CC BY
111
Вестник ПСТГУ
III: Филология
2012. Вып. 1 (27). С. 7-21
«Житие св. Иоанна Златоуста»
ПСЕВДО-ГЕОРГИЯ АЛЕКСАНДРИЙСКОГО А. С. Балаховская
«Житие св. Иоанна Златоуста» было написано во второй половине VII в. неизвестным автором и надписано именем Георгия, епископа Александрийского. Оно представляет собой компиляцию различных источников, включая народные легенды о святом, которые были очень популярны среди средневековых читателей. Но информация этих источников требует критического подхода, поскольку они часто искажают реальный исторический образ свт. Иоанна Златоуста.
«Житие св. Иоанна Златоуста», надписанное именем архиепископа Георгия Александрийского (620—630)1, было создано несколько веков спустя после прославления свт. Иоанна Златоуста в сонме святых. Появление этого жития было следствием и одновременно отражением существовавшего уже долгое время церковного почитания бывшего некогда опальным константинопольского епископа. Автор жития видел свою задачу в том, чтобы объединить в связное и исторически последовательное повествование все доступные ему источники, рассказывавшие о житии прославленного святого. «Мы...— писал он, — считаем несправедливым позволить, чтобы таковые его добродетели блуждали по отдельности, но лучше объединить их в неком едином гармоничном повествовании» («'Нцас; ... ой 6ixaiov ояор&б^ £aoai т&с; тоюйтас; айтой &р£тйс;
лМ££о9а1, тб цаМоу £и; ^.Cav tiv& £^ap^6viov 6if|ynoiv оицяЩаи»)2. Итак, «Житие св. Иоанна Златоуста» представляет собой весьма пространную компиляцию самых разнородных источников, начиная от исторически достоверных и кончая легендарными повествованиями, подчас содержащими весьма фантастические сведения3.
1 Полное название памятника: ГгмруСои архютюхояои M£|av6p£Ca; Ё|л7Л01С лтоь рСод xai яоктаа xai 9ащата той £v йуСои; патрб; r^wv xai о’ьхощтхой бьбаоха^ои xai архютюхояои К^ота'Ут^ошбА.шс; ^мavvоu той Хриооотб^ои. Текст памятника опубликован в издании: Douze recits byzantins sur saint Jean Chrysostome / Publies par F. Halkin. Bruxelles, 1977. P. 69—285 (далее — Douze recits).
2 Ibid. P. 72. Все тексты из агиографичских памятников, посвященных свт. Иоанну Златоусту, приводятся в переводе автора статьи.
3 Содержание этих легендарных повествований подробно проанализировано Д. Блонде-лем, историком и протестантским полемистом, жившем в XVII в. (Blondel D. Traite historique de la primaute en l’Eglise: auquel les Annales Ecclesiastique du Cardinal Baronius, les Controversies
1. Авторство, время и место создания «Жития»
Был ли действительно Георгий, архиепископ Александрийский, составителем «Жития св. Иоанна Златоуста»? Патриарх Фотий Константинопольский, оставивший в своей «Библиотеке» свидетельство об этом сочинении, не подтвердил его авторства. Он писал: «Была прочитана книжка, Георгия, епископа Александрийского, имеющая надпись “О Златоусте”. Относительно того, кто же он, я не могу что-либо ясно утверждать» («Ау£ууйо0£ РфМоу, Та я£р1 т6у Хриоботоцш ёжураф^у ёхоу, Гшр^ои ётохблои М£^аубр£1а<е боне; б’ £от1у ойтос;, ойх ёхю оаф£с; Т1 яараотщаи»)4.
Решение проблемы авторства этого памятника в критической литературе увязывается с проблемой его взаимосвязи с другим сочинением — «Житием св. Иоанна Златоуста» Феодора, епископа Тримифунтского5, которое датируется приблизительно 680 г.6
Существуют две противоположных точки зрения на эту проблему, одна из них принадлежит П. Р. Нортону7, а другая, противоположная, — К. Бауру8. Нортон утверждает, что «Житие» Георгия Александрийского было создано раньше «Жития» Феодора Тримифунтского, поскольку тщательный сравнительный анализ обоих текстов показывает, что «Феодор и знал, и использовал сочинение Георгия»9, и поэтому нет никаких оснований отрицать авторство епископа Георгия Александрийского. В подтверждение Нортон приводит список находящихся в соответствии друг с другом отрывков из обоих памятников10.
Баур, напротив, утверждал, что не Феодор Тримифунтский использовал «Житие», приписываемое Георгию Александрийскому, а наоборот, «Житие» Феодора Тримифунтского послужило одним из источников для «Жития», при-
du Cardinal Berllarmin, la Replique du Cardinal du Perron, d’autres sont confrontees avec la reponse du Serenissime Roi de la Grande-Bretagne... Geneve, 1641. P. 1230—1244). Несмотря на то что это сочинение было написано в первой половине XVII в., оно не потеряло своей научной значимости и актуальности и в наше время.
4 Bibliotheca. Cod. 252 || Patrologiae Cursus Completus. Series Graeca. 103, 341 (далее — PG).
5 Douze recits. P. 7—44. Выразительная характеристика этого жития была дана болланди-стом Ж. Стилтингом: «Он (автор произведения. — А. Б.) обезобразил это житие столь многочисленными и до такой степени явными вымыслами, что без отвращения его нельзя дочитать до конца» (Цит. по: Baur Ch. John Chrysostom and His Time. London, 1960. V. 1. P. XXXIII). Действительно, среди агиографических памятников, посвященных свт. Иоанну Златоусту, сочинение Феодора Тримифунтского, включая в себе весьма грубые антиисторические сведения (например, повествование о соборе «у Дуба», где сообщается, что он проходил в монастыре, возглавляемым неким архимандритом Дорофеем, где в качестве судей присутствовали присланные императором государственные чиновники, а также рассказывается о прибытии на собор Иоанна Златоуста и о его допросе), по абсурдности своего содержания стоит особняком.
6 Beck H.-G. Kirche und Theologishe Literatur im Byzantinischen Reich. Мй^^^ 1959. S. 463.
7 Norton P. R. The Vita S. Chrysostomi by «Georgius Alexandrinus» II Classical Philology. 20 (1925). P. 69-72.
8 Baur Ch. «Georgius Alexandrinus» || Byzantinische Zeitschrift. 1927. S. 1-16.
9 Norton P. R. Op. cit. P. 70.
10 Ibid. N. 1.
писываемого Георгию11, и, таким образом, Георгий Александрийский не мог быть создателем последнего, поскольку умер раньше, чем «Житие» Феодора Тримифунтского было создано.
Однако обе точки зрения, и Нортона, и Баура, уязвимы. Прежде всего, при более внимательном сопоставлении двух произведений возникают серьезные сомнения в правоте Нортона. Если, как он утверждает, Феодор Тримифунтский был знаком с «Житием» Георгия Александрийского, то почему он излагает исторические события в столь далекой от исторической правды версии, в то время как «Житие» Георгия Александрийского включает в себя обширные заимствования из таких достоверных источников, как «Диалог» Палладия или «Церковная история» Сократа? Неужели, если бы Феодор Тримифунтский использовал это «Житие» как источник, он не учитывал бы в своей работе содержащегося в нем исторического материала? С какой целью он идет не просто по пути сокращения (если он считал «Житие» Георгия Александрийского слишком пространным), но огрубления и примитивизации повествования? На эти вопросы трудно дать удовлетворительный ответ, и поэтому версия о том, что Феодор Тримифунтский делал заимствования из «Жития» Георгия Александрийского, представляется сомнительной.
Версия Баура хотя и более правдоподобна, однако не менее уязвима. Во-первых, сам характер предполагаемых заимствований из «Жития» Феодора Три-мифунтского сильно отличается от характера заимствований из других источников. Если эти последние почти всегда носят характер практически буквального цитирования, то предполагаемые заимствования из «Жития» Феодора Трими-фунтского лишь в отдельных случаях представляют собой буквальное цитирование, а в остальных являются только канвой повествования: содержание заимствованных отрывков расширено и литературно обработано.
Во-вторых, некоторые факты в «Житии» Феодора Тримифунтского отражены гораздо полнее, чем в «Житии» Георгия Александрийского, например рассказ о перенесении мощей Иоанна Златоуста из Коман в Константинополь12. Почему, если в одних случаях автор этого «Жития» расширял и усложнял рассказы Феодора Тримифунтского, на этот раз ему понадобилось сократить и упростить повествование?
В-третьих, в «Житии» Феодора Тримифунтского заключено повествование о видении Кирилла Александрийского, когда свт. Иоанн Златоуст вместе со Христом и Божией Матерью явился враждебно настроенному против него Кириллу и обличил его за то, что он оправдывал его гонителей, но Божия Матерь попросила свт. Иоанна Златоуста простить Кирилла, поскольку тот посрамил Несто-рия, учившего не называть Деву Марию Богородицей13. Этого повествования нет в «Житии» Георгия Александрийского. Если его автор использовал «Житие» Феодора Тримифунтского как источник, почему он не включил этот рассказ в свое произведение? Ведь он стремился создать как можно более полное житие свт. Иоанна Златоуста и вряд ли прошел бы мимо такого яркого рассказа. Учи-
11 Baur Ch. «Georgius Alexandrinus». S. 6.
12 Douze recits. P. 38—42, 276—278.
13 Ibid. P. 43-44.
тывая сказанное, можно предположить, что «Житие» Феодора Тримифунтского не было прямым источником «Жития» Георгия Александрийского.
Если это так, то каким образом можно объяснить наличие одних и тех же элементов повествования, вплоть до отдельных буквальных совпадения в обоих памятниках? Остается допустить, что оба агиографа пользовались каким-то общим, не дошедшим до нас или неизвестным источником, из которого и тот и другой черпали свои сведения, но обрабатывали их каждый по-своему. Гипотетическую возможность существования такого источника не отрицал и К. Баур14.
Итак, поскольку между двумя сочинениями, по всей видимости, не существует прямой взаимосвязи, указание на время создания «Жития» Феодора Три-мифунтского (ок. 680) не может служить отправной точкой для определения как авторства, так и времени создания «Жития» Георгия Александрийского. Но когда же все-таки оно было создано и кто был его автором?
Самое раннее упоминание этого «Жития» в церковной письменности встречается у прп. Иоанна Дамаскина в сочинении «Об образах»15, датируемом приблизительно 726 г. Таким образом, позже 726 г. это произведение не могло быть написано. Но можно ли определить самую раннюю дату его создания? Это тесно связано с тем, был ли действительно Георгий Александрийский автором «Жития св. Иоанна Златоуста». К. Баур в упоминаемой выше статье привел свидетельства самого текста произведения, опровергающие версию авторства александрийского епископа.
Он отмечает, что автор «Жития» занимал проримскую позицию16, а это обстоятельство вообще исключает авторство кого-либо из александрийских предстоятелей: как монофизитов, не могущих из-за изначальной антимонофизит-ской позиции Рима столь откровенно признать римский примат, так и православных, никогда не допустивших бы мысли о возможности для римского папы отлучить императора от причастия17.
Итак, поскольку «Житие» вообще не принадлежит перу епископа Александрии, авторство Георгия Александрийского исключается, и период его пред-стоятельства в Александрийской Церкви (620—630) не может считаться самым ранним временем создания памятника. 680 год, предполагаемое время создания «Жития» Феодора Тримифунтского, также не может служить точным указанием на нижний временной предел появления «Жития», надписанного именем Георгия Александрийского, поскольку, по всей видимости, оно не было прямым его источником.
14 Он замечает, что действительно, при таких поразительных текстовых совпадениях трудно различить того, кто заимствовал текст, от того, у кого он заимствовал, и что в таких случаях существует хорошо известный выход из положения: предположение существования третьего неизвестного источника (Baur Ch. «Georgius Alexandrinus». S. 6).
15 De Imaginibus. Oratio I // PG 94, 1277 C.
16 Именно римский папа отлучает от Церкви императора Аркадия и императрицу Евдок-сию, именно он дает указание Проклу, нареченному епископу Кизическому, руководить Константинопольской Церковью. Перечисление отрывков, свидетельствующих о том, что автор «Жития» признавал верховный авторитет римского престола см.: Baur Ch. «Georgius Alexan-drinus». S. 4.
17 Ibid. P. 5.
С нашей точки зрения, вопреки суждению К. Баура, таким, правда, весьма приблизительным указанием может послужить описание торжественного празднования Воздвижения Креста в Константинополе18. Почитание Честного Древа Креста Господня особенно усилилось в Константинополе после возвращения его императором Ираклием из персидского плена в 631 г., и Воздвижение сделалось одним из самых великих праздников литургического года19.
Эта торжественная богослужебная практика нашла отражение в «Житии»: подчеркивая особое значение праздника, агиограф повествует о том, что в храм собрался весь народ, жители города и его окрестностей, присутствовал сам император и вместе с ним весь сенат20. Как писал К. Баур, «праздник Воздвижения Честного Креста Господня в “Житии” упоминается как нечто давно укоренившееся»21.
Таким образом, нижний временной предел создания «Жития» нельзя определить с точностью до года и даже до десятилетия, и правильнее было бы сказать, что им является середина VII в., поскольку именно в это время празднование Воздвижения Креста Господня приобрело особое значение в литургической жизни Церкви столицы; соответствует этому и описание торжественного празднования дня Воздвижения Креста Господня в «Житии» Георгия Александрийского.
Остается добавить несколько слов о личности автора и месте создания «Жития». По мнению К. Баура, его автором был неизвестный священник и монах (в дальнейшем мы будем именовать его Псевдо-Георгием). Тот факт, что агио-граф был облечен в священный сан, ученый аргументирует тем, что он демонстрирует прекрасную осведомленность в церковно-исторических и богословских вопросах, а также вносит некоторые изменения в источники, которые он использовал, подчеркивая тем самым особый авторитет духовной власти и почтение к ней22. Принадлежность же агиографа к монашеству следует, по мнению К. Баура, из того, что он уделяет особое внимание монашеской жизни, и часто
18 Он считает что, основываясь на нем, нельзя сделать вывод о времени возникновения «Жития», поскольку праздник Воздвижения совершался на Востоке уже начиная со времен императора Константина (Baur Ch. «Georgius Alexandrinus». S. 5-6).
19 Православная энциклопедия. Т. 9. М., 2005. С. 160-171.
20 Douze recits. P. 196.
21 Baur Ch. «Georgius Alexandrinus». S. 5.
22 Так, например, в 56-й главе «Жития» знаменательна вставка в цитируемую автором 9-ю главу «Диалога» Палладия, где автор полемизирует с маркионитами, новацианами и арианами; в 20-й главе «Жития» указывается, что императорский приказ привезти Иоанна в Константинополь был адресован епископу Флавиану, в то время как у Палладия, бывшего для него источником, говорится о том, что приказ был направлен комиту Антиохии; в 35-й главе автор акцентирует внимание на различие между духовной и светской властью; в 25-й главе выпускаются слова Сократа, в которых последний передает упреки императрицы, адресованные епископу; в главах 22 и 24 пропускается рассказ Палладия относительно реформ жизни монашества и клира, проводимых Златоустом; в главах 32 и 36 отсутствует выпад Палладия против Феофила Александрийского (Baur Ch. «Georgius Alexandrinus». S. 3). Во всех этих дополнениях и изменениях, внесенных автором в источники, подчеркивается особый авторитет духовной власти и почтение к ней, что, вероятно, по мысли Баура, должно свидетельствовать, о том, что автор «Жития» имел духовный сан.
в его рассказах о Златоусте-монахе сквозит личный опыт23. Что касается места создания «Жития», то, по мнению К. Баура, им не могли быть ни Антиохия, ни Александрия, ни Константинополь, но произведение было создано либо в самом Риме, либо в одной из итальянских провинций, о чем свидетельствует про-римская позиция агиографа24.
2. Легендарные сказания о свт. Иоанне Златоусте в «Житии» Псевдо-Георгия
Как уже было упомянуто, в своем сочинении Псевдо-Георгий стремился объединить в единое повествование все известные ему рассказы о свт. Иоанне Златоусте. Во вступлении к «Житию» он сам перечисляет те источники, которые использовал в своей работе. «Некоторые из них, — писал он, — мы почерпнули из беседы, епископа Палладия с диаконом Римской Церкви Феодором..................
А некоторые из них — из того, что было записано церковным историографом Сократом, но и из других копий, некоторые же — из рассказов верных иереев и благочестивых мирян, письменно удостоверивших нас, получивших то, что они нам рассказывали о нем, страшными клятвами. Подобным образом обнаружились и другие сочинения, изложенные некими неизвестными для нас прилежными [людьми], стремящимися к дивному житию того мужа. И пусть никто не сомневается, но благожелательно примет и их» («Tiv& ^£v у&р drnffiv £х тл; 'у^о'уиСа; 6iaX^£wc; яар& ПаХХабСои той ётохбяои прб; 0£ббюроv тбv бl&xоvоv тл; 'Pro^atwv ёххХлоСа; ё^^тХ^оацгу [...]• ™v& б£ a^ffiv xai £х rnv ouYYрaф^vтюv йпб Хюхрйтои; той ёххХпоюоихой [оторюурйфои, &XX& б£ xai £i;£pwv frvuyp^Qv, uv& б£ xai ££ йхол; rnoTOv i£p£wv xai Xa'ixwv 9£00£Pffiv брхок; фов£роТ; яXлрофорлoйvтюv ёуурйфю; £йрбvтaс; йя£р ё^щ^оагш ^цТу
n£pi айтой. [...] Е1хб; б£ xai SXXal ouYYрaфai £йрСoxоvтal йпб uvwv фlXоябvюv fexx£9£Toal, ow^^'wav £i; тбv той 9аицаоСои &убрб; £Х£^ои Pfov, Xa9ойoal xai цпб£1.с; йтотеСтш, &XX& б£х^о9ю xai тайта; ^yvw^Ovwc;»)25.
Из этого отрывка очевидно, что «Житие св. Иоанна Златоуста» Псевдо-Георгия содержит как исторические сведения из известных литературных источников, таких как «Диалог, повествующий о житии блаженного Иоанна, епископа Константинопольского, Златоуста» епископа Палладия26 или VI книга «Церковной истории» Сократа Схоластика27, так и сведения, почерпнутые из устных источников и из неизвестных или не дошедших до нас анонимных записей.
Что представляют собой данные этих последних источников? Это рассказы о чудесах и исцелениях свт. Иоанна Златоуста, бывших ему духовных видениях,
23 Например, в тех главах, где рассказывается о жизни Иоанна Златоуста в монастыре, его духовном окормлении братии и мирян, а также в цитировании тех глав из «Диалога» Палладия, где говорится о монашеской жизни. (Baur Ch. «Georgius Alexandrinus». S. 3-4.)
24 Baur Ch. «Georgius Alexandrinus». S. 6-7.
25 Douze recits. P. 72-73.
26 Palladios. Dialogue sur la vie de Jean Chrysostome / Introduction, texte critique, traduction et notes par Anne-Marie Malingrey avec la collaboration de Philippe Leclercq. T. 1-2 // Sources chre-tiennes, 341. Paris, 1988.
27 Socrates. Historia Ecclesiastica // PG 67, 658-736.
о его добродетелях, а также различные рассказы псевдоисторического характера о жизни святого. Все эти повествования являются легендами о свт. Иоанне Златоусте. Легенда, по определению И. Делеэ, — «это литературный жанр, в основе которого лежит исторический факт, видоизмененный и, часто, искаженный в восприятии массового сознания»28. В легендах о свт. Иоанне Златоусте исторический факт — это сама жизнь святого, его деятельность и кончина, но эта жизнь воспринята и изображена таким образом, что порой ее трудно узнать.
Легендарные сказания о свт. Иоанне Златоусте охватывают всю его жизнь, от рождения до кончины. Мы можем узнать из них о его детстве и отрочестве, воспитании и образовании, об уходе в монастырь и жизни в монашестве, о подвигах и чудесах, рукоположении во пресвитерский и в епископский сан, его борьбе за правду, о врагах и гонителях, о жизни в ссылке и кончине и, наконец, о посмертном прославлении подвижника.
Нам становится известно, что Златоуст родился в очень знатной семье, с ранних лет любил учение и являл собою образец высшей добродетели. Он получил прекрасное образование сначала в Антиохии, а затем и в Афинах, и уже в то время, будучи юношей, явил себя чудотворцем, изгнав беса из язычника Анфимия и обратив его к вере. Возвратившись в Антиохию, он вскоре удалился в монастырь, где проводил столь доблестный образ жизни, что вскоре стал духовным отцом братии монастыря и множества мирян. В это время открылся его великий дар чудотворения.
Затем ангел возвещает Златоусту, что по воле Божией он должен принять пресвитерский сан. Будучи пресвитером, святой продолжает творить чудеса и скоро становится известным во всей империи и возводится в сан епископа Константинопольского. В столице Златоуст вступает в борьбу со злом и несправедливостью, он бесстрашно обличает находящихся у власти и саму императрицу за их пороки, заступается за многих обиженных императрицей, в том числе за несчастную вдову, у которой императрица отняла единственное средство к существованию — виноградник. Своими резкими действиями и выпадами против нее святой наживает себе в ее лице опасного врага: оскорбленная императрица приложила все силы, чтобы святой был низложен с Константинопольского престола и отправлен в ссылку. Живя в ссылке, он продолжает совершать чудеса и обращать к вере язычников. После кончины Златоуста епископ Адельфий получает свидетельство о его небесной славе, вскоре его мощи торжественно переносят в Константинополь, при этом вновь совершаются чудеса. Такова история жизни свт. Иоанна Златоуста согласно легендарным источникам.
3. Характерные черты легенд в «Житии св. Иоанна Златоуста» Псевдо-Георгия
Многие характерные черты легенд как жанра нашли отражение в сказаниях о свт. Иоанне Златоусте. Приведем образцы некоторых из них. Вот, например, феномен абсорбции, когда знаменитый персонаж аккумулирует в себе все до-
28 Delehaye H. The Legends of the Saints: An Introduction to Hagiography. Notre Dame, Indiana: University of Notre Dame Press, 1961. P. 10.
блестные качества своих предшественников29. В одном из сказаний, вошедших в состав «Жития», мы читаем, что свт. Иоанн изгнал из столицы ариан, хотя это событие произошло до его предстоятельства в Константинопольской Церкви, поскольку запрет арианам совершать богослужение в черте города содержится в указе императора Феодосия I30. Однако в легенде это деяние приписывается свт. Иоанну Златоусту как самому прославленному епископу Константинополя.
Этим же феноменом объясняется и легендарный рассказ о видении придвер-ника Прокла. Герой этого повествования Прокл традиционно отождествляется с Проклом, патриархом Константинопольским31, который представлен учеником свт. Иоанна Златоуста, хотя в действительности своей церковной карьерой он был обязан епископу Аттику32, занимавшему константинопольский престол с 406 по 426 г. и враждебно настроенному по отношению к святому.
Почему в легенде будущий патриарх Прокл фигурирует как ученик свт. Иоанна Златоуста? Если вспомнить о том, что при этом патриархе в 438 г. произошло перенесение мощей святого из Коман в Константинополь, то ответ на этот вопрос становится ясен. Ведь легенде свойственно изображать знаменитых и популярных персонажей принимающими участие во всех значительных исторических событиях33, и поэтому предстоятель столичной Церкви, вернувший в город мощи прославленного святого, показан как любимый ученик свт. Иоанна, причастный к его жизни и трудам.
Другой характерной чертой легенд является игнорирование хронологической последовательности событий34. Эта черта тоже свойственна многим легендам о свт. Иоанне Златоусте, включенным в «Житие» Псевдо-Георгия, которые изобилуют хронологической путаницей и анахронизмами. Назовем в этой связи уже упомянутое повествование об изгнании ариан из Константинополя по инициативе свт. Иоанна Златоуста. Однако это не единственный анахронизм в произведении Псевдо-Георгия. Можно вспомнить рассказы и об отлучении римским папой императора и императрицы от Церкви, и о наказании императором виновных в изгнании Златоуста35, и о назначении епископа Прокла управлять Константинопольской Церковью36, и об обращении Феофила Александрийского к Исидору Странноприимцу и Длинным братьям после того, как император Аркадий приказал ему прибыть на собор в Фессалоники37.
Иллюстрацией еще одного свойства легенды в «Житии» Псевдо-Георгия — «изображения истории в духе наивной простоты», согласно формулировке
29 Delehaye H. Op. cit. P. 17-19.
30 Sozomen. Historia Ecclesiastica // PG 67. 1536.
31 Подобное отождествление можно встретить, например, в «Житии» Никиты Философа (Vita a. Niceta philisopho. Cod. Thessalonic. BXrn;. 4. Saec. XI. Fol. 110v2-r1) или в «Житии» Анонима (Savile H. Chrysostomi opera omnia. Eton, 1612-1613. T. 8. P. 32523-25).
32 Socrates. Historia Ecclesiastica // PG 67, 829 C, 832 A.
33 Delehaye H. Op. cit. P. 19.
34 Ibid. P. 20-21.
35 Douze recits. P. 26-269.
36 Ibid. P. 269-271.
37 Ibid. P. 271-272.
И. Делеэ38, т. е. отсутствия богатства оттенков в поведении исторических персонажей, — является образ императрицы Евдоксии. Отношение к ней свт. Иоанна Златоуста, а также ее подлинная роль в его судьбе неоднозначны. С одной стороны, о негативном значении императрицы в жизни святого свидетельствует, например, «Надгробное слово» Псевдо-Мартирия Антиохийского39, но, с другой стороны, сам Иоанн Златоуст с уважением и любовью отзывается об императрице. Об этом говорит его проповедь «После возвращения из первой ссылки»40. Здесь он именует Евдоксию «матерью церквей», «питательницей монахов», «покровительницей святых», «опорой бедным». Следует также вспомнить, что и императрица в определенный период времени с большим уважением относилась к епископу и заботилась о благе Церкви. Например, Сократ, а вслед за ним Созо-мен сообщают, что Евдоксия помогала епископу в организации антиарианских крестных ходов и выделила на это средства41.
Однако в легендарной версии, на которую опирался Псевдо-Георгий, императрица Евдоксия вообще лишена положительных качеств и показана лишь как воплощение порока. Она представлена жадной, думающей только о деньгах, безжалостной к обиженным людям, не имеющей веры во Христа, поскольку угрожала свт. Епифанию Кипрскому в случае его отказа возглавить оппозицию Златоусту возвращением языческого культа, и, наконец, гордой, ставящей себя выше епископа, считающей возможным перечить ему и не желающей смириться перед его приказаниями.
Отметим, наконец, что легенде свойственно наделять любимого народного героя самыми лучшими качествами: знатным происхождением, доблестью, отвагой и т. д.42 Эта черта также отразилась в «Житии» Псевдо-Георгия: родители Иоанна Златоуста представлены здесь не просто знатными людьми, его отец изображен стоящим на самом верху социальной лестницы — военным губернатором Сирии. Таким образом, несмотря на то, что данные исторических источников опровергают это43, легендарная версия считает необходимым наградить святого самым знатным родством.
38 Delehaye H. Op. cit. P. 21.
39 См., например: Van Ommeslaeghe F De lijkrede voor Johannes Chrysostomus toegeschreven aan Martyrius van Antiochie. Tekstuitgave met Commmentaar Hoofdstukken uit de Historische Kri-tiek. Louvain, 1974. P. 95.
40 Post reditum a priore exsilio / PG 52, 443-448. Эта проповедь не упомянута в каталоге Де Альдама (De Aldama J. A. Repertorium pseudochrysostomicum. Paris, 1965), поэтому нет оснований считать ее неподлинной.
41 Socrates. Historia Ecclesiastica // PG 67, 689 B; Sozomen. Historia Ecclesiastica // PG 67, 1537 A.
42 Delehaye H. Op. cit. P. 53-54.
43 Например, в I слове «О священстве» св. Иоанн Златоуст говорит о том, что по социальному положению и происхождению он был равен своему другу Василию (De Sacerdotio // PG 48, 624).
4. Что рассказывают историко-литературные источники, включенные в «Житие» Псевдо-Георгия, о свт. Иоанне Златоусте
Основными письменными источниками, легшими в основу «Жития» Псевдо-Георгия, были «Диалог о житии Иоанна Златоуста» епископа Палладия Еленопольского и «Церковная история» Сократа Схоластика: в состав «Жития» вошли значительные фрагменты этих сочинений. Помимо них Псевдо-Георгий использовал также отрывки из V книги «Церковной истории» Феодорита Кир-ского44 и I слова «О священстве» самого свт. Иоанна Златоуста45.
«Диалог» Палладия Еленопольского представляет собой апологетическое произведение, в котором автор полемизирует с врагами святого. Оно было написано вскоре после его кончины (408). Заимствования из «Диалога» Палладия в «Житии св. Иоанна Златоуста» являются наиболее многочисленными и составляют значительную часть его текста.
Из этого произведения Псевдо-Георгий черпает основные исторические сведения, относящиеся, главным образом, к периоду епископского служения святого. Перечислим наиболее значительные фрагменты «Диалога», вошедшие в состав «Жития» Псевдо-Георгия. Это рассказ о преобразованиях епископа, касающихся духовно-нравственной жизни столицы, многочисленные рассуждения Палладия, раскрывающие взгляды святого на нравственный облик пастыря, и рассказы о его аскезе; подробное повествование о путешествии свт. Иоанна Златоуста в Малую Азию с целью наведения порядка в церковных делах, история вмешательства Иоанна Златоуста в конфликт Феофила Александрийского с Исидором Странноприимцем и Длинными братьями, который в конечном итоге Феофил использовал как отправную точку для своей борьбы со святым; предыстория собора «у Дуба» и рассказ о самом соборе, повествование о диакониссе Олимпиаде и монахах монастырей Нитрийской горы, гонимых Феофилом Александрийским и нашедших приют в Константинополе у свт. Иоанна Златоуста; история окончательного низложения и изгнания свт. Иоанна Златоуста и римского посольства. Помимо этого в «Житие» включены многочисленные фрагменты, в которых говорится о помощи свт. Иоанна Златоуста бедным во время его жизни в ссылке в Кукузе, о его переводе в Арабисс, а затем в Питиунт, о его кончине в Команах, о небесных карах, постигших его врагов, о решении Западной Церкви не иметь общения с врагами Златоуста до тех пор, пока не соберется вселенский собор и не решит наболевших церковных проблем.
На втором месте после «Диалога» Палладия по количеству заимствований в «Житии» Псевдо-Георгия стоит VI книга «Церковной истории» Сократа Схоластика. Заимствования из этого произведения восполняют сведения, предоставленные Палладием Еленопольским. Псевдо-Георгий обогащает их рассказами Сократа о Феофиле Александрийском и о причине его нежелания видеть на Константинопольском престоле Златоуста, о епископах Севериане Гавальском и Антиохе Птолемаидском, о диаконе Серапионе и его взаимоотношениях с Се-верианом Гавальским, о крестных ходах, организованных Златоустом против
44 Theodoret. Historia Ecclesiastica // PG 82, 1256-1268.
45 De Sacerdotio // PG 48, 624-625.
ариан, о смерти гота Гаины; он заимствует предоставленные Сократом дополнительные сведения о конфликте Феофила Александрийского с пресвитером Исидором, об оригенистских спорах в монастырях Египта в начале V в., о внезапной дружбе Феофила Александрийского со свт. Епифанием Кипрским и визите свт. Епифания по наущению Феофила в Константинополь, о некоторых обстоятельствах, связанных с собором «у Дуба», изгнанием святого в первую ссылку и его возвращением в столицу, не названных Палладием. Псевдо-Георгий также счел нужным восполнить заимствования, сделанные им у Палладия, рассказом о проповеди «Опять Иродиада беснуется».
Фрагменты, заимствованные Псевдо-Георгием из других источников, довершают полноту исторической картины: это рассказы о матери святого, заимствованные у самого Златоуста, а также дополняющие как Палладия, так и Сократа повествования блж. Феодорита.
Благодаря работе по согласованию источников о свт. Иоанне Златоусте, искусно совершенной Псевдо-Георгием, жизнь этого святого представлена полно и многогранно. Однако агиографу этого недостаточно. Он, как мы уже видели, восполняет картину, представленную историческими источниками, сведениями, почерпнутыми из источников легендарных. Почему эти повествования были настолько привлекательными для агиографа, что он не мог обойтись без них?
5. Особенности литературной работы средневековых агиографов и «Житие св. Иоанна Златоуста» Псевдо-Георгия Александрийского
Ключ к разгадке этого феномена лежит в особенностях литературной работы средневекового агиографа. Отметим, прежде всего, его подход к отбору источников, критического отношения к которым он не знал. По словам И. Делеэ, «он никогда не учился взвешивать свидетельство, и ему представлялось, что все его источники имели одинаковую ценность. Поэтому с чертами легендарными он неразборчиво смешивал исторический элемент»46.
Псевдо-Георгий, подобно всем средневековым агиографам, не подвергал сомнению истинность свидетельства о свт. Иоанне Златоусте, заключенного в легендарных источниках, для него не существовало разницы между данными исторических сочинений, которые он использовал в своем труде, и легендами, и он, рассматривая их как равноценные, считал своим долгом объединить их в единое целостное повествование, чтобы дать своему читателю исчерпывающую информацию о святом.
С другой стороны, агиограф восполнял данные исторических источников легендарными повествованиями еще и потому, что стремился следовать особенностям вкуса и литературным предпочтениям массового читателя, которые находили отражение в легендах. В числе таких особенностей следует назвать приоритет конкретного над абстрактным, чувственного над духовным47, а также
46 Delehayе H. Ор. сії. Р. 77.
47 ГШ. Р. 40-49.
любовь к изображению грубых страстей, жестоких сцен и сильных эмоций48, одним словом, того, что способно поразить воображение читателя.
О предпочтении конкретного абстрактному свидетельствует любовь средневекового человека к чудесам и видениям. «Мысль о невидимом водительстве Промысла не удовлетворяет; внутреннее действие благодати не предлагает ничего, что может быть зажато в руке, и таинственные беседы души с Богом должны быть превращены в осязаемый результат, чтобы произвести какое-либо впечатление на народный ум. Сверхъестественное производит впечатление только тогда, когда оно соединено с чудесным. Поэтому чудесное словно переполняет народные легенды»49.
Эту любовь не могли игнорировать агиографы, составлявшие жития святых, и Псевдо-Георгий отнюдь не был исключением. Поскольку исторические источники не сообщают никаких сведений о том, что свт. Иоанн Златоуст совершал чудеса, он считает своим долгом восполнить их повествованиями, заимствованными из легенд.
Чудеса свт. Иоанна Златоуста, описанные в «Житии» Псевдо-Георгия, сводятся, главным образом, к исцелениям: прокаженного50, больного горячкой51, кровоточивой жены52, расслабленного53, бесноватого54 и др., однако здесь мы встречаем и повествование о чудесном умерщвлении свирепого льва55 — бродячий сюжет, который мы находим во многих житиях святых56 и который является реминисценцией первого подвига Геракла — умерщвления Немейского льва57.
Помимо чудес, совершенных святым, в «Житии» рассказывается о чудесных явлениях и видениях. В их числе явление ангела епископу Флавиану и самому свт. Иоанну58, явление ангела солдатам, посланным императрицей похитить запертого святым в епископском доме военачальника Павлакия59, явление апостолов Петра и Иоанна Златоусту незадолго до кончины60, видение монаха Иси-хия61, видения придверника Прокла62 и епископа Адельфия63.
48 «Простонародье может быть движимо только сильными эмоциями и не имеет ни малейшего представления о том, чтобы держать их под контролем. Оно не учитывает тонких оттенков, и именно поскольку оно не способно их воспринимать, постольку не может выражать их» (Delehayе H. Op. cit. P. 53).
49 Ibid. P. 49-50.
50 Douze recits. P. 98-101.
51 Ibid. P. 116-118.
52 Ibid. P. 103-104.
53 Ibid. P. 237-239.
54 Ibid. P. 131-132.
55 Ibid. P. 104-106.
56 Например, в житии прп. Симеона Столпника (Vita sancti Simeonis stylitae auctore Antonio ejus discipulo // PL 73, 325-337) или в житии свт. Епифания Кипрского (Vita sancti Epiphanii Constantiae in Cypro episcopi // pG 41, 48 В - 49 В).
57Аполлодор. Мифологическая библиотека. Л.: Наука, 1972. II 5, 1.
58 Douze recits. P. 108-110.
59 Ibid. P. 170.
60 Ibid. P. 260.
61 Ibid. P. 93-97.
62 Ibid. P. 142-148.
63 Ibid. P. 272-273.
Описание этих, по всей вероятности, вымышленных чудес64, которые, по мысли агиографа, должны утвердить читателя в вере в святость свт. Иоанна Златоуста, замещает подлинную суть его святости: любовь к евангельской истине, проповедь ее и стояние за нее вплоть до мученической кончины.
Псевдо-Георгий также стремится удовлетворить пристрастие средневековых читателей к поражающим воображение сценам и описаниям. В качестве примера приведем изображение поведения императрицы Евдоксии, которая представлена одержимой страстями гнева и мести. Она приказывает отнять у вдовы Феогноста виноградник, «частью желая притеснить вдову и ее детей, по причине того, что гневалась на нее из-за того, что она пошла к Иоанну, частью же ища повода, под предлогом которого она могла бы поссориться с ним и улучить подходящий момент, чтобы изгнать из Церкви» («яр 9£Xouoa GXT^ai r^v xPpav xal тй r£xva atirflc; бій тб ^xeiv xar’ atirnc; r^v ^flviv xaplv той npoo£X0£lv a^r^v тф ’Iwavvfl, яр бЕ xal ^nTO'Doa йфсрцл? яp6фaolv бі ’ pc; б^'У^лтоі npooxpo'uoai aйтф xal etixalpwc; ExPaMv afri6v тле ExxXnolac;»)65.
Императрица изображена подверженной гневу до такой степени, что полностью теряет контроль над собой и публично обнаруживает свою страсть. Когда по повелению свт. Иоанна Златоуста перед Евдоксией были затворены церковные двери, она, «исполнившись стыда и гнева, закричала: “Узнайте все, какую ненависть против меня имеет человек сей, потому что все беспрепятственно вошли в святую церковь и только мне он воспрещает войти”» («Kaтavof|oaт£ яаутєс; o'iav ^pvlv ^хєі б 6iv9pwnoc; o’Otoc; Eig Ец£, бті я^утес; EloEXativouolv Ev тр &ylg Exxxnolg йхюХйтос;, бЕ ^6vnv хшМєі eioeXGeTv»)66.
В беседе со свт. Епифанием Кипрским, когда Евдоксия уговаривала епископа возглавить оппозицию свт. Иоанну, она изображается настолько ослепленной страстью гнева, что готова даже возродить языческий культ. «“Если ты, отче, — говорит она свт. Епифанию, — будешь чинить препятствия в изгнании Иоанна, я отворю храмы идолов и сделаю так, что народ будет им поклоняться, и будет последнее хуже первого” (Мф 12. 45). И когда она говорила это, у нее от гнева текли из глаз слезы» («’E&v Ецяббюу nolfioflc;, яИтЕр, той тбу ’Iw&vvnv E^oplo9'nval, тойс; vaoug тму єібйХюу dvolyw xal nolpow npooxuv£to9al йяб тму &v9p^nwv^ xal
64 Сам свт. Иоанн Златоуст в своих творениях не подтверждал своего духовного опыта чудотворца. Наоборот, он неоднократно говорил о том, что в его время благодать чудотворений отступила. В 1-м Слове «О сокрушении» он отмечает, что «благодать ныне уменьшилась» — (ouvєoтa^тal vuv л харіе) (De Compunctione // PG 47, 407); в 4-м Слове «О священстве» святитель говорит о себе, что у него нет той силы знамений, которая была в апостольские времена: «Впрочем, мы тоже не стали бы взыскивать его (слово. — А. Б.), если бы мы имели силу знамений, но если не осталось и следа той силы... то уже необходимо нам им ограждаться» (ПЦу aXX’ ou6e napan^nolwc сйтбу єm£r|тf|aoщ:v, x^v аяб тму arpdwv єх°Утєд laxtiv. El 6є тле ^Ev 6иуащ:мс; fexelvrc ou6e ixvoc; йпсШ.Еиптш, [...] тоіітм Xoln6v %ск; avaYxr фpaттш9al) (De Sac-erdotio I/ PG 48, 666); в 4-й Беседе на Евангелие от Матфея он также говорит о прекращении чудес: «Конечно же и у нас, когда мы выходили из заблуждения, было явлено много чудес. Но после, когда благочестие было повсюду насаждено, они прекратились» (xal Yap xal Еф’ rpfflv, flvlxa тлс nXavrc £|f|a^ev, noXXa 900^.0^ £6elx9r ^єта 6є тaOтa гатг, яavтaxot) тлс EuaePElac; фuтєu9є^arc) (In Matthaeum // PG 57, 40).
65 Douze recits. P. 193.
66 Ibid. P. 197.
■уєурооутаї тй ёохата х^іроуа тйу ярйтшУ. Каї йс; тайта £МХєі, йяб тле яікріас; ббкриа катра йяб тюу бфбаХцйу айтрс;»)67.
Другим примером может послужить изображение свт. Иоанна Златоуста не благородным и смиренным, а гневным и обличающим. Таково описание его укоров императрице и сравнение ее с нечестивой Иезавелью, когда она отняла у вдовы Феогноста виноградник: «Впрочем, ты не захочешь прослыть новой Иезавелью и возвести на себя проклятие равное ее проклятию» («Лоїябу цр бєХролс; йкойоаі у£а ’І££;&Р£^ каї йя&уауєту £яї о£ катбрау ІоотаХаутойоау £кє(ул тр катбра»)68. После этого епископ запрещает императрице войти в храм в день праздника Воздвижения св. Креста: «Скажи привратникам, — обращается он к своему диакон, — чтобы, когда императрица придет в церковь, они заперли перед ней врата и не дозволили войти ни ей, ни бывшим с ней, но скажут: “Иоанн поручил нам сделать это”» («ЕТяоу тоїс; бирюроїс; тле £ккХло(ас; їуа, 5тау яарау£ултаі тр £ккХло(а р РаоІХіооа, кМоюоі кат’ айтрс; тойс; яиХюуас; каї цр оиухюрроюоіУ айтру єІоєХбєту цртє тіу& тюу ойу айтр, &АА’ єї'яюоіу айтоїс; 5ті “6 іюйуулс ^я^трє^єу рцїу тойто яоіроаі”»)69.
Поразить воображение читателя должны и описания жестокого наказания императором виновных в ссылке свт. Иоанна Златоуста. Их Аркадий приказывает «наказать смертью через усечение мечом и тела их повесить на деревьях; и приказал всех близких, или родственников, или слуг императрицы, оказавшихся виновными в этом заговоре, одних, имевших звания, лишить должности и отобрать у них имущество, других же истребить через избиения, различные пытки и тюрьмы» («кєХє'йєі тойтоис; бій ^(фоис; цброу цєтєХбєту каї тй ойцата айтюу ^йХоїс; крєцаобруаі/ каї ябутас; б£ тойс; Ібіоис; єїтє оиууєуєїс; єїтє йубрйяоис; трс РаоїХІоолс тойс єйрє9£утас; аітіоис; трс тоїайтпс оиокєирс £к£кєиоє тойс; ц£у й^ійцаоїу бутас £кяєоєїу трс й^іас; каї тру тойтюу йяар^іУ йфаірєбруаі, тойс; б£ йХХоис яХлтаїс каї Раобуоїс; біафброіе каї фиХакаїс; йуаХюбруаі»)70.
Во всех этих описаниях отсутствуют тонкие штрихи и оттенки, они построены на крайностях и преувеличениях: единственное чувство, которое владеет императрицей — страсть гнева, единственное стремление свт. Иоанна Златоуста — обличить и наказать; в карах, которым император подверг врагов святого, главное — подчеркнуть жестокость.
* * *
Таким образом, в «Житии св. Иоанна Златоуста» Псевдо-Георгия Александрийского отражены не только данные исторических источников, но и легендарные рассказы о святом, при этом свойство легенд таково, что именно они производили наибольшее впечатление на читателя, и повествования, взятые из исторических источников, не могли конкурировать с ними. Благодаря этому легендарные повествования сделались неотъемлемой частью агиографии свт. Иоанна Златоуста, и «Житие» Псевдо-Георгия было взято за образец для всех по-
67 Douze recits. P. 201—202.
68 Ibid. P. 195.
69 Ibid. P. 196.
70 Ibid. P. 267.
следующих сочинений во славу святого, начиная с «Энкомия св. Иоанну Златоусту» св. Иоанна Дамаскина71 и кончая его житием в Метафрастовой редакции72. Однако легендарная составляющая агиографии свт. Иоанна Златоуста требует к себе критического подхода, поскольку многие легенды исказили исторический облик святого73.
Ключевые слова: агиография, житие, источник, легенда, заимствование, компиляция.
«The Life of St. John Chysostom» by George of Alexandria
Alexandra S. Balakhovskaya
«The Life of St. John Chrysostom» was written in the second part of the 7th century by an unknown author and inscribed with the name of George, the bishop ofAlexandria. It is a compilation of different sources, including folk legends about the saint, which were very popular among medieval readers. But the information from these sources requires critical approach, because they often distort the real historical image of St. John Chrysostom.
Keywords: hagiography, Life, source, legend, loanword, compilation.
71 S. Ioannus Damascenus. Oratio in laudem sancti Ioannis Chrysostomi // PG 96, 761—781.
72 Vita et conversatio S. P. N. Ioannis archiepiscopi Constantinopolitani // PG 114, 1046 A-1209 C.
73 Д. Блондель писал о легендах, включенных в «Житие» Псевдо-Георгия: «Его (Псевдо-Георгия. — А. Б.) измышления... должны быть тщательно изучены, поскольку они, несмотря на то, что являлись дерзкими и безвкусными, повторялись как оракулы греками, жившими после» (BlondelD. Op. cit. P. 1232).
