CC BY
112
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 10. ЖУРНАЛИСТИКА. 2009. № 6
ЖУРНАЛИСТСКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ
В.М. Виниченко, доцент кафедры истории журналистики факультета
филологии и журналистики Южного федерального университета, e-mail:
ЖУРНАЛИСТСКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ В США: ПУТЬ ОТ РЕМЕСЛА К ПРОФЕССИИ
В статье прослеживается предыстория журналистского образования в США начиная с конца XVIII века и до открытия в первой самостоятельной школы журналистики в Университете Миссури в 1908 г. Описаны две малоизвестные попытки начать подготовку издателей и печатников, предпринимавшиеся в 1835 г. редактором газеты "United States Telegraph" Даффом Грином и в 1869—1870 гг. генералом Робертом Ли в университете Вашингтона. Как показано в статье, одной из наиболее важных причин их провала становится противоречивое отношение к идее журналистского образования со стороны профессионального сообщества, нашедшее свое отражение на страницах изданного в 1875 г. сборника "Views and Interviews on Journalism". В заключительной части рассматривается видение журналистского образования, изложенное в 1904 г. на страницах "North American Review" одним из наиболее ярких его сторонников — Джозефом Пулитцером.
Ключевые слова: журналистика, журналистское образование, школа журналистики.
The article traces the history of education for journalists in the United States from the end of XVIII century until the opening of the first school of journalism at the University of Missouri in 1908. It describes two little known attempts to launch educational programs for printers and publishers which were undertaken in 1835 by Duff Green, editor of the United States Telegraph, and in 1869—1870 by General Robert Lee at Washington University. As the article shows, one of the most important reasons for the failure of both experiments was the contradictory attitude of the professional community toward the idea of providing education in journalism. This was reflected in the collection, Views and Interviews on Journalism, published in the US in 1875. In the last part, the article examines the vision for education in journalism presented in 1904 on the pages of the North American Review by one of its most famous proponents — Joseph Pulitzer.
Key words: journalism, journalism education, school of journalism.
10—12 сентября 2008 г. свой 100-летний юбилей отпраздновала первая американская школа журналистики, открывшаяся 14 сентября 1908 г. в университете штата Миссури. Ее создание стало важной вехой, отделившей историю журналистского образования от его предыстории, и одновременно важной концептуальной развилкой в его развитии, понять которую можно лишь с учетом специфики этой предыстории.
Сама идея необходимости специальной подготовки для журналистов родилась из стремления улучшить характер издаваемых в стране газет в тот период, который некоторые американские историки называют "темными веками журналистики" [Emery M., Emery E., 1984, p. 99]. Одним из первых ее высказал в 1799 году на страницах редактируемой его отцом "Gazette of the United States" Джон Фенно-младший:
"Американские газеты нацелены на то, чтобы удерживать страну в состоянии волнений и революции, — писал он. — Если мы когда-нибудь снова вернемся к спокойствию, то это произойдет не ранее, чем их влияние будет нейтрализовано. ...Я не могу не признать справедливым требования определенных [моральных] качеств и обязательств для людей, от которых нация получает всю свою информацию и большую часть наставлений. Хороший колледж представляется естественным источником, где подобные качества могут быть почерпнуты в надлежащем виде" [цит. по: Mirando, 1995, p. 5—6].
У Фенно-младшего, несомненно, были основания для подобного суждения, поскольку он сам и его отец были исключением из общего правила, в соответствии с которым на протяжении четырех веков после изобретения Иоганном Гуттенбергом печатного станка большинство издателей и журналистов начинали свой профессиональный путь в качестве подмастерья печатника (printer's devil) [Emery M., Emery E., 1984, p. 93—94]. Именно так пришли в журналистику Бенджамин Франклин, издатель одной из наиболее ярких газет периода Американской революции "Massachusetts Spy", Исайя Томас и основатель "New York Sun" Бенджамин Дей1.
В противоположность этому и Джон Фенно-старший, и его сын, прежде чем стать во главе "Gazette of the United States", одного из наиболее влиятельных изданий своего времени, успели получить образование, назначением которого в те времена было не только распространение знаний, но и воспитание у молодых людей "чувства ответственности и служения государству" [Thelin, 2004, p. 26].
Первый практический план создания учебного заведения для печатников и журналистов, которое, по его мнению, помогло бы покончить с узкопартийным характером американской прессы первой половины XIX в., предложил в 1834 г. близкий к президенту Эндрю Джэксону издатель газеты "United States Telegraph" Дафф Грин. Согласно замыслу Грина, в его "Вашингтонском институте" должны были обучаться около двухсот подростков начиная с 11— 14 лет. Им предстояло по восемь часов в день работать в типографии "United States Telegraph" и еще пять часов проводить в учебных
1 На эту родовую связь отчетливо указывает целый ряд профессиональных терминов, таких как scoop (эксклюзив), sidebar (дополнительная информация к основному материалу), headline (заголовок), byline (подпись, имя автора), происхождением которых англоязычная журналистика обязана печатному делу.
классах, изучая грамматику, правописание, историю, философию, естественные науки и иностранные языки.
Начиная со второго года за работу в типографии Грин намеревался платить своим ученикам зарплату от одного до трех долларов в неделю, однако получить ее на руки они могли лишь после окончания института в возрасте двадцати одного года. К тому моменту, по оценкам Грина, причитающаяся каждому выпускнику сумма должна была достигать примерно 725 долларов, т.е. суммы, достаточной для того, чтобы молодые люди могли начать свое собственное дело.
Однако план Грина столкнулся с организованным противодействием печатников округа Колумбия, объединившихся к этому времени в один из первых профессиональных союзов — "Колумбийское типографское общество". Опасаясь, что деятельность "Вашингтонского института" приведет к переизбытку в округе квалифицированных печатников и падению их заработной платы, в 1835 г. члены "Колумбийского типографского общества" отказались работать в типографии Грина, поставив его газету на грань банкротства и вынудив Грина в конце концов отказаться от идеи "Вашингтонского института" [Green, 1947, p. 262—263].
Следующий важный шаг на этом пути был предпринят через 35 лет в Университете Вашингтона, штат Вирджиния. В августе 1865 г., спустя всего шесть недель после окончания Гражданской войны в США, пост его президента занял генерал Роберт Ли, бывший главнокомандующий армией Конфедерации. К тому моменту Университет Вашингтона, где преподавались главным образом греческий и латинский языки, а также математика и философия, находился на грани банкротства. В течение следующих трех лет под энергичным руководством Роберта Ли, рассматривавшего университет в качестве важного инструмента реконструкции американского Юга, его учебные планы были пересмотрены и существенно расширены за счет дисциплин прикладного характера, необходимых для возрождения опустошенных войной южных штатов. В число таких дисциплин вошла и журналистика.
В марте 1869 г. с подачи Роберта Ли профессором Уильямом Джонстоном было подготовлено и в том же месяце одобрено советом попечителей предложение о выделении 50 специальных стипендий для студентов, "избравших своей профессией издательское дело и журналистику". Соответствующее объявление было включено в университетский каталог 1869—1870 гг. и разослано полиграфическим и издательским объединениям Юга США. В 1869 г. стипендию получили первые пять претендентов, и еще семь — в 1870 г. Однако в октябре того же года генерал Ли умер, в результате чего программа подготовки журналистов лишилась своего главного сторонника. Уже в следующем, 1871 г. в списках Университета Вашингтона и Ли, как он стал называться после смерти генерала, числилось всего пять получателей стипендии для журна-
листов и не сохранилось никаких упоминаний о ее присуждении в дальнейшем [Pusey, 1976, p. 54].
Вместе с тем было бы чрезмерным упрощением объяснять закрытие первой реально действовавшей программы подготовки журналистов только смертью генерала Ли. Университету Вашингтона, в отличие от Даффа Грина, удалось избежать конфликта с профессиональными объединениями печатников, поскольку именно они, а также объединения редакционных работников должны были выдвигать претендентов на получение стипендии.
Зато среди американских журналистов и редакторов преобладало преимущественно негативное отношение, обусловленное недопониманием целей и задач начинания генерала Ли. Многие из них полагали, что Университет Вашингтона намерен выпускать специалистов, готовых занять кресло редактора газеты уже на следующий день после окончания обучения, ни дня не проработав в настоящей редакции. Подробная мысль представлялась не только абсурдной, но и оскорбительной для большинства видных редакторов и издателей того времени, как правило, начинавших свою карьеру с самых низших редакционных ступеней. Обусловленная этим враждебность многих газет и вынудила в конечном итоге Университет Вашингтона отказаться от продолжения программы, лишившейся поддержки своего главного вдохновителя — генерала Роберта Ли [Mirando, 1995, p. 25].
Тем не менее идея не умерла окончательно. По свидетельству Э. Эмери и М. Эмери, в 1873 г. учебные курсы для печатников и редакторов появились в расписании Колледжа штата Канзас, а пятью годами позже — еще в нескольких американских университетах [Emery M., Emery E., 1984, p. 699].
Более того, по мере становления журналистики в качестве самостоятельного социального института и важной отрасли национальной экономики ее капитаны все отчетливее ощущали потребность в квалифицированных рабочих кадрах. Так, в 1872 г. Уитлоу Рейд, приемник Горация Грили на посту издателя "New York Tribune", описал свое представление о школе журналистики, программа которой должна была включать курсы по истории, экономике, логике, гуманитарным и естественным наукам, литературе и современным языкам, включая литературный английский. Подобная школа, по его мнению, могла бы войти в состав университета, подобно школам горного дела, медицины или юриспруденции. В то же время Рейд понимал, что на ее появление едва ли следует рассчитывать в ближайшем будущем [Boylan, 2003, p. 7].
Тремя годами позже в США появился любопытный сборник под названием "Мнения и интервью о журналистике"2 призванный "представить взгляды наиболее авторитетных людей особой
2 Views and Interviews on Journalism / Ed. by Charles F. Wingate. New Ybrk, F.B. Patterson, 1875.
профессии на ее состояние". По словам его составителя Чарльза Вингейта, сборник был адресован "не только членам Газетной гильдии и тем, кто стремиться овладеть ее (журналистики. — В.В.) началами, но и обычной публике, которая закономерно ощущает острый интерес к внутренним механизмам того важного института, — прессы, — посредством которого формируется ее мнение..." [Wingate, 1970, p. 9].
В состав сборника вошли 27 статей и интервью видных американских редакторов и издателей второй половины XIX в., делившихся взглядами на свою профессию.
Некоторым из них среди прочего Ч. Вингейт задавал вопрос о необходимости специального образования для журналистов. Ответы, которые он получал, демонстрируют довольно любопытное отношение его собеседников к этой проблеме. Большинство из них были склонны рассматривать журналистику скорее как ремесло, овладеть которым можно лишь на практике, нежели профессию, требующую университетской подготовки. Но в качестве предпосылки успешного освоения этого ремесла, с точки зрения большинства из них, было необходимо хорошее гуманитарное образование: "Существует лишь одна школа журналистики, и это хорошая редакция", — утверждал Генри Уотерсон, редактор газеты "Louisville Courier-Journal". Однако, продолжал он далее, "Хорошо, если этому предшествует изучение таких предметов, как политэкономия и беллетристика (belles-lettres)" [Ibid., p. 15].
«Я не очень верю в "школу журналистики", поскольку журналистика не является специальной областью знаний. Она не имеет, да и не может иметь, собственной научной литературы, подобно юриспруденции, теологии или медицине; точно так же подготовка к ней не может сравниться с изучением естественных дисциплин», — подчеркивал А.Р. Боукер из "New York Mail", — "Колледж уже сам по себе является школой журналистики, поскольку широта его учебных планов, и только она, соответствует объему подготовки, принципам и знаниям, необходимым в журналистике"3 [Ibid., p. 184—185].
3 Интересно отметить, что А Р. Боукер хотя и признавал существование двух путей в журналистику, — "практическое обучение в типографии и странствия по свету (Knock-about College), а также колледж либо его эквивалент", — все же отдавал несомненное предпочтение второму: "тот, кто... посредством влиятельной газеты участвует в формировании общественного мнения, нуждается в самом лучшем и самом широком образовании. ...Человек, выбившийся из низов, куда более самоуверен, чем любой нормальный выпускник колледжа, поскольку изучение Платона позволяет человеку осознать, что половина новых идей его времени, как и его собственных, были старыми еще две тысячи лет назад, и понять, как многого он еще не знает, это способствует воспитанию скромности. Для журналистики необходима подобная широта взглядов. .Человек, получивший образование в колледже, является более гибким, и потому гораздо проще дополнить полученное в колледже образование практической подготовкой, нежели ожидать, что пробившийся из низов человек попытается преодолеть узость своих взглядов путем образования" [Wingate, 1970, p. 183—184].
«Я не думаю, что существует необходимость в специальной школе журналистики, хотя такая школа возможна в той же степени, в какой возможна школа плавания, — вторил Боукеру Гораций Уайт из "Chicago Tribune". — Учебная программа обычного колледжа может быть легко адаптирована к требованиям журналистики, если в нее добавить курсы по общему и международному праву, а также расширить курс политэкономии» [Ibid., p. 80].
Первый самостоятельный учебный план по журналистике был разработан бывшим финансовым редактором газеты "Chicago Tribune" Джозефом Джонсоном для Пенсильванского университета в Филадельфии и предлагался его студентам с 1893 по 1901 гг. [Emery M., Emery E., 1984, p. 699]. Именно о нем в 1904 г. с похвалой отзывался один из авторов знаменитого сборника "Периодическая печать на Западе", отмечавший, что "при университете в Филадельфии профессором Джонсоном были основаны превосходно организованные курсы журналистики, дававшие своим слушателям очень хорошую профессиональную подготовку. В программу этих курсов входили следующие предметы:
1. История периодической печати, в особенности в новейшее время. Сравнительное изучение газет различных стран. Усвоение основных принципов и обязанностей журналиста. Изучение организации объявлений, управления газетным делом и т.д.
2. Изучение законодательства о печати.
3. Практические занятия по составлению репортерских отчетов и рецензий. Выработка умения сжато и ярко излагать.
4. Практические занятия по составлению хроник, художественной и литературной критики, журнальных статей и т.д.
Курс рассчитан на четыре года, причем для всех слушателей обязательны посещения целого ряда других общеобразовательных лекций по истории, литературе и т.д. ...курс профессора Джонсона преследует цель — дать достаточное профессиональное, а не только общее образование для будущих деятелей журналистики" [цит. по: История печати: Антология, 2001, с. 64].
Как известно, одним из наиболее ярких поборников идеи журналистского образования в последние годы своей жизни выступал Джозеф Пулитцер. В 1892 г. он встретился на водах в Баден-Бадене с Сетом Лоу, президентом Колумбийского университета, искавшим спонсоров для своих планов по расширению университета. Пулицер согласился пожертвовать сто тысяч долларов на стипендии для выпускников нью-йоркских общественных школ и предложил еще три тысячи на разработку курса лекций по журналистике. Совет попечителей Колумбийского университета принял оба предложения Пулитцера, однако последнее из них так никогда и не было претворено в жизнь [Boylan, 2003, p. 10].
Девять лет спустя Пулитцер снова повторил свое предложение, и оно вновь не вызвало интереса Сета Лоу. Однако вскоре после этого Лоу, избранный мэром Нью-Йорка, оставил пост президента Колумбийского университета, и в марте 1903 г. Пулитцер предпринял третью попытку осуществить свой замысел, обратившись одновременно к приемнику Лоу Николасу Батлеру и президенту Гарвардского университета Чарльзу Элиоту.
Элиот выразил осторожную заинтересованность идеей и три недели спустя сообщил Пулитцеру, что на строительство здания школы и разработку соответствующего учебного плана Гарварду потребуется миллион долларов. К письму Элиот приложил краткий меморандум, отражавший его видение журналистского образования. В соответствии с ним в стенах будущей школы журналистики предполагалось преподавание лишь ограниченного круга профессиональных предметов, таких, как "Управление газетой" (Newspaper Administration) и "Производство газеты" (Newspaper Manufacture). Что же касается курсов общеобразовательного характера, то их студентам предстояло посещать в других колледжах университета.
Пулитцеру, однако, подобный подход показался излишне практичным и бизнес-ориентированным: "В предполагаемую программу обучения, с похвальной оперативностью составленную президентом Элиотом и широко обсуждаемую так, словно она уже окончательно принята, доктор Элиот включил курсы из области бизнес-администрирования газеты. В частности, он упомянул распространение, рекламу, производство и финансы, — писал позже Пулитцер, — Мои собственные идеи в отношении многих компонентов программы все еще далеки от полной определенности, но в этом отношении они совершенно конкретны. Если мои пожелания заслуживают того, чтобы их учли, то никакие курсы, связанные с бизнесом, не должны и не будут являться частью учебной программы колледжа журналистики" [Pulitzer, 1904, p. 655—656].
Николас Батлер, чьи представления о том, чему и как следует учить будущих журналистов, были гораздо менее конкретны, нежели у Элиота, тем не менее действовал быстрее. Всего девять дней спустя после того, как предложение Пулитцера было получено, Батлеру удалось получить согласие Совета попечителей Колумбийского университета на создание школы журналистики, четырехгодичный курс обучения в которой должен был завершаться получением степени бакалавра наук (Bachelor of Science).
Известие о том, что Колумбийский университет получит два миллиона долларов на создание школы журналистики, появилось на страницах нью-йоркских газет, включая первую полосу пулитце-ровской "New York World", 13 августа 1903 г., и послужило поводом
для нового раунда в дискуссии между сторонниками и противниками журналистского образования.
В январе 1904 г. журнал "North American Review" опубликовал статью редактора газеты "New York Evening Post" Горация Уайта, в которой последний подвергал сомнению целесообразность плана Пулитцера: "Колумбийский университет уже обладает всем необходимым, включая преподавателей, для подготовки журналистов в том отношении, в котором их можно готовить иначе, нежели на практике" [White, 1904, p. 25], — писал Уайт. — "Он не может обучать методам журналистики иначе, как издавая газету, конкурирующую с другими изданиями в том же городе. Но если подобная попытка будет предпринята, деньги мистера Пулитцера скорее всего будут потрачены быстрее, чем он их заработал" [Ibid., p. 26].
К тем методам журналистики, обучить которым можно лишь на практике, Уайт относил, с одной стороны, "нюх на новости" (умение мгновенно оценить, что именно больше всего интересует публику в данный момент, способность немедленно получить нужную информацию и подать ее в привлекательной форме), а с другой — такие практические навыки, как стенография, умение печатать на пишущей машинке и вычитывать гранки. "Колумбийский университет, — писал он, — заинтересован во включении подобных предметов в свои учебные планы не менее, чем в создании кафедры заголовков, кафедры интервью или кафедры сенсаций" [Ibid., p. 26].
Вместе с тем, критика Уайта носила достаточно конструктивный характер: "Если руководство Колумбийского университета достойно занимаемых ими мест, — отмечал он, — образование получит от пожертвования мистера Пулитцера дополнительный импульс, который разделит и журналистика" [Ibid., p. 26].
Анализируя с позиции своего профессионального опыта степень полезности собственного образования, полученного в одном из лучших учебных заведений США того времени, — Белойтском колледже, — Уайт перечислял далее ряд дисциплин, которые должны составлять ту часть подготовки журналиста, овладеть которой, следуя его собственной терминологии, можно "иначе, нежели на практике", то есть в стенах университета. В их число вошли английский язык, юриспруденция, политэкономия, политология и история. Но самой главной задачей подготовки журналистов в стенах университета, с точки зрения Уайта, должно было стать "воспитание в каждом случае джентльмена и образованного человека", предоставив ему в дальнейшем самому овладеть журналистикой на практике [Ibid., p. 28].
Почти ослепший к этому времени Пулитцер отреагировал на критику Уайта во много раз большей по объему статьей под назва-
нием "Колледж журналистики", появившейся в майском номере того же журнала. "Я вынужден диктовать, а не писать, и править текст на слух, будучи не в состоянии его видеть, что является довольно сложной задачей", — извинялся Пулитцер перед своими читателями [Pulitzer, 1904, p. 641]. Тем не менее Пулитцер предстает в своей статье не только человеком, искренне убежденным в правоте своей идеи, но и ярким, самобытный публицистом, в полной мере демонстрирующим преимущества как отличного знания современной ему журналистики, так и прекрасного гуманитарного образования.
Лишь менее четырнадцати из сорока страниц его статьи посвящены опровержению аргументов тех, кто полагал, что журналиста невозможно подготовить в стенах университета. "Должна ли самая взыскательная профессия из всех, требующая глубочайших и обширнейших знаний, а также самых прочных оснований характера, полностью зависеть от случайностей самообразования? — спрашивал он. — Является ли человек, выступающий критиком и учителем всех остальных, единственным, кто сам не нуждается в образовании?" [Ibid., p. 663]
Большую часть своей статьи он посвятил тому, чему и как следует учить будущих журналистов. В учебном плане школы, с точки зрения Пулитцера, ни при каких условиях не должны доминировать курсы, посвященные техническим и экономическим аспектам газетного производства: "Это не задача университета и на это не нужны пожертвования. Идеи служения обществу, а не коммерческим интересам, работы не для себя, а ради людей — вот что необходимо преподавать. Школа журналистики в моем понимании должна иметь не коммерческий, а, напротив, антикоммерческий [характер]" [Ibid., p. 655].
Пулитцер намечает чрезвычайно широкую программу гуманитарного образования, куда должны войти стилистика английского языка, юридические курсы, этика, литература, история, социология, экономика, курс под любопытным названием "Враги республики", правосудие, статистика, современные языки, принципы современного естествознания. Естественно, все они должны быть ориентированы на профессиональные потребности будущих журналистов. И лишь в конце этого длинного списка следуют несколько предметов, таких как "Изучение газет", "Принципы журналистики" и "Новости", непосредственно связанных с практикой журналистики. Но и они рассматриваются Пулитцером прежде всего как часть гуманитарного образования: "Если редакторы двадцати лучших изданий страны будут по очереди читать подобные лекции, сопровождая их примерами из свежего выпуска газеты подобно тому, как лектор медицинского колледжа демонстрирует
7 ВМУ, журналистика, № 6 97
студентам пациентов своей клиники, то может ли юноша, достойный занять место в редакции, пройти свой курс обучения, не научившись видеть и думать? Один лишь этот курс не составит ли собой целого гуманитарного образования?" [Ibid., p. 675]
"Я хочу положить начало процессу, который возведет журналистику в ранг ученой профессии, уважение к которой в глазах общественности будет расти так же, как это происходит и с другими, куда менее важными для общества профессиями" [Ibid., p. 657], — писал Пулитцер. Но его конечная цель имела гораздо более высокий и идеалистический характер: "мне нравится осознавать, что благодаря этому колледжу множество молодых людей получат хороший жизненный старт, но моя главная цель не в этом. Она не состоит и в возвышении профессии, которую я так люблю и высоко ценю. Во всех моих планах я вижу основной целью благополучие республики. Назначением колледжа станет выпуск более совершенных журналистов, которые смогут выпускать газеты, способные лучше служить народу. Он [колледж] будет распространять знания, но не ради самого себя, а для служения обществу" [Ibid., p. 678].
Заключительные строки статьи Пулитцера вплоть до наших дней являются девизом Школы журналистики Колумбийского университета. Отлитые из бронзы, они встречают всех, входящих в ее здание: "Наша республика и ее пресса возвысятся либо падут вместе. Умелая, беспристрастная, общественно-ориентированная пресса, обладающая необходимой подготовкой и смелостью отстаивать истину, сумеет защитить общественные добродетели, без которых народное правительство — жульничество и насмешка. Циничная, продажная и демагогическая пресса со временем породит народ, столь же низменный, как и она сама. Будущее республики находится в руках журналистов следующих поколений" [Ibid., p. 680]. И лишь немногие знают, что на бронзовой плите опущена самая последняя фраза абзаца: "Именно поэтому я призываю моих коллег поддержать тот важный эксперимент, который я отважился финансировать. От их щедрости и сотрудничества зависит окончательный успех этого проекта" [Ibid.]
Однако уже к моменту появления статьи Пулитцера в печати между ним и Советом попечителей Колумбийского университета возникли разногласия в отношении практической реализации плана создания будущей школы, в результате чего Пулитцер, ссылаясь на слабое здоровье, сообщил руководству университета о желании отложить его выполнение до момента своей смерти, дабы избежать "дальнейших досад и разочарований" [Boylan, 2003, p. 17]. Тем не менее спустя всего несколько месяцев после ее появления статья Пулитцера была переиздана Колумбийским университетом в виде небольшой книги под несколько измененным названием: "Школа журналистики в Колумбийском университете: сила обще-
ственного мнения"4 и с тех пор неизменно привлекает внимание историков журналистского образования как один из наиболее пламенных его манифестов.
Желание Пулитцера избежать "дальнейших досад и разочарований" сыграло с ним коварную шутку. В результате его решения первопроходцами и лидерами в развитии журналистского образования выступили не элитные, частные университеты, подобные Гарварду или Колумбии, а более демократичные университеты штатов, первым из которых в 1908 г. оказался Университет Миссури.
К моменту открытия Школы журналистики Колумбийского университета — 30 сентября 1912 г., одиннадцать месяцев спустя после смерти Пулитцера, — самостоятельные школы журналистики действовали уже в трех американских университетах, а еще в семи были созданы отделения журналистики [Mirando, 2002, p. 79].
Решение Пулитцера направило развитие журналистского образования в принципиально иное русло, поскольку учебный план первой американской Школы журналистики Университета Миссури, базировался именно на тех принципах, которые отвергал в своей статье Пулитцер. Не случайно в США и по сей день бытует легенда, в соответствии с которой в основу учебной программы Школы журналистики Университета Миссури лег тот самый меморандум президента Гарвардского университета Чарльза Элиота, который был отвергнут Пулитцером в 1903 г.5 И тем не менее сам факт появления в стенах университета первой самостоятельной школы журналистики стал именно тем, к чему стремился Пулит-цер — важной поворотной вехой на пути превращения журналистики из ремесла в профессию6.
14 сентября 1908 г., одновременно с открытием Школы журналистики Университета Миссури, увидел свет первый номер газеты "University Missourian". Располагавшая оборудованной по последнему слову техники редакцией, подключенной к телеграфным линиям ведущих информационных агентств, собственной фотолабораторией и типографией, она стала лабораторией практической
4 Pulitzer J. The School of Journalism in Columbia University: the Power of Public Opinion. New York: Columbia University, 1904.
5 См. напр.: [Lemann, 2004] или [Boylan, 2003, p. 13].
В то же время другие авторы утверждают, что предполагаемый учебный план будущей школы журналистики в Миссури был опубликован еще в 1898 г., т.е. за пять лет до меморандума Элиота. См. напр.: [Dickson, 2000, p. 12—13].
6 Почти девяносто лет спустя основоположник "прецизионной журналистики" Филипп Мейер в статье под красноречивым названием "Почему журналистика нуждается в докторах наук" писал: "Одним из признаков, отличающих профессионала от ремесленника, является знание теории, объясняющей принципы, лежащие в основе ремесла. Ремесло изучается на практике путем наблюдения за мастером и повторения его действий. Освоение профессии начинается с базовых принципов с тем, чтобы в случае перемен профессионал смог их понять и адаптировать к ним свою деятельность" [Meyer, 1996].
журналистики для сотен студентов, в качестве репортеров освещавших для нее жизнь города Колумбия, в котором расположен университет.
Именно в Университете Миссури сформировался так называемый "миссурийский метод" (Missouri Method) преподавания журналистики, скопированный в дальнейшем большинством американских и многими зарубежными школами журналистики. В основе этого метода лежит стратегия прикладного обучения, предполагающая непосредственное участие студентов в выпуске реальных газет и журналов, подготовке радио- и телепрограмм7.
Показательно также, что пост декана первой американской школы журналистики занял блестящий журналист-практик Уолтер Уильямс8, редактор одной из лучших еженедельных газет США "Columbia Herald", не получивший при этом университетского образования. Интересно отметить, что его видение целей журналистского образования, как показывает следующая цитата из выступления на церемонии открытия Школы, было во многом созвучно пулитцеровскому:
"Я полагаю, что эта школа поможет придать профессии журналиста чувство собственного достоинства, предвосхитить до некоторой степени те трудности, с которыми предстоит столкнуться журналистике, и подготовить своих выпускников к их преодолению; сумеет внушить будущим журналистам профессиональный дух и высокие идеалы [общественного] служения, отыскать для этой профессии по-настоящему одаренных людей и [тем самым] дать этой стране более совершенные газеты и более высокое понимание общественного долга" [цит. по: Dickson, 2000, p. 13].
Список литературы
История печати: Антология: Т. II. М.: Аспект Пресс, 2001.
Beahler J. Mastering the Missouri Method // MIZZOU. The Magazine of the Mizzou Alumni Association <http://mizzoumag.missouri.edu/2007-fall/ features/missouri-method/index.php> Accessed July 20, 2008.
7 См. напр.: Beahler, 2007.
8 Будучи ярым поборником идеи профессионального образования для журналистов, Уолтер Уильямс начинал свою карьеру по классической для журналистов XVIII—XIX вв. схеме: в качестве подмастерья печатника в городе Бунвилл, Миссури.
В течение двух лет, предшествовавших открытию школы, он принимал самое деятельное участие в поисках источников финансирования и разработке ее учебного плана, а затем оставался на посту декана Школы вплоть до своей смерти в 1935 г., не оставив его даже после того, как в 1930 г. был избран президентом Университета Миссури, чтобы провести его через годы Великой депрессии — один из наиболее сложных периодов американской истории.
В 1914 г. Уолтер Уильямс опубликовал "The Journalist's Creed" ("Журналистское кредо"), считающийся одним из наиболее ранних манифестов журналистской этики.
"Уильямс пришел в журналистику, когда она была ремеслом и помог превратить ее в профессию", — напишет о нем позже "Нью-Йорк таймс".
Boylan J.R. Pulitzer's School: Columbia University's School of Journalism, 1903—2003. Columbia University Press, 2003.
Dickson T. Mass Media Education in Transition: Preparing for the 21st Century. Lawrence Erlbaum Associates, Publishers. Mahwah, New Jersey, L., 2000.
Emery M., Emery E. The Press and America: An Interpretive History of the Mass Media. 5th ed. New Jersey, 1984.
Green F.M. Duff Green, Militant Journalist of the Old School // The American Historical Review. Vol. 52, N 2 (Jan., 1947). P. 262—263.
Lemann N. Pulitzer Centennial Lecture. The transcript of the Pulitzer Centennial Lecture delivered on September 28, 2004. <http://www.journalism.co-lumbia.edu/cs/ContentServer/jrn/1165270071886/page/1165270071865/sim-plepage.htm>
Meyer P. Why journalism needs Ph.D.s // The American Editor. September, 1996. <http://www.asne.org/kiosk/editor/september/meyer.htm> Accessed June 23, 2009.
Mirando J.A. The First College Journalism Students: Answering Robert E. Lee's Offer of a Higher Education. Paper presented at the Annual Meeting of the Association for Education in Journalism and Mass Communication (78th, Washington, D.C., August 9—12, 1995).
Mirando J.A. Training and Education in Journalism. In: American Journalism: History, Principles, Practices. Edited by William David Sloan, Lisa Mullikin Parcell. McFarland & Company, Inc., Publishers. Jefferson, North Carolina, and London. 2002. P. 76—89.
Pulitzer J. The College of Journalism // The North American Review. 1904. Vol. 178, N 570. May. P. 641—680.
Pusey W.W. The Interrupted Dream: The Educational Program at Washington College (Washington and Lee University) 1850—1880. Lexington: Liberty Hall Press, 1976.
Thelin J.R. A History of American Higher Education. Baltimore: Johns Hopkins University Press, 2004.
White H. The School of Journalism // The North American Review Vol. 178, N 566. January, 1904. P. 25—32.
Wingate C.F. Views and Interviews on Journalism. N.Y.: Ayer Publishing, 1970.
Примечание: Это первая из двух статей. Во второй рассматривается развитие журналистского образования в США с момента открытия первой школы журналистики до наших дней.
Поступила в редакцию 18.09.2009
