CC BY
62УДК 343.1
ЗЛОСТНОСТЬ КАК ЭЛЕМЕНТ СОСТАВА ПРЕСТУПЛЕНИЯ
Тугутов Булат Анатольевич
заместитель руководителя Управления Федеральной службы судебных приставов по Иркутской области, заместитель главного судебного пристава Иркутской области,
кандидат юридических наук, доцент кафедры организации и безопасности правоохранительной и судебной деятельности Восточно-Сибирского филиала Российского государственного университета правосудия,
г. Иркутск e-mail: boulat-law@mail.ru
MALIGNANCE AS AN CRIME'S ELEMENT
Bulat Tugutov
Branch of the Federal State Budget-Funded Educational Institution of Higher Education «The Russian State University of Justice» (the City of Irkutsk), Deputy Chief of Bailiff's Service of Irkutsk Region, Candidate of Legal Sciences, Associate Prosessor of the Department of Organization and Security to Judicial and Law Enforcement of the The East-Siberian Branch of the Russian State University of Justice, Irkutsk
АННОТАЦИЯ
В данной статье рассматриваются проблемы теоретического и практического применения статей Уголовного кодекса Российской Федерации, содержащих понятие «злостность». В частности, подробно рассмотрены проблемные вопросы практики применения ст. 315 УК РФ, квалификации действий обвиняемых и назначения им судами наказания. Автором предлагаются пути законодательного урегулирования возникающих вопросов с учетом мнения ученых-юристов, судебно-следственной и прокурорско-надзорной практики.
ABSTRACT
This article addresses theoretical and practical problems, related to applying the Russian Criminal Code's articles including legal category "malignance". In particular, the author rises up problems of the Article's N 315 practical using, proposes legislative ways of solving such questions based on the legal science and law enforcement practice.
Ключевые слова: злостность; уголовное дело; дознаватель; прокуратура; суд; наказание.
Keywords: malignance; criminal case; investigator; prosecutor's service; court; punishment.
Исходя из анализа теории уголовного права, судебно-следственной практики и практики осуществления прокурорского надзора, признак «злостность» присущ, как правило, длящимся преступлениям. На практике нередко возникают вопросы сугубо практического характера о наличии либо отсутствии данного признака при квалификации действий подозреваемого (обвиняемого) в конкретных правовых ситуациях.
Следует отметить, что эта категория не является абсолютной новеллой в уголовном законодательстве современной России. В ранее действовавшем Уголовном кодексе РСФСР 1960 г. [19] он упоминался в отдельных составах преступлений и поэтому получил некоторую разработку как в теоретическом, так и в практическом планах [7, с. 252].
Ввиду отсутствия законодательного определения понятия «злостность» позиции как
различных практиков, так и ученых-юристов относительно данной правовой категории существенно отличаются друг от друга. Соответственно, данное обстоятельство неизбежно привело к отсутствию единообразной правоприменительной практики и единства мнений в юридической науке.
Так, Т. Д. Устинова и Е. Ю. Четвертакова указывают, что «злостность в качестве признака отдельных составов преступлений можно определить как невыполнение определенных обязанностей, возложенных на лицо в установленном законом порядке, продолжаемое после повторного предупреждения со стороны уполномоченных на это органов о недопустимости их неисполнения» [20, с. 3].
Значение слова «злостный» истолковывается в русском языке как «исполненный злых умыслов, сознательно недобросовестный, закоренелый в чем-то дурном» [13, с. 202]. В уго-
ловном праве его содержание зависит от конкретного преступления, состав которого содержит данный признак.
На сегодняшний день данный признак присутствует в диспозициях пяти статей Уголовного кодекса Российской Федерации (УК РФ) [18]. Это преступления, предусмотренные ст. 315 УК РФ («Неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта»), 177 УК РФ («Злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности»), 185.1 УК РФ («Злостное уклонение от раскрытия или предоставления информации, определенной законодательством Российской Федерации о ценных бумагах»), 314 УК РФ («Уклонение от отбывания ограничения свободы, лишения свободы, а также от применения принудительных мер медицинского характера»), 330.1 УК РФ («Злостное уклонение от исполнения обязанностей, определенных законодательством Российской Федерации о некоммерческих организациях, выполняющих функции иностранного агента»). Кроме того, до вступления в законную силу Федерального закона от 3 июля 2016 г. № 323-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности» [9] данный признак составлял неотъемлемую часть объективной стороны преступления, предусмотренного ст. 157 УК РФ («Злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей»).
Наиболее распространенными с точки зрения практического применения являются деяния, предусмотренные ст. 315 УК РФ, которая предусматривает уголовную ответственность за злостное неисполнение представителем власти, государственным служащим, муниципальным служащим, а также служащим государственного или муниципального учреждения, коммерческой или иной организации вступивших в законную силу приговора суда, решения суда или иного судебного акта, а равно воспрепятствование их исполнению.
Рассмотрим данный состав преступления с точки зрения теории уголовного права и вопросов применения указанной статьи УК РФ на практике.
В соответствии с требованиями ст. 6 Федерального конституционного закона от 31 де-
кабря 1996 г. № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» [11], ст. 13 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации [4], ст. 16 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации [1], ст. 31.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях [6] и ст. 392 УК РФ вступившие в законную силу судебные акты обязательны для всех органов государственной власти, местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, других юридических лиц и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации. Неисполнение данного требования является грубейшим нарушением закона, в том числе подлежащим правовой оценке в соответствии с анализируемой статьей УК РФ.
Согласно п. 38 и 46 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 января 2007 г. № 2 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» [10] злостность определяется как неисполнение каких-либо обязанностей после сделанного контролирующим органом предупреждения в письменной форме о недопустимости повторного нарушения.
Однако, как отмечалось выше, ввиду отсутствия законодательного определения категории «злостность» в практике как дознавателей и надзирающих прокуроров, так и судов отсутствует единый подход при определении количества объявленных предупреждений, а также временных интервалов между их объявлением обязанному лицу.
Как отмечается в Обзоре практики привлечения к уголовной ответственности за преступления, предусмотренные ст. 315 УК РФ, утвержденном заместителем Генерального прокурора Российской Федерации В. Я. Гри-нем и Директором Федеральной службы судебных приставов А. О. Парфенчиковым, «невозможно сформулировать универсальные признаки (критерии) злостности неисполнения решения суда. Тем не менее можно обозначить примерный перечень действий (бездействия) должника, которые характеризовали бы злостность применительно к отдельным видам неисполнения судебного решения. Для этого важно установить:
' реальную (объективную) возможность исполнить решение суда или наличие обстоятельств, препятствующих исполнению обяза-
Глаголъ
ПРАВОСУДИЯ
2(12)/2016
тельств либо делающих невозможным их исполнение;
• наличие или отсутствие действий, предпринимаемых для исполнения обязанности и доказывающих намерение исполнить решение суда либо доказывающих намерение отказаться полностью или в существенной части от исполнения решения суда;
• наличие фиксированных сроков, до истечения которых должно быть исполнено обязательство, достаточность времени на его исполнение;
• объем неисполненной обязанности (при наличии возможности такого измерения) в пропорциональном отношении к исполненной ее части;
• выносилось ли письменное предупреждение должнику, сделанное уполномоченным органом» [12, с. 2—3].
Неоднозначно складывается и прокурорская практика при осуществлении надзора за расследованием уголовных дел данной категории и поддержании государственного обвинения в судах по таким делам. Так, прокуратурой г. Москвы указывается на то, что «минимальный срок неисполнения решения суда, необходимый для привлечения должника к уголовной ответственности по ст. 177, 315 УК РФ, должен быть разумным, достаточным для исполнения требований, содержащихся в исполнительном документе, но не может быть менее трех месяцев. Неоднозначная позиция наблюдается в вопросе определения начала и окончания периода злостного неисполнения решения суда. Так, началом указанного периода предлагается считать момент ознакомления должника с постановлением о возбуждении исполнительного производства, вынесенного судебным приставом-исполнителем (курсив наш. — Б. Т.). Окончанием периода злостного неисполнения судебного решения предлагается считать дату, предшествующую вынесению постановления о возбуждении уголовного дела, поскольку с момента возбуждения уголовного дела лицо приобретает статус подозреваемого...» [5, с. 2—3].
Несколько иную позицию можно наблюдать у представителей прокуратуры Московской области. Так, одними из основных критериев злостности должны являться: 1) наличие возбужденного исполнительного производства по принудительному исполнению судебного акта и 2) наличие письменного предупрежде-
ния должника об уголовной ответственности, вынесенного судебным приставом-исполнителем. При этом злостность может выражаться в следующих действиях (бездействии) должника:
• умышленная невыплата (неперечисление) денежных средств кредитору при наличии на их банковском счете должника, достаточных для полного либо частичного погашения задолженности;
• умышленное сокрытие от судебного пристава-исполнителя факта открытия нового расчетного счета в кредитной организации;
• сокрытие от кредитора и использование по собственному усмотрению денежных средств, вырученных от совершения сделок по отчуждению собственного имущества;
• сокрытие от судебного пристава-исполнителя дополнительных источников дохода и/или сообщение приставу заведомо ложных сведений о доходе;
• производство кредитных операций в период занятия предпринимательской деятельностью;
• передача движимого имущества на хранение иным лицам;
• введение в заблуждение судебного пристава-исполнителя относительно порчи, хищения или уничтожения имущества в силу стихийного бедствия, пожара, несчастного случая;
• неявка без уважительных причин к судебному приставу-исполнителю и воспрепятствование совершению исполнительных действий;
• оказание незаконного воздействия на кредитора;
• изменение места жительства и работы без уведомления судебного пристава-исполнителя [8, с. 8-9].
При описании объективной стороны преступления в итоговых процессуальных документах органам расследования и судам необходимо указывать на конкретные действия (бездействие) независимо от количества и характера (в том числе однородного) эпизодов преступной деятельности подозреваемого (обвиняемого). Положительным практическим примером является уголовное дело в отношении главы администрации муниципального образования «Город Саратов» Прокопенко А. Л.
Так, в отношении Прокопенко А. Л. Саратовским межрайонным городским отделом судебных приставов по особым исполнительным
производствам Управления Федеральной службы судебных приставов по Саратовской области возбуждено девять уголовных дел по признакам преступления, предусмотренного ст. 315 УК РФ, в дальнейшем соединенных в одно производство на основании п. 2 ч. 1 ст. 153 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации [17].
Дознанием установлено, что Прокопенко А. Л., невзирая на то, что ему судебным приставом-исполнителем неоднократно вручались требования об исполнении судебных решений, а также выносились предупреждения об уголовной ответственности, злостно не исполнял девять судебных решений Волжского районного суда г. Саратова о предоставлении вне очереди по договорам социального найма благоустроенных жилых помещений в г. Саратове гражданам, проживавшим в ветхих и аварийных домах, несмотря на наличие реальной возможности обеспечить их жильем.
По результатам расследования уголовное дело направлено в суд для рассмотрения по существу, по результатам которого Прокопенко А. Л. признан виновным в совершении инкриминируемого деяния, ему назначено наказание в виде штрафа в размере 200 тыс. руб. [2].
Важным аспектом при рассмотрении возможности привлечения руководителей организаций-должников к уголовной ответственности по данной статье УК РФ является частичное исполнение (в том числе в целях создания видимости исполнения) требований судебного акта при внесении нерегулярных и незначительных платежей, не соразмерных с сумой общей задолженности. В данном случае необходимо учитывать позицию Конституционного суда Российской Федерации, изложенную в постановлениях от 30 июля 2001 г. № 13-П [14], от 15 января 2002 г. № 1-П [15], от 14 июля 2005 г. № 8-П [16], в соответствии с которой защита нарушенных прав не может быть признана действительной, если судебный акт или акт иного уполномоченного органа своевременно не исполняется. В связи с этим частичное исполнение судебного акта не исключает возможности привлечения к уголовной ответственности.
Так, приговором мирового судьи судебного участка № 2 Калининского района г. Чебоксары директор ООО «Савва+» Данилова С. Ю. признана виновной в совершении преступления, предусмотренного ст. 315 УК РФ. Дозна-
нием и судьей установлено, что при имеющейся задолженности организации перед работниками по заработной плате на сумму свыше 100 тыс. руб., установленной судебным решением, Данилова С. Ю. направила на ее погашение только 10 тыс. руб., несмотря на имевшуюся возможность исполнить требования судебного акта в полном объеме (на счет организации поступило более 4 млн руб.) [3].
Аналогичная правовая оценка, полагаем, должна даваться и при установлении признаков злостного неисполнения судебных решений неимущественного характера (к примеру, об обязании муниципальных образований устранить требования экологического и санитарно-эпидемиологического законодательства при размещении твердых и жидких бытовых отходов; обязании администрации юридического лица — собственника нежилого помещения устранить нарушения требований пожарной безопасности и пр.) даже при наличии их частичного исполнения.
Таким образом, для разрешения указанных выше проблем правоприменения при определении признака «злостность» и выработки единообразной судебно-следственной практики необходимо на законодательном уровне путем внесения соответствующих изменений в нормы Общей и Особенной частей УК РФ четкое определение данного понятия. Кроме того, полагаем, возможно устранение в целом данного признака из уголовного законодательства путем замены его на неоднократность по аналогии с преступлениями, предусмотренными ст. 157 УК РФ («Неуплата средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей») и 264.1 УК РФ («Нарушение правил дорожного движения лицом, подвергнутым административному наказанию»), в соответствии с требованиями которых привлечение лица к уголовной ответственности возможно в случае простого установления факта повторного совершения им деяния, за которое он ранее привлекался к административной либо уголовной ответственности. При этом какого-либо предварительного предупреждения обязанного лица об уголовной ответственности по соответствующей статье УК РФ не потребуется.
Список литературы
1. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации : федер. закон от 24 июля 2002 г.
Глагол Ъ
ПРАВОСУДИЯ
2(12)/2016
№ 95-ФЗ (в ред. ФЗ от 23.06.2016 № 18-ФЗ) // Собр. законодательства РФ. — 2002. — № 30. — Ст. 3012.
2. Архив Волжского районного суда Саратовской области за 2013 г.
3. Архив мирового судьи судебного участка № 2 Калининского района г. Чебоксары Республики Чувашия за 2013 г.
4. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации : федер. закон от 14 нояб. 2002 г. № 138-ФЗ (в ред. ФЗ от 03.07.2016 № 425-ФЗ) // Собр. законодательства РФ. — 2002. — № 46. — Ст. 4532.
5. Информационное письмо прокуратуры г. Москвы от 5 апр. 2013 г. № 16/5-38-2013/41592.
6. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях : федер. закон от 30 дек. 2001 г. № 195-ФЗ (в ред. ФЗ от 06.07.2016 № 374-ФЗ) // Собр. законодательства РФ. — 2002. — № 1 (ч. 1). - Ст. 1.
7. Кудрявцев В. Н. Основания уголовно-правового запрета. Криминализация и декриминализация / В. Н. Кудрявцев. — М. : Наука, 1982. — 303 с.
8. Методические рекомендации прокуратуры Московской области по вопросам расследования уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. 157, 177, 315 УК РФ от 5 апр. 2014 г. № 16-11-2014.
9. О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности : федер. закон от 3 июля 2016 г. № 323-ФЗ // Собр. законодательства РФ. — 2016. — № 27 (ч. 2). — Ст. 4256.
10. О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания : постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 янв. 2007 г. № 2 // Бюл. Верховного Суда РФ. — 2007. — № 4.
11. О судебной системе Российской Федерации : федер. конституц. закон от 31 дек. 1996 г. № 1-ФКЗ // Собр. законодательства РФ. — 1997. — № 1. — Ст. 1.
12. Обзор практики привлечения к уголовной ответственности за преступления, предусмотренные статьей 315 Уголовного кодекса Российской Федерации // Об обзоре практики применения статьи 315 УК РФ : письмо Федер. службы судеб. приставов от 16 июня 2014 г. № 00040/14/34207-АП.
13. Ожегов С. И. Словарь русского языка / С. И. Ожегов. —3-е изд. — М. : Иностр. и нац. словари, 1953. — 848 с.
14. По делу о проверке конституционности отдельных положений статьи 64 Федерального закона
«Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» и статьи 92 Федерального закона «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» в связи с жалобой гражданина А. М. Траспова : постановление Конституционного Суда РФ от 15 янв. 2002 г. № 1-П // Собр. законодательства РФ. — 2002. — № 6. — Ст. 626.
15. По делу о проверке конституционности отдельных положений Федеральных законов о федеральном бюджете на 2003 г., на 2004 г. и на 2005 г. и Постановления Правительства Российской Федерации «О порядке исполнения Министерством финансов Российской Федерации судебных актов по искам к казне Российской Федерации на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти либо должностных лиц органов государственной власти» в связи с жалобами граждан Э. Д. Жуховицкого, И. Г. Пойма, А. В. Понятовского, А. Е. Чеславского и ОАО «Хаба-ровскэнерго» : постановление Конституционного Суда РФ от 14 июля 2005 г. № 8-П // Собр. законодательства РФ. — 2005. — № 30 (ч. 2). — Ст. 3199.
16. По делу о проверке конституционности положений подпункта 7 пункта 1 статьи 7, пункта 1 статьи 77 и пункта 1 статьи 81 Федерального закона «Об исполнительном производстве» в связи с запросами Арбитражного суда Воронежской области, Арбитражного суда Саратовской области и жалобой открытого акционерного общества «Разрез "Изыхский"» : постановление Конституционного Суда РФ от 30 июля 2001 г. № 13-П // Собр. законодательства РФ. — 2001. — № 32. — Ст. 3412.
17. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации : федер. закон от 18 дек. 2001 г. № 174-ФЗ (в ред. ФЗ от 06.07.2016 № 375-ФЗ) // Собр. законодательства РФ. — 2001. — № 52 (ч. 1). — Ст. 4921.
18. Уголовный кодекс Российской Федерации : федер. закон от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (в ред. ФЗ от 06.07.2016 г. № 375-ФЗ) // Собр. законодательства РФ. — 2003. — № 50. — Ст. 4847.
19. Уголовный кодекс РСФСР от 27 окт. 1960 г. (утратил силу) // ВВС РСФСР. — 1960. — № 40. — Ст. 591.
20. Устинова Т. Д. Злостность как конструктивный признак состава преступления против правосудия / Т. Д. Устинова, Е. Ю. Четвертакова // Журн. рос. права. — 2001. — № 8. — С. 3.
