CC BY
219
кой реальности. К. Кузнецов утверждает, что концепт - это «"остров мысли" - самостоятельное, законченное образование, которое, несмотря на неоднородную природу составных, выступает как целостность» [12. С. 33]. Дневник Олеся Гончара возникает как специфический концепт времени, охваченного записями художника, где граница между философским взглядом на мир, на свое место в нем и собственным художественным обобщением действительности является довольно тонкой, иногда размытой, непрочной. Читая эти записи, замечаешь недоговоренность отдельных страниц, определенные пробелы в содержании. Олесь Гончар как субъект дневника «включает в себя собственный концептуальный персонаж, это одна из его граней, одно из его существований» (Там же. С. 41).
Мы остановились лишь на дневниках Олеся Гончара. Однако его non fiction -это еще и письма (большая часть которых до сих пор не опубликована), радио- и телевыступления, интервью, очерки, статьи и т.п. Все это требует дальнейшего изучения. Понятно одно - в своей документалистике писатель старался идти в ногу со временем, а иногда и опережал его, создавая собственный концепт, раскодировать который предстоит будущим поколениям читателей. Для нас же важно то, что изучение дневников Олеся Гончара даст возможность создать его объективный, неан-гажированный творческий портрет, без чего украинская литература будет неполной. Это важно и для читателя в России, поскольку присутствие Олеся Гончара в пространстве ее культуры было весьма ощутимым.
Литература
1. Лазарев, Л. Литература последнего десятилетия - тенденции и перспективы / Л. Лазарев // Вопр. лит. 1998. №2.
2. Вайль, П. Круг мнений / П. Вайль // Иностр. лит. 2000. №2.
3. Карасти, Р. Три поездки на трамвае / Р. Карасти // Звезда. 2000.№7.
4. Неф, Ж. Биография и контрбиография / Ж. Неф // Иностр. лит. 2000. №4.
5. Литература non fiction: вымыслы и реальность // Знамя. 2003. №1.
6. Гончар, О. Твори: в 7 т. Т.7/О. Гончар. Кипв, 1988.
7. Гончар, В. Записники Олеся Гончара (Голос його душ!) / В. Гончар //Щоденни-
ки: у 3 т. Т.1 (1943 - 1967) / О. Гончар. Кипв, 2002.
8. Гончар, О. Щоденники: у 3 т. Т.1 (1943 - 1967) / О. Гончар. Кипв, 2002.
9. Гончар, О. Віриться, Украпна перетри-вае й це. ... То буде уже без нас, без нас... (Із щоденників) / О. Гончар // Слово і час. 1998. №4/5.
10. Гончар, О. Із щоденника / О. Гончар // Літературна Украпна. 2001. 11 січня.
11. Гончар, О. Чим живемо: На шляхах до украпнського Відродження / О. Гончар. Кипв, 1993.
12. Кузнецов, К. Концепт в теоретических построениях Ж. Делеза (Реконструкция концепта литературы) / К. Кузнецов // Вопр. лит. 2003. №2.
В.И. НЕМЦЕВ Самара ЖЕНИХИ БЕСПРИДАННИЦЫ, ИЛИ НАСЛЕДИЕ КНУРОВА
Спокойное, «женское», созерцательное начало присуще и Азии, и былой России. Да и нынешнее общество России склонно больше наблюдать - в окошке, на телевизионном ли экране, чем каким-либо образом что-то предпринимать. «Я сижу, а денежки капают» - вот идеологема современного Иванушки-дурачка, которого нетрудно поймать на этот рекламный трюк.
Замысловатое устройство нашей жизни понуждает больше всего работать женщину. Не у всех мужчин есть выгодное дело, и не всякий приспособлен к нему, но женщина почти в любом случае не обходится без трудов. Думается, это все результат относительного «равноправия полов», в остальном ничего особенно не изменилось.
Свыше 160 лет назад французский маркиз так блистал своей наблюдательностью: «Я видел русских дам, которые путешествуют в самом неприглядном виде. Сегодня <...> я встретил целое семейство, с которым недавно свёл знакомство в Петербурге, где оно живет в роскошном дворце из тех, что русские с гордостью показывают иностранцам. Там эти дамы блистали нарядами, сшитыми по последней парижской моде. Но в гостинице, где они нагна-
ли меня <...>, я увидел совершенно других людей; с ними произошла столь разительная перемена, что я едва их узнал; феи обернулись ведьмами. Вообразите себе юных особ <...> которые вдруг явились вашему взору в костюме Золушек, <...> в мятых полотняных косынках сомнительной белизны, без шляп и чепцов, в перепачканных платьях, с замусоленными, похожими на тряпки платками на шее, в старых стоптанных башмаках <...>. Ужаснее всего было то, что путешественниц сопровождала <...> челядь, мужчины и женщины, выряженные в старье и рванье, еще более мерзкое, чем у хозяек, сновали туда-сюда, производили адский шум и довершали сходство происходящего с шабашем <...> мне показалось, я попал в цыганский табор <...> этот кочевой народ знает только ковер да баранью шкуру либо просто циновку, брошенную на лавку в палатке, деревянной ли, оштукатуренной или полотняной: славянские народы до сих пор живут, как на бивуаке, они еще не усвоили, что для сна нужна особая мебель; европейская кровать кончается на Одере»1.
По следам Астольфа де Кюстина Белинский не менее живописно представил читателю наши своеобразные нравы, когда в рассуждении о пушкинском романе в стихах взглянул «на наши общества (за исключением высшего светского)»: «Набравшись готовых чужих фраз, кричим мы и в стихах и в прозе: женщина - царица общества; ее очаровательным присутствием украшается общество и т. п. Но посмотрите: везде мужчины сами по себе, женщины - сами по себе. И самый отчаянный любезник, сидя с женщинами, как будто жертвует собою из вежливости; потом встает и с утомленным видом, словно после тяжкой работы, идет в комнату мужчин, как бы для того, чтоб свободно вздохнуть и освежиться. В Европе женщина действительно царица общества: весел и горд мужчина, с которым она больше говорит, чем с другими. У нас наоборот: у нас женщина ждет, как милости, чтоб мужчина заговорил с нею; она счастлива и горда его вниманием. <...> Отчего все это происходит? - Оттого, что у нас не понимают и не
1 Кюстин, А. де. Россия в 1839 году: в 2 т. Т. II / А. де Кюстин; пер. О.Гринберг, В.Миль-чиной, С.Зенкина. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1996. С. 36.
хотят понимать, что такое женщина, не чувствуют в ней никакой потребности, не желают и не ищут ее, словом - оттого, что у нас нет женщины. У нас “прекрасный пол“ существует только в романах, повестях, драмах и элегиях; но в действительности он разделяется на четыре разряда: на девочек, на невест, на замужних женщин и, наконец, на старых дев и старых баб. <... > Русская девушка - не женщина в европейском смысле этого слова, не человек: она не что другое, как невеста»2.
И дальше Белинский живописует, как «невеста» ходит дома «неряхою <... > в грязных, спустившихся чулках: в деревне ведь кто же нас видит, кроме дворни, - а для нее стоит ли рядиться?»3. Конечно, написано все это в противопоставление Татьяне Лариной <...> - «редкому, прекрасному цветку, случайно выросшему в расселине дикой скалы»4. Но нельзя сбрасывать со счетов и того, что литературный критик видит в представленной им картине стойкую ментальность именно неевропейского типа.
Немного позже в обществе постепенно стала укрепляться мысль Белинского о том, что пришло время России «действовать на умственном поприще», и «прекрасную половину» из этого процесса исключать никто специально не собирался. Напротив, росло число женских учебных заведений, немало женщин стало посещать публичные лекции в университетах. Но особенно большое поприще появилось у женщин при развитии земских училищ, больниц, предприятий.
И все же русская литература представила другое, более внятное свидетельство этого рода. Влияние женщин в России начала XIX в. продемонстрировал А.С. Грибоедов в комедии «Горе от ума». А объяснил это явление в своей новаторской статье о сюжете пьесы Ю.Н.Тынянов5.
Почему, по грибоедовской формулировке идеи комедии в одном из его писем, неглупая девушка предпочитает дурака умному человеку? - задается вопросом Ты-
2 Белинский, В.Г. Статья девятая. «Евгений Онегин» (окончание) / В.Г. Белинский // Полн. собр. соч.: в 13 т. М., 1955. Т. VII. С. 473-474.
3 Там же. С. 475.
4 Там же. С. 483.
5 Тынянов, Ю.Н. Сюжет «Горя от ума» / Ю.Н. Тынянов // Пушкин и его современники / Ю.Н. Тынянов. М., 1968. С. 347-379.
нянов. Не потому только, что «Горе от ума» повторяет историю личной драмы Байрона, но главным образом потому, что комедия рисует женскую власть на фоне мужского упадка, последовавшего после напрасных ожиданий в ответ на народную победу в Отечественной войне 1812 г.
Именно женской власти подчинены все герои «Горя от ума», утверждает и доказывает Тынянов. И Софья Павловна «приручает» Молчалина, но не Чацкого, потому что первый легче поддается, а самодержавие все тогда было женским.
Впрочем, о женской природе русского общества до эпохи подъема его общественного и национального самосознания Тынянов говорит в своей статье глухо, и впоследствии он, очевидно, не мог развивать эту тему. Однако нам удалось выяснить, что Грибоедов хорошо знал как светские реалии эпохи Александра Благословенного с ее женскими тайнами, так и многие исторические обстоятельства. Дело в том, что писатель как дипломат и блистательный военный разведчик тщательно изучил историю, быт, обычаи персидского общества и эффективно пользовался своими выводами. Так, понимание того, что «прийтись ко двору» в Тегеране можно только понравившись женской части влиятельных семейств, позволило ему разгадать многие военные и политические тайны персов. За эту проницательность, по-видимому, ему и отомстили. Маркиз де Кюстин, кстати, тоже признает роль слабого пола в России, только вывод из этого обстоятельства делает совсем другой: «Несмотря на тайное влияние женщин, Россия все еще отстоит дальше от свободы»1.
В России, между прочим, влияние женщин если не на общество, то на семейный быт было всегда, и при этом надо учитывать непременное самоуправство и самодурство. Вот частный, но характерный пример из дворянского быта XVIII в.: «Госпожа управляла домом самовластно, или лучше самовольно. Управление сие, во всех подробностях, есть дело довольно любопытное, ибо тут непрестанно незнание сражается с невежеством. Сколько меня сначала удивляло: “не делай своего хорошего, делай мое худое“, - обыкновенный русского дворянства ответ на представление сво-
1 Кюстин, А. де. Россия в 1839 году.Т. II... С. 333.
его холопа! <...> И смешно, и жалко было смотреть спор незнающей госпожи с невежею поваром. <...> Закон, запрещающий дворянским людям ни в каком случае не иметь голоса против своих господ, делает их истинными безответными скотами, покорность коих посему дальше всякия вероятности, как и зверство их властелинов. Надобно быть допущену во внутренность домов дворянских, и самому не быть по сему русским, дабы видеть все своевольства ежедневно в сих вертепах»2.
Вообще Россия в этом отношении долгое время сохраняла признаки восточного быта, пока в позапрошлом веке не появились эмансипированные курсистки и феминистки. При этом самые активные деятельницы этого движения были вытеснены в Европу и в Северную Америку, но достаточно много делалось в России, прежде всего, правда, в Санкт-Петербурге, в направлении утверждения европейских норм быта и общественной жизни, мерилом чего во многом выступают место и роль женщины 3.
Важно отметить, что именно в России наиболее бурно развивалось женское движение за эмансипацию. У нас об этом мало что знают, мало что говорят и имена А.П.Буниной, М.С.Жуковой, Е.П.Ростоп-чиной, Е.Ган, Н.С.Кочановской, Т.Д.Хво-щинской, но это так4.
Но и мужчины чем дальше, тем больше стали выражать свое отношение к войне, власти, режиму. Несомненно, среди них были свои Чацкие, только историкам еще предстоит предметно изучить и показать тот период. И.А.Гончаров первым обратил пристальное внимание на Чацкого, которого считал личностью «выше и умнее
2 Винский, Г. Жизнь русских бар / Г.Винс-кий // Русский быт по воспоминаниям современников: Сборник отрывков из записок, воспоминаний и писем, составленный П.Е.Мельгуновой, К.В.Сивковым и Н.П.Сидоровым. XVIII век. М.: Задруга, 1918. Ч. II: От Петра до Павла. Вып. 1. С. 212-213.
3 См. об этом: О благородстве и преимуществе женского пола: Из истории женского вопроса в России: сб. науч. тр. / науч. ред. и сост. Р.Ш.Ганелин. СПб., 1997. 191 с.; «Ей не дано прокладывать новые пути»: Из истории женского движения в России. Вып. 2: сб. науч. тр. СПб.: Дорн, 1997. 144 с.
4 См., напр., в кн.: Giovanna, Spendel. Il silenzio delle albe. Donne e Scrittura nell"Ottocento russo: Tirrenia Stampatori / Giovanna Spendel. Torino, 1993. 164 p.
Онегина и лермонтовского Печорина». Он -деятель, а те - «паразиты, изумительно начертанные великими талантами, как болезненные порождения отжившего века. Ими заканчивается их время, а Чацкий начинает новый век - и в этом все его значение и весь “ум“. Его идеал “свободной жизни“ определителен: это - свобода от всех этих исчисленных цепей рабства, которыми оковано общество»1.
Чацкий показал типологию не только новатора, но и реакции на новаторство русского «женского общества». В России опасно обгонять время: что декабристы, что большевики - самые радикальные новаторы - кончали жизнь на эшафоте или «у стенки». Наша общая задача видится здесь в одном - решить, что с этим делать. И один из рецептов - сделать так, чтобы русские женщины стали более деловитыми, но и при этом оставались женственными.
В 1862 г. Писарев вынес о русских, тем более о «тургеневских», женщинах удивительное суждение: «<...> в настоящее время нет женщин, способных серьезно ответить на серьезное чувство Базарова, и пока женщина будет находиться в теперешнем зависимом положении, <...> до тех пор Базаровы будут жить и умирать бобылями, до тех пор согревающая нежная любовь умной и развитой женщины будет им известна только по слухам да по романам» 2.
И вот, как бы в ответ на писаревское суждение, в 1878 г. А.Н.Островским была написана драма «Бесприданница», где проблема женской свободы и мужской ответственности была поставлена остро и ясно.
Добролюбов уже обратил внимание на сильные женские характеры у Островского: «Решительный, цельный русский характер, действующий в среде Диких и Кабановых, является у Островского в женском типе, и это не лишено своего серьёзного значения. <...> Известно, что самый сильный протест бывает тот, который поднимается, наконец, из груди самых слабых и терпеливых»3.
1 Гончаров, И.А. Мильон терзаний: Критический этюд / И.А. Гончаров // Собр. соч.: в 8 т. М., 1980. Т. VIII. С. 19-21.
2 Писарев, Д.И. Базаров / Д.И. Писарев// Собр. соч.: в 3 т. М., 1955. Т. 2. С. 41.
3 Добролюбов, Н.А. Луч света в тёмном царстве / Н.А. Добролюбов // Русские классики: избр. лит. крит. ст. / Н.А. Добролюбов. М., 1970.
С. 241.
Теперь же драматург представил другую, более современную, ситуацию духовной женской силы и мужской слабости. И показал это на примере социально отверженной героини. А надо заметить, бесприданница в России находилась в особо незавидном положении. Если родители не отдали ее мужу с сундуком, заполненным носильными и всякими повседневными вещами и украшениями, а главное, не передали дочери своё незапятнанное в обществе имя (кто же такая Харита Игнатьевна, если не бывшая содержанка), то такой женой муж мог помыкать как хотел. Именно в этом проблема и Ларисы Огудаловой. Многочисленные ее «женихи» - и не женихи вовсе, а охотники за «клубничкой». Мужа ей найти непросто, и в этом смысле вариант с Карандышевым был еще не худшим.
Закон всякой бесприданницы в России суров: она обречена на несчастья. Хвала той, которая преодолела его в своей судьбе. Но, как правило, финал один - будь он драматичен или трагичен. Женихи, удача упорно обходят ее стороной. Лариса Огу-далова (по В.И.Далю - «обманутая» возлюбленным, значит, мать ее ныне тоже обманщица, когда-то также обманутая) не избежала трагической участи: отсутствие приданого обрекло на участь бабочки, сгоревшей в огне.
Суждение Писарева о «тургеневских» женщинах более полно звучит так: «Если бы Базаров имел дело с Асею, или с Ната-льею (“в Рудине“), или с Верою (в “Фау-сте“), то он бы, конечно, не отступил в решительную минуту, но дело в том, что женщины, подобные Асе, Наталье и Вере, увлекаются сладкоречивыми фразерами, а пред сильными людьми, вроде Базарова, чувствуют только робость, близкую к антипатии. Таких женщин надо приласкать, а Базаров никого ласкать не умеет. Повторяю, в настоящее время нет женщин, способных серьезно ответить»4 и далее по приведенной цитате.
Чернышевский, разработавший идею «гражданского общества», которая обрела необычную популярность в мире, но не в России, полагал, что система женского образования строилась на убеждении, что женщина от природы не полноценна, ее
4 Писарев, Д.И. Базаров / Д.И. Писарев // Собр. соч. Т. 2. С. 41. Подчёркнуто нами. — В.Н.
не считали способной к умственной деятельности, к активной общественной жизни 1. Не был Чернышевский удовлетворен и воспитанием мальчиков, которое, в силу авторитарности, не формировало самостоятельной, творческой и гражданственной натуры: «Без приобретения привычки к самобытному участию в гражданских делах, без приобретения чувств гражданина ребенок мужского пола, вырастая, делается существом мужского пола средних, а потом пожилых лет, но мужчиной он не становится или по крайней мере не становится мужчиной благородного характера»2.
Лариса, конечно, не из «тургеневских женщин», она даже, как кажется, не получила какого-то систематического образования (и то же можно сказать, между прочим, и о пушкинской Татьяне), но ведь не об этом тут разговор. Что же можно сказать о мужчинах - в то время более серьезный вопрос!
Когда перед постановкой пьесы на сцене Малого театра автор неоднократно читал ее в московских литературных и театральных кругах, «Бесприданницу» единодушно признали лучшим из его произведений. Пускай поначалу драма не вызвала восторгов публики 3, зато с годами в ее глазах значимость пьесы возрастала. В ней даже почувствовали нечто особенное, ждущее разгадки. Именно это и сохраняет популярность произведения до наших дней. Может быть, в драме внятно отразилась тогдашняя Россия?
Театр позднего Островского отличается сдержанностью, замкнутостью по отношению к зрителю. Необычную для рус-
1 Чернышевский, Н.Г. Русский человек на гendez-vous / Н.Г. Чернышевский // Полн. собр. соч.: в 16 т. М.: ГИХЛ, 1932 - 1953. Т. 5. С. 168.
2 Там же.
3 О восприятии публикой «Бесприданницы» имеется много противоречивых сведений. Говорилось то о провале пьесы в Москве и Петербурге, то об изъянах постановки: Пустильник, Л.С. А.Н.Плещееев об Островском (По неизвестным рецензиям и письмам) / Л.С. Пустильник // Литературное наследство. Новые материалы и исследования. М.: Наука, 1974. Т.88, кн.1: А.Н. Островский. С. 596 - 597; Н.Флорин - М.П.Садовс-кому. 9 декабря 1878 г.: «<...> ты, вероятно, читал в газетах, что она [«Бесприданница»] имела здесь [в Петербурге] большой успех... Увы - это одна мечта» (Там же. С. 612). Сам драматург в письме жене от 23 ноября 1878 г. из Петербурга сообщает о «большом успехе», прибавляя, что сам он в театре не был ( Там же. С. 117).
ской сцены роль у него начинает играть скрытый смысл. В пьесах 1870 - 1880-х годов появляются эпические темы и образы, позднее развернувшиеся в театре А.П.Че-хова. Так отчего же нам не увидеть и в тексте «Бесприданницы» подтекстных смыслов?
Заметим еще раз: «Бесприданница», как и все произведения Золотого века, интерпретировалась в первую очередь «социологически». Этот пласт был определяющим. Конкретно драма воспринималась как вариант несчастья «маленького человека». «Хозяева жизни» Паратов, Кнуров, Вожеватов подавляют высокие чувства, мечты, свободу более слабых - в первую очередь, Карандышева, Ларисы.
А ну как мы взглянем и на другие пласты - трагический, психологический, исторический. Используем завет Ф.Ницше, развитый английской «новой критикой», -«медленное (пристальное) чтение». И наложим социальный пласт пьесы на остальные. Не получится ли тогда у нас объективное прочтение, к которому всегда призывали и классики, и современники?
Хотя «Бесприданница», бесспорно, -драма явственно социальная, но, тем не менее, эта пьеса не о любви. Любовной проблемой исчерпывается мелодраматическая часть сюжета, которую любят эксплуатировать в кино. Ларису любят и Паратов, и Кнуров, и Вожеватов, но их поведение диктует то жестко регламентированное сословное общество, в котором они живут. Купцы не решаются открыто проявлять свой интерес, предпочитая просто держаться в тени, но умело использовать при этом не искушенного в интригах Паратова. Поэтому в пьесе ощутимо затронута острая социальная проблема сословного общества. Да и Карандышев, будь он пускай худым дворянином, был бы на равных с Паратовым и Кнуровым. Но нет, похоже, он просто чиновник невысокого звания. Ему любить, тем более взаимно, красавицу просто по чину не положено. В таком обществе любовь имеет много логически оправданных ограничений.
Так вот, для девицы-бесприданницы, как известно, спасение может быть одно -удачный жених. У Ларисы Дмитриевны Огудаловой таковых насчитывалось четверо. И только один - как раз самый никудышный - намеревался стать законным мужем. Остальные претендовали как ми-
нимум на дружбу, то бишь «незаконную любовь». От безысходности Лариса вынуждена согласиться на Карандышева, поскольку претендентов, вообще говоря, было не считано: старый и больной, состоятельный, но вечно пьяный, и еще жуликоватый, вороватый и, попросту говоря, по выражению Мокия Пармёныча Кнурова, «много всякого сброду» (Действие первое. Явление второе)1. Кнуров же, как самый богатый из всего окружения, намеревался взять да купить красавицу у матери. Делать это следовало деликатно, вразумляя сам предмет страсти и отсекая конкурентов, что для опытного купчины вполне по силам. «Огу-далова. Опять беда, Мокий Пармёныч: чем нам жить с дочерью! Кнуров. Ну, эта беда поправимая. Тёплое участие сильного, богатого человека... <...> Вы, может быть, думаете, что такие предложения не бывают бескорыстны? Огудалова. Ах, Мокий Пармёныч! Кнуров. Обижайтесь, если угодно, прогоните меня. Огудалова (конфузясь). Ах, Мокий Пармёныч! Кнуров. Найдите таких людей, которые посулят вам десятки тысяч даром, да тогда и браните меня. Не трудитесь напрасно искать, не найдёте. Но я увлёкся в сторону, я пришел не для этих разговоров. Что это у вас за коробочка?» (Действие второе. Явление второе).
Ну, а пока Мокий Пармёныч примеряется к товару, откладывая на потом деловую встречу в Париже и внимательное чтение французской прессы, другие поклонники уже суетятся.
Молодой да ранний Василий Данилыч Вожеватов охмуряет Ларису Огудалову своей велеречивостью, подпевает на вечеринках, подсовывает романы, «которые девушкам читать не дают» (Кнуров по этому поводу зорко замечает: «Развращаете, значит, понемножку»), да еще самого Кнурова пытается отвадить, исподволь внушая многоопытному дельцу казуистическую мысль: «Хорош виноград, да зелен». Потом он отказывается от своих намерений, не желая переходить дорогу Кнурову, но лишь на всякий случай замечает: «Всякий товар свою цену имеет» (Действие первое. Явление второе). Затем, уже подыгрывая
1 Здесь и далее указывается явление или иное место пьесы. См. по изд.: Островский, А.Н. Бесприданница: драма в четырех действиях /
А.Н. Островский // Полн. собр. соч. М.: ГИХЛ, 1950. Т. VIII: Пьесы. 1877 - 1881.
своему наставнику, участвует в обработке Паратова и Карандышева: «Вожеватов. Мы его порядочно подстроили. Паратов. Да, я свою мысль привел в исполнение. Мне ещё давеча в голову пришло: накатить его хорошенько и посмотреть, что выйдет. Кнуров. Так у вас было это задумано? Паратов. Мы прежде условились. Вот, господа, для таких случаев Робинзоны-то и дороги. Вожеватов. Золото, а не человек» (Действие третье. Явление четвёртое).
Вообще Вожеватов обещает многое. Он уже теперь ловок и понятлив в делах и интригах, отчего его замечания удивительно точны: «Кнуров. Кажется, драма начинается. <...> Я уж у Ларисы Дмитриевны слёзки видел. Вожеватов. Да ведь у них дёшевы. <...> Карандышев посердится немножко, поломается, сколько ему надо, и опять тот же будет. Кнуров. Да она-то не та же. Ведь чтоб бросить жениха чуть не накануне свадьбы, надо иметь основание. Вы подумайте: Сергей Сергеич приехал на один день, и она бросает для него жениха, с которым ей жить всю жизнь. Значит, она надежду имеет на Сергея Сергеича; иначе зачем он ей! Вожеватов. Так вы думаете, что тут не без обмана, что он опять словами поманил ее? Кнуров. Да непременно. И, должно быть, обещания были определённые и серьёзные; а то как бы она поверила человеку, который уж раз обманул её! Вожеватов. Мудреного нет; Сергей Сергеич ни над чем не задумается: человек смелый. Кнуров. Да ведь как ни смел, а миллионную невесту на Ларису Дмитриевну не променяет. Вожеватов. Еще бы! что за расчет! Кнуров. Так посудите, каково ей, бедной! Вожеватов. Что делать-то! мы не виноваты, наше дело сторона» (Действие четвертое. Явление пятое).
Юлий Капитоныч Карандышев делает ставку на Ларису как на средство добиться чиновничьей карьеры: сделайся он мужем первой красавицы города Бряхимова и окрестностей, вся общественность примет участие в ее судьбе. Сто двадцать пять лет назад мнение окружающих все-таки оказывалось более судьбоносным, чем ныне.
А вот Сергей Сергеич Паратов - особая статья. Красавец барин по старому правилу просто обязан ценить девичью красу. И ничего ему для того не жалко. Ради красоты и других земных радостей он свое состояние промотал и теперь вынужденно
продал душу золотопромышленнику. Дотошный Кнуров выспрашивает об истинных намерениях барина: «Как это вам, Сергей Сергеич, не жаль “Ласточку” продавать? Паратов. Что такое ”жаль“, этого я не знаю. У меня, Мокий Пармёныч, ничего заветного нет; найду выгоду, так все продам, что угодно. А теперь, господа, у меня другие дела и другие расчеты. Я женюсь на девушке очень богатой, беру в приданое золотые прииски» (Действие первое. Явление шестое).
А вот уж когда денег скоро станет в обрез - красота подождет, что прекрасно усвоил последний раб Паратова Робинзон. И уже подозревает «просвещенный покровитель» бродяги-актера и пока еще любимец девиц и молодых дам Сергей Сергеич, насколько реальна угроза для него превратиться в Робинзона, если не перестанет гулять да веселиться.
А времена настали тяжелые для всех. Чуть просчитаешься - и дела твои расстроятся. Ни купцу, ни помещику не следует увлекаться красавицами, сразу цыгане рядом появятся, что тебе нынешние рэкетиры, запляшут, запоют, а коньяк и шампанское потекут притоком в Волгу, как в прорву. А то еще весь капитал ухнешь на пароход «Ласточку» для увеселительных прогулок по реке. Чиновника тоже могут погнать со службы за рассеянность
Впрочем, героев наших пока не упрекнёшь в потере самоконтроля. Что же до времени, в которое они живут (пьеса-то написана в 1878 г.), то оно действительно сурово к людям независимым и самолюбивым, чему достаточно примеров в русской литературе. Внутреннее состояние человека второй половины 1870-х годов наглядным образом отражено в романах Ф.М.Достоевского «Подросток» (1875), «Братья Карамазовы» (1879 - 1880); Л.Н.Толстого «Анна Каренина» (1877); И.С.Тургенева «Новь» (1877). В 1877 г. Н.А.Некрасов закончил поэму «Кому на Руси жить хорошо». Интересно, что то время психологическим, интеллектуальным, моральным состоянием больше всего напоминает наше время кризиса реформ. В русском обществе царило хаотическое состояние распада старого уклада жизни и возрождения таких национальных черт, как практическая сметка, трудолюбие во имя семьи, деловая бесшабашность. А закончилось оно убийством «царя-освободите-
ля» Александра II и пресекновением реформ.
Кажется, наша нынешняя попытка реформировать общество, не доводя его до революции, уже пятая по счету (три состоявшиеся, как бы между делом революции, разумеется, не в счет).
Да, так вот дела у женихов складываются таким образом, что каждый лелеет надежду. Один лишь Карандышев совершает просчет за просчетом. Просит его невеста увезти ее поскорей с чужих глаз в деревню, но ему таки охота покрасоваться. Советуют ему не смешить людей своим званым обедом, а он словно нарочно все делает как похуже. Ко всему еще преждевременно предъявляет невесте претензии, которые у нее заведомо не могут встретить даже сдержанного отношения: «Я беру вас, я ваш хозяин». Воспетый всей предыдущей русской литературой «маленький человек» (читай, на нынешний парасовет-ский лад: «простой советский человек») со всеми его смешными и милыми претензиями у Александра Николаевича Островского вызывает одну только неприязнь своей неумеренной претенциозностью, неумными амбициями и холопским поведением. Неужели он всерьез уверился, что настало его время?..
Паратов тоже игрушка в чужих руках. Его время уж точно не настало - оно прошло! И все его активные действия по обольщению влюбленной в него Бесприданницы на удивление дружно поддерживаются купцами. Им надо сломить Ларисину гордость, чтобы потом выгодно купить красавицу. Паратов - актер, но, в отличие от Робинзона, вполне состоявшийся. Он уверенно играет роль демонического кавалера, великодушного и отчаянного красавца-мужчины. Только мотивы его поступков самые мелкие, под стать каран-дышевским: его задело, что Лариса собралась замуж за незначительного чиновника. Когда Сергей Сергеич убеждается, что замужество это вынужденное, он испытывает только одно мстительное желание: показать невесте все ничтожество жениха да еще немедленно воспользоваться ее чувствами.
Мокий Пармёныч - истинный автор всей интриги. Он мало говорит и почти ничего не делает, но всё происходит так, как ему нужно. Впрочем, его действия производятся за кулисами, кому их демонст-
рировать-то? В большинстве же явлений каждого из четырёх действий пьесы Кнуров выступает статистом, ничего не говоря и не делая лишних телодвижений, отмечаясь только среди присутствующих. Но не пристало столь значительному персонажу выполнять фоновую роль!
Он ее и не выполняет. Мокий Пармё-ныч, говоря по-современному, отслеживает события, направляет их вовремя и в нужное русло, держит себя в курсе происходящего, никому больше не доверяя столь серьезного дела. Он оказывает почтительное внимание щепетильному на этот счет Паратову, как бы советуется с партнером Вожеватовым, но настороженно воспринимает и того и другого. Речь все-таки идет об очень важной сделке!
И только когда оказывается устраненным общими усилиями Карандышев, а Паратов завершает свою генеральную роль в обольщении, Кнурову остается сговориться с вполне подготовленным к окончанию интриги Вожеватовым, и формальным финалом истории становится розыгрыш Бесприданницы в орлянку.
Точнее будет сказать, оба купца разыгрывают Робинзона, который разнесет увиденное и услышанное кому надо: «Кнуров. Василий Данилыч, оставьте его! Мне нужно вам сказать кой-что. Вожеватов (подходя). Что вам угодно? Кнуров. Я все думал о Ларисе Дмитриевне. Мне кажется, она теперь находится в таком положении, что нам, близким людям, не только позволительно, но мы даже обязаны принять участие в ее судьбе. Робинзон прислушивается. Вожеватов. То есть вы хотите сказать, что теперь представляется удобный случай взять ее с собой в Париж? Кнуров. Да, пожалуй, если угодно: это одно и то же. Вожеватов. Так за чем же дело стало? Кто мешает? Кнуров. Вы мне мешаете, а я вам. Может быть, вы не боитесь соперничества? Я тоже не очень опасаюсь; а все-таки неловко, беспокойно; гораздо лучше, когда поле чисто. Вожеватов. Отступного я не возьму, Мокий Пармёныч. Кнуров. Зачем отступное? Можно иначе как-нибудь. Вожеватов. Да вот, лучше всего. (Вынимает из кармана монету и кладет под руку.) Орел или решетка? Кнуров (в раздумье). Если скажу: орел, так проиграю; орел, конечно, вы. (Решительно.) Решетка. Вожеватов (поднимая руку). Ваше. Значит, мне одному в Париж ехать. Я не в убытке;
расходов меньше. Кнуров. Только, Василий Данилыч, давши слово, держись; а не давши, крепись! Вы купец, вы должны понимать, что значит слово. Вожеватов. Вы меня обижаете. Я сам знаю, что такое купеческое слово. Ведь я с вами дело имею, а не с Робинзоном» (Действие четвертое. Явление шестое).
Разговор и сама процедура жребия носят вполне условный характер: купцы давно уже друг друга поняли (Кнуров договорился с Огудаловой-матерью в Действии первом об отступном за дочь, потом дал понять Вожеватову о своих намерениях, попутно выведав все о Ларисе). Поскольку закон в России запрещал крепостному заключать сделки более чем на пять рублей, они приноровились делать это под честное слово на сотни тысяч. Такая сделка была довольно надежной, и Кнуров в пьесе именно об этой традиции напоминает Вожеватову, хотя смысл договорённости несколько другой: уйди с дороги, а я тебе буду обязан. Последняя фраза Василия Данилыча «Ведь я с вами дело имею, а не с Робинзоном» как раз подтверждает, что молодой купец все понимает серьезно — и обманываться не собирается, и обманывать. Ну а кто же из зрителей или подслушивающего Робинзона видит, какой стороной вверх лежит у него на руке монета?..
Да только вот этот обстоятельный Мо-кий Пармёныч Кнуров, просчитавши, тоже терпит поражение. И совсем не от одного лишь Карандышева, мечущегося по предрассветной набережной с пистолетом в руке, но и от Бесприданницы, которая отнюдь не собирается быть рабыней. Юлий Капи-тоныч ещё не сознаёт, что он хочет сделать. И тем самым он очень опасен - как всякий взбунтовавшийся, освобожденный, беглый ли, раб.
Бедный чиновник, «маленький человек» Карандышев страшен, когда берет в трясущиеся от обиды руки оружие (каков тезка Юлия Цезаря!). Он хочет убить помещика Паратова? А может, крупного предпринимателя Кнурова? Он мог бы это сделать, если б четко осознал, что именно эти господа - виновники его нынешних бед. Но убивает свою невесту, потому что она уже не в состоянии его полюбить. Каранды-шев таков, что если рушатся его личные надежды, пусть гибнет и все вокруг, самое близкое. На совести карандышевых не только Лариса. На их совести смерть
Александра II, многие беды России
Впрочем, стреляет он в Бесприданницу по ее же наущению. Гордый человек с неустойчивой психикой всегда оказывается исполнителем чужих желаний.
Какая из пьес А. Н. Островского интереснее - «Гроза» или «Бесприданница»? Катерина, конечно, любит летать, но в конце концов падает в Волгу. А вот Лариса глубже, чище и загадочнее как женщина и как человек. Думается, с этим согласятся даже записные двоечники. Так почему же школьная программа упорно отдавала, да и теперь, пожалуй, отдает предпочтение Катерине - «лучу света в темном царстве»?
Настоящий-то луч — Лариса Огудало-ва. Потому что как герой драмы она перерастает и саму пьесу, и обстоятельства той российской жизни, вызвавшие из небытия удивительно точные образы, которые и поныне выглядят вполне современно.
Только прежде чем обратиться к драме, просим читателей хоть на время забыть о последней экранизации - мелодраме «Жестокий романс» Э.Рязанова. Это другой конфликт, другой язык и другие герои. И Паратов, увы, не такой уж привлекательный «лишний человек». Это один из хозяев тогдашней страны, до недавнего времени — рабовладелец, сам теперь готовый стать рабом, поскольку нигде не любит марать свои белые ручки.
Ведь конец 70-х годов XIX в. был отнюдь не застойным «безвременьем» 1830 -1840-х. Это исход первой попытки российских реформ — фон, достаточно хорошо просматриваемый в драме. Было же этих попыток до сего дня, повторимся, не менее пяти.
Что происходит с героинями Островского? Отчего лучшие из них непременно погибают? Можно предположить, что вызвано это тревогой в душе писателя: он чувствовал, что в обществе неблагополучно. Когда гибнут по своей воле прекрасные женщины, - это дурной знак. «Паратов. Велите замолчать! Велите замолчать! Лариса (постепенно слабеющим голосом). Нет, не зачем... Пусть веселятся, кому весело... Я не хочу мешать никому! Живите, живите все! Вам надо жить, а мне надо... умереть... Я ни на кого не жалуюсь, ни на кого не обижаюсь... вы все хорошие люди... я вас всех... всех люблю. (Посылает поцелуй)» (Действие четвёртое. Явление двенадцатое).
Лариса Огудалова оттого и умирает, что рядом не находится достойного её человека. Да что там Ларисино окружение, во всей России-бесприданнице не нашлось достойных, вот и погибли реформы, начатые ради процветания и обновления страны.
Итак, четыре жениха Бесприданницы не годятся ей в мужья по причине личностной несостоятельности. Кто мог бы оказаться пятым женихом Бесприданницы? И возможно ли было вообще такое тогда?...
Во всяком случае, ясно одно: Россия, только исторически определившись и осознав свое величие и красоту, начала гибнуть. Теперь той страны давно уже нет, мы живём под впечатлением от неё.
Подождите, а не наследие ли это монгольского ига? Взять Кнурова. Разве он тип европейского предпринимателя? Разве у кого из окружающих вызывает протест его посягательство не просто на собственность - на личность Ларисы? Он её покупает, как рабыню, у матери, хотя крепостное право уже почти два десятка лет как разрушено. Судя по всему, Харита Игнатьевна Огудалова, «вдова средних лет», которая «одета изящно, но смело и не по летам» (Список действующих лиц), прошла те же испытания, что и младшая дочь, да вышла из них с житейской ловкостью.
Кнуров - любопытная фигура русского дельца. Хватка у него золотоордынская, претензии европейские. Обратимся к портрету ему подобных, данному ещё Белинским: «несмотря на нашу страсть во всём копировать европейские обычаи, несмотря на наши балы с танцами <...> пора нам наконец признаться, что ещё и до сих пор мы - плохие рыцари, что наше внимание к женщине, наша готовность жить и умереть для нее до сих пор как-то театральны и отзываются модною светскою фразою, и притом ещё не собственного нашего изобретения, а заимствованною. Чего доброго! теперь и поштенное купечество с бородою, от которой попахивает маненько капустою и лучком, даже и оно, идя по улице с хозяйкою, ведет ее под руку, а не толкает в спину коленом, указывая дорогу и заказывая зевать по сторонам; но дома... Однако зачем говорить, что бывает дома? зачем выносить сор из избы?..»1.
1 Белинский, В.Г. Статья девятая. «Евгений Онегин» (окончание) // Указ. изд. С. 473.
А вот чеховского Лопахина есть больше оснований назвать европейским предпринимателем. И мерилом этого выступает его трогательная, ещё с детства, привязанность к Раневской. В «Вишнёвом саде» А.П.Чехов показал надежду России, бывшего крепостного Раневской, а ныне свободного дельца, к тому же жалеющего барыню, готового ей бескорыстно помочь. Да барыня этого не понимает и не принимает, ей милее красивая гибель среди романтического сада.
Характер Кнурова проявляет те стороны русской жизни, которые начинались в Московии, и переняты были у кипчаков -монголов Золотой Орды, выразивших с полнотой идеал средневекового азиатского человека. Идеал этот прост: сила ради силы. Подавление другого - главная доблесть дельца Кнурова. И это тоже характерная сторона русской жизни, наряду со свободолюбием и тягой к натуральной красоте. Только, по Кнурову, красота должна быть заключена в оправу, а свобода как принцип его не интересует: проявлению его собственных брутальных амбиций окружающие не препятствуют. Значит, необходимая свобода действий у него есть. Силу везде уважают и боятся, особенно в городе Бряхимове - был, кстати, некогда в древности такой город волжских болгар или булгар. Монголы, завоевав в 1236 г. Бул-гарское царство, получили плацдарм для завоевания Древней Руси. И Булгария под владычеством монголов тогда, как никогда, процветала.
Сила впечатляет всех. Вот и монголов не могут долго забыть в России из-за их сильно развитого завоевательского инстинкта. Долгое время в Московии и России это патерналистски покорительное поведение, но уже в отношении исключительно своего коренного народа, оставалось очевидным; и об этом нужно говорить особенно в связи с крепостным правом. В «Бесприданнице» наглядно отражён этот завоевательский инстинкт на примере купца Кнурова, наверняка выросшего в семье крепостного крестьянина.
Все робеют Кнурова, тянутся к нему и перенимают его манеры. Сила!.. Гаврило в первом явлении первого действия укоряет товарища: «”Молчит“! Чудак ты. Как же ты хочешь, чтоб он разговаривал, коли у него миллионы! С кем ему разговаривать? Есть человека два-три в городе, с ними он
разговаривает, а больше не с кем; ну, он и молчит. Он и живёт здесь не подолгу от этого от самого; да и не жил бы, кабы не дела. А разговаривать он ездит в Москву, в Петербург да за границу». И долго остаётся неясным, отчего же Кнуров так вцепился в Ларису Огудалову. Из-за красоты, подобной «бриллианту», которому «оправа нужна», рассудили многие читатели.
Да ведь нет же. Станет этот матёрый делец заниматься пустым делом! Красоток, да ещё умеющих петь и играть на форте-пьянах, он найдёт в любом дорогом публичном доме. Ну нет, не таков Мокий Пармёныч. Не для утех нужна ему победа.
Кнуров ничего явно не делает в пьесе, лишь обозначает свое присутствие, ну прячась иногда за кулисы. Ему известен расклад сил, интересы партнеров, нужно только ждать момента, когда придет пора действовать. В Бряхимове все все знают, конечно, тем более, про Кнурова. Он «положил глаз» на Ларису, поэтому ему не перечат. Да и он сам знает, что все будет делаться по заведённому порядку. Кнурова только насторожил Вожеватов, явно затеявший интригу, развенчавшую Каранды-шева. Но оказалось, он лишь во всем подыгрывает Мокию Пармёнычу, с которым тягаться и не моги: ходу не даст: «Кнуров. Только, Василий Данилыч, давши слово, держись; а не давши, крепись! Вы купец, вы должны понимать, что значит слово. Вожеватов. Вы меня обижаете. Я сам знаю, что такое купеческое слово. Ведь я с вами дело имею, а не с Робинзоном» (Действие четвёртое. Явление шестое).
Карандышев загнан в угол сильными мира сего. А бороться за свое место под солнцем он не умеет, может лишь сражаться - зачем ему был нужен пистолет, оружие революционера? Страшен любой человек, загнанный в угол, да если еще ему в руки попадет пистолет. Всё отняли у Ка-рандышева - единственную надежду на карьеру, на любовь. Все эти вещи он понимал по-своему, видя в них шанс сделаться не хуже других - шанс почти всех разночинцев в сословном обществе. И вот ему осталось стрелять. Но и это крайнее средство он приберегал словно напоследок, и словно бы ему кто сунул этот злополучный пистолет в руки. А тут и Лариса Дмитриевна добавила обидные слова. А маленький человек уязвим. Чем не остросоциальная проблема молодого разночинца?
Карандышев не любим женской частью читателей и зрителей. А между тем он находится в сложнейшем положении, катастрофически не в силах реализоваться, чему мешают происхождение, бедность, вероятно, недостаточное образование - обстоятельства, для России решающие.
Подобное явление обрисовал Чернышевский: «Наш Ромео <...> не привык понимать ничего великого и живого, потому что слишком мелка и бездушна была его жизнь, мелки и бездушны были все отношения и дела, к которым он привык. <...> Без приобретения привычки к самобытному участию в гражданских делах, без приобретения чувств гражданина ребенок мужского пола, вырастая, <...> не становится мужчиной благородного характера. Лучше не развиваться человеку, нежели развиваться без влияния мысли об общественных делах, без влияния чувств, пробуждаемых участием в них. <...> Ромео <... > тоже ничего не предвидел и не хотел предвидеть; он также зажмуривал себе глаза и пятился, а прошло время - пришлось ему кусать локти, да уж не достанешь»1.
Хотя, если говорить о высоком предназначении, то не только происхождение, но и богатство в России часто не шло впрок. Богатейшие помещики и писатели Л.Н.Тол-стой и И.С.Тургенев - лишь счастливое исключение, подтверждающее правило. Они образованны, воспитанны, культурны, а прежде всего - благородны. Паратов такой? Кнуров? Вожеватов? Чего им не хватает для благородного характера? Не высокой ли идеи?
А вот Лариса свободна. Такими свободными могут быть только рабы, которым больше терять нечего. Это трагичная свобода. Потому что лишь само положение бесприданницы давало идею свободы. Привлекает внимание ещё особая привязанность Ларисы к цыганам из-за происхождения ли, вольного ли духа, но она постоянно и с любовью обращается к ним, и даже её предсмертная реакция на их песни благожелательна: «Пусть веселятся, кому весело<...> Живите, живите все! <...> Я <...> ни на кого не обижаюсь <...> я вас всех люблю. (Посылает поцелуй) Громкий хор цыган». (Действие четвёртое. Явление двенадцатое).
1 Чернышевский, Н.Г. Русский человек на гendez-vous // Указ. изд. С. 164-173.
Как тут не вспомнить пушкинского Алеко, героя поэмы «Цыгане», в чьем типе, отметил Достоевский, «сказывается уже сильная и глубокая, совершенно русская мысль <...>. В Алеко Пушкин уже отыскал и гениально отметил того несчастного скитальца в родной земле, того исторического русского страдальца, столь исторически необходимо явившегося в оторванном от народа обществе нашем. Отыскал же он его, конечно, не у Байрона только. Тип этот верный и схвачен безошибочно, тип постоянный и надолго у нас, в нашей Русской земле, поселившийся. Эти русские бездомные скитальцы продолжают и до сих пор своё скитальчество и еще долго, кажется, не исчезнут. <...> Ибо русскому скитальцу необходимо именно всемирное счастие, чтоб успокоиться: дешевле он не примирится, - конечно, пока дело только в теории. Это все тот же русский человек, только в разное время явившийся. Человек этот, повторяю, зародился как раз в начале второго столетия после великой петровской реформы, в нашем интеллигентном обществе, оторванном от народа, от народной силы. <...> Ибо что такое сила духа русской народности, как не стремление ее в конечных целях своих ко всемирности и ко всечеловечности?» 2 Здесь, как нам представляется, речь идет об очень русской проблеме свободы. По Кюстину, «Свобода - это ведь не что иное, как обеспечение прав слабого, роль которого в обществе сама природа судила играть женщинам. Во Франции ныне многие гордятся тем, что все решается мнением большинства; экое диво!!! вот когда я увижу, что и требования меньшинства принимаются в расчет, - тогда я тоже закричу: “Да здравствует свобода!”. Скажем прямо: те, кто сегодня слабее, были сильнее прежде, и тогда они очень часто сами подавали пример тех злоупотреблений силою, на которые я нынче сетую! И все же один грех не извиняет другого. <...> Поэтому лучший способ дать людям волю - не провозглашать торжественно их раскрепощения, но сделать рабство невозможным, развивая в народных сердцах чувство чело-
2 Достоевский, Ф.М. Дневник писателя. Часть вторая. Пушкин: очерк / Ф.М. Достоевский // Полн. собр. соч.: в 30 т. Л., 1984. Т. XXVI. С. 137-138. Под Алеко Достоевский здесь подразумевает петрашевцев. - Комментарий к этому изд. С. 454.
вечности; его-то в России и недостает. Толковать ныне русским любого звания о свободолюбии было бы преступно; наш долг - проповедовать им всем без исключения человечность»1.
На свободном пути Ларисы, окажись он удачным, стоял один только Кнуров, эта надежда русского общества на пути приобретательства, богатства и свободы. И этому Кнурову, выучившемуся ради дела читать по-французски, но не умеющему разглядеть высоких идеалов, даже не знающему, что это такое, понадобилась красивая барышня ради дальнейшего приобретательства. Ну сами посудите, где в Европе могут оценить красавицу, если не в Париже. И как может Кнуров найти по-
1 Кюстин, А. де. Россия в 1839 году. Т. II ... С. 333.
больше выгодных сделок на парижской выставке, если не с помощью своей великолепной спутницы!
«Бесприданница» показывает, насколько в России собственность не приносит свободы - ни тем, кто богат, ни тем, кто к богатству стремится. Требуется что-то еще. Например, гордость, а к ней самоуважение. Но собственники у нас быстро перестают уважать чужую личность и чужую свободу. Вспомним и Парамона Ильича Корзухина из булгаковского «Бега». Вспомним реальных типажей нашей недавней истории. Может быть, собственник должен быть ограничен законом? Невыносимо жесткими правилами игры? Другим собственником - государством? Но если собственника ограничат, то ограничат и всех. И кому тогда нужна свобода?
Вот заметные типы и насущные вопросы русского общества в пору его появления.
