CC BY
108
УДК 34 ББК 67
ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЕ СВОБОДОЙ СЛОВА (КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВОЙ АСПЕКТ)
ВЛАДИМИР ВАСИЛЬЕВИЧ ПЛЯСУНОВ,
адъюнкт кафедры конституционного и муниципального права Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя Научная специальность 12.00.02 — конституционное право; конституционный судебный процесс; муниципальное право
E-mail: [email protected]
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация. Рассмотрено понятие «свобода слова»; проводится анализ международных актов и зарубежного законодательства, регулирующего свободу выражения мнений.
Ключевые слова: свобода мысли, свобода слова, свобода выражения мнений, соотношение.
Annotation. The concept of «freedom of speech»; the analysis of international acts and foreign legislation governing freedom of expression.
Keywords: freedom of thought, freedom of speech, freedom of expression, rati.
Действия, связанные со злоупотреблением правом, уже давно известны правовой мысли. Они были объектом исследования юристов еще во времена Древнего Рима. В римском праве существовал принцип: qui jure suo utitur neminem laedit — никого не обижает тот, кто пользуется своим правом. Т.е. в соответствии с этим правилом тот, кто осуществлял свое право, — не отвечал за вред, приносимый при этом окружающим. Однако, в этом же правиле делалась особая оговорка: summum ius — summa injuzia, доведенное до конца право есть высшая несправедливость1. Право, доведенное в своем содержании до абсурда, не являлось уже таковым, так как право, по словам Уль-пиана, получило свое название от «правосудия» (iu-stitia), право есть наука о добром и справедливом2.
Вместе с тем, следует констатировать, что в юридической науке единый подход к пониманию сущности злоупотребления правом учеными до настоящего времени пока не выработан. Большой вклад в теоретическое осмысление понятия злоупотребления правом внесли представители цивилистической науки3. Некоторые из них говорят об отсутствии необходимости отдельного выделения понятия «злоупотребление правом», считая его лишенным смысла. Так, Н.С. Малеин, считает, что если управомоченное лицо действует в пределах своего права, то оно не злоупотребляет им. Если же оно при осуществлении своего
права выходит за установленные законом границы, т.е. нарушает закон, то значит, оно не злоупотребляет правом, а совершает правонарушение, за которое должно привлекаться к ответственности4. В противовес данной точке зрения М.И. Бару указывает, что понятие «злоупотребление правом» имеет право на существование и выражает такие существующие в действительности отношения, где управомоченный субъект допускает недозволенное использование своего права, но при этом «внешне опирается на свое субъективное право»5. При этом, как верно заметил А.А. Малиновский, злоупотребляя правом (свободой), субъект выходит за рамки дозволенного поведения, его действия приобретают характер абсолютной свободы6.
Абсолютная свобода неизбежно приводит к тому, что ее субъекты, пользуясь своими правомочиями, вторгаются в сферу правомочий других лиц, чем нарушают принадлежащие им субъективные права.
1 Малиновский А.А. Злоупотребление субъективным правом (теоретико-правовое исследование) М., 2007. С. 15.
2 Памятники римского права: Законы XXI таблиц. Институции Гая. Дигесты Юстиниана. М.: Зерцало, 1997. С. 157.
3 Червонюк В.И., Гасанов К.К., Хазов Е.Н. Конституционное право зарубежных государств: Учеб. пособие. М., 2015.
4 Малеин Н.С. Юридическая ответственность и справедливость. М., 1992. С. 160.
5 Бару М.И. О статье 1 Гражданского кодекса // Советское государство и право. 1958. № 12.
6 Малиновский А.А. Злоупотребление правом. М., 2002. С. 47.
Таким образом, злоупотребление правом нарушает общий принцип равноправия субъектов правоотношений7. В тоже время, сложность установления противоправности действий отдельных субъектов состоит в том, что злоупотребление не может быть признано правонарушением в классическом виде (при котором субъект нарушает конкретные запрещающие нормы права)8. При злоупотреблении правом субъект действует на основании управомочивающих норм, как правило общедозволительного содержания, что свойственно для злоупотребления свободой слова.
Свобода слова, как и все другие свободы, соответствует своему предназначению, если служит утверждению добродетели. Поэтому она допустима лишь в пределах, не затрагивающих прав и законных интересов других граждан и общества в целом9. За этими пределами она перестает быть естественной свободой и должна ограничиваться законом.
Человек свободен в принятии решения о том, говорить ему или молчать, если его молчание не нарушает чужих прав. В некоторых случаях, предусмотренных законом, человек даже обязан говорить, и несоблюдение этой обязанности считается правонарушением10.
Границы свободы слова определены в ст. 29 Конституции РФ11, в которой сказано, что не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду; запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства12.
Свобода слова не может быть использована для распространения лжи. За ложные сведения, нарушающие права и законные интересы других людей, наступает юридическая ответственность13. По крайней мере, данное обстоятельство уже должно вырабатывать у человека ответственное отношение к тому, что он говорит о других14. Однако, к сожалению, в повседневной жизни мы сталкиваемся с прямо противоположным подходом, когда свобода слова становится средством унижения и оскорбления другого лица, подрыва деловой репутации юридических лиц, органов государственной власти и органов местного самоуправления15. Кроме того, судебно-правовые позиции, изначально призванные внести ясность и выработать единообразный подход к пониманию сущности свободы слова и ее границ, наряду с несовершенством законодательства, создают дополнительные возможности для зло-
употребления данной свободой. Так, в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» со ссылкой на ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод указано, что при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации следует различать утверждения о фактах16, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения и мнения, которые не являются предметом судебной защиты, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности17. Подобное суждение дает недобросовестным лицам возможность безнаказанно злоупотреблять свободой слова, умело подменяя унижение чести и достоинства формой «субъективного мнения».
Таким образом, злоупотребление свободой слова представляет собой одну из разновидностей злоупотребления правом, со всеми свойственными данному юридическому явлению признаками. При этом сле-
7 Кузбагаров А.Н., Эриашвили Н.Д., Ахвледиане Ю.Т. и др.Страховое право: Учебник; 5-е изд., перераб. и доп. / Под ред. В.Н. Григорьева, А.Н. Кузбагарова, В.В. Шахова. М., 2014.
8 ЭриашвилиН.Д., Габричидзе Б.Н., БелоновскийВ.Н. и др. Органы государственной власти в России. Конституционно-правовой аспект: Учеб. пособие; 4-е изд., перераб. и доп. М., 2016.
9 Хазова В.Е., Клыга Т.В. Международно-правовая охрана и защита прав человека. Мониторинг правоприменения. 2012. № 2. С. 54—57.
10 Например, в ст. 308 УК РФ установлена ответственность за отказ свидетеля или потерпевшего от дачи показаний.
11 Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 г. (в ред. от 30 декабря 2008 г. № 6-ФКЗ, от 30 декабря 2008 г. № 7-ФКЗ, от 5 февраля 2014 г. № 2-ФКЗ, от 21 июля 2014 г. № 11-ФКЗ) // СЗ РФ. 2014. № 31. Ст. 4398.
12 Белоновский В.Н., Хазов Е.Н., Эриашвили Н.Д. и др. Актуальные проблемы конституционного права России: Учебник. М., 2016.
13 Так за распространение заведомо ложных сведений, порочащих честь и достоинство другого лица или подрывающих его репутацию, наступает лицо может быть привлечено к уголовной ответственности в соответствии со ст. 128.1 УК РФ. Кроме того, на основании ст. 152 ГК РФ защита чести, достоинства и деловой репутации возможны также путем предъявления иска в порядке гражданского судопроизводства.
14 ЭриашвилиН.Д., Аникеева Т.М., Курбанов Р.А. и др. Гражданское право: Учебник; 5-е изд., перераб. и доп. М., 2016.
15 Эриашвили Н.Д., Габричидзе Б.Н., Белоновский В.Н. и др. Указ. соч.
16 Гончаров С.И., Хазов Е.Н. Роль юридического факта в реализации прав человека // В сб.: Актуальные проблемы административного и административно-процессуального права: Сб. тез. ст. М., 2003. С. 85—86.
17 П. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2005. № 4.
126
Вестник Московского университета МВД России
№ 1 / 2018
дует согласится с мнением ученых, утверждающих о реальном существовании злоупотребления правом, так оно в своем корне имеет позитивную реализацию управомочивающих норм (а не нарушение запрещающих норм), которые лишь вследствие превышения их пределов посягают на другие охраняемые законом блага18. Кроме того, необходимо констатировать наличие у злоупотребления свободой слова собственных индивидуальных вышеуказанных форм выражения в объективной действительности, напрямую связанных с присущими данной свободе способами реализации19.
При этом ни в теории, ни в законодательстве пока не разработаны эффективные механизмы предотвращения злоупотребления свободой слова, а нормы об ответственности оказываются недостаточно эффективными в противодействии данному явлению20. В качестве меры по предотвращению злоупотребления свободой слова в информационно-телекоммуника-
ционной сети Интернет можно было бы, например, предусмотреть техническую возможность осуществление доступа в Интернет только для тех пользователей, кто заполнил достоверные сведения о себе в регистрационной карте. Данная мера направлена на формирование более взвешенного и ответственного поведения лица в информационно-телекоммуникационной сети Интернет, в том числе по отношению к его высказываниям, так как в случае правонарушений можно будет легко установить их субъекта.
18 Гасанов К.К., Хазов Е.Н. Правоохранительная деятельность органов внутренних дел по обеспечению конституционных прав и свобод человека в России. Москва, 2004.
19 Хазов Е.Н. Конституционные права и свободы человека, основные элементы и стадии юридического механизма их реализации // В сб.: К 40-летию образования кафедры государственно-правовых дисциплин Московской высшей школы милиции МВД СССР: Сб. науч. ст. М., 2015. С. 30—34.
20 Хазов Е.Н. Конституционные гарантии прав и свобод человека и гражданина в России. М., 2013.
УДК 342.4 ББК 67.404
ГРАЖДАНСТВО КАК ИНСТИТУТ ПРАВА: КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВОЙ АСПЕКТ
АНАТОЛИЙ СЕМЕНОВИЧ ПРУДНИКОВ,
профессор кафедры конституционного и муниципального права Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации
Научная специальность 12.00.02 — конституционное право; конституционный судебный процесс; муниципальное право
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация. Раскрываются научные позиции по поводу понимания гражданства как субъективного права. Ключевые слова: гражданство, конституционно-правовой институт, субъективное право, юридические нормы, отрасль права.
Annotation. This article describes the scientific position regarding the understanding of citizenship as a subjective right. Keywords: citizenship, constitutional law Institute, a subjective right, the legal norms, the branch of law.
Как институт права гражданство представляет собой обособившуюся в рамках системы права совокупность взаимосвязанных юридических норм, регулирующих однородную группу видовых родственных отношений1.
Внутригосударственный институт гражданства активно взаимодействует с международно-правовым
институтом гражданства, поскольку для них характерно наличие ряда общих норм, имеющих общепризнанное значение2.
1 Общая теория государства и права: Академический курс / Под ред. М.Н. Марченко. М., 1998. С. 223.
2 Прудников А. С. и др. Российское гражданство: Учеб. пособие для вузов. М.: Юнити-Дана, 2010. С. 140.
