CC BY
837
ГЕНДЕРНАЯ ИСТОРИЯ
Т.В. Королева
ЖЕНСКОЕ ДВИЖЕНИЕ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ФРАНЦУЗСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
Шзвестно, что женское движение впервые зародилось во Франции во время революции. Однако, в связи с этим фактом возникает ряд вопросов, на которые мы и попытаемся ответить в нашем исследовании. Во-первых, что послужило причиной для начала этого движения, во-вторых, каковы были предпосылки этого явления, так как любое выступление против принятых в обществе норм поведения и морали не может начаться вдруг, только под влиянием революционных событий. Они могут выступать скорее катализатором к уже сложившимся предпосылкам. В-третьих, чем являлись выступления женщин времен Великой Французской революции — женским движением — то есть различными формами политической и общественной активности женщин или феминизмом — то есть движением женщин за равные с мужчинами политические, гражданские и другие права.
Причины, повлиявшие на зарождение женского движения можно разделить на две большие группы: экономические и
идеологические; сложно сказать, влияние каких из них было больше, вероятнее всего, совокупность этих фактов и привела к открытому выражению неудовлетворенности женщин своим положением в обществе.
Старые формы производства с их несовершенной техникой приковывали женщину к семье, оставляя ей в удел домопроизводство. В недрах семьи женщин была довольно
продуктивной силой. В феодальной Европе девушек с детства учили прясть, ткать и вышивать. Знаменитые французские кружева делали исключительно женщины. Промышленный строй с широким применением машин нанес удар экономической деятельности женщины в семье. Фабрика и завод производили все продукты дешевле, скорее и в большем количестве. Лишив женщину прежней сферы приложения ее труда, крупная промышленность создала почву для широкой деятельности женщины в обществе1. Главным образом указанный переворот коснулся женщин низших классов, поэтому они и составили готовый контингент для нарождающихся фабрик.
Однако тот же переворот со временем коснулся и женщин средних классов. Если в XVIII в. единственным путем к своего рода безопасности было замужество, то в начале XIX в. положение в корне меняется. Обеднение средних классов в результате революции и войн, увеличение числа одиноких женщин — все это заставляло женщин обратиться к труду. Это численное превосходство женского пола над мужским многие исследователи считают одной из основных причин выступления женщин средних классов. По статистическим данным, приведенным у Брокгауза и Ефрона, во Франции в конце ХУШ века на 100 мужчин приходилось 107,5 женщин2.
Кроме этого численного превосходства, наблюдалась тенденция к постоянному падению числа браков среди буржуазии и их рост в пролетарской среде. Пролетарий женился рано и легко, ибо женщина, выходя замуж, не становилась пассивным существом под полной опекой мужа, напротив, продолжала работать, в этом смысле они были полноправными компаньонами. Буржуа женился поздно — к 35-40 годам, сделав карьеру, скопив достаточно средств для содержания жены, причем женился он на 15-16-летних девушках. Женщины же его возраста оставались невостребованными. Экономическая нужда заставляла их искать работу, что приводило к росту женского труда, и к требованию доступа к более разностороннему образованию, что приводило к росту женского движения.
Женщины начинают стремиться к более широкому поприщу для развития своей личности. Это стремление соединилось с важнейшей идеей той эпохи: идеей социальной справедливости. Теория естественных прав, которая формулировалась как право на самоопределение, самосохранение и труд оказывала большое
влияние на женщин. Идеологической причиной женского движения явились идеи Просвещения, под влиянием которых в женщинах начинает пробуждаться чувство человеческой личности. Они начали тяготиться общественным устройством, предлагавшим всем женщинам без учета их личности одинаковую участь: существа полностью подчиненного мужчине. В женщине пробуждается стремление к свободе, и они начинают отстаивать свою самостоятельность3. Однако сами философы-просветители вовсе не желали роста женского самосознания. Хотя и Дидро, и Монтескье разоблачили миф о женщине как о существе второго сорта, однако они воздержались от признания ее гражданской состоятельности. Ж.-Ж. Руссо (1712-1778) — философ, чьи взгляды имели наибольшее влияние на современников, считал, что женщина должна быть полностью подчинена мужу — своему хозяину и господину, а отношения полов он подводил под формулу: «Женщина создана специально, чтобы нравиться мужчине»4 и удовлетворять все его потребности.
Таким образом, с изменением роли семьи, влияние женщин ограничилось больше, чем этого требовало ее естество. Отсюда возникло требование свободы профессий для того, чтобы женщина могла, где возможно, вне семьи приложить свои, теперь не находящие применения, силы, и свободы образования — так как им не хватало самой элементарной образовательной подготовки для работы вне дома. Требования же гражданских и политических прав появились непосредственно под влиянием революции вследствие большой политизированности общества и на волне общих требований равенства всех людей перед законом без различия сословий.
Помимо причин идеологических и экономических существовал еще один фактор. Во Франции всегда наблюдалось определенное противоречие между гражданским и политическим бесправием женщин и тем влиянием и ролью, которую они играли в общественной жизни. «Женщины у нас во Франции совершенно не нуждаются в избирательном праве. Они и без того пользуются всеми правами. Мужчины всегда давали им возможность делать то, что они хотели»5 — писала одна из самых известных женщин Французской революции М. Ролан.
На самом деле, несмотря на непризнание их правоспособности, женщины привилегированных классов — аристократки — оказывали сильное влияние на культурную и политическую жизнь Франции. Уже в XVII в. светские женщины играли огромную роль
в салонах — центрах культурной жизни французского общества, они получали приличные знания, общались и переписывались с известными учеными и философами того времени, многие участвовали в политических интригах. В 1623 г. папский нунций писал: «Во Франции все великие события, все важные интриги, как правило, зависят от женщин»6. При Людовике XIV (1643-1715) их активность падает, но при Людовике XV (1715-1774) их влияние снова усиливается и остается неизменным вплоть до революции.
«Салонная жизнь переживает новый подъем: достаточно хорошо известно, какую роль сыграли г-жа Жоффрен, г-жа дю Деффан, м-ль де Лепинас, г-жа д'Эпине, г-жа Тансэн; женщины
— покровительницы и вдохновительницы — это излюбленная аудитория писателя; и сами они занимаются литературой, философией, науками, у г-жи де Шатле есть свои физические кабинеты, свои химические лаборатории... они активнее, чем когда-либо, вмешиваются в политическую жизнь: г-жа де При, г-жа де Майи, г-жа де Шатонеф, г-жа де Помпадур, г-жа дю Бари по очереди управляют Людовиком XV; Монтескье даже считает, что во Франции всем заправляют женщины; они составляют, говорит он, «новое государство в государстве»7.
Итак, женщины высшего общества разными обходными путями обеспечивали себе огромное влияние на общественную жизнь, однако все вышесказанное касается только наиболее умных и честолюбивых, остальные же ограничивались лишь поисками развлечений и удовольствий.
Огромное число женщин из трудящихся классов уже работали на себя на фабрике или дома и обладали материальной независимостью, поэтому, фактически наравне с мужчинами, они могли посещать общественные места и заведения. В то время как женщины средних классов только осознавали необходимость бороться за право на труд, для женщин-работниц он был реальностью, но в экономическом плане они были угнетены. Так, накануне революции женский труд, в частности в обрабатывающей промышленности, оплачивался вдвое ниже мужского — 15 су вместо 30 в день8. Поэтому повышение заработной платы, улучшение условий труда и гарантия работы были для них насущной необходимостью.
Женщины буржуазных классов, ограниченные строгими нравственными нормами, не могли предаваться удовольствиям и вести разгульную жизнь; не имея больших средств, не могли
получать знания и устраивать салоны, но, в то же время, не могли пойти работать на фабрики и заводы, так как это значило бы опуститься ниже того уровня, который они занимали.
Таким образом, накануне революции женщины высших и низших слоев достаточно активно участвовали в общественной жизни, но им требовалось законодательное закрепление их прав. Женщины же буржуазного сословий фактически не имели реальных возможностей вести активную жизнь, но, обладая огромным желанием изменить существующее положение вещей, стали основной силой женского движения в революционную эпоху.
Первым права женщин на образование и равные с мужчинами гражданские и политические права провозгласил Ж.-А. Кондорсе (1743-1794) — философ Просвещения, писатель и политический деятель. В 1786 г. в «Дискуссии о математических науках» он писал о необходимости дать женщинам равное с мужчинами образование. В 1787 г. в произведении «Письма одного буржуа одному гражданину Виржинии» он излагал свою точку зрения на естественные права, которые принадлежат обоим полам в силу законов и доказывал необходимость предоставления женщинам политических прав.
Наиболее полно идеи Кондорсе относительно женщин изложены в двух статьях. В 1789 г. в «Journal de la Societe» («Общественной газете») появилось его сочинение «О допущении женщин к избирательным правам», в которой автор требовал от Сената домашней и даже политической эмансипации женщин. По мнению Кондорсе, «выставленный революцией принцип равенства самым чувствительным образом оскорбляется, т.к. половина рода человеческого лишена права принимать участие в законодательстве. Если пожелают оправдать этот факт, то должны будут доказать, что не только права женщин иные, чем мужские, но что они и не способны пользоваться гражданскими правами. Так как женщина такой же человек, как и мужчина, то она имеет такие же, как и он, естественные права, потому, что одно из двух: или вообще нет никаких прирожденных человеческих прав, или всякий человек имеет одинаковые права без различий пола, вероисповедания и расы»9.
В 1789 г. он предоставил в Ассамблею проект «Декларации Прав», где, в числе прочих, предлагал дать женщинам равные с мужчинами избирательные права, но его инициатива была отвергнута. В 1790 г. в «Пятом мемуаре о публичном образовании»
Кондорсе предложил проект совместного обучения мальчиков и девочек. Его предложения о народном образовании были опубликованы в журнале «Biblioteque de l'Homme public». Но Кондорсе в своем проекте оказался настолько далек от своего времени, требуя для женщин равного бесплатного и общего с мужчинами образования, что лишь деятели Третьей республики стали претворять его в жизнь10.
Первые более умеренные настроения женщин проявились еще в 1789 году, когда королю была представлена «Петиция женщин третьего сословия», в которой в весьма мрачных красках доказывалась необходимость сделать что-нибудь для улучшения их быта. «Ваше величество, мы просим Вас, чтобы мужчины ни под каким предлогом не могли отправлять ремесел, составляющих удел женщин. Пусть нам оставят, по крайней мере, иглу и веретено. Пусть нам отведут известное количество должностей, чтобы мы могли, по меньшей мере, добыть себе пропитание»11.
В другой петиции было выражено неудовольствие женщин буржуазных классов, которые требовали рассмотрения своих гражданских и политических прав. В «Протесте французских женщин» против созыва Г енеральных штатов без их участия и в «Увещевании французских женщин» они писали о своем бесправии и требовали избирательных прав. Однако, в этих прошениях авторы не связывали свое бесправие с противоположным полом, в них отсутствовало понимание того, что мужчины не захотят так просто отдать женщинам права, исконно принадлежащие только сильному полу. Женщины лишь хотели, чтобы основной лозунг революции
— «свобода, равенство и братство» вошел и в их жизнь, преобразив ее, сделав их полноправными гражданами.
Не случайно многие историки революции 1789 года с легкой руки Мишле пишут о коллективном участии женщин в ее битвах, иначе говоря, о стихийном стремлении женщин к гражданской активности12. Однако, общество слишком мало было подготовлено, чтобы сколько-нибудь серьезно отнестись к вопросу о политических правах женщин.
Одновременно с требованием политических и гражданских прав, женщины буржуазных классов добивались права на образование. Как только было созвано Национальное собрание, то женщины в петициях и летучих листках потребовали от государства признания права женщин получать образование, равное мужскому. Следствием этих выступлений стал доклад в
Национальном собрании, который сделал министр образования Тайлеран. «Воспитание мальчиков имеет целью подготовить граждан, способных стоять на высоте прав и обязанностей по отношению к государству. Тогда как природа женщины — для жизни в тихом домашнем кругу и посреди их детей. Нарушение этого порядка есть источник несчастья, следовательно, методы воспитания обоих полов должны быть различны»13. Национальное собрание постановило допустить девушек для посещения общественных школ только до восьмилетнего возраста, а дальше родители должны были заниматься их домашним воспитанием. Других сведений о какой-либо иной попытке поднять уровень воспитания женского пола в этот период не было, политические и экономические вопросы выдвинулись на первый план слишком сильно, чтобы другие требования женщин могли бы встретить с надлежащим вниманием.
В августе 1789 г. Учредительным собранием был принят главный документ этой революции — «Декларация прав человека и гражданина», который провозгласил равенство всех граждан перед законом. «Все люди рождены свободными и равными в правах», однако к женщинам это утверждение не относилось. Законодатели времен революции не желали признавать за женщиной права на «свободу и равенство», но, в то же время, под влиянием набирающего силу женского движения они боялись открыто заявлять о том, что женщина — человек второго сорта и потому должна быть исключена из общественной жизни. Поэтому они предпочитали вести политику умолчания, не объясняя, кто относится к категории «люди и граждане». Аналогичной двусмысленностью проникнута другая статья Декларации, в которой говорилось о том, что «должно быть организовано народное образование, общее для всех граждан и даровое по отношению к преподаванию тех знаний, которые необходимы для всех людей»14. И опять было непонятно, попадают ли женщины под действие этой статьи, относятся ли они к понятию «всех граждан» или нет.
Такая политика нерешительности и умалчивания способствовала активизации женского движения и привела к возникновению феминизма, первым организатором и идеологом которого стала Олимпия де Гуж (1748-1793) — организатор первых политических женских кружков, газеты «L'Observateur femmm»(«Женское обозрение»). Она написала и опубликовала «Декларацию прав женщины» по аналогии с «Декларацией прав
человека и гражданина», в которой потребовала уничтожения всех мужских привилегий и установления равноправия полов. По сути дела, в этом документе содержалась программа феминистского движения времен революции. «Женщина рождена свободной и по праву равна мужчине. Цель каждого законодательного общественного органа — охрана прав обоих полов. Но пользование правами, которые по природе принадлежат женщинам, до сих пор стеснялись узкими рамками. Все женщины должны, как и все граждане, принимать участие в работе законодательства. Оно должно быть равным для всех. Поэтому все гражданки, как и все граждане, соответственно своим способностям должны быть допущены ко всем общественным местам, должностям и отличиям; только различие их добродетелей и талантов должно служить критерием при их выборе. Женщина имеет право взойти на эшафот, а взойти на трибуну — нет; ей следовало бы обладать обоими этими правами».15
Этот манифест не остался без внимания. Появилась масса брошюр за и против женского движения. Этот вопрос стал активно обсуждаться в прессе. Журналисты-мужчины, в основном, ограничились тем, что политические и социальные требования женщин противопоставили следующему изречению Сент-Эвриона. «В Париже есть женщины, составляющие книги, но наиболее разумные рожают детей».16 Газеты отражали в данном случае состояние усредненного общественного мнения. Хотя в «Набате», «Месячной хронике», «Народном ораторе» были напечатаны статьи, в которых с сочувствием обсуждалось положение женщин. Наиболее передовым оказался «Journal de la Societe» («Общественная газета»), где публиковались статьи Кондорсе с требованием гражданских и политических прав.
Помимо традиционных изданий в этот период стала выходить масса так называемых «женских газет». Французский историк Е. Сюллеро делит все эти издания на четыре категории в зависимости от направленности и степени участия в них женщин.
1. Газеты, издаваемые мужчинами, но адресованные женщинам: «La Gazzette des Dames de Halle» («Газета рыночных торговок»), «La Courrier de l'hymen» («Брачный курьер») и другие.
2. Политические газеты, издаваемые мужчинами, где изображалось положение женщин: «Le Monitor» («Наставник»), «Le Journal des Droits de l'homme» («Газета о правах человека»), «La Bouche de Fer» («Железные уста»).
3. Газеты, организованные группами женщин, но анонимные: «La Feuille du Soir» («Вечерний листок»), «Les Etrennes Nationales des Dames» («Национальный почин женщин»), «Les Annalles de l'education du Sexe» («Анализ положения полов»).
4. Политические газеты, организованные женщинами: «Le Journal de Madame de Beaumont» («Газета мадам Бомонт»), «Le Journal de l'etat et du Citoyen» («Газета государства и граждан»), «Le Journal de la Societes de Citoyennes» («Журнал общества гражданок»).17
Как видно из этого анализа, число чисто женских изданий, отстаивающих права женщин на равенство с мужчинами, было незначительным. Это закономерный процесс, так как революционная эпоха — это период наибольшей свободы печати и слова, и обычно в это время образуется много разного рода газет и журналов. К чему есть интерес у общества и о чем до сих пор молчали — все это трансформируется в отдельные издания. И то, что все-таки были женские газеты, специализирующиеся на проблемах равноправия полов — показатель того, что в обществе интерес к этой проблеме был огромен. Большое количество женских газет различной нефеминистской направленности свидетельствовало об активности женщин в этот период и их интересе ко всему происходящему в стране.
После выхода «Декларации» Олимпии де Гуж женская активность чрезвычайно возросла. Она проявлялась в нескольких направлениях:
I. Женщины стали вступать в политические клубы мужчин.
II. Образуются женские клубы, которые из-за сходства целей и задач сливаются с аналогичными мужскими. Это, прежде всего, братские общества обоих полов, идея создания которых принадлежит О. де Гуж. Наибольшее распространение они получили в Париже. Самыми многочисленными были следующие: «Братские общества секции единства»(за равное образование), «Братское общество друзей отечества», «Общество социальной гармонии санкюлотов обоего пола».
III. Женские общества и клубы, не имеющие политических установок, а желающие решить конкретные, узкоспециализированные задачи.
К ним относятся, прежде всего, разного рода благотворительные общества в Париже и провинции, хотя надо заметить, что число их в этот период незначительно. Это такие
общества, как «Федеративный клуб гражданок патриоток» в Париже, «Подруги человечества» в Бордо, и др.
Различные клубы, прежде всего в Париже, организующие художественные, литературные и научные курсы для женщин среднего класса.
В 1792 г. был законодательно утвержден развод, что вызвало появление большого количества разведенных женщин, которые испытывали потребность встречаться с себе подобными, так как кардинально изменили свою жизнь, и надо было учиться управлять хозяйством, имуществом и выполнять множество других функций, которые раньше исполняли их мужья. Из подобных обществ наиболее известен «Клуб убогих» в Париже.
IV. Во всех больших городах создается большое количество женских клубов и обществ, которые не выдвигали чисто женских целей и задач, но они возбуждали неудовольствие мужчин в силу своих внешних атрибутов и поведения. Подобные организации можно разделить на две большие группы:
1. Общества и клубы, выступающие в поддержку Конституции. В сентябре 1791 г. Учредительное собрание приняло Конституцию, и хотя права женщин в ней не закреплялись, однако лишь немногие стали добиваться ее пересмотра. Большинство же женщин восприняли ее «на ура» и создали объединения в ее поддержку. Эти общества имели довольно неопределенные требования и, по-видимому, организовывались из-за желания женщин объединяться и делать что-то вместе. Это: «Друзья Конституции в Париже», «Женское Конституционное Общество Города Лилля», «Сестры Конституции в Безансоне», «Общество Подруг Конституции в Монтебане; в Валансе», «Подруги Конституции и Равенства в Дижоне». Наиболее многочисленным было «Общество Подруг Конституции в Бордо». По одним данным — 2000 женщин (Л. Браун), по другим — 4000 (М. де Вилье)18.
Вот, например, присяга, которую давали «Подруги Конституции в По»: «Клянусь быть верной нации и распространять гражданские чувства к французской конституции с оркестром и военной музыкой к национальному обществу»19. Можно представить себе эту картину — отряд женщин, марширующих по улице под бой барабанов и труб, и как на это реагировали мужчины, привыкшие видеть в женщине существо тихое и пассивное, имеющее жизнь только по отношению к своему супругу и господину.
2. Народные общества вооруженных женщин или клубы
амазонок. Несмотря на название они не ставили своей целью вооруженного свержения мужской власти в обществе, а имели вполне патриотические цели защиты отечества и революции. Весной 1792 г. Франция вступила в войну с Австрией и присоединившейся к ней Пруссией и стала нести поражение. В июле того же года Законодательное собрание объявило: «Отечество в опасности». Женщины моментально отреагировали созданием специальный: обществ, и тем самым, сделались влиятельным фактором внутренней и внешней политики. В Париже число батальонов амазонок быгло незначительно и, поэтому, не воспринималось серьезно, однако в провинции, особенно в Анжере, Нанте, Бресте и Бордо они представляли собой значительную силу. Так, отряд амазонок в Бордо насчитывал свыше 6.000 женщин. С июля 1792 г. из этих клубов образуется множество женски: легионов, которые имели свою милицию, знамя, устав и принимали присягу. Они ставили перед собой цель: в случае необходимости послужить национальной гвардии вспомогательной силой, поэтому женщины стали вооружаться. Это уже вызвало не только недовольство, но и страх у мужской половины французского общества.
V. Женские политические общества, добивающиеся равных с мужчинами гражданских и политических прав, иначе говоря, собственно феминистские общества. Число их быьло незначительно, т.к. общество, да и основная масса женщин, еще мало были готовы к подобного рода теориям.
Прежде всего их выступления были направлены против Конституции 1791 г., которая разделила всех граждан на активных и пассивных и отнесла женщин ко второй категории, лишив их тем самым права избирать и быть избранными. Они требовали пересмотра статей Конституции и допуска женщин к избирательным правам наравне с мужчинами. Так, «Общество Подруг истины» в Париже 1 апреля 1792 г. провело демонстрацию членов общества и обратилось к Национальному собранию со следующими требованиями:
1. «Собрание должно дать девушкам моральное и национальное воспитание...
2. Должен быть установлен развод...
3. Женщины должны быть объявлены совершеннолетними по достижении 21 года...
4. Обоим полам должны быть предоставлены политические свободы и полное равенство прав»20
С аналогичными требованиями в петициях и памфлетах к правительству обращались «Подруги Свободы» из Бордо, «Подруги Свободы и Равенства» из Сен-Жюньена.
Дальше всех на пути завоевания равных прав продвинулось «Общество Лионских гражданок, особенно преданных нации и закону». 15 сентября 1791 г. они овладели городом и трое суток удерживали его в своих руках, наблюдая за применением новых тарифов.21 В это время они выпустили свою «Декларацию Прав женщин» которая повторяла многие положения «Декларации» О. де Гуж.
Из всех женских феминистских обществ, возникших в эпоху революции, выделялся «Клуб революционных гражданок» или «Общество женщин революционных республиканок» во главе с бывшей актрисой Розой Лакомб. Это клуб придерживался крайне левых взглядов, примыкал к партии бешеных, поддерживал их борьбу против жирондистов. В состав общества входили 170 женщин. Под его нажимом 9 ноября 1793 г. впервые в истории орган официальной власти — Комитет общественного спасения
— решал вопрос об участии женщин в революции, т.е. об участии женщин в общественно-политической деятельности. Революционные республиканки, известные своими боевыми заслугами перед революцией, были потрясены, услышав выступление делегата Амара, заявившего от лица Комитета следующее: «Политические права любого гражданина полагают, что он может участвовать в принятии решений, затрагивающих государственные интересы...Имеют ли женщины моральные и физические силы, необходимые для того, чтобы пользоваться такими правами? Всеобщее мнение признает, что нет... каждый пол призван заниматься тем, что назначено ему природой»22
Однако все вышеуказанные клубы и общества объединяли, в основном, женщин высших и средних слоев французского общества, женщины-работницы в них не входили, у них были свои проблемы
— прокормить себя и своих детей, поэтому женщины буржуазных классов оставались слепы ко всем требованиям женщин трудящихся классов, не обращали внимание на их нужды. Положение последних было особенно тяжелым, так как время с 1789 по 1799 гг. было гибельным для французской индустрии не только потому, что ее подавляла конкуренция Англии, но (и это особенно ощущали работающие женщины) и потому, что вследствие эмиграции и прекращения светской жизни большого двора шелковая и
кружевная мануфактура отступили на задний план. При этом выросли цены на жизненные припасы, и ужасающим образом росла масса голодных пролетариев23.
От безысходности женщины-пролетарки вынуждены были заниматься проституцией, которая приняла ужасающие размеры. В 1784 г. в одном только Париже было 70 тыс. проституток. После революции появились многочисленные брошюры, которые, как правило, носили анонимный характер. Они были посвящены анализу труда женщин-работниц и рассматривали возможность его регулирования. В «Motion de la pauvre Javotte» звучало горе бедной девушки, которая не может жить трудом рук своих и вынуждена идти на позор и бесчестие24. В других работах делался вывод, что проституция является следствием существующих экономических условий и деморализации брачных союзов.
Движение женщин-работниц развернулось как реакция на ту ситуацию, которая сложилась в промышленном производстве. Женщины трудящихся классов, чтобы не умереть с голоду, были вынуждены искать себе заработок. С ростом фабричной промышленности возник спрос на неквалифицированный женский труд, не требующий ни продолжительного опыта, ни специальных навыков, ни даже значительной физической силы. Следствием этого было вовлечение в фабричное производство большого числа женщин, которые получали мизерную зарплату за свой тяжелый труд. Причем заработная плата в этот период имела тенденцию к постоянному снижению, а, следовательно, росту бедности, что сопровождалось новым притоком женского труда. Поэтому с самого начала движение работниц началось с требований допуска ко всем профессиям и улучшений условий труда.
Но, в то время как женщины-работницы, благодаря развитию техники и машинного производства, находили себе место, и на их низкооплачиваемый неквалифицированный труд имелся постоянный спрос, женщины средних классов были вынуждены бороться с непониманием и общественными предрассудками для того, чтобы завоевать себе право на труд. Вероятно, этим фактом можно объяснить полную несхожесть требований и методов борьбы за свои права женщин средних классов и женщин-работниц. Именно в этот период произошло разделение, которое в 1848 и 1871 гг. примет более определенную форму, и даст начало двум основным формам женского движения: буржуазному феминизму и социалистическому женскому движению.
Пока же это расхождение проявлялось в том, что женщины-работницы практически не входили в женские буржуазные организации и клубы, так как те не поддерживали их требований, своих же специальных обществ они не имели, так как в это время вообще степень организации рабочего класса находилась на очень низком уровне, точнее сказать, ее практически не было. Поэтому проявления и организация женского рабочего движения, по сравнению с буржуазным, в исследуемый период были незначительными.
В петициях в национальное собрание женщины-работницы требовали возможности добывать себе средства к жизни. «Мы хотим иметь работу не для того, чтобы узурпировать авторитет мужчин, а чтобы кое-как влачить собственную жизнь»25.
Однако выступления женщин-работниц не ограничивались только петициями и памфлетами. Поход 6 октября 1789 г. голодных женщин в Версаль в количестве 8 тыс. человек — кульминация их выступлений во время революции. Не имея своих организаций, женщины-работницы участвовали вместе с их мужьями в демонстрациях и стачках. В связи с большими стачками рабочие начали объединяться в союзы по профессиям, куда вошли и женщины. Однако закон, изданный Учредительным собранием в 1791 г., запретил рабочие организации, а зачинщикам и активным участникам стачек грозил штрафом и тюремным заключением. Якобинцы, пришедшие к власти 2 июня 1793 г. оставили этот закон в силе, поэтому в период революции больше не было других выступлений женщин-работниц.
С 1793 г. и буржуазное женское движение пошло на убыгль, так как своими активными действиями женщины возбуждали недовольство Конвента и Коммуны. Их упрекали в безнравственном образе жизни, во вмешательстве в политическую борьбу. Громадное число обвинений основывались на том, что женщины сострадали осужденным и казненным, а во время якобинского террора их было огромное множество. Женщины постоянно обращались с прошениями о помиловании, доказывая невиновность осужденных, вследствие чего в глазах Конвента сами превращались в «подозрительных», которые, согласно сентябрьскому декрету 1793 г., подлежали немедленному аресту.
Комитетом общественного спасения (якобинское правительство) было предложено Конвенту, чтобы «все женские общества, как бы они не назывались, были бы распущены и раз и
навсегда воспрещены»26. 30 октября 1793 г. вышло соответствующее постановление Конвента о роспуске всех женских организаций. Коммуна присоединилась к постановлению Конвента и, сверх того, объявила, что не станет принимать женских депутаций.
Первой жертвой реакции стала О. де Гуж. В ноябре 1793 г. ее обвинили в роялистском заговоре и отправили на гильотину. Почти тогда же была казнена другая участница революции Манон Ролан — жена министра внутренних дел двух правительственных кабинетов жирондистов, которая не просто направляла деятельность своего супруга, но стремилась управлять всеми государственными делами, правда оставаясь в тени мужа, но это ее не спасло, так как ее поведение опрокидывало патриархальные представления о роли женщины в общественной жизни. Эти казни положили конец женскому движению времен революции.
Весной 1795 года термидорианский Конвент издал еще более суровый декрет, запрещающий им участие в публичных собраниях. В своих репрессиях правительство дошло даже до того, что запретило женщинам собираться больше 5 человек, иначе им грозило тюремное заключение.
«Во все те периоды истории, когда в силу тех или иных обстоятельств происходил рост общественного духа, и когда общество увлекалось какими-либо социальными идеалами, положение женщин менялось к лучшему, однако с наступлением реакции они теряли все свои завоевания»27 — это высказывание Джона Стюарта Милля, на наш взгляд, наиболее точно объясняет выход этого закона и репрессий в отношении женского движения, так как закон был принят во время термидорианского террора и явился одним из выражений реакции; с другой стороны само общество стремилось к стабилизации, где было место лишь добропорядочной жене буржуа, но не объединенным и вооруженным женщинам, от которых неизвестно чего ждать. Общество не было еще готово к решению женского вопроса, и женские общества того времени осуждали не только мужчины, но и большая часть женщин.
Подводя итоги, можно отметить, что причины начала женского движения следует искать в изменении социального статуса женщины, которое произошло в результате развития новых производственных отношений. Промышленный переворот, увеличение числа одиноких женщин, обеднение средних классов, неспособность мужского населения содержать семью вследствие
падения занятости — все это заставило женщин обратиться к труду. Но оказалось, что им не хватает элементарной образовательной подготовки, поэтому они не могут составить достойную конкуренцию мужскому полу. Первые проявления женского движения — это притязания на чисто мужское образование. Идеологически женское движение подготовила философия Просвещения, опираясь на идеи которой женщины выдвинули требования гражданских и политических прав.
Надо отметить, что женщины высших и низших слоев уже играли значительную роль в общественной жизни и желали закрепить свой положение с помощью закона. Женщины же средних слоев, ведя пассивную жизнь, ограниченную рамками семьи, хотели изменить существующее положение вещей.
Женское движение периода революции отличалось большой неоднородностью. Явное различие закладывается между буржуазным женским движением и движением работниц, из-за нежелания женщин буржуазных слоев опуститься ниже интересов своего класса и понять нужды пролетарок.
Среди буржуазного женского движения определенностью требований выделялась лишь его феминистское крыло, которое впервые поставило на повестку дня вопрос о праве женщин участвовать в политической жизни страны. Однако количество организаций, требующих для женщин равных гражданских и политических прав, было незначительно. Требования же других представительниц женского движения отличались неопределенностью и сводились к общему желанию женщин участвовать в общественной жизни страны.
Фактически, во время революции женщины пользовались анархической свободой, что и способствовало появлению множества женских обществ и клубов, но когда общество снова вернулось к своему стабильному состоянию, женщины вновь оказались в кабале.
Таким образом, ни одно из направлений женского движения в период революции не смогло ничего добиться для улучшения своего положения по целому ряду причин: мужчины-революционеры отказались признавать какие-либо права женщин и придерживались политики умолчания, само общество оказалось неподготовленным к решению женского вопроса, а женские организации, созданные в это время, были очень слабы, движение не носило систематического характера и пользовалось поддержкой лишь у незначительной части населения страны.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Кечерджи-Шаповалов М.В. Женское движение в России и за границей. СПб. 1902. С. 85.
2. Население// Брокгауз и Ефрон. 1897. Т. 40. С. 618.
3. Хвостов В.М. Женщина и человеческое достоинство, исторические судьбы женщин, природа женщин, женский вопрос. М., 1914. С. 165.
4. Руссо Ж.-Ж. Эмиль. Избранные сочинения. М., 1961. Т. 1. С. 558.
5. Александер Г. Историческое развитие женского буржуазного движения. М., 1930. С. 38.
6. Бовуар С. де. Второй пол. Пер. с франц. М. — СПб., 1997. С. 142.
7. Там же. С. 142-143.
8. Симон Ж. Работница в Европе. Пер. с франц. СПб., 1874. С. 10.
9. Кондорсе Ж. А. О допущении женщин к избирательному праву// Женский вестник 1911. № 12. С. 256.
10. Albistur M. Armogathe D. Histoire du feminisme français du moyen age a nos jours. Paris. 1978. Vol. 1. P. 317-318.
11. Виллье М. Женские клубы и легионы амазонок. М., 1912. С. 7.
12. Айвазова С.Г. Русские женщины в лабиринте равноправия. М., 1998. С. 18-19.
13. Браун Л. Женский вопрос, его историческое развитие и экономическое значение. СПб., 1903. С. 71.
14. Кечерджи-Шаповалов М.В. Указ. соч. С. 88.
15. Duhet P.M. Les femmes et la revolution. P., 1971. P. 71.
16. Legouve E. Histoire morale des femmes. Paris, 1850. P. 354.
17. Sullerot E. Histoire de la presse feminine en France. Colin, 1960. P. 6667.
18. Браун Л. Указ соч. С. 73.; Виллье М. Указ соч. С. 49.
19. Виллье М. Указ. соч. С. 170.
20. Там же. С. 43.
21. Albistur M. Armogathe D. Op. cit. Vol. 2. P. 25-26.
22. Цит. по: Айвазова С.Г. Указ соч. С. 21.
23. Браун Л. Указ. соч. С. 61.
24. Chassin Ch. La genie de la revolution. Paris, 1863. P. 297.
25. Pascoud M. Le droit de la femmes mariee aux Produits de son travail// Revue politique et parlamentaire. Paris, 1896. Vol. 9, № 26. P. 158.
26. Abensour L. Histoire generale du feminisme. Paris, 1974. Р. 96.
Цит по: Мижуев П.Г. Женский вопрос и женское движение. СПб., 1906. С. 5.
