останется «фазовых переходов», которые прежде насчитывали тысячи и сотни лет2. Так, например, технологическое развитие вступило именно в такую фазу, но именно в неё вступает и экономическое, и демографическое развитие. Эти перемены уже вошли в качественную новую фазу, когда прямая экстраполяция с помощью традиционных методов становится бесполезной.
Нужны - и в этом С. Хантингтон был абсолютно прав - новые попытки разработать практически полезные для реальной политики парадигмы. Таким образом, современный характер силового противоборства во многом предопределяется именно цивилизационным характером отношений между ЛЧЦ и их центрами силы3. Это означает как смену основных, наиболее приоритетных политических целей, так и средств, и способов их применения. Заметно сократились возможности политико-дипломатических средств, но резко выросло значение силовых, информационных (особенно сетевых), а сам характер противоборства стал бескомпромиссным, отрицающим промежуточные и временные соглашения4.
Сказанное означает, что для сохранения национальной идентичности и суверенитета России предстоит пересмотреть прежде всего своё отношение к национальной безопасности, которую следует рассматривать с цивилизаци-онной точки зрения - успешного развития российской ЛЧЦ. «Успешность» такого развития будет определяться темпами развития НЧК и его институтов, которые, в свою очередь, измеряются количественными и качественными показателями, способностью создавать, воспроизводить и сохранять свой творческий потенциал и систему ценностей.
1 Подберёзкин А.И., Боришполец К.П., Казанцев А.А., Козин В.П., Орлов А.А. Прогнозирование международной ситуации: угрозы безопасности и военная политика России: аналитический доклад. - М.: МГИМО-Университет, 2014. - 44 с., а также: Информационно-аналитическая система стратегического планирования противодействия угрозам национальной безопасности: анали-тич. доклад / П.М. Шмелёв, А.И. Подберёзкин. - М.: МГИМО-Университет,2014. - 159 с.; Долгосрочное прогнозирование сценариев развития военно-политической обстановки: аналитич. доклад / А.И. Подберёзкин, М.А. Мунтян, М.В. Харкевич и др.; рук. авт. коллектива А.И. Подберёзкин, - М.: МГИМО-Университет, 2014. - 161 с.; Долгосрочные сценарии развития стратегической обстановки, войн и военных конфликтов в XXI веке: аналитич. доклад / А.И. Подберёзкин, М.А. Мунтян, М.В. Харкевич (и др.); рук. авт. кол. А.И. Подберёзкин. - М.: МГИМО-Университет, 2014. - 175 с.; Подберёзкин А.И. Третья мировая война против России: введение в концепцию. - М.: МГИМО-Университет, 2015. - 157 с.; Военно-политические аспекты прогнозирования мирового развития: аналитич. доклад / А.И. Подберёзкин, Р.Ш. Султанов, М.В. Харкевич и др. - М.: МГИМО-Университет, 2014. -167 с.; Стратегическое прогнозирование и планирование внешней и оборонной политики: монография: в 2-х т. / Под ред. А.И. Подберёзкина. - М.: МГИМО-Университет, 2015; Подберёзкин А.И. Вероятный сценарий развития международной обстановки после 2021 года. - М.: МГИМО-Университет, 2015. - 325 с.; Долгосрочное прогнозирование международных отношений: сборник статей / Под ред. А.И. Подберёзкина. - М.: МГИМО-Университет, 2016. - 307 с.
2 Singularity (англ.) - понятие, означающее уникальное в своем роде событие с крайне особенными последствиями. Это слово используется математиками для обозначения значения, которое превосходит любое конечное ограничение, такое как взрывооб-разный рост величины, который возникает при делении константы на переменную, значение которой все больше приближается к нулю.
3 Подберёзкин А.И. Повышение эффективности стратегического сдерживания - основное направление политики безопасности России. Ч. 1 // Обозреватель-Observer, - М., 2018. - № 5. - С. 20-23.
4 Состояние и долгосрочные военно-политические перспективы развития России в XXI веке / А. И. Подберёзкин; Моск. гос. ин-т междунар. отношений (ун-т) М-ва иностр. дел РФ, Центр военно-политических исследований. - М.: Издательский дом «Международные отношения», 2018.
