CC BY
34
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2019. № 6
А.А. Лсеновская, А.А. немировский, В.Ю. Шелестин*
змееборческий СЮЖЕТ на оттиске староассирийской печати из коллекции гмии имени А.С. Пушкина: мифологический контекст
A.A. Iasenovskaya, A.A. Nemirovsky, V.Yu. Shelestin
FIGHTING WITH A SERPENT-LIKE MONSTER ON THE OLD ASSYRIAN SEAL IMPRESSION FROM THE COLLECTION OF
the pushkin state museum of fine arts (Moscow):
MYTHOLOGICAL CONTEXT
Аннотация. Оттиск староассирийской печати из Кюль-тепе (начало II тыс. до н.э., коллекция ГМИИ имени А.С. Пушкина) несет изображение, не распознававшееся ранее и представляющее большой интерес: это сцена битвы героя со змееподобным демоническим персонажем. Редкость змееборческих сцен в дошедшем ближневосточном материале определяет важность изучения данного памятника, тем более что он является одной из
* Ясеновская Анастасия Александровна, научный сотрудник Государственного музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина
Iasenovskaya Anastasia Aleksandrovna, Research Fellow, The Pushkin State Museum of Fine Arts
+7-963-667-17-19; anastasia.iasenovskaia@arts-museum.ru
Немировский Александр Аркадьевич, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник отдела сравнительного изучения древних цивилизаций Института всеобщей истории РАН, Международного центра антропологии НИУ «Высшая школа экономики»
NemirovskyAleksandr Arkadevich, PhD Candidate in History, Senior Research Fellow, Department of Comparative Studies of Ancient Civilizations, Institute of World History, Russian Academy of Sciences, International Center for Anthropology, National Research University "Higher School of Economics" +7-903-140-77-72; sidelts@inbox.ru
Шелестин Владимир Юрьевич, кандидат исторических наук, научный сотрудник отдела Древнего Востока Института востоковедения РАН
Shelestin Vladimir Yurevich, PhD Candidate in History, Research Fellow, Department of the Ancient East, Institute of Oriental Studies, Russian Academy of Sciences + 7-903-184-72-17; vladimir-shelestin@yandex.ru
Соавторы — члены научного коллектива по проекту РНФ 19-18-00369 МГУ имени М.В. Ломоносова. Статья подготовлена в рамках проекта РНФ 19-18-00369 «Классический Восток: культура, мировоззрение, традиция изучения в России (на материале памятников коллекции ГМИИ имени А.С. Пушкина и архивных источников)».
немногочисленных печатей Кюль-Тепе с оригинальным, не повторяющимся на других печатях региона изображением. В статье рассмотрены композиция и сюжет печати вместе с параллелями, выявляемыми для их элементов в переднеазиатском материале, исследована изображенная сцена в контексте релевантных змееборческих мифов и мотивов, с целью установить связи ее сюжета (анатолийские, сирийские, месопотамские), учитывая, что Кюль-тепе был центром взаимодействия и синтеза традиций Анатолии, нижней Месопотамии и сирийско-верхнемесопотамского региона. Выясняется, что иконографически ближайшие параллели к змею на печати обнаруживает змей на восточноанатолийском позднехеттском рельефе из Малатии (чей облик также уточняется авторами), а предполагаемая интерпретация некоторых деталей сцены на печати находит переклички с сиро-анатолийскими мотивами. для определения связей исследуемого сюжета привлечен широкий круг змееборческих мотивов в релевантных традициях Передней Азии. неполнота дошедшего материала и плохая сохранность рассматриваемого оттиска (особенно третьей, крайней правой фигуры, композиционно уравновешивающей фигуру героя) не позволяют прямо указать конкретную культурологему, отраженную в исследуемой сцене. однако ряд иконографических и содержательных ее черт позволяет полагать, что она отражает не месопотамские культурологемы (будь то миф о борьбе нинурты со змеем или постулировавшаяся и.М. дьяконовым, но с точки зрения авторов, скорее всего, вообще не существовавшая сцена борьбы Гильгамеша со змеем в «Эпосе о Гильгамеше» и т.д.) или не столько их, сколько восточноанатолий-ский круг сюжетов, формировавшийся на основе хаттско-хетто-хурритского культурного симбиоза.
Ключевые слова: двуглавый змей, гидра, Кюль-тепе, Малатия, иллуянка, Хедамму.
Abstract. The early second-millennium BCE old Assyrian seals impress from Kultepe in the collection of the Pushkin State Museum of Fine Arts carries an image of great interest that has not been previously recognized. This is a battle of a hero with a serpent-like demonic character. The rarity of snake-fighting images in the extant Middle Eastern material determines the importance of studying this object, especially since it is one of the few Kultepe seals with an image which does not recur on the other seals from the region. The article analyzes the composition and subject of the seal along with the parallels to their elements found in the Near East material, explores the depicted scene in the context of relevant snake-fighting myths and motifs in order to establish the relations (Anatolian, Syrian, Mesopotamian) of its subject, taking into consideration that Kultepe was a centre of interaction and synthesis of the traditions of Anatolia, Lower Mesopotamia and the Syrian-Upper Mesopotamian region. The closest iconographic parallels to the serpent on the seal are revealed in the serpent on the East Anatolian Late Hittite relief from Malatia whose appearance is further interpreted by the authors, and the alleged interpretation of some details of the seal scene finds correspondences with Syro-Anatolian motifs. A wide range of snake-fighting motifs in the relevant Near East traditions is used to determine the relations of the subject in question.
The incompleteness of the extant material and the poor condition of the seal's impress, especially of the third, rightmost figure, compositionally balancing the figure of the hero, do not allow identifying any specific culturologeme represented in this scene. However, a number of its elements suggest that it does not reflect Mesopotamian culturologemes, be it the myth of Ninurta's fight with a snake or Gilgamesh's struggle with a snake in The Epic of Gilgamesh, which was hypothesized by I.M. Diakonov, although it seems very improbable to the authors. The scene reflects not so much these Mesopotamian culturologemes as the Eastern Anatolian circle of subjects, which was developed on the basis of the Hattic-Hitto-Hurrian cultural symbiosis.
Keywords: double-headed snake, hydra, Kultepe, Malatia, Illuyanka, Hedammu.
* * *
На одном из не вводившихся ранее в научный оборот оттисков печатей староассирийского времени из Кюль-тепе (Каниш) начала II тыс. до н.э., хранящихся в ГМИИ имени А.С. Пушкина (инв. номер I 2 б 1591, оттиск на глиняном конверте), присутствует интересная змееборческая сцена. Фрагмент конверта попал в собрание Пушкинского музея еще в 1911 г. в составе коллекции В.С. Голенищева, но из-за малых его размеров (1,77 х 2,62 х 0,62 см) и ряда повреждений, разобрать изображение на нем не было возможностей в течение многих десятилетий1. Лишь ставшая доступной в последнее время техника цифровой фотографии с большим разрешением и увеличением2, комбинированием съемок под разными углами и подсветками, применением различных способов компьютерной обработки полученных изображений и коллацией результатов с детальным изучением оригинала под сильным увеличением впервые позволили вполне надежно распознать основную часть контуров и получить ясное представление о большинстве элементов и общем сюжете композиции (хотя вопрос о ряде деталей остается открытым). На фотографиях и прорисовках
1 Сам В.С. Голенищев никак не идентифицировал изображение. В инвентарной книге ученого этот предмет назван «фрагмент оболочки клинописной таблички». Безуспешной оказалась попытка опубликовать его прорисовку в рамках издания массива староассирийских табличек из ГМИИ им. А.С. Пушкина и Государственного Эрмитажа, предпринятого в 1968 г. Н.Б. Янковской (Янковская Н.Б. Клинописные тексты из Кюль-тепе в собраниях СССР (Письма и документы торгового объединения в Малой Азии XIX в. до н.э.). М., 1968. С. 306, № 119). По сути, это не может считаться его публикацией: замеченными и отображенными (притом с ошибками) оказались лишь несколько линий из числа реально имеющихся на оттиске, не дающие в совокупности никакого представления ни о том, что передают они сами, ни об изображении в целом.
2 Фотографии получены в рамках совместного проекта ГМИИ им. А.С. Пушкина и ЗАО «Группа ЭПОС» по созданию цифрового архива клинописной коллекции Пушкинского музея (2014-2017 гг.).
Рис. 1. Оттиск печати на фрагменте конверта I 2 б 1591: 1 — основная часть;
2 — основная часть с контрастированием; 3 — общий вид сохранившегося фрагмента конверта с оттиском
оттиска печати3 (рис. 1 и 2) сплошными линиями переданы ясно распознаваемые контуры, штрих-пунктирными — различимые без уверенности, отштрихованными — линии сколов.
Левый, правый и нижний края изображения сколоты, но основная часть, по меньшей мере, той сцены, к которой принадлежат сохранившиеся элементы изображения, дошла почти полностью (это следует из того, что фигура героя, наносящего удар кинжалом, помещается на уцелевшей части композиции целиком или почти целиком, прочие элементы той же сцены должны были размещаться в том же регистре, не выходя намного ниже его, а пространство
3 Ср. подробности и дополнительные фотографические обоснования ряда фрагментов нашей прорисовки в детальной публикации: Немировский А.А., Ше-лестин В.Ю., Ясеновская А.А. Сцена борьбы со змееморфным демоническим персонажем... (в печати), где приведено 15 фотографий в варьирующихся ракурсах, демонстрирующих с достаточной ясностью (в зависимости от угла съемки, подсветки и контрастирования) различные соответствующие элементы оттиска (одни из которых четче видны при одних параметрах съемки и обработки изображения, другие — при других).
Рис. 2. Прорисовка оттиска на фрагменте конверта I 2 б 1591: 1 — основная часть, 2 — весь фрагмент конверта
этого регистра занимает как раз уцелевшую часть фрагмента, так что указанные элементы и должны были поместиться целиком или почти целиком на этой уцелевшей части).
То, что различимо на изображении вполне ясно, — это сцена битвы со змееподобным чудовищем: антропоморфный персонаж (слева) наносит ему удар. Змееборец (1 — голова или случайный скол, 2 — затылок, 4 — кулак, сжимающий кинжал, 5 — запястье? 6 — тулово и занесенная рука с кинжалом, 7 — линии на одежде? 8 — линии на одежде или ноги? 9 — ясно видный элемент, возможно, фрагмент контура вытянутой вперед другой руки героя, который поражает кинжалом (3) в морду змееподобное чудовище (16), у последнего видны морда, шея / туловише (16), глаз? (14), выступ-гребень или ухо на задней части головы (15), возможно — край нижней челюсти (12). Конечностей при шее / туловище нет.
Из тыльной части шеи / туловища отходит некое «ответвление» (17), венчающееся большим элементом закругленной формы, похожим на крону деревца и обведенным ободком (19)4. Без уверенности различимы контуры (18), напоминающие ветви. Это, возможно, перекликается с тем, что сама форма змееподобного чудовища (16) напоминает ствол.
Справа от шеи / туловища чудовища располагается изображение некой фигуры, возможно, ствола (26) с вырастающим из него отростком (цветкообразный (?) элемент 24 и стеблеобразный элемент 25).
Ниже и левее шеи / туловища чудовища показана весьма напоминающая само это чудовище по форме и изогнутая параллельно ему фигура (20), из которой торчат вперед две сходные совокупности элементов (22а + 22b и 23a + 23b). К сожалению, левая оконечность фигуры (20) сильно повреждена, но, учитывая ее размещение, ее сходство по форме с венчающимся головой туловищем / шеей чудовища (16) и параллельность фигуры 20 этому туловищу / шее по изгибу, остается видеть в указанной фигуре (20), по всей вероятности, либо еще одного змея, либо вторую голову и шею двухголового змея (16+20); поврежденная левая оконечность элемента 20 окажется при этом головой. Если это двухголовый змей, то элементы 16 и 20 должны были соединяться как две его шеи ниже линии скола, подобно двум сросшимся снизу стволам. Элементы 22 и 23 являются, скорее всего, выдвинутыми вперед лапами змееподобного существа, представленного фигурой 20 (т.е. либо отдельного змееподобного чудовища, если фигура 16 принадлежит другому змею, либо двуглавому змею 16+20, если фигуры 16 и 20 принадлежат одному существу и являются его шеями). Отметим, что выдвинутые вперед лапы не имеющего задних лап змея / дракона — обычная черта одного из типов переднеазиат-ской (и конкретно месопотамской) иконографии драконов (прежде всего месопотамского змея башму), которому, кстати, свойственен также и выступ на затылке (ухо)5, аналогичный нашему элементу 15. Есть такие выдвинутые лапы, по-видимому, и у сражаемого героем
4 Ср. срастание с древом безногого чудовищного змея с драконьей головой, отдаленно напоминающей голову нашего чудовища 16, на печати: Ward W.H. The seal cylinders of western Asia. Washington, 1910. No 710. Змей здесь словно вырастает из древа. Ср. также частый изобразительный мотив растений, растущих из плеч и спин месопотамских божеств плодородия: Frankfort H. Cylinder Seals. A Documentary Essay on the Art and Religion of the Ancient Near East. London, 1939. P. 106, 107, 114, 115, 124.
5 См., например, изображения драконов (по всей видимости, башму) на новоассирийских печатях BM 89589: Ward W.H. Op.cit. N 579; Collon D. First Impressions: Cylinder Seals in the Ancient Near East: British Museum. London, 2005. Fig. 850. Бог (вероятно, Нинурта) и AO 30255 (Лувр), где есть и выставленные вперед лапы, и выступающий элемент на затылке.
змея на позднехеттском рельефе из Малатии (также не имеющего задних лап), см. ниже (отметим, что Малатия лежит в том же регионе (Юго-Восточная Малая Азия), что и Каниш — Кюль-тепе).
С полной определенностью нельзя сделать выбор между двумя названными интерпретациями (два змееподобных чудовища или одно двуглавое), однако ряд соображений говорит в пользу второго варианта. Во-первых, если считать, что тут изображены два змея, то получится, что при их общем весьма высоком подобии и параллелизме по общей форме, позе и расположению, они выглядят, тем не менее, настолько различными, что у одного (20) показаны передние конечности (22 и 23), а у другого их нет, зато есть растущий из спины элемент 17 («деревце»), отсутствующий у первого. Более вероятным кажется, что это один двухголовый змей, которому принадлежат как части тела и элементы 22 и 23 (лапы), и элемент 17.
Во-вторых, двухголовость различных персонажей вообще была довольно распространенным мотивом в переднеазиатском и, в частности, сиро-анатолийском искусстве6, в том числе на печатях из Кюль-тепе; при этом на староаккадской печати УА 33037 показана и двухголовая змея (а на месопотамской печати раннединастического времени ВМ 1232798 изображена и трехголовая змея, схваченная героем).
В-третьих, на позднехеттском рельефе Н из Малатии (АММ 12250), возможно, изображен не имеющий задних лап двухголовый (?) змей с выдвинутыми вперед параллельно двумя лапами (держащими оружие (?), см. рис. 39), что составило бы хороший анатолий-
6 Collon D. The Alalakh Cylinder Seals: A New Catalogue of the Actual Seals Excavated by Sir Leonard Woolley at Tell Atchana, and From Neighbouring Sites on the Syrian-Turkish Border. Oxford, 1982. P. 41.
7 Buren E.D. van. The Dragon in Ancient Mesopotamia // Orientalia. 1946. Vol. 15.
Fig.5.
8 Amiet P. La glyptique mésopotamienne archaïque. Paris, 1961. Pl. 105, fig. 1389.
9 На рельефе два героя или один герой, изображенный в двух последовательных фазах действия, бьются со змеем (не имеющим задних лап). Ряд авторов полагает, что этот змей двухголовый (Loon M.N. van. Mythology B II. In visual art of Asia Minor // Reallexikon der Assyriologie und vorderasiatischen Archäologie / Hrsgb. von D.O. Edzard. Bd. VIII. Berlin; New York, 1997. P. 589; Boardman J. Herakles' Monsters: Indigenous or Oriental? // Le bestiaire d'Heracles / Ed. par C. Bonnet, C. Jourdain-Annequin. Liege, 1998. P. 32; Bellucci B. I serpenti nel mito. Alcune possibili traduzioni nell'arte // Traduzi-one di tradizioni e tradizioni di traduzione. Atti del quarto incontro "Orientalisti" (Pavia, 19-21 aprile 2007) / A cura di B. Bellucci et al. Milano, 2008. P. 149). Тем не менее, при детальном рассмотрении рельефа по лучшим фотографиям, прежде всего по изданию Л. Делапорта (Delaporte L. Malatya: fouilles de la Mission archéologique francaise: Arslantepe. Fasc. 1: La porte des lions. Paris, 1940. Pl, XXII, наш рис. 3. 1), кажется, что змей может быть двухголовым (обе шеи при этом показаны справа от трещины)
Рис. 3. 1 — Позднехеттский рельеф со змееборческой сценой из Малатии, фрагмент (Delaporte L. Malatya. Pl. XXII, Relief H). 2 — Прорисовка позднехеттского рельефа из Малатии
ский пример, в свете которого мы могли бы аналогично толковать и изображение из Пушкинского музея. Однако интересующее нас место на рельефе очень сильно повреждено выбоиной и трещиной, поэтому нельзя однозначно утверждать, что змей был двухголовым.
Ряд мест изображения остается не вполне понятен10. В первую очередь это относится к крайней правой фигуре (24+25+26), которую от героя-змееборца отделяет, т.е. будто бы закрывает его, антаго-
и выставлять при этом перед собой передние конечности с оружием (?) (показаны слева от трещины и касаются юбки божества), ср. нашу прорисовку этого места рельефа на рис. 3. 2. Отметим, что два предполагаемых «ответвления» змея справа от трещины и выставленный вперед элемент (или элементы) того же змея слева от трещины могут представлять собой аналогию двум змееподобным фигурам 16 и 20 и выставленным вперед от одной из них элементам 22-23 на нашем изображении. Однако именно та часть изображения на рельефе из Малатии, по которой можно было бы точно определить количество голов змея и наличие или отсутствие у него передних лап, повреждена выбоиной и трещиной.
10 Так, на нем есть несколько удлиненных элементов, не поддающихся ясной интерпретации: 10 (символ?), 11а + 11б (дротик, которым герой поразил пасть го-
нист; по структуре и некоторым элементам она при определенных обстоятельствах могла бы отдаленно напоминать священное древо, имеющее весьма разнообразную иконографию в переднеазиатском искусстве (встречаются, в том числе, очень редкие экземпляры11). Если так, то композиция позволяет предположить, что герой сражает чудовищ / чудовище именно для того, чтобы проложить себе путь к этой фигуре (условному «древу»). Однако интерпретации существенно мешает тот факт, что «ствол» «древа» (26) при ней окажется намного шире его «цветкообразной кроны» (24), а изображений древа с таким соотношением нижнего и верхнего элементов среди многих сотен примеров не выявлено. Не исключено, что обсуждаемая фигура — еще один герой с поднятой вверх рукой с кинжалом, замахнувшийся на монстра (зеркальная параллель герою 6) либо сильно поврежденный остаток изображения чудовища на ранней стадии действия (при так называемой динамической интерпретации изображения, см. ниже).
на левом, обломанном краю изображения как будто видны остатки еще двух антропоморфных фигур (первая: 28 — туловище, 29 — ноги, 27 — поднятые руки; возможный остаток второй, крайней фигуры: 30 — рука, сжимающая кинжал или дротик 31?). При динамической интерпретации изображения это может быть тот же герой, что сражает змея ударом кинжала 3, но на более ранних фазах действия.
Понимание всей композиции несущественно меняется от того, принимать ли для нее обычную интерпретацию (всё изображенное происходит одновременно) или динамическую (на изображении
ловы на шее 16, или, пробив ее, также и голову на шее 20? Зубы головы на шее 16?), 13a — 13b; окружность с неизвестным значением (21).
11 Ср.: общая структура типичных изображений древа: цветкообразное (редко — листообразное) навершие и четко отделенный от него ствол: York H. Heiliger Baum (Mesopotamian and Related Forms, from the Late Fourth Millennium B.C. through the Late Assyrian Period) // Reallexikon der Assyriologie und vorderasiatischen Archäologie / Hrsgb. von D.O. Edzard. Bd. IV/4-5. Berlin; New York, 1975. P. 272. Fig.9; Collon D. The Alalakh Cylinder Seals. N 71, 108; Osten H.H. von der. Ancient Oriental Seals in the Collection of Mr. Edward T. Newell (Oriental Institute publications 22). Chicago, 1934. N 359; колоннообразный ствол с сучьями / ветвями (в том числе короткими и асимметрично расположенными сучками): Collon D. The Alalakh Cylinder Seals. N 108; Osten H.H. von der. Op. cit. No. 359; Eisen G. A. Ancient Oriental Cylinder and Other Seals with a Description ofthe Collection of Mrs. William H. Moore (Oriental Institute publications 47). Chicago, 1940. N 99; Black J., Green A. Gods, Demons and Symbols of Ancient Mesopotamia: An Illustrated Dictionary. London, 1992. P. 23, fig. 16; массивность ствола: York H. Op.cit. Fig.9; Collon D. The Alalakh Cylinder Seals. N 71, 112; стеблеобразное соединение навершия и ствола: Collon D. The Alalakh Cylinder Seals. N 112; навершие древа как единый многолепестковый венчик: Eisen G.A. Op.cit. N 98, приближаются к этому: Collon D. The Alalakh Cylinder Seals. N 108, N 112.
показаны разные фазы действия, так что один и тот же персонаж изображен несколько раз). При второй интерпретации, например, фигуры 24+25+26, 16 и 20 (или 16+20), 22 и 23 (или 22+23) могут быть изображениями одного и того же чудовиша, сначала воздвигшегося против героя из морской пучины (24+26+25), потом сражаемого им (16, 20 или 16+20) и затем начавшего обратное погружение (22, 23 или 22+23), а две или три антропоморфные фигуры слева (6, 28, 30) — один и тот же герой, движущийся навстречу врагу и в конце концов поражающий его (а не, скажем, герой и его спутник). Отсутствие сцены попирания поверженного врага в данном случае предполагает встречу на стыке стихий и морскую природу змееподобного чудовища, что хорошо согласуется с изображением героя на обрыве во всех сценах.
Подчеркнем, что отмеченные выше различия между змееподобными фигурами 16 и 20 (у первой есть растущий из тулова элемент 17, у второй — элементы 22 + 23, которые все же больше напоминают лапы, чем изображение змея в процессе погружения) по-прежнему мешают считать, что сами фигуры 16 и 20 представляют одно существо на разных фазах действия, и согласуются с той идеей, что 16 и 20 — две части (шеи) одного и того же существа.
Змееборческий сюжет, выявленный при любой из названных интерпретаций, придает исследуемой композиции особую ценность, так как сцены борьбы со змееморфными персонажами, особенно не имеющими задних лап, присутствовали в месопотамском и сиро-анатолийском пространстве весьма устойчиво12, но вот дошло их не очень много13.
12 См., в частности, о переднеазиатских изображениях многоглавых змеев («гидр») и сценах борьбы с ними в III—I тыс. до н.э.: Frankfort H. Gods and Myths on Sargonid Seals // Iraq. 1934. Vol. 1. P. 8-11, 22-24; Levy G.R. The Oriental Origin of Herakles // The Journal of Hellenic Studies. 1934. Vol. 54/1. P. 49-50; Frankfort H. Early Dynastic Sculptured Mace-Heads // Analecta Orientalia. 1935. Vol. 12. P. 105-108; Frankfort H. Cylinder Seals. P. 71-72, 121-122; Buren E.D. van. The Dragon ... P. 18-20; Bisi A.M. L'idra. Antecedenti figurativi orientali di un mito greco // Cahiers de Byrsa. 1964-1965. Vol. 10. P. 21-42; Orthmann W. Hydra // Reallexikon der Assyriologie und vorderasiatischen Archäologie / Hrsgb. von D.O. Edzard. Bd. IV/6. Berlin; New York: de Gruyter, 1975. P. 537; Parayre D. The Ninevite 5 Sequence of Glyptic at Tell Leilan // The Origins of North Meso-potamian Civilization: Ninevite 5 Chronology, Economy, Society / Ed. by E. Rova, H. Weiss (Subartu IX). Turnhout, 2003. P. 276, 294-2; Amiet P. L'hydre et la déesse aux léopards // Les espaces Syro-Mésopotamiens: Dimensions de l'expérience humaine au proche-Orient ancien: Volume d'hommage offert à Jean-Claude Margueron (Subartu 17) / Ed. par P. But-terlin et al. Turnhout, 2006. P. 461-465.
13 Укажем, не претендуя, конечно, на исчерпывающий перечень, яркие, но немногочисленные примеры разного времени (приведены в порядке убывания хронологической и региональной близости к нашей печати): на сиро-анатолийской печати II тыс. герой — Бог Грозы — поражает дротиком в пасть змею рядом с древом (Eisen G. A. Op.cit. N 158) — аналогия нашему изображению по нескольким
Сказанное побуждает задаться вопросом, какой из месопотам-ских или сиро-анатолийских змееборческих сюжетов мог отразиться в рассмотренной композиции. Конечно, возможность ответить на этот вопрос существенно ограничивается тем обстоятельством, что немалую долю релевантных змееборческих мифологем — месо-потамских и особенно сиро-анатолийских (аморейских, хеттских, хурритских, хаттских) — мы заведомо не знаем.
Тем не менее, представляется небесполезным сделать обзор змееборческих сюжетов, известных в переднеазиатской мифологической традиции14.
моментам сразу; на другой подобной печати герой с копьем идет на змею (Eisen G.A. Op.cit. N 159); еще на одной печати герой, предстающий перед божеством, влечет в руке двух побежденных змей ( Ward W.H. Op. cit. N 823); новоассирийские печати со сценой стрельбы из лука в змея башму (рогатого безногого змея) (например, Frankfort H. Cylinder Seals. Pl. XXXIV, g); на нескольких шумеро-аккадских изображениях второй половины III тыс. (плакетка, Green A. Myths in Mesopotamian Art // Sumerian Gods and Their Representations / Ed. I.L. Finkel, M.J. Geller. Groningen, 1997. P. 155, fig. 13; печать, Frankfort H. Cylinder Seals. P. 72, Ill. 27; Buren E.D. van. The Dragon ... Fig. 16; Frankfort H. Stratified Cylinder Seals from the Diyala Region (Oriental Institute publications 72). Chicago, 1955. N 497; печать, Frankfort H. Cylinder Seals. Pl. XXIII j; Buren E.D. van. The Dragon ... Fig. 17; Frankfort H. Stratified Cylinder Seals ... N 478) герой борется с семиглавой гидрой, возможно, интерпретация сюжета борьбы с семиглавым змеем мушмахху — иконография ее облика достаточно устойчива, хотя она может быть и четырехлапой, и безногой (причем форма и параллелизм изгибов шей этих гидр напоминает форму и параллельность изгиба шей / туловищ 16 и 20 с печати из ГМИИ им. А.С. Пушкина). Из них на печати Frankfort H. Stratified Cylinder Seals ... N 497 герой поражает безногую гидру в морду одной из голов, аналогично нашему изображению. На еще одной шумеро-аккадской печати III тыс. до н.э. герой держит в руке побежденную трехглавую змею (BM 123279 = Amiet P. La glyptique mésopotamienne archaïque. Pl. 105, fig. 1389, Pl. 105, fig. 1389). О рельефе из Малатии см. выше, прим. 9.
14 Роль змееморфных персонажей в мифологиях и изображениях указанных регионов освещалась в частности в: Афанасьева В.К. Орел и Змея в изобразительности и литературе Двуречья. М., 2007; Bellucci B. Op. cit.; Buchholz H.-G. Furcht vor Schlangen und Umgang mit Schlangen in Altsyrien, Altkypros und dem Umfeld // Ugarit-Forschungen. 2000. Bd. 32. S. 37-168; Иванов Вяч.Вс., Топоров В.Н. Исследования в области славянских древностей. М., 1974. С. 142-144; Lambert W.G. Trees, Snakes and Gods in Ancient Syria and Anatolia // Bulletin ofthe School of Oriental and African Studies. 1985. Vol. 48. P. 435-451; Stevens К.G. Eine ikonographische Untersuchung der Schlange im vorgeschichtlichen Mesopotamien // Archaeologià iranica et orientalis in honorem Louis Vanden Berghe / Ed. by L. De Meyer, E. Haerinck. Gent; Leuven, 1989. P. 1-32; Свято-полк-Четвертынский И.А. Концепт змееборчества и его текстообразующая роль в сравнительно-историческом и типологическом освещении: Дис. ... канд. филол. наук. М., 2005; Buren E.D. van. The Dragon ...; Williams-Forte В. The Snake and the Tree in the Iconography and Texts of Syria during the Bronze Age // Ancient Seals and the Bible / Ed. by L. Gorelick, E.Williams-Forte (Occasional Publications on the Near East 2/1). Malibu, 1983. P. 18-43.
Наиболее важным змееборческим персонажем в Месопотамии был, безусловно, бог Нинурта. История его борьбы со змееподобными чудовищами отражена еще в шумерских мифологических текстах, в частности, о битве Нинурты с Асагом («Владыка в сиянье великом!») и о возвращении в родной город Ниппур («Подобно Ану созданный»). Концепции этих битв продолжали существовать в Месопотамии на протяжении тысячелетий и получили яркое отражение в новоассирийской и нововавилонской глиптике. К примеру, в I тыс. до н.э. был распространен сюжет борьбы Нинурты с Асагом, а также противостояние, по всей видимости, Нинурты и змея башму (в глиптике змей изображался с рожками и передними лапами).
История идентификации змея башму (mus-sa-tur) с шумерскими терминами и изобразительным материалом довольно туманна. Считается, что данным именем обозначалась рогатая гадюка, что и отображалось в иконографии этого существа. Аккадским словом basmu обозначался и шумерский usum, к этому существу также должен быть близок змей-дракон usumgal (usumgallu).
В мифе о возвращении Нинурты в Ниппур упоминаются 11 монстров, которых победил Нинурта и которых он повесил на свою колесницу в качестве трофеев. Среди них — змей-герой (usum ur-sag), вероятно, соответствующий змею башму из Энума элиш15. В вавилонской поэме о сотворении мира Тиамат также создала 11 монстров, одним из которых и был башму. Однако образ чудовища к этому времени претерпевает значительные изменения, будто бы сочетая в себе особенности usum ur-sag и mus-sag-7 из мифа о Нинурте — у него появляется шесть ртов, семь языков и семь [...] на животе16.
Mus-sag-7 — семиглавый змей. Это чудовище, жившее в горах, также входит в список трофеев Нинурты, согласно мифам о его деяниях и о возвращении в Ниппур. Нинурта поразил его и повесил на лазуритовую перекладину (tum) своей колесницы. К этому сюжету, по всей видимости, близки рассмотренные выше изображения на шумерской плакетке Раннединастического времени17, на печати Ран-
15 Этот же змей, по всей видимости, упоминается и в «Деяниях Нинурты» (строка 129).
16 Хотя в шумерском тексте о возвращении Нинурты в Ниппур не дается подробного описания внешности существа, можно предполагать, что оно, в отличие от семиглавого змея, упомянутого в том же тексте, имело лишь одну голову. В гимне приводятся следующие строки о змее usum: [usum ur]-rsagn bad gal kur-ra-ta rnam-tan-an-e — «Змея-героя из большой горной крепости он вывел» (строка 33); usum ur-sag sag dúr-ra-ka bí-in-lá — «Змея-героя на сиденье (колесницы) повесил» (строка 56).
17 Green A. Myths in Mesopotamian Art // Sumerian Gods and Their Representations / Ed. I.L. Finkel, M.J. Geller. Groningen, 1997. P. 155, fig. 13.
нединастического времени из Телль-Асмара (Эшнунна)18, на печати из Телль-Асмара (Эшнунна) раннего староаккадского времени19. На изображении из Телль-Асмара Староаккадского периода изображены два героя, борющихся с монстром, что могло бы являться параллелью к оттиску из ГМИИ им. А.С. Пушкина при интерпретации фигуры 26 как второго персонажа с кинжалом. В то же время в Эшнунне были популярны представления о борьбе с морским змеем (см. ниже).
В тексте о возвращении Нинурты упоминается также семиротый змей мушмахху (mus-mah), который, по всей видимости, должен быть тождествен семиглавому змею mus-sag-7. С семиротым змеем сравнивается оружие Нинурты (побежденное существо становится атрибутом своего победителя). Позднее, согласно Энума элиш, Тиамат порождает змей мушмахху, у которых были острые зубы, а вместо крови тек яд. Эти семиглавые твари также участвовали в битве богов. Другое оружие Нинурты, топор агасилиг, сравнивается со змеем (драконом) ушумгалем (usumgal)20. Сам Нинурта в «Деяниях Нинурты» также назван змеем (usum).
Главным подвигом Нинурты является победа над драконоподоб-ным чудовищем Асагом. По всей видимости, сцена борьбы Нинурты с Асагом была изображена на рельефах периода Ашшурнацирапала II (IX в. до н.э.), расположенных у входа в храм Нинурты в Кальху (эта сцена, как мы уже отметили, была очень популярна в глиптике I тыс. до н.э.). На этих изображениях Асаг представлен в образе крылатого львогрифона, что совершенно не соответствует внешнему виду монстра с оттиска из ГМИИ им. А.С. Пушкина.
Еще один знаменитый дракон в Месопотамии — мушхушшу, наиболее известный по изображениям на вавилонских воротах Иш-тар Нововавилонского периода. Во II—I тыс. до н.э. мушхушшу стал атрибутом вавилонских божеств Мардука и Набу, однако в III-II тыс. до н.э. на территориях северной Месопотамии (в частности, в Эш-нунне) мушхушшу считался животным бога-покровителя Эшнунны Ниназу и, впоследствии, Тишпака, а также почитавшегося в Лагаше сына Ниназу Нингишзиды21.
18 Frankfort H. Cylinder Seals. P. 72, 1ll. 27; Buren E.D. van. The Dragon ... Fig. 16; Frankfort H. Stratified Cylinder Seals ... No 497, cf. Pl. 45, preface.
19 Frankfort H. Cylinder Seals. Pl. XXIII j; Buren E.D. van. The Dragon ... Fig. 17; Frankfort H. Stratified Cylinder Seals 478.
20 gistukul rusumgal-gin7 ad6 gu7n-[a] aga!-silig!-gu10 mu-da-an-gal-la-ramn — «Оружие, подобное змею (дракону), пожирающее трупы, мой топор-агасилиг, нес я» (строка 133).
21 Тишпак сменил Ниназу в качестве городского божества Эшнунны в Староаккадский период или в начале Старовавилонского периода (Black J., Green A. Op. cit. P. 166). Подробнее о связи Тишпака и мушхушшу см.: Lewis Th.J. CT 13.33-34 and
Сохранился миф Староаккадского периода, повествующий о борьбе бога ^шпака с морским змеем и установлении мирового порядка [CT 13, 33-34]. Согласно тексту, ^шпак борется со змеем, именуемым башмy (MUSbasmu) и лаббy (labbu — лев / свирепый (the raging one22)), для того чтобы навести порядок в стране и царствовать в ней. T. Льюис отмечает, что это существо должно было иметь черты и змея, и льва23. Драконы с древности сочетали в себе природу этих двух животных, что отразилось во многих памятниках изобразительного искусства ранних периодов (к примеру, изображения львов со змеиными шеями24). Kern™, ^амат и ее войско также описывались с помощью термина labbu в Энума элиш (что еще раз указывает на близость образов ^шпака и Mардука и их противников в месопо-тамской мифологии). Tем не менее, не следует забывать, что змей ^шпака назван рожденным морем, что ставит под сомнение его интерпретацию как полульва-полузмея.
^шпак являлся богом грозы, и некоторые ученые считают, что он был отождествлен с хурритским Tешубом25. Интересно, что бог Tешуб и в хеттской, и в хурритской традициях также являлся змее-борческим божеством. Речь идет об анатолийском мифе об Иллуянке (змееподобном чудовище, победившем в битве Бога Грозы, который впоследствии отомстил своему обидчику) и хурритском мифе о Хедамму (ненасытном морском змее, умиротворенном красотой Иштар (CTH 348); вариантом этого мифа может являться «песнь Mоря» KBo 26.105).
Считается, что праздник пуруллш, в ходе которого декламировался миф об Иллуянке, хетты заимствовали у хаттов — предшествовавшего им этноса Центральной Aнатолии26. Tаким образом, в Староассирийское время (когда была создана рассматриваемая табличка с оттиском) этот мифологический концепт вполне мог быть известен в регионе в своем хаттском варианте.
Ezekiel 32: lion-dragon myths // Journal of the American Oriental society. 1996. Vol. 116, N 1. P. 29-30.
22 По Ф. Виггерманну: ср. с lababu. Wiggermann F.A.M. Tispak, his seal and the dragon mushussu // To the Euphrates and beyond: archaeological studies in honour of Maurits N. van Loon / Ed. by O. Haex, et al. Rotterdam, 1989. P. 117-133.
23 Lewis Th.J. Op. cit. P. 34-35.
24 Frankfort H. Cylinder Seals. Pl. IVd, h.
25 Jacobsen Th. The chief god of Eshnunna // Tel Asmar and Khafaje / Ed. by H. Frankfort, et al. (Oriental Institute communications 13). Chicago, 1932. P. 52; Black J., Green A. Op. cit. P. 178.
26 Hoffner H.A., Jr. Hittite myths. Atlanta, 1998. P. 9. Вопрос о генезисе и сущности данного праздника сложнее, чем обычно считается, и подробно рассмотрен в работе: Шелестим В.Ю. Этимология названия хеттского праздника purulliya и его календарное положение (в печати).
Обсуждавшееся выше изображение битвы бога грозы со змеем (именно так в настоящее время чаще всего характеризуют данную сцену27) на рельефе с ворот из Малатии часто определяли как битву Те-шуба с Иллуянкой28 или сходным с ним мифологическим созданием29.
Конечно, интерпретация змея как Иллуянки представляется наиболее приемлемой, поскольку Малатия (подобная другим поздне-хеттскими государствам, но явно выделявшаяся среди них) являлась преемницей хеттских традиций периода империи, и именно этот миф играл важнейшую роль в ритуальной жизни хеттских правителей (празднование пуруллии), в то время как миф о Хедамму имел хурритское происхождение, а его ритуальная основа неизвестна. Кроме того, в мифе о Хедамму решающее значение в победе над змеем играла сестра Тешуба Иштар, которую, в случае интерпретации сюжета на рельефе из Малатии (равно как и оттиска печати из ГМИИ им. А.С. Пушкина) как мифа о Хедамму, обошли стороной. В то же
27 Amiet P. Texte et image: vaines attentes et transferts inattendus // Archaeology & History in Lebanon. 2001. Vol. 13. P. 7; Bunnens G., Hawkins J. D., Leirens I. Tell Ahmar II. A New Luwian Stele and the Cult of the Storm-God at Til Barsib-Masuwari. Louvain; Paris; Dudley, 2006. P. 129; Poli P. Quelques notes sur la Porte des Lions de Malatya // Akh Purattim 2 / Ed. par J.-C. Margueron, O. Rouault, P. Lombard. Lyon, 2007. P. 306. Главным аргументом против отождествления этого змея с Иллуянкой является североанатолийская привязка мифа об Иллуянке в хеттской традиции (Вachvarova M.R. From Hittite to Homer. The Anatolian Background of Ancient Homeric Epic. Cambridge, 2016. P. 257, n. 171), образующая большой пространственный разрыв с восточноанато-лийской Малатией. Временной разрыв между временем фиксации мифа об Иллуянке (XIV в. до н.э.) и временем постройки «Львиных ворот» Малатии, однако, не столь велик, как это считалось ранее, что заставляло исследователей предполагать вторичное использование для части украшающих их рельефов — стилистически рельефы продолжают традиции Новохеттского царства и датируются в настоящее время преимущественно XI в. до н.э. (Gilbert A. Religion and Propaganda under the Great Kings of Karkemis // Sacred Landscapes of Hittites and Luwians: proceedings of the International Conference in Honour of Franca Pecchioli Daddi: Florence, February 6th-8th 2014 / Ed. by A. D'Agostino, V. Orsi, G. Torri. Florence, 2015. P. 144). Это позволяет привлекать для интерпретации рельефа другие сюжеты хеттской мифологии, прежде всего, относящуюся к хурритскому циклу «песнь Хедамму» и имеющую угаритско-египетские параллели «песнь Моря» (Loon M.N. van. Op. cit. P. 589), хотя в дошедших до нас фрагментах этих текстов многоглавость чудовищ не упоминается.
28 Garstang J. The Hittite Empire, being a Survey of the History, Geography and Monuments of the Hittite Asia Minor and Syria. London, 1929. P. 207; Güterbock H.G. Narration in Anatolian, Syrian and Assyrian Art // American Journal of Archaeology. 1957. Vol. 61. P. 64 (с сомнением ввиду скудости наших знаний о других подобных сюжетах); Akurgal E. Die Kunst der Hethiter. München, 1961. S. 116.
29 Delaporte L. Malatya. P. 35; Özyar A. Architectural relief sculpture at Karkamish, Malatya, and Tell Halaf: A technical and iconographic study. PhD Diss. Bryn Mawr, 1991. P. 156; Brown B.A. Monumentalizing identities: North Syrian urbanism, 1200-800 BCE. PhD Diss. University of California, Berkeley, 2008. P. 159.
время нельзя исключать, что на рельефе представлен другой, независимый или производный от вышеуказанных, сюжет.
Борьба бога грозы с морским змеем нашла отражение и в уга-ритской мифологии — мифе о сражении Хадада-Баала с Лотаном ^емтумом), служителем бога моря Яма30.
Tаким образом, мы можем выделить два направления змеебор-ческих концептов, вероятно, известных в восточной Mалой Aзии в первой половине II тыс. до н.э.: шумерская традиция борьбы бога-героя Hинурты со змеем-драконом и с семиглавой гидрой и северомесопотамско-анатолийская традиция борьбы бога грозы со змеем (почти всегда морским), впоследствии получившая особое распространение в Восточном Средиземноморье и анатолийском регионе. ^жно отметить, что ни в одном из мифов не фигурирует именно двухголовый змей или дракон (по крайней мере, об этом не говорится эксплицитно).
Следует сказать также об одном гипотетическом змееборческом сюжете из «Эпоса о Гильгамеше» (по пер. ИЖ. Дьяконова, вслед за В. фон Зоденом, полагавшего, что речь в тексте идет о пресмыкаю-щемся31).
Ш данный момент перевод этого места у ^M. Дьяконова следует считать устаревшим, однако мы хотели бы упомянуть и этот эпизод для формирования исчерпывающей картины. В современной западной литературе он исключен в силу предпочтения наиболее удачного перевода слова urnu как «кедр» в X таблице «Эпоса»32. Речь идет о строках X, 88 и X, 157-158:
- ru su-ut NA4.MES it-ti-sú ina SÀ gisTIR i-qa-tap ur-na — «и менные вместе с ним, когда он срывает / обдирает ветви кедра посреди леса».
- tuh-tap-pi su-ut NA4.MES ta-at-ta-ba[k ana ÍD]
su-ut NA4.MES hu-up-pu-ma rurr-nu ul [qa-tip?] — «Tbi разбил Именных, ты броси[л их в реку], Именные разбиты, а кедр не [ободран]».
^M. Дьяконов предлагает следующий перевод для этих строк: «У него есть амулеты, в лесу он ловит змея» и «Разбил амулеты, пой-
30 Возможно, схожий миф был известен в западно-семитской (аморейской) среде еще в Старовавилонский период (указания на это имеются в переписке из Mари). См.: Durand J.-M. Le mythologème du combat entre le Dieu de l'orage et la Mer en Mésopotamie // MARI. Annales de Recherches Interdisciplinaires. 1993. Vol. 7. P. 41--61.
31 Дьяконов И.М. Эпос о Гильгамеше («О все видавшем»). СПб, 2006 (репринт 1961). C. 193, комм. к II, 29.
32 George A. R. The Babylonian Gilgamesh epic. Introduction, critical edition and cuneiform texts. Vol. I. Oxford, 2003. P. 683; Maul S. Das Gilgamesch-Epos. Neu übersetzt und kommentiert. München: Verlag C.H. Beck oHG, 2008. S. 180.
мал ты змея — амулеты разбиты, змея не стало», не обращая внимания на тот факт (вероятно, не имея доступа к некоторым параллельным текстам), что строка 157 образует явную параллель к строке 10б: uh-tap-p[u]-ú su-ut ab-ni it-ta-bak ana ÍD — «Он разбил Каменных, он бросил их в реку».
Данный эпизод описывает, как Гильгамеш, оказавшись на краю мира, посреди леса у вод опоясывающего мир Mирового Океана, должен, чтобы добраться через Океан до цветка бессмертия, добиться помощи от находящегося в лесу корабельщика Уршанаби, способного перевезти Гильгамеша через Океан и владеющего некими «Каменными» (идолами / амулетами?, досл. «Th, что [из] Камня»; они необходимы Уршанаби, чтобы переправляться через Океан), а также связанного с 'urnu, которого Уршанаби 'iqattap' (презенс 3 л. ед. ч. от qatapu — собирать, срывать) посреди леса (младовавилонска версия, X, 88). Гильгамеш с топором и кинжалом бросается в атаку в глубь леса (младовавилонска версия, X, 92 слл.), одолевает некоего противника (Уршанаби? — текст здесь, к сожалению, поврежден), причем упоминаются «Каменные», на которые Гильгамеш обрушился и разбил их (старовавилонский фрагмент OB VA+BM, iv, 1, 22-25; младовавилонска версия, X, 10б, 157-158), что стало ему же помехой в дальнейшей переправе с Уршанаби через Океан. Коль скоро несколькими строками ранее в одном предложении с «Каменными» фигурировал 'urnu, он мог быть задействован и далее. И в самом деле, он упоминается в младо-вавилонской версии в строках X, 157-158 (см. выше). ^ким образом, 'urnu оказывается вовлечен неким образом наравне с Каменными в разрушительно-буйные действия Гильгамеша, ставшие помехой его собственным замыслам.
Понимание всего сюжета зависит от того, что такое 'urnu ^AD U 234). Для данного слова в CAD33 приведены два значения: 'urnu — (разновидность) кедра и 'urnu — змея34. Как мы уже сказали, в современной литературе принят перевод «кедр». Данная интерпретация подтверждается многочисленными примерами употребления слова в данном значении еще со Староаккадского периода, а также в Mари, Угарите; слова urnu и erënu («кедр») имеют общий корень (CAD U, urnu A). Более того, слово qatapu почти всегда встречается в контексте обдирания / обрывания ветвей и стеблей (CAD Q 1б4), а также собирания плодов.
В таком случае этот эпизод может трактоваться следующим образом: для того, чтобы переправиться через Океан, Уршанаби были
33 The Assyrian Dictionary of the University of Chicago. Chicago, 195б ff. (далее — CAD).
34 Tакже в аккадском есть слово urnû — «мята». Ibid. U 234.
необходимы ветви молодого кедра (для строительства / починки и конопачения судна?), за которыми он и ходил в лес. Каменные же сопровождали его в этих походах, а во время отплытия выступали в качестве конопатчиков или даже «экипажа корабля», о чем и говорит текст (pehû — «конопатить судно», X, 102).
И.М. Дьяконов принимал перевод «змей», и считал, что Урша-наби в лесу «ловил змея», а Гильгамеш уничтожил змея вместе с Камнями (см. выше). Однако согласно CAD, urnu в значении «змей» зафиксировано лишь в трех лексических списках (поздних версиях, младовавилонский диалект) — ur5(HAR)-ra = hubullu, mur(HAR)-gud = im-ru-ù = bal-lu и Alu comm. (AfO 21 pl. 9). Mus-sig7-sig7 = ur-nu = se-ru ar-qu («желтая / зеленая змея»). Соответственно, судить о том, насколько древним является ассоциативное сопоставление «кедра» и «желтой / зеленой змеи» не представляется возможным. Показательно, что в параллельном пассаже старовавилонской версии из Сиппара вообще отсутствует упоминание 'urnu, что могло бы говорить о более поздней вставке. Если это так, то это означало бы, что независимо от
Старовавилонский фрагмент из Сиппара, iv 21-27 Младовавилонская версия, X, 155-160
[S]u-ur-su-na-bu a-na г sa-a-sum iz-za-qar-am a-na dGIS su-ut ab-nim-ma dGIS mu-se-bi-ru-u-ia as-sum la a-rla"-ap-pa-tu me-e mu-tim i-na uz-zi-ka tu-uh-te-ep-pi-su-nu-ti [s]u-ut ab-nim [as]-sum su-bu-ri-im su-nu it-ti-ia [li-q]é-e-ma dG[IS] ha-si-na-am i-na qâ-ti-ka [pa-r]i-sisa su-up-pa-a 5 su-si ik-sa-am mUr-sánabi ana sá-su-ma MU™ ana rdn [GlS-gím-mas] qa-ta-a-ka dG!S-gím-mas ik-la-a [e-ber-ka?] tuh-tap-pi su-ut NA4.MES ta-raf-ta-ba [k ana ÍD] su-ut NA4.MES hu-up-pu-ma rur'^-nu ul [qa-tip?] i-si dG!S-gím-mas ha-si-in-na ana i-[di-ka] e-rid ana glsTIR-ma pa-ri-si sá 5 NINDANtlàm [5.GÎS ik-sa]
Сурсунабу сказал ему, Гильгамешу: «Каменные, Гильгамеш, — те, кто позволял мне пересекать (Океан), поскольку я не должен дотрагиваться до Вод Смерти, в гневе твоем ты их разбил. Каменные были со мной для того, чтобы пересечь (Океан). [Во]зьми, Гильгамеш, топор в свои руки, Отрежь мне 300 (лодочных) шестов по 60 локтей. Уршанаби сказал ему, Гильгамешу: «Твои руки, Гильгамеш, удержали [тебя от пересечения (Океана)?]. Ты разбил Каменных, ты броси[л их в реку], Каменные разбиты, а кедр не [ободран]. Возьми, Гильгамеш, топор в [твои] руки, спустись в лес, [отрежь мне 300] (лодочных) шестов по 5 ниндану (полей).
интерпретации (кедр или змея) данный пассаж не мог бы отразиться в изображении, датирующемся первой половиной II тыс. до н.э.
В свете всего вышесказанного можно сделать вывод, что на данный момент идентификация мифологического сюжета на оттиске из ГМИИ им. А.С. Пушкина представляется затруднительной, тем более, что она осложняется плохой сохранностью и неясностью изображенной сцены. На самой печати сложно найти какие-то детали, прямо указывающие на тот или иной мифологический сюжет. С полной уверенностью нельзя сказать, сколько голов было у изображенного на оттиске из ГМИИ змея. Однако, по всей видимости, следует исключить трактовку змея как семиглавой гидры, а, следовательно, и толкование изображения как интерпретации месопотамского концепта о борьбе нинурты с семиглавым змеем. Сиро-анатолийское происхождение сюжета композиции представляется более вероятным. Вполне возможно, что она передает изображение борьбы двух существ — героя и морского (?) змея, одно- или двухголового. В таком случае этот сюжет, безусловно, должен относиться к кругу второго концепта о борьбе бога грозы с морским чудовищем35.
В случае динамической интерпретации нашего изображения динамичность сюжета еще больше сблизит его с восточноанато-лийскими рельефами из Малатии. Рельефы из Малатии H (с изображением битвы со змеем, рис. 3, 1) и K (с изображением Бога Грозы прибывающим и получающим подношения (Delaporte L. Malatya. Pl. XXIV, Relief K), вероятно, передают дважды в разных позах фигуру одного и того же главного героя (об этом говорят одинаковые одеяния и детали оружия у двух изображенных на каждом рельефе фигур)36. В нашем случае нельзя однозначно говорить, одинаковы ли элементы одеяния у представленных антропоморфных фигур, ввиду их плохой сохранности, однако предметы оружия 31 и 3 выглядит в руке героя одинаково.
Следует надеяться, что будущие публикации когда-нибудь предоставят новые параллели для трактовки сюжета, изображенного на обсуждаемом оттиске печати.
35 Нельзя исключать двуголовость некоторых морских змеев (ср. пример рельефа из Малатии?), несмотря на то, что это не выражено эксплицитно в мифологических текстах.
36 Güterbock H.G. Op.cit. P. 64; Orthmann W. Untersuchungen zur Späthethitischen Kunst (Saarbrücker Beiträge zur Altertumskunde 8). Bonn, 1971. S. 431; Poli P. Op. cit. P. 306; Brown B.A. Op. cit. P. 148. Тем не менее, существует точка зрения, что божество за Тешубом — это его сын Шаррума, см.: Akurgal E. Op.cit. S. 94.
References
Afanas'eva V.K. Orel i Zmeya v izobrazitel'nosti i literature Dvurech'ya [Hie Eagle and Snake in the Visual Arts and Literature of Mesopotamia]. Moscow: Vodoley, 2007. 462 p.
Akurgal E. Die Kunst der Hethiter. München: Hirmer Verlag, 1961. 123 S.
Amiet P. La glyptique mésopotamienne arrhaïque.Paris: CNRS, 1961. 454 p.
Amiet P. Lhydre et la déesse aux léopards // Les espaces Syro-Mésopotamiens: Dimensions de lexpérience humaine au proche-Orient ancien: Volumr d'hommage offert à Jean-Claude Margueron (Subartu i7) / Ed. par Butterlin er al. Turnhout: Brepols, 2006, p. 461-465.
Amiet PP. Texte et image: vaines attentes et transferts inattendus // Archaeology & History in Lebanon. 2001. Vol. 13, p. 2-8.
Bachvarova M.R. Fiom Hittite to Homer. TheAnatolian Background ofAniient Horneri6 Epic. Cambridge: Cambridgt University Press, 2 016.66 49 p.
BellucciB. Iserpent. ntl mthe. Aliuneponsibili Traduzioni nellarte// Trauuzione de trtdizioni o tradizhoni di traduzione. At)i del quarto incontro "Orientalisti" (Pavia, 19-21 apriOe 2007)/ A curn dt B. Bellucci et al. Milano:Qu. A.S.A.R, 2008, p. 131-176.
Bisi A.M. L'tdra. Anteoedenti figuratlvi orientali di un mitogreco // Cahiers de Byrsa. 1964-1665. Vol. 10, p. 21-42.
Black J., Green A. Gods, Demons and Symbols of Anc ient Mesopotamia : An Illustrated Dictionary. London: British Muse um Press, 1992. 192 p.
Boardman J. Herakles'Monsiers: Indigennus or Oriental? // Le bestiaire d'Héracles / Éd. ban C. Bonnet,C. Jourdain-AnneLuin. Liège: Centre international d'étude de la religion grecque antique, 1998, p. 27-35.
Brown B.A. Monumentalizing Identities: North Syrian Urbanism, 1200-80S BCE. PhD Diss. University of CaliSornia, Berkeley, 2008.622 p.
Buchholz H.-G. Furcht vor Schlangen und Umgang mit Schlangen in Altsyrien, Altkypros und dem Umfeld // Ugarit-Forschomgen. 2000.Bd. 322, S . 37-168.
Bunnems G., Hawkins J. ID., Leirens I. Tell Ahmar II. A News Luwian Stele and the Cultof the Storm-God at TUBarsib-Masuwari.Louvain; Paris; Dudley: Peete rs, T006. 174 p.
Buren E.D. van. T-e Dragon in Ancient Mesopotamia // Orientalia. 1 946. Vol. 15, p. 1-45.
Buren E.D. van. A Further Note on the Drngon in Anmient Mesopotamia // Orien^aUa. 1947. Vol. V6, p. 251-253.
Collon D. The Alalakh Cylinder Seals: A News Catalogue of eho Actual Seals Excavated by Sir Leonard Woolley a t TellAtchana, and from Neighbouring Sites on the Syrian-Turkish Border. Oxford: British Archaeorotical Reports, / 982. 1366 p.
Collon D. Firrt Impassions: Cylinder SAab in h Ancgent Nmr East. Londm: Bfitish Museum, 200 g 208 p.
Delaporte L. Malatya: fouilles de la Mission archéologique francane dirigées BarM. Lbuis Delaporte: Arslantepe. Fasc. l:Laporte des lions. Paris: E. de Boccard, 1940. 74c p.
Diakonov I.M. Upos o Gil'gameshe ("O vse vidavshem") [Hie Epic of Gilgamesh ("About Him Who Saw Everything")]. Saint Petersburg: Nauka, 2006. 214 p.
Durand J. -M. He mithologeme du combat entre le Dim de l'ocage et la Mer en Mesopotamie II MARI: Annales de RechecchesIntecMisciplinaices. 1993. Vol. 7. P. 41-61.
Eis en G.A. Ancient Oriental Cylinder and Other Seals with a Description of the Collection ofMrs. William ID. Moore (Oriental lMc6itute publications 47). Chicr4o: University of Chicago press, 1940. 94 p.
BrenkfortH. Cylin der Seels .A Documentary Essay on the Artand Relegion of the AncientNear Vast. Lo ndon: Gregg, 1939. 328 p.
Frankfort H. EaiSy Dynastic Sculptured Mace-Heads Ii Anatecta Orientalia. 193S. Vol. t2, p. 105-121.
Frankfort H. Gods and Myths on Sargonid Seals II Iraq. 1934. Vol. 1, p. 2-29.
Frankfort H. Stratified Cylinder Seale from the Diyala Region (Oriental Institute publications 7a). C]oicego:5Jniv6rcity of Chicago press, 1955. 78 p.
Garstang J. The Htttite Empice, Being a Survey of the Hiutory Geogeaphy and Monuments of the Hittite Asid Minor apd Syria. London: Constable, 1929. 364 p.
George A.RA The Babylonian Gilgamesh Epit. Introduction, Critical Edition ond Cuneiform Texts. Vol. I. Ottford: Oxford University Press, 20^. XXXVI 7741 p.
Gilibert A. Reltgoon and Propaganda under the Great Kings of Kackemis II Sacred Landscapes ofHittitos and duwianso rroceedingc of tioe International Conference in Honour oC Franca PecchioH Daddl: Florence, February 6th-8th 20 O4 I Ed. by A. D Agostino, V Orsi, G.Torri. Florence: Firenze University Press, 2015, p. 137-155.
Green A. My thy in Mes opotamian Art II Sumerian Godsahd Their Representations I Ed. I.L.Finkeland M.J.Gener. Groningen: atyxPublications, 1997, p. 135-158.
Güterbock H . G. Narration inAnataUan, Syrian ondAtsycianAct 11 Ameeican reucnat of Acchaeolrgy. 1957. Val. (51, p. 62-7L
Hoffner H.A., Jr. Hittiti Myths. Atlanta: Scholars press, 1998. 121 p.
Ivanov V.V, Toporov V.N. Issledovaniya v oblasti slmyansoikh dbevnostey [Studies in the Area of Slavic Antiyritiec]. Moscow: Nauka, 1^4.3542 p.
Jacobyen Th. The Chief God ofEshnunna T I Td Asmac an d Khafaje IEd.by H. Frankfort, ct A. (Oriental Inetitut6 Commuuicaeionc 13). Chicago: of
Chrcago Press, 1932, p. 55-5d.
Lambe rt W.Ge Trees, Snakes and Gods; in AncteM Syria and Andol^a II Bulletin of1he School o^Otii^nttü and African StuTies. 1 985. Vol. 48, pe 4U5-451.
Levy G.R. Th e Oriental Origin of Herakles II The Journal of Hellenic Studies. 1934. Vol. 54/1 , p. 40-53.
Lewis TTi.J. CT 13.333-34 and Ezekiel 32: dion-Dcagon Myths II Jaumal o/9he American Ori'enta1 Society. 1996. Vol. G16. № 1, p. 28-47.
Goon M.N. van. Mytholory BII an Visual Act of Asia Mmoc II Realkxikon der Assyciologie und vorderasiatischen Archäologie I Hrsgb. von D.O. Edzard. Pd. VIII. Berlin; New York: die Gruyter, 1907,p. 5862550.
Maul t. Das Gilgamesch-Epos. Neu übersetzt und kommentiert. München: Verlag C.H. Beck oHG, 2008. 191 S. ,
Nemirovsky A.A., thelectin V.Yu., Yacenovskaya A.A. Stsena boc'by so zmey-emocfaym dcmonichePkimpecsonazhem na ottiskepechati stacoassiciyskogo pecioda iz sobcaniya GMII im eаiA.S.Pushkiаr (12 b 159r) [The tce ny of the C Imbet with p ^rpent-Like Demonic Character on the Seal's Imdrecc o9 the Old Assyrian Period from the Colle ction of the Pushkin Museum of Fine Arts (I2b 159e)] II Scripta Antiqua VIII (forth0oming).
Orthmann W. Hydra // Reallexikon der Assyrialogie und vorderasiatischen Archäologie / Hrsgb. von D.O. Edzard. Bd. IV/6. Berlin; New York: de Grryter, 1975, p. 5377.
Orthmonn W. Untersuohungen nur Späthethitischen Kunst (Saarbrücker Beiträge zrr Altertumskunde 8). Bonn: Rrdolf Htabielt Verlag, 1971. 566 S.
Osten H.H., von dm. AnciEnt Orientalbeals in thn Collection of Mr. Edward T Vewell (Oriental Institute Publications 22). Chicago: University of Chicago Press, 1934. 204 p.
Özyar A. Architectural ReliefSculpture atKarkamirh, Mglatya1 and Tsll Halaf: A Technical and Iconographic Study. PhD Diss.Bryn Mawr College 1991. 2d 1p.
farayre D. The Ninevite 5 Sequence of Glyptic at Tett Leilan // The Origtns of North Meropotamian Civilization: Ninevite 5 Chronology, Economy, Society / Ed. by E. Rfva, H. Weiss (Sudartu IX). Turnhout: Brepok, 2003, p. 271-doo.
foli P. Quelques notes sur la Porte des Lions de Malatya // Akh Purattim 2 / Ed. par J.-C. Margueron, O. Rouault, P. Lombard. Lyon: Maison de l'orient meditezraneen. Ministere des affaires etrange cio, 2007, p, 299-J19.
00elestin V.Yu. Etimohgiya dazvaniya khettskngoprazCnika purulliya i yego kalendarnoye polozheniye [The Etymology oG the Name of the Hit/iteFestival Pu-rulriya an(e Its Calendar Position] (forthetlming).
Stevens K.G. Eine ikonographische Untersuchung der Schlange im vorgeschichtlichen Mesopotamien // Archaeologia iranica et orientalis in honorem Louis Vanden Berghe / Ed. by L. De E^yer, E. Haerinek. Gent; Leuven:Peeters, 1 989,p. 21.-32.
iwyato polk- Chetvertynskiy I.Au Kontsept omeyeborchestva i yego tdkstoobrn-muyushchaya rol'v sravniteГno-istoricherogm i tipologicheskom osveshchenii [The Concept of Serpent -Fighting and Its Text-Forming; Function in (Comparative and Histosical and Typological Light]i PhD Candldate in PhiloHogy Diss. Moscow: Lnstitut Yazylnoznaniya RAN, 200 5. 29J p.
Ward W.H. The Seal Cylinders of Western Asia. Washington: The Carnegie Institution, 1910. 428 p.
Wiggermann F.A.M. Tispak, His Seal and the Dragon mushussu // To the Euphrates and Beyond: Archaeological Studies in Hondur ofMaurits N. van Loon / Ed.by O. Hux, et ol. Rotterdam Balkema, 1989, p. n7-1dr.
WiПiamSlFolte 13. The Snalce ank tl-ie Tree in the I-onography and Texts of Syria during the Bronze Age // Andent Seals and the Bible / Ed. by Li. Gorelick, E. Williams-Forte (occasional PubneU ons on the Near Eas/ 2/ 1).Malibu: Undena Publications. 1983, p. 18-4J.
Yankrvslraya N.B. Klinopisnyye teksty izKyul'-tepe vsobraniyakh SSSR (Pis'ma i dokumenty torgovogo ob'yedineniyavMaloyAziiXIX v. do w.) [Cuntirorm Texts from Kultepe in the USSR Collections (Letters und Documents of the Trading Union in Asia Miner in the Nineteenth Century BCE)]. Moscow: Nauda: D968. E06 p.
York H. HeiligerBaum (Mesopotamian and Related Forms, from the Late Fourth Millennium B.C. through the Late Assyrian Period) // Reallexikon der Assyriologie und vorderasiatischen Archäologie / Hrsgb. von D.O. Edzard. Bid. IV/4-5. Berlin; New York: de Gruyter, 1975, p. 269-282.
nocTynuna b pega^Mro 25 Hoaöpa 2019 r.
