CC BY
66
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2018. № 3
Тамерлан Эльдарович Мирзаджанов,
аспирант департамента политических наук факультета социальных наук Национального исследовательского университета Высшая школа экономики (Россия), e-mail: mrgamer1@rambler.ru
ЖИЗНЕННЫЙ ЦИКЛ: КАК ПОЯВЛЯЮТСЯ И ИСЧЕЗАЮТ ДОМИНАНТНЫЕ ПАРТИИ В ДЕМОКРАТИЯХ?
Теория либеральной демократии допускает наличие доминантной партии в системе конкурентной демократии. Само существование доминантных партий в реальных либеральных демократиях оказывает существенное влияние на теорию и практику подобных систем и, как следствие, нуждается в исследовании особенностей этих партий с целью выявления закономерностей их появления, существования и гибели. В статье рассматривается феномен доминантной партии на основании семи общепризнанных и наиболее значимых кейсов (Италия, Германия, Индия, Япония, ЮАР, Ишув — Израиль, Швеция) и дается авторское определение доминантной партии на основании эмпирически полученных данных. Проводится анализ внутренней структуры и особенностей функционирования доминантных партий, а также причин возникновения и конституирования доминантных партий и причин сохранения или утраты ими господствующего статуса.
Ключевые слова: демократические режимы, партии и партийные системы, система с доминантной партией, система с доминирующей партией, доминантная партия, доминирующая партия.
Tamerlan Eldarovich Mirzadzhanov,
Graduate Student, Political Science Department, Faculty of Social Sciences, National Research University Higher School of Economics (Russia), e-mail: mrgamer1@rambler. ru
LIFE CYCLE: THE EMERGENCE AND DECLINE OF DOMINANT PARTIES IN DEMOCRACIES
Liberal democracy theory allows for the existence of the dominant party in the system recognized as a competitive democracy. Being an integral part of actual liberal democracies, dominant parties make a considerable impact on the theoretical underpinnings of such systems and their functioning, which is a justification for studying their features and behaviour patterns with the aim of uncovering their emergence, development and decline mechanisms. The article looks into the phenomenon of the dominant party drawing on the seven widely acknowledged and
significant cases (Italy, Germany, India, Japan, South Africa, Ishuv-Israel, Sweden) and puts forward a new definition of the dominant party grounded in empirical data. The article also provides an analysis of the internal structure and the essential features of the functioning of dominant parties and presents conclusions about the causes of the emergence and development of dominant parties and the reasons for them retaining this status.
Key words: democratic regimes, parties and party systems, systems with the dominant party, dominant party.
Важной исследовательской задачей является выявление общих типических особенностей появления, конституирования, существования, а иногда и «гибели» доминантных партий. В данной статье рассматриваются ключевые закономерности, так или иначе присущие всем доминантным партиям. Рабочей гипотезой является предположение, что развитие доминантных партий подчиняется единому сценарию, обусловленному общими чертами внешнего контекста и внутренними особенностями жизнедеятельности этих партий.
Термин «доминантная партия» берет свое начало из классификации партийных систем Джованни Сартори и используется нами в его трактовке. Он определял доминантные партии на основании количества партий, составляющих парламент, и характера распределения политической власти между ними1. Теория либеральной демократии допускает наличие доминантной партии в системе, считающейся конкурентной демократией. Присутствуя в реальных либеральных демократиях, доминантные партии оказывают существенное влияние на теорию и практику подобных систем.
Эмпирическая база данного исследования состоит из семи кейсов:
1) Христианско-демократическая партия (ХДП) в Италии с 1947 по 1992 г.;
2) Христианско-демократический союз (ХДС) в Германии с 1949 по 1969 г.;
3) Индийский национальный конгресс (ИНК) в Индии с 1947 по 2014 г.;
4) Либерально-демократическая партия Японии (ЛДПЯ) в Японии с 1955 г. по настоящее время;
5) Африканский национальный конгресс (АНК) в ЮАР с 1994 г. по настоящее время;
6) Партия рабочих Земли Израильской (МАПАЙ) в Ишуве, позже Израиле с 1931 по 1965 г.;
7) Социал-демократическая рабочая партия Швеции (СДРПШ) в Швеции с 1914 г. по настоящее время.
1 Sartori G. Parties and Party Systems: A Framework for Analysis. Colchester: ECPR Press, 2005.
Благодаря своему охвату данная эмпирическая база позволяет рассмотреть этапы существования доминантных партий в различное время и в различных национальных контекстах.
Рассмотрим основные понятия, использующиеся в статье.
Доминантная партия — реальная партия власти, занимающая доминирующее положение в политической системе государства, в частности, в партийно-парламентской системе. Доминантная партия формирует правительство из своих членов. Таким образом, ее отличает концентрация власти и главенствующее положение над исполнительной властью. Однако партия подобного типа не применяет недемократические или незаконные средства политической борьбы и ограничения конкурентов.
Имея большинство в законодательных органах власти, доминантная партия обычно играет ключевую роль в принятии политических решений, формировании повестки дня, реализации национально-культурной политики и в то же время является одним из важнейших социальных институтов, влияющих на профессиональные, этнические, религиозные, гендерные и возрастные аспекты социальной идентификации.
Чтобы партия определялась как доминантная, она должна на протяжении долгого промежутка времени находиться у власти, представляя либо абсолютное, либо простое большинство в парламенте страны, и соответствовать двум условиям: во-первых, хотя бы раз за свою историю оставаться у власти, составляя большинство в парламенте в одиночку или в коалиции на протяжении минимум пяти электоральных циклов подряд; во-вторых, доминантная партия должна находиться у власти не менее 70 % времени с того момента, как она впервые выиграла выборы и конституировалась в качестве правящей. Следовательно, оппозиция в системе с доминантной партией находится у власти не более 30 % времени от этого периода. Доминантная партия может утрачивать власть либо в значимом числе региональных легислатур, либо даже на общенациональном уровне на несколько электоральных циклов (чаще на один полный цикл или часть цикла), но возвращаться к власти и удерживать ее относительно долго, как это продемонстрировала ИНК в 1980 и 2004 гг. или ЛДПЯ в 1996 и 2012 гг. Партийные системы с доминантной партией могут существенно отличаться друг от друга: они могут включать как несостоятельные партии с узкой электоральной базой, так и крупные и устоявшиеся организации, обладающие адекватной политической программой.
Режим с ограниченной конкуренцией — политический режим, гарантированно предполагающий наличие неких преимуществ в конкуренции и состязательности. Конкуренция проистекает не
из самостоятельной борьбы властных групп, а на основе демократического политического участия. При этом в силу тех или иных факторов власть остается несменяемой на протяжении достаточно длительного времени.
Условия сохранения власти и стабилизации доминантных
партий в режимах с ограниченной конкуренцией
Партия может достичь доминирующего положения в демократической политической системе, добившись особого национального представительства и одновременно заняв ключевую позицию в партийной системе страны. При национальном представительстве большинство населения ассоциирует партию со страной и интересами нации, хотя и не единодушно и не без воздействия извне — такого восприятия достаточно для того, чтобы партия получила определенное преимущество перед конкурентами.
Подобный характер национального представительства в большей мере обусловлен тем, что доминантные партии конституировались в схожих контекстах. После сильнейшей социально-политической трансформации, вызванной крахом не только текущего политического режима, но и всей политической системы страны, необходимо создать качественно новую политическую систему, при том что существующие акторы либо устраняются от участия, либо присутствуют в совершенно ином качестве. В этих условиях наиболее сильная и крупная политическая партия начинает позиционировать себя как партия всего народа, тем самым привлекая все больше и больше влиятельных членов и простых избирателей из числа представителей различных страт. Вместе с тем данная партия легитимирует себя посредством неустанного провозглашения необходимости реализации концепта народного объединения с целью восстановления или построения новой социально-политической системы, которое возможно осуществить только сообща, объединившись под крылом единой политической силы, а не в ситуации постоянных политико-идеологических диспутов и распрей. Данный сценарий был реализован в Германии, Италии и Японии после их поражения в войне и последующей оккупации. В случае Израиля и Индии импульсом послужило обретение независимости от Британии и формирование собственного государства, в ЮАР же произошло упразднение апартеида, что может быть приравнено к обретению независимости коренным населением от белого меньшинства. В Швеции же упразднение текущей политической системы произошло после введения всеобщего избирательного права.
В существенной мере складыванию политической системы с доминантной партией также способствует специфическая идеология
таких партий — широкая и всеобъемлющая. Подобная идеология пытается охватить все возможные социальные группы и страты, даже если их интересы диаметрально противоположны. При этом одной из главных целей подобной идеологии является отождествление доминантной партии с интересами всего общества.
Стержнем идеологии ХДП был симбиоз защиты прав и свобод рабочих и христианских идеалов, отвечающих верховенству Католической церкви. Таким образом, как и в других случаях, идеология ХДП представляла широчайший набор различных идей, наиболее сильных и популярных в те годы в Италии2.
ХДС с самого начала своего существования, пытаясь охватить как можно больший электорат, заявляла о необходимости объединения всех христианских, демократических и социальных сил под своей эгидой с целью восстановления страны после войны. Своим создателям ХДС виделась не как партия в классическом виде, т.е. занимающая ту или иную позицию в идеологическом спектре, а как народная партия нового вида, способная объединить все германское общество3.
ИНК позиционировала себя как массовую и народную центристскую партию, представляющую интересы не конкретных общественных групп, а всей нации в целом перед лицом ключевых внутренних и международных вызовов. Представляя себя как единственный источник национального объединения с целью не противостояния отдельных политических мнений внутри страны, а исторической борьбы всего индийского народа за свою свободу и положение на международной арене4.
Центризм ЛДПЯ предполагал сочетание правосторонней идеологической направленности с весомой частью левой компоненты. Сегодня какая-либо четко осязаемая идеология в ЛДПЯ отсутствует, однако дух социалистического коллективизма и идеи общего фронта активно используются партийными идеологами, чтобы
2 Гайдук В.П. Христианская демократия в Италии (60-70-е годы). М.: Наука, 1985; Electoral Studies. 2001. Vol. 20. No. 4: Party System Dynamics in Japan and Italy / Ed. M. Laver; Christian Democracy in Europe since 1945 / Eds. M. Gehler, W. Kaiser. Vol. 2. London: Routledge, 2004.
3 Gehler M., Kaiser W. Op. cit.; Granieri R. The Ambivalent Alliance: Konrad Adenauer, the CDU/CSU, and the West, 1949-1966. New York: Oxford: Berghahn Books, 2003; Mitchell M. The Origins of Christian Democracy: Politics and Confession in Modern Germany. Michigan: University of Michigan Press, 2012; Pridham G. Christian Democracy in Western Germany (RLE: German Politics): The CDU/CSU in Government and Opposition, 1945-1976. London: Routledge, 2014.
4 Девяткина Т.Ф. Индийский национальный конгресс (1947-1964). М.: Наука, 1970; Регинин А.И. Индийский национальный конгресс: очерки идеологии и политики (60-е и первая половина 70-х годов). М.: Наука, 1978; Zakaria R. 100 Glorious Years: Indian National Congress, 1885-1985. Bombay: Tata Press, 1985; KaushikP. The Congress Ideology and Programme (1920-1985). New Delhi: Gitanjaly Publ. House, 1986.
поддерживать в глазах избирателей определенный имидж ЛДПЯ как оплота национальных интересов5.
АНК позиционирует себя как партия всех чернокожих, выражающая их интересы, а также единственный и главный источник построения нового государства и общества. Идеологический базис АНК крайне расплывчат и способен включать практически любые положения6.
Ключевым элементом идеологического базиса МАПАЙ являлась идея национального сплочения и объединения с целью обретения независимости и построения собственного государства на основе традиционных религиозных и национальных принципов. МАПАЙ позиционировалась не столько как одна из существующих политических сил, сколько как основополагающая и цементирующая сила государства7.
СДРПШ считала и считает, что ключевым образом несет ответственность за благополучие и политическое будущее страны и полностью разделяет и выражает интересы всей нации. СДРПШ позиционировала себя не в качестве защитника той или иной социальный группы, а как партию всех шведов, стремящуюся к достижению общественной гармонии и успешному сочетанию различных общественных интересов и устремлений8.
Однако преимуществом подобной широкой и вариативной идеологии является то, что доминантная партия, практически не обладая идеологическим стержнем, способна принимать различные решения и проводить дифференцированную политику исходя из текущих реалий и необходимостей. Это в некоторой степени нивелирует длительное нахождение у власти одной партии — вместо смены «правых» и «левых», «консерваторов» и «прогрессистов», «националистов» и «сторонников международной интеграции»
5 Цветова И.А. Эволюция современной партийно-политической системы Японии. М.: Институт Дальнего Востока РАН, 2002; Калмычек П.А., Стрельцов Д.В. Политическая система современной Японии. М.: Аспект Пресс, 2013; Electoral Studies. 2001. Vol. 20. No. 4: Party System Dynamics in Japan and Italy / Ed. M. Laver.
6 Шубин В.Г. Южная Африка: Очерки социально-экономического и политического развития. М.: Восточная литература, 1999; Он же. Проблемы развития демократической Южной Африки (1994-2006 гг.). М.: Институт Африки РАН, 2006.
7 Терехов М.А. Исторический опыт формирования партийно-государственной системы Израиля: 1948-2008 гг.: Дис. ... канд. ист. наук. М., 2010; Эпштейн А. Генезис и закат «левого» Израиля. М.: Институт Ближнего Востока, 2011; Тороус Н.А. Формирование и функционирование партийно-политической системы Израиля в условиях становления государства и гражданского общества: Дис. ... канд. полит. наук. СПб., 2012.
8 Мисгельд К. Создавая социальную демократию: Сто лет Социал-демократической рабочей партии Швеции. М.: Весь мир, 2001; Hadenius S. Swedish Politics during the 20th Century. Stockholm: Swed. Inst. Cop., 1990.
одна политическая сила предстает в различных образах. К тому же столь расплывчатая и широкая идеология позволяет доминантным партиям вступать, когда этого требует ситуация, в различные, часто чересчур большие и несовместимые коалиции.
Такие коалиции образуются либо партиями в многопартийной системе, либо группами интересов в плюралистической двухпартийной системе. При этом часто доминантная партия может совмещать оба варианта, что можно наблюдать на примере СДРПШ. Доминантная партия, аккумулируя и кооптируя множество групп интересов, занимает центральное положение относительно различных партий и коалиций и захватывает медианного избирателя.
ХДП, дабы исключить из управления страной коммунистов и неофашистов, препятствовала их сближению с социалистами и крайне правыми посредством создания собственной коалиции с последними, причем с теми и другими одновременно. При этом в зависимости от ситуации ХДП с легкостью меняла и тасовала партнеров по коалиции, чтобы угнаться за медианным избирателем9.
Бессменным партнером по коалиции для ХДС являлась ХСС, представляющая интересы данного союза в Баварии. С 1940-х по 1980-е гг. ХДП/ХСС вступала в коалицию то с СДПГ, то с СвДП, то с обеими одновременно. При этом СДПГ и СвДП принимались в коалицию исключительно на правах младшего партнера10.
ИНК, когда того требовали обстоятельства, правила в рамках широких коалиций, включавших, в частности, Социалистическую партию Индии, партии Джана сангх и Бхаратия лок дал. В 2004 г. ИНК вернулась к власти также в составе коалиции «Объединенный прогрессивный альянс», в которую помимо самой ИНК входило 14 мелких партий11.
ЛДПЯ в 1993 г. вступала в коалицию с Социал-демократической партией Японии (СДПЯ), а через 10 лет — с Либеральной партией Японии. В обоих случаях данные коалиции были спорными с точки зрения программных пунктов, однако позволяли ЛДПЯ захватить медианного избирателя12.
9 Christian Democracy in Europe since 1945. Vol. 2.
10 Зонтхаймер К. Федеративная республика Германия сегодня. Основные черты политической системы / Пер. с нем. Г.Я. Рудого. М.: Памятники исторической мысли, 1996;Диманис М.Д. Политические партии ФРГ: Концептуальные подходы к государству, 1945-1995 гг. // Мировая экономика и международная политика. 1997. № 12. С. 121-128; СаюровН.Ф. Партии в политической системе германского общества. Липецк: Липецкий эколого-гуманитарный институт, 2000.
11 Хуснитдинов А.З. Особенности развития партийно-политической системы Индии и электоральных процессов на рубеже XX-XXI вв.: Дис. ... канд. ист. наук. М., 2010; Zakaria R. Op. cit.
12 Сенаторов А.И. Политические партии Японии: сравнительный анализ программ, организации и парламентской деятельности (1945-1992). М.: Восточная ли-
Борьба против апартеида была результатом партнерства АНК и нерасовой Южно-Африканской коммунистической партии. Главная стратегия АНК — захватить как можно больше слоев общества, включая в себя разнообразные политические силы13.
Коалиция, возглавляемая МАПАЙ, чаще всего состояла из партий центристской и левоцентристской направленности — это МАПАМ, «Ахдут ха-Авода», Прогрессивная партия Израиля и Либеральная партия Израиля, а также партии религиозной направленности — «Мизрахи», «Ха-поэль ха мизрахи» и «Агуддат Исраэль». При этом МАПАЙ, что свойственно доминантной партии, всегда оказывалась по центру в своей коалиции между крайними социалистами из Мапам и умеренными социал-либералами из Либеральной партии Израиля14.
СДРПШ в 1910-х гг. вошла в коалицию с Либеральной партией, а с 1920-х гг. — с Крестинским союзом, тем самым гармонично дополняя свою электоральную базу посредством групп (правый центр и сельское население), которые самостоятельно привлечь была не в состоянии и которые обеспечивали ей не только большинство, но и центральное и ключевое место в партийной системе. В 1939 г. было учреждено национально-коалиционное правительство. Помимо находившихся у власти СДРПШ и Аграрной партии туда вошли Либеральная и Консервативная партии. В 1995 г. СДРПШ весьма успешно пыталась провести сближение с главным соперником — правоцентристской «Партией центра», перетянув к себе часть колеблющегося электората правых. В 1998 г. коалиция СДРПШ с Левой партией и Партией окружающей среды по-прежнему сохранила большинство15.
Причины и последствия утраты доминирования
Потеря доминантными партиями власти часто вызвана не столько действиями оппозиции, предложившей эффективные и разумные политические решения и добившейся широкой поддержки электората, сколько протестным голосованием электората, который решил таким образом продемонстрировать свое недовольство и «наказать» доминантную партию за то, что последняя утратила
тература, 1995; ПавленкоП.А. Либерально-демократическая партия в политической системе современной Японии (1955-2001). М.: АИРО-XXI, 2006.
13 Прокопенко Л.Я., Скубко Ю.С. Проблемы современного социально-экономического и политического развития ЮАР. М.: Изд. И.Б. Белый, 2013.
14 Гейзель З. Политические структуры государства Израиль. М.: Институт изучения Израиля и Ближнего Востока, 2001; Peretz M. The Israeli Left History, Problems, Documents. San Diego: New York Barnes Cop., 1980; MeddingP. The Founding of Israel Democracy, 1948-1967. London: Oxford University Press, 1990.
15 Рябиченко А.В., Шендерюк М.Г. Трансформация партийно-политической системы Швеции в конце ХХ — начале XXI в. // Балтийский регион. 2013. № 3 (17). С. 146-159.
былую эффективность и достаточные стимулы к представительству. Отчасти ситуацию усугубляет то, что всеохватная и широкая идеология и программа приводят к ситуации «идеологической ямы», отсутствию идеологического стержня и неопределенности платформы, что отчуждает избирателя, так как идеология и программа в итоге не представляет ничьих интересов. При этом оппозиция в скором времени после прихода к власти, как правило, также оказывается в ситуации кризиса. Осознавая это, прочие партии обладают слабыми стимулами для развития, а в случае прихода к власти им трудно продемонстрировать эффективность. Подобный сценарий полностью соответствует японской, индийской и шведской истории (ЛДПЯ, ИНК и СДРПШ соответственно). В меньшей степени данный сценарий характерен для Западной и объединенной Германии, где единственный реальный конкурент ХДС — СДПГ постепенно оформилась во вторую крупную партию центра, трансформировав германскую партийную систему в систему незавершенной, неполноценной двухпартийности.
Согласно второму сценарию, правящая партия просто распадается и перестает существовать, погрязнув во внутренних противоречиях и окончательно утратив эффективность и адекватность текущим политическим реалиям. Данный сценарий реализовался в политической истории Италии и Израиля. В итальянском случае разрушалась вся существовавшая партийная система, включая ХДП, в случае Израиля вместо самоупразднившейся правящей партии левого центра (МАПАЙ) через некоторое время сформировалась правящая партия правого центра — Ликуд, ознаменовав этим окончательный закат истории «левого Израиля». В случае Южно-Африканской республики доминантная партия никогда не утрачивала власть и по-прежнему остается правящей. Вопрос о том, по какой из двух вышеуказанных траекторий пойдет ее история, остается спорным и дискуссионным.
У протестного голосования есть свои причины. Довольно часто доминантные партии, бессменно находясь у власти, теряют стимулы к политической конкуренции, замыкаются на внутренних проблемах и перестают в должной мере учитывать и реализовывать интересы своего электората. В случаях, когда доминантные партии проявляют способность к обновлению, они удерживают политическую власть, либо возвращаются к ней после недолгого периода нахождения в оппозиции. Важной задачей является поддержание определенного уровня внутрипартийного единства и дисциплины в доминантной партии, чтобы снизить риск ее раскола. При этом поддержание внутрипартийной дисциплины, как уже было сказано выше, не должно осуществляться посредством авторитарных мер. Одной из ключевых задач является поддержание некой идеологической опре-
деленности, чтобы в процессе привлечения широких и дифференцированных групп не произошло отчуждение ядерного электората, представители которого перестают понимать, за что они голосуют. Господствующее положение доминантных партий и их близость с государственным аппаратом создает широкие возможности для появления крупных объемов политической коррупции, которая, будучи выявленной, неизменно крайне негативно сказывается на имидже и общественной поддержке доминантных партий.
Утрата господствующего положения ХДП была обусловлена множеством факторов. В качестве главного стоит рассматривать то, что в результате высокого уровня коррупции, как в правительстве и политике вообще, так и в ХДП в частности, последняя утратила легитимность и доверие избирателей. Важнейшим же внешним фактором является то, что с развалом СССР ИКП утратила свое влияние, следовательно, больше не было необходимости в ХДП, чтобы сдерживать коммунистическую угрозу. В итоге ХДП перестала существовать16.
Отсутствие последовательных преобразований в социально-экономической сфере, утрата связи с избирателем и недостаток внутрипартийной демократии привели ХДС к потере большинства в Бундестаге на выборах в 1969 г., что стало первым, но не последним ее проигрышем. История ХДС отчетливо демонстрирует, что «закостенелость» приводит к потере власти. Для доминантной партии и для ХДС в частности справедливо то, что не оппозиция выигрывает выборы, а правящая партия их проигрывает17.
ИНК исторически ослабляли внутренняя борьба и коррупция. За время своего правления ИНК выступал как главная мобилизующая сила, объединившая различные социальные группы. С возрастанием культурного, социально-экономического и политического развития каждой из этих групп ИНК было все труднее сохранять поддержку и единство различных слоев общества. Таким образом, причиной потери ИНК своей социально-политической базы является то, что он стал все больше отдаляться от групп своих избирателей, игнорируя их социально-экономические и идейно-политические запросы, что характерно для доминантных партий18.
ЛДПЯ часто страдала от внутренней фрагментации. Главной причиной разобщенности были разногласия по ряду программных
16 Electoral Studies. 2001. Vol. 20. No. 4: Party System Dynamics in Japan and Italy / Ed. M. Laver; Christian Democracy in Europe since 1945. Vol. 2.
17 Петелин Б.В. ХДС/ХСС и объединение Германии. Вологда: Русь, 2002; Спасский Е.Н. Германские политические партии в процессе и после объединения Германии: механизмы конкуренции и тенденции эволюции. Хабаровск: Издательство ДВГУ, 2006; Mitchell M. Op. cit.; Pridham G. Op. cit.
18 Хуснитдинов А.З. Указ. соч.
и организационных вопросов, в частности выбора партийного руководства. Многосоставность и фрагментированность привела к ослаблению связей между фракциями и кандидатами, что, в свою очередь, привело к отчуждению электората и проигрышу на выборах в 2009 г.19
За первое десятилетие после участия в парламентских выборах АНК стал успешен и приобрел позицию партии власти. Структура АНК, состоящая из альянсов, позволяет представлять в партии различные идеологические интересы и объединять, по сути, весь средний класс в качестве своей электоральной базы. Пока что выборы АНК не проигрывал20.
Главная причина ослабления позиций МАПАЙ заключалась в том, что в рядах партии появилась и усилила свое влияние оппозиция партийной верхушке, получившая название «Блок». Со временем противостояние между опытными консерваторами и молодыми реформистами все более и более увеличивало внутрипартийный раскол. Во внутренних раздорах партия забыла о своей главной функции представительства интересов, что вскоре заметили избиратели.
Позже МАПАЙ столкнулась с внутрипартийными конфликтами в
21
руководстве партии, что привело к ее упразднению21.
В 1923 г. СДРПШ объединяется и поглощает Социал-демократическую левую партию, вышедшую из рядов СДРПШ в 1917 г. С этого момента количество внутренних сил в партии растет, что начинает осложнять демократическое принятие внутрипартийных решений. Немаловажной проблемой для СДРПШ была борьба с неконтролируемой внутрипартийной оппозицией и обеспечение минимального уровня внутрипартийного единства, что отвлекало ее от насущных политико-управленческих задач и проблем и уменьшало электоральную поддержку.
Однако именно сильная фрагментированность и многосостав-ность позволяла доминантным партиям привлекать различные
сектора электората и тем самым сохранять свое господствующее
22
положение22.
Важную, порой решающую роль в сохранении доминантными партиями своего господствующего положения играла успешность проводимой ими политики и построения партийно-парламентской системы демократического образца. Отсутствие жесткого идеологического стержня позволяло доминантным партиям проводить прагматическую политику исходя не из доктринальных концепций,
19 СтрельцовД.В. Япония после смены власти. М.: Восточная литература, 2011; Калмычек П.А., Стрельцов Д.В. Указ. соч.
20 Прокопенко Л.Я., Скубко Ю.С. Указ. соч.
21 Эпштейн А. Указ. соч.; Тороус Н.А. Указ. соч.
22 Мисгельд К. Указ. соч.; Hadenius S. Op. cit.
а из сложившихся реалий и текущих нужд широких общественных слоев и самого государства. Таким образом, доминантные партии приобретают имидж эффективных институтов, единственно способных и компетентных управлять государством.
При построении с нуля новой политической системы или выходе из тяжелой или даже кризисной социально-экономической ситуации доминантные партии получают широкую общественную поддержку благодаря тому, что могут успешно и поэтапно проводить политику восстановления, а впоследствии развития и модернизации своих стран. Длительное пребывание доминантных партий у власти при демократической политической системе свидетельствует, что проводимая ими политика являлась максимально адекватной и успешной в решении ключевых проблемно-политических ситуаций. Отдельно важно отметить, что политические режимы в политических системах, выстроенных при ключевой роли доминантных партий, являлись демократическими и конкурентными (в случае АНК вернее говорить о демократии с изъянами). Однако ключевая роль в развитии своих стран обеспечивала доминантным партиям широкую электоральную поддержку, которой лишены другие участники партийно-парламентской системы. При этом отсутствие у данных участников опыта реального государственного и административного управления ставило их в еще менее выигрышное положение по сравнению с партией власти. Данные участники могли побеждать в региональных легислатурах, однако власть на общегосударственном уровне избиратель доверял им нечасто.
Количественные измерения систем с доминантной партией
В контексте количественных методов анализа доминантных партий и партийно-парламентских систем с доминантной партией используется следующий перечень индексов и показателей:
1) Индекс эффективного числа парламентских партий Лааксо-Таагеперы (епр_к_раг1_оиг);
2) Индекс эффективного числа парламентских партий Молинара (епр_шо1_раг1)23.
Эффективное число политических партий демонстрирует относительный вес, возможность влиять на решения и деятельность парламента релевантных политических партий, избираемых в парламент и являющихся участниками партийно-парламентской системы. Чем большие значения приобретают индексы, тем меньшей
23 Формулы расчета данных индексов см.: Партии и партийные системы: современные тенденции развития / Под рук. Б.И. Макаренко. М.: РОССПЭН, 2015. Результаты парламентских выборов, использованные для расчета индексов, взяты из официальных данных центральных избирательных комиссий рассматриваемых стран.
является степень доминирования правящей партии. Чем значения меньше, тем, следовательно, сильнее доминирование. Также важно отметить, что чем ближе значения двух индексов друг к другу, тем меньше степень доминирования. Это объясняется тем фактом, что индекс Молинара нацелен на выявление доминирования, и если его значения приближаются к индексу Лааксо-Таагеперы, который доминирование почти не улавливает, то это означает, что доминирование на самом деле действительно не так уж сильно. Рассмотрим индексы эффективного числа парламентских партий Лааксо-Таагеперы и эффективного числа парламентских партий Молинара отдельно в каждой изучаемой стране в период нахождения доминантной партии
индекс эффективного числа парламентских партий Молинара в Италии
в 1948-1992 гг.
1949 1953 1957 1961 1965 1969 1972 1976 1980 1983 1987 1990 1994 1998 2002 2005 2009 2013
4,01 2,79 2,39 2,51 2,38 2,24 2,34 2,31 2,44 3,13 3,45 3,17 2,91 2,90 3,38 4,05 4,83 2,73
—с^ епр_то!_раг! 3,09 1,85 1,70 2,03 2,00 2,05 2,16 2,03 2,21 2,65 2,80 2,52 2,29 2,23 2,40 2,91 3,56 1,80
Рис. 2. Индекс эффективного числа парламентских партий Лааксо-Таагеперы и индекс эффективного числа парламентских партий Молинара в Западной и объединенной Германии в 1949-2013 гг.
1951 1957 1962 1967 1971 1977 1980 1984 1989 1991 1996 1998 1999 2004 2009 2013
^^ епр_!1_раг!_оиг 1,80 1,57 1,83 3,16 2,13 3,03 2,08 1,79 4,15 3,03 5,84 5,10 2,67 5,30 5,01 3,59
^1^епр_то!_раг1 1,00 1,01 1,02 1,20 1,04 1,70 1,13 1,02 2,81 1,72 3,85 3,08 1,55 3,81 2,40 1,27
Рис. 3. Индекс эффективного числа парламентских партий Лааксо-Таагеперы и индекс эффективного числа парламентских партий Молинара в Индии в 1951-2013 гг.
Рис. 4. Индекс эффективного числа парламентских партий Лааксо-Таагеперы и индекс эффективного числа парламентских партий Молинара в Японии в 1955-2013 гг.
2,50
—епр_И_раг!_оиг
-епр_то!_раг!
1999 2004 2009 2013
2,13 1,97 2,12 2,12
1,10 1,09 1,16 1,16
Рис. 5. Индекс эффективного числа парламентских партий Лааксо-Таагеперы и индекс эффективного числа парламентских партий Молинара в ЮАР в 1994-2013 гг.
1994
—епр_И_раг!_оиг -епр_то!_раг1
1931 1944 1949 1951 1955 1959 1961
5,16 5,40 4,70 5,02 5,96 4,89 5,35
1,56 1,67 1,76 1,77 2,35 1,47 2,19
Рис. 6. Индекс эффективного числа парламентских партий Лааксо-Таагеперы и индекс эффективного числа парламентских партий Молинара в Ишуве и Израиле
в 1931-1961 гг.
5,00 4,00 3,00 2,00 1,00
0,00
с» ОТ ОТ ОТ ОТ 8 ОТ 2 ОТ от 0 от 4 ОТ от 2 от ОТ от 0 от 3 от от 0 ОТ ОТ ОТ 9 ОТ 2 ОТ ОТ от ОТ от 3 ОТ ОТ ОТ 2 О О 2 2006 0 О 2 4 О 2
% eпp_!t_paг!_ouг 2,9 3,5 3,9 3,6 3,2 3,5 3,3 3,1 2,5 3,1 3,1 3,0 3,1 3,1 3,1 3,2 2,8 3,3 3,3 3,4 3,4 3,1 3,3 3,6 4,1 3,5 4,2 4,2 4,1 4,5 4,9
—□—eпp_mo!_paг! 2,2 2,2 2,8 1,8 1,4 2,0 1,3 1,0 1,0 1,0 1,1 1,2 1,3 1,1 1,0 1,0 1,0 1,2 1,4 1,5 1,4 1,2 1,3 1,2 1,7 1,1 2,1 1,4 2,1 2,9 2,8
Рис. 7. Индекс эффективного числа парламентских партий Лааксо-Таагеперы и индекс эффективного числа парламентских партий Молинара в Швеции
в 1914-2014 гг.
В каждом кейсе различие между двумя индексами почти идеально стабильно, индексы колеблются «в такт». Это свидетельствует, во-первых, о дееспособности, эффективности рассматриваемых партийных систем, а во-вторых, об отсутствии искусственного зажимания, авторитарного ограничения политического плюрализма. Таким образом, рассматриваемые парламентские системы в целом обладали и обладают демократичностью.
Исторически во всех кейсах, кроме ЮАР (рис. 5), режим доминантной партии имел тенденцию к ослаблению, т.е. происходило развитие действенного и эффективного плюрализма, оппозиция
обретала способность к компетентному представительству и политико-парламентской работе. В целом же можно сказать, что политическая партия конституируется в статусе доминантной в особенно важные и тяжелые исторические периоды. По мере развития общества и государства, решения насущных проблем, влияние доминантной партии укрепляется и ее правление входит в привычку в обществе, как среди электората, так и среди политиков. Однако когда общество и государство эффективно проходят через стоящие перед ними испытания, качественно эволюционируют, рано или поздно возникает тенденция к умеренному, но все же спаду доминирования. Приведет ли этот умеренный спад к абсолютной потере власти или нет, зависит уже от поведения самой доминантной партии.
В системах с доминантной партией значения индекса эффективного числа партий довольно низки относительно количества парламентских партий, что говорит о монополизации политического пространства доминантными партиями. Значение индекса, как правило, больше тогда, когда к власти приходит оппозиция доминантной партии. При этом в европейских странах (рис. 1, 2, 7) режим доминантной партии проявлялся чуть менее сильно, нежели в остальных из числа рассматриваемых. Это отчасти может быть объяснено тем, что европейские общества обладали более высоким уровнем политической культуры участия, политического представительства посредством политической организации индивидов, и в целом опытом построения и поддержания демократии.
Согласно теории Аренда Лейпхарта, при демократической политической системе эффективное число парламентских партий должно быть большим или равным количеству социальных размежеваний или электоральных расколов, увеличенных на один. В ином случае, если эффективное число парламентских партий меньше количества расколов или размежеваний плюс один, подобную ситуацию можно трактовать как то, что партийно-парламентская система не является в полной мере репрезентативной, конкурентной, свободной или раз-витой24. А. Лейпхарт выделяет следующие основания для социальных размежеваний относительно политической сферы: социально-экономическое, религиозное, культурно-этническое, город-село,
25
поддержка режима, внешняя политика, постматериалистическое25.
Если раскол существенно значим в политической плоскости или, более того, является определяющим в контексте политического
24 Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах. М.: Аспект Пресс, 1997; LijphartA. Patterns of Democracy: Government Forms and Performance in Thirty-Six Countries. New Haven: Yale University Press, 1999.
25 Партия и выборы: Хрестоматия / Ред. и сост. Н.В. Анохина, Е.Ю. Мелешкина. Ч. 1. М.: ИНИОН РАН, 2004.
противостояния, ему присваивается значение 1, если раскол влияет на политику, однако его влияние умеренное или ограниченное, то ему присваивается значение 0,5. Далее количество значений всех расколов складывается. Так как Лейпхарт не указывал количество расколов в ЮАР, самостоятельно предположим, что количество размежеваний равно 2 — это социально-экономический и культурно-этнический раскол, оба со значениями 1.
Гипотезой является предположение, что в партийно-парламентских системах с наличием доминантной партии эффективное число парламентских партий будет меньше количества социальных размежеваний, выражающихся в электоральных расколах плюс один. Это говорит о том, что монополизируя общественный консенсус и политическую повестку дня, доминантная партия нивелирует расколы, поглощая их в рамках собственных внутрипартийных размежеваний. Таким образом, размежеванные по определенному количеству сфер социальные группы тем не менее находят свою репрезентацию и отдают поддержку доминантной партии, которая, в свою очередь, отражает интересы противоположных или даже противоборствующих в некоторых сферах социальных групп.
Таблица 1
Индекс эффективного числа парламентских партий Лааксо-Таагеперы и количество электоральных расколов в политических системах с доминантной партией
Страны Индекс эффективного числа парламентских партий Лааксо-Таагеперы Количество электоральных расколов +1
Италия 3,7 4
Германия 3 4
Индия 3,26 4
Япония 2,64 3,5
ЮАР 2,11 X (3)
Израиль 5,21 4
Швеция 3,49 (3,4) 3,5
Гипотеза подтверждается и верна для парламента Германии, Италии, Японии, Индии и ЮАР. Для Шведского парламента гипотеза верна с оговорками — индекс эффективного числа парламентских партий Лааксо-Таагеперы равен 3,49 за рассматриваемый период — это примерно равно количеству электоральных расколов плюс единица, что составляет 3,5. Однако если исключить из рассмотрения периоды, когда СДРПШ проигрывала парламентские выборы и уходила в оппозицию (1976, 1979, 1991, 2006, 2010), то эффективное число
парламентских партий составит 3,4 (в таблице указано в скобках). Для парламента Израиля гипотеза неверна, что в известной степени может быть объяснено особенностями политической системы и социально-культурного климата этой страны.
Израиль является исключением в силу социально-политических особенностей этой страны, где общество сформировалось из граждан, прибывших в Израиль из разных стран. Разнообразию идентичностей, позиций и идей сопутствовал плюрализм партийно-парламентских сил, имевших различные планы построения и развития государства Израиль. При этом в социальном плане различия в обществе были не столь велики, отчасти по причине этно-конфессионального единства, что приводило к довольно малому влиянию общественно значимых расколов в электорально-политическом плане.
Выявленная нами ситуация свидетельствует о неком «под-минании», одновременном агрегировании доминантной партией интересов различных сторон в общественно значимых электоральных расколах. Доминантная партия одновременно охватывает в качестве своей электоральной базы различные противоборствующие в обществе интересы и тем самым выступает общенациональной объединяющей силой, стоящей над различными внутрисоциаль-ными конфликтами. Подобное положение доминантных партий во многом лишает актуальности иные политические силы в обществе.
Основные выводы
Появление, конституирование и существование доминантных партий в существенной мере обусловлено экзогенными факторами, т.е. особенностями самой политической системы, социально-политического и исторического контекста. Доминантные партии возникают и конституируются при крушении прежней политической системы и в ситуациях, предполагающих необходимость национального объединения и сплочения. В данных обстоятельствах доминантные партии монополизируют общественный консенсус, выступая как источник и одновременно гарант единства.
Экзогенные факторы в большей степени способствуют консти-туированию доминантных партий, а эндогенные (собственные черты доминантных партий) их закреплению в данном господствующем статусе.
Доминирование достигается тогда, когда партия добивается особой степени национального представительства и занимает ключевую позицию в партийной системе.
Режим доминантной партии в рассмотренных кейсах стал специфическим путем строительства и консолидации демократических
институтов. Данный опыт оказался продуктивным для всех стран, с теми или иными издержками, не отменяющими общего успеха. Так, о ЮАР правильнее говорить как о демократии с изъянами.
Доминантная партия, как правило, нивелирует и «гасит» различные социально-политические расколы в обществе, ограничивая их самостоятельное проявление в электоральной плоскости и пытаясь выражать интересы различных сторон данных расколов. Таким образом, доминантная партия лишает актуальности другие партии и монополизирует политическую повестку дня.
Но главное — доминантные партии возникают в схожих ситуациях и условиях, закрепляются у власти в силу одних и тех же стратегий и характеристик. Это ведет к тому, что существование доминантных партий подчинено единому сценарию, предполагающему в то же время различные (говоря математическим языком) исходы — в зависимости от того, насколько действия и решения партийного руководства адекватны текущим реалиям. Эти выводы верны для рассмотренной эмпирической базы, однако в силу универсальности этой базы могут быть распространены для любых известных доминантных партий.
ЛИТЕРАТУРА
Гайдук В.П. Христианская демократия в Италии (60-70-е годы). М.: Наука,
1985.
Гейзель З. Политические структуры государства Израиль. М.: Институт изучения Израиля и Ближнего Востока, 2001.
Девяткина Т.Ф. Индийский национальный конгресс (1947-1964). М.: Наука, 1970.
Диманис М.Д. Политические партии ФРГ: Концептуальные подходы к государству, 1945-1995 гг. // Мировая экономика и международная политика. 1997. № 12. С. 121-128.
Зонтхаймер К. Федеративная республика Германия сегодня. Основные черты политической системы / Пер. с нем. Г.Я. Рудого. М.: Памятники исторической мысли, 1996.
Калмычек П.А., СтрельцовД.В. Политическая система современной Японии. М.: Аспект Пресс, 2013.
Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах. М.: Аспект Пресс,
1997.
Мисгельд К. Создавая социальную демократию: Сто лет Социал-демократической рабочей партии Швеции. М.: Весь мир, 2001.
Павленко П.А. Либерально-демократическая партия в политической системе современной Японии (1955-2001). М.: АИРО-ХХ1, 2006.
Партии и партийные системы: современные тенденции развития / Под рук. Б.И. Макаренко. М.: РОССПЭН, 2015.
Партия и выборы: Хрестоматия / Ред. и сост. Н.В. Анохина, Е.Ю. Мелешкина. Ч. 1. М.: ИНИОН РАН, 2004.
Петелин Б.В. ХДС/ХСС и объединение Германии. Вологда: Русь, 2002.
Прокопенко Л.Я., Скубко Ю.С. Проблемы современного социально-экономического и политического развития ЮАР. М.: Изд. И.Б. Белый, 2013.
Регинин А.И. Индийский национальный конгресс: очерки идеологии и политики (60-е и первая половина 70-х годов). М.: Наука, 1978.
Рябиченко А.В., Шендерюк М.Г. Трансформация партийно-политической системы Швеции в конце ХХ — начале XXI в. // Балтийский регион. 2013. № 3 (17). С. 146-159.
Саюров Н.Ф. Партии в политической системе германского общества. Липецк: Липецкий эколого-гуманитарный институт, 2000.
Сенаторов А.И. Политические партии Японии: сравнительный анализ программ, организации и парламентской деятельности (1945-1992). М.: Восточная литература, 1995.
Спасский Е.Н. Германские политические партии в процессе и после объединения Германии: механизмы конкуренции и тенденции эволюции. Хабаровск: Издательство ДВГУ, 2006.
СтрельцовД.В. Япония после смены власти. М.: Восточная литература, 2011.
Терехов М.А. Исторический опыт формирования партийно-государственной системы Израиля: 1948-2008 гг.: Дис. ... канд. ист. наук. М., 2010.
Тороус Н.А. Формирование и функционирование партийно-политической системы Израиля в условиях становления государства и гражданского общества: Дис. . канд. полит. наук. СПб., 2012.
Хуснитдинов А.З. Особенности развития партийно-политической системы Индии и электоральных процессов на рубеже XX-XXI вв.: Дис. ... канд. ист. наук. М., 2010.
Цветова И.А. Эволюция современной партийно-политической системы Японии. М.: Институт Дальнего Востока РАН, 2002.
Шубин В.Г. Южная Африка: Очерки социально-экономического и политического развития. М.: Восточная литература, 1999.
Шубин Г.В. Проблемы развития демократической Южной Африки (19942006 гг.). М.: Институт Африки РАН, 2006.
Эпштейн А. Генезис и закат «левого» Израиля. М.: Институт Ближнего Востока, 2011.
Christian Democracy in Europe since 1945 / Eds. M. Gehler, W. Kaiser. Vol. 2. London: Routledge, 2004.
Electoral Studies. 2001. Vol. 20. No. 4: Party System Dynamics in Japan and Italy / Ed. M. Laver.
Granieri R. The Ambivalent Alliance: Konrad Adenauer, the CDU/CSU, and the West, 1949-1966. New York: Oxford: Berghahn Books, 2003.
Hadenius S. Swedish Politics during the 20th Century. Stockholm: Swed. Inst. Cop., 1990.
Kaushik P. The Congress Ideology and Programme (1920-1985). New Delhi: Gitanjaly Publ. House, 1986.
Lijphart A. Patterns of Democracy: Government Forms and Performance in Thirty-Six Countries. New Haven: Yale University Press, 1999.
Medding P. The Founding of Israel Democracy, 1948-1967. London: Oxford University Press, 1990.
Mitchell M. The Origins of Christian Democracy: Politics and Confession in Modern Germany. Michigan: University of Michigan Press, 2012.
Peretz M. The Israeli Left History, Problems, Documents. San Diego: New York Barnes Cop., 1980.
Pridham G. Christian Democracy in Western Germany (RLE: German Politics): The CDU/CSU in Government and Opposition, 1945-1976. London: Routledge, 2014.
Sartori G. Parties and Party Systems: A Framework for Analysis. Colchester: ECPR Press, 2005.
Zakaria R. 100 Glorious Years: Indian National Congress, 1885-1985. Bombay: Tata Press, 1985.
REFERENCES
Anokhina, N. V., and Meleshkina, E. Iu. (eds.) Partiia i vybory: Khrestomatiia, Vol. 1. Moscow: INION RAN, 2004.
Deviatkina, T. F. Indiiskii natsional'nyi kongress (1947-1964). Moscow: Nauka,
1970.
Dimanis, M. D. "Politicheskie partii FRG: Kontseptual'nye podkhody k gosudarstvu, 1945-1995 gody," Mirovaia ekonomika i mezhdunarodnaia politika, No. 12, 1997, pp. 121-128.
Electoral Studies, Vol. 20, No. 4, 2001: Party System Dynamics in Japan and Italy, ed. M. Laver.
Epshtein, A. Genezis izakat 'levogo'Izrailia. Moscow: Institut Blizhnego Vostoka,
2011.
Gaiduk, V. P. Khristianskaia demokratiia v Italii (60-70-e gody). Moscow: Nauka,
1985.
Gehler, M., and Kaiser, W. Christian Democracy in Europe since 1945, Vol. 2. London: Routledge, 2004.
Geizel', Z. Politicheskie struktury gosudarstva Izrail'. Moscow: Institut izucheniia Izrailia i Blizhnego Vostoka, 2001.
Granieri, R. The Ambivalent Alliance: Konrad Adenauer, the CDU/CSU, and the West, 1949-1966. New York: Oxford: Berghahn Books, 2003.
Hadenius, S. Swedish Politics during the 20th Century. Stockholm: Swed. Inst. Cop., 1990.
Kalmychek, P. A., and Strel'tsov, D. V. Politicheskaia sistema sovremennoi Iaponii. Moscow: Aspekt Press, 2013.
Kaushik, P. The Congress Ideology and Programme (1920-1985). New Delhi: Gitanjaly Publ. House, 1986.
Khusnitdinov, A. Z. Osobennosti razvitiia partiino-politicheskoi sistemy Indii i elektoral 'nykhprotsessov na rubezheXX-XXIvekov: Postgraduate Thesis. Moscow, 2010.
Lijphart, A. Demokratiia v mnogosostavnykh obshchestvakh. Moscow: Aspekt Press, 1997.
Lijphart, A. Patterns of Democracy: Government Forms and Performance in Thirty-Six Countries. New Haven: Yale University Press, 1999.
Makarenko, B. I. (ed.) Partii i partiinye sistemy: sovremennye tendentsii razvitiia. Moscow: ROSSPEN, 2015.
Medding, P. The Founding of Israel Democracy, 1948-1967. London: Oxford University Press, 1990.
Misgeld, K. Sozdavaia sotsial'nuiu demokratiiu: Sto let Sotsial-demokraticheskoi rabocheipartii Shvetsii. Moscow.: Ves' mir, 2001.
Mitchell, M. The Origins of Christian Democracy: Politics and Confession in Modern Germany. Michigan: University of Michigan Press, 2012.
Pavlenko, P. A. Liberal'no-demokraticheskaia partiia v politicheskoi sisteme sovremennoi Iaponii (1955-2001). Moscow: Airo-XXI, 2006.
Peretz, M. The Israeli Left History, Problems, Documents. San Diego: New York Barnes Cop., 1980.
Petelin, B. V. KhDS/KhSS i ob"edinenie Germanii. Vologda: Rus', 2002.
Pridham, G. Christian Democracy in Western Germany (RLE: German Politics): The CDU/CSU in Government and Opposition, 1945-1976. London: Routledge, 2014.
Prokopenko, L. Ia., and Skubko, Iu. S. Problemy sovremennogo sotsial'no-eko-nomicheskogo ipoliticheskogo razvitiia IuAR. Moscow: Izd. I. B. Belyi, 2013.
Reginin, A. I. Indiiskii natsional'nyi kongress: ocherki ideologii i politiki (60-e i pervaiapolovina 70-kh godov). Moscow: Nauka, 1978.
Riabichenko, A. V., and Shenderiuk, M. G. "Transformatsiia partiino-politiches-koi sistemy Shvetsii v kontse 20 — nachale 21 veka," Baltiiskii region, No. 3, 2013, pp. 146-159.
Saiurov, N. F. Partii v politicheskoi sisteme germanskogo obshchestva. Lipetsk: Lipetskii ekologo-gumanitarnyi institut, 2000.
Sartori, G. Parties and Party Systems: A Framework for Analysis. Colchester: ECPR Press, 2005.
Senatorov, A. I. Politicheskiepartii Iaponii: sravnitel 'nyi analizprogramm, orga-nizatsii iparlamentskoi deiatel 'nosti (1945-1992). Moscow: Vostochnaia literatura, 1995.
Shubin, G. V. Problemy razvitiia demokraticheskoi Iuzhnoi Afriki (1994-2006 gody). Moscow: Institut Afriki RAN, 2006.
Shubin, V. G. IuzhnaiaAfrika: Ocherki sotsialno-ekonomicheskogo ipoliticheskogo razvitiia. Moscow: Vostochnaia literature, 1999.
Sontheimer, K. Federativnaia respublika Germaniia segodnia. Osnovnye cherty politicheskoi sistemy, transl. G. Ia. Rudogo. Moscow: Pamiatniki istoricheskoi mysli, 1996.
Spasskii, E. N. Germanskie politicheskie partii v protsesse i posle ob "edineniia Germanii: mekhanizmy konkurentsii i tendentsii evoliutsii. Khabarovsk: DVGU Press, 2006.
Strel'tsov, D. V. Iaponiiaposle smeny vlasti. Moscow: Vostochnaia literatura, 2011.
Terekhov, M. A. Istoricheskii opytformirovaniia partiino-gosudarstvennoi sistemy Izrailia: 1948-2008 gody: Postgraduate Thesis. Moscow, 2010.
Torous, N. A. Formirovanie i funktsionirovanie partiino-politicheskoi sistemy Izrailia v usloviiakh stanovleniia gosudarstva i grazhdanskogo obshchestva: Postgraduate Thesis. St. Petersburg, 2012.
Tsvetova, I. A. Evoliutsiia sovremennoi partiino-politicheskoi sistemy Iaponii. Moscow: Institut Dal'nego Vostoka RAN, 2002.
Zakaria, R. 100 Glorious Years: Indian National Congress, 1885-1985. Bombay: Tata Press, 1985.
